3. Достоверность и вероятность доказательств

Интерес к вопросу о достоверности доказательств наиболее остро стал проявляться в России в связи с нововведениями, вызванными Судебной реформой 1864 года. Этой реформой был введен суд присяжных, и Россия стала причастной к свободной оценке доказательств по внутреннему убеждению, практикуемой в англосаксонской системе права.

Первоначальная трактовка достоверности сводилась к известной степени вероятности или субъективной уверенности лица, оценивающего доказательства, в существовании или несуществовании фактов.

Думается, что здесь имела место подмена объективных критериев достоверности субъективным мнением лица, оценивающего доказательства. На практике такой подход к достоверности означал, что достоверным ножет быть признано такое доказательство или совокупность доказательств, которое (которая) убедит судей в существовании факта, безотно-жтельно к тому, достоверно ли оно на самом деле. Подобная позиция іриводила к тому, что для того, чтобы осудить человека вовсе необязательно, чтобы он был действительно виновен - достаточно убеждения :удьи в его виновности на основе тех доказательств, которые этому судье іредставленьї.

Действительно, субъективный смысл этому понятию придает философия, трактуя "достоверность" как "убеждение, основанное на знании и исключающее всякое сомнение"1.

Однако в русском языке смысловое значение слова "достоверность" не дает повода придавать данному понятию субъективный смысл. Понятие "достоверность"2 часто применяется к различным источникам сведений о фактах, например, достоверное сообщение, достоверное показание, достоверные сведения и т. п. Понятие "истинность" (чаще "верность") применяется к суждениям, теориям, взглядам - истинная теория, истинное (верное) суждение и т. п.

Следует отметить, что в различные исторические периоды подходы к понятию достоверности в российской науке отличались качественным своеобразием. Вопросы достоверности находят свое отражение в трудах Л.Е. Владимирова, И.Я. Фойницкого, П.И. Люблинского, СВ. Позны-шева и других.

Один из выдающихся ученых-процессуалистов того времени Л.Е. Владимиров рассматривал достоверность как "такое стечение вероятностей, вытекающих из представленных на суд доказательств, которое способно привести к "внутреннему убеждению" в том, что произошло событие, составляющее предмет исследования...".3

В приведенном выше определении прослеживается вероятностный подход к достоверности, преломленной через призму внутреннего убеждения судей, основанного на представленных доказательствах. Само же внутреннее убеждение, по мнению Л.Е. Владимирова, должно выступать в роли мерила судебной достоверности и лежать в основе "благоразумных" выводов судьи.

В противовес этому СВ. Познышев утверждал, что "уголовно-судебная достоверность есть такая высокая степень вероятности, при которой известное решение подкрепляется твердо установленными фактами при отсутствии фактов, ему противоречащих или указывающих на недостаточную обследованность дела и недостаточность собранных данных".4 Следовательно, по мнению СВ. Познышева, высокая степень вероятности предполагает "установленные факты" при соблюдении объективности и всесторонности исследования собранных данных.

П.И. Люблинский отождествлял достоверность и допустимость. В частности, он писал: "Допустимость - пригодность доказательства служить

1                 Философский энциклопедический словарь. С 143.

2                      Достоверный - стоящий веры, вполне верный, истинный, несомненный. Достоверность - свойство, качество, принадлежность достоверного. Даль В.И. Толковый словарь великорусского языка. М., 1998 С. 479.

3                 Уделяя большое внимание судебной достоверности Л.Е. Владимиров именовал ее нравственной очевидностью, высокой степенью вероятности. Владимиров Л.Е. Учение об уголовных доказательствах. Часть общая. Книга 1. Уголовно-процессуальная достоверность. Харьков, 1882. С. 10.

4              Познышев СВ. Элементарный учебник русского уголовного процесса. С 182.

83

основанием для судебного решения, фигурировать на суде (недопущение их возможно по различным причинам - крайней недостоверности, ненадежности... и проч.)".1

Эта позиция представляется наиболее соответствующей пониманию достоверности (как будет показано ниже) русским ученым 70 — 90-х годов XX века. Однако указанная трактовка в наши дни подверглась переосмыслению и развитию.

