1.4. Признание невозможности совместной жизни супругов

<Никто не принуждается к заключению брака, - писал

К. Маркс, - но всякий должен быть принужден подчи-

няться законам брака, раз он вступил в брак> ^. Одним

из таких законов является невозможность своевластного

решения одним из супругов вопроса о будущем заключен-

ного им брака. Только законодатель может установить усло-

вия, при которых дозволяется расторгнуть брак, <т. е. при

которых брак по существу своему является уже расторгну-

тым> "".

Согласно ст. 41 Кодекса о браке и семье УССР супруги,

не имеющие несовершеннолетних детей и желающие рас-

торгнуть брак, вправе в любое время обратиться в ЗАГС

с совместным заявлением о разводе. Один из супругов

может требовать развода, если другой признан судом не-

дееспособным, безвестно отсутствующим или осужден к

лишению свободы сроком не менее чем на три года. Тре-

бование этих лиц о разводе должно быть органами ЗАГСа

реализовано, в соответствии с законом, без промедления.

Если же у супругов имеются несовершеннолетние дети

или один из них возражает против развода, судьба брака

выходит за пределы личной проблемы; поэтому одного не-

желания состоять в браке, т. е. субъективного основания,

для развода в этом случае недостаточно. Руководствуясь

интересами несовершеннолетних детей, одного из супругов,

Кодекс о браке и семье УССР формулирует объективное

основание для развода как <невозможность дальнейшей

совместной жизни супругов и сохранения семьи>, признан-

ную судом. Объективное основание для удовлетворения

иска о разводе закреплено в качестве общего оценочного

критерия, позволяющего суду учитывать все стороны семей-

ных отношений и принимать решение с учетом интересов

семьи в целом и каждого супруга в отдельности ^. Нельзя

в связи с этим согласиться в авторами, отождествляющи-

ми объективное основание развода с причинами, обусло-

вившими предъявление иска. Так, Д. М. Чечот приводит

перечень причин развода, называя их одновременно осно-

ваниями развода ^. Е. А. Поссе и Т. А. Фаддеева, Л. А. Ва-

неева таким основанием считают, в частности, системати-

ческое пьянство ^.

Многие авторы не усматривают разницы между причи-

нами, мотивами и поводами обращения с иском о разво-

де ^. Считается, что причины, как правило, совпадают с

мотивами ^. В связи с этим одно и то же обстоятельство,

чаще всего злоупотребление алкоголем, одновременно рас-

ценивается и как причина и как мотив. Однако для этого

нет достаточных оснований..

В психологии существуют различные определения мо-

тива ^ Наиболее удачной представляется формулировка,

согласно которой мотив рассматривается как состояние,

совокупность потребностей и чувств, активизирующее пси-

хику человека, определяющее ее деятельные акты ^. Мотив

является стимулом к действию, осознанным побуждением

к удовлетворению потребностей и интересов ^. Мотивы,

таким образом, всегда связаны с потребностями, с жела-

нием или нежеланием чего-либо. Мотив - фактор субъек-

тивный. Одни и те же явления включаются людьми в не-

одинаковые смысловые контексты, по-разному интерпрети-

руются, побуждают к различным видам деятельности.

Мотив как составной элемент мотивации поведения не

играет решающей роли в рассмотрении споров о разводе.

Поэтому неточным представляется правило ч. 1 ст. 40 Ко-

декса о браке и семье УССР, требующее от суда установи

ления действительных мотивов развода. Главное значение

для правильного решения спора приобретает установление

действительных причин разлада семейной жизни, т. е. от-

ношений объективной реальности.

Повод - это всегда внешнее, иногда случайное обстоя-

тельство, которое, преломляясь через сознание субъекта,

побуждает его к действию^. Им, в частности, может быть

прочитанная книга, невыполненное обещание, вмешатель-

ство родителей и т. и.

