§ 2. Нарушения права на честь, достоинство и деловую репутацию

Право на честь и достоинство является одним из основных естественных прав личности. Пункт 1 ст. 152 ГК РФ устанавливает, что «Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности». Пункт 5 той же статьи устанавливает, что гражданин вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением. Сравнительный анализ ст. 151 и 152 в части компенсации морального вреда проводился выше, поэтому здесь отметим, ст. 152 несколько выделяет честь, достоинство и деловую репутацию из других неимущественных прав и благ тем, что причинение морального вреда здесь носит более презумпционный характер. В настоящей работе уже показывалось, что для защиты чести, достоинства и деловой репутации путем компенсации морального вреда должны применяться правила ст. 151 ГКРФ.

Презюмируемый размер компенсации морального вреда для случаев распространения ложных и позорящих сведений указан в таблице. Для определения размера компенсации существенное значение имеет широта распространения таких сведений, что нашло свое отражение в различных в зависимости от способа распространения сведений уровнях размера компенсации презюмируемого морального вреда. Характер распространяемых сведений, т. е. та степень, в которой они являются позорящими, также является обстоятельством, подлежащим учету при определении размера компенсации за причинение морального вреда. При этом будет соответствующим образом меняться коэффициент учета обстоятельств «с», для этого вида правонарушения будет иметь место весьма существенная корреляция этого коэффициента с коэффициентом индивидуальных особенностей «i», так как восприятие одних и тех же сведений в качестве позорящих может быть неодинаковым для разных лиц. Безусловно заслуживающим внимания обстоятельством будут последствия, которые наступили для потерпевшего в связи с распространением позорящих сведений.

К числу таких последствий могут относиться увольнение с работы, неизбрание на выборную должность, распад семьи и т. п. Бремя доказывания наличия причинной связи между распространением сведений и этими последствиями ложится на истца.

В настоящее время широко распространенным явлением стали публикации в прессе, сообщения в средствах массовой информации, содержащие различного рода информацию о лидерах политических партий, работниках руководящего состава органов власти и управления, депутатах и т. д. Эти публикации и сообщения порождают предъявление исков со стороны перечисленных лиц к средствам массовой информации. При рассмотрении таких исков большое внимание должно уделяться рассмотрению вопроса о вине потерпевшего. Как правило, современные российские политики часто выступают по радио, телевидению, публикуют статьи и книги, дают интервью. В этих выступлениях указанные лица сообщают сведения, служащие основой для публикаций, по поводу которых предъявляется требование об опровержении сведений и компенсации морального вреда. В таких действиях истца должно признаваться наличие грубой неосторожности, так как он, делая заявление для публичного сведения, должен и может предвидеть связанные с такими заявлениями последствия. Грубая неосторожность истца должна быть принята судом во внимание, в связи с чем в компенсации морального вреда может быть отказано, хотя распространитель сведений и не доказал их соответствия действительности. Он будет обязан только опровергнуть эти сведения. Кроме того, иногда публикации, в основном автобиографического характера, позволяют сделать вывод о шкале нравственных ценностей личности. Если о таком лице распространены сведения о каких-либо его поступках, являющихся для «среднего» человека позорящими, с общепринятых позиций — отрицательными, а из публикаций этого лица следует, что оно эти поступки оценивает положительно и считает возможным доводить это до публичного сведения, то такие публикации могу быть приняты судом в качестве письменного доказательства факта отсутствия нравственных страданий. Применительно к предлагаемой формуле определения размера компенсации это означает, что коэффициент индивидуальных особенностей равен нулю (i = 0) и в возмещении морального вреда должно быть отказано.

В практике применения судами ст. 152 ГК РФ при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации граждан и организаций зачастую существенные затруднения вызывает вопрос о содержании тех сведений, распространение которых порождает право потерпевшего на защиту своих личных неимущественных прав способом, предусмотренным в этой правовой норме. Этот вопрос был частично затронут в п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 августа 1992 г. в действующей редакции (далее — Постановление), где указывается, что «порочащими являются также не соответствующие действительности сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим

лицом действующего законодательства или моральных принципов (о совершении нечестного поступка, неправильном поведении в трудовом коллективе, быту и другие сведения, порочащие производственно-хозяйственную и общественную деятельность, деловую репутацию и т. п.), которые умаляют честь и достоинство гражданина либо деловую репутацию гражданина или юридического лица».