Л.М. Карнеева в своих работах критиковала смешение достоверности и допустимости: "Иногда считают, что фактические данные, полученные из указанных в законе источников и законным способом, всегда достоверны. Так можно было бы рассуждать в то время, когда доказательство отождествляли с фактом, который всегда достовернее, ибо .он -■ реальность".2

Вопрос о достоверности доказательств немыслим без определения соотношения достоверности и допустимости.

Прежде всего следует помнить, что эти понятия взаимосвязаны; их нельзя рассматривать ни в качестве взаимоисключающих, ни в качестве взаимопоглощающих характеристик.

Допустимость доказательств, как уже было отмечено, означает их законность, правомерность использования для установления истины.

В теории доказательств конца XIX века было распространено положение, согласно которому недопустимым являлось недостоверное доказательство, то есть фактически достоверность рассматривалась в качестве критерия допустимости. В настоящее время эти два понятия рассматриваются в качестве самостоятельных.

Вопрос о достоверности того или иного источника доказательств или самого доказательства может быть поставлен только в том случае, если доказательство (или источник) является допустимым, и в то же время допустимое доказательство ничего не докажет либо приведет к ошибочным выводам, если оно не будет достоверным.3

Таким образом, допустимость и достоверность - пересекающиеся понятия. Многие правила допустимости призваны гарантировать, максимально обеспечивать достоверность доказательств. Применительно к ныне действующему законодательству сюда можно отнести, например, требование получения доказательств из строго определенных источников (ч. 2 ст. 69 УПК); недопустимость показания свидетеля, не могущего указать источник своей осведомленности (ст. 74 УПК); недопустимость заключения эксперта, заинтересованного в исходе дела или некомпетентного (ст. 67 УПК), и многие другие.

1 Люблинский П.И. Вступительные статьи к книге Дж. Стивена "Очерк доказательственного права". СПб., 1910. С. XIVI.

1 Карнеева Л.М. Доказательства в советском уголовном процессе. М., 1988. С. 47.

3 Допустимый - возможный, дозволительный, разрешительный. Ожегов СИ. Словарь русского языка. М., 1989. С. 143.

84

Доказательство считается недопустимым именно потому, что возникают неустранимые сомнения в его достоверности. Различие заключается в том, что требования допустимости четко формализованы и не подлежат оценке. Если такое требование нарушено, то доказательство считается недопустимым.

Достоверность же оценивается не по формальным признакам, а содержательно, и лишь после того, как установлена допустимость доказательства. Именно по этому признаку разграничивается оценка допустимости и оценка достоверности доказательства.

Но правила допустимости доказательств не ограничиваются только обеспечением их достоверности. Многие правила допустимости имеют другую природу, и именно здесь начинается различие этих понятий. Эта другая сторона допустимости имеет иное назначение - обеспечение прав личности совершенно безотносительно к достоверности получаемой информации. Несоблюдение таких требований никак не влияет на достоверность доказательства и, тем не менее, признается допустимым. Например, показания защитника об обстоятельствах, известных ему в связи с исполнением его функций, недопустимы вовсе не потому, что они сомнительны.

Этот запрет имеет совсем иное назначение - обеспечить доверительные отношения между защитником и подзащитным и, тем самым, гарантировать реализацию права на защиту. Вполне могут быть достоверными и показания обвиняемого или свидетеля, получаемые под пыткой (может быть "моральная недопустимость", но нет и не может быть "моральной достоверности").

То есть такого рода запреты имеют не гносеологическую, а морально-этическую природу и поэтому с достоверностью никак не связаны.

Е.П. Гришина считает, что многие правила допустимости имеют двойственную природу, обеспечивая и достоверность доказательства, и соблюдение прав личности (например, присутствие понятых при производстве следственных действий).1

Уже в наши дни Н.В. Сибилева употребляет понятие этической допустимости, которая вытекает из обязанности лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда не унижать в процессе доказывания честь и достоинство личности. Недопустимость доказательств, вытекающую из смысла ч. 2 ст. 72 УПК, Н.В. Сибилева именовала "специальной недопустимостью"2.

