2. Соотношение понятий «международный правопорядок» и «мировой порядок»

В различных публикациях по актуальным проблемам современных международных отношений наряду с термином «международный правопорядок» стал использоваться термин «мировой порядок». Особенно часто прибегают к нему журналисты для характеристики общей ситуации в мире, не придавая при этом особого значения смысловой нагрузке и политико-правовой сущности этого понятия. Что же касается официальных политических деятелей, то они всякий раз вкладывают в формулу «мировой порядок» свой собственный смысл и свое видение политической обстановки в мире. Новейшим и весьма характерным в этом отношении примером может служить идея «нового мирового порядка», выдвинутая в свое время президентом США Дж. Бушем.

В мировом сообществе, у различных политиков и комментаторов сразу же возник вопрос о том, что означает эта идея или концепция: новый политический курс США, претензию на неограниченное лидерство в мире или же стремление обеспечить «мир во всем мире»? В частности, лондонская «Гардиан» попросила широко известных деятелей и ученых иэ разных стран высказать свое мнение относительно «нового мирового порядка». И все они в той или иной степени указали на то, что этому понятию может быть придан самый противоположный политический смысл.

В свою очередь Совет взаимодействия (международная организация бывших глав государств и правительств) в результате анализа ситуации, возникшей в мире после окончания «холодной войны», пришел к выводу, что «грозящие миру критические проблемы глобального характера требуют пересмотра международных отношений и выработки нового определения мирового порядка».

Исследователи понятия и концепции мирового порядка отмечают, что «миропорядок стал предметом пристального внимания ученых». Однако среди них «наблюдается огромный разнобой в подходе к понятию миропорядка». К дискуссионным относится даже вопрос о времени возникновения термина и самой концепции мирового порядка. Так, известные советские исследователи

>>>18>>>

миропорядка считали, что термин «мировой порядок» впервые был употреблен в документах «Группы 77» развивающихся стран, т. е. «родился в иедрах практической политики». Американские специалисты придерживаются мнения, что термин и концепция миропорядка были порождены не практикой, а доктриной в процессе поисков методов и средств установления в международных отношениях определенного «мирового публичного порядка», или же просто «мирового порядка». Причем публикации, посвященные этим поискам, появились в США в конце 50-х -- начале 60-х годов, т. е. значительно раньше, чем документы «Группы 77».

С тех пор прошло немало лет, но з-а это время как в доктрине, так и в практической политике было достигнуто единодушие лишь в применении единой формулы, или термина, «мировой порядок». В остальном же как концепция мирового порядка, так и само понятие «мировой порядок», или просто «миропорядок», до сих пор подвергаются самым различным толкованиям.

При этом «подходы» не только ученых (политологов, экономистов, философов, юристов и др.), но и политических деятелей к пониманию сущности мирового порядка настолько различны, что с трудом поддаются какому-либо обобщению. Но все же, несмотря на эти различия, которые наблюдаются порой даже в одной монографической публикации, не говоря уже о сборниках статей, посвященных анализу «мирового порядка», можно заметить, что в большинстве случаев исследуется лишь существующее положение дел в мире, констатируется уже сложившаяся международная ситуация, которая воспринимается и оценивается как определенный «мировой порядок».

Такое видение миропорядка нередко приводит к парадоксам. Так, наиболее распространенным было мнение о том, что решающим фактором в международных отношениях служит мощь государств, включая их военный потенциал и вооруженные силы, а потому мировой порядок трактовался как состояние динамического соответствия международных отношений соотношению сил на мировой арене (в первую очередь между СССР и США как двумя сверхдержавами). Следовательно, господство силы или стремление к балансу сил, постоянно порождающие соперничество между государствами и гонку вооружений, выдавались за определенный мировой порядок. Прекращение существования Советского Союза и соответственно биполярного мира неизбежно означало крушение данного «прагматичного» видения мирового порядка.

