§ 4. ПОКУШЕНИЕ

I. Покушение — это стадия совершения преступления, при которой умышленные действия лица, являющиеся элементом объективной стороны данного состава пре­ступления, непосредственно направлены на окончание преступления и достижение общественно опасного ре­зультата, но преступление не было закончено и резуль­тат не наступил помимо воли виновного. В законе поку­шение определяется как «умышленное действие, непо­средственно направленное на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по причинам, не зависящим от воли виновного» (ст. 15 УК РСФСР).10

10 Н. Ф. Кузнецова утверждает, что признаком приготовле­ния и покушения является ненаступление результата по не за­висящим от субъекта обстоятельствам (см.: Н. Ф. Кузнецова. Ответственность за приготовление к преступле­нию и покушение на преступление по советскому уголовному праву. Изд. МГУ, 1958, стр. 40, 45). С этим нельзя согласиться: указанный признак является более широким, чем установленный в законе — обстоятельства, не зависящие от воли субъекта. Он исключает от-

555

Приготовление создает лишь условия для совершения преступления в будущем. Осуществление преступных намерений субъекта воплощается в дальнейших действи­ях, составляющих последний этап неоконченного пре­ступления— стадию покушения. На этой стадии не толь­ко умысел, но и действия виновного непосредственно на­правлены на охраняемый уголовным правом объект, на окончание преступления и достижение преступного ре­зультата (например, выстрел в жертву с целью ее убить, проникновение в квартиру для совершения кражи и т. п.). Поэтому покушение по сравнению с приготовлением бо­лее общественно опасно.

От оконченного преступления покушение отличается частичным выполнением виновным объективной стороны преступления: отсутствует результат, предусмотренный в законе, или выполняется только часть действий, обра­зующих объективную сторону данного преступления. Преступление является оконченным, если выполненное лицом деяние имеет все признаки, характеризующие объ­ективную сторону данного состава преступления. При так называемых материальных составах преступление является оконченным, когда в результате действий ли­ца наступило последствие, предусмотренное законом. Для признания оконченными так называемых формаль­ных преступлений достаточно выполнения виновным всех действий, образующих объективную сторону этих пре­ступлений.

Для отграничения оконченного преступления от по­кушения большое значение имеет описание в законе при­знаков конкретного состава преступления. В зависимо­сти от той или иной формулировки диспозиции уголов­но-правовой нормы одно и то же действие может явить­ся либо покушением, либо оконченным преступлением. Так, например, ч. 1 ст. 169 УК РСФСР 1926 г. определя­ла мошенничество, как злоупотребление доверием или обман в целях получения имущества. В соответствии с этим наказуемым как оконченное деяние признавалось совершение субъектом самого действия — злоупотребле-

ветственность не только при добровольном отказе, но и в случаях, когда преступление не было окончено по обстоятельствам, которые зависели от субъекта, но наступили ломимо его воли, и по­тому он должен в йети ответственность, например, когда преступле­ние не было доведено до конца из-за отсутствия у виновного необ­ходимых знаний, из-за плохой подготовки им преступления и т. п.

556          ,

ние доверием или обман в корыстных целях — вне зави­симости от завладения имуществом. Поэтому факт предъ­явления подложной квитанции для получения чужих ве­щей по УК РСФСР 1926 г. квалифицировался как окон­ченный состав преступления (ст. 169).

