УГОЛОВНОЕ ДЕЯНИЕ

Понятие уголовного деяния. Классификация уголовных деяний

Общей характеристики преступлений в Уголовном кодексе Франции нет. Статья УК делит преступные действия на три класса — преступления, проступки, нарушения— исходя из характера наказуемости.

Все, что влечет по закону мучительное или позорящее наказание, считается преступлением, что влечет исправительное наказание — проступком; полицейское — нарушением (последнее в свою очередь делится на пять подклассов).

Таким образом, признаком преступности всех видов служит противоправность. Принцип «nullum crimen, nulla poena sine lege» закреплен в ст. 4 УК Франции, которая гласит: «Ни одно нарушение, ни один проступок, ни одно преступление не могут караться наказаниями, которые не были установлены законом до их совершения». Социальной сущности уголовных деяний УК не раскрывает. Этим, как будет показано ниже, занимается доктрина.

Изложенная классификация является основной1, хотя и усиленно критикуется2: за формальную логику, по которой тяжесть преступления зависит от предусмотренной кары, а не наоборот; за неучет субъективной стороны преступления; за практические трудности, вызванные, например, тем, что некоторые деяния подпадают под наказание, нижний предел которого относится к исправительным, а верхний — к мучительным и позорящим санкциям !(те же трудности из-за пятого подкласса нарушений, куда включены деяния, более сходные с проступком).

Отягчающие обстоятельства могут влиять на категорию содеянного, если усиливают кару. Например, простая кража (ст. 381) признается проступком, влеку-

1              Rassat M. Z.   Le droit penal. Paris, PUF. 1987. P. 201.

2              Levasseur G., Chavanne A., Montreull J. Droit penal et proce

dure penale. Editions Sirey. 1988. P. 18.

57

щим тюремное заключение сроком от 3 месяцев до 3 лет и штраф от 1000 до 2000 франков или только одну из этих санкций; за кражу, отягченную ношением оружия (явного или скрытого), заточают пожизненно — как за преступление.

Обстоятельства, освобождающие от ответственности, не влияют на класс содеянного. Так, по ст. 326 УК умышленное убийство при смягчающих обстоятельствах признается преступлением, но карается тюрьмой на срок от 1 года до 5 лет, что характерно для проступков.

Из этого видно, что классификация, созданная более 100 лет назад, плохо согласуется с современными криминологическими данными. Отсюда частые коррективы, вносимые как законодателем, так и судебными инстанциями. Примером законодательного перевода преступлений в проступки могут служить законы: от 17 февраля 1933 г. о двоеженстве; от 13 декабря 1958г. о подделке документа, исходящего от частного лица; от 23 декабря 1980 г. о развратных действиях. Случается и обратное — перевод проступков в разряд преступлений, как было, например, с детоубийством. Суды меняют категорию содеянного, игнорируя обстоятельства, на нее влияющие. Так, нередко кража с ношением оружия признается простой, т. е. проступком. Такая противоречащая воле законодателя практика дает лишний повод усомниться в целесообразности данной классификации1 и все же, повторим, она остается базой. Французские юристы пока не находят возможным придумать что-то принципиально новое.

Категория влияет на подсудность: нарушения рассматриваются полицейскими судами, проступки — исправительными, а преступления — судами присяжных.

Проект Уголовного кодекса сохраняет эту классификацию, но вносит в нее новый критерий — степень тяжести содеянного (ст. 111-1). При этом преступление подразумевает сознательную волю субъекта к действию с преступным результатом. В случае проступка вина может быть признана как умышленной, так и неосторожной. Чтобы обвинить в нарушении, достаточно установить, что не соблюдалась норма.

Преступления во Франции делятся на общие и политические. Для политических введена «специальная система» ответственности (например, вместо тюремно-

1 Подробнее см.: Rassat M. Z. Op. cit. P. 209—210.

58

го заключения — заточение), ранее применялись также изгнание и гражданская деградация (лишение активного и пассивного избирательного права, права занимать публичные должности, служить в армии, преподавать, быть свидетелем и т. д.).

Сейчас политического преступника нельзя судить по законам, относящимся к рецидивистам; нельзя добавить к санкции запреты на профессиональную деятельность (эта и ряд других льгот не касаются анархистов и террористов). Он, таким образом, формально защищен лучше, чем общеуголовные преступники. Однако практика не всегда считается с юридическими гарантиями. Например, Кассационный суд, рассматривая дела о демонстрациях с политическими требованиями в общественных местах, нередко прибегает к процедуре «ускоренного разбирательства», запрещенной законом в подобных случаях1. Следует иметь в виду также, что недоносительство о политических преступлениях (ст. 100 УК) карается тюрьмой на срок от 5 до 10 лет, а о наиболее тяжких общеуголовных — на срок от 1 месяца до 3 лет и штрафом2.

Законодатель не дает ни строгого перечня, ни общего критерия политических правонарушений. УК предусматривает ответственность за преступления и проступки против государства, но включает в эту группу и такие, как подлог документов, посягательство на свободу личности и т. п. (общеуголовные).

