§ 2. Стороны договора банковского вклада

1. Право на привлечение денежных средств во вклады имеют банки, которые осуществляют данные банковские операции в соответствии с разрешением (лицензией), выданным в порядке, установленном в соответствии с законом. Согласно Закону «О банках и банковской деятельности» и принятой в его исполнение Инструкцией ЦБ РФ от 23 июля 1998 г. № 75-И «О порядке применения федеральных законов, регламентирующих процедуру регистрации кредитных организаций и лицензирования банковской деятельности» банк может получить лицензию на привлечение денежных средств во вклады в порядке расширения деятельности при соблюдении определенных условий.

§ 2. Стороны договора банковского вклада 305

К их числу относятся:

– финансовая устойчивость в течение последних 6 месяцев;

– выполнение установленных Банком России требований к размеру капитала';

– выполнение обязательных резервных требований Банка России;

– отсутствие задолженности перед федеральным бюджетом, бюджетом субъекта Российской Федерации, местным бюджетом и государственными внебюджетными фондами;

– наличие соответствующей организационной структуры, включающей службу внутреннего контроля;

– выполнение квалификационных требований Банка России к сотрудникам кредитной организации;

– соблюдение технических требований, включая требования к оборудованию, необходимому для осуществления банковских операций;

– осуществление банковской деятельности в течение срока не менее 2 лет с даты государственной регистрации.

2. ГК РФ допускает возможность заключения договоров банковского вклада не только банками, но и другими кредитными организациями. Но ст. 1 и 13 Закона «О банках и банковской деятельности» предусматривают, что для этого необходимо иметь соответствующую лицензию ЦБ РФ. Однако правила выдачи лицензии на привлечение вкладов как от физических, так и от юридических лиц таковы, что исключают выдачу такой лицензии небанковским кредитным организациям (банкам с ограниченным кругом операций). Таким образом, в настоящее время небанковские кредитные организации вообще не имеют возможности привлекать вклады.

3. Законодательство иногда предусматривает возможность замены стороны в договоре банковского вклада. Это может произойти по правилам уступки права требования или перевода долга. При этом представляется, что перевод долга на стороне банка может проводиться только в том случае, когда новый должник также является банком.

Кроме того, в сложных финансовых ситуациях могут быть предусмотрены иные меры замены лиц в договоре банковского вклада. Так, решение Совета директоров Центрального банка России от 1 сентября 1998 г. «О мерах по защите вкладов населения в банках»2 предусмотрело перевод банковских вкладов из некоторых банков в Сберегательный

1 В соответствии с указанием ЦБ РФ от 1 февраля 1999 г. № 493-У минимальный размер уставного капитала для вновь создаваемых банков должен составлять сумму не менее 5 млн. евро, пересчитываемого по курсу ЦБ РФ.

2 ВБР. 1997. № 65.

306

Глава XV. Банковски it вклад

банк РФ. Однако Верховный Суд РФ признал это решение незаконным в связи с несоблюдением ряда требований формального характера (регистрации акта в Министерстве юстиции РФ)1. Это решение Верховного Суда РФ снижает регулятивный потенциал решения Банка России. Но представляется, что проблема в данном случае не только и не столько в соблюдении формальных требований.

Первое, на что необходимо обратить внимание, – круг и субъективный состав правоотношений. Совет директоров ЦБ РФ издал предписание, затрагивающее права и интересы на двух уровнях: правоотношения между банками и Банком России и правоотношения между коммерческими банками и их вкладчиками. Выделение этих двух видов правоотношений необходимо, так как их правовая природа совершенно разна: межбанковские правоотношения можно считать публичными и регулируемыми банковским законодательством, а отношения по договору банковского вклада являются частноправовыми и регулируемыми гражданским законодательством.

В плане взаимодействия с коммерческими банками Банк России сослался на ст. 75 Федерального закона о Центральном банке Российской Федерации (Банке России), которая дает ему право вводить запрет на осуществление кредитной организацией отдельных банковских операций, предусмотренных выданной лицензией, на срок до одного года (п. 4).

Казалось бы, все правильно. Есть только одна чисто юридическая проблема. Она состоит в том, что п. 4 ст. 75 упомянутого Закона находится во второй части указанной статьи, которая рассчитана на случай невыполнения в установленный Банком России срок предписаний об устранении нарушения, а также если эти нарушения или совершаемые кредитной организацией операции создали реальную угрозу интересам кредиторов (вкладчиков). Говоря другими словами, Банк России должен был установить определенные нарушения либо обосновать вредоносность осуществляемых операций и только после этого применять соответствующие санкции.