Оказались несостоятельными и попытки выдать состояние «холодной войны» за определенный хотя и весьма странный, но все же «порядок» дел в мире. В свете указанного подхода окончание

>>>19>>>

«холодной войны» означало прекращение существования «мирового порядка» и, следовательно, наступление «беспорядка». О том, что такой подход был широко распространен, говорит и упомянутое выше заявление Совета взаимодействия, в котором необходимость выработки нового понимания мирового порядка связывается с окончанием «холодной войны». Нельзя также не заметить, что прекращение «холодной войны» создало «затруднения» и для тех политологов, которые постулировали постоянное противостоящие между Востоком и Западом в силу существенных различий и расхождений между социальными системами и классовыми установками государств Востока и Запада и на основе этой конфронтации конструировали свое видение нынешнего и грядущего миропорядка.

Новейшие договоренности между Востоком и Западом, в том числе в области разоружения, совместные шаги государств -участников СБСЕ по включению мер обеспечения «демократии и верховенства закона» в число мероприятий, содействующих укреплению безопасности в Европе и во всем мире, в конечном счете подтвердили некорректность, несостоятельность подобного рода моделей мирового порядка.

К сожалению, характерное для многих прежних публикаций по вопросам миропорядка стремление ограничить задачи концепции и понятия мирового порядка лишь отражением и описанием существующего состояния мировых отношений, сложившейся международной практики в определенной мере присуще и появившимся в прессе суждениям относительно «нового мирового порядка». Многие из них завершаются «спасительной» ссылкой на то, что еще рано делать какие-либо рекомендации и оценки, ибо надо «подождать» развития событий в современном сложном многополярном мире. Но такая «пассивность» противоречит даже той логической и смысловой нагрузке, которая должна содержаться в понятии «мировой порядок». Ведь к несомненной з-аслуге исследователей миропорядка следует отнести их постоянное предупреждение о том, что порядок в мире необходимо рассматривать не только как политическую реальность, но и как идеал или цель, к достижению которой должны стремиться все государства в мире. Поэтому понятие мирового порядка должно охватывать и отражать как реальную действительность, так и глобальную задачу обеспечения порядка во всем мире.

И еще над одним вопросом заставляют задуматься работы специалистов по миропорядку. Они зачастую подчеркивают, что понятия «мировой порядок» и «международный порядок» не совпадают. И это на первый взгляд кажется справедливым. Однако в дальнейшем замечаешь, что даже в научных публикациях, содержащих такое предупреждение, оно последовательно не соблюдается и не выдерживается. Например, весьма содержательная работа наших авторов о международном порядке предваряется

>>>20>>>

введением, в котором речь идет о «мировом порядке», но это понятие тесно увязывается с сущностью и развитием порядка в международных отношениях. То же характерно и для зарубежных публикаций. В них, как правило, применяется термин «мировой порядок», но предметом основного внимания авторов служат лишь международные отношения и международный порядок. Что же касается весьма широкой практики применения термина «мировой порядок» официальными деятелями государств, то здесь уже без всяких сомнений имеется в виду именно порядок в международных делах, в международных отношениях Достаточно сослаться на концепцию «нового мирового порядка» Дж. Буша и отклики на нее как политических деятелей, так и ученых, чтобы убедиться в том, что речь идет о порядке во взаимоотношениях современных государств.

Отрадно отметить, что в дискуссиях по поводу «нового мирового порядка» все чаще стали встречаться ссылки на международное право, на Устав ООН как универсальный «кодекс права» для всего международного сообщества, на механизмы поддержания правопорядка под эгидой ООН. Да и в выступлениях Дж. Буша говорилось о новом порядке, «основанном на международном праве».

Все это в значительной мере облегчает пояснение нашего понимания мирового порядка, которое сводится к тому, что современный международный правопорядок представляет собой целостную систему общественного порядка в мире, т. е. мировой порядок, которому должны следовать и в основном уже практически следуют все участники современных международных отношений.

В исследованиях, посвященных мировому порядку, международному порядку или же международному правопорядку, нередко подчеркивается, что в любом политическом сообществе, включая международное сообщество, общественный порядок может составлять лишь поведение, упорядоченное в соответствии с правовой системой норм, и потому «международный правопорядок составляет основу, главное содержание миропорядка». Однако при этом иногда делается предупреждение, что «миропорядок не сводится только к международному правопорядку». К сожалению, такое замечание не сопровождается каким-либо пояснением. Видимо, авторы считают его само собой разумеющимся. Может быть, это и так, но все же возникает вполне оправданный вод-рос: что же все-таки может находиться за пределами международного правопорядка и вместе с тем охватываться понятием «миропорядок»?

