32. ПРАВООТНОШЕНИЕ КАК СИСТЕМА

Общественные отношения и поведение. У правоведов не вызывает сомне­нии тезис о

том, что право регулирует общественные отношения. При этом результатом такого

регулирования полагается правовое отношение: «правоот­ношение - это

урегулированное правом общественное отношение». На наш взгляд, правильным

является иное: правовые нормы регулируют не общест­венные отношения, а поведение

людей, что далеко не одно и то же. А право­отношение в его строгом, философском

понимании (правовая структура) яв­ляется не результатом, а средством правового

регулирования.

Чтобы выяснить соотношение общественных отношений и деятельности, необходимо

обратиться прежде к анализу философской категории «отноше­ние», которая является

родовой по отношению к категории «общественное от­ношение». А сами общественные

отношения являются разновидностью от­ношений вообще. Болгарский философ Панайот

Гиндев справедливо заметил, что общественные отношения представляют собой

«частный случай специ­фического проявления всеобщей связи между явлениями

объективной дейст­вительности».

В категориальном аппарате философской науки «отношение» — это эле­мент триады

категорий «вещь», «свойство» и «отношение», на основе которой строится познание

любого объекта действительности. «В практике познания мир непосредственно

делится не на множества и элементы, но на вещи, об­ладающие свойствами и

находящиеся в отношениях» (В.Н. Сагатовский).

Отношения возникают между вещами на основе их свойств. При этом фи­лософское

понимание «вещи» отличается от обыденных представлений о ней. Для обозначения

вещи как физического, пространственно ограниченного объекта (вещи в обыденном

понимании) в философии существует термин «тело». А вещью в ней считается любой

самостоятельный предмет, выделен­ный среди многообразия других явлений. Таким

образом, в философии ос­новной признак вещи — это то, что явление взято в

аспекте самостоятельно­сти. Если тот же предмет рассматривать как принадлежность

другому предмету (как средство характеристики последнего), то он уже выступит

как свойство. Свойство —это потенциальное отношение, а отношение —реали­зованное

свойство. «Вступить в отношение - всегда означает проявить общую природу с

соотносящимся и обнаружить на этой основе отличие от соотнося­щегося» (В.И.

Свидерский, Р.А. Зобов).

Более точным представляется определение отношения, данное В.Н. Сагатовским:

«Различие или тождество вещей в одном множестве, тождественных в другом

множестве, называется отношением между вещами». Действитель­но, отношение может

заключаться не только в различии, но и в тождестве. А различие или тождество

вещей определяются их свойствами: в отношении свойства одной вещи раскрываются

через свойства другой.

Итак, отношение можно понимать как взаимоположение обособленных предметов,

явлений, возможное в силу их общей природы и основывающее­ся на их свойствах.

Отношения существуют между явлениями, а внутри отношения отсутствуют всякие

элементы (явления, предметы, вещи), поскольку «элемент» - это тоже вещь, хотя и

рассматриваемая в особом смысле. Элементы в ряде случаев сами призваны

продуцировать в системе целесообразные отношения, и в силу своей природы могут

находиться только в системе, но не в отношении. Структурные отношения связывают

элементы в систему, но сами их не содержат.

Первой и главной особенностью общественных отношений как разновид­ности

отношений вообще является то, что они есть отношения между людь­ми (их

коллективами). Люди обладают, с одной стороны, рядом общих свойств, а с другой —

в их психофизических и социальных качествах имеют­ся различия. Реализация же

качеств, сторон социальных субъектов предопре­делена тем, что человек не может

существовать иначе как в обществе, кото­рое является необходимой формой его

социального бытия.

Второй важнейшей особенностью общественных отношений является их тесная

диалектическая связь с поведением людей, с их деятельностью. Связь эта имеет

генетический, взаимопорождающий характер. Общественные отноше­ния и социальная

деятельность взаимодействуют, обусловливают обоюдное возникновение и развитие. С

одной стороны, общественные отношения возни­кают из действий людей, порождаются

их поведением. А с другой - обществен­ные отношения определяют, формируют

поведение своих субъектов. «Сущест­вуют, однако, отношения, - писал К. Маркс, -

которые определяют действия как частных лиц, так и отдельных представителей

власти и которые столь же независимы от них, как способ дыхания». Из этого

высказывания следует, что:

а) общественные отношения относительно поведения представляют собой

самостоятельное явление, ибо они определяют действия;

б) общественные отношения и деятельность представляют собой взаимо­связанные

явления.

