8. КАНОНИЧЕСКОЕ ПРАВО

В отличие от римского права, о возрождении которого в средние века можно говорить, по крайней мере для Италии, каноническое право с раннехристианского периода основывалось на фиксированной письменной традиции. Уже в I в. начали проводиться христианские собрания для принятия всеобщих решений, например, по вопросам управления. Со временем возникло большое число постановлений крупных церковных единств, подобных папским декреталиям, которые считались имеющими юридическую силу. Клир был грамотным: возникло не устно передаваемое традиционное право, а письменное, авторитет которого в кругах, близких к церкви, в большой степени зависел от того, как оно излагалось в документах. По причине высокой аргументационной ценности, которая в позднеантичном праве приписывалась документам (эта оценка и сегодня силой традиции

182

сохраняется в европейской нотариальной службе) и всеобщей неграмотности церковь получила оружие, которым легко могла злоупотреблять. Это проявилось в фальсификациях, в частности, в фальсификаторской школе в Реймсе, где в борьбе за епископское место создавались решения церковных соборов и Папы, названные псевдоисидорийскими декреталиями. Свое название они получили по имени Исидора Сивильского, который ранее по ошибке считался автором более древней компиляции Hispana, названной поэтому Иси-дорианой. Фальсификаторы исказили извлечения из Hispana и добавили несколько вольно сочиненных документов, датируемых с 314 по 713 г., в том числе так называемую Дарственную Константина, согласно которой император Константин Великий, когда переносил резиденцию в Константинополь, передал папе Сильвестру I не только церковное господство над всей Римской империей, но и мирскую власть над ее западной частью. Средневековая вера в авторитеты и почтение людей того времени к документам были так велики, что этот документ стал важным основанием папской мирской власти и быстродействующим оружием в столкновениях между папской и императорской властью в период Позднего средневековья. Когда в XII в. составлялись авторитетные сборники ранних канонических законов, в них были некритически включены извлечения из псевдоисидорийских декреталий, в том числе и из Дарственной Константина. Фальсификаторы были впервые разоблачены французскими гуманистами XV в., а окончательно - кальвинистским юристом Давидом Блонделем (1628 г.).

Первая из авторитетных компиляций появилась примерно в 1140 г. в Болонье под влиянием изучения римского гражданского права. Ее автором был монах Грациан. Компиляция в основном основывалась на папских декреталиях и получила название Декрета Грациана (Decretum Gratiani), или Свода декретов (Corpus decretorum). Декрет (decretum) - римский термин для обозначения императорского законодательства. Позднее он стал обозначением папских постановлений. Грациан не только систематизировал материал, но и переработал его по схоластическому образцу, самостоятельно добавив правовые вставки (distinctiones), юридические случаи (causae) и правовые проблемы (quaestiones). При этом он поступал так же, как и глоссаторы, когда они использовали глоссированную Дигесту. На основе работы Грациана возникла сравнимая с глоссаторами школа декретистов, которая дала начало богатой канонической правовой литературе. На ней, в свою очередь, базировалось изучение канонического права в университетах с применением методов обучения, характерных для образовательной деятельности глоссаторов. Поэтому в дальнейшем стали различать "канонистов", изучавших каноническое право, и "легистов", изучавших римское право. От этой терминологии происходит позднесредневековый титул jus

183

utrumque, или juris utriusque doctor, который в Швеции, например, встречался еще в начале XX в. Канонисты представляли собой вместе с легистами средневековую юридическую элиту. Из их среды вышли такие могущественные и наиболее значительные представители папства, как Александр II, Иннокентий III и Бонифаций VIII (1294-1303 гг.).

Вследствие силы папской власти было естественным, что последующие законы канонического права получали форму папских декреталий. В 1234 г. они были собраны в Liber extra, состоявшую первоначально из пяти книг, к которым в 1298 г. добавилась шестая. Наконец, в 1317 г. под названием "Clementinae" были объединены поздние декреталии Бонифация VIII и декреталии его последователя Клементия V (1305-1314 гг.).