Если мы обратимся к международной жизни, то сразу же увидим, что она настолько широка и многообразна, что многие явления в ней не только не охватываются, но и не должны и не

>>>21>>>

могут по своей природе охватываться нормами международного права. К их числу несомненно относятся, например, факторы, влияющие на формирование внешней политики государств, на внешнеполитическую стратегию и тактику отдельных государств или групп государств.

Выбор дипломатических средств и методов для реализации внешнеполитической позиции государств, уровень и характер их политико-экономических отношений и сотрудничества с теми или иными государствами, вплоть до налаживания тесных партнерских или союзнических взаимоотношений, конечно, не охватываются предписаниями международного права. Такие внешнеполитические шаги и мероприятия конкретных государств предпринимаются ими с учетом потребностей своего политического и экономического развития, степени достигнутого участия во всемирных отношениях, специфики интересов, обусловленных принадлежностью к определенному региону, например к Европе или Ближнему Востоку, и многими иными факторами, которые не поддаются исчерпывающему перечислению. Все они в сумме своей определяют сущность и характер мировой политики, которая в свою очередь оказывает огромное воздействие на состояние дел в мире, на мировой порядок.

Вероятно, эту сферу политической реальности имеют или могут иметь в виду исследователи миропорядка, когда они говорят о том, что «международный правовой порядок составляет часть порядка политического, зиждящегося своей большей частью на первом», и тем самым как бы предупреждают, что понятие мирового порядка шире понятия правопорядка в международных отношениях. Но можно ли перечисленные выше факторы и обусловленные ими внешнеполитические аинии государств или групп государств считать элементами мирового «порядка»? Не составляют ли они содержание и сущность иных общественных явлений международной жизни, которые подпадают под понятия «внешняя политика» или «мировая политика»?

Более того, если, как это признают и специалисты по миропорядку, «порядок существует только при нормативном поведении», то тогда все внешнеполитические действия и акции государств или групп государств, не соответствующие 'Нормам международного права и тем более противоречащие им, вообще не могут считаться «нормативным поведением», а следовательно, охватываться понятием, или термином, «мировой порядок». Стоит только оглянуться на внешнеполитическую практику недавнего прошлого и можно увидеть, как две сверхдержавы, уповая на свою военно-политическую мощь и военно-политические союзы с определенными группами государств, оказывали огромное воздействие на внешнюю политику всех других государств и на мировую политику в целом. При этом нередко игнорировались инте-

>>>22>>>

ресы народов многих стран и элементарные юридические правила международных отношений. Но разве можно такие акции «подгонять» под понятие «мировой порядок»?

Международное сообщество государств еще в 1945 г. было уполномочено на основании гл. VII Устава ООН применять принудительные меры в отношении действий государств, представляющих любую угрозу миру, нарушение мира или акт агрессии (ст. 39). Такое принуждение не считается затрагивающим принцип невмешательства во внутренние дела государств (п. 7 ст. 2 Устава ООН). Это положение сохраняет свое значение и в наши дни. Любая внешнеполитическая акция, представляющая собой угрозу силой или ее применение, несовместима с целями и принципами ООН и подлежит пресечению согласно предписаниям действующего международного права.

Для нашего времени характерна и тенденция расширения сферы международно-правового регулирования. В нее все шире вовлекаются вопросы, ранее считавшиеся внутренним делом государств (например, вопросы прав человека, охраны окружающей среды). Внешние дела, связанные с нарушением предписаний международного права, также стали предметом озабоченности международного сообщества государств в целом, которое вправе принять меры к устранению нарушений международной законности, к пресечению международных преступлений. Поэтому привычное для дипломатического лексикона выражение «невмешательство во внутренние и внешние дела государств» уже больше не отражает в полной мере международно-правовую действительность. Более точ'ной и корректной сегодня следует признать формулировку относительно невмешательства «во внутренние или внешние дела, входящие во внутреннюю компетенцию» государств, которая была закреплена в Хельсинкском Заключительном акте.

