9. ГОРОДСКОЕ И ПОМЕСТНОЕ ПРАВО

Мы рассмотрели особенности и значение трех средневековых правовых систем - феодального ленного права, канонического права и римского права. Как и следовало предположить, они (конечно, в разной степени и различным образом) влияли друг на друга. Ленное право и каноническое право возникли из функциональных потребностей двух различных социальных систем - феодализма и церкви. Римское право дало юридическую технику, равно как и материальные правила прошлого, которые были оживлены в силу авторитетности и насущной потребности. Его понятия и принципы выработки правил могли, таким образом, включаться в две другие системы, насколько это было уместным.

Чтобы получить представление о необычайной сложности законотворчества в средние века, нужно, однако, посмотреть на него и с точки зрения двух различных экономических систем: деревни с ее аграрным хозяйством и городов с их мануфактурами, торговлей и мореплаванием. Разные экономические потребности обусловили различия между городским и поместным правопорядком, которые, будучи основанными на противоположных фундаментальных интресах, нередко приводили к конфликтам.

В городском праве господствовали интересы торгового оборота, в то время как поместное право выдвигало на первый план защиту права владения. Это привело, в частности, к абсолютно различным правилам предъявления претензии на движимое имущество - форму капитала, которая в то время играла гораздо большую роль в накоплении, чем сейчас. В деревне собственник обязательно получал назад украденное. В городах же сложилось множество компромиссных решений,

основанных на обязанности собственника заплатить выкуп, если он хотел вернуть себе украденное.

Отличие проявилось также и в противодействии выгодным для церкви правилам завещания, выработанным каноническим правом. В поместном праве это противодействие базировалось на стремлении сохранить землю как собственность рода, в городском же оно было вызвано иной причиной: церковная собственность в городах не включалась в торговую жизнь и тем самым сдерживала их экономическую экспансию.

Самостоятельные правовые системы в городах, постепенно освобождавшиеся от феодального влияния, возникали сначала как решения, принимавшиеся городским советом в отношении того или иного частного случая. Решения записывались в протокол (городскую книгу) и рассматривались как прецедент. На них, в свою очередь, основывались частные и официальные записи традиционного городского права. Постепенно они превратились в официально изданные городские законы.

Юридическое качество городских законов было очень пестрым. В больших городах с высокоразвитым производством, оживленной торговлей и мореплаванием правовые нормы решения различных проблем, прежде всего экономических, складывались рано - либо на основании римских законов, либо самостоятельно, как, например, в Северной Германии, которая не находилась в таком тесном контакте с римским правом, как города на западе и юге. Это обусловило во многих отношениях необычайно высокий уровень законодательства. Некоторые ганзейские законы, например, особенно важное для кредитных отношений залоговое право на недвижимость, были разработаны на более высоком уровне, чем соответствующие римские. В маленьких городах законы были более примитивными. Поэтому такие города нередко обращались к ведущим торговым городам с ходатайствами о возможности пользоваться их законами. Так возникали большие юридические объединения городов, в которых Совет городов-метрополий часто выполнял функции высшей инстанции по отношению к суду дочернего города. Примерами подобных городов-метрополий являются Любек, одно время имевший более 100 дочерних в юридическом отношении городов, Магдебург, городское право которого было принято во многих городах Средней Германии и распространило свое влияние далеко на Восточную Европу, а также Лондон.

Как в большой степени самостоятельное ответвление от городского права можно рассматривать международное торговое право, зародившееся на крупных рынках во время функционирования специальных рыночных судов, для которых было характерно стремление сделать процесс по возможности коротким. Другим ответвлением было морское право. Своими корнями оно уходит в традиционные правовые

190

нормы античного Средиземноморья, частично перешедшие в римское право. Интенсивно развиваясь, оно распространилось из Италии через Испанию на западное побережье Франции (Список дел, подлежащих слушанию, с острова Олерон) и оттуда в район Балтийского моря (Морское право Висбю). В этой области права были выработаны многие положения, интересные и в наши дни. Ярким примером того, насколько подробно юридически регламентировались отношения, от которых зависела безопасность мореплавания, являются детально разработанные правила лоции и ответственности лоцмана, содержащиеся в Списке дел, подлежащих слушанию, с острова Олерон и в Морском праве Висбю.