Понятие достоверности доказательств в современной литературе трактуется неоднозначно. Различные подходы обнаруживаются как в отношении самото определения достоверности, так и структуры этой достоверности.

1                 См.: Гришина Е.П. Достоверность доказательств и способы ее обеспечения в уголовном процессе. Дисс. на соискание ученой степени к.ю н. М., 1996. С. 46.

2               См.: Сибилева Н.В. Допустимость доказательств в советском уголовном процессе. Киев, 1990. С. 32.

85

М.С. Строгович фактически отождествлял достоверность с истиной.1

Я.М. Яковлев выделял такую особенность достоверного знания, как возможность проверки полученных объективных данных.2

По мнению Д.В. Арсеньева, достоверным является знание, истинность которого подтверждена определенными данными.3

Л.М. Карнеева понимает под достоверностью "соответствие доказательств объективной действительности"4.

А. И. Копье'ва рассматривает достоверность как обоснованное знание. По ее мнению, "под обоснованием следует понимать не только приведение доказательств в принимаемых следователем и судом актах, но и анализ содержания этих доказательств, объяснение, почему одни доказательства признаны достоверными, а другие нет, и какой совокупностью доказательств подтверждается сделанный соответствующим органом вывод".5

"Теория доказательств в советском уголовном процессе" (Г.М. Минь-ковский) вводит понятие содержательной достоверности, которая приемлема для характеристики выводов конкретного исследования, например, заключения эксперта.

По мнению П.А. Лупинской, достоверным "признается знание, полученное в результате собирания, проверки и оценки доказательств в точном соответствии с установленными законом правилами и не вызывающее сомнений в своей обоснованности".6

А. К. Педенчук предложил градацию достоверности в зависимости от формы познания - на непосредственную и опосредованную, "полученную путем сообщения или теоретического доказательства"7. Данному автору принадлежит также классификация достоверности на субъективную (в вере) и объективную (в науке), логическую (полученную посредством мышления).8

Мы соглашаемся в целом с пониманием достоверности как соответствующего  объективной действительности  (истинного),  обоснованного

1                 Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. С. 256.

2                       См.: Яковлев A.M. Основы психологии судебно-экспертной деятельности Вопросы психологии и логики судебно-экспертной деятельности. Сб. научных трудов ВНИИСЭ. М., 1977, вып. 30. С. 17.

3                   См.: Арсеньев Д.В. Истина, достоверность и обоснованность в следствии и судебных актах. Вопросы теории судебной экспертизы. Сб. научных трудов ВНИИСЭ. М., 1979, вып. 39. С. 18.

4              Карнеева Л.М. Доказательства в советском уголовном процессе. М., 1988. С. 47.

5               Копьева АИ. Об элементах уголовно-процессуальной деятельности. Теория и практика установления истины в правоприменительной деятельности. Сб. научных трудов. Иркутск, 1985. С. 35.

6             Лупинская П.А. Доказывание. Понятие и общая характеристика. Уголовный процесс. М., 1995. С. 151 - 152.

7                Педенчук А.К. Проблемы обеспечения достоверности заключения судебного эксперта. М., 1992. С. 76.

8                 Педенчук А.К. Проблемы обеспечения достоверности заключения судебного эксперта. С. 88.

86

знания, но считаем необходимым сосредоточить внимание на понятии достоверности отдельно взятого доказательства и достоверности вывода, основанного на совокупности доказательств.

Достоверность вывода - понятие более сложное, собирательное. Оно может быть представлено на том или ином этапе производства по уголовному делу как объективное содержание в субъективной форме. Вывод: решение субъекта по уголовному делу должно базироваться на правильных посылках, достоверных доказательствах.