Нежелание одного из супругов состоять в браке должно

быть облечено в соответствующую процессуальную форму,

которой является исковое заявление. В соответствии со

ст. 38 Кодекса о браке и семье УССР при жизни супругов

брак может быть расторгнут путем развода по заявлению

одного из супругов или их обоих. Следовательно, исковое

заявление может быть подано супругами совместно. Однако

процессуальное законодательство такой возможности не

учитывает, предполагая обязательное наличие истца и от-

ветчика. Между тем рассмотрение требования о разводе

76

обоих супругов, без размежевания их процессуального по-

ложения, известно судебной практике. Производство по

делу в этом случае остается исковым, поскольку суд дол-

жен установить факт невозможности дальнейшей совмест-

ной жизни, принять меры к защите интересов несовершен-

нолетних детей.

Судебная практика не знает случаев предъявления

исков о разводе прокурором, государственной или обще-

ственной организацией, хотя с точки зрения ст. 118 ГПК

УССР это допустимо.

В случае недееспособности одного из супругов иск о

разводе может быть предъявлен его опекуном ^.

Руководствуясь принципом государственной защиты

семьи, закон обязывает суды принимать меры к примире-

нию супругов. Однако склонять супругов к примирению сле-

дует не всегда, а лишь в тех случаях, когда возможно

восстановление чувства взаимного уважения, без чего

семья существовать не может.

Осуществлению судом функции примирения должно

предшествовать выяснение действительных взаимоотноше-

ний супругов, надлежащее проведение досудебной подго-

товки. Тактика проведения досудебной подготовки зависит

от многих факторов и не может быть по всем делам одина-

ковой. Нельзя поэтому согласиться с теми, кто на беседу

во всех случаях вызывает обоих супругов одновременно или,

наоборот, беседу с супругами всегда проводит раздельно.

Нередко досудебная подготовка ограничивается вызы-

вом ответчика для вручения ему копии искового заявления.

В настоящее время во многих городах страны созданы

службы семьи, одной из задач которых является оказание

помощи кризисным семьям. Народные суды рекомендуют

супругам, предъявившим иски о разводе, посоветоваться с

психологом, сексологом или другими специалистами с

целью выяснения возможности сохранения семьи. Так, бла-

годаря усилиям службы семьи г. Днепропетровска из

550 супружеских пар, требующих развода, 42 развод отло-

жили ^. Однако работа службы семьи должна, как прави-

ло, начинаться до предъявления иска о разводе, когда

большинству семей еще можно помочь ^. С целью выясне-

ния действительных взаимоотношений сторон и возможно-

сти их примирения следует привлекать в судебное заседа-

ние лиц, которые были свидетелями в момент регистрации

брака, друзей, родственников разводящихся.

Пленум Верховного Суда УССР в постановлении от

31 сентября 1979 г. <О судебной практике по делам о рас-

торжении брака>, а также Пленум Верховного Суда СССР

в постановлении от 28 ноября 1980 г. <О практике приме-

нения судами законодательства при рассмотрении дел о

расторжении брака> требуют от народных судов рассмот-

рения исков о разводе с обязательным участием обоих су-

пругов, однако это требование выполняется не всегда. Зна-

чительное количество таких дел рассматривается в отсут-

ствие ответчика, согласного на развод, без серьезных на то

причин. Иногда иски о разводе рассматриваются и в отсут-

ствие истца и даже обоих супругов. Такая практика не

имеет оправдания.

С целью примирения супругов суд вправе отложить слу-

шание дела на срок не более шести месяцев. В пределах

этого срока отложение дела может быть неоднократным.

Определение об этом выносится судом не в зале суда, а в

совещательной комнате, и оформляется специальным про-

цессуальным документом. Такие определения обжалованию

не подлежат.

После истечения указанного срока суд возобнов-

ляет производство по делу, если от супругов не поступило

сообщение о примирении или заявление истца об отказе

рт иска.

