§ 1. ПОНЯТИЕ СУБЪЕКТА ПРАВА

При изучении правоотношения, его сущности и его предпосылок большое внимание было уделено в советской юридической литературе вопросу о субъекте права, глав­ным образом понятию государственного юридического лица, применению этого понятия ко взаимоотношениям советских госорганов, госорганов как субъектов гражданс­ких и административных прав (работы С. Н. Братуся, А. В. Бенедиктова, С. И. Аскназия, Я. Ф. Миколепко, Ц. А. Яыпольсиой, Г. И. Петрова, Д. М. Геннина, Ю. К. Толстого и др.).

Приступая к рассмотрению вопроса о субъекте права, необходимо прежде всего отметить, что в советской юри­дической литературе (нередко — и в буржуазной) наряду с понятием субъекта права прибегают к понятию субъек­та правоотношения. Обычно наши авторы, употребляя одновременно оба термина, не разъясняют, почему они считают нужным поступать таким образом, и не говорят,

6*            83

Находят ли они эти термины равнозначными или имею­щими различное значение. Так делает, например, Г. И. Петров в статье «Советские административно-пра­вовые отношения» '; го же встречается в работе Н. Г. Александрова о правоотношениях2.

Между тем необходимо достигнуть полной точности в терминологии. Нужно ли особое понятие субъекта пра­воотношения? Думаем, что HeiJM. M. Агарков прав, ука­зывая в макете по теории государства и нрава 1948 г., что понятия субъекта права и субъекта правоотношения тож­дественны 3,

[В самом деле, становясь обладателем определенных нрав, лицо только реализует ту способность, которая ему была присуща и раньше, и не приобретает никаких новых качеств, кроме тех, которые'целиком связаны с содержа­нием приобретаемых им нрав и возлагаемых на него обя­занностей. Исходя' из этого, следует1 признать, что доста­точно одного термина «субъект права» для обозначения как лица, способного стать носителем прав и обязанностей, тан и лица, уже участвующего в правоотношении.

Таким образом, под субъектом права следует пони­мать: а) лицо, участвующее или б) могущее участвовать в правоотношении. Поскольку под субъектом права пони­мается лицо, могущее быть участником правоотношения, понятие это сливается с понятием правоспособности. Поскольку же имеется в виду действительное участие ли­ца в отдельных правоотношениях, под субъектом права понимается носитель прав и обязанностей в данном кон­кретном правоотношении. У

Делались еще попытки ввести в литературу термин «правосубъектности», донимая под нею нечто отличное от правоспособности 4. Доводы в защиту этого предложе-

1              См. «Ученые записки Ленинградского юридического инсти­

тута», вып. VI. Л., 195]. стр. 44, 45.

2              Си. Н. Г. Александров. Законность и правоотношения

в советском обществе, стр. 149, 150.

3              К этому выводу, впрочем, пришел и буржуазный теоретик

права Бирлпнг, который говорит: «Subjekt eines "Rechtsverhaltnis-

ses, Oder kurzweg  „Rcchtssubjekt"»   (E.  В i e г Н л g.   Juristlsche

Prinzipienlehre, Bd. I, 1894, S. 201.).

4              См. А. В. Венедиктов.  О субъектах социалистических

правоотношений,— «Советское государство и право»,  1955, № б,

стр. 20.

Й4"

ния едва'.ли могут быть признаны убедительными. Указы­вают на то, что в некоторых отраслях права закон уста-пав ливаетА одинаковые условия для правоспособности, с одной стороны, и дееспособности,— с другой, и что в этих отраслях «пряв о способность» и «дееспособность» по су­ществу представляют собой единый институт, к которому может быть применен и едивнй термин — «правосубъект­ность».

Однако следует иметь в виду, что понятие правоспо­собности включает в себя понятие дееспособности. Чем является дееспособность как не особым видом правоспо­собности? Совершенно правильным представляется нам предложение различать правоспособность общую, как абстрактную возможность к приобретению прав, общую способность быть субъектом права; и специальную или конкретную правоспособность, как способность обла­дать данного рода правами. Дееспособность и является не чем иным, как видом специальной правоспособности, а именно способностью иметь права на совершение дей­ствий, вызывающих юридические последствия5.