В литературе указывается на два критерия политических правонарушений: объективный и субъективный. В соответствии с первым политической признается акция против устройства и функционирования государства или против прав деятелей, вытекающих из устройства и функционирования государства. Субъективный критерий ориентирован на причины, цели и мотивы акции. Она считается политической, если нацелена против строя, даже если жертвой стал простой человек.

Доктрина делит преступные действия на умышленные и неосторожные, насильственные и ненасильственные, простые и сложные.

Если первые два разряда в принципе сходны с соответствующими характеристиками в советском праве, то для третьего это не так. Под простым во Франции

1              Rassat M. Z, Op. cit. P. 314.

2              Подробнее   см.:   Уголовное   право   зарубежных   государств.

Вып. 2. М., 1972. С! 63—64.

59

понимается незаконный акт, совершенный однократно в определенный момент (кража или убийство), под сложным — длящийся акт, совокупность нескольких действий различного вида (например, мошенничество, когда виновный идет на обман и затем незаконно завладевает имуществом), а также совокупность неоднократно совершенных идентичных действий.

Различают также ситуативные и привычные деяния. Такая группировка проводится как бы по криминологическому критерию, но она связана и с определением степени уголовной ответственности. Ситуативными признаются деяния, влекущие ответственность с момента первого из них, например кражи. В других же случаях законодатель устанавливает ответственность за поведение, трактуемое как криминальная привычка (по меньшей мере два незаконных акта одного порядка). Так, незаконное врачевание наказуемо в случае двукратной постановки диагноза или иной врачебной помощи.

Доктрина разграничивает материальные правонарушения, когда ответственность следует за их результат, и формальные, когда ответственность наступает за незаконное поведение независимо от его результата (например, человек считается отравителем с момента приема жертвой яда, независимо от исхода).

Элементы уголовного деяния

Французская уголовно-правовая доктрина разработала понятие элементов, образующих правонарушение.

Легальный элемент есть признак противоправности, состоящий в том, что уголовную ответственность влечет только незаконное деяние. Легальный (формальный) элемент вытекает из принципа nullum crimen sine lege.

Для привлечения к суду необходимо установить, что содеянное точно подпадает под определенную уголовно-правовую норму. При этом судья не может толковать норму так, чтобы преследовать действия, ею не предусмотренные1.

Легальный элемент требует также точно устанавливать, к какому классу относится действие (к преступлению, проступку или нарушению).

1 Подробнее  см.:     Уголовное  право    зарубежных    государств. Вып. 2. С. 66—68.

60

Материальный элемент характеризуется так называемым объективным фактором, т. е. совершением незаконного действия (бездействия) и его последствиями. Французские юристы включают в содержание материального элемента признаки, охватываемые объективной стороной преступления (по советской уголовно-правовой терминологии).

Французские ученые обычно рассматривают проблему ответственности за неоконченную преступную деятельность в связи с материальным элементом1. Преступное намерение не наказывается. Для уголовной ответственности необходима «материальная» деятельность, т. е. «вмешательство» (ante delictum) в объективную действительность2.

Наказуемость преступных намерений допускается лишь в случае заговора против государственной безопасности (ст. 87 УК). В соответствии со ст. 87 УК карается уголовным заключением на срок от 5 до 10 лет заговор, если он не сопровождался никаким выполнением или начатым действием, направленным на то, чтобы подготовить его реализацию. Наказывается тюрьмой на срок от 1 года до 10 лет и штрафом от 3000 до 8000 франков предложение о заговоре, если оно не было принято. Если же оно было принято и двое или более лиц решили действовать согласованно, то заговор считается состоявшимся и карается сроком от 10 до 20 лет.

Под влиянием теории «опасного состояния», ныне распространенной, во французском уголовном законодательстве появился ряд превентивных норм. Обосновывая их справедливость, Р. Мерль и А. Витю писали: «Можно ли считать, что общество в отношении этих явлений (наличие лиц, находящихся в опасном состоянии.— А. И.) должно оставаться полностью разоруженным и обязано со спокойствием ожидать, чтобы очаги преступности порождали действительные преступления? Положительный ответ на этот вопрос, который предлагался в течение значительного времени некоторыми абстрактными теоретиками, не гармонирует более с современным развитием идей»3.

1              В данной работе вопрос о стадиях совершения преступления

будет рассмотрен отдельно.

2              Подробнее см.: Levasseuer G. Op. cit. P. 47.

3              Merl R.,  Vitu A. Traite de droit criminel. Paris, 1967. P. 339.

61

Появление превентивных репрессий означает лишь частичный отход от принципа nullum crimen sine lege. В целом рамки материального элемента сохраняются довольно надежно.

Моральный элемент включает два фактора: виновность (наличие вины) и способность отвечать за свою вину. Моральный элемент содержит такие признаки, как достижение определенного возраста и вменяемость, а также вина и мотив.

В соответствии со ст. 66 УК уголовная ответственность наступает с 13 лет, но она значительно мягче, чем для взрослых преступников.

