§ 18. 2. Обязательства по деликтам

Что касается до обязательств по деликтам, то самого поверхностного взгляда на содержание и возникновение их достаточно для убеждения в том, что этим путем дается защита целому ряду интересов, ничего общего ни с имуществом, ни с деньгами не имеющих. Жизнь и здоровье, свобода, честь личная и честь членов семьи, уважение к памяти наследодателя и т. д. защищались тем, что нарушение этих нематериальных благ устанавливало обязательственные отношения между правонарушителем и потерпевшим: последний получал право иска к правонарушителю, иска подлежавшего рассмотрению гражданского суда и приводившего к уплате известной денежной суммы, величина которой определялась или непосредственно постановлением закона или была предоставлена на усмотрение суда (actio injuriarum aestimatoria). В обязательствах по деликтам, таким образом, как нельзя более ясно выражается мысль, что неимущественный характер интереса не стоит в противоречии с денежной оценкой его; само собой разумеется, однако, что оценка эта основана не на рыночной ценности блага, а, с одной стороны, на доставлении потерпевшему удовлетворения за нарушение его интереса, предоставлением ему другого блага взамен утраченного (Satisfactionsfunction des Geldes, о которой говорят Иеринг и Лабанд), с другой - на удовлетворении чувства мести потерпевшего к правонарушителю*(215).

Особого внимания заслуживают те деликты, последствием которых являлась обязанность вознаграждения имущественного ущерба потерпевшего, иск, по которым имел, таким образом, целью защиту имущества. Мы видели уже, что, несмотря на категорическое признание принципа об оценке имущественного ущерба по рыночной цене, actio legis Aquiliae, например, давала более чем достаточную защиту всевозможным интересам потерпевшего. Остается обратить внимание на другое средство, примененное римским правом для защиты таких интересов исками, предназначенными первоначально для возмещения ущерба чисто имущественного; средством этим было распространение этих исков на случаи, первоначально в виду не имевшиеся, в виде actiones utiles.

Один пример такого рода мы находим в actio de servo corrupto utilis.

Actio de servo corrupto (quanti ea res est in duplum) собственник раба мог предъявить против того, кто развращением этого раба наносил собственнику имущественный ущерб; иск этот (как utilis) был распространен позже на те случаи, когда развращению подверглись свободные, подвластные домовладыке, лица (filii filiaeve familias), причем подлежащая уплате сумма определялась усмотрением судьи. Все эти моменты ясно отмечены в L. 14 § 1. D. de serv. cor. 11. 3.

Paulus 1°. 19°. ad edictum. De filio filiave familias corruptis huic edicto locus non est, quia servi corrupti constitula actio est. qui in patrimonio nostro esset, et pauperiorem se factum esse dominus probare potest dignitate et fama domus integra manente: sed utilis competit officio judicis aestimanda, quoniam interest nostra animum liberorum nostrorum non corrumpi.

Защита здесь дается integritati et famae domus, интерес к предъявлению иска основывается на том соображении, что "interest nostra animum liberorum nostrorum non corrumpi." Имущественный ущерб, для ограждения которого иск был создан первоначально, не только отступает на второй план, но исчезает совершенно*(216).

По аналогии с actio de servo corrupto utilis мы можем поставить то применение actio tutelae, о котором шла речь выше*(217): подопечный предъявляет иск к опекуну за невыдачу последним алиментов семье подопечного; содержанием этого иска может быть только уплата опекуном известной суммы денег за praetermissio officii (по выражению текста). Actio tutelae превращается, таким образом, в actio poenalis и становится в ближайшую аналогию с actio injuriarum.