3. Контроль за экономической мощью; право трудящихся участвовать в управлении хозяйством и «формирование собственности»

Говоря об утрате собственностью своего «былого» значения, правая социал-демократия пытается доказать, что собственность больше не является центральным вопросом социалистического движения, ибо в условиях «смешанной экономики» ее место якобы заняла концентрация экономической мощи. Замена одного центрального вопроса другим заставила найти — разумеется в рамках капитализма — «эффективные» средства для его разрешения. Таким средством, независимым от собственности, провозглашен контроль за экономической мощью и за связями между экономической и политической властью, препятствующий ее экономически нежелательному, угрожающему демократии сосредоточению.

Таким образом теоретики «демократического социализма» извращают связь и обусловленность между собственностью и властью (экономической и политической). Так они создают идейные предпосылки для реформ, не затрагивающих ни сущность капиталистических производственных отношений, ни экономическую структуру власти капитала, а ограничивающихся «законным демократическим контролем за экономической распорядительной властью».

Подлинный характер и суть предлагаемого контроля за экономической мощью лучше всего могут быть раскрыты с помощью характеристики ее средств и целей. Г. Дайст делит средства экономической власти на четыре группы:

а) создание элементов саморегулирования и самоконтроля с помощью рынка труда;

б) введение в управляющие органы крупных хозяйственных организаций чуждых предпринимательству элементов- представителей публичных интересов, потребителей и наемных работников. Особо важное место здесь занимает право наемных работников участвовать в управлении предприятием, компанией и т. д.;

в) контроль общественности, гласность;

г) непосредственный контроль государственных органов25.

Главную роль в системе такого контроля играют органы буржуазного государства или созданные государством учреждения, сфера действия которых определяется законодательством. Предшествующее развитие государственно-монополистического капитализма убедительно доказывает,

171

что монополии не опасаются такого контроля, кем бы он ни осуществлялся — так называемыми специализированными надзорными органами, органами надзора над картелями и монополиями или особыми контрольными органами. Как правило, члены этих органов различным образом связаны с монополистическими группами и не заинтересованы в развитии демократического контроля за монополиями или в ограничении их власти.

Вот почему на практике эти органы доныне никогда не занимали «беспристрастную», «автономную» или «антимонополистическую» позицию даже в тех империалистических государствах, где социал-демократы были правящей партией или являются таковой в настоящее время. Их деятельность чаще всего не вступает в коллизию с интересами крупнейших монополистических групп.

По представлениям правых социалистов, важный составной элемент контроля над распорядительной властью образует право рабочих на участие в управлении их предприятием (Mitbestimmungsrecht). Представители «демократического социализма» понимают и пытаются осуществлять такое право на участие в управлении в духе теории социального партнерства, как средство для создания равновесия, мира и сотрудничества между трудом и капиталом*. Такое право на участие в управлении (членство пред-

* В отличие от правых социалистов многие буржуазные деятели предлагают или поддерживают предложения о введении или расширении участия трудящихся в управлении государственными и частными предприятиями, не связывая такое участие с «социалистическим» преобразованием собственности и всего общества. В пользу этого приводятся аргументы экономические (например, большая эффективность и выгодность труда «заинтересованных», участвующих в управлении работников), политические (например, противодействие более радикальным требованиям) и т. д. Так, бывший президент Франции Жискар д'Эстен противопоставлял предложениям левых партий о национализации многих предприятий расширение самоуправления их работников как меру «более эффективную» и даже «более справедливую» (Gisсаrd d'Estaing. V. Democratic francaise. Paris, 1976, p. 101, 161 etc.).

В Японии привлечение рабочих к участию в управлении благоприятствует научно-техническому и экономическому развитию, ибо использует и поощряет многие черты национального характера (трудолюбие, преданность своей социальной группе, стремление к гармонии межличностных отношений и т. д.). В частности, десятки тысяч «групп контроля за качеством», объединяющие многие миллионы японских рабочих и служащих, наделенные определенными правомочиями, действуют на всех внутрифирменных уровнях управления, давая значительный экономический эффект.

