1. Основные положения правового института взаимодействия органов предварительного расследования.

Понятие следственно-оперативной группы.

Классификация следственно-оперативных групп

                Активная борьба с преступностью предполагает не только максимальное использование всех сил и средств правоохранительных органов, но и четкую их организацию, в том числе путем внедрения группового метода расследования тяжких и особо тяжких преступлений, что представляет собой важную проблему, сравнительно мало разработанную в научном отношении. Не будет преувеличением утверждение о том, что до настоящего времени не сложилась теория, которая отвечала бы значению этого метода. Создавшееся положение объясняется рядом причин и, прежде всего, тем, что в 70-е годы нашего столетия метод группового расследования претерпел определенные изменения: группы следователей, создаваемые для расследования сложных или больших по объему уголовных дел, постепенно трансформировались в следственно-оперативные, как более отвечающие стоящим перед ними задачам. За этим не последовало изменение уголовно-процессуального закона, допускавшего в определенных им случаях расследование одного дела несколькими следователями, а не следователями совместно с сотрудниками органов дознания. Это, однако, не мешает расценивать положения ч. 3 ст. 129 УПК в качестве правового основания деятельности следственно-оперативных групп, поскольку практика группового расследования, сохранив установления закона в принципе, расширила его возможности, повысив тем самым эффективность группового метода расследования преступлений.

                Таким образом, форма взаимодействия в виде следственно-оперативных групп, давно завоевавшая признание в правоприменительной практике, значительно опередила в своем развитии законодательную регламентацию и ведомственное регулирование, поскольку ценнейшие рекомендации, содержащиеся в первом монографическом исследовании на эту тему, к сожалению, в последующем не были учтены законодателем и серьезно восприняты в теории уголовного процесса.

                Опыт последних десятилетий по применению группового метода расследования преступлений показывает, что его преимущества далеко не всегда реализуются в полной мере. Участвующие в производстве предварительного следствия по сложным или большого объема уголовным делам работники милиции не столько занимаются оперативным обеспечением расследования, к чему они призваны, сколько используются для выполнения следственных и иных процессуальных действий: допрашивают свидетелей, потерпевших, подозреваемых, производят осмотры и т.п. Порочность подобной практики заключается не только в том, что следователи перекладывают тем самым часть своих функций на сотрудников органов дознания, но и в том, что такое “взаимодействие” теряет смысл, ибо не обеспечивает сочетания различных средств достижения общей цели.

                Это не исключает возможность привлечения оперативных работников (членов группы) к производству отдельных следственных действий. Как будет раскрыто далее, доля их участия в проведении процессуальных действий на практике достаточно велика. Главное в подобных случаях — определить пределы этого участия, чтобы не свести к нулю оперативное обеспечение. Очевидно, что отмеченные положения должны учитываться при определении понятия следственно-оперативной группы, проистекающего из общих положений правового института взаимодействия. При этом последнее может пониматься в широком смысле слова, например, применительно к совместной деятельности различных правоохранительных органов и структур, отдельных служб и подразделений.

                О взаимодействии можно рассуждать и в узком значении термина, подразумевая при этом взаимоотношения отдельных служб в рамках отдельного ведомства, конкретных сотрудников, в том числе и следователей. Здесь имеется в виду ситуация, когда следователь одного горрайоргана внутренних дел в порядке ч. 3 ст. 132 УПК поручает выполнение отдельных следственных и розыскных действий следователю другого горрайоргана внутренних дел (административно от него независимому).

                В толковом словаре русского языка взаимодействие определяется лаконично: “1. Взаимная связь двух явлений. 2. Взаимная поддержка”.

                В нормах же уголовно-процессуального закона термин “взаимодействие” не встречается. Однако он наиболее верно выражает сущность слаженных действий органов предварительного следствия и дознания на всех этапах производства по уголовному делу, особенно на стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования.

                Взаимодействие следователей и органов дознания не означает их служебного соподчинения, слияния процессуальной и оперативно-розыскной деятельности. Каждый из взаимодействующих субъектов расследования, несмотря на общность задач в борьбе с преступностью и на объединение усилий в их решении, остается самостоятельным, действующим в пределах своей компетенции. Единство действий достигается согласованностью их усилий, направленных на раскрытие и расследование преступлений. Целесообразно не только сочетание присущих двум различным функциональным органам методов и средств, но и уточнение вопросов о времени и месте производства тех или иных следственных и розыскных действий (например одновременное или осуществляемое в определенной последовательности производство нескольких обысков).

