РАССУДОК

Социальность человека находится в плену его телесности, пребывает в непосредственной зависимости от витальных начал, за которыми стоит безапелляционная власть природной необходимости. И все же человек — это существо, которое «по своему рангу должно не допускать, чтобы его определяли вложенные природой импульсы. Человек в непосредственном и не культурном состоянии находится поэтому в положении, в котором он не должен находиться и от которого он непременно должен освободиться» '. Рассудочная форма рациональности помогает человеку решительно шагнуть навстречу такому освобождению. Но шаг этот может остаться только шагом, не перейдя в поступательное восхождение, поскольку в самом рассудке имеются труднопреодолимые самоограничения.

Социокультурное пространство, выстраиваемое при помощи рассудочных определений, отличается принципиальной смысловой и аксиологической ограниченностью. Существуя в качестве замкнутой семантической сферы, оно напоминает ту скорлупу ореха, о которой шекспировский Гамлет говорил, будто внутри нее человек способен чувствовать себя покорителем Вселенной. Действительно, рассудочный активизм не в состоянии устремляться дальше им же самим положенных пределов. Оперируя частными определениями в познавательной, ориентационной, оценочной практике, однозначно воспринимая социальные реалии, рассудок не склонен устремляться в иные, непривычные для него системы аксиологических координат. Он привержен конечным целям и непреложным, установленным раз и навсегда ориентирам, локализованным внутри ограниченных социальных структур. Опираясь прежде всего на эти ориентиры, он выстраивает разнообразные мирообъяснительные модели и схемы. Не склонный рассуждать в терминах бесконечного, универсального, абсолютного, не обладая способностью к глубинному, «стереоскопическому» мировос-

1 Гегель Г В. Сочинения. Т. VII М , 1934, с 46—47

приятию, рассудок склонен превращать многомерные социальные объекты в одномерные схемы и двигаться по пути регулярного построения редуцированных объяснений, лишь в небольшой степени приближенных к истинным сущностям вещей. Именно он и составляет ментальное основание юридического позитивизма.

В отличие от эгоцентрического «пред-рассудка», рассудок, как уже отмечалось, предписывает индивиду заботиться не столько о себе, сколько о выживании, безопасности и развитии тех социальных общностей, к которым он принадлежит. Его коррелятом является уже не витальность, а социальность как совокупность приобретаемых человеком качеств, обеспечивающих его способность существовать в составе разнообразных общественных групп и выполнять требуемые этими группами функции. С позиций рассудка человек—всего лишь часть той или иной общности, неравноценная ей, зависящая от нее, подчиненная логике ее существования, детерминируемая ее механизмами. Над индивидуальной социальностью всегда довлеет социальная необходимость, требующая ставить общественное выше личного, а долг выше свободы.

Противоречия, возникающие между рассудком и «пред-рассудком», чаще всего имеют своим основанием более глубокое противоречие между социальностью и витальностью. Так, к примеру, одна из главных проблем социальной педагогики состоит в том, чтобы научить ребенка, подростка преодолевать инстинктивный, биологический эгоизм, считаться не только с собственными потребностями, но и с интересами окружающих людей. Существуют комплексы психиатрических, социально-психологических, криминологических вопросов, требующих выяснения того, как влияют на социальное поведение человека его генотип, подсознание, сексуальность, агрессивно-оборонительные инстинкты и т. д.

Задача цивилизованного человека состоит в том, чтобы не просто нести в себе противоречие витального и социального начал как одно из условий истинно человеческого существования, но держать его под контролем высшей внутренней инстанции — своего духовного «Я» и его рационального коррелята — разума.