§ 3. СУБЪЕКТИВНЫЕ ПРАВА ГРАЖДАН СССР И ГОСУДАРСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ

Субъективным правам граждан в ряде случаев кор­респондируют обязанности должностных лиц, учрежде­ний. Может быть, следует говорить и об обязанностях государства в целом. Сложность положения в этих слу­чаях состоит в том, что правоотношения являются и не могут не являться одновременно властеотношениями, поскольку одним из участников правоотношения является носитель государственной власти, выступающий именно в качестве такового. Задача, следовательно, состоит в том, чтобы охватить правом отношения властвования — подчи­нения, чтобы подчиенть эти отношения праву.

Органы государственной власти долж­ны быть связаны правом — таково необходимое условие осуществления законности и субъективных прав граждан л их взаимоотношениях с органами государства.

Связанность органов государственной власти правом означает, что оргап государственной власти должен пол­ностью следовать требованиям, содержащимся в нормах права, и неуклоппо выполнять все обязанности, которые возлагаются на него законом в интересах граждан.

Необходимо, чтобы власть, которою располагают орга­ны государства, в том числе отдельные должностные лица, осуществлялась только в рамках права, т. е. с соблюде­нием компетенции и с полным уважением субъективных нрав граждан, закрепленных законами.

Власть в условиях социалистического государства ши­роко охватывается формой права, осуществляется при подчинении суда и органов управления закону социали­стического государства.

68

Всякий административный и судебный орган государ­ства есть государство и ие-государство одновременно. Он пе составляет государства в целом и ее представляет в своем лице суверенитета государства, но, с другой сто­роны, "каждый административный и судебный орган госу­дарства естьхчасть единой властной организации, подчи­няющей своюглриказам всех граждан.

Но именно потому, что все органы государства, не являющиеся носителями государственного суверенитета, не концентрируют « себе всё неограниченное полновлас­тие, присущее государству в целом, открывается возмож­ность подчинения этих органов нормам права.

Некоторые буржуазные юристы (Иеринг и др.), пыта­ясь обосновать установление правовых рамок для деятель­ности органов буружуазного государства, выдвинули в свое время идею «самоограничения» государствазэ, т. е. передвинули проблему в плоскость «целесообразности», политики, пе определяя достаточных правовых гарантий для граждан и оставляя тем самым поле для произвола должностных лиц.

Подчинение органов суда и государственного управле­ния нормам права составляет задачу, которая успешно решается в социалистическом государстве. При взаимо­отношениях граждан с органами государства и возникно­вении необходимости установить правовые границы дея­тельности последних речь идет пе о самоограничении го­сударственной власти, как думает Иеринг, а о том, что право, будучи установлено государством, приобретает самостоятельное, обязывающее значеяие по отношению к тем органам государства, которые не выступают в роли носителей государственного суверенитета (суд, управле­ние).

Все органы государственной власти, кроме обладаю­щих законодательными полномочиями, должны безогово­рочно и полностью следовать предписаниям закона и не вправе отступать от них ни в каком из отдельных конкрет-

38 Н. Jhering. Zweck im Becht, 3-е Auflage, 1893, Bd. I. стр. 17 (русский перевод 1-го издания — Р. Иеринг. Цепь в пра­ве, т. 1, 1881). Г. Еллинек развивает это учение Иеринга (см. Г. Е л л и н е к. Общее учение о государстве. СПб., 1008; G. I е 11 i-nek. System dec subjectiven offentlichen Rechte. Tubingen. 1905, S. 234; G. Jellinek. Gesetz unU Verordnung, 1887, S. 187.

69

ных случаев, с которыми они встречаются в своей дея­тельности.

Административное усмотрение может сохраняться и сохраняется лишь в рамках закона, лишь в тех узких пре­делах, в которых органу государственной власти самим законом предоставлена возможность выбора мероприятий, которые будут признаны им наиболее целесообразными для разрешения поставленных перед ним задач.

Возникает важный вопрос о средствах, обеспечиваю­щих субъективные права в тех областях права, где отно­шения субъектов права являются вместе с тем властеот-ношениями, где в качестве одной из сторон правоотноше­ния выступают коллективные органы государства и от­дельные должностные лица.