Важным требованием достоверности вывода в уголовном процессе является его доказанность. Известен целый ряд высказываний ученых-юристов, допускающих существование истин, которые не доказаны, существуют как бы сами по себе.1 Истина вполне может существовать, автономно - она действительно ни от кого и ни от чего не зависит. Достоверный же вывод сам по себе существовать не может - он должен быть доказан. Исходя из этого, следует признать ошибочным мнение В.Д. Ар-сеньева, утверждающего, что "истинное знание может быть как достоверным (доказанным), так и вероятным (недоказанным), ложное - вероятным и доказанным (достоверное заблуждение)"2.

Представляется верным то, что истинное всегда достоверно, но верно и то, что достоверное всегда истинно. Наши представления могут быть истинными, но бездоказательными (например, интуитивные знания). Оперировать такими знаниями для принятия окончательных решений весьма рискованно. Если же оно доказано (обоснованно, аргументировано), то приобретает характер достоверности, не вызывающей сомнений в истинности знания.

Таким образом, речь идет, с одной стороны, об истинности знания, а с другой - о его достоверности, обоснованности. Исходя из анализа философской и юридической литературы, можно утверждать, что достоверное знание фактических обстоятельств дела - это всегда истинное знание.

Иными словами, достоверность есть развернутая, доказанная, не вызывающая сомнений и потому не требующая дальнейшего обоснования истина.3

Но это характерно лишь для итоговых решений, поскольку первоначальные сведения о преступлении, поступающие к следователю, чаще всего неполны, отрывочны и ненадежны. Они явно недостаточны для обоснования вывода о наличии или отсутствии состава преступления, о лице, виновном в нем и т. д. Случается, что они недостаточны даже

1                       К примеру, П.Ф. Пашкевич утверждал, что "истина может быть доказанной или недоказанной, недоказанный тезис может быть истинным, но может быть и ложным". Пашкевич П.Ф. Объективная истина в уголовном судопроизводстве. С. 71.

2             Арсеньев Д.В. Истина, достоверность и обоснованность в следствии и судебных актах. Вопросы теории судебной экспертизы. Сб. научных трудов ВНИИСЭ. М., 1979. вып. 39. С. 18.

3                   См : Соловьев ВВ., Громов НА., Николайченко В.В. Доказывание, доказательства и их источники в уголовном процессе. С. 13 - 14.

87

для какого-либо определенного предположения о происшедшем событии и допускают множество разнообразных объяснений.1

Резюмируя сказанное, можно констатировать, что понятие достоверности включает в себя как истинность знания (его соответствие объективной деятельности), так и обоснование этой истинности, адресованное соответствующему субъекту. Причем субъект восприятия этой информации специальный (следователь, лицо, производящее дознание, прокурор и суд).

В данной трактовке достоверности переплетаются как объективный, так и субъективный моменты. Оба они тесно взаимосвязаны и, как правило, друг без друга не существуют. Объективный момент (наличие или отсутствие каких либо фактов или различное сочетание фактов) всегда предполагают субъективное восприятие и сугубо субъективную оценку этих фактов действительности.

По мнению И.С. Кустова, достоверность выводов в уголовно-процессуальной деятельности "зависит не только от предмета и объема познания, но и от средств, способов, условий, в которых происходит процесс познания"2.

Оценка достоверности представляет собой длящийся процесс, который завершается лишь в момент формулирования окончательных выводов по делу на основе всей совокупности собранных доказательств.

Оценка доказательств, с точки зрения их достоверности, производится в ходе следственных действий, при выдвижении следственных версий, принятии процессуальных решений.

Оценка достоверности доказательств состоит в том, что:

1)                       изучается лицо, располагающее сведениями (свидетель, потерпевший, эксперт и т. д.), с точки зрения его способности давать правдивые и полные показания (заключения);

2)                 изучается характер и условия обнаружения материального носителя информации (предмет, документ);

3)                  анализируется содержание сведений (последовательность и полнота изложения, наличие противоречий, неточностей, пробелов, обоснованность выводов, основанных на данных науки и т. д.);

4)                        информация, полученная из данного процессуального источника, сопоставляется с информацией, полученной из других процессуальных источников.3

1                 Эйсман А.А. Логика доказывания. С. 96 - 97.