Более детально механизм связи общественных отношений и социальной деятельности

можно представить следующим образом.

Наличие и существование общественных отношении возможно прежде всего в силу того

обстоятельства, что существует человеческое множество. Это позволяет свойствам

одного человека проявиться через социальные каче­ства другого. Однако сама

актуализация свойств людей происходит с возник­новением в какой-либо социальной

сфере необходимости в определенной де­ятельности, в результате чего из всей

совокупности социальных свойств выделяются нужные и эти актуализированные

свойства связывают людей в отношения, характер которых зависит уже от

фактического наличия и состо­яния у людей данных качеств, свойств, способностей

к данной деятельности. Сфера же необходимой деятельности определяется

надобностью в конкрет­ных благах. Коротко этот процесс выглядит так: потребность

в определенных благах - необходимость соответствующей деятельности -

актуализация нуж­ных для данной деятельности свойств людей — общественные

отношения — деятельность фактическая - достигнутые блага.

Фактическое поведение, вытекающее из общественных отношений и обусловленное ими,

служит в свою очередь основой для возникновения но­вых отношений через обретение

субъектами в совместной деятельности но­вых социальных качеств. Весьма точно об

этом высказался В.М. Соковнин:

«Наполнение» человека общественными отношениями, по всей вероятности, должно

происходить благодаря тому же механизму, который реализует эти общественные

отношения, и он не может быть не чем иным, как деятельно­стью самого человека».

Данная закономерность четко проявляется и в право­вой сфере, когда юридически

значимые акты поведения обусловливают воз­никновение правовых отношений, а

последние, в свою очередь, формируют правомерное поведение.

Итак, общественные отношения как вид отношений отличает главным об­разом то, что

они (а) есть отношения между людьми и (б) тесно связаны с де­ятельностью людей.

Но в интересующем нас плане они ничем не отличаются от отношений вообще: как и

во всяком отношении, внутри общественного от­ношения нет никаких элементов, в

том числе и поведения. Элементом может быть названо само отношение, когда речь

идет о системном анализе сложной социальной структуры. Но в этом случае,

во-первых, последняя рассматрива­ется уже не как отношение, хотя бы и сложное, а

как система (система отно­шений, в которой ее собственной структурой будут

отношения между отно­шениями); во-вторых, элементами этой системы будут менее

сложные структуры или отдельные отношения, то есть опять-таки отношения, а не

ка­кие-либо обособленные объекты (вещи). Как раз поэтому, то есть из-за

стро­гого понимания социальной связи, элементами общей структуры общества в

философии считаются виды общественных отношений, их однородные сово­купности,

выражающие сущность той или иной сферы общественной жизни.

Правовые отношения являются разновидностью общественных отноше­ний, поэтому

правоотношение, как и любое общественное отношение (и от­ношение вообще), не

может содержать внутри себя никаких компонентов.

Однако в правоведении принято с точки зрения строения анализировать от­дельно

взятое, единичное правоотношение и именно в нем выделять различ­ные элементы.

Следовательно, под «правоотношением» в юриспруденции по­нимается на самом деле

не отношение в его собственном, структурном смысле, не правовая связь, а

единство этой связи и тех явлений, которые предполагаются в качестве элементов

правоотношения. Другими словами, последнее рассматривается юридической наукой

как некая целостность, име­ющая свой состав и свою структуру.

Исследования строения правового отношения, анализ его внутренней сто­роны в

теории права традиционно проводились на основе категорий «форма» и «содержание».

Методологические возможности этих категорий, действительно, позволяют выявить и

зафиксировать ряд важных закономерностей в соотноше­нии компонентов явления.

Однако такие обстоятельства, как (а) наличие у данных категорий только двух

показателей описания («форма» и «содержа­ние») и обусловленная этим

многозначность их философского смысла, а также (б) наличие у правоотношения

значительного числа аспектов, сторон, нуждаю­щихся в исследовании и

характеристике, привели к существенным расхожде­ниям во взглядах правоведов на

строение правоотношения, его форму и содер­жание. Повлияло здесь и то, что

«форма» и «содержание» фиксируют лишь общие связи и закономерности в явлениях, а

в подробном, детальном исследо­вании они малоэффективны. Детальному изучению

правоотношения в наи­большей степени отвечает системный подход, обладающий

достаточно обшир­ным категориальным аппаратом, основными в котором являются

понятия системы, элемента, состава, структуры, функции, функционирования, цели.