Что касается внешнеполитических акций государств по вопросам, еще Іне урегулированным международным правом, то история международных отношений полна примеров того, как государства вынуждены были либо сами стремились отразить и закрепить в нормах международного права свою позицию, с тем чтобы обеспечить ее устойчивое восприятие другими государствами и таким образом создать и установить определенный порядок поведения государств в конкретной сфере международной жизни.

Так, односторонние акции США по распространению своих суверенных прав на континентальный шельф, а затем и акции некоторых развивающихся стран по подчинению своему суверенитету прибрежных пространств открытого моря, объявленных ими «рыболовными» или «экономическими» зонами, были справедливо расценены международным сообществом как произвольные действия, подрывающие сложившийся мировой порядок на морях и в океанах. Возникли международные споры и конфликты, которые продолжались до тех пор, пока на соответствующих многосторонних конференциях и переговорах не было достигнуто между-

>>>23>>>

народно-правовое признание статуса и режима континентального шельфа и исключительной экономической зоны.

Вместе с тем есть и примеры того, как государства, заинтересованные в установлении нового порядка в конкретной области международных отношений, сами выступали инициаторами создания новых международных правил и рекомендаций, отражающих их интересы и позицию. Так, в 1974 г. группа развивающихся стран выступила с программой действий по установлению нового международного экономического порядка, которая была закреплена в Декларации об этом порядке и в Хартии экономических прав и обязанностей государств, принятых на VI Специальной сессии и XXIX сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Новейшими примерами могут служить внешнеполитические шаги и меры европейских государств по осуществлению интеграционного процесса в Европе и созданию в этих целях международных соглашений относительно Европейского Сообщества.

Здесь уместно упомянуть о том, что современному международному праву известна целая система международных механиз-мов для решения актуальных проблем и конкретных вопросов международных отношений, для нахождения и разработки общеприемлемых для всех государств соглашений и договоренностей, относящихся к тем специфическим ситуациям, которые, по мнению государств, не получили должного урегулирования в юридических правилах международного общения. Для современных международных отношений стало характерным не только существование постоянно действующих межгосударственных организаций (ООН, ее специализированных учреждений и многих других межправительственных органов ,и объединений универсального и регионального характера), но и регулярное проведение международных встреч, консультаций, переговоров как на высшем, так и на других уровнях. Наличие и регулярное использование государствами таких интернациональных механизмов для разрешения насущных проблем международных отношений и международного нормотворчества составляет существенную черту современного мирового порядка.

Опыт деятельности межправительственных органов и организаций, правила процедуры их работы, порядок создания новых международно-правовых принципов и норм, в том числе и специфических правил, регламентов и стандартов (в рамках, например, ИМО, ИКАО), убедительно свидетельствуют о реальной возможности достижения в наши дни оптимального сочетания национальных интересов государств с потребностями международного сообщества в целом. Главное при этом состоит в том, чтобы индивидуальные или групповые дипломатические инициативы и действия государств, обусловленные их национальными интересами, политико-экономической мощью и связанным с этим политико-экономическим влиянием, которое они оказывают на мировую политику, не выходили эа рамки того порядка в международных отношениях, который предусмотрен в принципах и нормах между-

>>>24>>>

народного права, тщательно создававшихся всем человечеством на протяжении всей его истории. Это требование в равной мере применимо ко всем государствам, и большим и малым, а также ко всем тем многочисленным и разнообразным дипломатическим шагам и внешнеполитическим акциям различных государств, без которых немыслима международная жизнь и мировая политика.

Динамика общественного развития не раз приводила и несомненно будет еще приводить к существенным переменам в международных отношениях и мировой политике. Богат такими событиями и XX век. На его долю выпали две мировые войны, возникновение Советского Союза, оказавшего з-начительное воздействие на мировую политику « соотношение сил в мире, и распад этой «сверхдержавы», крушение колониальной системы, создание универсальных межгосударственных организаций и связанное с этим сплочение государств в международное сообщество, наконец, появление небывалого числа независимых государств со своим самостоятельным видением и подходом к международным делам и отношениям.