Законодательство, которое составили эти четыре компиляции, с 1583 г. стали официально называться Сводом канонического права (по аналогии со Сводом римского гражданского права). В 1582 г. вышло его официально напечатанное издание, на котором основываются все последующие. С 1918 г. сборники канонических законов выходят под названием "Кодекс канонического права".

Своеобразие идеологических дебатов и политической жизни Позднего средневековья в высшей степени обусловлено борьбой между двумя универсальными силами - папской и императорской властями, которая в результате Авиньонского пленения пап (1309-1377 гг.) окончилась поражением церкви. Политической теорией, на которую опиралась церковь в борьбе с императором, была так называемая доктрина обоюдоострого меча, разработанная папой Геласием II во второй половине V в. Доктрина содержала резкое противопоставление компетенций церкви и государства. Император был представителем мирского меча, а Папа неделялся законодательной властью церковного меча. Эта дуалистическая конструкция власти была сформулирована прежде всего с целью защитить церковь от влияния императора. Император в Константинополе не только предъявлял требования быть высшим государственным авторитетом, но и, подобно языческим римским императорам, считал себя также главой религиозного культа.

Геласий объяснил, что император - сын Церкви, а не ее властитель. Бог дал епископам и священникам право управлять религиозными делами. Император сам получил свой авторитет от Бога и не мог поэтому поступать вопреки установленному Богом порядку. Христос как единственно истинный и абсолютный император и пастырь в своей личности соединил оба меча. Поскольку в то же время он знал и слабости человеческого рода, он решил разделить право на власть. Император получил мирской меч с правом быть судьей во всех вопросах, касающихся земной жизни. Чтобы достичь вечной жизни, он должен был все же подчиняться

184

Папе, который церковным мечом осуществлял абсолютную власть нал церковной организацией.

Таким образом, согласно Геласию, миром управляли две власти, каждая из которых неограниченно господствовала в области своей компетенции.

Геласианская доктрина развивалась в IX-X вв. и стала теоретической базой стремления церкви к мировому господству Папы. Именно на ее основе и особенно на папской политике силы сформировались авторитет и значение канонического права в период Позднего средневековья. Влияние католической церкви после большой схизмы с греко-православной церковью в 1050 г. ограничивалось, однако, пределами Западной Европы. Причины разрыва коренились, естественно, в политике силы, но официальным поводом послужило основополагающее различие в трактовке понятия Божественной Троицы. Католики признают "исхождение" Духа Святого и от Бога-Сына (филиокве), в то время как православные - только от Бога-Отца.

Римское право не имело в средние века такого глубокого влияния на правопорядок и общественную жизнь европейских стран, как каноническое право. Последнее стало сильным орудием укрепления и развития церковной власти и перестройки социальной структуры общества в нужном церкви направлении. Прежде всего каноническое право, которое в своей основе было правом управления, привело к тому, что церковная собственность стала несравненно лучше админи-стрированной и в связи с этим более экономически полезной, чем соответствующие ресурсы мирских власть имущих. Кроме того, церковь получила большое богатство благодаря добровольным пожертвованиям путем развития институтов завещания и дарения в соответствии со своими возможностями оказывать религиозное давление.

При этом использовалась искусно выработанная юридическая техника, которая в большой степени развивала право завещания. Эта техника была направлена на то, чтобы преобразовать римское право завещания в соответствии с церковными интересами. Поэтому были ослаблены строгие формальные требования, которые предъявлялись в римском праве: чтобы завещание имело силу, оно должно было быть составленным только в присутствии приходского священника, нотариуса или двух свидетелей. В новых условиях только подписанное завещателем завещание имело силу даже без соблюдения формальных требований.