Категории «элемент», «состав», «структура» используются в характеристике

правоотношения уже сравнительно давно, однако делается это для выделения

каких-либо сторон правоотношения в дополнение к его форме и содержанию, что

представляется недостаточно корректным в общефилософском плане. Ведь форма и

содержание исчерпывают явление полностью, и помимо них в явле­нии уже ничего

быть не может. Элементы и структура могут быть отысканы лишь внутри единства

формы и содержания, а не за его пределами. Кроме то­го, системные категории

эффективны при условии их целостной реализации, в рамках системного подхода, а

не в разрозненном виде.

Строение (состав и структура) правоотношения как системы. О составе

применительно к правоотношению говорится сравнительно давно, однако делается это

вне всякой связи с его системным рассмотрением. К элементам правоотношения,

образующим этот состав, принято относить субъектов, их права и обязанности,

поведение, а также объект правоотношения.

Следует заметить, что сама постановка вопроса о составе в данном случае возможна

лишь в силу сложившегося специально-правового смысла категории «правоотношение»,

который, как отмечалось, характерен выделением в правоотношении совокупности

элементов, то есть пониманием его как некой цело­стности, совмещающей в себе и

элементы, и структурные связи между ними.

Подобный взгляд на правоотношение, отличающийся от общефилософ­ского понимания

категории «отношение», обусловлен, видимо, объективной потребностью правовой

теории именно в такой теоретической конструкции. И, в принципе, ее можно

допустить, рассмотрев правоотношение как систе­му, а не как отношение. Однако

включение некоторых из ряда названных вы­ше явлений в состав правоотношения

можно объяснить только субъективны­ми причинами. И прежде всего тем, что часть

исследователей не усматривает различия между онтологической проблемой элементов

правоотношения как явления правовой действительности и проблемой элементов

категориального аппарата теории правоотношения, которая является проблемой

гносеологи­ческого, познавательного порядка.

Иногда элементом правоотношения называют его содержание («юридиче­ское» - права

и обязанности или «материальное» — фактическое поведение субъектов). В

действительности содержание не может быть отождествлено не только с отдельно

взятым элементом, но и даже с составом в целом. Не содер­жание — элемент

состава, а напротив, состав есть одна из сторон содержания (наряду со

структурой). Содержанием может быть только единство состава и структуры -

структурно-организованное единство элементов. А тот факт, что категория

«содержание» - элемент системы понятий теории правоотноше­ния, еще не означает,

что реальное содержание правоотношения является именно элементом правоотношения.

Состав правоотношения как целостного, системного явления образуют его субъекты.

С точки зрения системного подхода только они могут быть названы элементами

правоотношения. Объясняется это тем, что правоотношение в структурном смысле

существует между участниками, и в правоотношение, рас­сматриваемое уже как

единство элементов и структуры, должны быть включе­ны именно они. То

обстоятельство, что каждый субъект правоотношения явля­ется в то же время

участником множества других правовых и иных социальных связей, не противоречит

изложенному взгляду, ибо в каждом отдельном обще­ственном отношении реализуется

лишь какая-то одна сторона субъекта.

Чтобы стать участником правоотношения, субъект предварительно дол­жен обладать

исходными общественно-юридическими качествами. Эти каче­ства устанавливаются

нормами о право- и дееспособности (правосубъектности). Данные нормы указывают на

свойства, которыми должен обладать субъект любого правоотношения или

определенного круга правоотношений, то есть должен обладать субъект права.

Субъекты права, таким образом, пред­ставляют собой потенциальные элементы

правоотношений, которые стано­вятся реальными участниками правовых связей с

появлением у них дополни­тельных целесообразных свойств юридического характера -

субъективных юридических прав и обязанностей. Последние являются следствием

действия норм, уже непосредственно регулирующих поведение в конкретной

юридико-фактической ситуации.

В свете теории системного подхода права и обязанности участников - это не

отдельные, «самостоятельные» элементы правоотношений, а юридические качества,

свойства элементов (субъектов), приданные им правовыми норма­ми. В

правоотношении эти свойства определяют его структуру, то есть собст­венно

правовые связи, отношения между субъектами. Такая постановка во­проса, кстати,

не отвергает возможности обособленного рассмотрения субъективных прав и

обязанностей как сложных, целостных явлений. Напро­тив, знание их места и роли в

правоотношении должно способствовать более полной и точной характеристике их

внутренней стороны, строения.