Немало испытаний в нынешнем столетии выпало на долю международного права — от полного пренебрежения к нему в период подготовки и развязывания второй мировой войны до неоднократного его нарушения во время «холодной войны», породившей чувство вседозволенности у двух «сверхдержав», которое особенно проявилось в их вооруженных интервенциях во Вьетнаме и Афганистане. Нельзя не упомянуть и о нападках на международное право со стороны отдельных политических деятелей и специалистов, начиная от «негативистов», отрицавших какое-либо значение международного права, и кончая скептиками, высказывания которых встречаются и поныне. Однако международное право не только выдержало проверку этими трудными для него временами, не только сохранило действенность всех традиционно сложившихся норм, но и обогатилось новыми принципами и нормами, вызванными потребностями меняющихся международных отношений.

Создание Устава ООН и закрепление в нем основных принципов всемирной межгосударственной организации как бы констатировало переход от международного права «цивилизованных народов» к общему международному праву как системе права, отражающей общие интересы международного сообщества государств в целом, а также те закономерности развития международных отношений, которые присущи современной эпохе сосуществования и сотрудничества всех государств, независимо от каких-либо их различий. В Уставе ООН, важнейшем международно-правовом акте наших дней, были закреплены, в сущности, те основы нового миропорядка, которые служат объективными нормативными рамками и критериями для регламентации и оценки должного поведения государств в современном мире.

Так почему же яе признать и не подтвердить сегодня тот факт, что действующее международное право олицетворяет собой ту выработанную мировым сообществом модель нового мирового

>>>25>>>

порядка, которая отвечает интересам всех госуаарств, треоова-ниям современности?

Такой подход к оценке роли и значения общего международного права соответствует и фактически единодушному мнению специалистов по миропорядку о том, что мировой порядок необходимо рассматривать как политическую реалию и как идеал. Под политической реалией понимается упорядоченное взаимодействие государств, а под идеалом -- некая идеальная организация межд>народной жизни. Эти элементы понятия мирового порядка присущи и общему международному праву. Оно уже упорядочило взаимодействие и сотрудничество государств во многих сферах всемирных отношений, но по-прежнему все еще предстает перед нами как определенная цель в организации международной жизни государств, к достижению которой должно стремиться все мировое сообщество. Для достижения этой благородной цели сейчас складывается довольно благоприятная международная обстановка.

Руководители государств теперь постоянно уделяют внимание международному праву. Это характерно и для концепции «нового мирового порядка», выдвинутой Дж. Бушем, и для заявлений Совета НАТО, который теперь регулярно призывает к тому, чтобы «власти на всех уровнях» уважали международное право, и тем более для решений, принимаемых в рамках ООН. При этом даже бывшие союзники Соединенных Штатов не склонны более полагаться на их заверения и безоговорочно воспринимать американское лидерство в «новом мировом порядке».

В создавшихся новых условиях еше большее значение приобретает задача юристов-международников по раскрытию того огромного потенциала, который был заложен учредителями ООН в функции и полномочия органов этой всемирной организации в интересах обеспечения нового мирового порядка по окончании второй мировой войны, но так и не был полностью реализован. Увеличилось значение и тех установок по содействию распространению знаний о международном праве, которые характерны для многих резолюций Генеральной Ассамблеи ООН, для уставов различных ассоциаций и объединений юристов. Насущная потребность в этом обусловлена не столько юридическими пробелами или недочетами, подчас присущими дипломатической и договорной практике государств (особенно недавно возникших, в том числе и в результате распада Советского Союза), сколько все возрастающим в широких официальных и общественных кругах пониманием того факта, что альтернативы международному праву как фундаменту и регулятору мирового порядка в наши дни нет и быть не может.

Новейшие тенденции в мировой политике и международных отношениях подтверждают, что международное сообщество государств рассматривает международное право и международный правопорядок как олицетворение того мирового порядка, который должен действовать на нашей планете.

>>>26>>>