Таким образом, Пленум Верховного суда РФ определил необходимое условие для признания сведений порочащими — их содержанием должно являться утверждение о нарушении лицом законодательства или моральных принципов. Правда, нельзя не обратить внимание на не вполне удачное включение в процитированном выше постановлении слова «также», так как нигде более постановление не касается вопроса о содержании порочащих сведений, а сам пассаж следует непосредственно за описанием действий, которые надлежит квалифицировать как распространение таких сведений. Вряд ли Пленум Верховного суда РФ имел в виду более широкую трактовку термина «порочащие сведения», хотя в принципе она действительно такой может быть. Например, не только нарушение моральных принципов может умалить репутацию человека в глазах его окружения. В каждом обществе существует писаный или неписаный стандарт требований к морали и нравственности. Однако никто не вправе воспрепятствовать человеку поддерживать свою репутацию в глазах окружающих на более высоком, по сравнению с существующим стандартом, уровне и защищать ее предусмотренными законом способами.

Самостоятельным действием, причиняющим ущерб чести и достоинству граждан, является оскорбление, т. е. унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме. Прежде всего необходимо остановиться на различиях между распространением ложных, порочащих другое лицо сведений и оскорблением. Если в первом случае умаление чести и достоинства происходит в результате того, что само содержание распространяемых сведений, их смысл носят порочащий характер, то во втором случае отрицательное воздействие на честь и достоинство лица оказывает неприличная форма, в которой дается оценка лица. Под неприличной формой выражения судебная практика понимает циничную форму отрицательной оценки личности потерпевшего, резко противоречащую принятым в обществе правилам поведения (например, использование нецензурных выражений).

Возможен случай, когда порочащие честь и достоинство ложные сведения выражены в неприличной форме. В этом случае потерпевший вправе требовать опровержения этих сведений в порядке ст. 152 ГК РФ и возмещения морального вреда, причиненного распространением таких сведений в оскорбительной форме. Оскорбительная форма может существенно повысить коэффициент заслуживающих внимания обстоятельств «с». В другом случае распространенные сведения могут соответствовать действительности, что влечет невозможность требовать их опровержения в

порядке ст. 152 ГК РФ, однако оскорбительная форма преподнесения сведений порождает право требовать компенсации морального вреда в порядке ст. 151 ГК РФ. В обоих случаях в состав оснований ответственности не будет входить вина причинителя вреда, так как ч. 4 ст. 1100 ГК РФ применима к распространению сведений, порочащих честь и достоинство личности, независимо от того, содержание или оскорбительная форма их умаляет эти неимущественные блага. Безусловно, для определения размера компенсации заслуживающими внимания обстоятельствами должны являться распространение оскорбительных сведений и степень неприличия формы их выражения.

Интересен пример учета степени распространения сведений1, когда, взыскав с ответчика в порядке возмещения морального вреда в пользу истца 100 тыс. руб. вместо указанной истцом в исковом заявлении  л-мы в размере 1 млн. руб., суд в обоснование этого сослался на не соответствующие действительности сведения, порочащие истца (о причастности истца к краже имущества). Они были изложены в направленном в прокуратуру района письме и стали известны лишь ограниченному кругу лиц, поэтому, по мнению суда, его переживания в связи с публикацией не могли быть столь значительны (как показывают многочисленные примеры из практики, если бы истец потребовал 10 млн. руб., суд взыскал бы искомый миллион).

Наконец, оскорбление может быть нанесено при отсутствии распространения каких-либо сведений о потерпевшем третьим лицам, «один на один» (например, плевок, непристойный жест, оскорбительное письмо потерпевшему, содержащее нецензурные выражения). Такие действия умаляют достоинство человека, подрывая его уважение к самому себе, и порождают право на компенсацию морального вреда. В этом случае должен применяться общий состав оснований ответственности за причинение морального вреда (включая вину причинителя вреда), так как отсутствие факта распространения сведений не позволяет применять ст. 1100 ГК РФ. Размер компенсации морального вреда может быть уменьшен путем применения коэффициента индивидуальных особенностей потерпевшего, если причинителю вреда удастся доказать, что такая форма общения являлась общепринятой нормой среди знакомых потерпевшего и применялась им самим в общениии с другими лицами. Оскорбление потерпевшим других лиц дает основания предполагать их приемлемость для него самого и может также рассматриваться как грубая неосторожность с его стороны, спровоцировавшая неправомерное действие правонарушителя.

Возвращаясь к вопросу о возмещении морального вреда, причиненного опорочением чести и достоинства, остановимся на случае, затронутом в вышеприведенном примере, когда суд взыскал компенсацию

1 Трубников П. Применение судами законодательства о защите чести, достоинства и деловой репутации//3аконность, 1995, № 5. С. 11.

