Глава IV. ДИПЛОМАТИЧЕСКОЕ УБЕЖИЩЕ

В практике государств встречаются случаи, когда убежище предоставляется не только на территории государства, но и вне ее: в зданиях дипломатических миссий и консульств, на борту военных кораблей л воздушных судов, на территории военных баз и лагерей. Предоставление убежища в зданиях дипломатических миссий и консульств носит название дипломатического убежища '.

Эта форма убежища, естественно, могла применяться в практике государств только после появления института постоянных дипломатических учреждений и наделения их привилегиями и иммунитетами2.

Правомерность предоставления убежища в дипломатических резиденциях объяснялась их иммунитетом: поскольку местные власти не имеют права вступать в здания дипломатических представительств и осуществлять там свои функции, то любое лицо, находящееся в здании миссии или жилище посла, оказывалось недосягаемым для местных властей, не могло быть оттуда изъято.

Дипломатическое убежище получает широкое распространение в практике всех государств в течение XVI— XVIII веков. Но применяется оно почти исключительно к уголовным преступникам; политические беглецы, как правило, выдавались. В 1540 году посол Франции щ Венеции Гильом Пелисье получил важные государственные сведения от ответственных должностных лиц — секретаря Совета десяти и членов Совета. Когда этот факт был раскрыт, то указанные лица укрылись в доме, в котором жил посол. Однако Совет десяти указал, что не существует права убежища  для .изменников, и лотребо-

бал их выдачи. Французский посол выдал бегледо!, В 1609 году на этот |случай сослался английский суд, требуя у Венеции выдачи лица, обвиняемого в оскорблении королевы Елизаветы и получившего убежище в здании венецианского посольства в Лондоне3.

В Венеции в 1554 году был издан статут, регламентировавший предоставление права убежища. Согласно данному статуту, политические преступники из дипломатического убежища исключались 4.

В 1645 году в Англии по приказу парламента были произведены обыски в зданиях французской и испанской миссий в связи с побегом из Тауэра двух участников ирландского мятежа. Английский парламент считал, что право убежища на изменников не распространяется 5.

Наибольшей известностью пользуется случай предоставления убежища в 1729 году испанскому премьер-министру Рипперда. Проводя англофильскую политику, Рипперда впал в немилость и, опасаясь преследования, получил убежище ,в английском посольстве в Мадриде. Испанские власти приставили к зданию посольства караул и предложили Рипперде покинуть авое убежище. Так как последний отказался это сделать, то высший суд Испании постановил изъять его силой, обвинив в совершении политического преступления. Решение суда было выполнено   несмотря ,на протесты   английского посла 6.

В 1747 году происходит «казус Спрингера». Кристов Спрингер, обвиненный шведским судом в шпионаже, укрылся в здании английской миссии в Стокгольме. Весь квартал миссии был оцеплен шведской полицией и в результате Спрингер был выдан. Английский дипломат Гидеканс впоследствии потребовал от шведских властей удовлетворения за насилие над его слугами, оцепление дома и пр., что привело лишь к тому, что ему было предложено покинуть Стокгольм 7.

Все эти примеры подтверждают тот факт, что в XVI— XVIII веках дипломатическое убежище на политических преступников не распространялось. В то же время осуждалось всякое нарушение права дипломатического убежища в отношении уголовных преступников.

В 1601 году в Мадриде между испанскими и французскими солдатами произошла драка, в которой несколько испанцев были ранены и двое убиты. Французские солдаты    укрылись   в   здании    французского    посольства

в Мадриде, однако, несмотря на протесты посла, они были арестованы испанскими властями. В возникший между Францией и Испанией конфликт вмешался папа Климент VIII, осудивший нарушение дипломатического убежища 8. В 1752 году в доме шведского посольства в Петербурге были арестованы два лица, обвинявшиеся в нарушении правил о продаже спиртных напитков. Шведокий посланник обжаловал эти действия, и ему были принесены извинения, а виновные лица наказаны lJ.

Правом убежища в рассматриваемый период обладали не только здания дипломатических миссий и жилища послав, до « целые кварталы, в которых находились эти здания, — так называемые дипломатические кварталы. Дипломатические кварталы во многих странах пользовались таким же иммунитетом, как >и посольские здания. Свобода дипломатического квартала неизбежно приводила к тому, что в них скрывались преследуемые местными властями лица, уголовные преступники. В Риме «целые улицы были забиты ворами, проститутками, мошенниками и профессиональными убийцами, которые были вне досягаемости правосудия потому, что герб иностранной державы помещался над дверями их жилища, и потому, что они имели lettres de familiarite, свидетельствовавшие об их связи с тем или иным послом. Эти привилегии часто продавались дворецкими послов, служба для них источником дохода и средством распространения своей власти и ад соседями. Под прикрытием такой защиты совершались любые преступления, и целые кварталы, временами достигавшие почти трети города, были изъяты из юрисдикции полиции» 10.

