"Несвоевременные" мысли Йозефа Шумпетера

B.C. Автономов

Книга, предлагаемая вниманию читателя, вышла в свет более пятидесяти лет назад.

Сам по себе этот срок не должен нас сму-щать. "Капитализм, социализм и

демократия" часто включается в список наиболее выдающихся экономических

произведений всех времен и народов, а ученик Шумпетера по Гарвардскому

университету Поль Самуэльсон заявил, что эта великая книга лучше читается спустя

сорок лет после опубликования, чем в 1942 или 1950 г. (годы выхода книги и

смерти ее автора). Одна-ко за десять лет, прошедших с момента этого

высказывания, в мире и особенно в нашей стране изменилось столь многое, что

проблема восприятия шумпетеровского шедевра стоит сейчас совершенно иначе.

В доперестроечное время книга Шумпетера наравне с "Дорогой к рабству" Хайека,

"Свободой выбора" Милтона и Розы Фридменов и другими "капиталистическими

манифестами" украшала полки спецхранов наших научных библиотек. Теперь же они

как бы стоят но разные стороны баррикад. Разрушение социалистической си-стемы в

мировом масштабе и разрушение марксистской системы в сознании большинства

советских обществоведов вызвало мощное движение маятника интеллектуальной моды в

сторону частнособственнического капитализма и идеологии классического

либера-лизма. В западной экономической литературе наш читатель стал искать в

первую очередь доказательства оптимальности свободного предпринимательства и

невозможности построения какого бы то ни было социализма. Хайек и Фридмен по

крайней мере в университетских аудиториях и на книжных лотках заняли место

развен-чанного пророка Карла Маркса.

С этой точки зрения "Капитализм, социализм и демократия" выглядит несколько

подозрительно. Шумпетер не скупится на похвалы Марксу, перемежая их, правда, с

острой критикой. На воп-рос: "Может ли капитализм выжить?" - отвечает: "Нет, не

думаю". На вопрос: "Жизнеспособен ли социализм?" - заверяет: "Да, несомненно".

Такие "несвоевременные" мысли, кажется, пора снова помещать в спецхран.

(Впрочем, здесь, о чем мы будем говорить ни-же, нечем поживиться и сторонникам

социалистических идеалов.)

И все же мы призываем читателя набраться терпения. Выводы о судьбах капитализма

и социализма (как отмечал и сам Шумпе-тер) сами по себе немного стоят. Гораздо

важнее то, кем и на основании чего они были сделаны. На эти вопросы мы

попытаемся вкратце ответить в этом предисловии.

Книги Йозефа Шумпетера в русском переводе уже известны на-шему читателю. В 1982

г. издательство "Прогресс" выпустило "Теорию экономического развития", а в

1989-1990 гг. издательство "Экономика" - первые главы "Истории экономического

анализа" в сборнике "Истоки: вопросы истории народного хозяйства и экономической

мысли" (Вып. 1, 2). Наконец, в 1989 г. в ИНИОН АН СССР был издан реферативный

сборник, содержащий реферат книги "Капитализм, социализм и демократия",

несколько посвя-щенных этой книге обзоров и биографический очерк об авторе. Тем

не менее, краткий очерк социально-политических воззрений и биографию

Й.Шумпетера, в особенности моменты, имеющие от-ношение к проблемам исторических

судеб капитализма и социа-лизма, мы считаем необходимым поместить здесь.

Йозеф Алоиз Шумпетер родился 8 февраля 1883 г. в моравском городе Триш

(Австро-Венгрия) в семье мелкого текстильного фабриканта и дочери венского

врача. Вскоре отец умер, а мать вторич-но вышла замуж за командующего Венским

гарнизоном генерала фон Келера, после чего семья переехала в Вену и десятилетний

Йозеф поступил в тамошний лицей Терезианум, дававший блестя-щее образование

сыновьям венских аристократов. Из Терезианума Шумпетер вынес прекрасное знание

древних и новых языков древнегреческого, латинского, французского, английского и

итальянского (это дало ему возможность читать в подлиннике экономи-ческую - и не

только - литературу всех времен и многих стран, составлять о ней независимое

мнение, что поражает любого читателя "Истории экономического анализа") - и что,

может быть еще важ-нее - чувство принадлежности к интеллектуальной элите

обще-ства, способной и призванной к тому, чтобы управлять обществом наиболее

рациональным образом. Эта элитарная установка очень заметна на страницах

"Капитализма, социализма и демократии", в частности, при описании преимуществ

большого бизнеса над мел-ким, а также определяющей роли интеллигенции в

возможном крушении капитализма и построении социалистического обще-ства.