Другой довод в защиту понятия «правосубъектности», состоящий в том, что понятие правосубъектности, на взгляд защитников этого термина, «более непосредственно и четко выражает связь правосубъектности с живой чело­веческой личностью...» 6, еще менее убедителен. Указан­ная в приведенных словах цель достигается в равной мере понятием правоспособности, в особенности, если в состав правоспособности включать и дееспособность и таким об­разом охватить в этих понятиях все стороны юридической личности индивида в обществе. Тождественность понятий правоспособности и правосубъектности нам кажется несомненной. Следует согласиться поэтому с С. Н. Бра-тусем, когда он говорит: «Правоспособность и право­субъектность — равнозначные понятия» 7.

6 См. Е. В. Васьковский. Учебник гражданского права, вып. 1. СПб., 1894, стр. 46; см. А. Рождественский. Теория субъективных публичных прав. М., 1913, стр. 6.

с А. В. Бенедиктов. Указ, статья, стр. 21.

'С. Н. Б р а т у с ь. Субъекты гражданского права. М., 1950, стр. 6.

Н. Г. Александров считает, по-видимому, тождественными эти понятия, употребляет их как равнозначные. «Признаваемая госу­дарством за отдельным человеком или коллективом способность быть субъектом правоотношений называется правоспособностью

-85

Право — всегда чье-нибудь право, обязанность также

ибегда есть чья-либо обязанность. Правоотношение поэто­

му включает в свой состав субъектов права. Это отноше­

ние не между правом1 и обязанностью, оторванными от их

носителей, а между двумя субъектами права. Отношение

без того, что относится друг к Другу, логически немыслимо.

Поэтому непонятны возражения против представле­

ния о том, что субъекты права являются элементами пра­

воотношения 8. Отношение между числами немыслимо без

этих чисел, отношение между понятиями — без этих по­

нятий. Движение невозможно без того, что движется, без

движущейся материи. Дробь есть отношение числителя

к знаменателю,1 числитель и знаменатель поэтому — эле­

менты дроби. Родовое понятие и видовое входят в состав

того отношения, которое между ними существует. Без них

немыслимо отношение.   .

Также и правоотношение имеет своим элементом субъектов права. Однако, разумеется, элементом право­отношения является индивид, как участник обществен­ных отношений, и притом идеологических, именно взятый в этом его. качестве, а не как вдеть физического мира.

^Субъект права — одно вз основных юридических по­нятий. Буржуазная юриспруденция эпохи домонополисти­ческого капитализма считала это совершенно бесспорным^ Некоторые   сомнения   могло   вызвать   только   учение А. Бринца о бессубъектных правах, выдвинутое им в ка­честве попытки объяснить сущность юридического липа 9. 1^В эпоху империализма более широко распространяется представление о том, будто понятие субъекта права не является обязательным и необходимым в юриспруденции._J

Здесь вновь следует упомянуть о Кельзене, для кото­рого субъект права есть не что иное, как персонификация нормы права, некоторой части правопорядка. Субъект права, по Ксльзену, не представляет собою ничего реаль­ного вне тех норм, которые регулируют поведение людей. «Всякое юридическое, да и всякое физическое лицо,— гшгпет__Кельзеи, — есть персонификация правовых норм, или правосубъектностью^) (Н. Г. Александров. Законность и правоотношения в советском обществе. М., J955, стр. 134).

8 См., например, Л. К. Стальгевич. Некоторые вопроси теории социалистических правовых отношений.— «Советское госу-дарстао и право», 1957, № 2, стр. 28.

* A. Brinz. Lehrlrach der Pandekten. Ц. AufL Erlangea, 1S73,

se

В то время как государство есть персонификация всего правопорядка в целом, другие юридические и так назы­ваемые физические лица являются персонификацией ча­стичных прав оно рядков, например, община — общинно­го правопорядка,^ акционерное общество — своего уста­ва и т. д. Так называемое физическое лицо есть, в частно­сти, персонификация всех норм, регулирующих поведение данного человека» 10.

tТаким образом, субъект права, которого признавали доселе в качестве носителя прав и обязанностей, объяв­ляется в эпоху империализма эфемерной фигурой, лишь отражающей реальность правовой нормы-j

Прямое и решительное отрицание понятия субъекта права встречается у Густава Шварца и его последова­телей и.