Естественно, что с усилением влияния централизованной власти начинается борьба с этим ограничением суверенитета государства. В Испании свобода квартала, а (следовательно, и право убежища в нем отменяются ордонансом 1594 года и. Однако там практика предоставления убежища продолжается, .и лишь после того, как папа Иннокентий XI издает в 1677 году декрет, отменяющий свободу квартала, в Испании в 1684 году вновь принимается ордонанс по этому же вопросу. По настоянию папы свобода квартала отменяется в Польше в 1680 году, в Англии — в 1686 году12. Долго не соглашался с отменой свободы квартала французский король Людовик XIV. Его посол явился в Рим в сопровождении

Юоружанной свиты из 800 человек для охраны свободы квартала. Послу было отвазано папой в аудиенции, запрещено вступать в переговоры с кардиналами, его глучили от церкви, и, несмотря на это, он оставался в Риме вплоть до смерти папы Иннокентия XI в 1689 году, после чего был отозван. Лишь в 1693 году король Франции дал согласие на отмену свободы квартала 13. Таким образом, в странах Европы свобода диплома-тичеокого квартала и сопутствовавшее ему право убежища 'были отменены в XVIII веке и.

Но на Востоке привилегии дипломатического квартала сохраняются гораздо дольше. В Китае они были оформлены пекинским протоколом 1901 года и протоколом от 13 июня 1904 т.15 Правда, ,в указанных протоколах о праве дипломатического убежища не говорится. Кстати, официально это право не было оговорено ни в одном договоре, заключенном Китаем с европейскими государствами. Однако дипломатический .корпус т Пекине считал это право вытекающим из прав дипломатического квартала и нередко применял его. К примеру, в 1917 году в здании нидерландской миссии получил убежище китайский генерал Чан Сюн, а его бывший начальник штаба Ван Шен-ши—во французской миссии. Китайское правительство не возражало против предоставления убежища, а только предложило удалить беглецов из Пекина. После длительных переговоров беглецы были отправлены и а французский остров Реюньон 16.

Следует отметить, что с появлением принципа невыдачи политических эмигрантов убежищем в дипломатических миссиях стали пользоваться только политические беглецы,   то   есть  дипломатическое   убежище   к   концу IXVIII века претерпевает такие же изменения, как и гер-I риториальное убежище. Но если в XVI—XVII веках док-1 трина   оправдывает  существование   широкой практики ■предоставления дипломатического убежища (см. К. Бру-| нус, А. Гентилис, Ф. Суарец, Г. Лроций), то в XVIII веке и доктрина, и практика идут по пути ограничения дипломатического   убежища.  Так,   Э. В|аттель  считал,  что [вопрос   о  праве посла   предоставить  убежище  должен в каждом конкретном случае решить государь, а Корне-Ёлиус ван Бинкерсгук объявляет право дипломатического [ убежища   абсурдной   вещью17.   В   XIX   веке   доктрина ■встает на позиции отрицания  дипломатического убежи-

ща, считая, что этот институт противоречит суверенитету государства, является злоупотреблением дипломатическим иммунитетом, источником заговоров, не сообразуется с целями посольства и т. д.18 Доктрина отражает положение, существующее на практике: если в XVI— XVIII веках предоставление убежища в дипломатических миссиях широко практиковалось, то в XIX веке оно встречается как исключение. Литературные источники дают сведения о нескольких таких случаях.

В 1808 году в здании русского посольства в Вене получили убежище два солдата, заявившие, что они русские военнопленные, бежавшие из Франции. Австрийские власти потребовали выдачи беглецов как дезертиров и окружили здание посольства. Русский посланник в Вене князь Куракин опротестовал эти действия как нарушение неприкосновенности посольского здания, с чем австрийские власти согласились 19. В 1841 году датский посол в Испании шевалье Алыбарго предоставил убежище ряду испанцев, обвиняемых в деятельности против правительства20. В британском посольстве ib Мадриде находит убежище испанский маршал Серано21. В Греции во время революции 1862 года посольства и консульства иностранных держав предоставили убежище ряду преследуемых лиц. В 1881 году ib Турции Мидхат-иаша нашел убежище во французском консульстве в Смирне, и консульский корпус отказался выдать ело властям. Тогда же нашел убежище у русского посла Маррожени-паша, обвиняемый в измене22. В декабре 1895 года бывший визирь Турции Кучук-Саид-паша со своим сыном укрылся в отеле посла Великобритании в Константинополе, полагая, что его жизни угрожает опасность23.

Но все эти случаи имеют место именно как исключение, а общепризнанным является отрицание дипломатического убежища. Положение о недопустимости предоставления убежища в дипломатических резиденциях оформляется в ряде стран законодательно.

