Конституционный статус Российской адвокатуры

Конституция Российской Федерации 1993 года в основе своей имеет идеологию естественных и неотчуждаемых прав человека. Об этом с достаточной убедительностью свидетельствует содержание ее главы о правах и свободах человека и гражданина. Да и сам факт провозглашения России правовым государством (хотя и с явным опережением) свидетельствует о нацеленности создаваемой правовой системы на приоритетную защиту прав человека, что признается важным условием вхождения России в цивилизованное сообщество народов.

Уже эти особенности новой Конституции России обязывают к уважительному, бережному отношению к ней. Однако справедливы и суждения о существовании «проблемы совместимости конституционной модели с не укладывающейся в нее реальностью» 1.

Критики Конституции обычно отмечают несбалансированность компетенции и статуса ветвей власти, объявленных самостоятельными; отсутствие достаточно четкой иерархии источников права; неопределенность и ненадлежащий характер некоторых формулировок, призванных гарантировать права человека. Объявленному приоритету прав человека противоречат положения о возможности их ограничения другими, конституционно значимыми ценностями 2.

Справедливы и упреки в адрес творцов Конституции в отсутствии четкого закрепления принципа законности, статуса некоторых важнейших институтов государства (в частности — прокуратуры).

Адвокатура, как институт гражданского общества, носящий публично-правовой характер, в Конституции не упоминается 3, и это породило попытки отождествления ее с ординарными общественными объединениями, что причинило значительный вред делу организации правовой помощи населению. Именно в силу этого недоразумения создались многие самостийные «адвокатские» организации.

Не прописан в Конституции и правовой статус Уполномоченного по правам человека.

Можно все эти замечания отвергнуть, как направленные на чрезмерное расширение предмета Конституционного регулирования. Однако приемлем и другой взгляд на эту проблему: если государство принимает на себя обязанность по соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина (ст. 2 Конституции), то и человек и гражданин вправе иметь четкое представление о тех государственных и общественных институтах, которые призваны защищать их права.

Судебная защита, гарантированная «каждому» (ст. 46 Конституции), отнюдь не решает всех правовых конфликтов, рождаемых общественными отношениями.

В России ежегодно (по приблизительным данным) привлекается к административной ответственности около восьми миллионов граждан. Из этих дел лишь четвертая часть рассматривается судьями — остальное органами административной юстиции, чаще всего органами МВД.

Нетрудно представить, какое море беззаконий и ущемлений прав человека скрывает эта практика. Некоторое представление об этом общественность имеет из публикаций о «подвигах» инспекторов службы дорожного движения.

Выполняя функцию надзора за исполнением закона, соблюдением прав и свобод человека и гражданина (ту самую функцию, которую западные эксперты и многие наши теоретики предлагают у прокуратуры изъять), прокуратура РФ в 1999 году выявила более полумиллиона нарушений законов России (535.367) и более 169 тысяч правонарушений в сфере соблюдения прав и свобод человека и гражданина. Около 100 тысяч выявлено нарушений законодательства в административной деятельности, свыше 74 тысяч ранее незарегистрированных преступлений ею поставлено на учет 4.

Эти цифры, свидетельствующие о масштабах нарушений законности органами управления и ущемлениях прав человека, в последующие годы отнюдь не снижались. Они впечатляют даже с оговоркой о неполноте, вызванной недостаточной эффективностью прокурорского надзора.

И то надо иметь в виду, что сама судебная защита прав и свобод человека и гражданина пока еще очень далека от идеала. Непросто добиться приема у судьи, бюрократизм в судах и волокита с рассмотрением гражданских и уголовных дел процветают с еще большим успехом, чем в дореформенное время.

Каждое пятое уголовное дело рассматривается судами с нарушением сроков (этим, в частности, объясняется перенаселенность следственных изоляторов). Такова же картина и с рассмотрением гражданских дел. Нередко суды незаконно отказывают в приеме исковых заявлений (отказ в судебной защите). В 1999 году таких случаев зарегистрировано вышестоящими судами более трех с половиной тысяч. Часто законность судебных решений оказывается сомнительной — в 1999 г. признаны неправосудебными, отменены и изменены около 100 тысяч судебных актов по гражданским спорам.

Новая правовая идеология, насаждаемая «демократическими» реформами, освобождает суды от усилий по обеспечению всесторонности, полноты, объективности исследования обстоятельств дела, от поисков истины.

Что это означает для граждан, обращающихся за судебной защитой, понятно: они не интересны независимому (назначаемому, а не избираемому населением) суду. Воюя за свои права по всем правилам законной в России войны (по Ленину), гражданин оказывается в противниках и по отношению к «защищающему» его суду.

Все эти соотношения и цифры свидетельствуют о том, что без помощи опытного адвоката защита прав человека, даже и судебная защита, дело весьма проблематичное.

Отсюда — значение организации правовой помощи населению в России, отсюда и роль адвокатуры в нашей современной правовой жизни.

Что же дает нам в этом отношении Конституция РФ 1993 года?

Ее ст. 48 провозглашает: «Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно».

Толкователи Конституции РФ, не утруждая себя сомнениями, видят в этой формуле именно адвокатскую юридическую помощь 5.