Невменяемость определяется ст. 64 УК. В ней сказано, что нет ни преступления, ни проступка, если обвиняемый действовал в состоянии умопомешательства или понуждаемый силой, которой не мог сопротивляться. В обоих случаях признается отсутствие волевого поведения.

Во французском уголовном праве нет детальной регламентации и критерия невменяемости. Обычно судебная практика признает невменяемыми лиц, страдающих хроническим расстройством психики (шизофрения, маниакально-депрессивный психоз и др., а также олигофрения). Комментируя закон, Жорж Левассор отмечает, что вменяемость понимается как способность осознавать и желать совершения своих действий1. Лица с частичным расстройством психики признаются вменяемыми, однако суд может на основе судебно-пси-хиатрической экспертизы признать наличие смягчающего обстоятельства.

В проекте УК этот вопрос проработан значительно глубже. Так, освобождается от уголовной ответственности тот, кто в момент правонарушения находился «в состоянии физического и нейрофизического расстройства, не позволяющего сознавать или контролировать свои действия» (ст. 122-1).

Признается также уменьшенная вменяемость, когда лицо подсудно, но его состояние учитывается при назначении санкции и режима. Опьянение обычно оценивается как вменяемость, поскольку человек, по своей воле напившись, должен сознавать возможные последствия. Но если будет доказано, что он опьянен помимо своей воли, суд может признать его невменяемым.

1 Georges Levasseur «L'imputabilite en droit penal». Revue de Science Criminelle. 1983 No 1. P. 7.

62

Лица, признанные невменяемыми, полностью освобождаются от ответственности. Уголовное законодательство Франции не знает принудительных мер медицинского характера.

Что касается воздействия силы (принуждения), то оно также не определено в законе, однако доктрина разработала это понятие достаточно подробно.

Принуждение — это событие, не зависимое от воли человека, которое он не мог ни предвидеть, ни предотвратить. Оно может быть физическим и моральным; каждое из них, в свою очередь, может быть внутренним и внешним.

Физическим внешним принуждением считается воздействие на тело человека природных сил, животных или третьих лиц. Физическое внутреннее принуждение — это болезнь, мешающая выполнять юридические обязанности, например, неоказание материальной помощи семье из-за невозможности работать по болезни.

Моральное внешнее принуждение — это психическое воздействие на волю человека третьим лицом ^психическое насилие), например реальная угроза причинить серьезный вред самому субъекту или его близким. Моральное внутреннее принуждение — это действия в состоянии неудержимого гнева или большой усталости.

Судебная практика признает принуждение устраняющим ответственность, если оно удовлетворяет двум условиям: 1) должно быть непреодолимым, когда создается абсолютная невозможность поступать по закону, 2) не должно быть результатом ранее допущенного виновного поведения (так, военного моряка можно осудить за дезертирство, если он не смог попасть на свое судно из-за пьяной драки).

Проект УК Франции 1989 г. допускает уголовную ответственность наряду с физическими и юридических лиц — в форме имущественной санкции или лишения соответствующих прав. При этом уголовная ответственность юридических лиц не исключает ответственности конкретных граждан за те же действия.

Основным в моральном элементе является вина.

Уголовное законодательство не дает общего определения вины и ее форм. Признаки вины можно вывести из таких терминов законодателя, как «умышленно», «сознательно», «намеренно», «с желанием», «обманным путем» и т.д.

53

Доктрина различает общую и специальную вину. Общая вина выражается в осознанном совершении акта, отнесенного законом к преступным. Вместе с тем Р. Мерль и А. Витю отмечали, что судебная практика часто имеет тенденцию презюмировать существование общей вины в случаях, когда факты установлены1. Таким образом, воля на нарушение закона признается при наличии материального и легального элементов и как бы вытекает из них.

И доктрина, и практика руководствуются принципом, что никто не может защищаться незнанием закона и что каждый вменяемый гражданин должен знать законы своей страны. Поэтому ошибка (ошибка в праве), когда субъект не знал противоправного характера своих действий и считал их правомерными, не принимается во внимание2.

Специальная вина, предусмотренная нормами Особенной части УК, может выражаться в формах умысла и неосторожности. В Общей части УК эти формы не раскрываются. Пробел закона посильно восполняют .наука и практика.

Основное внимание доктрина уделяет прямому умыслу — когда виновный не только сознает преступный характер своего действия или бездействия, но и желает его совершить и достичь определенного результата.

Разграничена степень такой вины. Так, предумышленность рассматривается как квалифицированный вид умысла, отягчающий вину. Умысел, возникший в результате провокации, наоборот, смягчает ответственность.