Первыми восстали против практики дипломатического убежища голландские Генеральные штаты, издав декрет от 25 июня 1663 г., установивший, что «дворцы резидентов или их квартиры никак не должны считаться изъятыми из обыска и следствия в том случае, если там находятся люди, которых хотят задержать или поймать на законных основаниях и по воле верховной власти или

правосудия» 24. То, что данный декрет соблюдался в Голландии, (видно из следующего примера. В Гаагу с русским посольством прибыл .польский шляхтич, который не захотел возвращаться обратно «в Россию и укрылся в доме польского резидента в Гааге. По требованию русского посла голландские власти окружили дом резидента и произвели в нем обыск25.

Право дипломатического убежища в Испании   было отменено законом 1772 года 26. Уголовный «одекс Франции также не признавал права убежища в дипломатиче-■ ских (резиденциях и в ст. 98 установил,   что   приказ   об аресте, явке «в суд, взятии под стражу и пр. должен вы-;подняться на всей территории   республики   без  всяких ограничений 27. Овод законов Российской империи в приложении III к ст. 1400 затрещал задерживать должника в квартире дипломатического агента 28.  В   то  же время объяснительная     записка     к     Уголовному     уложению 1903 года отрицала   право дипломатического убежища. В сентябре 1815 года папа римский издал постановление, которое ограничивало право убежища дипломатических резиденций в Ватикане:   разрешалось   укрывать в них только маловажных преступников 29.

Запрещается предоставлять   убежище   и   консулам. Это запрещение широко отражается ib договорах.   Так, в консульских конвенциях России с иностранными государствами обычно содержалась такая   формула:   «Само собой разумеется, что эти внешние  знаки (герб и флаг) никогда не должны считаться как бы   дающими   право убежища».   Положения,   отрицающие   право   убежища, содержатся и <в других договорах. Например, в Кошзен-['Ции о .водворении и торговле, заключенной   между Рос-гсией и Швейцарией 14 декабря   1872 г.  (ст. 10); в кон-ьсульской конвенции,  заключенной 6 мая   1881 г. между Австрией и Сербией  (ст. 6); в конвенции,  заключенной 1 между Австрией и Португалией 9 января 1873 г., и др.30 В XX веке доктрина и практика идут еще дальше по пути отрицания права дипломатического убежища.  Все большее и большее количество капиталистических стран не признает этот институт.   Это   находит отражение  во [многих договорах. Например, договор 1921 года между Афганистаном и Великобританией об установлении добрососедских отношений в приложении   «Миссии и консульства» (п. <«а») специально оговорил, что в последних

предоставление убежища запрещается3!. Аналогичное указание содержалось в договоре о дружбе между Афганистаном и Германией 1926 года (п. «с» ст. 2) 32.

В договоре РСФСР с Афганистаном 1921 года в примечании 1 к ст. 3 дается перечисление отдельных дипломатических 'Привилегий, среди которых п. «д» гласит: «Экстерриториальность помещений, занятых посольствами и консульствами, но без права предоставления убежища лицам, которых местное Правительство официально признает нарушившими законы страны» 33.

В польско-бельгийской конвенции от 12 июня 1928 г. (ст. 5) говорилось, что иммунитет здания консульства не может быть шонят как указание на право убежища, а п. 3 ст. 3 'подчеркивал: «Понятно, что здание консульское не может ни в каком случае служить местом убежища» 34.

В Положении от 30 июня 1921 г. о консульских представителях иностранных государств при Рабоче-Кресть-янском правительстве РСФСР говорилось: «...Канцелярия консульства не может служить убежищем для лиц и предметов, к ней не относящихся» (п. «г» ст. 3) 35. В Положении о дипломатических и консульских представительствах иностранных государств на территории СССР от 14 января 1927 г. в ст. 4 устанавливалось, что «неприкосновенность этих помещений не дает права... предоставлять в них убежище лицам, в отношении которых имеется постановление управомоченных на то органов Союза ССР и союзных республик  об их  аресте» 36.

Таким образом, законодательство многих стран, а также целый ряд двусторонних договоров говорят о непризнании дипломатического убежища. Однако нельзя утверждать, что дипломатическая форма убежища отрицается всеми странами мира, это противоречило бы фактическому положению вещей.

По отношению к дипломатическому убежищу все государства можно разделить на четыре группы 37:

Государства, которые ие признают   и  не  практи

куют его.   Это наиболее   многочисленная   группа   госу

дарств, к которой следует отнести и СССР.

Государства, которые не допускают дипломатиче

ского у1бежища на своей территории, но сами его предо

ставляют. К числу таких   государств   следует   отнести

Францию, Великобританию, США 38.

Государства, которые сами   предоставляют дипло

матическое убежище и 'разрешают  его   предоставление

на своей территории. К этой группе относятся латиноаме

риканские страны.

Государства, которые сами убежище не предостав

ляют, ,но разрешают его предоставление на своей терри

тории (некоторые государства Латинской Америки, Гре

ция).