Особое значение приобрело преобразование церковью установленного Юстинианом соотношения законной доли прямых наследников к законной доле братьев и сестер отца (1/2 к 1/4) с выделением законной доли Христа, т. е. самой церкви. Христос, таким образом, должен был указываться как наследник в каждом завещании. Этот принцип восходит к отцу церкви Августину, учившему, что Христос должен по

185 Л

каждому завещанию получать свою долю в размере доли детей. В Декрете Грациана, который передает проповедь Августина, это звучит так: "тот, кто имеет сына, указывает Христа как второго, кто двух, - как третьего; тот, у кого 1О сыновей, - как одиннадцатого". Эти правила встречаются во многих западноевропейских правовых источниках. То, что они обеспечивали выгоду церкви, - самоочевидно. Во многих источниках, однако, встречаются свидетельства тому, насколько сильным может быть противоречие между ммрсхими интересами и церковными требованиями. Церковь нередко свободно использовала свою религиозную силу, чтобы выжать дары и завещание. Яркий пример - немного тенденциозный правовой источник эпохи Карла Великого, который содержит жалобы на то, что угрозами вечного Суда и обещаниями блаженства церковь отбирает собственность у больных и бедных и лишает наследства их законных наследников, так что они из-за бедности становятся преступниками.

Основополагающим вкладом в церковную политику силы, многосторонне представленную в каноническом праве, является борьба церкви за такую социальную структуру общества, в которой бы семья, а не рол стала первичной социальной группой. Это было абсолютно необходимо, если церковь хотела иметь возможность создавать Царство Божие на земле, в котором бы все люди считали себя братьями и сестрами под властью Отца Небесного. В родовом обществе для такого отношения к ближним не было социально-психологической основы. В качестве первого^ звена в этой политике пришлось ввести правила целибата для духовенства. Это выводило духовенство из сферы общих родовых и в целом мирских интересов и превращало его в послушный и находящийся под железным правовым контролем инструмент в высочайшей руке церковного руководства.

Другим звеном в этой социальной структурной политике были суровые меры наказания, которыми карались сексуальные отношения вне брака. Церковь создала здесь - с отсылкой на мазохистское уголовное право - систему нарушения нравственности, которая более 500 лет играла большую роль в законодательстве и судебной практике и в значительной степени формировала сексуальные представления и модель поведения людей. С этой же целью церковь осуществляла широкий контроль над брачным правом. Еще одной мерой насилия стало вмешательство в светское правосудие, осуществлявшееся церковью со ссылкой на морально-теологические принципы: соглашения, скрепленные клятвой, судебные дела о ростовщичестве и ренте (рента была также запрещена каноническим правом) и т. д. слушались церковным судом, даже если стороны или привлеченные к ответствен-

Обязательное безбрачие католического духовенства {прим. пер.).

186

ности не принадлежали духовенству, и дело, таким образом, было целиком подсудно церкви.

Характерный для канонических процессов до мелочей регламентированный порядок инстанций и высокоразвитая процессуальная техника уже в ХШ в. обеспечивали большую правовую защищенность, чем светские суды. Канонический гражданский процесс признавал только письменный документ как исходный пункт для открытия дела: "того, чего нет в документах, не существует вообще". Право сторон быть представленными на церковном суде доверенными лицами обусловило высокую оценку канонического права со стороны торговцев, которые часто не имели возможности лично явиться в суд. Кроме того, канонические процессы оказались дешевле, так как судебные издержки покрывала, как правило, проигравшая сторона.

В области уголовноего права знаменитый папа Иннокентий III (1198-1216 гг.) ввел на IV Латеранском соборе (1215 г.) инквизицию основным принципом процессуальной техники. Это означало, что суд по обязанности с помощью предъявленных доказательств должен был устанавливать истину. Обвинение поручалось особому человеку - обвинителю. В качестве основания для обвинения было достаточно слуха о совершенном преступлении. В этом случае судья должен был по долгу службы организовать следствие. Процесс складывался из трех следующих друг за другом частей. Благодаря такому преобразованию ведения процесса для доказательства виновности или невиновности ответчика перестали применяться показания свидетелей под присягой. На упомянутом выше Латеранском соборе было также установлено, чтобы церковь не участвовала в ордалиях . Доказательство должно было основываться на рациональных научных методах, среди которых центральное место занял допрос свидетелей. Решающее значение придавалось собственному заявлению и признанию ответчика.