В литературе буржуазных стран, посвященной собственности, права трудящихся на участие в управлении их предприятием все чаще рассматриваются как выделившийся из ранее единого права собственности и перешедший в руки трудящихся элемент этого права — одно из многочисленных и разнообразных частичных «прав собственности». Однако, по мнению сторонников «демократического социализма», все подобные меры и институты в конечном счете окажутся шагами к «постепенному мирному превращению» капитализма в социализм.

172

ставителей наемных работников в коллегиальных органах управления предприятиями и др.) должно создавать у рабочих иллюзии, что в итоге к ним переходит часть правомочий собственников, что они могут влиять на управление предприятиями и, ограничивая экономическую и политическую власть предпринимателей, содействовать преобразованию капиталистической собственности и всей капиталистической системы. Один из ведущих теоретиков СПА Г. Неннинг следующим образом охарактеризовал значение права трудящихся на участие в управлении предприятиями: «Собственность есть комплекс распорядительных правомочий. Определенные части этого комплекса посредством права работников на участие в управлении оказываются в иных руках, а не в руках предпринимателя. При сотрудничестве социал-демократов и капиталистов такие распорядительные правомочия по отношению к собственности предприятий большей частью попадают в надежные и лояльные руки: профсоюзные функционеры и члены советов предприятий в преобладающем большинстве являются социал-демократами»26*.

Выдвигаемая правыми социал-демократами модель права трудящихся на участие в управлении предприятиями согласуется с империалистической системой и поддерживает намерение правящего класса интегрировать рабочий класс в капиталистическую систему, ослабить его классовое сознание и революционный боевой дух. Об этой цели права на участие в управлении со всей откровенностью высказался Фогель: «Участие в управлении не ослабит нашу систему

* Нередко инициаторами создания тех или иных форм участия рабочих и служащих в управлении производством в капиталистических странах выступают политические партии или иные организации крупного капитала и опирающиеся на них правительства, которые стремятся расколоть рабочий класс и противопоставить органы «промышленной демократии» на предприятиях профсоюзам и другим национальным или отраслевым организациям трудящихся. В Японии, Швеции, Бельгии, Нидерландах н ряде других стран несколько законов по этим вопросам было инспирировано объединениями предпринимателей, буржуазными партиями и правительствами (см., например: Управление производством — сфера классовой борьбы. — Проблемы мира и социализма, 1981, № 12, с. 69—74).

173

собственности… Я убежден, что участие в управлении будет означать усиление производительности наших предприятий даже в экономически трудные времена. Информированный о своем предприятии и вовлеченный в процессы принятия решений сотрудник будет иметь возможность идентифицировать себя со своим предприятием»27.

Реформистские представления о праве наемных работников на участие в управлении предприятием можно проиллюстрировать с помощью закона ФРГ о таком участии 1976 года28*, который был принят при правительстве так называемой социально-либеральной коалиции после многолетней дискуссии в бундестаге при почти единодушном одобрении партиями крупной буржуазии (при только 22 голосах против). В этом законе, однако, не были учтены существенные требования профсоюзов, выдвинутые перед одобрением закона на их 10-м очередном федеральном конгрессе29. Прежде всего закон не обеспечил рабочим подлинное право на участие в управлении. Хотя в соответствии с § 7, ч. 1, закона для образования наблюдательного совета устанавливается паритетное соотношение представителей рабочих и служащих, с одной стороны, и представителей капитала — с другой (в зависимости от числа занятых 6:6, 8:8 или 10:10), речь идет лишь о кажущемся паритете30. Так, согласно § 27 закона, место председателя наблюдательного совета закреплено за стороной, представляющей капитал: он должен быть избран двумя третями голосов членов совета; если же это большинство не достигнуто1, то председатель избирается во втором круге толь-

* Закон 1976 года — не первый закон ФРГ по данному вопросу. О напряженности борьбы вокруг проблемы участия работников в управлении свидетельствует активность законодательства. Так, законы 1951, 1952, 1956, 1972 годов, а также некоторые законы, изданные после 1976 года, дискуссии по вопросам их издания и применения говорят как об усилении натиска трудящихся (добившихся, например, создания на многих предприятиях выборных рабочих или хозяйственных советов, расширения представительства в составе наблюдательных советов с одной трети до половины их состава и т. п.), так и об упорном сопротивлении предпринимателей и правительства ХДС/ХСС. Многие предприниматели, признавая, что они сохранили решающее влияние в делах предприятий, добиваются его усиления, уменьшения представительства работников в наблюдательных советах предприятий, подчинения акционерам представителя работников в административном совете предприятия и т. д. (Тhusing R. Industrial Democracy in West Germany… An Imployer View. — In: International Conference on Industrial Democracy. Proceedings — Sydney, 1978, p. 71-73). Но трудящиеся и профсоюзы требуют дальнейшего расширения своего ограниченного влияния.