Иначе решается этот вопрос в ч. 1 ст. 147 УК РСФСР 1960 г., которая устанавливает: «Завладение личным имуществом граждан или приобретение права на иму­щество путем обмана или злоупотребления доверием (мошенничество)». При таком описании признаков со­става преступления мошенничество является окончен­ным с момента наступления преступного результата — завладения чужим имуществом. Поэтому изменяется и квалификация указанных действий: предъявление под­ложного документа в целях завладения личным имуще­ством гражданина — это покушение на мошенничество, так как для оконченного состава этого преступления не­обходимо наступление указанного в законе последст­вия — завладение имуществом, которое в данном случае отсутствует. Так, например, А., П. и С. признаны винов­ными в том, что с целью завладения государственным имуществом домостроительного комбината ночью напа­ли на сторожа и лаборанта этого комбината. Встретив активное сопротивление, они были вынуждены покинуть территорию комбината, но были задержаны. Первона­чально действия указанных лиц были квалифицированы как покушение на разбойное завладение государствен­ным имуществом по ст.ст. 15 и 91 УК РСФСР. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда СССР указала, что такая квалификация противоречит диспо­зиции ст. 91, «согласно которой сам факт нападения с целью завладения государственным или общественным имуществом, соединенного с насилием, опасным для жизни и здоровья лица, подвергшегося нападению или угрозе применения такого насилия, хотя желаемый ре­зультат— завладение имуществом — и не наступил, об­разует состав оконченного разбоя. Следовательно, дей­ствия А. и др. надлежит квалифицировать только по ч. 2 ст. 91 УК РСФСР без дополнительной ссылки на ст. 15 УК РСФСР».11

Таким образом, на основании признаков состава раз­боя, установленных в законе, моментом окончания этого

11 Бюллетень Верховного Суда  СССР,  1963, Me 5,  стр. 27—28.

557

преступления является нападение на потерпевших с целью завладения имуществом.

Для такого имущественного преступления, как кра­жа, моментом его окончания в соответствии с описанием этого деяния в законе является завладение виновным имуществом, изъятие его из владения собственника. Су­дебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР по делу А. и Е. указала, что «действия лиц, за­держанных охраной предприятия с похищенными това­рами, должны расцениваться как законченное преступ­ление, поэтому, учитывая, что похищенные мясопродук­ты находились в обладании осужденных, которые были с ними задержаны охраной и впоследствии не смогли ими воспользоваться по не зависящим от них причинам, их действия нельзя р.асценивать как покушение на хи­щение». 12

Следовательно, покушение в отличие от оконченного преступления предполагает частичное выполнение объ­ективной стороны данного состава преступления: частич­ное совершение действий, входящих в объективную сторону, или ненаступление общественно опасного по­следствия, предусмотренного законом в качестве необхо­димого признака данного преступления. Для уголовно на­казуемого покушения характерно то, что прекращение преступной деятельности, ненаступление результата об­условлены обстоятельствами, не зависящими от воли виновного. Покушение отличается от приготовления по характеру действий. Если приготовление охватывает все действия, которые создают необходимые условия для со­вершения преступления в будущем, то покушение начи­нается с того момента, когда преступник совершает дей­ствия, непосредственно направленные на исполнение за­думанного преступления. Эти действия входят в объек­тивную сторону преступления, они создают реальную возможность окончания преступления и наступления преступного результата. Эта особенность покушения прямо указывается в ст. 15 УК РСФСР.

К покушению как к деятельности, непосредственно направленной на ислолнение преступления, следует от­нести не только действия, прямо указанные в диспози­ции уголовно-правовой нормы (телесные повреждения, убийство, нанесение побоев и т. п.), но и акты, непосред-

12 Бюллетень Верховного суда  РСФСР,  1962, №  11, .стр. 7, 558

ственно предшествующие им, являющиеся как бы их со­ставной частью, которая не может быть от них отделена. Например, такие действия, как занесение руки для уда­ра при причинении телесного повреждения, прицелива­ние в жертву при убийстве и др., должны быть отнесе­ны к покушению, так как они образуют объективную сторону состава преступления, в то время как, например, выслеживание жертвы, приход на место совершения пре­ступления и т. п. должны рассматриваться как приготов­ление, которое характеризуется действиями, не входя­щими в объективную сторону преступления.

*,Отличительная особенность действий лица при по­кушении заключается в том, что они могут при наличии определенных условий привести к окончанию преступ­ления и наступлению результата без дополнительных действий виновного. Приготовительные же действия со­здают для этого лишь необходимые условия, а сами по себе не могут привести к окончанию преступления.