Даже это условное деление показывает, что большинство государств (в том числе и социалистические страны) не признает дипломатического убежища. Это позволяет сделать вывод, что в современном международном праве не существует общепризнанной нормы о дипломатическом убежище. В настоящее время только в Латинской Америке имеются договорные нормы о дипломатическом убежище, однако практика их применения противоречива. Но даже если допустить, что латиноамериканские государства признают этот институт, то это может служить основанием лишь для утверждения о существовании региональной нормы, но отнюдь не общепризнанной. Действительно, договоры универсального типа в принципе отрицательно относятся к предоставлению убежища в помещениях дипломатических представительств. Этот вывод можно сделать из п. 3 ст. 41 Венской конвенции о дипломатических сношениях 1961 года, которая установила, что «помещения представительств не должны использоваться в целях, не совместимых с функциями представительства, предусмотренными настоящей конвенцией или другими нормами общего международного права, или же какими-либо специальными соглашениями, действующими между аккредитующим государствам и государством пребывания» 39. Совершенно очевидно, что предоставление убежища не имеет никакого отношения к функциям, осуществляемым дипломатическими представителями.

Тот факт, что отдельные государства допускают на своей территории исключения из этого правила, не меняет существа дела. Норма о недопустимости предоставления убежища в дипломатических резиденциях адресована именно представительствам иностранных государств. Эти представительства, если нет на то ясно выраженного согласия государств, в которых они аккредитованы, не могут преступать указанный запрет. В про-

тивнам случае речь идет о злоупотреблении дипломатическим иммунитетом, о вмешательстве во внутренние дела данного государства. Такую квалификацию можно дать целой серии действий ряда капиталистических государств.

Миколайчик — польский государственный преступник бежал из Польши с помощью посольства США в Варшаве40. В 1944 году турецкое посольство в Будапеште предоставило убежище бывшему венгерскому премьеру Коллаи, в 1945 году английская миссия в Бухаресте укрыла бывшего румынского премьера Радеску. В >июне бывший секретарь Болгарского земледельческого народного союза Димитров получил убежище в доме американского представителя в Болгарии41. В 1956 году в здании американского посольства в Будапеште получил убежище один из главных участников контрреволюционного мятежа в Венгрии — кардинал Миндсенти, который находится там до настоящего ©ремени 42.

Во всех этих случаях убежище предоставлялось дипломатическими представителями в тех странах, которые не признают дипломатического убежища, в нарушение законов этих стран.

Наиболее грубое вмешательство во внутренние дела государства путем предоставления дипломатического убежища имело место в Испании в 1936—1938 годах. В мае 1937 года в иностранных миссиях в Мадриде укрывалось около 6000 контрреволюционеров. По сообщению же главы правительства Неприна на заседании кортесов 1 октября 1937 г., в миссиях находилось не менее 20 000 человек 43. В посольстве Чили находился центр подпольной организации мятежников, ib одну из групп которой входили фашисты, укрывшиеся в зданиях иностранных миссий 44. Испанское республиканское правительство не признавало права дипломатического убежища, поэтому факт его предоставления следует рассматривать как нарушение международного права.

Вопрос о предоставлении убежища иностранными посольствами и миссиями в Мадриде обсуждался на 95-й (чрезвычайной) сессии Совета Лиги наций в декабре 1936 года и на 96-й сессии в январе 1937 года 45. Совет Лиги наций не высказался по этому вопросу. Он в силу ряда опричин не пожелал рассматривать данную проблему и высказал пожелание, чтобы   она   была   решена

путем   прямых переговоров  между  заинтересованными сторонами.

Иное развитие получает институт дипломатического убежища в Латинской Америке. Бели с XVIII века страны Европы всячески ограничивают право дипломатического убежища, а в XIX—XX ваках вообще отказываются от его применения, то государства Латинской Америки широко используют данный институт до настоящего вре-

. мени. Там он получил и определенную договорную регламентацию. Однако практика дипломатического убежища в Латинской Америке является неустойчивой и дао многом определяется соображениями целесообразности, добрососедства и пр.4а

В 1865 году в связи с предоставлением убежища в помещении американского посольства в Лиме генералу Конзеко и четырем министрам свергнутого правительства Перу во французском посольстве происходит обмен мнениями по вопросу о дипломатическом убежище. Правительство Перу потребовало выдачи беглецов, не признавая данного права, а весь дипломатический корпус Лимы поддержал практику предоставления дипломатического убежища. Дискуссия, длившаяся в течение нескольких лет, не привела к практическим результатам, сумев лишь .разграничить вопросы предоставления убежища политическим и уголовным преступникам47. 20 января 1889 tr. четыре латиноамериканских государства— Аргентина, Боливия, Перу и Уругвай — на I   южноамериканском   конгрессе   по   международному

■ частному праву подписали конвенцию по международному уголовному праву. Статья 17 этой конвенции гласит, что право убежища в миссиях для лиц, преследуемых по политическим мотивам, должно быть уважаемо, но глава миссии обязан сообщать местному правительству о каждом случае предоставления убежища. Последнее может потребовать, чтобы укрывшийся в кратчайший срок покинул территорию данного   государства.   Те   же

.условия должны соблюдаться и в отношении беглецов, которые нашли убежище на борту военных кораблей, находящихся в территориальных водах 48. Таким образом, появилась первая договорная норма, .предусматривающая предоставление дипломатического убежища политическим эмигрантам, обусловленная лишь обязательством   дипломатических   миссий   уведомлять   местные

власти о факте предоставления убежища. Дальнейшая практика развивалась в том же направлении.