174

ко «членами наблюдательного совета от акционеров» (§ 27, ч. 2). Интересы капитала гарантируются в наблюдательном совете также правилами определения большинства голосов; председатель наблюдательного совета в случае разделения голосов имеет, согласно ч. 2 § 29, два голоса.

Количественное представительство «стороны наемных работников» ухудшается еще и тем, что к этой стороне принадлежит и «руководящий служащий» — менеджер, который, вне всякого сомнения, будет действовать в интересах капитала. Солидарность и единство рабочих и служащих, их общая сила в классовой борьбе ослабляются отделением рабочих от служащих, составляющих две социальные группы с якобы совершенно различными интересами. Рабочие и служащие принимаются на работу раздельно, а их представители, будучи, членами одной стороны наблюдательного совета, тем не менее избираются врозь. Общие выборы совместного представительства рабочих и служащих могут иметь место только в том случае, если это будет прямо постановлено ими (§ 15, ч. 3).

Даже если рабочие и служащие получили бы большинство в наблюдательном совете, они не смогли бы существенно повлиять на управление предприятием, так как главные решения об использовании средств производства концентрируются в руках правления и администрации — действительных центров власти на уровне предприятий. Поэтому не имеет никакого значения, что наблюдательный совет (в полном составе) в соответствии с § 33 избирает члена правления, ответственного за кадровые и социальные вопросы. Несмотря на то что речь идет о выборе одного единственного члена правления, мало шансов, что на эту должность изберут рабочего или служащего, неугодного другой части совета, представляющей капитал; последняя легко может добиться нужного ей результата, поскольку, как уже было сказано, два голоса председателя совета гарантируют ей простое большинство.

В целом можно сказать, что право работников на участие в управлении ни в коей мере не ограничивает власть монополий, порождаемую собственностью на средства производства. Даже председатель объединения профсоюзов ФРГ Г. О. Феттер сделал вывод, что закон «об участии работников в управлении предприятием» не заслуживает своего названия и что речь идет о шаге в ложном направлении31. Согласно представлениям правых лидеров социал-демократии, данный закон должен быть инструментом

175

стабилизации империалистического господства. Он представляет собой попытку направить демократическое требование о действенном влиянии рабочих и служащих на предприятии в русло, соответствующее потребностям всей системы государственно-монополистического капитализма. Из идеи о полной «совместимости» закона с капиталистической системой в ФРГ исходит при его официальном толковании и Федеральный конституционный суд. В решении от 1 марта 1979 г. он подтвердил, что закон об участии работников в управлении предприятием соответствует «конституционным основным правам», причем в обосновании решения особо подчеркивалась неприкосновенность частной собственности. С этой точки зрения право рабочих на участие в управлении не может ограничивать «используемую предприятиями собственность» или «предпринимательскую деятельность»32, поскольку в противном случае это противоречило бы конституции*.

Коммунисты и все прогрессивные и антимонополистические силы борются за введение последовательного демократического права на участие рабочих в управлении предприятием**. Но они, в отличие от правых социалистов, понимают вопрос о таком праве комплексно, как составную часть общей экономической и политической борьбы рабочего класса против монополий, за демокра-

* Речь идет о «невозможности» дальнейшего ограничения и изменения (во «всеобщих интересах» и на основе «социальных функций» собственности, закона и государства) нынешних правомочий собственников и предпринимателей по сравнению с теми их «преобразованиями», которые в общей форме уже установлены в конституции ФРГ и помогают приспособлению капиталистической собственности и основанных на ней иных общественных отношений к современным внутренним и международным условиям.