Президиум Верховного суда РСФСР усмотрел поку­шение на убийство в действиях Г., выразившихся в том, что он, желая отомстить своей сожительнице Г-вой, кото­рой он неоднократно грозил убийством, 31 января 1963 г. с заряженным одноствольным ружьем пошел на разъезд Рогозино, чтобы встретить Г-ву и расправиться с ней. Заметив его приближение, Г-ва побежала, тогда Г. с расстояния 3,5 метра выстрелил ей в спину, не причинив никаких телесных повреждений, так как дробинки за­стряли у нее в телогрейке. В своем постановлении пре­зидиум указал, что «суд обоснованно пришел к выводу о том, что Г. покушался на жизнь Г-вой. Покушение не было им доведено до конца по не зависящим от него причинам».13 Своими действиями Г. начал выполнение состава умышленного убийства — произвел с небольшо­го расстояния выстрел в потерпевшую с целью лишить ее жизни, — однако по не зависящим, от его воли обстоя­тельствам преступный результат не наступил. Поэтому в действиях Г. налицо покушение на убийство, и они правильно квалифицированы судом по ст.ст. 15 и 103 УК РСФСР.

II. В буржуазной литературе по уголовному праву уделяется большое внимание вопросу определения поня­тия покушения. Имеется множество различных теорий,

13 Бюллетень Верховного   суда РСФСР,   1964 г.,   № 3, стр. 6.

559

которые могут быть сведены к двум основным направле­ниям: объективная теория покушения и субъективная. Так называемые смешанные, эклектические теории со­единяют в себе положения этих двух теорий.|4

Сторонники объективной теории (Таганцев, Поле­

таев,   Белогриц-Котляревский,   Бури,   Белинг,   Франк  и

др.) рассматривали покушение как действие, характери­

зующееся   особенностями   внешней   стороны   деяния,   и

именно в объективных свойствах деяния   при   покуше­

нии, а не в субъективных представлениях покушавшего­

ся видели критерий разграничения покушения и пригото­

вления. Объективная формула   покушения   как начала

исполнения преступления нашла свое выражение в за­

конодательстве  многих буржуазных государств   (ст.  2

предварительных    постановлений   Уголовного   кодекса

Франции 1810 г.,   ст.   51   Уголовного  кодекса   Бельгии,

ст. 42 Уголовного кодекса Аргентины 1921 г., ст. 49 Уго­

ловного уложения царской России 1903 г., § 43 Уголов­

ного кодекса Японии 1907 г.).

В отличие от объективной субъективная теория по­

кушения берет за основу не объективные признаки дея­

ния, а субъективные представления виновного лица. Дей­

ствия, в которых выразилось покушение, имеют значе­

ние постольку, поскольку в них проявился преступный

умысел покушавшегося. Покушением согласно этим тео­

риям является  такое не образующее оконченного пре­

ступления действие, которое свидетельствует о намере­

нии виновного совершить наказуемое деяние, о его злом

умысле. Сторонники этой теории — Чебышев-Дмитриев,

Колоколов, Кестлин, Бари др.          \

Если объективная теория, исходящая из характера деяния, устанавливала объективный, предусмотренный в законе критерий отграничения покушения от ненаказуе­мого приготовления и тем самым определенным образом ограничивала судебное усмотрение, то субъективная тео­рия открывает широкий простор для судебного произво­ла, для расширения области наказуемых деяний за счет отнесения к покушению не только приготовительных дей­ствий, но и обнаружения умысла, поскольку эти действия свидетельствуют о преступном намерении лица.

14 Подобный  анализ  этих  теорий см.:  А.  Н.   К р у г л е в с к и й. Покушение на преступление, т. II, Пг., 1918, стр. 6—64.

560

Положения сторонников субъективной теории поку­шения были восприняты и развиты возникшей в конце XIX в. и госйодствующей в современном уголовном пра­ве империалистических государств социологической шко­лой уголовного права. Социологическая школа усматри­вает основание уголовной ответственности и применения мер социальной защиты в опасном для общества состоя­нии лица, а не в наличии в его действиях признаков пре­дусмотренного законом деяния. Применительно к поня­тию покушения эта концепция означ-ает фактическое стирание граней между покушением и приготовлением, расширение области наказуемого покушения за счет от­несения к ней таких форм поведения, в которых прояв­ляется опасное для общества состояние лица.

