§ 1. Преступное деяние

В теории уголовного права четко разграничиваются как элементы состава преступления, так и признаки каждого из них. Однако и будучи разграничены, они образуют монолитную систему с внутренними взаимосвязями, именуемую составом преступления. В составе преступления объединяются объективные и субъективные элементы, и это иногда приводит к тому, что признаки объективных элементов пытаются наделить самостоятельными субъективными свойствами.

Уголовным законом определено, что преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом под угрозой наказания (ст. 14 УК РФ). В последующих статьях кодекс, хотя и косвенно, определяет, что деяние может иметь две формы: действие и бездействие. Однако закон не дает их законодательного толкования. Эта задача уголовно-правовой теории, где встречается такое толкование данных понятий: «Уголовный кодекс предусматривает две формы общественно опасного деяния: активную форму - действие и пассивную - бездействие...»'

Можно предложить два логических основания для разделения родового понятия деяния на видовые понятия действия и бездействия. Первым логическим основанием выступает характер поведения лица: активное или пассивное, который можно назвать физическим, объективным. При этом под активным поведением будет пониматься действие, а под пассивным поведением — бездействие. Толкуя бездействие как прямую противоположность действию, т. е. как пассивное поведение, мы значительно сузим круг деяний, понимаемых в настоящее время в уголовном праве как бездействие.

Действительно, лицо может активно действовать, но при этом не выполнять возложенные на него законом обязанности, а ведь уголовная ответственность наступает именно за неисполнение этих обязанностей. Например, при злостном уклонении от уплаты средств на содержание детей (ст. 157 УК РФ) лицо скрывается в другом городе, предпринимает различные меры конспирации, однако мы говорим, что лицо бездействует. Поэтому определение бездействия как пассивной формы поведения хотя и возможно исключительно із философском смысле, но теряет всякую уголовно-правовую нагрузку. Кроме того, в объективной действительности, как известно, не существует

1 Уголовное право России. Общая часть: Учебник/ Под ред. Б.В.Здравомыслова. М., 1999. С. 130.

32

абсолютной формы бездействия, отсутствия всякого движения. Л это означает, что такое разделение понятия деяния не имеет под собой не только юридического, но и общенаучного основания.

Вторым логическим основанием деления понятия деяния на действие и бездействие может быть характеристика конструкции правовой нормы, в противоречие с которой вступает совершенное деянием.

Изучая проблему соотношения понятий преступного действия и преступного бездействия, Н.С.Таганцев писал: «Различие этих групп преступных посягательств заключается в сущности велений или требований, обращенных к гражданам <...> Заповеди <...> отличаются не только по форме изложения, но и по существу и объему налагаемых ими обязанностей и возможных их нарушений»1. В основе отличия действия от бездействия лежит отличие предписывающих от запрещающих уголовно-правовых норм. С точки зрения Н.С.Таганцева, эти нормы различаются не только по своей форме и конструкции, но и по своей правовой сущности.

Однако по правовой сущности эти нормы невозможно разделить, так как фактически норма, предписывающая действовать определенным образом, одновременно запрещает какое-либо иное поведение, кроме предписанного; норма же, запрещающая действовать определенным образом, фактически предписывает действовать любыми методами, кроме запрещенных.

Различия здесь, безусловно, есть, но они не в самом существе правовой нормы, а в особенностях ее конструкции. В том случае, если конструкция нормы не позволяет сделать вывод о каком-либо конкретном предписанном поведении, а содержит лишь перечень запрещенных форм, мы говорим, что данная норма носит запрещающий характер. Если же конструкция нормы содержит исчерпывающий перечень форм должного поведения и все другие предполагает запрещенными, то данная норма носит предписывающий характер.

Итак, разделяя понятие деяния по логическому основанию особенностей конструкции правовой нормы, в противоречие с которой вступает совершенное деяние, можно определить, что под действием следует понимать деяние, вступающее в противоречие с правовой нормой, запрещающей действовать определенным образом под угрозой уголовного наказания; под бездействием следует понимать деяние, которое вступает в противоречие с нормой уголовного права, предписывающей действовать определенным образом под угрозой уголовного наказания.

хТа?аииевН.С. Русское уголовное право. Часть Общая: Лекции. М., 1994. Т. 1. С. 265-266.

? Закач№701

В настоящее время позиции Н.С.Таганцева придерживаются также И.Сабо1 и А.Б.Сахаров2.

В частности, А.Б.Сахаров разделял все нормы на запрещающие и предписывающие и полагал, что «в соответствии с этим и преступное нарушение их может выразиться либо в активном поведении — действии, либо в пассивном — бездействии». И хотя это деление, по мнению Сахарова, «весьма относительное», «оно определяет различные формы совершения преступления»3.