морального вреда за распространение сведений о причастности лица к краже, изложенных в направленном в прокуратуру письме. Интересен вопрос — является ли письмо в прокуратуру с сообщением о действиях конкретного лица, содержащих признаки состава преступления, распространением порочащих сведений согласно ст. 152 ГК РФ, порождающим право на компенсацию морального вреда. Важность его решения несомненна, так как законопослушный гражданин, добросовестно предполагая, что известное ему лицо совершило преступление, и желая сообщить об этом в правоохранительные органы, по-видимому, воздержится от такого сообщения, если не будет уверен в том, что ему не придется компенсировать этому лицу моральный вред, когда эти сведения не подтвердятся. Заведомо ложное сообщение подобных сведений образует состав заведомо ложного доноса (ст. 306 УК РФ). Но нас интересует случай «добросовестного доноса» — воздержание от них вряд ли будет способствовать искоренению преступности в нашем обществе, поэтому именно такой случай является предметом нашего рассмотрения.

Обращение (письменное или устное) гражданина к должностному лицу, управомоченному принимать сообщения о совершенных или готовящихся преступлениях и принимать по ним решения о возбуждении уголовного дела, является обращением к государственному служащему, деятельность которого регулируется Федеральным Законом «Об основах государственной службы Российской Федерации»1. Статья 10 этого Закона предусматривает: государственный служащий, среди прочего, обязан обеспечивать соблюдение и защиту прав и законных интересов граждан и не разглашать ставшие ему известными в связи с исполнением должностных обязанностей сведения, затрагивающие частную жизнь, честь и достоинство граждан. Статья 109 УПК РФ управо-мочивает прокурора, следователя, орган дознания и судью до принятия решения по заявлению провести проверочные действия, заключающиеся в истребовании материалов и получении объяснений. Предоставлять третьим лицам (в том числе и лицу, о котором идет речь в заявлении) информацию, содержащуюся в заявлении гражданина, эти должностные лица не управомочены, поэтому, если они такое распространение совершают или допускают его совершение до подтверждения истинности содержащейся в заявлении информации, они и должны (точнее, государство в порядке ст. 1070 ГК РФ) нести соответствующую ответственность, в том числе компенсировать причиненный потерпевшему моральный вред. Является ли сообщение сведений самому должностному лицу распространением информации? Поскольку в данном случае в компетенцию должностного лица входит проверка соответствия действительности сообщенных сведений, а презумпция невиновности (ст. 49 Конституции РФ) обязывает не доверять сообщаемой информа-

Собрание законодательства РФ. 1995. № 31. Ст. 2990.

ции до тех пор, пока она не будет подкреплена соответствующими доказательствами, умаления чести гражданина в глазах должностного лица изначально произойти не может, а если сведения не подтвердятся, это не произойдет и впоследствии. Следовательно, у лица, о котором сообщается в заявлении, не может возникнуть право требовать от его подателя компенсации морального вреда.

В последнее время все большую актуальность приобретает вопрос:

подпадают ли под действие ст. 152 ГК РФ сведения, содержащие выражение мнения какого-либо лица о событиях и явлениях окружающей действительности. Этот вопрос безусловно заслуживает внимания, так как он тесно связан с такими конституционными правами и свободами человека и гражданина, как свобода иметь и распространять собственные убеждения и действовать в соответствии с ними, свобода мысли и слова, свободная передача и распространение информации любым законным способом, а также со свободой массовой информации (ст. 28, 29 Конституции РФ); и от его решения зависят пределы осуществления гражданами этих прав и свобод. Как мы помним, Постановление, определяя содержание порочащих сведений, упоминает лишь утверждения о фактах ненадлежащего поведения лица.

Приведем определения некоторых терминов, используя Словарь русского языка С. И. Ожегова:

сведения — известия, сообщения;

факт — действительное, вполне реальное событие, явление;

мнение — суждение, выражающее оценку чего-нибудь, отношение к кому-нибудь или чему-нибудь, взгляд на что-нибудь;

порочить — навлекать позор на кого- или что-нибудь, бесчестить;

честь — 1) достойные уважения и гордости моральные качества человека; 2) хорошая, незапятнанная репутация, доброе имя; 3) целомудрие, непорочность; 4) почет, уважение;

достоинство — совокупность высоких моральных качеств, а также уважение этих качеств в самом себе.