Эти субъективистские тенденции в понимании поку­шения в ряде случаев прямо закреллены в законода­тельстве. Наиболее характерна в этом отношении ст. 56 Уголовного кодекса Италии 1930 г.: «Кто совершит дей­ствия, пригодные, направленные недвусмысленным об­разом на совершение преступления, отвечает за покуше­ние на преступление, если действие не доведено до кон­ца и результат не наступил».

Такое же широкое определение покушения дается в Уголовном кодексе Дании 1930г. (редакция 1939г.),ч. 1 § 21 которого устанавливает, что как покушение кара­ется всякое действие, направленное на то, чтобы способ­ствовать выполнению или повлечь осуществление пре­ступного деяния, если это деяние не было окончено. При таком определении покушения только субъективные мо­менты имеют значение для признания наличия этой ста­дии предварительной преступной деятельности. Для от­ветственности за эти действия не требуется, чтобы они были началом выполнения состава данного преступле­ния. Покушение охватывает и приготовительные дейст­вия, какими бы отдаленными они ни были. § 2 Уголов­ного кодекса штата Нью-Йорк относит к покушению действие, учиненное с целью совершить преступление и направленное к его осуществлению, но не достигшее цели. Широкое понятие покушения, охватывающее и стадию приготовления, принято и в английском уголов­ном праве.

III. Для определения ответственности за покушение, установления степени виновности субъекта и индивидуа­лизации     наказания     существенное     значение     имеют

561

степень осуществления преступного намерения и причина ненаступления результата (или несовершения всех дей­ствий). Как указывается в ст. 15 УК РСФСР, при опре­делении меры наказания за предварительную преступ­ную деятельность «суд должен учитывать характер и степень общественной опасности действий, совершенных виновным, степень осуществления преступного намере­ния и причины, в силу которых преступление не было доведено до конца». Поэтому в зависимости от степени осуществления преступного намерения и близости окон­чания преступления различают два вида покушения — оконченное и неоконченное покушение.15

По вопросу о критериях разграничения оконченного и неоконченного покушения в нашей литературе нет единства мнений. Одни авторы (А. А, Пионтковский,16 Н. Д. Дурманов 17) предлагают субъективный критерий. По их мнению, покушение является оконченным, когда виновный выполнил все необходимые, с его точки зре­ния, действия для достижения цели. Другие авторы (на­пример, М. Д. Шаргородский18) придерживаются объ­ективного критерия деления покушения на виды. С их точки зрения, покушение является оконченным, когда выполнены действия, объективно необходимые для до­стижения желаемого результата.

Поскольку разграничение видов покушения в соот­ветствии с законом имеет значение для индивидуализа­ции наказания виновного, предпочтение следует отдать субъективному критерию, позволяющему установить сте­пень вины лица. Кроме того, как правильно указывает А. А. Пионтковский, «объективный критерий не может дать ясного разграничения рассматриваемых видов"по­кушения, так как в тех случаях, когда преступный ре­зультат не наступил, следует в большинстве случаев при--знать, что объективно не были выполнены все действия,

15            Такое  деление  признает   большинство   советских   криминали­

стов. Против разграничения  оконченного  и  неоконченного  покуше­

ния выступает Н. Ф. Кузнецова  (см.: Н. Ф. Кузнецова. Ответ­

ственность за приготовление к  преступлению и покушение на  пре­

ступление по советскому уголовному праву, стр. 94).

16            См.: А. А.  Пионтковский. Учение   о   преступлении   по

советскому уголовному праву, стр. 513.

17            См.:  Н. Д. Дурманов.  Стадии  совершения  преступления

по советскому уголовному праву, стр. 144.