Деление права на публичное я частное, принятое в буржуазной юриспруденции, не применимо к социалисти­ческому праву. Однако и в социалистическом праве наря­ду с правом, построенным па координации субъектов, на эквивалентных отношениях между ними  (гражданское право),   встречаются   отрасли,   в   которых   отношения субъектов покоятся на их субординации, где налицо либо осуществление государственной власти одним субъектом по отношению к другому, либо их совместное подчинение носителю   государственной   власти    (административное право).

Огромное практическое значение имеет вопрос об обеспечении прав граждан в области административного нрава, о средствах реального подчинения деятельности государственных органов пормам права и содержащимся в них требованиям. Для рассмотрения этого вопроса сле­дует сначала остановиться на особенностях субъективных прав граждан в области их взаимоотношении с органами государства.

Вопрос об обеспечении прав граждан в их взаимоотно­шениях с органами государства (так называемых субъек­тивных публичных прав) впервые был поставлен бур­жуазными юристами применительно к буржуазному госу­дарству и праву, однако не получил и не мог получить у них удовлетворительного решения.

Буржуазные юристы для обоснования субъективных публичных прав прибегали когда-то (прибегают и теперь) к идее «естественных», прирожденных прав человека, 70

существующих якобы независимо от признания или непризнания их государством. В то же время от абсолю­тистского государства буржуазия унаследовала представ­ление ni неограниченном суверенитете государства, его всеобъемлющей и всепревозмогающей мощи, перед лицом которой личность может обладать лишь теми правами, которые ей будут отмерены государством.

Половинчатым, компромиссным решением, соединяю­щим революционные традиции 1789 г. с притязаниями буржуазии на ^неограниченное полновластие своего госу­дарства 40, явилось весьма популярное учение Еллинека о субъективны^ публичных правах, исходный пункт кото­рого состоит в различении трех видов субъективных пуб­личных прав индивида: прав на невмешательство государ­ства (негативный статус), прав требовать определенных услуг со стороны органов государства (позитивный ста­тус) и, наконец, прав на участие в организации государ­ственных органов и в их деятельности (активный статуе). Наряду с этими тремя «статусами», которые обозна­чают различные положения индивида по отношению к государству и каждый из которых служит основанием для особой группы субъективных публичных прав, Еллинек различает еще пассивный статус индивида, при котором государство рассматривает индивида лишь как поддан-.ного и не признает за пим никаких прав.

Теория Еллинека не выдерживает критики даже при­мените лыго к буржуазному праву, на материале которого она разработана. Права личных свобод не могут быть сведены, даже в капиталистических государствах к прос­тому требованию невмешательства государства, воздер­жания -государства. Такая концепция разрабатывалась, например, английскими юристами применительно к сво­боде слова и собраний («платформа»). Однако ясно: чтобы осуществить свободу слова, необходимо положительное содействие органов государства — иногда в виде выдачи разрешений, чаще в виде предоставления помещений, •обеспечения иных необходимых условий (например, охра­на граждан от препятствий, которые могут быть постав­лены другими лицами осуществлению свободы слова).

40 См. G. D a v у. Droit et changemont social— «Actes du troi-sieme congres mondial de sociologies, v. 1. London, 1958, p. 33 et as.

71

Неправильно также утверждение Еллинека об особом пассивном статусе, в котором индивид якобы лишен вся­ких прав, являясь только субъектом обязанностей, но не субъектом прав. Такого состояния бесправия во взаимо­отношениях государства и индивида не должно быть даже с точки зрения принципов буржуазной государственности. Если Еллинек сохраняет подобную сферу, то он делает это, учитывая пережитки абсолютистских традиций в ря­де европейских государств, особенно в Германии, и идя навстречу вожделениям реакционных кругов германского общества на рубеже XIX—XX вв.

Если теория Еллинека несостоятельна применительно к буржуазному государству, то тем более она непригодна для анализа субъективных прав граждан в социалистичес­ком государстве. Социалистический строй полностью раз­рушает легенду о «невмешательстве» государства в дея­тельность индивида, показав, что без содействия органов государства, без реального обеспечения личные свободы остаются пустыми формальными лозунгами, ненаполнен­ными правовым содержанием. «Пассивный» статус беспра­вия, которому отводит место Еллинек в своей системе «статусов», также лишен всякой почвы в социалистическом государстве, которое рассматривает всякого индивида как полноправного гражданина своего государства, наделен­ного правами по отношению к органам государства во всех сторонах своей жизни и деятельности.