По сравнению с бесчисленными городскими законами источники поместного права немногочисленны и по своему юридическому уровню, как правило, более скромны, за исключением скандинавского земельного и основного законов. Объяснением может служить тот факт, что поместное право развивалось в рамках феодальной системы и основным в нем было феодальное ленное право, которое регулировало феодальные отношения.

/ Всеобщие государственные законодательства существовали только в Скандинавии. За ее пределами вместо них широкое распространение получили судебники - частные записи местного права, в большей или меньшей степени переработанного его авторами. Самый известный и значительный судебник в Германии назывался "Саксонское зерцало" (ок. 1230 г.). Его автором был Эйке фон Репгов, человек незаурядных юридических способностей и блестящей эрудиции, выдающаяся фигура своего времени? Определенное влияние римского права на "Саксонское зерцало" очевидно, но Эйке, однако, не учился в Болонье и, вероятно, это влияние опосредовано каноническим правом. Данный судебник послужил образцом для другого известного судебника - "Немецкого зерцала", на который, в свою очередь, ориентировались последующие авторы. Таким образом сформировался жанр правовой литературы, оказавший большое влияние на законотворчество и судебную практику. Можно сказать, что "Саксонское зерцало" и последующие судебники в определенной степени компенсировали отсутствие государственного законодательства., Это было очень важно, потому что варварское германское право не изучалось в университетах. В образовании, высшей администрации и судопроизводстве господствовала римская правовая школа. Варварское германаское право вообще долгое время находилось в тени - под влиянием научной латинской литературы и правовой традиции.'

Во Франции подобную роль сыграли "Кодекс Святого Луи" и "Право Бове". Первый судебник, несмотря на указание на титуле, был на самом деле частной записью права. Его автор преимущественно основывался на традиционном германском праве, но также включил в свою книгу многие положения

191

римского права. Благодаря большой известности и широкому распространению этого судебника римские правовые нормы закрепились в северной части Франции.

Типичным примером того, как римское право распространялось через судебники, является "Книга правосудия" из Орлеана (ок. 1260 г.). В ней, в частности, изложены правила образования корпораций, основанные на "Аигестах" Ульпи-ана.

Так, "Книга правосудия" § 2 гласит: "Корпорация может быть создана только на основе четкого соглашения, и ей принадлежит только то, что в нем обговорено. Корпорация может создаваться и иметь юридическую силу и в случае имущественного неравенства сторон. Тогда бедный вносит своим трудом и умственными способностями такую же долю, как богатый деньгами и земельными владениями".

Еще интереснее "Право Бове", написанное выдающимся судьей и должностным лицом Бомануа (ок. 1280 г.). Одно время он был королевским сенешалем и записал в своей книге местное право, которое применялось в судопроизводстве и обычной правовой жизни в районе Клермона. На Бомануа не повлияла римская правовая традиция, хотя он прекрасно знал римское право, и он просто с большой добросовестностью описал современную ему правовую жизнь. Благодаря этому его книга получила высокую оценку и широкое распространение и стала впоследствии одним из наиболее ценных источников сведений о судебной практике во Франции периода Позднего средневековья, который дает возможность исследователю детально реконструировать характерную для средневекового общества юридическую технику, как она была представлена в традиционном германском праве на севере Франции.

Как мы видели, расхождения между средневековыми национальными правовыми традициями были очень большими. Перекрещивались влияния различных правовых систем и разных местных потребностей. И только в немногих областях можно говорить о единстве или по крайней мере о большом сходстве.