Одной из мер наказания, часто применяемых церковным судом, был так называемый интердикт. Это наказание могло выноситься церковной общине как таковой и означало запрещение богослужения или лишение священника права осуществления таинств или похорон в наказанном приходе. Интердикт мог также быть направлен против отдельного человека, который вследствие этого терял значительную часть своих юридических прав, в том числе право носить оружие, Последнее было особенно тяжелым лишением для наказанного. Более суровая мера заключалась в отлучении от церкви, что представляло собой своего- рода религиозное изгнание. Отлученный оказывался за пределами церковной

Испытания, применявшиеся для определения виновности или невиновности в судебном процессе раннего Средневековья ("суд божий"). К ордалиям относились испытания (огнем, водой, железом), судебные поединки и т. д. (прим. ред.).

.■ '               187

общины. Если он умирал в такомИ состоянии, то оставался вечно осужденным. Отлучение от идо.еркви стало весьма эффективным политическим оружием, к#;о«торое церковь с большим успехом использовала в своих «конфликтах со светской властью.

Канонический процесс получил оочень быстрое и широкое распространение в средневековой flEi-вропе, что можно объяснить, вероятно, изменением полоя*» ения уголовного права в целом. Задача уголовного права тте|пеРь состояла не в том, чтобы дать истцу возможность Псо£>едить в суде своего противника. Она была существенно и*н«:ои - подвергнуть виновного государственному наказанию.

Во времена папы Иннокентия \'V (1243-1254 гг.) инквизиция расширилась. Она применялась* теперь при всех преступлениях, которые могли означать угрозу церкви. Одновременно стало возможным применгя-ть инквизицию против человека только на основании подсю53?61111*1 (косвенных улик). Сначала католическая церковь осу»«'-4-ала пытки как средство добиться признания. Однако после *г°го как процессы инквизиции стали общепринятым оружр-я^м против волнений еретиков в XIII в., пытки превратились• в обычное процессуальное средство.

Благодаря в целом высокому тееХ*них1ескомУ уровню канонического права и интллектуально«м:У уровню церковной среды, а также возможностям церквей как законодательной и судебной власти, во многих центТ>альнЬ1Х областях права развивались новые юридические КСЭХ*СТРУКЦИИ канонического права, имевшие большое значение ,гл/*я последующей истории права в целом. В качестве примера* > можно назвать понятие вины в уголовном праве и канонич ;еоском процессе, которое в обычной обвинительной форме и в (форме процесса инквизиции произвело революцию, в то вр*еУ^я когда мирской правопорядок в большинстве европейский ■ стран был очень примитивным и с точки зрения судебного процесса, и с точки зрения уголовного права. При этом цхерковь в определенной мере опиралась на образцы римског'о права.

На долговое право и на торговой право в целом церковь влияла прежде всего через свое учезшие о справедливой цене. В его основе стояло неучастие цер:к^и в процессе развития рыночных отношений в средние в»ека. Ищущий мирского богатства подвергал душу опасности. Церковная собственность в городах вообще не включалась в торговую жизнь, и буржуазия часто жаловалась на то, &т*° "мертвая рука церкви" парализовала торговлю. Церковь пь»игалась идеологическими средствами склонить торговую жи^н'ь к справедливому соглашению через запрет прибыли, Ос=и0°ваннь1И на Библейской заповеди, и требование о равенстве «стгорон соглашения. Каноническое право таким образом П£>и*нимало основанное на принципе эквивалентности естественного права учение о законе и правосудии, которое уходи-ДСЭ корнями в египетское

188

право и играло большую роль в античной торговой жизни и договорных отношениях, а в римской праве привело к образованию судов чести.

О влиянии канонического права на практическую правовую жизнь можно сказать, что оно шло "вширь" и "вглубь". Не в меньшей степени это касается Скандинавских стран. Основная причина распространения и влияния канонического права состояла в том, что духовенство, которое было везде и контролировало всех через заботу о душе, исповедь и представление о покаянии, являли собой однородную идеологическую силу, частично интегрированную в сложно дифференцированную систему службы и управления. В Швеции афористично говорят, что церковь образовалась раньше государства. Для Западной Европы в целом справедливо, что светский правопорядок, органы управления и правосудия государственной власти еще в период Позднего средневековья сильно уступали в действенности церковным порядкам.