В исключительных случаях суд вправе назначить дело к

слушанию и до истечения указанного срока, если примире-

ние оказалось невозможным, например, в связи с продол-

жающимся злоупотреблением алкоголем со стороны ответ-

чика, совершением им преступления по отношению к'

членам семьи и т. п. В таких случаях суд выносит соответ-

ствующее определение.

Согласно ст. 10 ГПК УССР дела о расторжении брака,

как и другие, рассматриваются в открытом судебном за-

седании. Закрытое рассмотрение дела допускается по опре-

делению суда с целью предотвращения разглашения све-

дений об интимной стороне жизни супругов. Такое опреде-

ление суд может вынести по своей инициативе или же по

просьбе участников процесса. Таким образом, право про-

сить закрытого рассмотрения дела является одним из про-

цессуальных прав сторон, поэтому его содержание должно

разъясняться сторонам наряду с иными процессуальными

правами.

Заслуживает внимания вопрос о целесообразности про-

ведения выездных судебных заседаний по рассмотрению

дел о разводе. В соответствии со ст. 159 ГПК УССР обяза-

тельным условием выездного рассмотрения дела является

наличие широкого общественного интереса. Воспитатель-

ный эффект выездного рассмотрения дела о разводе, если

причиной предъявления иска явилось противоправное пове-

дение ответчика, не подлежит сомнению. Такие заседания

целесообразно проводить по месту работы ответчика.

Обязательным условием выездного рассмотрения дела

должно быть согласие истца.

Объективное основание для развода подлежит судеб-

ному установлению ^. Пленум Верховного Суда СССР в

своем постановлении от 28 ноября 1980 г. обязал суды все-

сторонне выяснять взаимоотношения супругов, подлинные

причины разлада между ними.

Согласно ст. 30 ГПК УССР каждая из сторон обязана

доказать те обстоятельства, на которые она ссылается.

Однако во многих случаях это требование не выполняется.

Доказательства по делу часто ограничиваются показания-

ми истца. Допрос свидетелей по делам о разводе - явле^

ние крайне редкое. Отсутствие надлежащих доказательств

приводит иногда к необоснованному удовлетворению иска,

открывает путь фиктивным разводам.

Многочисленные социологические исследования свиде-

тельствуют о том, что основной причиной разлада семейной

жизни является злоупотребление алкоголем и возникающие

на его основе скандалы, отчужденность, озлобленность су-

пругов ^. Отказ супруга от лечения или неэффективность

лечения в связи с нежеланием отказаться от употребления

алкоголя расцениваются судами как свидетельство невоз-

можности сохранения брака. Разводы по этой причине со-

ставляют в различных регионах страны от 50 до 70% ""'

Соответствие в этих случаях развода интересам женщины и

детей не вызывает сомнений ^. Однако суды не всегда над-

лежащим образом реагируют на противоправное поведение

ответчика. Между тем возбуждение против него по инициа-

тиве суда уголовного преследования могло бы оказаться

действенной мерой борьбы с алкоголизмом и одновременно

средством укрепления семьи.

Об окончательном распаде брачных отношений может

свидетельствовать неоднократное обращение в суд с иском

о разводе, наличие новой семьи у одного или у обоих су-

пругов, длительное раздельное проживание как следствие

семейного конфликта ^. Как отмечает Л. Анзорг, нет ни-

какого смысла в сохранении брака только ради него самого,

если он не может способствовать возвышению сущности

человека 'ЇЇ.

Обоснованное нежеланием и невозможностью совмест-

ной жизни супругов расторжение брака означает <не <рас-

пад> семейных связей, а, напротив, укрепление их на един-

ственно возможных и устойчивых в цивилизованном обще-

стве демократических основаниях> 'Ї'.

Заслуживает внимания юридическая природа решения

суда о разводе. Указ Президиума Верховного Совета СССР

от 8 июля 1944 г., установив судебную, исковую процедуру

развода, содержал два не согласованных между собой по-

ложения: брак расторгался судом и брак считался прекра-

щенным с момента регистрации развода в органах ЗАГСа.