В настоящее время, в условиях наступления империа­листической реакции на политические права трудящих­ся, практика в буржуазных государствах резко разошлась с теорией, подвергавшей анализу содержание субъектив­ных «публичных» драв и ставившей в какой-то мере во­прос о путях и средствах их обеспечения 41.

Задача разработки теории субъективных нрав граждан в их взаимоотношениях с органами государственной вла­сти сохраняет, одпако, свое полное значение в условиях социалистического государства, Нужно пожалеть поэтому, что наши ад министр ативис ты уделяют недостаточно вни­мания теоретической разработке соответствующих в&про-еов. Даше программа по советскому административному

праву не включает в курс лекций соответствующего кру­га вопросов.

Государствоведы касаются темы «Права граждан», но>

-в-соответствии с Конституцией СССР они говорят лишь об

основных правах граждан СССР, тогда как практическое1

значение приобретает вся совокупность прав гражданина

в его взаимоотношениях с органами власти.

При анализе субъективных прав граждан немаловаж­ное значение имеет их классификация. Попытку класси­фикации предусмотренных конституцией прав граждан дает учебник советского государственного права, вышед­ший в свет в 1948 г. под редакцией И. П. Трайнипа и И. Д. Левина 42. В учебнике различаются, во-первых, со­циально-экономические нрава (право на труд, отдых, на материальное обеспечение в старости, в случае болезни и потери трудоспособности, на образование; сюда же отно­сятся те имущественные права, которые предусмотрены в главе «Общественное устройство» Конституции СССР: право колхозного двора иметь в личном пользовании при­усадебный участок земли и в личной собственности под­собное хозяйство на приусадебном участке, жилой дом, продуктивный скот, птицу и мелкий сельскохозяйствен­ный инвентарь, право личной собственности всех граждан, право наследования).

Вторую группу основных прав граждан, согласно этой классификации, образуют гарантии равноправия гра?к-дан (ст. 122 и 123 Конституции СССР).

Третью группу составляют «права, закрепляющие за гражданами демократические свободы: свободу политиче­скую, свободу личную и свободу совести» 43.

Не входя в подробное рассмотрение приведенной клас­сификации, одним из ее недостатков следует признать, как нам кажется, отсутствие единого принципа классифи­кации.

Если взять за основу классификации субъективных прав граждан в области их взаимоотношений с органами государственной власти содержание возникающих право­отношений, то представляется возможным наметить сле­дующие основные группы прав:

41 См. С. Л. 3 в в с. Кризис буржуазной законности в совсе-меняых империалистических государствах. М., Изд-во АН СССР, 1958.

*! См. «Советское государственное право». М., Юриздат, 1948. « Там же, стр. 146—149.

73

а)             права граждан в области образования, здравоохра­

нения, социального обеспечения, т. е., пользуясь употреб­

лявшимся  одно время к нашей литературе термином,

«права социальной культуры» 44;

б)            иные права, связанные с предоставлением населе­

нию тех или иных благ (жилого помещения, участков

земли и т. д.) или оказанием гражданам тех или иных

услуг (пользование государственным имуществом — биб­

лиотеками, музеями, парками, дорогами, услуги в области

транспорта и связи и т. п.);

в)             права на демократические свободы и иные полити­

ческие права граждан: неприкосновенность личности, сво­

бода  слова,  печати,  собраний,  право  на  объединение,

свобода совести, избирательное право;

г)             право на защиту прав: право жалобы, право на

предъявленпе иска в гражданском и уголовном суде, право

на защиту в уголовном суде и иные процессуальные

права и т. д.