В 1891 году, во время революции в Чили, свергнутый президент Бальмацеда нашел убежище в аргентинском посольстве, а его семья и ряд чиновников — в американском. Несмотря на то что чилийское правительство протестовало против этого, американский посол отказался их выдать49. В январе 1917 года в американском посольстве в Коста-Рике получил убежище свергнутый президент и другие официальные лица, в мае 1917 года в том же посольстве укрылись члены семьи экс-президента Гонзалеса. Они находились там до тех пор, пока местное правительство не согласилось гарантировать их безопасность; в мае 1919 года в Гондурасе произошел государственный переворот и многие преследуемые лица нашли убежище в посольствах (различных стран. Правительство Гондураса, признавая право дипломатического убежища, согласилось на отъезд этих лиц из страны 50.

Очень часто предоставлялось убежище и в консульствах. Страны Латинской Америки, как правило, включали норму об убежище в консульские конвенции. Например, консульская конвенция, заключенная в 1928 году между Мексикой и Сальвадором, разрешила предоставление убежища в помещениях консульств «в случае беспорядков». Ряд же других конвенций запрещает подобную практику. Несмотря на различное содержание договорных норм об убежище в помещениях консульств, последние часто используются в качестве места убежища 51.

Против практики предоставления дипломатического убежища в странах Латинской Америки выступало правительство Гаити. После поражания революции 1908 года в этой стране многие ее руководители укрылись в зданиях различных посольств. Правительство Гаити заявило дипломатическому корпусу, что оно решило положить конец обычаю предоставлять убежище в посольствах и консульствах, находящихся на территории страны 52.

В 1922 году дипломатические представители Парагвая, Германии, Аргентины, Боливии, Бразилии, Уругвая, Кубы, Испании, США, Франции, Великобритании и Перу подписывают еще одно соглашение о дипломатическом убежище для политических беглецов53. А в 1927 году международная комиссия американских юристов выра-

батывает проект конвенции о дипломатическом убежище. Этот проект был положен в основу Конвенции о дипломатическом убежище, которая была принята в 1928 году на шестой панамериканской конференции в Гаване. Конвенция эта была ратифицирована 13 государствами54. Согласно данной конвенции, убежище может предоставляться в миссиях, на военных кораблях, в .военных лагерях или на военных самолетах лишь политическим правонарушителям. Предоставление дипломатического убежища оговорено в конвенции (рядом условий:

дипломатическое убежище может предоставляться

голыко в той стране, которая признает это /право;

оно предоставляется лишь в экстренных случаях,

когда необходимо обеспечить безопасность лица;

о факте   предоставления   дипломатического   убе

жища дипломатический агент, командир военного кораб

ля,  лагеря   или   самолета   о|бязаны  сообщить   местной

власти;

правительство данного государства может потре

бовать немедленного удаления   укрывшегося из страны,

а дипломатический   агент, в свою   очередь, — гарантий

безопасности для данного лица;

укрывшихся   нельзя   высаживать  на   территории

данной страны или близко от ее границ;

при   пользовании   убежищем    укрывшемуся    не

будет разрешаться совершать действия, противоречащие

общественной безопасности;

7)             государство не несет расходов по предоставлению

убежища.

Подписывая данную конвенцию, США сделали оговорку о том, что они не признают соответствующей международному праву доктрину убежища и не присоединяются к ней. Как правильно отметил А. Сабанин, смысл этой оговорки сводится к желанию иметь возможность предоставлять своим политическим друзьям право убежища в государствах Латинской Америки, оставив открытым вопрос о возможности использования этого права указанными государствами на территории самих Соединенных Штатов 55. Эта оценка позиции Соединенных Штатов подтверждается и практикой, последовавшей после принятия конвенции 1928 года. США, не ратифицировав конвенцию и не признав доктрину убежища, очень часто предоставляли это право лицам в своих дип-

ломатических представительствах на территории стран Латинской Америки. Более того, 2 октября 1930 г. американские дипломатические агенты в Латинской Америке получили инструктивный циркуляр в отношении предоставления убежища, который 1 декабря 1932 г. был включен в Инструкцию дипломатическим агентам.

В главе VII (§ 6) инструкции говорилась, что предоставление убежища лицам в дипломатических миссиях желательно совмещать с позицией правительства и с уважением к предоставляемому убежищу; предоставление убежища не входит в цели дипломатического агентства; право убежища не имеет всеобщего применения в международном праве, а там, где оно применяется, оно является не правом, а только обычаем; ©ели убежище предоставлено, то только на 'время непосредственной опасности для жизни преследуемого от преследований толпы; в убежище следует отказывать лицам, которые спасаются от преследования местного правительства56. Таким образом, не признавая права дипломатического убежища, США в инструкции все же предусматривают возможность его использования. Эта возможность реализуется на практике.