Если вред от деяния оказывается большим, чем предвидел субъект, доктрина различает два варианта. Первый — так называемый неопределенный умысел. В этом случае субъект желает причинить вред, но не определяет его истинный размер или тяжесть. Например, нанося удары в драке, субъект сознает возможность любого исхода для потерпевшего (травмы различной тяжести и даже смерть). Ответственность наступает за фактический результат (см. ст. ст. 309, 310 УК). Второй вариант — так называемый умысел претеринтен-ционный, при котором виновный имел четкую цель, но

1              Merl R., Vitu A. Op. cit. P. 428.

2              Обоснованные сомнения по поводу этой позиции высказывает

М. Ансель  (См.: Новая социальная защита. М.,  1970. С. 196).

64

результат превзошел намерение. Например, хотел избить своего недруга, но тот умер. В таких случаях ответственность строже, чем за побои, но мягче, чем за убийство (см. ст. 311 УК).

Хотя законодательство Франции не содержит непосредственных указаний на косвенный умысел, фактически его концепция используется в некоторых нормах Особенной части. Так, ст. 437 УК гласит: «Тот, кто умышленно истребит или повредит движимую вещь или недвижимое имущество, принадлежащее другому, посредством взрывчатого или зажигательного вещества, поджога или каким-либо другим способом, карается пожизненным уголовным заточением, если разрушение или повреждение повлекло смерть какого-либо лица или постоянный недуг, независимо от того, имеет ли место применение ст. 302 (ч. I)»1.

И диспозиция, и санкция ст. 437 свидетельствуют, что она имеет в виду умышленное преступление, а оговорка об отсутствии признаков ст. 302 означает, что прямого умысла на причинение смерти нет. Поэтому нельзя согласиться со следующим заключением: «Косвенный (эвентуальный) умысел по французскому уголовному праву является лишь тяжкой формой простой (неумышленной) вины и по степени ответственности часто приравнивается к умыслу, хотя им и не является»2.

По французскому уголовному праву мотивы преступления не влияют на наказуемость. Безразличие к мотивам критикуется криминологами, которые именно в них видят показатель опасности правонарушителя.

Неумышленная вина в доктрине делится на уголовную и вину нарушения (или предполагаемую).

Особенная часть УК указывает на неосторожную форму вины посредством терминов: «неосторожность», «оплошность», «невольность», «невнимательность», «игнорирование правил» и т.д. При неосторожной вине субъект хочет совершить действие, но не желает вредных последствий. При этом он или вообще их не предвидит, или предвидит абстрактную опасность, но убежден, что в данном случае вреда не будет.

Неосторожное причинение вреда влечет уголовную ответственность только в случаях, четко определенных законом.

1              Статья  302  УК предусматривает  предумышленное убийство.

2              Уголовное право зарубежных государств. Вып. 2. С. 155.

65

«Вина нарушителя» по своей природе сходна с неосторожностью. Особенность этой формы в том, что вину не нужно специально доказывать, так как нарушитель соответствующих правил считается виновным. В подобных случаях можно защищаться лишь ссылкой на присутствие непреодолимой силы. Например, нарушив правила дорожного движения, водитель не может оправдаться тем, что не видел запретительного знака; надо доказывать, что знака не было вообще (сломан или исчез).

Доктрина рассматривает и вопрос о влиянии фактической ошибки на ответственность. При умышленном действии фактическая ошибка ведет либо к признанию его ненаказуемости, либо к ответственности за неосторожную вину. Так, если субъект, заперев какое-либо лицо в помещении, не знал и не мог знать, что оно там находится, ответственность за незаконное лишение свободы не наступает. Если же аптекарь по ошибке отпустил вместо лекарства яд, он будет отвечать за неосторожное причинение смерти или вреда здоровью.

Чаще ошибка рассматривается как дополнительный признак неосторожности. Считается, что в этих случаях ошибка не освобождает от ответственности и за результат (например, за выстрел на охоте в человека, который был принят за животное).

Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность

К числу таких обстоятельств относятся исполнение приказа, предписания закона, осуществление правомерной защиты.

Статья 327 УК гласит: «Нет ни преступления, ни проступка, если лишение жизни, нанесение ран и ударов было предписано законом или приказано законной властью».

Обычно закон не обращается непосредственно к гражданам; он действует через распорядительные власти. Так, агент полиции не вправе никого задержать без приказа вышестоящего органа, но выполняя приказ, не отвечает за последствия.

Предписание закона может выражаться двумя способами. Во-первых, он разрешает некоторые виды по-

66

лезной деятельности, связанные с определенной опасностью (например, хирургия). Поэтому профессионал, честно выполнивший опасный долг, не несет ответственности за результат. Во-вторых, закон допускает возможность самозащиты1 граждан, если публичные власти не обеспечивают необходимую безопасность. Этот вопрос решается в Особенной части УК так. В ст. 328 УК говорится: «Нет ни преступления, ни проступка, если лишение жизни, нанесение ран и ударов было вызвано наличной необходимостью законной обороны самого себя или другого». Статья 329 УК уточняет признаки самозащиты, указывая следующие случаи:

Если лишение жизни было совершено, раны при

чинены или удары нанесены при отражении ночью по

пытки перелезть или взломать ограду, стену или про

никнуть в дом или жилое помещение или в их прист

ройки;

Если деяние имело место   при защите  себя от со

вершающих кражу или  разграбление, осуществляемые

с насилием».

