§ 1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
Основные недостатки современных буржуазных теорий причин преступности сводятся к следующему: 1) методологической базой концепции причин преступности выступает позитивизм, философия «среднего уровня», позволяющая исследовать причины преступности лишь на уровне индивидуального поведения (в клинической криминологии) и особенного, не поднимаясь до подлинно научных обобщений, до классово-экономических и идеологических противоречий буржуазного общества; 2) в последние годы проявляется пессимизм относительно возможности раскрытия истинных причин преступности, а равно самого механизма причинения; 3) в буржуазной литературе намечается отказ от концепции причинности как единственной в объяснении преступности. Предлагается заменить понятие причинной связи каким-либо иным понятием, например, функциональной зависимостью, статистической корреляцией; 4) для буржуазных концепций причинности, как никогда прежде, характерна множественность точек зрения о причинах преступности (плюрализм); 5) в европейской и латиноамериканской системах криминологии сильны биопсихиатрические направления в учениях о причинах преступности, особенно концепция «опасного состояния»;
1 Буржуазные теории причин преступности наиболее полно освещены в советской криминологической литературе См., например, Ф. М. Решетников. Современная американская криминология М , «Юридическая литература», 1965; «США: преступность и политика». М., «Мысль», 1972.
Часть 11. Криминология 739
6) ведущей ныне стала теория научно-технического прогресса как главной причины преступности XX в.
Позитивными сторонами современных теорий причин преступности в буржуазной криминологии являются: а) резкая, нередко весьма убедительная критика биопсихиатрических причин преступности со стороны наиболее прогрессивных криминологов-социологов; б) более реалистическая оценка противоречий капитализма как причин преступности, происходящая под влиянием объективной действительности — обострения кризиса капитализма, а также воздействия марксистской социологической и правовой идеологии, более правильная трактовка бедности и богатства в этиологии преступности современного общества.
Буржуазные криминологи в своей массе, сознательно или заблуждаясь, основываясь на позитивистской философии, не идут дальше анализа причин преступности, имеющих действительное значение для объяснений тех или иных отдельных сторон преступности. Они не раскрывают коренных социальных причин преступности. Например, авторы «Белой книги», изданной в Лондоне, прямо отмечают во введении: «Настоящий документ не ставит своей задачей рассматривать те коренные причины, которые, даже если их полностью понять, в значительной степени лежат за пределами мер, предпринимаемых правительством»1.
В тех редких случаях, когда логика исследования причин преступности приводит буржуазного автора к пониманию противоречий капиталистической системы, он не делает того единственного вывода, который разделяет буржуазную и марксистскую криминологию, а именно предложение о замене эксплуататорской системы социалистической. Критика капиталистической системы в устах буржуазного криминолога становится в этом случае той самой «малой ересью», которая не отвергает основного вероучения и выливается в конечном итоге в давно известный либеральный реформизм.
С 60-х годов наметился вполне определенный нигилизм и пессимизм в оценке причин преступности. Это явилось следствием того тупика, в котором оказалась буржуазная криминология при решении своей центральной проблемы за два века интенсивных изысканий.
1 И. Mannheim. Comparative Criminology. London, 1965.
740____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ
III Международный съезд криминологов был посвящен специально проблемам понятия причин преступности. Рядом криминологов высказывались близкие к диалектическому пониманию причин преступности взгляды. В частности, Г. Хентиг настаивал на необходимости различать причины и условия. С ними соглашался Ж. Пи-натель. На II Международном конгрессе ООН по предупреждению преступности несовершеннолетних также говорилось о различении «причин, факторов и условий», «факторов и показателей». Причина понимается рядом криминологов правильно как «движущая сила», как «фактор, воспроизводящий следствие». Причина— субъективный, психологический фактор. Условия — это способствующие или готовящие преступление факторы. Они суть объективные обстоятельства.