В 1932 году в Боливии получили убежище в американском посольстве президент и его семья. Во время государственного переворота в Никарагуа на территории военно-морского лагеря США укрылся президент, его кабинет и члены их семей57.

Гаванская конвенция 1928 года, являясь многосторонней конвенцией, унифицировала практику латиноамериканских государств в вопросе предоставления дипломатического убежища.

Однако интерпретация некоторых положений конвенции давала основания для конфликтов. Трудности возникли прежде всего по вопросу о квалификации политических деликтов и по вопросу необходимых гарантий безопасности беглецов. Появилась необходимость в пересмотре конвенции, и 26 декабря 1933 г. в Монтевидео на VII межамериканской конференции была подписана Конвенция о враве политического убежища, которая изменяла некоторые положения Гаванской конвенции 1928 года 58.

Статья 2 этой конвенции сформулировала следующее положение:  «Определение политического (преступления

Принадлежит Дающему убежище государству». Интересна и ст. 3 конвенции 1933 года: «Право политического убежища «ак гуманитарного по своему характеру института (Не подлежит взаимности. Все люди могут быть под его охраной, /каково бы ни было их гражданство, без ущерба для обязательств, которые примет на себя по данному вопросу государство, к которому они принадлежат; но государства, признающие право политического убежища лишь с известными ограничениями или модальностями, могут его'осуществлять в иностранных государствах только способом и в пределах, в которых они его признают».

Таким образам, ст. 3 установила, что взаимность в вопросе предоставления дипломатического убежища не применяется, а это означает, что если из двух стран одна признает, а другая не признает дипломатического убежища, то признающая страна не имеет права использовать данный институт на территории непризнающей страны. Это положение представляется очень важным, так «ак именно таким путем государства, подписавшие конвенцию 1933 года, старались оградить государственный суверенитет тех стран американского континента, которые не признают дипломатического убежища, совместить право дипломатического убежища с принципом суверенитета. А в этом имелась настоятельная необходимость, о чем свидетельствуют попытка Гаити отказаться от права дипломатического убежища в 1908 году и непризнание этого института со стороны Перу.

Кроме рассмотренных двух (многосторонних конвенций Аргентина, Уругвай, Перу, Боливия, Парагвай и Чили подписали 4 августа 1939 г. на II южноамериканском конгрессе по международному частному гараву южноамериканскую конвенцию об убежище, которая заменила статьи 15—18 Конвенции по международному уголовному праву 1889 года 59.

Глава I этой конвенции регламентирует вопрос дипломатического убежища. Статья 1 ее устанавливает, что убежище предоставляется лицам любой национальности. Местами убежища могут служить посольства, консульства, военные кора,бли, военные самолеты и военные лагеря; в них смогут укрываться только лица, преследуе-: мые по политическим основаниям или за совершение ■ политического преступления (ст. 21). Определение харак-

тера преступления по конвенции 1939 года предоставляется государству, дающему убежище (п. 2 ст. 3); из права пользования убежищем исключаются лица, совершившие общие преступления, и дезертиры, кроме тех, кто совершил действия политического характера (inn. 1 и 3 ст. 3). Дипломатический агент или военный командир должны сообщить имя беглеца местной администрации (ст. 4); пользуясь убежищем, беглец не должен совершать актов, направленных против местного правительства или заниматься политической деятельностью (ст. 5); по требованию правительства укрывшееся лицо должно немедленно покинуть данную страну при необходимой гарантии его безопасности (ст. 6); дипломатический агент или военный командир могут переместить беглеца в другое место убежища в пределах данного государства под охраной своего флага (ст. 8).

Из приведенных статей конвенции 1939 года видно, что она то существу не внесла ничего нового в регламентацию института дипломатического убежища, повторив положения конвенции 1933 года.

Несмотря на довольно подробную регламентацию дипломатического убежища, в странах Латинской Америки продолжают возникать споры о его применении. Наибольшей известностью пользуется спор, возникший между Колумбией и Перу о предоставлении убежища Айа де ла Торре, который |был предметом разбирательства в Международном Суде ООН в 1950 и 1951 годах. Обстоятельства дела таковы. В октябре 1948 года в столице Перу Лиме началось восстание военно-морских сил, которое было в тот же день подавлено. Восстанием руководила партия «Американский революционный союз», во главе которой стоял Виктор Рауль Айа де ла Торре. После подавления восстания он был обвинен перуанскими властями в совершении воинского преступления, однако избежал ареста, получив убежище в здании колумбийского посольства в Лиме. Несмотря на неоднократные требования правительства Перу, Айа де ла Торре выдан не был. 31 августа 1949 г. спор по этому вопросу был передан на рассмотрение Международного Суда.