В доктрине разработаны условия законной защиты. Она допустима против опасного нападения, угрожающего в данный момент. Опасным считается нападение, если оно наносит физический вред. Против морального вреда самозащита не допускается.

Не разрешены: превентивная защита от предполагаемого нападения, если реальной угрозы не возникало; защита после уже совершенного нападения. Кроме того, нападение должно быть противоправным. В теории вызывает споры вопрос о возможности самозащиты от незаконных действий властей. Судебная практика, как правило, не признает такой возможности.

Оборона должна быть полезной и пропорциональной.

Полезность судья оценивает в каждом конкретном случае. Так, если субъект мог обороняться или убежать, он должен был выбрать второе (советский закон признает необходимую оборону безусловным правом граждан).

Пропорциональность защиты не находится в прямой зависимости от опасности. Нападение в виде проступка может встретить оборону, которая формально относится к преступлениям. Таким образом, не обязательно,

1 В советском уголовном  праве используется    термин «необходимая оборона»,

67

чтобы акт защиты  был объективно менее опасен, чем нападение.

Если названные условия не соблюдаются, самооборона, в зависимости от обстоятельств дела, может рассматриваться как умышленное или неосторожное правонарушение.

В проекте УК норма о «законной защите» помещена в Общей части, в главе «Случаи освобождения от уголовной ответственности или ее смягчения». Допускается законная защита личности и имущества, если нет диспропорции между ее средствами или результатом и опасностью посягательства (ст. 122-3).

Доктрина и практика в качестве оправдывающего обстоятельства признают также состояние необходимости — когда лицо вынуждено совершить формально незаконное действие, чтобы спасти что-то более ценное. Необходимость должна быть подлинной. Это значит, что опасность, против которой принимаются меры, — реальная, настоящая, неотвратимая и никакой другой возможности ее избежать нет. Главным же критерием является соотношение ценностей. Защищаемый объект должен быть более ценным, чем приносимый в жертву.

Ряд авторов считает, что оправдывающим обстоятельством всегда может признаваться согласие потерпевшего. Однако судебная практика решительно отвергает такую позицию. Согласие можно принимать во внимание только в случаях, когда оно дано добровольно, а не в результате обмана или угрозы, и касается ценностей, которыми терпящий ущерб имеет право свободно распоряжаться. Например, девочка до 14 лет не обладает половой свободой, и ее сексуальное желание не может оправдать партнера. Также не освобождает от ответственности согласие лишиться жизни (например, на дуэли).

Стадии совершения преступного действия

Французский закон выделяет только одну стадию неоконченного уголовного действия — покушение. Формально подготовка к действию и умысел на него ненаказуемы, однако, как будет показано, законодатель дает возможность карать за то и другое.

Ответственность   за  неоконченную   преступную  дея-

68

тельность вытекает из основной классификации УК. Так, ст. 2 провозглашает: «Всякое покушение на преступление, которое проявилось началом исполнения, если оно было прервано или не удалось только по обстоятельствам, от воли исполнителя не зависящим, рассматривается как само преступление». Согласно ст. 3 «покушения на проступки рассматриваются как проступки в случаях, которые установлены специальным положением закона».

Таким образом, покушение на преступление наказуемо всегда, на проступок — только в определенных случаях, на нарушение — не наказуемо. Меры ответственности за оконченное преступление или проступок полностью распространяются и на покушение.

Основной признак покушения — «начало исполнения», которое должно быть проявлено вовне. Второй признак — незавершенность (прерванные или неудавшиеся действия) по обстоятельствам, не зависящим от воли исполнителя. Эти признаки оставляют большой простор для субъективной оценки судьи — прежде всего потому, что «начало исполнения» можно трактовать по-разному, охватывая им и приготовительные действия. Так, судебная палата признала покушением договоренность группы вооруженных людей напасть на почту, поскольку акция планировалась на ближайшее время. Или: Апелляционный суд усмотрел начало исполнения в действиях лица, передавшего товарищу деньги для покупки гашиша; товарищ отправил деньги переводом третьему лицу с просьбой купить наркотик. Однако мать адресата вернула почтовый перевод, и никакого контакта с продавцом гашиша не состоялось1. Достаточно простора предоставляет и формулировка «обстоятельства, от воли исполнителя не зависящие». Как, например, оценивать поведение лица, прекратившего начатую преступную деятельность из боязни быть узнанным? Это сделано добровольно или вынужденно? Многие юристы считают, что началом исполнения могут признаваться только действия, прямым результатом которых стал преступный акт. Французские криминалисты пытаются отграничить покушение от подготовки.

Неточность формулировок позволяет не только расширять, но и сужать понятие покушения. Например, был

1 Revue de seience   criminelle    et de droit    penal     1980    № 4

P. 969.     •      -    -

69

оправдан владелец застрахованного от пожара имущества, которое он умышленно поджег. Поскольку он не потребовал выплаты страховой суммы, суд признал, что в данном случае имело место лишь приготовление.