В решении Совета директоров ЦБ РФ никакой информации по этому поводу Нет. Это, разумеется, не означает, что нарушений не было, или что операции безопасны. Вполне возможно, что как раз наоборот, но юридически это не зафиксировано, и поэтому возникают сомнения в обоснованности применения именно к названным в решении банкам санкций. Если же в качестве такого обоснования рассматривать операции с ГКО-ОФЗ, то следовало представить вкладчикам информацию о

1 ЭиЖ. 1998. № 48.

§ 2. Стороны договора банковского вклада 307

том, что выделенный особо Сберегательный банк этих операций не совершал и убытков из-за государства-банкрота не потерпит, так как его активы – надежное и доходное размещение.

Обратимся теперь к правоотношениям между коммерческими банками и их вкладчиками. Следует иметь в виду, что к данным правоотношениям как гражданско-правовым применяются все нормы части первой ГК. ЦБ РФ потребовал, чтобы вместо названных и иных коммерческих банков стороной в договоре стал Сберегательный банк РФ. Для этой процедуры Банк России избрал термин «передача обязательств», который вызывает большие сомнения.

Гражданское законодательство знает институт перемены лиц в обязательстве в двух формах: переход прав кредитора к другому лицу (§ 1 гл. 24 ГК) и перевод долга (§ 2 гл. 24 ГК). Очевидно, Банк России должен был прибегнуть к какому-либо из указанных институтов.

По существу процедур происходящее, нужно рассматривать как перевод долга, поскольку в договоре банковского вклада гражданин является кредитором, а банк – должником. В соответствии со ст. 391 ГК перевод долга возможен лишь с согласия кредитора. Поэтому выстроенную в решении Совета директоров ЦБ процедуру следовало начинать не с соглашения между должниками (коммерческими банками и Сберегательным банком РФ), а с выявления согласия кредиторов на перевод долга.

Правда, дальнейший анализ решения Совета директоров заставляет задуматься еще раз о правовой форме процедуры. В п. 5.3 решения речь идет о расторжении договора банковского вклада и зачислении остатка денежных средств на новый счет по вкладу до востребования. Значит, речь идет не о переводе долга или передаче обязательств (в ред. Совета директоров ЦБ РФ), а о совершенно новых договорах, заключаемых и расторгаемых независимо друг от друга. Тогда непонятно, почему Банк России предлагает вкладчикам коммерческих банков только вклады до востребования Сберегательного банка РФ. Если руководствоваться свободой воли вкладчика, то свои деньги он может внести на тех условиях вклада, которые сочтет наиболее приемлемыми для себя.

Вклад передается «по основной сумме долга без процентов по состоянию на конец операционного дня 31 августа 1998 г. за вычетом встречных требований банка к физическому лицу», а если речь идет о вкладе в иностранной валюте, то он передается в денежной сумме в валюте РФ по курсу на 1 сентября 1998 г.

Для оценки этих условий целесообразно обратиться к тем статьям ГК РФ, которые непосредственно регулируют права и обязанности по договору банковского вклада. Статья 834 ГК указывает, что к отноше-

308

Глава XV. Банковский вклад

ниям банка и вкладчика по счету, на который внесен вклад, применяются правила о договоре банковского счета, а ст. 853 ГК предусматривает зачет встречных требований банка и клиента. При этом зачету подлежат как требования банка по оплате своих услуг, так и требования клиента банка об уплате процентов за пользование денежными средствами, если иное не предусмотрено договором банковского счета. Поэтому, если уж кризисное состояние банковской системы требует введения такой меры, то убытки или риски нужно делить пополам, не возлагая все неблагоприятные последствия предпринимательской деятельности наших банков на их клиентов.

Еще более интересная ситуация сложилась по поводу валютных вкладов. Как известно, денежное обязательство может быть выражено в иностранной валюте и уполномоченные коммерческие банки вправе привлекать денежные средства в иностранной валюте. Но на исполнение денежного обязательства распространяется ст. 317 ГК, которая предусматривает, что если по денежному обязательству, выраженному в иностранной валюте, выплата происходит в рублях, то сумма должна определяться на день платежа, если иной курс или иная дата его определения не установлены законом или соглашением сторон. Решение Совета директоров ЦБ РФ ни при каких условиях считать законом нельзя, остается только соглашение сторон. И здесь уже все зависит от воли вкладчика, а не должника. Правда, должник в итоге получается далеко не равным в правах с вкладчиком.