Взаимосвязь чести и достоинства так же неразрывна, как взаимосвязь личности и общества, в конечном счете самооценка личности основывается на ее общественной оценке. Поэтому опорочение чести, т. е. умаление положительных качеств человека в глазах окружающих может отрицательно сказаться на его чувстве уважения к себе. Пункт 1 ст. 152 ГК РФ устанавливает способ защиты чести, достоинства и деловой репутации гражданина в случае, если вред этим неимущественным благам причинен путем распространения не соответствующих действительности порочащих сведений. Анализ этой нормы показывает, что она может быть применена лишь для случая, когда содержанием сведений являются сообщения о фактах, но не мнение, выражающее их оценку. Только сообщение о факте может соответствовать либо полностью или частично не соответствовать действительности: факт, о котором сделано сообщение, либо наступил в том виде, в каком он указан в сообщении, или не вполне со-

ответствует сообщению о нем, либо такой факт не наступал вообще. Иначе обстоит дело с выражением мнения — результата психической деятельности субъекта. Если исходить из предположения о применимости п. 1 ст. 152 ГК РФ в отношении мнения, то под несоответствием действительности в этом случае следовало бы понимать несовпадение выраженного мнения с действительным мнением, т. е. с мыслями субъекта по определенному вопросу — так же, как могут не совпадать действительная воля и волеизъявление субъекта при совершении сделки. Но если несовпадение воли и волеизъявления может повлечь недействительность сделки, поскольку их совпадение является в силу закона необходимым условием ее действительности, то в отношении выражения мнения по какому бы то ни было вопросу имеет место иная ситуация: нормы гражданского права не связывают с подобным несовпадением наступление каких-либо правовых последствий. Более того, в силу п. 3 ст. 29 Конституции РФ никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них, в том числе и путем опровержения.

Представляется, что в большинстве случаев «спокойное», выраженное в цивилизованной форме мнение (например, об ошибочной позиции или взглядах лица) не может умалить честь и достоинство гражданина в глазах здравомыслящих членов общества. Humanum errare est — человеку свойственно ошибаться, говорили древние римляне. Тем не менее выраженное мнение может в ряде случаев нанести вред чести, достоинству или деловой репутации лица или затронуть иные охраняемые законом его права и интересы. Это прежде всего может иметь место в случаях, когда выраженное мнение содержит в себе утверждение о порочащих фактах или позволяет сделать прямой вывод о наличии таких фактов. Возможны и иные ситуации. Поясним сказанное на примерах гипотетического распространения в средствах массовой информации нескольких однотипных сообщений.

Сообщение 1. Гражданин А систематически уклоняется от уплаты налогов.

Здесь имеет место утверждение об объективно существующем факте (систематическом уклонении гражданина А. от уплаты налогов). Порочащий характер этих сведений несомненен, поскольку каждый обязан уплачивать законно установленные налоги и сборы (ст. 57 Конституции РФ). Гражданин А. вправе требовать опровержения этих сведений, возмещения убытков и компенсации морального вреда (п. п. 2, 5 ст. 152 ГК РФ). Возможно также возбуждение уголовного дела по признакам клеветы, содержащейся в средстве массовой информации (ч. 2 ст. 129 У К РФ).

Сообщение 2. Гражданина А. оштрафовала налоговая инспекция за несвоевременное представление налоговой декларации, что вряд ли свидетельствует о его горячем желании поскорее объявить о своих доходах.

Предположим, первая часть этого сообщения соответствует действитель

ности. Вторая часть является умозаключением, содержащим в себе мнение (язвительное) о возможной причине несвоевременного представления декларации. Вряд ли кто-либо испытывает «горячее желание» представить налоговую декларацию. Любому здравомыслящему человеку понятно, что задержка подачи декларации может произойти вследствие ряда причин, как уважительных, так и неуважительных. Предположим, что в данном случае причина задержки была уважительной, вины гражданина А. в этом не было, а действия налоговой инспекции по наложению штрафа были незаконными либо этот гражданин просто забыл вовремя представить декларацию. В этом случае ситуация непростая — ведь содержание сообщения не исключает вывод о том, что вторая часть является завуалированным утверждением об умышленном уклонении гражданина А. декларировать свои доходы. Представляется, что в данном случае скорее имеет место оценка поведения, чем утверждение о факте, и гражданин А. не вправе требовать опровержения сведений. Однако выраженное мнение для него небезразлично, поскольку может способствовать формированию у людей (чьим отношением он дорожит) отрицательного мнения о его уважении к закону и моральных качествах, т. е. создается угроза умаления его чести и достоинства. Он вправе требовать опубликования в том же средстве массовой информации своего ответа с разъяснением действительных причин задержки, а также результатах обжалования действий налоговых органов (если таковое имело место) в том же средстве массовой информации (п. 3 ст. 152 ГК РФ).