В известной мере эта классификация совпадает с клас­сификацией прав граждан СССР по характеру их взаимо­отношений с органами государства. Первые две группы прав («а» и «б») в эхом аспекте составляют как бы одну .единую группу. Это — право требовать содействия орга­нов государства в удовлетворении материальных и духов­ных потребностей личности. Вторую группу образуют права политического значения, где граждане претендуют либо на участие в организации и осуществлении госу­дарственной власти (избирательное право), либо на самоопределение в известной предоставленной 'им госу­дарством сфере (свобода слова, печати, собраний, непри­косновенность личности, тайна переписки, свобода со­вести).

Наконец, третью группу и в этом аспекте составляют права, направленные на защиту прав против посяга­тельств на них как со стороны частных лиц, так и со сто­роны должностных лиц государства.

Большое значение, как уже было отмечено, имеет вопрос о правовых гарантиях субъективных нрав граж­дан СССР.

44 См, В. Н. Дурденевский. Лекции по праву социальной культуры. М.— Л., 1929.

74

Вопрос этот применительно к капиталистическому го­сударству был поставлен буржуазными идеологами, кото­рые на. более ранних этапах господства буржуазии ста­вили перед собой вопрос об условиях осуществления «правового» государства, о средствах, обеспечивающих «господствочправа» 45. Еще в пору борьбы буржуазии за власть в качестве одной из важнейших гарантий закон­ности, обеспечивающей господство права во взаимоотно­шениях органов Государства и граждан, было указано знаменитое разделение властей46. Французские государ-ствоведы считали также предпосылкой правового госу­дарства соблюдение суверенитета народа47. Но чаще всего в качестве средств осуществления правового госу­дарства указывают на развитие законодательства в облас­ти административного права и па административную юстицию. Одним из критериев правового государства считают также широкую судебную ответственность дол­жностных лиц за нарушение законов 45.

Однако в эпоху империализма заметны некоторые перемены у буржуазных адшгаистративистов, хотя адми­нистративная юстиция и другие «гарантии» буржуазного «правового» государства по-прежнему ими признаются и сохраняются. Так, например, французский профессор административного права Марсель Валин следующим эбразом определяет административное право: «Админис­тративное право — это право, регулирующее (qui regit) условия, при которых органы управления приобретают права и налагают обязанности на управляемых через посредство своих агентов, в интересах удовлетворения общественных нужд» 49.

4В А. Б. Дай си. Основы государственного права Англии. М., 1907, стр. 204 и ел.

4в Щ. Монтескье. Избранные произведения. М., Госполит-

ивдат, 1955. См. такте С. Ф. К е ч е к ь я н. Политические и право­

вые взгляды Монтескье,— «Солетское государство я право», 1955.

№4.         "

4Т См. А. Эсмеп. Основные начала го сударе та о иного праиа, т. I. СПб., 1898, стр. 147 н ел.

4в А. В. Д а и с и. Указ, соч., стр. 204 и ел.

tg Marcel W a 1 i п е. Manuel elementaire de dioit administratif. Paris, 1936, p. 10; см. также М. Walino. Droit administratif, 7 e"d. Paris, 1957, p. 1.

75

1

В этой концепции нет места для субъективных прав граждан; последние рассматриваются лишь как носители налагаемых на них обязанностей.

Советские юристы, говоря о средствах обеспечения за­конности, указывают на наличие специальных органов Советского государства, призванных следить за соблюде­нием законов. Такими органами являются, как известно, прокуратура, органы Министерства государственного контроля, различные ведомственные инспекции, суд и арбитраж.

Большое внимание в нашей литературе уделяется раз­личным методам, при помощи которых действуют назван­ные органы. Касаясь вопроса о защите субъективных прав (в последнее время — в особенности), останавли­ваются на соблюдении процессуальных гарантий сторон в процессе, главным образом уголовном. Для массы тру­дящихся не менее, а пожалуй, даже более важное значе­ние имеет задача обеспечения законности в области тру­дового, административного, финансового, жилищного, кол­хозного права.

Серьезные гарантии обеспечения субъективных прав коренятся в самой сущности и в особенностях нашего общественного и государственного строя, в демократизме политической организации, в тщательном подборе кад­ров, в широкой активности масс, к роли общественных организаций, печати и т. д. Однако опыт показывает, что как ни велико значение этих особенностей нашего строя, их всё' же недостаточно для неукоснительного соблюде­ния законов и незнающего исключений уважения субъек­тивных прав и законных интересов граждан со стороны всех должностных лиц Советского государства.

