§ 2. Коллизионные вопросы деликтных обязательств в российском законодательстве и международных договорах

1. Часть третья ГК РФ определяет сферу действия права, подлежа­щего применению к обязательствам, возникающим вследствие причи­нения вреда.

Статья 1120 ГК устанавливает: «На основании права, подлежа­щего применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, определяются, в частности:

1) способность лица нести ответственность за причиненный вред;

§ 2. Коллизионные вопросы деликтных обязательств

337

2) возложение ответственности за вред на лицо, не являющееся иричинителем вреда;

3) основания ответственности;

4) способы возмещения вреда;

5) объем и размер возмещения вреда».

В отношении определения права, подлежащего применению к обя­зательствам, возникающим вследствие причинения вреда, в ГК пред­усмотрены две коллизионные нормы. Согласно первой из них:

«к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, применяется право страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда. В случае, когда в результате такого действия или иного обстоятельства вред наступил в другой стране, может быть применено право этой страны, если причинитель вреда пред­видел или должен был предвидеть наступление вреда в этой стра­не» (п. 1 ст. 1219).

Таким образом, третья часть ГК исходит прежде всего из принципа применения закона места деликта (lex loci delicti). Тем самым в ГК закреплен тот же основной принцип, из которого исходило и предше­ствующее законодательство.

Так, например, если будет применено российское право, то, со­гласно положениям ГК, ответственность за вред, причиненный не­совершеннолетними в возрасте до 14 лет, будут нести родители или опекуны, если они не докажут, что вред возник не по их вине. Во всех перечисленных в ст. 1220 случаях (перечень не является исчер­пывающим) не может в отношении одной из перечисленных кате­горий применяться право одной страны, а в отношении другой — право иной страны. Расщепления коллизионной привязки не проис­ходит.

В литературе (А.Н. Гуев) приводились следующие примеры в от­ношении случая, когда причинитель вреда предвидел, что вред дол­жен наступить именно в этой стране. Например, если поставщик про­дукции (на которую через месяц истечет срок годности), хотя и отгрузил ее с территории Польши, прекрасно понимал, что вред покупателю (российской фирме) или потребителям этой продукции наступит уже на территории Российской Федерации (куда продукция была отгру­жена). В этом случае может быть безусловно применено российское право. В отношении случая, когда причинитель вреда должен был предвидеть наступление вредного результата в другой стране (напри­мер, если итальянский поставщик отгружает в Якутию партию акку-муляторов, которые приспособлены для эксплуатации лишь при тем­пературе до минус 10 градусов), очевидно в данном случае подлежит применению российское право. Первая норма сформулирована как двусторонняя коллизионная, поскольку она обязывает применять закон места совершения правонарушения независимо от того, где оно совершено — в Российской Федерации или в каком-либо иностран­ном государстве.

Вторая коллизионная норма предусматривает: «К обязательствам, возникшим вследствие причинения вреда за границей, если стороны являются гражданами или юридически­ми лицами одной и той же страны, применяется право этой стра­ны. В случае если стороны такого обязательства не являются граж­данами одной и той же страны, но имеют место жительства в одной и той же стране, применяется право этой страны» (п. 2 ст. 1219).

Эта коллизионная норма также носит двусторонний характер.

Ранее (в советское время) из этого принципа применительно к от­ношениям с участием советских граждан и организаций исходила су­дебная практика. Так, работнику, получившему трудовое увечье в пе­риод работы за границей, возмещался вред организацией, с которой он состоял в трудовых отношениях и которая направила его на работу за границу (при отсутствии договора (контракта), определявшего иное). Аналогичная норма, однако сформулированная как односторонняя коллизионная норма, на основе этой практики была сформулирована в предшествующем законодательстве.

Новым для нашего законодательства является установление возмож­ности выбора права, подлежащего применению к деликтным обязатель­ствам, принципа автономии воли сторон. Согласно п. 3 ст. 1219 ГК:

«после совершения действия или наступления иного обстоя­тельства, повлекших причинение вреда, стороны могут догово­риться о применении к обязательству, возникшему вследствие причинения вреда, права страны суда».

Из приведенного текста видно, что выбор права, подлежащего при­менению, ограничен: во-первых, он может быть сделан сторонами только после совершения действия или наступления иного обстоя­тельства, повлекшего причинение вреда, во-вторых, можно выбирать не право любой страны, а только право страны суда.

2. В договорах о правовой помощи, заключенных СССР и действу­ющих для РФ с другими странами, имеются коллизионные нормы о деликтной ответственности (ст. 33 договора с Вьетнамом, ст. 40 дого­вора с Латвией, ст. 40 договора с Эстонией, ст. 37 договора с Польшей,

ст. 40 договора с Грузией). Эти нормы предусматривают применение права страны, на территории которой имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмеще­нии вреда. Исключения из этого общего правила предусмотрены для случаев, когда причинивший вред и потерпевший являются граждана­ми одного и того же договаривающегося государства. В этих случаях подлежит применению закон страны гражданства или страны, в суд которой подано исковое заявление.

В Минской конвенции 1993 г. и в Кишиневской конвенци 2002 г. предусматривается как общая привязка к праву страны, на террито­рии которой имело место действие или иное обстоятельство, послу­жившее основанием для требования о возмещении вреда, так и при­вязка к общему гражданству сторон в деликтных отношениях.

В Соглашении стран СНГ о порядке разрешения споров, связан­ных с осуществлением хозяйственной деятельности (1992), имеются коллизионные нормы о порядке определения прав и обязанностей сторон по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда; согласно п. «ж» ст. 11 Соглашения, «права и обязанности сто­рон но обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, определяются по законодательству государства, где имело место дей­ствие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требо­вания о возмещении вреда».

Приведем пример применения этого правила из практики судеб­ных арбитражных органов.

В арбитражный суд РФ поступило исковое заявление от белорусского акцио­нерного общества о возмещении вреда, причиненного легковому автомобилю грузо­виком-трейлером, принадлежавшим российскому обществу с ограниченной ответ­ственностью в результате дорожно-транспортного происшествия на территории Бе­лоруссии. Виновником аварии был признан водитель транспортного средства, принадлежавшего российскому обществу.

Истец требовал возмещения ущерба в размере затрат на ремонт автомобиля.

Арбитражный суд РФ при разрешении данного спора выбрал применимое право на основе коллизионной нормы, содержащейся в международном договоре — Соглашении 1992 г.

Выбор белорусского нрава в качестве применимого судом определило то, что дорожно-транспортное происшествие произошло в Белоруссии.