Глава 1. Круг субъектов

Сторонами в международных договорах являются субъекты международного права. Субъект международного права - категория объективная. Она определяется природой международного сообщества как сообщества суверенных государств. В доктрине существуют релятивистские взгляды по этому вопросу, допускающие произвольное определение круга субъектов.

Профессор Колумбийского университета О. Лисицин в работе, посвященной кодификации права договоров, писал: "...Можно сомневаться в том, что международное право содержит какой-либо объективный критерий международной правосубъектности или способности заключать международные договоры. Сам факт или практика вступления в международное соглашение иногда является единственным мерилом, которое может быть использовано для определения того, что данное образование обладает такой субъектностью..."*(276)

Признание способности участвовать в международном договоре в качестве критерия определения международной правосубъектности заслуживает внимания. Вместе с тем известны договоры, в которых наряду с государствами участвуют, например, научные учреждения, которым поручается выполнение определенных контрольных функций. Такое участие не делает эти учреждения субъектами международного права.

Еще более широкой концепции международной правосубъектности придерживается известный шведский юрист Х. Бликс, по мнению которого термин "субъект международного права" означает "любое образование, к которому обращена какая-либо норма международного права"*(277). При таком подходе можно дойти до признания международной правосубъектности китов и морских котиков, защите которых посвящен ряд конвенций.

Опираясь на такого рода концепции, некоторые юристы произвольно расширяют круг субъектов и на этом основании пишут о преобразовании международного права. Американский профессор Дж. Квигли утверждает: "...Международное право преобразуется из права между государствами в право, которое охватывает международные организации, физических лиц, корпорации и иные негосударственные группы"*(278).

В отечественной литературе подобные взгляды высказываются некоторыми политологами и экономистами. Известный геоэкономист Э.Г. Кочетов считает, что "роль и влияние государств в условиях глобальных перемен существенно снижаются...". Ставится вопрос о пересмотре "всей системы правового регулирования отношений игроков на мировой арене", которыми стали компании и даже "отдельные лица". Сами "геоэкономические системы формируют новую мировую модель права - глобализированную правовую систему"*(279).

Как видим, речь идет об известной мировой литературе концепции транснационального права, объединяющего все виды норм, регулирующих международные связи на любом уровне. Несостоятельность концепции очевидна, поскольку право - это не только нормы, но и соответствующий механизм их действия. В силу принципиальных различий в механизме действия международных и внутригосударственных норм, не говоря уже о нормах корпоративных, объединить их в единую правовую систему невозможно.

У каждой системы права определяющим фактором является объект регулирования. У международного права таким объектом являются межгосударственные отношения, которые определяют и специфику механизма международно-правового регулирования. Лишение международного права межгосударственного характера разрушает механизм его действия. Субъектами права, регулирующего межгосударственные отношения, могут быть лишь субъекты этих отношений. Помимо всего прочего, отмеченные концепции противоречат международной практике, которая свидетельствует о росте роли государств в повышении уровня управляемости международной системы.

Круг субъектов международного права не может определяться произвольно, без учета природы регулируемых им отношений и самого права. Принципиальное положение, согласно которому круг субъектов международного права определяется не произвольно, а зависит от потребностей международного сообщества, было подтверждено и Международным Судом. Еще в 1949 г., обосновывая международную правосубъектность ООН, Суд в решении по делу об ущербе, понесенном на службе ООН, определил: "Субъекты права в любой правовой системе не обязательно являются идентичными по своей природе или по объему своих прав, их природа зависит от потребностей соответствующего общества"*(280).

Основными субъектами международного права являются государства*(281). Только они в силу своего суверенитета способны придать этому праву юридически обязательный характер*(282). Поэтому они являются и основными субъектами права международных договоров. С учетом потребностей международного сообщества государства наделили правосубъектностью международные организации. Помимо государств и организаций участвовать в договорах могут и иные субъекты. Такая возможность предусмотрена Венскими конвенциями. В них говорится, что тот факт, что они не применяются к международным соглашениям с участием иных субъектов международного права, не затрагивает юридической силы таких соглашений. Предусматривается возможность применения к ним любых норм, изложенных в конвенциях, под действие которых они подпадали бы в силу международного права. В таких случаях обычные нормы международного права понимаются так, как они изложены в конвенциях.

Субъектом является государство в целом, а не его отдельные органы. Хотя в практике встречаются и иные мнения. С этим Советскому государству пришлось столкнуться в первые же годы его существования. Во время советско-английских переговоров 1924 г., на которых разрабатывалось соглашение, бывший заместитель министра иностранных дел в консервативном правительстве Р. Макнейл опубликовал в газете письмо, в котором говорилось: "Макдональд и советские представители должны понять, что будущее английское правительство не будет считать для себя обязательным то, что сделает Макдональд"*(283).