В Основах законодательства о браке и семье СССР

этот вопрос не решен. Республиканское же законодатель-

ство восприняло его прежнее урегулирование без измене-

ний. Так, по ст. 44 Кодекса о браке и семье УССР брак

считается прекращенным с момента регистрации развода

в органах записи актов гражданского состояния. При этом

создается специфическая ситуация: хотя решение, в резо-

лютивной части которого постановлено <брак расторгнуть>,

вступило в силу, брак как правоотношение продолжает су-

ществовать, и такое состояние может длиться долго. Лишь

по Кодексу о браке и семье ГССР оно не может превышать

трех лет.

Большинство процессуалистов, не усматривая здесь

проблемы, считают, что иск о разводе является иском о

преобразовании правоотношения с тем лишь отличием, что

исполнение решения о разводе является добровольным '^.

Г. М. Свердлов еще в 1949 г. высказал мысль о том<

что решение суда о разводе дает право на развод. Государ-

ство как бы подводит разводящихся к мысли о том, что и

после судебного процесса о разводе они могут, если хотят,

остаться в браке '^.

По мнению М. Т. Оридороги, решение суда дает супру-

гам право обратиться в ЗАГС для регистрации развода '^.

Это мнение разделяют В. С. Тадевосян и Л. А. Ванеева ^.

Признание права на развод рассматривает в качестве пред-

мета иска о расторжении брака А. А. Добровольский '^.

По мнению Я. Ф. Фархтдинова, предмет такого иска вклю-

чает одновременно требования о признании права на раз-

вод и о прекращении правоотношения. <Если бы речь шла

только о признании права, - пишет он,-то в судебном

решении должно бы быть указано на право истца рас-

торгнуть брак, а не о расторжении брака>'Ї^ .

Представляется, что точка зрения Г. М. Свердлова и

его последователей заслуживает внимания и дальнейшей

разработки. Нынешнее законодательное решение данного

вопроса, с одной стороны, вполне резонно, так как создает

супругам еще одну возможность для примирения, но, с дру-

гой - лишено необходимого теоретического обоснования,

поскольку провозглашенный расторгнутым брак продол-

жает существовать.

В чем же тогда состоит значение судебного решения о

разводе? Никаких преобразовательных решений по делам

о расторжении брака не существует, считает С. А. Ивано-

ва. Судебное решение лишь защищает право истца на рас-

торжение брака ^. Действительно, судебное решение не

вносит никаких изменений в правоотношения супругов, не

преобразует их. Но значит ли это, что суд признает за

супругами право на развод, защищая его, или наделяет их

этим правом?

По мнению С. Н. Буровой, сам факт нахождения в

браке предполагает субъективное право на развод '^

Иными словами, оно возникает с момента заключения

брака. Однако с таким утверждением согласиться нельзя.

Субъективное право - это всегда мера дозволенного,

гарантированного поведения. Закон же разрешает, обеспе-

чивает каждому из супругов лишь возможность реализации

в любой момент права на обращение в суд за судебной за-

щитой "Ї. Поэтому суд не может признать то, что на мо-

мент судебного рассмотрения еще не существует. Следова-

тельно, он не может наделить супругов правом на развод.

Творческая роль суда в этом случае состоит в собирании,

анализе доказательств и в юридическом признании фактов,

которые они подтверждают. Юридическая ценность судеб-

ного решения о разводе ограничивается тем, что именем

союзной республики признается невозможность совместной

жизни и сохранения семьи '", т. е. факт, имеющий правовое

значение. Именно это является предметом спора; установ-

ления именно этого факта добивается истец. Однако резо-

лютивная часть судебных решений формулируется иначе,

не потому, что этого требует истец, а лишь ПОТОМУ, что

такой - не совсем удачной - терминологией пользуется за-

конодатель.

Таким образом, поскольку объективное основание раз-

вода должно быть признано судом, субъективное право на

развод возникает у супругов с момента вступления решения

в силу "^

Признав юридически значимый факт невозможности

дальнейшей совместной жизни супругов и сохранения

семьи, суд тем самым защищает охраняемый законом

интерес одного из супругов.