                Такой подход и обусловил определение взаимодействия, получившее в процессуальной литературе наибольшее распространение. Под последним принято понимать основанную на законе, согласованную по цели, месту и времени деятельность независимых друг от друга в административном отношении органов, которая выражается в наиболее целесообразном сочетании присущих им средств и методов и направлена при организующей роли следователя на предупреждение, пресечение, раскрытие и всестороннее, полное и объективное расследование преступлений.

                Основные задачи взаимодействия сводятся к следующему:

— обеспечение неотложных следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий при расследовании преступлений;

— всестороннее и объективное расследование преступлений, своевременное изобличение и привлечение к уголовной ответственности лиц, их совершивших, а также розыск скрывшихся преступников;

— осуществление мероприятий, направленных на возмещение материального ущерба, причиненного гражданам и организациям вне зависимости от форм собственности преступными действиями виновных лиц.

                Нормативно-правовую основу взаимодействия составляют:

                1) Конституция РФ;

                2) уголовное и уголовно-процессуальное законодательства Российской Федерации;

                3) законодательство в сфере оперативно-розыскной деятельности;

                4) международные договоры Российской Федерации по вопросам взаимодействия правоохранительных органов в сфере борьбы с преступностью;

                5) ведомственные и межведомственные нормативные акты.

                В соответствии с п. 1.3 Инструкции по организации взаимодействия подразделений и служб органов внутренних дел в расследовании и раскрытии преступлений, утвержденной приказом МВД РФ № 334 от 20 июня 1996 г., основными принципами взаимодействия являются:

                а) соблюдение законности, конституционных прав и свобод граждан;

                б) комплексное использование сил и средств органов внутренних дел;

                в) персональная ответственность следователя, руководителей оперативных подразделений и начальников милиции общественной безопасности за проведение и результаты следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий;  

                г) самостоятельность следователя в принятии решений, за исключением случаев, предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством;

                д) самостоятельность сотрудников оперативных подразделений в выборе средств и методов оперативно-розыскной деятельности в рамках действующего законодательства;

                е) согласованность планирования следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий;

                ж) непрерывность взаимодействия в организаторской деятельности, расследовании и раскрытии преступлений до принятия решения по уголовному делу.

                Перечень принципов (общих условий), приведенных выше, конечно, условен и не является исчерпывающим. В зависимости от формы взаимодействия его можно значительно продолжить.

                Определенное влияние на развитие принципов взаимодействия оказывает и та конкретная следственная ситуация, которая возникает на каждом отдельном этапе стадии возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Это отмечает, например, в своей работе В.Е.Жарский.

                В юридической литературе нет единства в определении правовых форм взаимодействия органов предварительного следствия и дознания. Не вдаваясь в дискуссию по этому вопросу, поскольку это не входит в задачу автора, следует лишь отметить, что наиболее приемлемой, применительно к предмету разговора на страницах этого пособия, представляется позиция А.П.Кругликова.

                По его мнению, анализ законодательства и ведомственных нормативных актов позволяет выделить основные правовые формы            взаимодействия органов предварительного следствия и дознания:

                1) совместная согласованная деятельность при решении вопроса о возбуждении уголовного дела;

                2) совместная согласованная деятельность в период производства органом дознания следственных действий по делу, по которому предварительное следствие обязательно;

                3) составление согласованного плана следственных и оперативно-розыскных действий;

                4) выполнение органом дознания следственных или розыскных действий по поручению или указанию следователя;

                5) содействие органа дознания следователю при производстве отдельных следственных действий;

                6) совместная согласованная деятельность в составе следственно-оперативной группы;

                7) обмен информацией и совместное обсуждение следственных и оперативно-розыскных данных.

                Рассуждая о проблеме, вынесенной в заголовок данного пособия, следует более подробно остановиться на такой форме взаимодействия, как совместная согласованная деятельность органов предварительного следствия и дознания в составе следственно-оперативной группы.

                Уже упоминалось, что в 70-е годы нашего столетия традиционные группы следователей трансформировались в следственно-оперативные. В связи с этим, как представляется для определения следственно-оперативной группы было бы целесообразно обратиться к правовому институту группового расследования.