4. В случае принятия вклада от гражданина лицом, не имеющим на это права, или с нарушением порядка, установленного законом или принятыми в соответствии с ним банковскими правилами, вкладчик может потребовать немедленного возврата суммы вклада, а также уплаты на нее процентов, предусмотренных ст. 395 ГК, и возмещения сверх суммы процентов всех причиненных вкладчику убытков.

Если таким лицом приняты на условиях договора банковского вклада денежные средства юридического лица, такой договор недействителен (ст. 168).

В первом случае вкладчик вправе (но не обязан) потребовать немедленного досрочного возврата суммы вклада, а также уплаты процентов, предусмотренных ст. 395 ГК, и возмещения сверх суммы процентов всех причиненных ему убытков. Проценты, обусловленные договором, в этом случае не выплачиваются. Во втором случае депозитный договор, заключенный с лицом, не имеющим соответствующей лицензии, признается недействительным по ст. 168 ГК (ничтожная сделка) с применением последствий, предусмотренных п. 1 и 2 ст. 167 ГК. Лицо, принявшее депозит, обязано вернуть сумму вклада как неосновательно

§ 2. Стороны договора банковского вклада 309

полученное имущество (ст. 1102 ГК), а также возместить вкладчику неполученные доходы (ст. 1107 ГК), в том числе проценты, установленные ст. 395 ГК.

Закон допускает внесение денежных средств на счета вкладчика третьими лицами (ст. 841 ГК). Если договором банковского вклада не предусмотрено иное, на счет по вкладу зачисляются денежные средства, поступившие в банк на имя вкладчика от третьих лиц с указанием необходимых данных о его счете по вкладу. При этом предполагается, что вкладчик выразил согласие на получение денежных средств от таких лиц, предоставив им необходимые данные о счете по вкладу.

Сделку, заключенную лицом, внесшим средства, и банком, следует рассматривать как договор в пользу третьего лица (ст. 430 ГК). Учитывая, что в ст. 841 ГК содержится презумпция согласия вкладчика на получение денег от лица, внесшего средства, последний не вправе без согласия вкладчика расторгать свой договор с банком.

Вклад может быть внесен в банк на имя определенного третьего лица. Если иное не предусмотрено договором банковского вклада, такое лицо приобретает права вкладчика с момента предъявления им к банку первого требования, основанного на этих правах, либо выражения им банку иным способом намерения воспользоваться такими правами.

Указание имени гражданина (ст. 19 ГК) или наименования юридического лица (ст. 54 ГК), в пользу которого вносится вклад, является существенным условием соответствующего договора банковского вклада. Договор банковского вклада в пользу третьего лица, в котором отсутствует имя (наименование) выгодоприобретателя, является ничтожным. Частным случаем рассматриваемой ситуации является смерть выгодоприобретателя-гражданина (или прекращение выгодо-приобретателя-юридического лица) ранее заключения в их пользу договора банковского вклада.

До выражения третьим лицом намерения воспользоваться правами вкладчика лицо, заключившее договор банковского вклада, может воспользоваться правами вкладчика в отношении внесенных им на счет по вкладу денежных средств. Договор банковского вклада в пользу третьего лица может быть досрочно расторгнут или изменен по соглашению банка с лицом, внесшим средства, но лишь до того момента, пока выго-доприобретатель не пожелал воспользоваться правами вкладчика, обусловленными в его пользу. До указанного времени вкладчиком является вноситель средств, и он может в полном объеме распоряжаться суммой вклада.

Согласие выгодоприобретателя воспользоваться правами вкладчика считается выраженным в тот момент, когда он предъявил к банку

310

Глава XV. Банковский уклад

первое требование, основанное на этих правах, либо иным образом выразил свое намерение. Это может быть требование о выдаче вклада или его части, внесение нового вклада на открытый в его пользу депозитный счет, оформление завещания на вклад, выдача доверенности на право распоряжения вкладом и т.п.

Сделку по внесению средств на имя другого лица, заключенную лицом, внесшим средства, с банком, следует рассматривать как договор в пользу третьего лица (ст. 430 ГК), особенности которого установлены ст. 842 ГК. В результате действий выгодоприобретателя, выражающих его намерение воспользоваться правами вкладчика, происходит перемена лиц в обязательстве: вместо вносителя средств вкладчиком становится третье лицо, в пользу которого вклад был внесен. Указанное изменение правоотношения не характерно для договора в пользу третьего лица в чистом виде (ст. 430 ГК).