Одной из таких областей была юридическая борьба с распрями, имевшими форму родовой мести в Скандинавии, и рыцарской враждой в остальной части Западной Европы. Под влиянием германских представлений о человеке и обществе наступило возрождение индивидуалистических идеалов. Угнетенные подданные поздней античности превратились в свободных и уверенных в себе граждан, хотя их свобода и независимость и были подробно регламентированы сложившейся в обществе системой привилегий. Но идеалы свободы также высоко ценились. Именно на них опирался германский обычай обращаться к оружию в частных конфликтах. Высокая оценка отважного воина и его боевых качеств в феодальном обществе перешла к рыцарям. Большая часть Позднего

1 192

средневековья была отягощена непрекращавшимися местными распрями, которые приводили к разрушению культурных и экономических ценностей. Те же последствия, пусть и на более низком уровне имели родовые распри в Скандинавии.

Против этого разрушительного явления выступала как церковь, так и государственная власть. Специальными законодательствами - так называемыми мировыми - они пытались ограничить распри. Церковь проповедовала Pax Dei (Мир в Боге) или Treuga Dei (Союз церкви с Богом), в которых провозглашалось отношение церкви к охраняемым ею местам. Наказанием было отлучение от церкви. Государственная власть, особенно в Германии, старалась бороться с заложенным в феодализме стимулом к насилию, используя законы о мире в стране, которые предусматривали драконовские меры наказания за незаконные распри и насилие. С ^той целью, например, в Швеции появились мировые ярла Биргера и позже королевская клятва. В Германии рыцарские распри были распространены^ еще в XVI в., несмотря на провозглашенный на риксдаге Вормсе в 1495 г. императором Максимилианом вечный мир в стране. Особый урон экономической жизни наносил принятый у рыцарей обычай брать в заложники жителей богатых городов и требовать за них большой выкуп. Против подобных действий города защищались не только военной силой, но и категорическим запретом родственникам и друзьям захваченных заложников платить за них выкуп, как, например, предусматривалось в городском праве Любека.

Но несмотря на тесное сотрудничество в этой и других областях, церковь и государственная власть не могли препятствовать всеобщему распространению грубого насилия. В результате ужесточилось уголовное право, которое идеологически основывалось на соединении возмездия и устрашения. Особенно большое значение для уголовного права имело создание мазохистского теократического учения о возмездии, согласно которому преступник должен быть наказан пропорционально содеянному, иначе же кара Господня постигнет весь народ. Недостаточное наказание рассматривалось как разрыв союза народа с Богом. Необходимая пропорциональность между преступлением и наказанием привела, в частности, к применению "отраженного" наказания. Фальшивомонетчик, например, сваривался заживо тем же способом, каким он расплавлял металл для фальшивых монет. Для того чтобы усилить эффективность наказания, нормальной мерой стала смертная казнь в особо мучительных формах. Поскольку поймать преступника и привлечь его к ответственности удавалось очень редко, средством устрашения

Ярл - представитель родовой знати (прим. пер-). Парламент в Швеции (прим. пер.).

7 Э. Аннерс

193

стали предельно крутые примеры. Такое жестокое уголовное право было несовместимо с характерным для родового общества правом примирения, в котором распря есть распря, а штраф есть штраф. Но люди отворачивались во время кровавых зрелищ, каковыми были смертные казни. И принцип возмездия "равное наказание за равное преступление" привел к тому, что ужесточение наказаний стало всеобщей нормой уголовного права. Более того, когда пытки, разрешенные в Риме только против рабов, стали часто применяться в уголовном процессе как способ добиться признания, уголовное законодательство еще более ужесточилось. Этому способствовало и церковное учение о признании вины как необходимом условии спасения души преступника.

Несмотря на большой прогресс во многих областях права, в средние века все-таки не был выработан правопорядок, обеспечивавший одновременно гуманную и эффективную защиту внутренней социальной безопасности. Последствия этого сказывались в европейском уголовном законодательстве вплоть до конца XIX в.