                Имеет смысл вспомнить формулировку А.А.Герасуна, определяющего групповой (у А.А.Герасуна — бригадный. — С.Б.) метод расследования как согласованную деятельность нескольких следователей, руководимых одним из них (принявшим дело к своему производству), обеспечивающую рациональную организацию одновременной работы в целях быстрого, полного и всестороннего расследования сложного и трудоемкого уголовного дела и принятия мер предупреждения преступлений.

                Эту в целом удачную формулировку можно принять за основу, однако, вместе с тем, представляется целесообразным дополнить ее некоторыми позициями применительно к интересующему вопросу.

                   Во-первых, групповое расследование предполагает строгое соблюдение законности, что в данном случае выражается не только в необходимости обеспечения прав и законности интересов участников процесса, перечисленных в ч. 3 ст. 129 УПК, но и в неукоснительном соблюдении установленной законом процессуальной процедуры производства по делу (своевременное оформление группы, изменений в ее составе и проч.). Во-вторых, важным направлением деятельности группы, а часто и определяющим условием ее создания является потребность в раскрытии преступления, которое немыслимо без четкого взаимодействия с оперативными работниками органов дознания.                    И в-третьих, в определении следственно-оперативной группы важно подчеркнуть, что ее деятельность является именно совместным расследованием, проводимым следователями и сотрудниками дознания, под руководством следователя, принявшего дело к своему производству.

                Некоторые ученые относят следственно-оперативные группы к организационным формам взаимодействия. Такая оценка в принципе имеет право на существование, поскольку надлежащего законодательного регламентирования в уголовно-процессуальном законодательстве эта форма взаимодействия до настоящего времени не нашла. И это несмотря на то, что вопрос о необходимости придания следственно-оперативной группе особого процессуального статуса ставится в юридической литературе в повестку дня все чаще. Подобное воззрение следует признать правильным, ибо процессуальная деятельность следственно-оперативной группы обязывает к ее соответствующему процессуальному оформлению в виде постановления, выносимого компетентным должностным лицом.

                Оформленное таким образом процессуальное решение позволяет избежать многочисленных письменных поручений в условиях группового расследования.

                Таким образом, с учетом состояния действующего уголовно-процессуального законодательства и практики его применения, сказанное позволяет отнести следственно-оперативную группу к организационно-процессуальной форме взаимодействия.

                На основании изложенного вполне допустимым представляется следующее определение рассматриваемого правового института.

                Следственно-оперативная группа есть организационно-процессу-альное формирование следователей и оперативных работников органов внутренних дел, которые под руководством следователя, принявшего дело к производству, обеспечивают совместное по целям, месту и времени раскрытие и расследование тяжких и особо тяжких преступлений.

                При объединении следователей и оперативных работников в одной группе возникает ряд преимуществ в обеспечении более стабильного состава членов группы, нежели при выполнении разовых поручений следователя. Таким образом, появляется возможность повседневного оперативного обеспечения предварительного следствия, создаются реальные условия для разработки единых и согласованных планов. Более дифференцированно используются письменные и устные поручения и указания, усиливается контроль за их исполнением. В условиях единого и процессуального руководства повышается эффективность взаимодействия. Работа в следственно-оперативной группе как на первоначальном этапе предварительного следствия, так и в ходе производства по делу позволяет вести расследование одновременно в разных направлениях при значительном сокращении сроков следствия. Групповой метод расследования способствует быстрому и оперативному установлению всех обстоятельств, одновременному решению нескольких задач, параллельной проверке версий, выявлению и исследованию виновных лиц.

                Однако преимущество заключается не только в этом. Групповой метод расследования, при правильном его применении, обеспечивает полноту, объективность и всесторонность расследования, возможность преодоления внезапно возникающих трудностей, маневра силами, концентрации в случае необходимости усилий всех следователей и оперативных работников на решающем участке производства по делу.

                Помимо этого, при взаимодействии в группе следователи и сотрудники дознания получают широкие возможности обмена опытом, повышения уровня профессионального мастерства, специализации и т.п.

                При этом важной задачей правильной организации работы в группе является нейтрализация главного ее недостатка — отсутствия условий для непосредственного восприятия каждым из ее членов всех доказательств по делу.