Однако для современного состояния разработки проблемы характерно неверие в возможность раскрытия причин преступлений, отказ от причинности как главного института криминологии. Например, Ирвин Дейчер в своем президентском обращении к обществу изучения социальных проблем в 1965 г. говорил, что социологи «тратили свою исследовательскую энергию в бесчисленных поисках факторов, сбивая с толку ошибочной бихевиористской посылкой стимула-ответа, в бесплодных поисках «причин». Такая концепция, как концепция этиологии отклоняющегося поведения, является не более продуктивной, чем более раннее предположение, что люди, которые ведут себя не так, как следует, поступают так либо под влиянием дьявола, либо в результате дефекта их генетической связи. Более старое предположение имеет по крайней мере то преимущество, что не требует такой затраты средств для исследования умственной энергии или лабораторного времени... Мы двигаемся по пути, который оканчивается тупиком в наших бесполезных поисках простого взаимоотношения причины-следствия, отыскивая факторы, черты и характеристики»1. В материалах IV конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Киото, август 1970 г.), подготовленных секретариатом ООН и отражающих концепции американских криминологов, говорилось, что, несмотря на многие годы широких и интенсивных исследований, проводимых во многих странах, основные факторы, лежащие в ос-
1 Т. Hirschi and H. Selvin. Delinquency Research. N. Y., 1968, p. 21-22.
Часть II. Криминология 741
нове преступности, пока не поддаются ясному и позитивному определению. Несмотря на все известные факторы, ассоциируемые с преступностью, — от семейных конфликтов и умственной неполноценности до перенаселенности, преступной психологии, заброшенности детей и нищеты, можно показать на примерах, что молодых людей, живущих в таких условиях и не совершающих преступлений, не меньше, чем тех, кто их совершает. Отдельные части известны, а их размеры, взаимосвязи или влияние на преступление часто неизвестны.
Вместо причинной связи предлагается иная зависимость, например функциональная и статистическая корреляция. Современные социологи и криминологи не ставят вопрос «почему?» Для них оказывается решающим вопрос «как?» Место законов причинности, генетических законов заняли законы сопровождения1.
При этом большинство буржуазных исследователей отдает себе отчет в различии причинности и корреляции. Известный американский криминолог Шелдон Глюк отмечал на III Международном конгрессе криминологов, что «корреляция указывает лишь на высшую вероятность функциональной связи... хотя и не дает возможности проследить конкретные скрытые звенья в цепи причинности»2.
Питирим Сорокин также критикует метод статистической корреляции как замену причинного метода. Он показал, к чему приводит такая замена, например, в установлении связи между умственной отсталостью граждан и их преступностью на исследованиях 163 000 лиц. Коэффициенты корреляции чрезвычайно противоречивы: они колеблются от минус 50 до плюс 76. Аналогичны колебания в корреляции по разным исследованиям между преступностью и неграмотностью, преступностью несовершеннолетних и школьной успеваемостью, между умственным развитием и моральными установками3.
И несмотря на это понимание, крупнейшие буржуазные криминологи предлагают заменить понятие причинности понятием корреляции. Г. Маннгейм пишет, например: «Настало время вообще отказаться от поисков причин преступности и заменить теорию множе-
1 См. Н. Ф. Наумова. Некоторые уроки развития западной социологии. «Вопросы философии», 1968, № 1.
2 Н. Mannheim. Comparative Criminology, p. 192.
3 Т. HirschiandH. Selvin. Op. cit., p. 17-18.
742____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ
ственности причин, которая эклектична и для многих ученых является бессмысленной, какой-нибудь менее претензионной, но более практичной формулой, то есть статистической корреляцией»1.
Еще более определенно высказывается Р. Квинни: «Первое, причинное объяснение не обязательно должно быть единственной целью криминологов. Целью любой науки является не формулирование и проверка последовательности теорий причинности, а конструирование последовательности наблюдаемых явлений. Объяснения в виде обобщенных ответов на вопросы «почему?» могут быть даны и в иной форме, не имея причинного объяснения. Наука о социальном человеческом поведении, очевидно, может существовать без упоминания о причинности».
Второй вывод: причинность не обязательно констатирует сущность действительности, но является методологическим построением наблюдателя. «Причины обязательно связаны со следствием, но это происходит потому, что наши теории их связывают, а не потому, что мир склеен космическим клеем»2, — цитирует Р. Квинни Н. Хансонена.
В приведенных положениях, полностью основанных на субъективно-идеалистической методологии агностицизма, отрицании объективности самой причинности, предлагается замена причинности простой временной последовательностью событий, хотя еще для древних философов было аксиомой: «post hoc, non propter hoc» («после того — не значит вследствие того»).