Но если бы вопрос решался так просто, то не было бы необходимости в специальной разработке этих двух форм преступного поведения. Не говоря уже об отличии действия и бездействия по физической и юридической структуре, само предложение различать их в зависимости от норм права неверно. Как правильно отмечает Г.В.Тимейко, «норма "не вреди" может быть нарушена не только действием, но и бездействием. Кроме того, запретительную норму можно назвать требующей определенного поведения и требовательную норму можно считать запрещающей проявлять бездействие»4. Эту мысль продолжает А.А.Тер-Акопов. «На наш взгляд, нет оснований противопоставлять предписание поведения и запрет поведения, поскольку любая уголовно-правовая норма содержит в себе и то другое и основная ее задача — установить должное поведение». И дальше: «запрет, и предписание носят относительный характер, и они не должны связываться только с действием либо бездействием»5.

Одним словом, определение формы преступного поведения здесь ставится в зависимость от умения законодателя формулировать правовые нормы, от законодательной техники и других факторов.

Если придерживаться этих определений, то понятия действия и бездействия выстраиваются в систему, помещаются на один и тот же уровень. Однако этот уровень является уровнем абстрактных юридических категорий. А это влечет определенную сложность в правовой квалификации совершенных деяний, так как, только уже квалифицировав деяние лица по конкретному составу, мы можем говорить о форме преступного деяния, поскольку именно конструкцией состава и определяется, совершило лицо действие либо бездействие.

1               Сабо И. Основы теории права. М, 1974. С. 158.

2                  Сахаров А.Б. Уголовно-правовая охрана бечопасности условий труда в СССР. М, 1958. С. 68-69.

3            Там же.

4                      Тимепко Г.В. Понятие и специфические черты преступного бездействия // Труды ВЮЗИ. М, 1963. Т. 2. С. 116.

5              Тер-Акопов А.А. Бездействие как форма преступного поведения. М., 1980. С. 13.

34

В уголовном законе нет определений ни преступного бездействия, ни преступного действия. Они объединяются в общем понятии преступного деяния, что дало основание В.Н.Кудрявцеву для вывода о некоторой общности этих понятий1.

В конкретных уголовных делах, как правило, нет необходимости очерчивать имеющееся различие между действием и бездействием. Общность действия и бездействия характеризуется сущностью нормативного акта, а также зависит от того, в какой взаимосвязи с окружающими процессами имеет место этот акт. Именно такую общность действия (бездействия) законодатель отразил в ст. 14 УК РФ, объединив эти термины в единое понятие — деяние.

Но как правильно замечает Г.В.Тимейко, использование законодателем общего понятия для двух или нескольких уголовно-правовых явлений не означает их тождества и не исключает установления существенных между ними отличий2.

Термин «деяние» используется законодателем не для объединения действия и бездействия в одно понятие (иначе их употребление вообще было бы не нужно), а для признания преступлением не мыслей, не «опасного состояния личности», а именно только деяния, т. е. внешнего поведения человека.

Надо заметить, что В.Н.Кудрявцев все-таки проводит различие между ними в области внешней, физической сферы3.

Однако есть авторы, не проводящие различия между действием и бездействием. Так, чехословацкий ученый Ф.Полячек считал, что между бездействием и действием нет никакого качественного различия, поскольку речь идет о вопросе, годится ли этот способ человеческого поведения для оказания человеком воздействия на окружающую обстановку4. По мнению Г.К.Матвеева «бездействие как акт внешнего поведения человека с юридической точки зрения принципиально не отличается от действия»". А.Мамедов видит общность действия и бездействия в нормативной сфере.

Другие же авторы, различая действие и бездействие в физической сфере, ищут их общие черты в сфере социальной или психической. Например, А.А.Тер-Акопов пишет: «Действие и бездействие мо-

1Кудрявцев В.П. Объективная сторона преступления. С. 85; Его же. Противоправное бездействие и причинная связь // Советское государство и право. 1967. № 5. С. 32. 2Тимеііки Г.В. Понятие и специфические черты преступного бездействия // Труды ВЮЗИ. М, 1963. Т. 2. С. 121.

3           Кудрявцев В.Н. Объективная сторона преступления. С. 86.

4                 Полячек Ф. Состав преступления по чехословацкому уголовному праву. М., 1960. С. 110-111.

5            Матвеев Г.К. Основания гражданско-правовой ответственности. М., 1970. С. 26.

35

гут противопоставляться только на физическом уровне, нас же интересует не физический, а социальный смысл поведения. На социальном уровне грань между действием и бездействием стирается, общим является то, что они нарушают установленный порядок социальных общественных отношений и представляют с этой точки зрения активную силу»1. Он также усматривает единство действия и бездействия и на психофизическом уровне: «...Бездействие в своей психофизической сфере действительно не отличается от действия, обе формы поведения являются результатом нервной деятельности человека»". В этом его поддерживает М.И.Еникеев1.