2                     Кустов И.С. Законодательные гарантии достижения истины по уголовному делу. Ашхабад, 1975. С. 75.

3               Уделяя большое внимание источникам доказательств, можно прийти к выводу, что достоверность источника обязательно влечет за собой достоверность доказываемого факта. Однако это неверно. Во-первых, любой источник содержит в себе сведения о каком-либо факте. Без источника нет и факта. Но эти факты могут: 1) соответствовать действительности и иметь определенное доказательственное значение для дела; 2) соответствовать действительности, но не иметь никакого доказательственного значения; 3) вообще не соответствовать действительности.

Оценка достоверности доказательств включает анализ всего процесса его формирования, а именно: условий восприятия, запечатления, передачи и фиксации сведений о фактах, сообщенных допрошенным лицом; условий появления, сохранения и копирования материальных следов; хода экспертного исследования и правильности его отображения в заключении; происхождения и состояния документов, представленных следователю (суду).

Отметим, что оценка доказательств включает в себя познание досто-верностей всей совокупности доказательств по делу. Оценка доказательств по их совокупности требует каждый раз конкретных выводов относительно того, насколько достоверным является каждое из доказательств; какой факт, имеющий значение для дела, и насколько точно оно устанавливает или опровергает; в какой взаимосвязи находится с другими доказательствами; какое значение для дела имеет вся совокупность доказательств.

Получение достоверного знания представляет собой процесс трансформации вероятного знания в достоверное, "поскольку в судебном доказывании, как известно, всякое знание обычно выступает на первых порах как вероятное, проблематичное"1.

Анализ этого процесса предполагает рассмотрение понятия вероятности.

Вероятность как категория (понятие), парное понятию достоверность, или приблизительное знание, означает частичную, неполную обоснованность утверждения, содержащегося в суждении, и частичную, неполную, но определенную уверенность в правоте утверждения. При этом мера уверенности отчасти определяется мерой обоснованности утверждения, а отчасти - обстоятельствами личного характера. Вероятность - отнюдь не абстрактное, случайное знание. Вероятность, как и достоверность, претендует на какое-то обоснование, аргументацию, подтверждение. Вероятное знание не лишено объективного содержания, поскольку выражает отношение знания объективной действительности.2

Проблема вероятности представляет интерес в гносеологическом, философском и, даже, в математическом аспекте.

В математике под вероятностью понимается оценка возможности определенного события при заданных условиях, которая выражается в отношении числа благоприятных исходов к общему количеству всех возможных вариантов.3

Американским математиком Д. Пойа была разработана содержательная теория правдоподобных рассуждений, где вероятность рассматрива-

1                    Орлов Ю.К. Заключение эксперта как источник выводного знания в судебном доказывании Дисс. на соиск. ученой степени д.ю.н. М., 1985. С. 61.

2                  Трактовка вероятности как сугубо субъективной категории, лишенной значимости, дана М.С. Строговичем. Строгович М.С. Учение о материальной истине в уголовном процессе. М-Л., 1947. С. 86. Подобная трактовка вероятности была подвергнута критике в философской литературе.

3            Данное определение вероятности можно считать классическим для математики.

89

ется как разновидность правдоподобностей (неколичественная оценка вероятности в случаях, когда ей не может быть придано цифровое выражение).1

В настоящее время в неклассической логике существует целый ряд направлений вероятной логики, возникшей как продолжение классической индуктивной логики.

"В вероятностной логике высказываниям могут приписываться не только два значения (истинно или ложно, но и множество промежуточных (вероятностей)".2

В различных направлениях вероятностной логики эти значения именуются по-разному (степень подтверждения, степень правдоподобия и др.).

Однако в противоположность другим системам многозначной логики, которые оперируют множеством дискретных значений истинности, "вероятная логика рассматривает непрерывную шкалу значений истинности"3.