Широко формулированное право жалобы, государст­венный и общественный контроль представляют собою весьма эффективное средство обеспечения субъективных прав. Однако эти мероприятия должны быть восполнены рядом других средств и гарантий, которые давали бы са­мую прочную защиту прав граждан СССР.

В книге А. Е. Лунева, С. С. Студеникина, Ц. А. Ям-польской «Социалистическая законность в советском госу­дарственном управлении» Е0 перечисляются все гарантии

50 М. Юриздат, 1948, стр. 84.

76

законности, состоящие в особенностях Нашего обществен­ного и политического строя, и вслед за этим делается вывод: «Каждый' из принципов советского государствен­ного строительства в той или иной степени гарантирует укрепление\ законности в советском государственном управлении.\0бъ<жтивные условия, созданные социали­стическим строем, таковы, что они обеспечивают подлин­ное господство законности в управлении».

Авторы поступают правильно, не ограничиваясь пере­числением объективных условий, содействующих соблю­дению закопности, и ставя в дальнейшем изложении воп­рос о причинах встречающихся в практике государствен­ного управления нарушений законности п о способах ее обеспечения 5i.

Авторы пытаются провести различие между а) фор­мами обеспечения законности, б) методами ее обеспече­ния и в) гарантиями обеспечения закопности и. Не слиш­ком ли тонко это различие? Может ли оно иметь практи­ческое значение? В каком отношении «формы» и «методы» обеспечения законности стоят к «способам» обеспечения? И почему нужно отдельно говорить о «гарантиях» обеспе­чения? То, что гарантирует обеспечение законности, является само обеспечением законности, средством этого обеспечения.

Перечень гарантий законности, приводимых в этой книге на стр. 105—106, не долой, как видно из того, что сказано в книге раньше.

Ясно, что к важнейшим гарантиям относятся меропри­ятия по воспитанию кадров, правильный подбор кадров и надлежащая их расстановка. Одной из ваятейших га­рантий осуществления законности является, несомненно, предоставление самим гражданам самых широких возмож­ностей по защите своих прав. В нашем праве предусмот­рено право жалобы граждан в самых различных случаях, где затрагиваются права и законные интересы граждан. Это право, собственно говоря, предполагается, даже если оно не оговорено законом, во всех случаях, когда гражда­нин испытывает потребность обратить внимание государ-

61            На тему об обеспечении законности см. также Д. А. К е р и-

м о и. Обеспечение законности и СССР. М., Госюриздат, 1956.

62            См. А. Е. Лунев, С. С. Студеникин, Ц. А. Ям поль­

ская. Указ, соч., стр. 101.

77

Ственных"органов на те или иные нарушения закона или даже на нецелесообразность, с его точки зрения, тех или ипых действий должностных лиц.

Однако порядок рассмотрения жалоб в настоящее вре­мя не урегулирован достаточно и не обеспечивает пол­ностью интересов жалобщика.

В самом деле, в настоящее время жалоба на действия должностного лица обычно движется по инстанциям в пределах' ведомства, к деятельности которого она относит­ся или в котором состоит должностное лицо. Жалобщику при этом могут остаться неизвестными материалы, на основании которых выносится решение по жалобе, и он лишен возможности представить по ним свои соображе­ния. Неоценимые преимущества в этом отношении пред­ставляет трудящимся судебное рассмотрение их жалоб, гарантирующее определенные права заинтересованных лиц в процессе рассмотрения их претензий. Вот почему совершенно правильно был поставлен вопрос о необходи­мости расширения судебного порядка рассмотрения тру­довых конфликтов 53.

Опубликованное 31 января 1957 г. «Положение о по­рядке рассмотрения трудовых споров» ликвидирует слож­ную и запутанную подсудность трудовых конфликтов. Компетенция РКК в разрешении трудовых конфликтов была определена раньше в столь расплывчатых выраже­ниях, что часто возникали сомнения относительно места разрешения конфликта. Это давало судам повод отказы­вать в приеме исковых заявлений в ряде таких случаев, когда в действительности не было оснований для предва­рительного паправления дела в РКК.