Решение суда об удовлетворении иска является отчим

из юридических фактов, необходимых для возник^очения

субъективного права на развод, которое призняет^ч за

обоими супругами. А из этого с неизбежностью вн^^ает:

брак в СССР при жизни супругов расторгается ^ппекоа-

щается) только органами ЗАГСа на основании "а^вления

одного или обоих супругов и документов, подтверждающих

их право на развод.

В связи с тем, что позиция советского законодательства

относительно момента прекращения брака при разводе вы-

держала проверку временем, необходимым является уста-

новление согласованности между этим положением и Дру-

гими нормами семейного и гражданского процессуального

права. С этой целью предлагается изложить ст. 14 Основ

законодательства о браке и семье в такой редакции:

ч. 1. <Брак прекращается вследствие смерти или объяв-

ления в судебном порядке умершим одного из супругов>;

ч. 2. <при жизни супругов брак может быть прекращен

органами ЗАГСа по заявлению одного или обоих супругов>;

ч. 3. <при отсутствии взаимного согласия на развод, а так-

же при наличии несовершеннолетних детей невозможность

дальнейшей совместной жизни супругов и сохранения семьи

устанавливается в судебном порядке. Суд принимает меры

к примирению супругов. В необходимых случаях суд при-

нимает меры для защиты интересов несовершеннолетних

детей и нетрудоспособного супруга>;

ч. 4. <во время беременности жены и в течение одного

года после рождения ребенка судебное признание невоз-

можности дальнейшей совместной жизни и сохранения

семьи возможно лишь с ее согласия>;

ч. 5. <при взаимном согласии супругов, не имеющих не-

совершеннолетних детей, расторжение брака производится

органами ЗАГСа по истечении трех месяцев со дня подачи

ими заявления о разводе>.

Части 8 и 9 предлагается считать соответственно частя-

ми 6 и 7; последний пункт ч. 8 изложить так: <При наличии

между ними имущественных споров дело рассматривается

судом>.

Поскольку гражданское процессуальное право призвано

обслуживать право материальное, соответствующие изме-

нения необходимо внести и в Основы гражданского судо-

производства.

Расторжение брака на основании судебного решения

связано с уплатой супругами или одним из них государ-

ственной пошлины в размере от 100 до 200 р. ^

Г. М. Свердловым была высказана мысль, что взыска-

ние пошлины должно зависеть от характера взаимоотно-

шений супругов, их имущественного положения. Если в

разладе семейной жизни повинна одна из сторон, пошлину

следует присуждать с нее; если развод предоставляется по

обоюдному согласию - то с обоих; в остальных случаях -

с истца. Этот общий критерий, по мнению Г. М. Свердлова,

может быть изменен в связи с материальным положением

сторон '^.

Поскольку законодатель не устанавливает критерия

определения суммы госпошлины, ограничиваясь лишь ука-

занием его минимального и максимального размеров, пред-

ложение Г. М. Свердлова может с полным основанием

применяться на практике.

Установленная судом сумма государственной пошли-

ны - это, бесспорно, не санкция и не вид правовой ответ-

ственности. Однако судам не следует забывать, что пра-

вильное избрание суммы госпошлины и ее плательщика

усиливает воспитательное воздействие судебного решения,

придает этой части судебного решения необходимую прин-

ципиальность. Недостатком судебной практики является и

то, что взыскание госпошлины, как правило, в судебном

решении не аргументируется.

Обращение супругов или одного из них в суд с иском

о признании невозможности дальнейшей совместной жизни

и сохранения семьи, реализация ими субъективного права

на развод путем регистрации прекращения брака в органах

ЗАГСа составляют сущность свободы развода в СССР,

являются способами осуществления конституционного прин-

ципа добровольности брака, который должен осуществлять-

ся на протяжении всего времени брачных отношений "^