                Средством устранения отмеченного недостатка следует признать единое согласованное планирование следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, взаимный обмен информацией в форме совместных совещаний, составления схем, графиков, “шахматок”, создания информационного банка данных в виде копий основных процессуальных документов, доступных каждому члену группы, а также постоянной координации действий, осуществляемых следователями и оперативными работниками.

                Это не единственный недостаток, присущий рассматриваемой форме взаимодействия. К ним следует также отнести: опасность смешения процессуальных средств получения сведений, важных для дела, а также двойственность подчинения оперативного уполномоченного (равно, как и следователя — члена группы): своему начальнику по подразделению и руководителю группы. В последнем случае нередко бывает, что, несмотря на распоряжение начальника ГорОВД о назначении в состав группы, следователь (оперативный уполномоченный) одновременно продолжает выполнять свои прямые обязанности по должности в подразделении. На возникающие при этом трудности указали около половины опрошенных по данному вопросу оперативных работников (51,4 %). На этот же вопрос утвердительно ответили 44,1 % следователей. Разрешить эту проблему могут постоянно действующие следственно-оперативные группы, формируемые по принципу специализации.

                Касательно смешения процессуальных и непроцессуальных средств получения сведений следует иметь в виду, что успешное расследование любого сложного уголовного дела предполагает взаимный обмен информацией для использования ее в целях повышения результативности действий как следователя, так и оперативного уполномоченного. При этом необходимо строгое разграничение компетенции взаимодействующих субъектов, чтобы следователь, принимая процессуальное решение, не смешивал данные, полученные оперативным путем, с доказательствами по делу.

                К сожалению, на практике такие примеры не единичны и при любой форме взаимодействия. Одним из способов, исключающих такую возможность, считают организацию не одной, а двух групп, работающих по одному делу: следователей отдельно от оперативных уполномоченных. Так, А.Н.Балашов полагает, что “...такое разделение создает реальные гарантии для разграничения компетенции участников расследования и неуклонного соблюдения ими уголовно-процессуаль-ного закона”. Представляется, однако, что выход из такого положения заключается в правильной организации взаимодействия в единой группе, а не в ее разделении на две, что, в принципе, все равно не исключает некритическое отношение к оперативным данным, представляющим не большее “зло”, нежели данные, полученные из официальных источников. К тому же, по сведениям А.П.Дербенева, только 4 % из числа опрошенных им следователей признавали влияние оперативно-розыскных данных на объективность расследования.

                Некоторые ученые выступают с предложениями о целесообразности формирования специальной следственной милиции (инспекции) с возложением на нее обязанностей по постоянному оперативному обслуживанию расследования, проводимого по уголовным делам, находящимся в производстве у следователей. Такая разновидность взаимодействия вряд ли оправдана в связи с неизбежным “дроблением” существующей структуры горрайорганов внутренних дел, которое, к тому же, не создает никаких дополнительных гарантий четкого разграничения результатов процессуальных действий и оперативно-розыскных мер.

                В правоприменительной практике сложилось несколько видов следственно-оперативных групп. В теоретическом аспекте предпринимались попытки их классификации в основном по направлениям деятельности. Вместе с тем, дальнейший анализ видов групп имеет перспективу, поскольку позволяет, с учетом имеющихся особенностей, определить соответствующие формы организации, способствующие повышению эффективности их деятельности.

                В этой связи представляется, что следственно-оперативные группы могут быть подразделены, прежде всего, по структуре или, как иногда говорят, по количеству членов, входящих в их состав, на супергруппы, насчитывающие подчас более 100 человек, на группы большой численности, включающие несколько десятков должностных лиц органов предварительного расследования, группы средней численности        (до 20 сотрудников) и группы малого состава (обычно 2 — 5 человек).

                Последние, как правило, состоят из следователей и оперативных уполномоченных примерно одного уровня организации (например районного), максимальное количество которых определяется кадровыми возможностями соответствующего органа внутренних дел.

                Супергруппы — это формирования, как правило, республиканского или межреспубликанского значения. В силу их многочисленности предполагают внутреннюю дифференциацию на ряд подгрупп с назначением соответствующих руководителей (старших подгрупп). Так, по уголовному делу № 18/59646-85 по факту хищений бывшей заведующей гастрономического отдела универсама “Перовский” Л.Г.Федоровой, в прокуратуре России была создана следственно-оперативная группа в составе 120 человек, составляющих несколько подгрупп. В связи с необходимостью постоянного контроля за ходом следствия и координации следственно-розыскной работы руководитель группы имел заместителя.