В 1954 г. на процессе Коммунистической партии Германии представитель правительства ФРГ утверждал, что Потсдамские соглашения 1945 г. обязали только правительства, а не государства "как целое"*(284). Приведу в этой связи мнение по этому вопросу известного ученого из ФРГ В. Венглера, относящееся к тому же времени: "В настоящее время нет сомнений в том, что международные договоры являются соглашениями, в которых государство как таковое, а не правительства являются сторонами"*(285).

Широкое распространение получили взгляды, согласно которым субъектом международного права является индивид. Такие взгляды, какими бы благородными побуждениями они ни инициировались, не соответствуют природе современного международного права. Характер международного права, его содержание и механизм действия определяются природой регулируемых отношений. Эти отношения являются межвластными, межгосударственными отношениями.

Положение не меняется от того, что субъектами этих отношений являются межгосударственные организации. Они созданы для обслуживания все тех же межгосударственных отношений. Субъектами этих отношений могут быть лишь не подчиненные иной власти образования, способные независимо осуществлять права и выполнять обязанности. Физические и юридические лица, подчиненные внутреннему праву государства, не могут быть субъектами властных, межгосударственных отношений и соответствующего права.

Это вовсе не означает, что государства не могут создавать нормы, предоставляющие физическим и юридическим лицам определенные права и возлагающие на них определенные обязанности. По соглашению государств права и обязанности человека могут непосредственно вытекать из международных договоров. Об этом свидетельствует, в частности, практика таких международных органов, как Европейский суд по правам человека*(286). Это положение было подтверждено Международным Судом в решении по делу братьев Ла Гранд, в котором говорится, что ст. 36 Венской конвенции о консульских сношениях "создает индивидуальные права, на которые, согласно положениям статьи 1 Факультативного протокола, могут ссылаться в этом Суде представители государства, гражданином которого является содержащееся под стражей лицо"*(287).

Нарушение государством договора, предоставляющего человеку те или иные права, влечет за собой его ответственность в отношении всех других сторон в договоре. Что же касается пострадавших индивидов, то их, как говорится в комментарии к статьям об ответственности государств, "следует рассматривать в качестве конечных бенефициариев и в этом смысле в качестве субъектов соответствующих прав". Эта формулировка представляется достаточно четко отражающей статус индивида - он является бенефициарием определенных норм международного права и в этом смысле субъектом соответствующих прав*(288).

Международное право предусматривает ответственность физических лиц за нарушение некоторых его норм. Однако эта ответственность отличается от ответственности государств. Речь идет о различных видах международной ответственности. Государства несут международно-правовую ответственность, а физические лица - уголовно-правовую, в том числе и непосредственно на основе норм международного права. В Статуте Международного уголовного суда говорится, что "ни одно положение в настоящем Статуте, касающееся индивидуальной уголовной ответственности, не влияет на ответственность государства по международному праву" (ст. 25.4).

Созданные договорами международные институты, позволяющие физическим и юридическим лицам обращаться в них с жалобой на государство в случае нарушения их прав, представляют собой часть особого института, института защиты прав человека. Сущность этого института в том, что он позволяет согласовать межгосударственный характер международного права с повышением роли этого права в обеспечении прав человека. Человек выступает не как субъект, а как бенефициарий международного права. Признание человека субъектом международного права носило бы формальный характер и не содействовало бы повышению уровня защиты прав человека. Для этого необходим особый международно-правовой механизм.

Основная роль в обеспечении прав человека по-прежнему принадлежит внутригосударственному праву, международные институты играют вспомогательную, компенсационную роль. Поэтому основное влияние международного права на обеспечение прав человека осуществляется через право государств. Это влияние становится все более ощутимым. Подтверждением тому может служить Конституция России*(289). Показательно, что Конституция отдает должное и международным средствам защиты прав человека, устанавливая, что "каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты" (ст. 46.3).

Приведенные положения подтверждают, что путь к надежному обеспечению прав человека лежит не через признание его международной правосубъектности, а через гармонизацию международного и внутригосударственного права. При анализе различных точек зрения по вопросу о международной правосубъектности индивида обращает на себя внимание то, что расхождения касаются в основном терминологии, а не правового статуса. Одни пишут о международной правосубъектности индивида, признавая, что она носит особый характер, является правосубъектностью sui generis. Другие считают индивида бенефициарием, третьи вообще отрицают его международную правосубъектность, но при этом признают существование вытекающих для него из международного права прав и обязанностей.