Сообщение 3. Гражданин А. уплатил всего 10 000руб. подоходного налога — при его-то доходах?! Видимо, налоговые органы, чья работа по-прежнему оставляет желать много лучшего, не вызывают особого страха у недобросовестных налогоплательщиков.

В этом сообщении в завуалированной форме (в виде выражения мнения) содержится утверждение о том, что гражданин А. — недобросовестный налогоплательщик. Если эти сведения не соответствуют действительности, то он вправе требовать их опровержения, возмещения убытков и компенсации морального вреда (п. 2, 5 ст. 152 ГК РФ).

Сообщение 4. Гражданин А., индивидуальный предприниматель, получил в этом году 100 миллионов руб. чистого дохода. При представлении декларации он не забыл включить в состав расходов почтовые марки стоимостью ]00руб., подаренные гражданину А. его другом. Ну и сквалыга!

В этом сообщении действия гражданина А. по отнесению почтовых марок в состав расходов являются законными, поскольку, будучи подарены, они поступили в его собственность, и употребление их в процессе осуществления предпринимательской деятельности действительно является расходованием собственного имущества. Этот расход, при соблюдении определенных формальностей, связанных с документальным подтверждением фактов приобретения и расходования этого имущества, уменьшает размер подлежащего налогообложению дохода. В таком случае суд, не вникая в вопрос об обоснованности мнения, содержащего оценку гражданина А. на основании совершенного им дей-

ствия, откажет в удовлетворении требования об опровержении сведений, но несомненно сочтет оскорбительной форму их выражения и удовлетворит требование о компенсации морального вреда и опубликовании ответа, в котором гражданин вправе сообщить об исходе судебного разбирательства (ст. 151, п. 3, 5 ст. 152 ГК РФ). Если гражданин А. сочтет гражданско-правовые способы защиты недостаточными, он может пытаться инициировать возбуждение уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 130 УК РФ — оскорбление, содержащееся в средстве массовой информации (хотя в данном случае состав преступления вряд ли будет обнаружен, поскольку уго-ловно наказуемое оскорбление предполагает резкое противоречие оценки личности принятому общению между людьми, а слово «сквалыга» такой степени противоречия не содержит).

Таким образом, как выражение мнения, так и утверждение о факте могут умалять честь, достоинство и деловую репутацию либо ущемлять другие права или охраняемые законом интересы граждан либо деловую репутацию юридических лиц, однако способы гражданско-правовой защиты нарушенных прав и интересов будут существенно различными в зависимости от способа нарушения. Если распространенные сведения содержат утверждения о порочащих фактах в открытом или завуалированном виде, потерпевший вправе требовать опровержения сведений, возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных их распространением. Если же права или охраняемые законом интересы гражданина ущемлены путем выражения мнения, он вправе требовать опубликования ответа в том же средстве массовой информации и показать несостоятельность выраженного мнения или иным способом защитить свои интересы и в определенных случаях (при оскорбительной форме выражения мнения) требовать компенсации морального вреда.

Понятно, что установление действительного характера распространенных сведений может быть осуществлено лишь судом в результате исследования всех обстоятельств дела. Во многих случаях отграничение выраженного субъективного мнения от утверждения о фактах может оказаться весьма затруднительным, а от решения этого вопроса зависит правильное определение предмета и пределов доказывания по делу. Поэтому нельзя поддержать мнение С. Полякова" о делах этой категории, которые в определенных случаях не должны подлежать рассмотрению в суде, — это являлось бы нарушением права граждан на судебную защиту хотя бы потому, что существенные для дела обстоятельства (имело место выражение мнения или утверждение о факте) устанавливались бы вне рамок гражданского судопроизводства.

Рассмотрим, каким ограничениям подвержена свобода распростране-

1 Поляков С. Свобода мнения и защита чести. Российская юстиция, 1997 № 4. С. 48.