Не могу не согласиться с тем, что квалифицированная юридическая помощь — это конечно же адвокатская помощь. Однако нельзя не признать, что из ст. 48 Конституции такой вывод однозначно не вытекает. Квалифицированную юридическую помощь может оказать и любой искушенный юрист, правовед, ученый. Что же касается практики, то она по своему расцвечивает, как и всегда, мысль законодателя. Мне известны специальные исследования авторов диссертаций, из которых вытекало, что юридическую помощь обвиняемым в военных трибуналах (теперь — военных судах) особенно отдаленных гарнизонов и «ограниченных зарубежных контингентов войск» оказывали нижние чины самих трибуналов, а иногда и школьные учителя. В этих случаях, как утверждали исследователи, количество ходатайств и жалоб на приговоры в интересах осужденных резко снижалось.

Возникает вопрос, не потому ли ст. 48 ч. 1 Конституции не упоминает адвокатов, чтобы не исключить практику их подмены и гарантию «квалифицированной юридической помощи» сделать неопределенной и трудно контролируемой. А может быть здесь кроется нежелание государства брать на себя бремя оплаты адвокатов в случаях помощи имущественно несостоятельным гражданам?

Традиционно в нашей уголовно-процессуальной системе обязательная и, как правило, бесплатная юридическая помощь оказывается обвиняемому в определенных ст. 49 УПК РСФСР случаях (в УПК РФ 2002 г. — ст. 51). Это и нашло отражение во второй фразе ч. 1 ст. 48 Конституции.

Отраслевое процессуальное законодательство и практика не распространяют бесплатную юридическую помощь на представителей потерпевших в уголовном процессе, на неимущих истцов и ответчиков в гражданском судопроизводстве. Таким образом, данная конституционная гарантия оказывается урезанной, тем более, если учесть, что бремя расходов по «бесплатной» юридической помощи населению несут, как правило, коллегии адвокатов, но не государство.

Положением об адвокатуре РСФСР 1980 года был предусмотрен значительный перечень случаев, когда адвокаты обязаны бесплатно оказывать юридическую помощь, в том числе и при ведении гражданских дел в суде, не получая в этих случаях никакого вознаграждения за свой труд (ст. 22 ч. 1–5). Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» перечень этих случаев существенно расширил (ст. 26). Такая практика государственного гуманизма за счет физических лиц не соответствует международным правовым стандартам (см. ст. 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 января 1950 г., а также Резолюцию Совета Европы № 8 от 2 марта 1978 г. «О юридической помощи и консультациях» ч. 1), а следовательно, связана с нарушением ст. 15 п. 4 Конституции РФ, объявившей принципы и нормы Международного права составной частью правовой системы РФ.

Конституция РФ не упоминает об адвокатуре и адвокатах и в главе о судебной власти, хотя известно, что в определенных случаях правосудие без участия адвокатов невозможно. Эти случаи предопределены состязательным построением процесса, появлением новых видов судопроизводства и судебного устройства (суд присяжных, арбитражное и конституционное судопроизводство).

Между тем, старая Конституция (принятая 12 апреля 1978 года) содержала норму, устранявшую многие из ныне существующих вопросов, включая и вопросы организации адвокатуры, до сих пор нерешенные: «Для оказания юридической помощи гражданам и организациям действуют коллегии адвокатов» (ст. 173).

Содержалась в этой статье и отсылочная норма: «Организация и порядок деятельности адвокатуры определяются законодательством Российской Федерации».

Этого нет в новой, ныне действующей Конституции РФ, и может быть поэтому так долго велись споры о будущем Законе об адвокатуре РФ, который бы четко определил принципы организации адвокатуры России и положил бы конец самодеятельности МЮ РФ и местных властей в этой сфере (ст. 72 п. «л» Конституции). Той самодеятельности, которая привела к рождению случайных адвокатских формирований, к снижению профессионализма и нравственной культуры кадров, в конечном итоге — к дискриминации конституционной гарантии каждому квалифицированной юридической помощи.

И все же, несмотря на явное невнимание Конституции РФ к институту адвокатуры, ею созданы многие необходимые правовые предпосылки для активной защиты адвокатами прав и законных интересов граждан, оказания юридической помощи населению.

Это, прежде всего, широкий перечень закрепленных в Конституции прав и свобод граждан. Это воплощение в ее нормах демократических принципов правосудия и снятие каких-либо ограничений с предмета судебной юрисдикции. Это нормы о доказывании, ограничивающие обвинительный уклон и противозаконные способы подкрепления обвинений фальсифицированными доказательствами.

Сумеют ли адвокаты в полной мере воспользоваться этими возможностями, зависит от многих условий.

В ряду этих условий я бы на первое место поставил состояние законности и правовой культуры в обществе. Распространившиеся в годы реформ правовой нигилизм и произвол чиновничества скорее работают на теневую юстицию. Адвокат же может использовать только методы и средства, не противоречащие закону. Такое рассогласование декларированных Конституцией прав и свобод и легальных средств их защиты нередко ставит адвоката в унизительно беспомощное положение.

Вторым необходимым условием должно быть признано развитие законодательства об адвокатуре, отвечающего идее формирования правового государства и обеспечения прав личности. Этим законодательством должны быть созданы условия эффективной реализации конституционного положения об обеспечении каждому квалифицированной юридической помощи.

И, наконец, не менее важным условием успешной деятельности адвоката являются его профессиональные и нравственные качества. Это далеко не врожденные свойства личности. Они формируются воспитанием, обучением, кадровым отбором, контролем со стороны коллег и руководящих органов адвокатуры.