Сформирование структуры правоотношения на основе прав и обязаннос­тей означает

одновременно и возникновение правоотношения как системы. Объясняется это тем,

что потенциальные элементы правоотношения (субъек­ты права) уже существовали, но

недоставало структуры: субъекты не были объединены целесообразной правовой

связью.

Структура, понимаемая как закон, как целесообразный способ связи эле­ментов в

целое является важнейшей категорией системного подхода и самой существенной

стороной системы. Именно в структуре таится загадка возник­новения в системе

нового качества, превращения простого набора элементов в функциональное целое.

Даже незначительные изменения в структуре могут повлечь существенные изменения в

свойствах явления. Так, графит и алмаз имеют один и тот же состав (углерод), а

различие их в твердости обусловлено только их структурой (различным строением

кристаллических решеток).

Однако как в философии, так и в правоведении имеется и другое понима­ние

структуры, когда к ней относят не только целесообразные связи элемен­тов в

системе, но и сами эти элементы. Конечно, единство элементов и струк­туры

(способа их связи) можно назвать словом «структура», но мы никуда не уйдем от

необходимости понятийного обособления и, следовательно, особо­го

терминологического обозначения, целесообразных отношений в системе ввиду их

важности и самостоятельности. Поэтому здесь может быть допущен лишь

терминологический «сдвиг», но не более. Полностью проигнорировать структуру как

связь не удастся.

Структура, действительно, тесно связана с элементами, а в ряде случаев -очень

тесно: это в тех случаях, когда элементы являются носителями струк­туры и

воспроизводят, продуцируют ее, что характерно для социальных сис­тем. Но вместе

с тем структура тяготеет к инвариантности, то есть к тому со­стоянию, когда при

одной и той же структуре возможны разные «наборы» элементов. Например, структура

механических часов одинакова для всех, а разнообразие их достигается за счет

использования разных элементов.

Структуру из-за ее стремления к инвариантности иногда и определяют как инвариант

системы (например, Н.Ф. Овчинников). Но в системе инвариантным может быть

состав, а не структура. В качестве примера можно привести простой калейдоскоп, в

котором набор цветных осколков постоя­нен, а изменение рисунка достигается через

изменение пространственных от­ношений между ними, то есть структуры.

Социальная структура в изложенном понимании, то есть как целесообраз­ный способ

связи элементов в системе, сама по себе неосязаема и невидима. Но от этого роль,

скажем, производственных отношений в жизни общества не умаляется. В то же время

данная особенность структуры приводит к тому, что она исследуется не

непосредственно, а через ряд своих проявлений. В полной мере это относится и к

правоотношению. С одной стороны, характер структу­ры правоотношения виден в

содержании прав и обязанностей как целесооб­разных свойств субъектов, а с другой

- он проявляется в функционировании правоотношения. Тесная связь, зависимость

структуры от прав и обязаннос­тей приводит иногда ученых к мысли, что

субъективные права и обязанности и есть структура правоотношения, или что

таковой является способ связи прав и обязанностей. Последняя точка зрения

логична лишь в том случае, если пра­воотношение понимать как связь

корреспондирующих прав и обязанностей. Однако такой взгляд не соответствует

природе правоотношения как отноше­ния общественного. Связь юридических прав и

обязанностей по своей сути ничем не отличается от связи других явлений в

правовом механизме, из нее не видно, что правоотношение — это отношение

общественное, отношение меж­ду людьми. Поэтому структурой правоотношения как

системы является не способ связи прав и обязанностей, а способ связи субъектов

на основе этих прав и обязанностей, через их права и обязанности.

В качестве созданного правовыми средствами определенного взаимопо­ложения

участников общественного отношения структура правоотношения выступает как

непосредственный фактор формирования правомерного по­ведения.

Суть правового регулирования как раз и заключается в создании правовых структур,

установлении целесообразных отношений между субъектами в оп­ределенной

социальной сфере через предоставление им субъективных юри­дических прав и

возложение субъективных юридических обязанностей с тем, чтобы вызвать нужное

поведение. В результате правового воздействия соци­альная среда становится как

бы пронизанной целесообразными правовыми отношениями, наполняется правовой

структурой, что служит основой, свое­го рода двигателем, правомерной

деятельности.