ния мнений и убеждений. Некоторые ограничения установлены в п. 2 ст. 29 Конституции РФ, где запрещается распространение убеждений, возбуждающих чувства социальной, расовой, национальной или религиозной ненависти, вражды или превосходства. Означает ли это, что за указанными пределами свобода выражения мнений и убеждений, в том числе и в средствах массовой информации ничем не ограничены? По нашему мнению, не означает. Общий принцип ограничения в осуществлении прав и свобод установлен в п. 3 ст. 17 Конституции РФ: «...осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц». Поэтому абсолютны лишь установленные Конституцией РФ запреты — например, запрет на принуждение гражданина к выражению своих мнений или отказу от них, а дозволения ограничены пределами, установленными в п. 3 ст. 17, обеспечивающей необходимый баланс между интересами личности и общества. Поэтому, в частности, пределы свободы выражения мнения закрепляет п. 1 ст. 21 Конституции РФ: «...достоинство личности охраняется государством. Ничто (выделено мной. — А.Э.) не может быть основанием для его умаления».

Любое выраженное мнение имеет определенную форму и содержание. Содержанием является умозаключение лица, и его выражение не подвержено никаким ограничениям, кроме установленных в п. 2 ст. 29 Конституции РФ. Иначе обстоит дело с формой выражения мнения. Во-первых, эта форма не должна унижать честь и достоинство личности. Во-вторых, поскольку целью выражения мнения является восприятие его третьими лицами, форма выражения мнения должна исключать возможность заблуждения здравомыслящих третьих лиц по поводу того, является ли сообщение выражением субъективного мнения или утверждением о факте. Если эти требования не выполняются, выразитель мнения должен нести связанные с их невыполнением возможные отрицательные последствия. С учетом изложенного, при рассмотрении соответствующих дел суд должен определить, чем является содержание сообщения: утверждением о факте или выражением мнения. Если в сообщении это не указано явно, суд должен оценить, в каком качестве оно могло быть воспринято здравомыслящим членом общества. Признав равновероятной возможность обоих вариантов восприятия сведений, суд должен сделать вывод, что имело место сообщение о факте. Дальнейшее исследование зависит от вывода суда по этому вопросу. Если он придет к выводу, что имело место утверждение о факте, и исследует, является ли этот факт порочащим честь, достоинство или деловую репутацию истца (это обстоятельство суд определяет сам) и соответствовали ли распространенные сведения действительности (это обстоятельство должен доказать ответчик). Если же суд придет к выводу, что имело место выражение ответчиком собственного мнения, а истец предъявляет требование об опровержении сведений, суду целесообразно предложить истцу изменить предмет иска, заменив первоначальное требование требованием опубликовать ответ. В случае несогласия истца на изменение предмета иска суд отказывает в удовлетворении требования об опровержении сведений. Если истец требует опубликования ответа на выраженное

мнение, суд устанавливает, затрагивает ли содержание мнения права и охраняемые законом интересы и, в случае положительного ответа на этот вопрос, удовлетворяет иск. При предъявлении истцом в связи с распространением мнения в средстве массовой информации требования о компенсации морального вреда суд устанавливает, являлась ли унижающей честь и достоинство истца форма выражения мнения. Содержание мнения в этом случае вообще не входит в предмет судебного исследования. Следовательно, оно может быть предметом судебного рассмотрения (после того, как суд придет к выводу, что имело место именно выражение мнения) в отношении его способности затронуть права и охраняемые законом интересы истца и только при предъявлении требования об опубликовании ответа в порядке п. Зет. 152ГКРФ.

В случае признания судом утверждения о фактах, завуалированных под выражение мнения, опровержение факта может быть сделано ответчиком путем сообщения о ранее сделанном сообщении, не являющемся утверждением о соответствующем факте, а представляющем собой его собственное умозаключение по поводу тех или иных явлений или событий. Он может по своей инициативе указать, что по-прежнему убежден в правильности этого умозаключения или мнения. Если ответчик делает опровержение таким способом, это становится новым выражением мнения, и истец приобретает право на опубликование ответа в том же средстве массовой информации.

Если выражаемое негативное мнение не подкрепляется какими-либо доводами, то у здравомыслящего человека оно способно вызвать негативное впечатление скорее о его выразителе, чем об авторе публикации. Если же были приведены доводы, то наилучшее и надлежащее средство правового реагирования — опубликование ответа, в котором может быть показана несостоятельность выраженного мнения.

Умаление деловой репутации гражданина не имеет каких-либо принципиальных особенностей с точки зрения определения размера возмещения морального вреда. Можно сказать, что это умаление его чести как участника делового оборота в глазах его участников. Таким образом, это предполагает принятие в качестве заслуживающих внимания обстоятельств, связанных с участием лица в предпринимательской и иной, направленной на получение дохода деятельности (выполнение договорных обязательств, соблюдение обычаев делового оборота и т. п.).