Типичным для Австро-венгерской монархии тех времен было и отделение буржуазии от

власти (высшие чиновники рекрутировались из дворян), что, по мнению Шумпетера,

способствовало развитию капитализма ввиду неспособности буржуазии к управлению

государством.

В 1901 г. Шумпетер поступил на юридический факультет Вен-ского университета, в

программу обучения на котором входили также экономические дисциплины и

статистика. Среди экономи-стов-учителей Шумпетера выделялись корифеи австрийской

школы Е.Бем-Баверк и Ф.Визер. Особое место занимал семинар Бем-Баверка , в

котором Шумпетер впервые столкнулся с теоретически-ми проблемами социализма. Он

изучал произведения Маркса и других теоретиков социализма (как известно,

Бем-Баверк был од-ним из наиболее глубоких критиков экономической теории

Марк-са) Интересно, что из числа участников этого семинара впоследст-вии вышли и

выдающийся критик социализма Л.Мизес, и столь же выдающиеся социалисты

Р.Гильфердинг и О.Бауэр. Об ориги-нальной позиции Шумпетера в этом диспуте мы

будем говорить ниже.

Оригинальность и самостоятельность Шумпетера, его желание и умение идти против

течения проявились и в других моментах. Как известно, австрийская школа

принципиально отвергала ис-пользование математики в экономическом анализе. Но,

учась в Венском университете, Шумпетер самостоятельно (не прослушав ни одной

специальной лекции) изучил математику и труды экономистов-математиков от О.Курно

до К.Викселля настолько, что в год защиты диссертации на звание доктора права

(1906) опубликовал глубокую статью "О математическом методе в теоретической

экономии", в которой к большому неудовольствию своих учителей сделал вывод о

перспективности математической экономии, на которой будет основываться будущее

экономической науки, Любовь к математике осталась на всю жизнь: Шумпетер считал

потерянным всякий день, когда он не читал книг по математике и древнегрече-ских

авторов.

После окончания университета Шумпетер два года проработал "по специальности" в

Международном суде в Каире, но его интерес к экономической теории победил. В

1908 г. в Лейпциге вышла его первая большая книга "Сущность и основное

содержание теорети-ческой национальной экономии", в которой Шумпетер познакомил

немецкую научную общественность с теоретическими дости-жениями маржиналистов, и

в первую очередь своего любимого автора Л.Вальраса. Но, пожалуй, еще важнее то,

что здесь 25-летний автор поставил вопрос о границах статического и

сравнительно-статического анализа маржиналистов, которые он затем пытался

преодолеть в своей теории экономического развития. Книга встре-тила весьма

прохладный прием немецких экономистов, среди которых в то время практически

безраздельно господствовать новая историческая школа Шмоллера, отрицавшая

экономическую тео-рию вообще и маржиналистскую теорию австрийской школы в

особенности. Не понравилась она и венским экономистам скептически относившимся к

применению математических приемов в экономическом анализе, хотя Шумпетер

специально для немецко-язычной аудитории изложил всю теорию общего равновесия

словами, практически не используя формулы (кстати, русский читатель имеет

возможность познакомиться с этим изложением в первой главе "Теории

экономического развития"). Добрым гением Шумпетера оставался его учитель

Бем-Баверк, усилиями которого книга была зачтена Шумпетеру как вторая

диссертация (Habilitationsschrift).

Но так или иначе, венская университетская профессура не желала иметь в своих

рядах диссидента, и Шумпетеру пришлось на два года отправиться преподавать на

окраину империи в далекие Черновцы. Лишь с помощью того же Бем-Баверка,

занимавшего в Австро-Венгерской монархии высшие государственные должности,

Шумпетеру удалось в 1911 г. получить место профессора в Грацском университете

несмотря на то, что факультет проголосовал против его кандидатуры.