По данному делу Международный Суд вынес три

решения: 20 .ноября 1950 г., 27 ноября 1950 г. и 13 июня

1951 г.                    ^ijt&^tfb

В  решении от 20 ноября   1950 г.  Суд  указал,  что

Дипломатическое убежище может /быть предоставлено только в условиях необходимости; квалификация деяний беглеца правительством Колумбии не обязательна для Перу; Перу не доказало, что беглец шляется уголовным преступником; (Правительство Перу не обязано выдавать укрывшемуся охранную грамоту для выезда с территории. Таким образом, Суд решил ряд вопросов, но оставил без ответа основной из них: должна ли Колумбия выдать Айа де ла Тор'ре? Поэтому сразу же /после вынесения этого решения Колумбия обратилась в Международный Суд с иросьбой интерпретации этого вопроса.

В своем решении от 27 ноября 1950 г. Суд отказал Колумбии в ее просьбе на том ооношании, что при первом рассмотрении дела этот вопрос сторонами не поднимался. 13 декабря 1950 г. Колумбия вновь подает заявление в Международный Суд с инициативой о новом рассмотрении дела. 13 июня 1951 г. Суд вынес третье решение по спору между Колумбией и Перу. В этом решении он указал, что в данном случае убежище должно быть немедленно прекращено, так как Перу нерегулярно поддерживало практику предоставления дипломатического убежища; Колумбия же не обязана выдавать беглеца перуанским .властям. Суд /подчеркнул, что предоставление убежища не может быть противопоставлено действиям юстиции 60.

Из решения Международного Суда ООН по делу Айа де ла Торре можно сделать ряд (Важных  выводов.

Во-первых, Суд четко разграничил понятие территориального и дипломатического убежища. Предоставление первого /входит в исключительную компетенцию территориального суверена, который и решает вопрос о выдаче. Что касается дипломатического убежища, то Суд еще раз подтвердил, что его предоставление не может быть осуществлено в нарушение играв территориального суверена, а лицо, которому предоставлено убежище, не может изыматься из-под действия законодательства определенной страны. Убежище может быть предоставлено только в том случае, если территориальный суверен придерживается такой же практики, признает этот институт. Убежище должно быть лишь кратковременным и служить средством обеспечения безопасности данного лица, ограждения его от самосуда противника.

Во-вторых, .нельзя утверждать, что Суд категорически отверг практику предост а веления дипломатического убежища. Как известно, он высказался против выдачи Айа де ла Торре перуанским властям, подтвердив тем самым законность действий Колумбии по предоставлению убежища в .своей дипломатической миссии61.

В пользу излагаемого мнения можно добавить еще и следующее. При решении дела Суд принимал во внимание Гаванскую конвенцию 1928 года, участниками которой являлись обе спорящие стороны. В своем реше-нии Суд не оспорил действенность норм этой конвенции. Наоборот, он указал на факт нарушения положений конвенции со стороны Колумбии ((Конвенция предусматривала предоставление временного убежища лишь в случае настоятельной необходимости, чего не было в рассматриваемом случае). Но даже при наличии нарушений Суд не потребовал выдачи Айа де ла Торре местным властям, а лишь счел необходимым прекратить его убежище. Следовательно, саму конвенцию Суд рассматривал в качестве акта законного 62.

В решении Суда нельзя усмотреть и ограничительного толкования норм Гаванской конвенции, как это делают И. П. Блищенко и В. Н. Дурденевский. Суд указал, что, согласно конвенции, убежище может быть предоставлено лишь кратковременно, но такой (вывод вытекает из положений конвенции 1928 года, устанавливающих, что местное правительство может потребовать немедленного оставления страны укрывшимся. Постановление Суда о том, что путем убежища нельзя изымать лицо из-под нормального (не исключительного) законодательства суверена, также соответствует норме Гаванской конвенции о предоставлении убежища только политическим преступникам и лишь в исключительных (экстренных) случаях63. Вопрос другой, что Суд дал ограничительное толкование самому праву дипломатического убежища, подчеркнув, что оно не может быть противопоставлено принципу суверенитета государств 64.

Совершенно очевидно, 'что право дипломатического убежища нельзя толковать расширительно и применять его нормы в тех странах, которые не признают данного института, считают его ограничением своих суверенных прав. Например, так как Перу в 1955 году денонсировало Гаванскую конвенцию,   то  дипломатические представители на ее территории с 1955 года не имеют права предоставлять дипломатическое убежище. Каждый случай его предоставления в Перу следует рассматривать как злоупотребление дипломатическим иммунитетом, как нарушение норм международного права. Но в.ряд ли можно отрицать возможность предоставления данной формы убежища на территории тех стран, которые его признают. Для этого нет ни юридических, ни политических оснований. В связи с частыми военными переворотами и с разгуло'м реакции в этих странах дипломатическим убежищем пользуются и прогрессивные политические деятели. Свидетельство тому — многочисленные факты, связанные с событиями в Гватемале и Бразилии в последние годы. Следует ли осуждать тот факт, что в 'связи с военным переворотом в Бразилии в апреле 1964 года, в результате которого в стране начался разгул реакции, чилийское посольство предоставило убежище  директору прогрессивной  ■газеты   «Ултима   ора»65.