Но особенно важно то, что при разбирательстве в несу­дебном ' порядке сторона лишена возможности знако­миться со всеми документами, относящимися к делу, что Расценочно-Конфликтные Комиссии не были связаны никакими формами и что вх решения не должны были отвечать тем условиям, которые обязательны для судеб­ных решений.

В настоящее время, согласно «Положению о порядке рассмотрения трудовых споров», комиссии по трудовым

63 И. Г. Александров. Некоторые вопросы трудового пра­ва в свете решений XX съезда КПСС.— «Советское государство и право*, 1950, № 3, стр. 44.

78;

спорам, образуемые на предприятиях, в учреждениях и организациях, являются лишь первичными органами, рас­сматривающими трудовые споры. При несогласии работ-"ника илй"-адмипистрации с решением комиссии каждая из сторон м&жет обратиться за разрешением трудового сдора в суд (ст?хт. 31 и 32).

Нельзя, однако,\не отметить, что приводимый в прило­жении к «Положению» перечень лиц, трудовые споры ко­торых с администрацией по ряду вопросов не подлежат судебному рассмотрению, сформулирован несколько ши­роко и желательным представляется в дальнейшем его сокращение.

Шире, на наш взгляд, должна быть поставлена судеб­ная подведомственность жалоб и в других отраслях нрава: жилищном, земельном, административном, финан­совом и т. п.

Должны ли быть созданы специальные суды для рас­смотрения жалоб этого рода, или дела эти должны рассматриваться в уже существующих судебных инстан­циях — это вопрос специальный, выходящий за рамки нашей темы н.

Совершенно очевидно, сколь важное значение для обеспечения субъективных прав граждан имеет строгое и неуклонное соблюдение законов всеми должностными лицами социалистического государства.

Все меры, направленные на укрепление социалисти­ческой законности, являются вместе с тем средством за­щиты и обеспечения субъективных прав граждан СССР

54 Соображения, выдвигаемые против особой административ­ной юстяции применительно к, буржуазному государству, сводят­ся к тому, что при существовании особых «ядштистратшшых» судов административные органы выступают с судебными полномо­чиями, и это нарушает принцип разделения властей; с другой стороны, административные органы выступают судьями как бы в своем собственном деле и дотому не могут проявить должной объективности.

Эти соображения совершенно неприменимы к социалистическо­му государству, где административные органы не представляют собой чего-то отделенного от остальных частей государственного аппарата и от народа, где должностные лица не составляют осо­бой касты с особыми, ей присущими интересами. Тем не менее и в социалистическом государстве предпочтительной, как нам ка­жется, является передача соответствующих дед уже существую­щим судебным инстанциям.

79

в области их взаимоотношений с органами государства и должностными лицами. Б этой связи возникает вопрос о расширении материальной ответственности должност­ных лиц, которая в настоящее время имеет несколько ог­раниченный характер 55.

Следует также расширить в нашей административной и судебной практике  (законодательство дает для этого

ы Вопрос о материальной ответственности должностных лжи перед гражданами за убытки, прачиненные оотбкамивлх деятель­ности, рассматривается в теории и практике буржуазного'права.

Буржуазные юристы допускают материальную ответствен­ность должностных лиц за убытки, причиненные их неправильны­ми действиями, стремясь, однако, ввести ее в возможно более узкие рамки. Во Франция средством ограничения этой ответствен­ности является система, при которой иски об у бы та ах, причинен­ных неправильными действиями должностных лиц, могут быть предъявлены к последним лишь в том случае, когда особая вы­сокая судебная инстанция — Трибунал Конфликтов — сочтет воз­можным допустить ответственность данного должностного лица. Должностное лицо несет ответственность при втом, если речь идет о его личной ошибке, о его неправильном действии, (sfaute рет-sonnele»), и не несет ответственности, если неправильность лише­на персонального характера (Ы. Berthelemy. Traite elemental-re de droit adminiatratif, 11 cd. Paris, 1926, p. 83).