Добровольный отказ, освобождающий от ответственности, французское право трактует ограничительно. Любые внешние причины, которые побуждают прервать акцию хотя бы из чувства страха, считаются влияющими на волю преступника, и суд не признает отказ добровольным. Так, Кассационный суд не признал добровольного отказа, когда установил, что преступник перестал действовать, испугавшись случайных прохожих1.

Известно французскому праву и понятие деятельного раскаяния, т. е. случаи, когда после преступного акта виновный старается предотвратить последствия или устранить причиненный вред. Это не исключает, но смягчает кару и считается покушением. Так, дача яда с целью убийства считается оконченным преступлением независимо от последствий (ст. 301 УК); однако, если виновный даст жертве противоядие и спасет ей жизнь, он будет отвечать только за покушение.

Рассматривается в доктрине и вопрос об ответственности за безрезультатное (негодное) покушение — имеются в виду ситуации, когда результат был объективно недостижим.

При этом возможны два варианта.

Первый •— преступный акт в конкретном случае не мог причинить вред, хотя в принципе подобные акты вредоносны (например, попытка совершить кражу из помещения или автомобиля, где не оказалось нужных вору предметов; выстрел в труп или куклу, принятых за живого человека). В соответствии с законодательством и доктриной такие действия признаются покушением и влекут ответственность. Это — «относительно невозможное преступление» (в советской доктрине — «покушение на негодную цель»).

Второй вариант — средства вообще не могут привести к преступной цели. Так, если отравитель применяет вещества, не обладающие токсичностью и, следовательно, ни при каких обстоятельствах не способные причинить желаемый вред, покушение не признается и ответственность не наступает. Это, по терминологии

1 См.: Уголовное право зарубежных государств. Вып. 3. М., 1973. С. 44.

70

французских юристов, «абсолютно невозможное преступление» (в советской доктрине — «покушение с негодными средствами»).

Соучастие

Общая часть УК (ст.ст. 59 и 60) определяет соучастников (подстрекателей и пособников) преступления или проступка и формулирует принцип их ответственности наравне с исполнителями. Соучастие в нарушениях карается только в случаях, специально указанных законом (например, драка или ночной шум). В проекте УК в отдельных статьях даны характеристики исполнителя (ст. 121-4), подстрекателя (ст. 212-6-1), пособника (ст. 121-7); принцип наказуемости — тот же. Особенная часть УК. регламентирует ответственность соисполнителей, членов организованных групп, банд и заговоров.

Из анализа ст. 60 УК можно сделать вывод, что соучастие признается, если установлена причинная связь между действиями подстрекателя или пособника и исполнителя (провоцирование, помощь средствами, орудиями и т. д.). Эти действия должны быть умышленными, что вытекает как из ет. 60 (указывает на фактор осознанности), так и из французской доктрины, признающей, что для наказуемости соучастия необходимо, чтобы оно:

имело место в преступном деянии;

выражалось в одной из форм, предусмотренных

законом;

было умышленным1.

Характеризуя отличие соучастника от исполнителя, Р. Мерль и А. Витю писали: «Соучастник — это лицо, которое, не выполняя лично каких-либо элементов, образующих вменяемое исполнителю преступление, только облегчает или провоцирует эту основную деятельность такими деяниями, которые в материальном смысле имеют второстепенное значение: помощь или пособничество, предоставление средств, подстрекательство»2.

Из анализа уголовного законодательства можно сделать вывод, что устанавливается ответственность трех

1              Levasseur G. Op. cit. P. 73.

2              Rassat M. Z. Op. cit. P. 431.

71

групп: соучастников с разделением ролей (подстрекателей и пособников); соисполнителей; участников организованных групп, банд, сборищ.

Как за оконченное преступление караются и участники заговора, и подстрекатели к посягательствам на безопасность государства, «даже если преступление, являвшееся целью заговорщиков или подстрекателей, не было совершено» (ст. 60 УК.).

В целом же французское уголовное право исходит из акцессорной природы соучастия, т. е. вопрос об ответственности за него возникает обычно не раньше, чем совершится преступление или проступок. Поэтому если они прерваны ввиду добровольного отказа или на стадии покушения, соучастие также не карается. То же — для стадии приготовления (например, передача потенциальному грабителю плана местности, дома и т. п.).

Как для всякой преступной акции, для соучастия необходимо установить материальный, моральный и легальный элементы.

Материальный элемент состоит в совершении одного из следующих действий, сгруппированных в ст. 60 УК.

Провокация   (подстрекательство)—когда  «подар

ками,   обещаниями,  угрозами,   злоупотреблением   влия

ния или власти, преступными кознями или ухищрениями

спровоцировали преступление». Просто    советы    прово

кацией не считаются. В доктрине признается, что про

вокация  должна   быть  обстоятельной,  прямой,  индиви

дуальной1.

Инструктаж   (дача   наставлений)   по   намеченной

акции,  т.  е.   помощь  исполнителю  необходимыми дан

ными.