18            См.: М. Д. Шаргородский. Вина  и наказание в совет­

ском уголовном праве. М., Юриздат, 1945.

562

необходимые для наступления данного преступного ре­зультата». 19

Оконченное покушение характеризуется тем, что субъ­ект сделал для наступления результата и окончания пре­ступления все, что считал для этого необходимым, но преступление осталось незавершенным в силу обстоя­тельств, не зависящих от его воли (неумение, неопыт­ность субъекта, внешние препятствия, не зависящие от него, и др.).

С объективной стороны оконченное покушение харак­теризуется полным осуществлением действий, состав­ляющих объективную сторону данного преступления (производство выстрела, дача яда и т. п.).

Оконченное покушение ближе всего к оконченному преступлению. Между ними нет отличия ни в субъектив­ной стороне (в обоих случаях преступное намерение, умысел лица полностью реализовались в его действиях), ни в характере действий, образующих элемент объектив­ной стороны преступления. Различие имеется лишь в одном признаке объективной стороны — в последствии, предусмотренном законом. При оконченном преступле­нии оно наступило, объекту нанесен конкретный вред, составляющий преступную цель субъекта. При окончен­ном покушении результат не последовал, объект, преду­смотренный составом преступления, был поставлен в опасность, но ему не был причинен вред, к которому стремился виновный.

Примером оконченного покушения является приве­денное выше дело Г.: произведя выстрел в потерпевшую с небольшого расстояния, Г. сделал все, что считал не­обходимым для наступления смертельного результата, т. е. выполнил все действия для лишения жизни своей жертвы. В отличие от оконченного убийства в его дейст­виях отсутствует лишь преступный результат.

Ленинградский городской суд признал оконченным покушением на убийство действия гр-на К. Он был при­знан виновным в том, что 31 августа 1961 г. у своего знакомого 3. купил пистолет системы «ТТ» с патронами и в тот же вечер, будучи в нетрезвом состоянии, пытал­ся похитить деньги у гр-на Е., но был задержан дворни­ком П., на крик которой к месту происшествия на мото-

19 А. А.  Пионтковский.  Учение о преступлении  по  совет­скому уголовному праву, стр. 514,

563

цикле подъехали три работника милиции. К. оказал им вооруженное сопротивление: произвел в них пять выст­релов из пистолета, одним из которых ранил работника милиции. Судебная коллегия по уголовным делам Вер­ховного суда РСФСР, согласившись с квалификацией преступления, указала на мягкость назначенного винов­ному наказания, которое не соответствует тяжести со­вершенного им преступления.20

При оконченном покушении предварительная пре­ступная деятельность достигает наибольшей степени осу­ществления. Она особенно близка к окончанию преступ­ления и наступлению результата, поэтому представляет наибольшую степень опасности и требует более сурового наказания. Верховный суд РСФСР неоднократно указы­вал на необходимость в подобных случаях применять строгое наказание, вплоть до максимального предела санкции статьи закона: «Смертная казнь за покушение на убийство может быть применена в тех случаях, когда по делу установлены особо тяжкие обстоятельства, ха­рактеризующие повышенную степень общественной опа­сности преступления и виновного».21

При неоконченном покушении преступная деятель­ность не только объективно остается незавершенной — не выполнены все действия, входящие в объективную сторону преступления, и не наступил результат, — но и субъективно она является неоконченной — субъект по не зависящим от него обстоятельствам не смог сделать все­го того, что он считал необходимым для осуществления своего преступного намерения.

Для определения степени общественной опасности покушения существенное значение имеют причины, по которым не была окончена преступная деятельность и не наступил результат, предусмотренный законом. Не­окончание преступной деятельности может быть вызва­но, во-первых, добровольным отказом лица (так назы­ваемые случаи добровольно оставленного покушения22);

20            См.: Бюллетень Верховного суда РСФСР, 1962, № 4, стр. 8.

21            Бюллетень  Верховного  суда   РСФСР,   1963,  № 3,  стр.  6.