Во французской теории и практике в свое время была предло­жена такая формула: «Если акт, причинивший ущерб, яе персо­нален, если в нем проявляет себя администратор, доверенный го­сударства, пусть не свободный в какой-то мере от ошибок, но не •человек с его слабостями, страстями, неблагоразумием, акт оста­ется административным и не может служить основанием для иска в суде; если, напротив, личность действующего проявляет себя ошибками, являющимися преступными с точки зрения общего трава, обманом, тогда неправильное действие может быть вмене­но должностному лицу» (М. W а 1 i n e. Manuel elementaire de droit administratiJ. Paris, 1936, p. 376).

Но критерий для решения вопроса, к какой категории непра­вильных действий относится тот или иной случай, не является всё же достаточно твердым. Ориу указывал, что, допуская мате­риальную ответственность, следует учитывать среднюю заботли­вость, припятуи) в служебных делах, что нужно допускать мате­риальную ответственность за неправильные действия должност­ного лица, не являющиеся осуществлением его служебных обя­занностей. В последнем издании «Административного права» JVI. Валнп, опираясь на новейшую практику, предлагает различать юшибки «отделимые и неотделимые от отправления должностных 'обязанностей» («fauLe detachable ou поп detachable de 1'excricice des fonctkm»). cm. M. Waline. Droit administratir, 7-e &i. Paris, 1957,. p. 619.

SO

достаточна оснований) дисциплинарную и уголовную от­ветственность должностных лиц58.

Препятствием для осуществления законности и ох­раны субъективных прав граждан является бюрократизм. Советское государство с первых лет своего существования вело успешную борьбу с бюрократизмом, органически чуждым советскомуХгосударственному строю.

В. И. Ленин вид^л одну из причин бюрократизма в недостаточном развертывании советской демократии. Уси­ление «контроля снизу», «более тесная связь с массами всего аппарата государственной власти и государствен­ного управления, чем прежние формы демократизма»,— в этом усматривал В. И. Ленин «возможность устранить бюрократию, обойтись без нее...»".«Борьба с бюрократи­ческим извращением советской организации обеспечи­вается прочностью связи Советов с «пародом», в смысле трудящихся и эксплуатируемых, гибкостью и эластич­ностью этой связи»68.

Вспомним, какую задачу ставил В. И. Ленин перед пролетарской властью: «Специфическое «начальствова­ние» государственных чиновников можно и должно тот­час же, с сегодня па завтра, начать заменять простыми функциями «надсмотрщиков и бухгалтеров», функциями, которые уже теперь вполне доступны уровню развития горожан вообще ы вполне выполнимы за „заработную пла­ту рабочего "»вв.

Бюрократизм, сохранению которого содействовали пе­режитки капитализма в сознании советских людей, свя­зан с извращенным представлением о сущности и задачах должностного лица, являющегося слугою народа и пе име­ющего никаких самостоятельных прав на «начальствова­ние», не продиктованных потребностями, вытекающими из функций контроля и учета, осуществляемых в инте­ресах трудящихся.

68 На страницах печати выдвинут был, например, вопрос об ответственности судебных и прокурорских работников за незакон­ное лишение свободы и осуждение невиновных, явившееся след­ствием халатного, формально-бюрократического отношения к слу­жебным обязанностям (см. «Социалистическая законности, 1956, JVa 3, стр. 16—19).

67 В. И. Ленин. Сочинения, т. 27, стр. 129.

ЕВ Там же, стр. 244.

59 В. И. Ленин. Сочинения, т. 25, стр. 397.

6   Правоотношения в сод. обществе

81

О

Господство законности в социалистическом обществе не может полностью обеспечиваться только структурой учреждений,  их взаимоотношениями,  теми или иными внешними   гарантиями — правовыми институтами,   ка­ковы бы они пи были. Крепкое и надежное осуществле­ние законности должно обеспечиваться п обеспечивается в Советском государстве социалистическим правосознани­ем как, в первую очередь, должностных лиц, так и всех граждан, приходящих s соприкосновение с ними. Необ­ходимо глубокое убеждение всех должностных лиц в их служебном назначении и положении, сознание ими обя­занности служить пароду, поставившему их на занимае­мый пост.

Вот почему наряду с организационными мероприятия­ми выдвигается на очередь воспитательная работа, ко­торая в высокой степени должна содействовать выработке прочного сознания служебного долга и обстановки нетер­пимости к любому нарушению закона и законных инте­ресов граждан СССР.