                Следует заметить, что в последнее время групповой метод расследования претерпевает определенные, в целом нежелательные, по мнению автора настоящего пособия, воздействия, которые искажают ход его концептуального развития. Во-первых, в структуру групп (как групп следователей, так и следственно-оперативных групп) стали включать так называемые штабы. Во-вторых, супергруппы, являющие собой анахронизм уголовно-процессуального законодательства, рядом ученых — юристов и специалистов-практиков рассматриваются в качестве панацеи ото всех бед на все случаи жизни. Это глубокое заблуждение, поскольку доказана нецелесообразность формирования больших групп. Не вызывает сомнения тот факт, что управлять малой по численности группой легче, чем большой. Высокий профессиональный уровень подготовки членов группы может компенсировать ее малочисленный состав. Включение штабов в состав супергрупп фактически превратило рассматриваемые временные формирования не в группы следователей и даже не в следственно-оперативные группы, а в межрегиональные горрайорганы внутренних дел, выявившие значительные проблемы с точки зрения теории организации и управления. Заметим, что в приказе МВД РФ № 420 от 14 сентября 1993 г. “О мерах по совершенствованию организации работы горрайорганов внутренних дел и линейных ОВД на транспорте” отмечалось, что в результате роста численности личного состава наиболее крупные горрайорганы внутренних дел, остававшиеся по своему правовому положению отделами, а входящие в их состав подразделения — отделениями, превратились в трудноуправляемые коллективы.

                Вряд ли положение дел в правоприменительной практике можно охарактеризовать как положительные ориентиры для развития и совершенствования группового метода расследования преступлений.

                По периоду функционирования группы делятся на единовременные, то есть создаваемые для расследования одного конкретного уголовного дела, и постоянно действующие, формируемые для расследования не одного, а ряда уголовных дел, на длительный период совместной работы одних и тех же следователей и оперативных работников. Как правило, такие группы специализируются на расследовании преступлений определенной категории. К примеру, в 1985 г. совместным указанием Прокуратуры Союза ССР и МВД СССР № 31/15; № 64 была утверждена “Типовая инструкция об организации работы постоянно действующих следственно-оперативных групп по раскрытию умышленных убийств”.

                В статье “Организация взаимодействия следователей и органов дознания” А.Н.Балашов отмечал, что “эффективность расследования зависит от своевременного создания постоянных групп”, “...создавать постоянные группы в самом начале расследования целесообразно по делам о хищениях...”, “...необходимость создания постоянной группы в процессе расследования может возникнуть ...” и т.п. Изложенное позволяет сделать вывод о том, что под постоянными группами А.Н.Балашов понимал такие, которые создаются в связи с расследованием конкретного уголовного дела, а не многих дел определенной категории. Такой подход в 70-е годы (время становления следственно-оперативных групп) являлся вполне правомерным, поскольку по сравнению с предшествовавшими формами взаимодействия взаимоотношения следователей и оперативных работников в единой группе при расследовании сложных или больших по объему уголовных дел носили относительно устойчивый (длительный) характер. Однако практика последних лет внесла в содержание термина “постоянная”, применительно к групповому расследованию, новый смысл, согласно которому таковыми стали именоваться группы, создаваемые для расследования не одного, а ряда уголовных дел определенной категории (взяточничества, убийства и т.д.). Тем не менее, эти понятия смешиваются до настоящего времени. Так, в ходе расследования прокуратурой Красногвардейского района г. Москвы уголовного дела № 55214 в связи с обнаружением части тела неустановленного мужчины была создана “постоянно действующая оперативно-следственная группа”, в которую вошли, в общей сложности, 13 человек, в том числе прокурор и начальник ОВД района в качестве руководителей. Очевидно, что к “постоянно действующим” в современном понимании группа не имела никакого отношения. Да и именовать ее оперативно-следственной также неверно, поскольку известно, что руководителем расследования и, соответственно, группы, является следователь, что немаловажно.

                По субъективному составу группы делятся на состоящие из одних только следователей, состоящие из следователей и оперативных уполномоченных УР, ОБЭП; включающие в свой состав прокуроров, их заместителей, а также прокуроров-криминалистов, экспертов-кримина-листов, судебных медиков, участковых инспекторов и других.