22            Против понятия добровольно оставленного покушения возра­

жает Н. Д. Дурманов: «...покушением должна признаваться только

преступная   и   подлежащая   наказанию   деятельность.   Добровольно

оставленная деятельность по совершению преступления, не подлежа­

щая  наказанию,   в   таком   случае   остается   за   рамками   понятия

„покушение"» (Н. Д. Д у р м а н о в.   Стадии совершения преступления

по советскому уголовному праву, стр. 118). Эти возражения неосно-

564

во-вторых, внешними обстоятельствами, которые поме­шали субъекту осуществить свои преступные планы и заставили его прекратить преступную деятельность (в этом случае имеется прерванное, т. е. неудавшееся, по­кушение) ; и, в-третьих, ошибкой лица относительно предмета посягательства или средств совершения пре­ступления. Эти случаи образуют так называемое негод­ное покушение.

Добровольно оставленное покушение

характеризуется сознательным отказом лица от продол­

жения преступной деятельности, от осуществления пре­

ступного намерения  при  осознании  возможности окон­

чить преступление. При добровольном отказе предвари­

тельная преступная деятельность субъекта прекращается.

по    его    воле    и    именно    поэтому   она    ненаказуема

(подробнее  см.  § 5  этой  главы).   Ст.   15  УК  РСФСР

устанавливает,   что   признаком    уголовно   наказуемого

покушения является недоведение преступления до конца

«по причинам, не зависящим от воли виновного». При­

чиной   неокончания   преступления,   зависящей   от  воли

виновного, может быть только добровольный отказ от

совершения преступления.

Особенностью   неудавшегося   покушения

является прекращение преступной деятельности в силу

внешних, объективных, не зависящих от воли виновного

обстоятельств.   Так,   покушение   может  быть  прервано

благодаря вмешательству третьих лиц. Р., Ш. и др. вы­

пивали. Между Р. и Ш. возникла ссора, перешедшая в

драку. Ш. нанес Р. удар ногой. Тогда Р. выхватил нож

и ударил им Ш, в левую половину грудной клетки, а за­

тем еще два раза в поясницу и под левую лопатку, в ре­

зультате чего Ш. было причинено тяжкое телесное по­

вреждение. В судебном заседании было установлено, что

Р. трижды наносил удары Ш. в жизненно важные орга­

ны и только вмешательство 3., который схватил Р. и по­

валил его на кровать, помешало ему продолжить свои

преступные действия   Жизнь Ш. была спасена лишь бла­

годаря срочной хирургической операции на сердце. Во­

енная  коллегия  Верховного Суда  СССР на основании

этого  пришла  к выводу,  что  смерть  потерпевшего  не

вательны. При добровольном отказе лицо совершило покушение, но в силу специального постановления закона (ст. 16 УК РСФСР) такая деятельность не подлежит наказанию. Именно на это и ука­зывает термин «добровольно оставленное покушение».

наступила по причинам, не зависящим от Р., и что поэтому его действия правильно квалифицированы су­дом как покушение на убийство по ст.ст. 15 и 103 УК РСФСР.23

Покушение может остаться незавершенным и в силу неблагоприятно для виновного сложившихся обстоя­тельств. С. и М. вскрыли пломбу товарного вагона с целью хищения продовольствия. Обнаружив в нем ма­нуфактуру, они оставили свое преступное намерение и хотели скрыться, но были задержаны.

3. Покушение на негодный предмет24 и покушение с негодными средствами образу­ют специальный вид покушения, известный в теория уго­ловного права под  названием   «негодное покушение».25

Советское уголовное законодательство не содержит специальных постановлений по вопросу об ответствен­ности за негодное покушение. Поэтому наказуемость та­кого вида неоконченной преступной деятельности опре­деляется на общих основаниях: если она представляет общественную опасность и содержит общие признаки покушения; она влечет ответственность в соответствии со ст. 15 УК РСФСР.

