II

Конференции по унификации уголовного законодательства представляют собой довольно сложный инструмент международного права. Поэтому чаяния, а порой и весьма нетерпеливые требования отдельных участников конференции неизменно сталкиваются с внутренними противоречиями капиталистических стран и условностями

1 Recueil de cours 1927 г. т. I, стр. 204, " «Actes»  стр.  65,

дипломатической игры. Отсюда трудность принятия окончательных и четких решений. Это сказалось и в вопросе о выдаче преступников.

Сначала конференции идут проторенной дорогой швейцарского закона 1892 г. В принятой на третьей конференции резолюции устанавливается: «Выдача не может иметь места, если речь идет: 1) о нарушениях незначительных, 2) о нарушениях неумышленных, 3) о политических преступлениях, предусмотренных ст. ст. 7 и ел.». Статья 7, провозгласив в первой строке старый лозунг: «Не допускается выдача за политические преступления», — далее разъясняет, что «выдача допускается и тогда, когда лицо, подлежащее выдаче, ссылалось на свои политические мотивы и цели, если только деяние, в связи с которым последовало требование о выдаче, носило по преимуществу общеуголовный характер».

Таким образом несмотря на провозглашение в ст. 3 старого либерального принципа: «Выдача не может иметь места, если речь идет о политических преступлениях», — в ст. 7 той же резолюции делается отступление, и оказывается, что даже при доказанности политических мотивов выдача может последовать, если политическое преступление носило «по преимуществу общеуголовный характер».

Эта оговорка лишает реального значения провозглашенный принцип.

Действительно, опыт применения швейцарского и ему подобных законов с полной отчетливостью показал, что допущение выдачи так называемых «смешанных» политико-уголовных преступников равносильно полному отказу от «права убежища» для политических борцов, ибо революция не делается по правительственному заказу, и революционная борьба неизменно «связана» с нарушениями «правового порядка». Так, революционная речь содержит призыв к свержению существующего строя; хранение оружия составляет уголовное преступление; даже пассивное участие в запрещенной демонстрации — одна из форм неповиновения власти; наростание же революционной борьбы (уличные бои, баррикады), естественно, сплошь охватываются «общеуголовными» нормами действующих уголовных кодексов.

Не объективный «состав», не способ действия (агитация, участие в демонстрации и т. п.), а ц е л ь, именно политическая цель, характерна для политических выступлений. Но как раз этот специфический признак отвергается приведенной ст. 7; наличие политических мотивов, согласно ст. 7, еще не делает тіреступления политическим.

Если при этом не упускать из виду классового состава суда и администрации, все более мобилизуемых в капиталистических странах для борьбы с революционным движением, то, естественно, возможность отказа в выдаче революционных борцов на деле исключается. Верность этого положения подтвердили сами унификаторы, ибо четвертая конференция по унификации уголовного законодательства, заседавшая в 1931 г., разрешила проблему выдачи преступников еще проще.

Действительно, ст. 4 резолюции о выдаче преступников, принятой комиссией четвертой конференции, устанавливает, что выдача не имеет места, если речь идет: 1) о незначительном правонарушении

5 Уголовная интервенция                                                                                         65

и 2) по менее серьезным неумышленным преступлениям. Следовательно, лишь в двух приведенных случаях не допускается выдача. Третий пункт — о невыдаче политических преступников, фигурировавший в резолюции третьей Брюссельской конференции, совершенно отпал.

Таким образом комиссия четвертой конференции открыто порвала с традицией либеральной буржуазии и прямо признала, что политические преступники подлежат выдаче в общем порядке. Но и на четвертой конференции вопрос не был доведен до конца: пленум конференции не вынес окончательного решения, отложив резолюцию до пятой конференции. Для оценки атмосферы дипломатических колебаний, в которой протекает работа унификаторов, нельзя не отметить, что и происходившая в октябре 1933 г. пятая конференция по унификации снова не вынесла окончательного решения по вопросу о выдаче преступников. Однако общая ее линия не вызывает сомнений: комиссия пятой конференеции всецело одобрила резолюцию комиссии четвертой конференции, дополнив ее лишь несколькими положениями второстепенного характера. Осталась, следовательно, в силе и приведенная выше резолюция, не делающая никаких исключений для политических «преступников». Так в условиях обостренной классовой борьбы порвали комиссии четвертой и пятой конференций с традиционным принципом буржуазного либерализма — правом политических эмигрантов на «убежище».