Однако преступное действие отличается от бездействия не только в физической, но и в социальной и психической сферах.

В связи с этим в теории уголовного права дискутируется вопрос о понятии объективно-противоправного деяния.

Так, И.А.Минникес определяет объективно-противоправное деяние как невиновное, общественно вредное действие или бездействие, нарушающее правовые запреты, влекущее применение мер защиты субъективных прав и обеспечения исполнения юридических обязанностей, и в исключительных, прямо предусмотренных законом, случаях — мер юридической ответственности4.

Аналогично через перечисление основных признаков дает дефиницию объектовно-противоправного деяния и А.М.Хужин, понимая под ним невиновное, противоправное, социально вредное деяние физического лица, влекущее применение право-восстановительных мер, а в исключительных случаях прямо предусмотренных законом мер юридической ответственности'.

Несколько по-иному подходит к пониманию объектовно-противоправного деяния профессор А.С.Шабуров, трактуя его как нетипичный вариант правового поведения — действие, нарушающее нормы права, но не наносящее при этом вреда6.

Данные определения, считает Е.Л.Ковалева содержат ряд спорных моментов и требуют уточнения. Соглашаясь с позицией И.С.Самощенко, согласно которой «вывод об особой общественной вредности правонарушений всецело относится и к деяниям, противо-

1                Тер-Акопов А.А. Бездействие как форма преступного поведения. С. 13.

2           Там же. С. 29.

3            Еникеев МЛ. Основы судебной психологии. М., 1982. С. 146.

4                        Минникес И.А. Объективно-противоправное деяние: Дисс... канд. юрид. наук. Свердловск. 1987. С. 55.

5              Х\жин A.M. Объективно-противоправное поведение в российском праве: Автореф. дисс... канд. юрид. наук. Новгород, 2000. С. 8-9.

6          Теория государства и прана / Под ред. В.МКорельского. В.Д.1 Іеревалова. М. 1999. С. 414.

36

правным лишь внешне. Они существенно отличаются от правонарушений своими причинами, но не объективной социальной значимостью»1, она пишет, что «вредность как социальное значение объективно-противоправных общественных отношений заключается именно в том, что данные деяния нарушают предписания правовых норм, определяющих наиболее справедливое устройство общественной жизни и наиболее приемлемые варианты поведения»2.

Однако нельзя, по мнению В.Н.Кудрявцева и Н.С.Малеина, говорить об объективно-противоправных деяниях именно как одной из форм правового поведения именно потому, что всякое правонарушение должно повлечь за собой наступление наказания для нарушителя, но нести неблагоприятные последствия своего противоправного поступка могут только те субъекты, которые осознавали свое поведение. Действия субъекта противоправны, если они находились под контролем его сознания. Если субъект не осознает свои поступки, значит, нет противоправности, так как только сознательное поведение подлежит правовому регулированию. Отсутствие противоправности говорит об отсутствии самого правонарушения.

Таким образом, В.Н.Кудрявцев и Н.С.Малеин также непосредственно связывают признак противоправности с сознательным, волевым поведением индивида3.

Мы не можем согласиться с этим положением (впрочем, как и с предыдущим, но об этом чуть дальше). При анализе объективной стороны мы отвлекаемся от субъективных моментов (хотя они тоже необходимы для признания деяния преступлением, но их мы рассматриваем при анализе субъективной стороны).

Поясним это на примере.

Пыжиков возвращался домой в переполненном автобусе. Во время резкого торможения Пыжиков инстинктивно вытянул вперед руку и попал в глаз Гаръяновой, причинив ей тяжкий вред здоровью (потерю глаза)4.

Зададим вопрос: было или нет действие? Было. Сознательное это действие или нет? Нет. Перестало оно быть от этого действием? Нет. Причинил ли Пыжиков вред здоровью Гарьяновой? Да. Тот факт, что он не понесет уголовную ответственность за отсутствием вины никак не

1 Самощенко И.С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. М., 1963. С. 50.

- Ковалева ЕЛ. Правовая природа объективно-противоправных деяний // Закон и право. 2001. №8. С. 36.

3              Кудрявцев В.И., Мамин П.С. Правовое поведение, его субъекты и пределы // Правоведение. 1980. №3. С. 33.

4          Дело № 96/94 // Архив Следственного управления ГУВД г. Санкт-Петербурга за 1994 г.

37

влияет на объективную сторону. Действие и есть действие, — с сознанием и волей или без нее.

Для уяснения сущности понятий «действие» и «бездействие» следует определить содержание каждого из них.