Р. Карнар представил понятие вероятности в двух аспектах: объективном и субъективном.4

Согласно этой классификации понятие вероятности может быть представлено в следующем виде:

-                                        понятие объективной (или статистической) вероятности, тесно связано с относительными частотами встречаемости в массовых явлениях;

-                                        понятие субъективной (или личной) вероятности, представляющей собой степень доверия субъекта к высказыванию или событию.

Субъективная вероятность, в свою очередь, распадается на две разновидности:

а)                   вероятность в смысле реальной степени доверия, которая характерна для психологического состояния субъекта при определенных ситуациях, когда он стоит перед выбором между разными высказываниями и событиями;

б)                 вероятность в смысле рациональной степени доверия, которая проявляется тогда, когда исследуется не просто поведение субъекта в определенных ситуациях, а происходит переход к исследованию тех данных (свидетельств), из которых он исходит; устанавливается рациональность степени того доверия, которое оказывает субъект познания высказыванию или событию.

1                    Пойа Д. Математика и правдоподобные рассуждения. М., 1975. О правдоподобности говорится также в работах Г.А. Геворкяна. Геворкян Г.А. Вероятное и достоверное знание Ереван, 1965. С 106 и далее. Геворкян ГА. Категория вероятности и некоторые вопросы теории истины Диалектика и логика научного познания. М., 1966. С. 276 и далее, и ряда других советских ученых

2                  Орлов Ю.К. Заключение эксперта как источник выводного знания в судебном доказывании. С. 63.

3                Рузавин Г.И. Вероятностная логика и ее роль в научном исследовании. Проблемы логики научного познания М , 1964. С 200 - 201.

4               Camar R. The aim of Irductive Logik Logie Metodology and Philosophy of Soiel-ence. Stanford university press, 1962, p. 302.

90

Рассмотренные понятия являются психологическими в том смысле, что ими оперируют, когда имеется в виду абстрактный идеальный познающий субъект. Но если полностью отвлечься от действующего или рассуждающего субъекта и наблюдателя, мы приходим к абстрактному понятию логической вероятности, которая является гипотетической субъективной вероятностью в случае, когда субъект абсолютно рационален, и потому предполагается, что он привлекает бесконечно широкую информацию.

По мнению Г.А Геворкяна, "знание вероятно, если а) есть лишь некоторые основания считать его истинным, так что оно нуждается в дальнейшем образовании (доказательстве) и потому б) вызывает у нас определенную степень уверенности, что мы готовы все же к тому, что уверенность не оправдается".1

Таким образом, из изложенного можно заключить, что вероятное знание может оказаться как истинным, так и ложным. Вероятному суждению можно верить или не верить, даже основывать на нем какие-либо выводы (особенно тогда, когда нет информации для других суждений и умозаключений).

Вероятное знание превращается в достоверное только в том случае, когда оно способно претендовать на доказанную истинность, находить свое обоснование.

М.С. Строгович рассматривал категории вероятности, истинности и как ступени познавательной деятельности. "Производство по уголовному делу, - писал он, - часть, которая начинается с более или менее высокой степени вероятности того, что совершено преступление и совершило его данное лицо, но окончательное разрешение дела, окончательный приговор, признающий подсудимого виновным, может быть постановлен лишь в том случае, когда вероятность превратилась в достоверность.

Поэтому вероятность в этом случае означает лишь то, что относительно прошлого события наши знания недостаточны; мы не располагаем необходимыми сведениями для того, чтобы с достоверностью установить, было или не было это событие в действительности, а потому наши утверждения относительно этого события будут только приблизительными, проблематичными, вероятными, но не достоверными. Понятие вероятности в этом случае означает лишь гипотезу, предположение, догадку.

Когда речь идет о действиях и фактах, имевших место в прошлом, то вероятность самой высокой степени может быть так же далека от истины, как и вероятность самой низкой степени".2

Значит, отсюда следует, что М.С. Строгович рассматривал вероятность не как парную категорию достоверности, а как первичную ступень, исходный момент постижения последней. Познавательный процесс в

' Геворкян Г.А Вероятное и достоверное знание Ереван, 1965. С. 84 2 Строгович М.С. Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. М., 1995. С. 84 - 85.