В исследовании структуры правоотношения не следует, видимо, отождеств­лять

понятия отношения и связи. Последняя есть разновидность отношения, другими

разновидностями которого можно считать зависимости и разграниче­ния. Все

находится в отношениях, но не все находится в связях. В общефило­софском плане

особенность связи достаточно четко показана А.И. Уемовым, по мнению которого при

наличии связи изменение одной вещи приводит к из­менению другой, а просто в

отношении такое изменение сказывается лишь на самом отношении, но не затрагивает

другой вещи (стороны).

В сфере общественных отношений признаком существования связи меж­ду субъектами

является взаимодействие между ними. Отсюда правильнее считать, например, что

субъект права собственности состоит с остальными субъектами не в связях, а в

ином виде правовых отношений - регулируемой правом зависимости от их

деятельности.

Системная модель правоотношения и ее значение. По результатам рассмот­рения

правоотношения как системы можно построить его системную модель.

Системная модель правоотношения (СМП) представляет собой систему, элементами

которой являются участники правового отношения (субъекты), объединенные правовой

структурой - целесообразной правовой связью, вы­текающей из субъективных

юридических прав и обязанностей (целесообраз­ных правовых свойств субъектов), -

и которая функционирует для достиже­ния социально полезного результата.

Системный подход потребовалось применить к правоотношению в силу того, что в

юриспруденции оно понимается как некое целостное образование, своеобразный

«узел», в котором правовые явления сложным образом сплета­ются с элементами

социальной сферы, властные правовые предписания «пе­реплавляются» в социально

значимое, общественно полезное поведение. По существу, речь идет о достаточно

сложном социально-правовом механизме. Такой взгляд, как было показано выше, не

совпадает с философским понима­нием категории «отношение», однако он, видимо,

имеет право на существо­вание, поскольку позволяет понять ряд важных

закономерностей правового регулирования поведения.

Системная модель правоотношения может быть реализована, в частности, по

следующим направлениям:

1. СМП позволяет более полно и точно использовать в характеристике

правоотношения такие философские категории, как «форма», «содержание»,

«элемент», «состав», «структура», «объект», которые постоянно привлекают­ся к

описанию правоотношения, но не всегда с учетом их первоначально-фи­лософского

смысла.

2. СМП создает о правоотношении целостные, системные представления, в которых

достаточно четко определены место и роль каждого из явлений, традиционно

относимых к составу правоотношения (место и роль субъектов, их прав и

обязанностей, поведения, объекта).

3. С позиций СМП механизм действия права (юридический механизм) мо­жет быть

рассмотрен в органичном единстве с психологическим и социальным механизмами,

которые в действительности составляют целостность (единый механизм формирования

правомерного поведения), однако в теории пред­ставлены раздельно. Установить

взаимосвязь этих механизмов можно лишь через отыскание того пункта, который

является для них общим, в котором они пересекаются. Таким пунктом для всех трех

названных подсистем механизма формирования правомерного поведения является

субъект правоотношения. А ведь в СМП именно участники и только они признаются

элементами пра­воотношения. В традиционных подходах правоотношение исследуется

анали­тическим путем, то есть на уровне состава, поэтому в составе

правоотноше­ния (в качестве одного из элементов) субъекты упоминаются. Но когда

дело доходит до соединения элементов состава в целое, то в целостных

характери­стиках правоотношения, в частности в его определениях, субъектам места

уже не находится. Речь идет только о правах и обязанностях или о правах и

обя­занностях и поведении.

«Бессубъектные» представления об общественных отношениях - это беда не только

правоведения, но и других общественных наук, а точнее, современ­ного

обществоведения в целом. Правильно заметил Маркс, что обществен­ные отношения,

«как и вообще отношения, можно только мыслить, если их хотят фиксировать в

отличие от тех субъектов, которые находятся между со­бой в тех или иных

отношениях».

«Одна из самых устойчивых форм проявления отрыва теории от жизни -это то, что

можно назвать бессубъектным анализом... общества и присущих ему отношений, в том

числе производственных. Это анализ общества в отрыве от реальных субъектов

общественного действия... Если нет реальных субъектов общественного действия,

исчезает проблема интересов, вся система мотивационных механизмов поведенческой

деятельности, остаются абстрактные схемы» (Л. И. Абалкин).

4. СМП, будучи спроецирована на предмет правового регулирования, поз­воляет

детально представить его строение, выделить в нем связи и элементы, не

ограничиваясь традиционной характеристикой его только как совокупно­сти

общественных отношений.