Передача нужных исполнителю средств, например

оружия, транспорта, поддельных ключей, денег и т.  п.

Осознанная  помощь  или  сотрудничество на  ста

диях подготовки и  (или)  исполнения — укрывательство

преступников до  начала  акции,  изучение  местности и

окрестностей, нейтрализация сторожей и т. п.

Согласно доктрине соучастие должно предшествовать преступной акции или кончаться вместе с нею. Оно должно быть завершенным (т. е. любое из перечисленных действий выполнено целиком). Поэтому покушения на соучастие быть не может.

Легальный элемент соучастия понимается как сово-

1 Merl R., Vitu A. Op cit. P. 383.

72

купность действий исполнителя   (Особенная часть УК) и всех признаков материального элемента   (ст.ст. 59 и

60 УК).

Французская доктрина разграничивает виды соучастия не только по характеру, но и по времени действий — до и во время, но не после преступления. Из этого правила исключаются случаи, когда содействие после преступного акта обещано заранее. Так, уголовная камера Кассационного суда 30 апреля 1963 г. признала соучастником шофера, который заранее обещал за плату увезти грабителей с места преступления1. С другой стороны, суд оправдал человека, который щедро заплатил исполнителю после преступления, но ничего не обещал до этого, и следовательно, не жажда денег решающе повлияла на сознание преступника2.

Однако в УК есть статьи, где любое подстрекательство оценено как самостоятельное преступление, например, ст. 71 УК (государственная измена), ст. 73 УК (шпионаж), ст. 349 (подкидывание ребенка)3.

Моральный элемент может выражаться в умышленной или неосторожной вине. Как правило, соучастие совершается с умыслом. Однако возникает проблема, если результат преступной акции оказывается более тяжким, чем было договорено с соучастником. Последний, согласно доктрине, наказуем, если мог ввиду осложнившихся обстоятельств предполагать такой исход. Если же исполнитель ужесточил результат по своей инициативе, соучастник за это не отвечает.

Возможно ли соучастие в неосторожных правонарушениях?

Доктрина отвечает положительно4 (например, пассажир автомашины виновен, когда просит водителя увеличить скорость вопреки правилам и это кончается наездом на пешехода).

Практика исходит из презумпции, что нормы статей 59 и 60 УК носят общий характер и распространяются на все деяния, в том числе и неумышленные.

Весьма важна для практики грань между соисполнителем и соучастником. По французской доктрине ли-

1              См.: Уголовное право зарубежных государств. Вып. 3. С. 150.

2              Oarson Е. Code penal    annote, ed.   1-re. Paris,    1901.  Art. 59.

P.  196.

3              См.'  Уголовное  право  Франции:  Сборник нормативных  актов.

М., 1984.

4              Rassat M. Z. Op. cit. P. 438.

73

цо, реализующее объективную и субъективную стороны деяния совместно с другими лицами, является соисполнителем. Тот, кто прямо не участвует в деянии, но способствует ему, по признакам, указанным в ст. 60 УК, является соучастником. Того же, кто способствует деянию по другим признакам, считают второстепенным лицом и не наказывают.

Ответственность соисполнителей и соучастников строится на разных основаниях. Согласно принципу акцессорное™ при добровольном отказе исполнителя соучастники не несут ответственности, а соисполнители несут, — даже если один из них, хотя бы и самый главный, прекратил действовать.

Соисполнительство со специальным субъектом (врач, должностное лицо) признается, если все соисполнители обладают теми же специальными признаками. Смешение соучастника с соисполнителем может существенно изменить степень ответственности. Так, кража, совершенная одним исполнителем с помощью соучастников, признается простой, а кража, совершенная несколькими соисполнителями, — квалифицированной и карается строже.

В практике, чтобы усилить ответственность, соисполнителя иногда расценивают как соучастника. Так, соисполнителя отцеубийцы признают соучастником, ибо последний, согласно принципу акцессорности, отвечает за тяжкое убийство, а не за простое.

В основе карательной системы лежит правило одинаковой ответственности исполнителя и соучастников (абсолютное заимствование криминальности). Их действия могут расцениваться и как второстепенные — с меньшей, чем для исполнителя, карой (относительное заимствование криминальности). Система мер против соисполнительства исходит из того, что его участники должны караться на одинаковых основаниях, но строже, чем за такое же действие одного лица1 (что не исключает индивидуализации с учетом личных свойств). Есть в доктрине и иная позиция: каждый отвечает только за свои действия.

Уголовное право  Франции допускает  коллективную ответственность. Так, все участники кражи с оружием (особо тяжкая кража) наказываются пожизненным уголовным  заточением, даже если  кто-то  из  них не знал

1 Rassat M: Z. Op. cit. P. 446.

74

б наличии оружия у других1. Статья 313 УК гласит: «Если преступления и проступки, предусмотренные в настоящем и предшествующем отделении2, совершены бунтарским объединением, сопровождались мятежом или объединением, то они вменяются в вину руководителям, исполнителям, подстрекателям и провокаторам этих объединений, мятежей или разграблений, которые караются как виновные в этих преступлениях или проступках и приговариваются к тем же наказаниям, что и совершившие их лично». Аналогичное правило есть в Законе от 4 января 1973 г. о правонарушениях в аэропортах и воздушных судах.