91

доказательственной деятельности был представлен им как процесс "наложения знаний" на предположение, увеличение степени вероятности исходного знания. Однако М С. Строгович допускал отождествление понятий достоверности и истинности на завершающем этапе познания: "Очевидно - достоверность, т.е. верность, истинность тех фактов и обстоятельств, которые оставляют предмет доказывания по уголовному делу"1, или "достоверность - это то же самое, что истинность. То, что достоверно, то и Является истинным, так как находится в соответствии с действительностью. Следовательно, материальная истина означает достоверность выводов следствия и суда, их утверждений о совершении преступления привлеченным к уголовной ответственности лицом".2

Разумеется, при исследовании обстоятельств уголовного дела надо учитывать: уголовное дело возбуждено именно потому, что представляется вероятным, что совершено преступление, хотя в момент возбуждения дела еще неизвестно с достоверностью, что так и было в действительности, и дальнейшее следствие должно все досконально проверить. (В данном ракурсе вероятность можно рассматривать как ступень к познанию достоверности, а не как ее парную категорию). Однако сама достоверность, не допускающая, по определению того же М.С. Строговича, возможности всякого иного решения, все же не сливается с истинностью, ибо по сути своей ей не равнозначна. Как указывалось выше, их различие заключается в том, что истинным может оказаться любое знание, достоверным - только обоснованное.

В юридической науке концепция достижения достоверного знания с позиции теории вероятностей и вероятной логики, механизм перехода вероятного знания в достоверное разработаны А.А. Эйсманом.3

Логическая схема А.А. Эйсмана основана на математической теории умножения вероятностей, согласно которой вероятность совпадения двух или более случайных событий равна произведению этих вероятностей. Получается, что с накоплением доказательств какого-либо факта вероятность их случайного совпадения падает, а правдоподобность вывода возрастает.

"Чтобы наглядно показать, по какому закону падает вероятность случайного совпадения нескольких событий, можно привести такой пример: если вероятность каждого события составляет 0,5, то вероятность одновременного совпадения четырех таких событий равна 0,5 х 0,5 х 0,5 х 0,5 = = 0,0625. Иначе говоря, если появление отдельного события можно ожи-

1                 Строгович М.С Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. С 84-85

2              Строгович М.С Материальная истина и судебные доказательства в советском уголовном процессе. С 86

3             Эйсман А.А Некоторые вопросы оценки как количественной характеристики достоверности доказательств Вопросы кибернетики и право М., 1967. С. 164 -179; Эйсман А.А. Заключение эксперта. М , 1967. С. 62 - 87; Эйсман А.А. Логика доказывания. М , 1971.

92

дать в 50 случаях из 100, то совместного появления этих четырех событий следует ожидать в 6 случаях из 100.

Применительно к судебному доказыванию переход вероятности в достоверность можно представить, таким образом, в виде постепенного процесса, происходящего по мере накопления доказательств. "Накопление доказательств продолжается до тех пор, пока вероятность не повышается до высокой степени, обеспечивающей практическую достоверность вывода. Таким образом, в судебном доказывании четко обозначенной грани между вероятностью и достоверностью нет. Переход вероятности в достоверность носит постепенный, диалектический характер, и достоверность может быть представлена теоретически как высокая степень вероятности".1

Характеризуя такой процесс получения достоверного знания, А.А. Эйсман писал: "Бесконечно высокая вероятность и достоверность - суть разные обозначения одного и того же: первое - количественное - дается математикой, второе - качественное - используется логикой".2

Вероятная логика доказывания существует сравнительно недавно в противовес классической теории достижения истины на основе дедукции и индукции.

Эта классическая модель доказывания представляет его как процесс выдвижения и проверки всех возможных версий с последующим опровержением - всех, кроме одной, которая и становится достоверной.3

Однако такая модель не соответствует реальному доказыванию по целому ряду причин.