Всякое право, не только право юридического лица, но и право отдельного индивида, заявляет Шварц, служит какой-либо цели. Права, служащие одной и той же цели, образуют в своей совокупности одно единое имущество. Ему-то и принадлежат права, а не тому индивиду, инте­ресам которого служит имущество. Всякое право при­надлежит чему-нибудь, т. е. некоторой цели, а не кому-нибудь. «То, что делает имущество физического лица его имуществом, это не тождество человека, как физического существа, а тождество цели, которой служит каждая

10            Н. Kelsen. Das Problem der Souveranitat und die Theorie

des Volkerrechts. II. AufL, 1928, S, 20, 270. В книге «Чистое учение

о праве» (1934) Кельзен говорит о субъективном праяе и обязан­

ностях и о субъекте црапа как об «особенном оформлении или пер­

сонифицированном изображения объективного права»   (Н. Kel­

sen. Heine Rechtelehre, 1934, стр. 60). В «Общей теории права к

государства» (1945) Кепьзея повторяет формулировку о субъекте

права как о персонификация обязанностей  и прав и, следова­

тельно, как о персонификации арововых" норм. «In reality, howe­

ver, the legal person is not a separate entity besides «its* duties and

rights, but only their personified unity or since duties and rights are

legal norms — the personified unity of a set of legal norms» (H. Kel­

sen. General Theory of Law and State. Cambridge, Mass., 1945,

p. 93).

11            Gustav Scliwarz. Rechtssubjekt  und   RcchtSBweck.   Eine

Revision der Lchre von den Personen.— «Archiv fur biirgerliches

Recht», Bd. 32. Berlin, 1908, S. 12—139; Gustav Schw_arz. Kriti-

sches fiber Rechtssubjckt und Rechtszweck.— «Archiv fur burgerli-

ches Hechts, Bd. 35. Berlin, 1910, S. 10—90; M e s z 1 e n y. Das Ver-

mogen im Burgerlichen Gesetzbueh usw. Bern, 1908.

87

состаинаи часть данного имущества» |э. То, что отличает одно имущество от другого, «есть не различие их субъек­тов, а различие их целей» 13. Отдельному человеку при­надлежит не право, а лишь пользовапие (Ausubung) пра­вом. Он выступает лишь как представитель той цели, которой служит право 14, того имущества, которое подчи­нено определенным целям. Человек не субъект права, а пассивный   объект   попечения,   осуществляемого   через посредство имущества 15.

По Шварцу, существует полный параллелизм между

юридическим и физическим лицом: как в том, так и в дру­

гом случае имеется имущество, которое принадлежит не

лицу, проявляющему свою волю в управлении, а некото­

рой цели1в.          ,

Бринц, как сказано выше, выдвинул понятие «целе­вого» имущества, характеризуя'юридическое лицо. Шварц, продолжая мысли Бринца, объявляет «целевым» всякое имущество. Если Бринц признавал бессубъектными права юридических, но не физических лиц, то Шварц пы­тается совсем исключить понятие субъекта права из юрис­пруденции и объявляет бессубъектными все права без исключения.

Аналогичные мысли развиты также Б. Штампе в его «Введении в гражданское право» !?.

У Шварца субъект права сливается с объектом права или, вернее, вытесняется объектом права. Происходит как бы «пшоетазиронание» имущества, т. е. превращение иму­щества из объекта в субъект права. Живой' человек — вла­делец имущества исчезает и заменяется имуществом, кото­рое становится центром прикрепления прав п обязанно­стей, независимо от того, кто им пользуется и кто распоря­жается.

11 Gustav S с h w а г z. Bechtssuhjekt und Rechtszwock. S. 29. 18 Там же, стр, 81.

14            Там же, стр, 33.

15            Там же, стр. 134.

>е Тим же, мр. 89.