Покушение на негодный предмет характеризуется совершением виновным таких действий, которые он хотя и направляет против определенного объекта, но в дейст­вительности для этого объекта не создается реальной опасности либо потому, что отсутствует предмет пося­гательства, либо потому, что предмет не обладает необ­ходимыми   свойствами   (попытка   совершить   кражу из

23            См.:   Бюллетень Верховного   Суда   СССР,   1963,   № 5, стр.

30—31.

24            С употребляемым в советской уголовно-правовой литературе

термином  «негодный  объект»  нельзя  согласиться.  Объект  во  всех

случаях  годный — определенные общественные отношения,  которые

ставятся  в  опасность  причинения  вреда,  поэтому  такие  случаи  и

влекут ответственность.  Негодным, т. е. не обладающим необходи­

мыми признаками, является предмет посягательства.

25            Против  такого  названия,   общепринятого  в  литературе,   вы­

сказывается Н. Д. Дурманов,   который   предлагает   называть   эти

специальные случаи покушения  покушением  на  нереальный объект

и  покушением  с  негодными  средствами   (см.:  Н.  Д.  Дурманов.

Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву,

стр. 151—152).

566

квартиры, которая пуста, выстрел в труп или чучело и т. п.).26

При покушении с негодными средствами субъект, не сознавая этого, использует для достижения преступного результата такие средства, которые объективно, по сво­им свойствам не могут привести к желаемой преступной цели (попытка выстрелить из незаряженного или неис­правного ружья, отравить неядовитыми веществами и т.п.).

В большинстве случаев и покушение на негодный предмет, и покушение с негодными средствами пред­ставляют общественную опасность и потому влекут уго­ловную ответственность на общих основаниях. С субъ­ективной стороны действия субъекта при негодном покушении характеризуются наличием умысла на совер­шение определенного преступления, причем его вина за­ключается не в абстрактном умысле, а в конкретном его претворении в деянии, составляющем объективную сто­рону соответствующего преступления (проникновение в чужую квартиру для совершения кражи, дача мнимого яда для отравления и т. п.). В этих случаях недоведение преступления до конца обусловлено причинами, не зави­сящими от воли виновного. Следовательно, с субъектив­ной стороны эти действия безусловно представляют об­щественную опасность и свидетельствуют о социальной опасности субъекта.

С объективной стороны эти действия внешне состав­ляют осуществление объективной стороны определен­ного преступления, но в действительности они не могут быть признаны объективной стороной преступления, так как не создают реальной опасности для охраняемого объекта. Однако во всех этих случаях отсутствие опас­ности действий виновного вызывается совершенно не­ожиданными   для   него   обстоятельствами   (случайное

28 Некоторые авторы считают, что покушение на отсутствующий объект не может быть причислено к видам покушения на негодный объект и должно быть отнесено к обычному покушению, поскольку отсутствие объекта не создает каких-либо специфических черт дея­ния. С этим нельзя согласиться, поскольку в таких случаях резуль­тат не только не наступил (как при обычном покушении), но в от­личие от случаев обычного покушения и не мог наступить (см.: И. С. Т и ш к е в и ч. Приготовление и покушение по советскому уголовному праву. М, Госюриздат, 1958, стр. 170; В. Ф. Кири­ченко. Значение ошибки по советскому уголовному праву. М, Изд. АН СССР, 1952, стр. 47),

567

отсутствие имущества, случайная неосведомленность лица о неисправности оружия и др.). Такие обстоятель­ства не могут ни обосновать уголовную ответственность (случайное наступление хотя и желаемого виновным ре­зультата не может влечь ответственность за оконченное преступление), ни исключить ее. Поэтому негодное покушение влечет наказание.

Так же решается этот вопрос в практике. Президиум Верховного суда РСФСР по делу С. указал: «Покуше­ние с негодными средствами, по общему правилу, влечет уголовную ответственность, так как такие действия представляют общественную опасность. Только в редких случаях негодное покушение не влечет уголовной ответ­ственности (когда оно не представляет общественной опасности в силу малозначительности, а также в силу суеверия или явного невежества субъекта, пытавшегося посредством сверхъестественных сил причинить кому-либо вред, оно расценивается как своеобразное обнару­жение умысла, что ненаказуемо)». В соответствии с этим президиум признал С, совершившего попытку убить на почве мести Ш. из неисправного ружья, винов­ным в покушении на убийство.27

Факт негодности избранных средств в ряде случаев может лишь служить смягчающим ответственность об­стоятельством, так как иногда это свидетельствует о меньшей общественной опасности субъекта, о необду­манно совершенных им действиях.