                Конкретный состав зависит от категории совершенного преступления, подследственности, этапа производства по делу и ряда других         обстоятельств.

                По ведомственной принадлежности следственно-оперативные группы подразделяются на группы МВД, прокуратуры, в том числе военной, ФСБ. В порядке исключения могут формироваться и межведомственные группы (их иногда называют смешанными, или объединенными). В их состав включаются сотрудники разных правоохранительных структур. Отсутствие оперативных аппаратов в органах прокуратуры предполагает постоянное использование ими практики деятельности межведомственных следственно-оперативных групп.

                Анализ данных, полученных нами в ходе проводившегося исследования, показывает, что к межведомственным следственно-оператив-ным группам, формируемым из сотрудников различных ведомств, у сотрудников следственно-оперативного звена сложилось менее благоприятное отношение, чем к ведомственным: 14,7 % опрошенных охарактеризовали практику деятельности подобных образований как нежелательную, так как следователи и оперативные работники — представители разных ведомств, будучи объединенными в группу, не стремятся проявлять инициативу, а ждут указаний руководителя группы; они плохо координируют свою деятельность в виду ведомственной разобщенности; следователи прокуратуры используют сотрудников МВД в качестве “рабочей лошадки”, приписывая результаты расследования себе; руководители контактирующих в группе служб не всегда заинтересованы направлять квалифицированных работников межведомственных групп, поскольку результаты расследования зачастую проходят в отчетах иного ведомства (как правило, прокуратуры). Очевидно, что вопросы, касающиеся инициативы и координации действий, носят в межведомственных группах особенно выраженный субъективный характер. Их разрешение зависит от того, насколько правильно организована работа группы, от компетентности ее руководителя, способа распределения обязанностей, объема процессуальной и оперативно-розыскной деятельности, характера расследуемого уголовного дела и ряда других факторов, неизбежных при любых формах взаимодействия. Более внимательного отношения заслуживают аргументы, относящиеся к тому, как следует отражать в отчетности подразделений участие их сотрудников в расследовании, производимом межведомственной следственно-оперативной группой. Известно, что карточку на регистрацию раскрытого преступления выставляет следователь, принявший уголовное дело к своему производству. В рамках межведомственных следственно-оперативных групп им, как правило, является следователь прокуратуры, поскольку он вправе принять к своему производству любое уголовное дело, подследственное следователю МВД, в то время как последний такого права не имеет.

                Правило, которое условно можно было бы назвать “поглощением подследственности”. В результате работа сотрудников органов внутренних дел в межведомственных следственно-оператив-ных группах не находит должного отражения в отчетности  этих ведомств. Думается, что необходимые поправки должны быть внесены в Инструкцию о порядке заполнения и представления документов первичного учета преступлений, лиц, их совершивших, движения уголовных дел, материалов и протоколов о преступлениях, утвержденную        совместным указанием МВД СССР и Прокуратуры Союза ССР           № 71/11-273-87 от 8 декабря 1987 г.

                И, наконец, по направлениям деятельности следственно-оперативные группы можно разделить:

                — на специализирующиеся по производству осмотров мест происшествия и расследованию преступлений по горячим следам;

                — создаваемые для раскрытия и расследования сложных или больших по объему уголовных дел, нуждающихся в активном оперативном обеспечении, в том числе, связанных с организованной преступностью;

                — работающие по приостановленным уголовным делам, либо по делам, возвращенным для дополнительного расследования.

                Основанием для объединения последних групп в один подвид в данном случае является то обстоятельство, что при возобновлении приостановленного и при принятии к производству возвращенного к доследованию уголовного дела, в обоих случаях налицо имеется ранее проведенное расследование, результаты которого не могут быть положены в основу приговора при соблюдении известной судебной процедуры; и в том, и в другом случае в организации производства о делу должно присутствовать ревизионное (критическое) начало.

                Не исключается дифференциация следственно-оперативных групп и по ряду специфических направлений деятельности. Так, возможности группового метода расследования могут в значительной степени предопределить успех предварительного следствия по делу, возбужденному по поводу открытия новых обстоятельств (правовой институт возобновления дел по вновь открывшимся обстоятельствам) и т.п.