Руководители унификационного движения не ограничиваются проведением политически нужных идей через аппарат унификационных конференций: они параллельно выступают пропагандистами этих идей и в кругу смежных собраний и конгрессов, обрабатывая и подготовляя тем самым общественное мнение к принятию желательных решений. В частности, по докладу Пелла и Алоизи на Международном конгрессе сравнительного права в Гааге в августе 1932 г. были приняты и пожелания по- вопросу о выдаче преступников. В этих пожеланиях было указано, что не считаются политическими преступлениями в первую очередь «акты варварства и вандализма».

Выше, при анализе терроризма как интернационального преступления (см. стр. 42) было отмечено, что общие понятия «варварства и вандализма» служили для наиболее реакционных элементов лишь прикрытием для борьбы с революционными выступлениями. Таким образом вслед за унификационными конференциями и Конгресс сравнительного права по существу признал, что революционеры подлежат выдаче.

Ополчаясь против революционных борцов, конференции по унификации не упоминают о выдаче фашистов: здесь исконное «право убежища» оказывается непоколебимым. Более того, фашистские убийцы из Австрии находят гостеприимный приют в соседней Германии.

Лишь Лига наций в декабре 1934 г., учитывая серьезную угрозу миру, содержащуюся в интернациональном фашистском терроре, поставила — вопреки политическим тенденциям унификаторов —вопрос о координированной борьбе с терроризмом как с методом обострения международных отношений (подробнее см, ниже стр. 92).

66

Как было отмечено выше (стр. 14), конференции по унификации уголовного законодательства в отличие от других международных организаций, разрабатывающих вопросы права, ставят своей непосредственной задачей воплощение своих идей в жизнь. По вопросу о выдаче преступников уже может быть отмечен ряд случаев, когда положительное законодательство стало на путь, намеченный унифи-кационными конференциями.

6 февраля 1930 г. разработанная проф. Пелла «типовая» конвенция о выдаче преступников была заключена между Португалией и Румынией.

Конвенция прежде всего устанавливает возможность выдачи преступников не только для приведения в исполнение наказания, _но и для применения (уже после отбытия наказания) мер безопасности. Далее, весьма поучительны постановления о круге преступников, не подлежащих выдаче. «Не подлежат выдаче, согласно Румыно-Португальской конвенции, лица, совершившие чисто военные преступления, преступления печати в собственном смысле, преступления таможенные, налоговые и другие финансовые преступления. Политические преступники также не подлежат выдаче, за исключением тех однако, которые совершили преступления, тяжкие с точки зрения морали и общего права».

Конвенция таким образом заранее обеспечивает уголовный иммунитет финансовым и биржевым дельцам, которые, как известно, широко расплодились в болоте кризисного застоя последних лет, и в то же время она открывает полную возможность преследования революционных борцов, которые, естественно, окажутся повинными в тяжких, с точки зрения буржудзной морали и права, преступлениях.

В декабре 1933 г. происходила в Монтевидео седьмая конференция Панамериканского Союза государств. В принятых на этой конференции решениях по вопросу о выдаче преступников нашли также отражение реакционные идеи унификаторов: конференция не только ограничила понятие политического преступления (исключив из него так называемые смешанные деликты), но более того, даже в случаях «чистого» политического деликта объявила выдачу необязательной (ст. 3). Следовательно, решение вопроса о выдаче конференция полностью предоставила усмотрению административных органов. При растущей фашизации аппарата буржуазного государства нетрудно предвидеть, как будут решать вопрос о выдаче коммунистов органы власти, для которых отказ в выдаче не является обязательным.

Таковы первые всходы усилий, потраченных унификационными конференциями на решение проблемы выдачи преступников.