Когда покушение с негодными средствами или на не­годный предмет не представляет общественной опасно­сти, например когда избранные средства свидетельст­вуют о невежестве лица (различные заклинания), ответ­ственность исключается на общих основаниях.

IV. Для правильного осуществления карательной по­литики в отношении предварительной преступной дея­тельности очень большое значение имеет верное толко­вание ст. 15 УК РСФСР, которая устанавливает, что на­казание за приготовление и покушение «назначается по закону, предусматривающему ответственность за данное преступление». Следовательно, предварительная пре­ступная деятельность влечет уголовную ответственность на тех же основаниях, что и оконченное преступление, и наказание за нее определяется в рамках санкции статьи,

27 Бюллетень  Верховного  суда   РСФСР,   1963,  № 4,  стр.  5—6.

568

устанавливающей ответственность за оконченное пре­ступление. Однако в ст. 15 УК РСФСР прямо указы­вается, что «при назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности действий, совершенных виновным, степень осуществления преступ­ного намерения и причины, в силу которых преступление не было доведено до конца». Таким образом, действую­щее законодательство хотя и не содержит прямого указания на снижение наказания за приготовление и по­кушение, но ориентирует суд на необходимость при опре­делении наказания учитывать все обстоятельства, харак­теризующие предварительную преступную деятельность и влияющие на степень общественной опасности содеян­ного. На практике суды, назначая наказание за поку­шение и особенно за приготовление к преступлению по той же статье, что и за оконченное преступление, как правило, идут по пути смягчения наказания за неокон­ченное преступление. Относительно-определенные санк­ции статей Особенной части предоставляют для этого все возможности.

Верховный Суд СССР неоднократно требовал такого решения вопроса о наказуемости неоконченной преступ­ной деятельности. Так, в определении по делу С. и М. Уголовно-судебная коллегия Верховного Суда СССР указывала: «Советский уголовный закон наказывает не только покушение, но и приготовление к совершению преступления. Вместе с тем закон предписывает при на­значении наказания учитывать степень подготовленности преступления, близость наступления его последствий, а также причины, в силу которых преступление не было доведено до конца. По общему правилу, покушение должно наказываться строже, чем приготовление, ибо в покушении виновный уже приступил к выполнению преступного намерения и в наличии у него такового нельзя уже сомневаться».28

Если действия, в которых выразилось приготовление или покушение, не представляют общественной опасно­сти из-за малозначительности (что особенно часто может быть на стадии приготовления к преступлению), то они не   являются   преступными    и    не   влекут   уголовной

, 28 См.: М. М. Исаев. Вопросы уголовного права и процесса в судебной практике Верховного Суда СССР. М, ВЮЗИ, 1948, стр.'106.

5С9

ответственности на общих основаниях (ч. 2 ст. 7 УК РСФСР). Судебная коллегия по уголовным делам Вер­ховного суда РСФСР прекратила дело в отношении Р., обвинявшейся в покушении на дачу взятки в размере двух рублей, указав, что из-за малозначительности ее действия лишены общественной опасности и потому не являются преступными.29

В задачу органов правосудия входит не только нака­зание непосредственных виновников неоконченной пре­ступной деятельности, но и раскрытие причин, условий, облегчающих совершение преступления (что при неокон­ченном преступлении, пресечении его на ранних стадиях сделать легче), и активное способствование устранению таких причин и условий. В этом наглядно проявляется важная роль института наказуемости предварительной преступной деятельности в борьбе с преступностью и в ликвидации   ее  причин   в   социалистическом   обществе.