Предусмотрена также ответственность за опосредованное причинение вреда. Так, убийцей считается не стрелявший ребенок, а человек, давший ему ружье; не лицо, давшее больному лекарство, а аптекарь, по ошибке его отпустивший. Также единственным исполнителем будет признан подстрекатель, если подстрекаемый не знал о незаконности своих действий, — он в таких случаях не ответствен из-за отсутствия морального элемента.

С теорией соучастия связана проблема кары за прикосновенность к преступному акту — за укрывательство, недонесение и попустительство. Такая градация не используется доктриной3, но отражена в УК (Общая и Особенная части).

Об укрывательстве говорит ст. 61 УК: «Караются как соучастники те, кто, зная о преступном поведении злоумышленников, занимающихся разбоем или насильственными посягательствами против безопасности государства, общественного спокойствия, отдельных лиц или собственности, обычно представляют им жилище, убежище или место сбора». Далее предусмотрена ответственность для лиц, которые: укрывают того, кто, как известно, совершил преступление или разыскивается органами юстиции; помогают или пытаются помочь преступнику избежать ареста или розыска, либо помогают ему скрыться или совершить побег.

В ст. 100 УК говорится: «Помимо лиц, указанных в ст. 60, карается как соучастник тот, кто, не являясь исполнителем или соучастником: 1) добровольно предоставит исполнителям преступлений или проступков про-

1              Rassat M. Z. Op. cit. P. 452.

2              Эти   разделы   посвящены   преступлениям    против   личности.

3              См.: Уголовное право зарубежных государств. Вып. 3. С. 153.

75

тив безопасности государства, зная их намерения, деньги, средства существования, жилище, убежище или место для собраний; 2) будет сознательно осуществлять связь между исполнителями этих преступлений или проступков либо сознательно облегчит им каким бы то ни было способом поиск, укрытие, перевозку или передачу предмета преступления или проступка».

Как видно, ст. 100 приравнивает укрывательство к соучастию (по характеру ответственности), причем не учитывает до, во время или после преступного акта оно имело место. Расширено и само понятие укрывательства, поскольку в него включаются различные виды материальной помощи. Наконец, в отличие от ст. 61 УК, к соучастию приравнивается укрывательство не только людей, но и предметов.

Укрывательство трупов (ст. 359) и вещей, добытых преступным путем (ст.ст. 460 и 461), оценивается как самостоятельное деяние, поэтому возможно и соучастие в нем.

От ответственности за укрывательство (всего, кроме трупов) освобождаются родственники или свойственники преступника до четвертого колена включительно (ст. 61). Однако их невиновность в случаях, предусмотренных ст. 100, определяет трибунал по своему усмотрению.

Ответственность за недонесение в общей форме предусмотрена ч. I ст. 62: наказывается «тот, кто, зная о совершенном преступлении или покушении на него, не поставил в известность административные или судебные органы, когда еще можно было предотвратить или ограничить его последствия, либо если можно было предположить, что виновники (или один из них) совершат новые преступления, донесение о которых могло бы их предотвратить» (к родственникам и свойственникам это не относится).

Специальная кара установлена в ч.II ст. 62 за недоносительство о дурном обращении с несовершеннолетним моложе 15 лет или о лишениях, которым он подвергается. Лицо, не донесшее о государственных преступлениях, признается тяжким преступником. Статья 100 в ч. 1 устанавливает, что «карается в военное время уголовным заключением на срок не менее 10 лет и не более 20 лет, а в мирное время тюремным заключением сроком от 1 года до 5 лет и штрафом от 3000 до 40 000 франков всякий, кто, узнав о предполагаемых или со-

76

вершенных измене или шпионаже, о других действиях, способных по своему характеру причинить вред национальной обороне, не сообщит о них военным, административным или судебным властям как только они ему стали известны». В этом случае снять вину с родственников преступника может только трибунал;

Таким образом, недоносительство считается самостоятельным актом и, даже будучи заранее обещанным, не признается соучастием.

То же относится к попустительству, т. е. невоспрепятствованию преступному действию. Так, в ст. 63 УК сказано: «Не исключая возможности применения, в случае необходимости, более строгих наказаний, предусмотренных настоящим Кодексом и специальными законами, наказывается тюремным заключением сроком от 3 месяцев до 5 лет и штрафом от 360 до 20 000 франков либо только одним из этих наказаний каждый, кто мог своими немедленными действиями без риска для себя или третьих лиц помешать совершению деяния, квалифицируемого как преступление или проступок против телесной целостности человека, но умышленно воздержался сделать это».

Следовательно, попуститель наказуем лишь в случаях, когда не препятствует незаконным посягательствам на жизнь и здоровье людей (преступлениям против личности), сознавая, что может предотвратить преступный акт без риска для себя или других лиц.