Таким .образом, можно сделать вывод, что дипломатическое убежище может быть предоставлено лишь в тех странах, которые его признают. Предоставление же его в государствах, которые не признают подобной практики, неправомерно. К оценке данного института следует подходить с позиций суверенитета государств.

В западной литературе к дипломатическому убежищу часто относят и предоставление покровительства на борту военных «ораблей, самолетов или на территории военных лагерей. Как мы уже отмечали, латиноамериканские конвенции узаконили предоставление убежища и на этих условных территориях государства.

Какова же практика других 'государств в отношении предоставления убежища на (борту военных кораблей, военных самолетов, на территории военных лагерей? Существует ли какая-либо общепризнанная норма в отношении такого убежища?

Законодательство ряда государств разрешает предоставление убежища на борту военного корабля. Например, Морское регулирование США от 9 августа 1948 г. в главе VI устанавливает (ст. 621): «Право убежища для политических или иных (беженцев не имеет оснований в международном праве. Однако га странах, где часто происходят перевороты и постоянно нестабильны существующие правительства, обычай  санкционирует предо-

ставление убежища; но даже ,в водах такой страны офицеры должны отказывать всем в убежище, исключая случаи, когда такое предоставление диктуется интересами гуманности при крайних или исключительных обстоятельствах, таких как преследование беглеца толпой. Офицеры не должны прямо или косвенно приглашать беглеца получить убежище» 66. Во французском декрете от 20 мая 1885 г., т ст. 148, определено, что в случае политических беспорядков в иностранном государстве командир корабля может предоставить убежище лицам, которые находятся в непосредственной опасности67. В английском королевском Адмиралтейском регулировании 1913 года (ст. 2805) говорится: «Установлено, что во время политических беспорядков или народных мятежей убежище может быть предоставлено лицам, опасающимся от немедленной личной опасности» 68. Регламент морской службы Италии от 28 апреля 1927 г., Морской ордонанс Португалии 1930 года также разрешают предоставление убежища на борту военных кораблей 69.

Таким образом, для законодательства этих государств характерно, что разрешается предоставлять убежище только в исключительных случаях, когда лицу грозит непосредственная опасность.

История дает много примеров использования убежища на военных кораблях. Так, США предоставляли убежище на военных кораблях в Перу в 1831 году, в Парагвае — в 1866 году, в Эквадоре — в 1883 году, в Гондурасе — в 1893 году, в Гватемале — в 1895 году, в Чили—в 1891 году, IB Мексике — в 1917 году70.

Можно заключить, что в XIX веке случаи предоставления убежища военными кораблями довольно часты, но в XX веке подобная практика незначительна. Никаких договорных норм 1в отношении такого убежища не имеется (исключение представляют лишь страны Латинской Америки). Учитывая все это, можно прийти к выводу, что общеприананной нормы международного права в отношении предоставления убежища на борту военных кораблей не имеется. Такое убежище может предоставляться только в тех странах, которые его признают, в противном случае имеет место нарушение суверенных прав государства, вмешательство в его внутренние дела. Данный вывод справедлив и в отношении предоставления убежища на борту военных самолетов.

Какова практика в отношении торговых судов, 'можно ли на их (борту предоставлять убежище?

Положение торговых судов в иностранных йодах отличается от положения военных кораблей: они, как правило, не изымаются из-под юрисдикции местных властей, поэтому нет оснований для использования ими права убежища. Тем не менее договор от 20 декабря 1907 г. между республиками Центральной Америки разрешает предоставление убежища политическим беглецам на борту торгового судна п.

Законодательство США предусматривает право торговых судов предоставлять убежище преследуемым лицам п. Однако такую практику нельзя признать правомерной, так как в отношении предоставления убежища на /борту торгового судна не существует даже региональной нормы международного права (ведь только незначительное количество латиноамериканских государств признают подобную практику). Поэтому упомянутые нормы законодательства США направлены на нарушение суверенных прав других государств и находят подтверждения в международном праве.

В практике известны случаи предоставления убежища торговыми судами. Например, в 1906 году Великобритания предоставила убежище на борту своего торгового судна, находящегося в Турции; в том же году предоставило убежище и итальянское торговое судно; в 1915 году в Китае предоставило убежище судно США 73.

Как уже говорилось выше, подобную практику нельзя признать правомерной74. То же следует оказать и в отношении предоставления убежища на борту транспортного самолета. Совершенно недопустимо предоставление убежища преследуемым лицам на территории военных баз и лагерей. Строительство военных баз на чужих территориях само по себе — акт противоправный 75, поэтому противоправным является и предоставление убежища на их территориях.

Гаванская конвенция 1928 года легализует предоставление убежища на территории военных лагерей. Однако данное указание, принятое явно под давлением США, в современных условиях следует рассматривать как противоречащее общепризнанным нормам международного права.

8—8.54   ИЗ