17 Stamps. EioFuhi'img in das biirg-erliche Recht, I Teil, 1920; см. о его взглядах: Hans Albreeht Fi seller. Subjekt und Verm 6-geii.— «Festschrift fur Eduard Rosenth.il». Jena, 1923, S. 18.

Отметим, что одно время отрицание понятия субъекта права нашло некоторое слабое отражении я в советской литературе. (См. «Советское государство и революция права», 1930, К 1, стр. 161 и ел.}.

'Теория Шварца красноречиво отражает напряженный гражданский оборот с его тенденцией к обезличению иму­щественных правоотношений. Однако объекты права — комплексы имущественных прав, товары — всё это обще-ственные^явления, сущность которых должна быть рас­крыта и которда недопустимо «фетишизировать», мыслить вне тех общественных связей, которые в них обнаружи­ваются. Товар неизбежно предполагает товаровладельца, всякое имущество — своего владельца, объект права — субъекта.

Шварц провозглашает: «Всякое право есть целевое право и всякое имущество есть" целевое имущество»18. Отсюда он делает вывод: целью тех или иных правомочий определяется их принадлежность.

Но совершенно очевидно, что цель не может достаточно индивидуализировать положение имущества. Одна и та же цель может осуществляться несколькими лицами и не­сколькими имуществами одновременно. Например, для со­действия каким-либо научным исследованиям или для воз­ведения какого-либо сооружения может создаться несколь­ко организаций, одна и та жо научная или промышленная цель может преследоваться разными лицами, з ей могут служить разные имущественные комплексы. Даже интере­сы одного и того же физического лица могут удовлетво­ряться двумя или более разними имуществами (например, если дед тратит все свои средства на воспитанно внука, по­мимо его атца. или если два лица (садоводы) заняты сообща разведением сада). Однако в этих случаях иму­щества все-таки останутся разными, поскольку различны субъекты, которым они принадлежат 1Э. Далее ясно, что учение Шнарца не может объяснить сущности различных неимущественных прав, в особенности таких, которые мо­гут осуществляться без всякого имущества, например, из­бирательное право, право на неприкосновенность от произвольных арестов, право на защиту, право созывать со­брания и т. п.

IE «Jedes Rccbfc ist Zweckrecht und jedes Vennogen 1st Zweck-vermogen». («Archiv fur biirgerliches Recht», Bd. 32, S. 28); то же у Stampe (Указ, соч., стр. 8).

• 19 Попытки Шварца защитить свою концепцию против такого рода возражений не могут быть признаны удачными (см. Gu-stav S с h w а г г. Rechtssiibjekt und Rechtszweck. S. 58—59).

Нужно отметить также, что учение Шварца не дает возможности объяснить, какие и чьи обязанности коррес­пондируют «бессубъектным» правам. Трудно допустить существование «бессубъектных» обязанностей или обязан­ного имущества вместо обязанных лиц. Если же признать наличие субъектов обязанностей, то можно ли не признать их вместе с тем субъектами тех или иных прав?

В действительности правоотношение, будучи общест­венным отношением, не может мыслиться без участников этого отношения, т. е. без субъектов права. Как в произ­водственных, так и во всех иных общественных отноше­ниях речь идет о взаимных отношениях лиц, в одних слу­чаях связанных, в других — не связанных волевыми ак­тами. Связью лиц являются и правоотношения.

Касаясь правоотношений, возникающих в связи с про­цессом обмена, К. Маркс говорит: «Чтобы данные веши могли относиться друг к Другу как товары, товаровладель­цы должны относиться друг к другу как лица, воля кото­рых распоряжается этими вещами: таким образом, один товаровладелец лишь по воле другого, следовательно каж­дый из них лжпть при посредстве одного общего им обоим волевого акта, может присвоить себе чужой товар, отчуж­дая свой собственный»го. Маркс указывает далее, что между этими товаровладельцами складывается юридиче­ское отношение, формой которого является договор и в_ ко­тором отражается экономическое отношение.

Юридические отношении, лежащие за пределами про­цесса обмена, также представляют собою отношения двух или нескольких лиц, связанных друг с другом правом одной стороны и обязанностью другой.