Множественность концепций причин преступности заключается в том, что насчитывается несколько десятков только наиболее распространенных теорий причин преступности социологических и биопсихологических; высказывания по проблеме причинности неизменно начинаются пространной критикой многочисленных учений и точек зрения на причинность, а затем дается собственная концепция автора, подчас являющаяся лишь неглубокой модификацией уже известных главенствующих теорий. Так, например, Г. Манн-гейм пишет по этому поводу: «За последние десятилетия было слишком много социокриминологических теорий, каждая из которых претендовала на оригинальность и подчеркивала то, чем она
~---------------
Н. Mannheim. Op. cit., p. 201.
2 R. Quinney. Social Reality of Crime, p. 6.
Часть II. Криминология 743
отличается от своих предшественников, вместо того, чтобы обращать внимание на черты сходные. Вместе с тем фактические различия нередко оказываются слишком малозаметными и не служат оправданием той широкой информации, которая нередко предшествует новым теориям»1.
Все многообразие концепций о причинах преступности в буржуазной криминологии можно классифицировать по двум основным: социологические и биосоциологические. Первые характерны для американской и английской криминологии; вторые — для европейской и латиноамериканской криминологии.
Социологические теории причин преступности наибольшее распространение получили в США. Объяснения такого явления следует искать не в мобильности американского общества или его традициях свободы, как пишут буржуазные криминологи. Дело в том, что бурное развитие капитализма в этой стране сразу и чрезвычайно быстро обострило все социально-классовые и социально-экономические противоречия2. Ко времени развития социологических теорий антропологизм европейской доктрины уже достаточно себя дискредитировал. Тот факт, что криминология США с самого начала рассматривалась не как отрасль биологии, психиатрии и психологии, а как часть социологии, имело то преимущество, что в ней биологические концепции традиционно подвергались острой критике.
На международных симпозиумах комиссии ООН по предупреждению преступности, где главенствуют американские криминологи, акцент делается обычно на социологических аспектах причин преступности и мер профилактики. Иное положение складывалось на международных конгрессах по криминологии, которые начали собираться с 1938 г. (с VI конгресса, состоявшегося в 1970 г. в Мадриде, в криминологических съездах принимают участие советские ученые). На этих конгрессах до VI съезда видное положение занимали биосоциологические теории криминологии. На VI Международном конгрессе по криминологии почти никто не пытался объяснить преступность и ее причины биологическими факторами.
1 И. Mannheim. Op. cit, p. XXIII.
2 См. А. М. Яковлев. Преступность и социальная психология. М., «Юридическая литература», 1971, стр. 78.
3 См. подробнее «О некоторых тенденциях в развитии криминологии (По материалам VI Международного криминологического конгресса)». М., 1973.
744____________________________Н. Ф. Кузнецова. ИЗБРАННЫЕ ТРУДЫ
Несмотря на острую критику теорий причинности биопсихологов со стороны представителей социологического направления, позиции биопсихологов, особенно в связи с возросшим значением проблем генетики, а также прогнозирования и пробации, достаточно сильны, и их опасность не следует преуменьшать. Дело не просто в количественном соотношении сторонников того и другого направлений. Практический эффект реализации биологических концепций в законодательстве, деятельности полиции, органов суда, прокуратуры и исправительно-трудовых учреждений столь значителен, что ни одна из них не должна оставаться вне критики советских криминологов. Слишком дорого обошлось человечеству воплощение человеконенавистнических идей биопсихиатров в фашистской судебной и пенитенциарной деятельности. И ныне в Бразилии в г. Сан-Пауло функционирует институт по криминологической биотипологии, руководимый психиатром Сильвио Теппе. В нем преступники подвергаются антропологическому, морфологическому, эндокринному, терапевтическому, невропатологическому, психоаналитическому и психиатрическому изучению.
В Бельгии сторонники Ломброзо еще в 1919 г. организовали криминолого-антропологическую лабораторию.
В ФРГ с 1927 г. работает «Общество криминальной биологии», которое является головной криминологической исследовательской организацией государства, распространяющей свое влияние также на Австрию, Швейцарию, Бельгию. Печатный орган этого общества — журнал «Monatschrift fur Kriminologie und Strafrechtreform».
В Италии, где традиционно сильны биологические теории, имеется институт клинической криминологии.
«все книги «к разделу «содержание Глав: 70 Главы: < 53. 54. 55. 56. 57. 58. 59. 60. 61. 62. 63. >