Во-первых, практически невозможно проверить и опровергнуть все теоретически мыслимые версии (например, доказать непричастность всех жителей города и приезжих, находившихся в нем в день убийства). Такая возможность бывает лишь в тех случаях, когда круг лиц, возможно причастных к преступлению, заведомо ограничен.

Во-вторых, даже если по делу имеется возможность выдвижения и проверки всех мыслимых действий, то все равно единственная оставшаяся из них нуждается в позитивном обосновании, что возможно только,по правилам неформальной логики.

Таким образом, если классическая модель доказывания когда-нибудь и реализуется, то как редкое исключение. В подавляющем же числе случаев доказывание осуществляется по правилам вероятной логики, разработанной А.А. Эйсманом; причем переход вероятности в достоверность А.А. Эйсман представлял в виде плавного процесса по мере накопления доказательств без какой-либо четко обозначенной грани между этими двумя характеристиками.

1                     Гришина Е.П. Достоверность доказательств и способы ее обеспечения в уголовном процессе Дисс. на соискание степени к.ю.н М., 1996. С. 77.

2                 Эйсман А.А. Некоторые вопросы исследования вещественных доказательств. "Вопросы криминалистики", 1962, № 5. С. 31.

3                См.: Старченко А А. Логика в судебном доказывании. М., 1958 С. 106 и далее.

93

По Р.С. Белкину схема оценки доказательств может быть представлена следующим образом:

1)                     если факты, которыми располагают по делу следствие и суд будут достоверны, их можно принять за первоначальные посылки;

2)                    в процессе оценки доказательств необходимо правильно применять законы мышления: только таким образом можно получить достоверный

вывод.

Изложенная выше модель перехода вероятности в достоверность, при всей ее важности и, будучи верной по существу, еще не дает полностью ответа на вопрос, каким образом в судебном доказывании достигается достоверное знание; как совершается переход в знаниях от вероятности к достоверности. Причина этого заключается в специфике познавательной деятельности в судопроизводстве, имеющей дело с "несчитанной" вероятностью, которая не может быть представлена (за редким исключением) четкой математической величиной. Поэтому не может быть вычислен, математически выражен и момент такого перехода.

Между тем в судебном доказывании этот момент может определяться, и определяться довольно четко (например, когда суд признает в приговоре какой-то факт доказанным).

Как же это делается? Каким образом определяется эта грань?

Путем оценки доказательств по внутреннему убеждению, поскольку иного пути определения такого момента в неформализованных системах просто не существует. За неимением четкого и однозначного объективного критерия приходится прибегать к помощи субъективного. Не устанавливая заранее никаких признаков, критериев, отправных моментов этой оценки, законодатель предоставляет суду, прокурору, следователю и дознавателю самим решать эту проблему "по внутреннему убеждению".

По нашему мнению, процесс оценки достоверности доказательств должен включать два момента: объективный (свойство, качество самого доказательства) и субъективный (внутреннее убеждение лица - это доказательство оценивающего).

Важно, чтобы эта оценка имела объективные основания и критерии, не оставляя простора субъективизму и судейскому произволу.

Обобщая роль внутреннего убеждения в механизме достижения достоверного знания, его перерабатывания из вероятного при оценке достоверности доказательств, можно прийти к следующим выводам.

1) Оцениваются источники информации, их свойства: заинтересованность или незаинтересованность'свидетеля, состояние его слуха или зрения, квалификация эксперта и т. п.

Если нет никаких оснований для таких сомнений, то это, с какой-то долей вероятности, свидетельствует об истинности доказательственной информации. Наличие таких сомнений снижает эту вероятность (если не

1 См.. Белкин Р.С. Собирание, исследование и оценка доказательств М., 1966. С. 65 и далее

94

исключает полностью) - правдивую информацию может дать и заинтересованный свидетель, а обоснованное заключение - и неопытный эксперт. 2) Оценивается способ и обстоятельства получения источником этой информации: при каких обстоятельствах наблюдал свидетель устанавливаемое событие, какие методы применял эксперт и т. п. Здесь опять же отсутствие обстоятельств, вызывающих сомнение, повышает вероятность истинности; их наличие - ее снижает.