** С точки зрения коммунистов, участие трудящихся в управлении на всех уровнях должно быть увязано с демократизацией планирования и национализацией основных отраслей экономики. Борьба за эти цели ведет к укреплению единства действий рабочего класса и всех прогрессивных сил, к расширению прав трудящихся, их влияния на политику властей, к ограничению свободы действия монополий.

Так, компартия Великобритании считает необходимым, чтобы управление каждым государственным предприятием осуществлялось административным советом, состоящим из членов: 1) назначаемых профсоюзами; 2) избираемых трудящимися; 3) избираемых представительными органами; 4) назначаемых правительством. Совет должен нанимать руководителей предприятия по договору (см.: Проблема участия и позиция коммунистов. Материалы международного симпозиума. — Проблемы мира и социализма. 1980, № 5, с. 72-73).

176

тическое преобразование политической и экономической структуры государственно-монополистического капитализма33.

Даже самое последовательное право рабочих на участие в управлении предприятиями, достигнутое при капитализме, не может преодолеть основные противоречия капитализма, изменить капиталистическую систему эксплуатации. Но оно может вместе с другими завоеванными в процессе классовой борьбы демократическими правами улучшить исходную позицию рабочего класса для последующей решительной борьбы против капитала. Именно поэтому крупные монополистические организации видят в любом виде права рабочих на участие в управлении предприятиями потенциальную опасность для господства своих интересов. Отсюда одновременно проистекают противоречивость и дифференциация буржуазного отношения к этому праву трудящихся.

Разработанная правыми социалистами система «контроля за концентрацией распорядительных правомочий» (к которой принадлежит и право рабочих на участие в управлении предприятиями) фактически не направлена на причинение ущерба структуре власти монополий. Цели такого контроля сформулированы в документах социал-демократии и в соответствующих теоретических работах весьма расплывчато. В связи с этим часто всплывают экономические и политико-правовые лозунги мелкобуржуазного и буржуазно-либерального характера, далекие от реальности государственно-монополистического капитализма, демагогические и направленные на то, чтобы по возможности дезориентировать рабочий класс.

В таком духе социал-демократы иногда требуют, чтобы средствами производства и ходом рыночной конкуренции распоряжались отдельные хозяева (собственники, предприниматели). Тем самым полностью игнорируется тот факт, что в сегодняшней капиталистической экономической системе индивидуальный капитал и индивидуальный капиталист в основном заменены крупными акционерными обществами, коллективным капиталом и объединениями капиталистов, экономические империи которых охватывают целые отрасли промышленности и распространяются через государственные границы. Гигантские капиталистические экономические организации делят между собой рынки, согласовывают программу производства и совместно диктуют цены. В подобных условиях невозможно представить себе реализацию упомянутого требования. Ликвидация мо-

177

нополий ради возврата к капитализму XIX века невозможна.

Во взглядах правых социал-демократов на собственность нет недостатка в рассуждениях о потребности и возможности более «справедливого» распределения доходов и собственности. «Справедливое» распределение они считают одной из основных целей «демократического социализма». Однако их теоретический подход к этому вопросу, по сути, не отличается от буржуазных концепций. Последние также не дают научного объяснения причинам, закономерно приводящим к несправедливому распределению, к поляризации общества по имуществу и доходам. Напротив, чтобы скрыть прямую обусловленность такого распределения существующими производственными отношениями и отношениями собственности, они пытаются объяснить несправедливое распределение доходов имущественным неравенством и, наоборот, имущественное неравенство- различием в доходах. Их многословная аргументация бессодержательна. Таким же образом при составлении конкретных проектов, осуществление которых якобы должно гарантировать справедливое распределение доходов и имущества, они исходят из того, что «ни у кого нельзя отобрать что-либо ему принадлежащее», поскольку он защищен правом собственности34.

Они предлагают направлять часть прироста фондов всей экономики в так называемый центральный фонд. В собственности на средства этого фонда, в их использовании и управлении им определенную роль играли бы трудящиеся на основе системы долевого участия и посредством ценных бумаг. Несмотря на различие в форме, это предложение основано на тех же принципах, что и буржуазные версии «создания и рассеяния собственности в руках рабочих». Все такие предложения направлены на упрочение власти крупного капитала и в условиях капитализма не могут привести к равенству доходов и имущества35.

178