Здесь, в негостеприимном Граце, он в 1912 г. опубликовал знаменитую книгу

"Теория экономического развития". В ней были впервые высказаны идеи, которые

важны для понимания второй части "Капитализма, социализма и демократии", в

особенности знаменитой главы о "созидательном разрушении", поэтому нам кажется

нелишним их упомянуть в этом предисловии. Шумпетер создал теорию экономической

динамики, основанную на создании "новых комбинаций", основными видами которых

являются: произведет во новых благ, применение новых способов производства и

коммерческого использования благ существующих, освоение новых рынков сбыта,

освоение новых источников сырья и изменение от-раслевой структуры. Всем этим

экономическим новаторством занимаются на практике люди, которых Шумпетер назвал

предпринимателями. Экономическая функция предпринимателя (осуществление

инноваций) является дискретной и не закреплена на вечно за определенным

носителем. Она тесно связана с особенностями личности предпринимателя,

специфической мотивацией, своеобразным интеллектом, сильной волей и развитой

интуицией. Из новаторской функции предпринимателя Шумпетер выводил сущность

таких важнейших экономических явлений, как прибыль, процент, экономический цикл.

"Теория экономического развития" "принесла 29-летнему автору мировую славу - в

30-40-е годы она уже была переведена на итальянский, английский, французский,

японский и испанский языки.

В грацский период Шумпетер опубликовал и другие сочинения, обозначившие круг его

научных интересов на всю жизнь: книгу "Эпохи истории теорий и методов" (1914) и

большую статью по теории денег в журнале "Arсhiv fur Sozialwissenschaft und

Sozialpolitik" (1917).

В 1918 г. в жизни Шумпетера начался семилетний период "хождения в практическую

деятельность" Первая мировая война закончилась крушением трех империй:

Германской, Российской и Австро-Венгерской. Во всех этих странах к власти пришли

социалисты или коммунисты. Усиливались социалистические партии и в других

европейских странах. Дискуссии на семинаре Бем-Баверка на глазах обретали плоть

Напомнили о себе и бывшие коллеги: в 1918 г. Шумпетер был приглашен

социалистическим правительст-вом Германии поработать советником при Комиссии по

социали-зации, которая должна была изучить вопрос о национализации германской

промышленности и подготовить соответствующие предложения. Комиссию возглавлял

Карл Каутский, а членами бы-ли венские товарищи Шумпетера Рудольф Гильфердинг и

Эмиль Лечерер. В том, что Шумпетер принял это предложение, сказалась, очевидно,

не только усталость от сверхнапряженной научной работы предыдущего десятилетия и

враждебности университет-ских коллег. Шумпетер никогда не был членом никаких

социали-стических партий и групп и не придерживался социалистических взглядов. В

"Теории экономического развития" он блестяще описал роль частного

предпринимателя, придающего динамичность капиталистической экономике. По словам

Г.Хаберлера, на вопрос, зачем он консультировал Комиссию по социализации,

Шумпетер отвечал: "Если кому-то хочется совершить самоубийство, хорошо, если при

этом присутствует врач". Но здесь сказа-на явно не вся правда. Во-первых,

марксизм как научная тео-рия, несомненно, обладал для Шумпетера интеллектуальной

притягательностью. Во-вторых, с его стороны было вполне естественно подумать,

что крушение старой системы даст наконец власть в руки интеллектуальной элите, к

которой Шумпетер с полным правом себя причислял, И в-третьих, какому

экономисту-теоретику не приходит в голову попробовать реализовать свои идеи и

знания на практике? Достаточно вспомнить хотя бы молодых докторов и кандидатов

экономических наук, играющих ак-тивную роль в российских реформах. А ведь

Шумпетеру было в ту пору 33 года!

Наши догадки подтверждает и тот факт, что в 1919 г., вернув-шись из Берлина,

Шумпетер занял пост министра финансов в авс-трийском социалистическом

правительстве (министром иностран-ных дел в нем был еще один ученик Бем-Баверка

Отто Бауэр). Как известно, всякая социальная революция, ломка, перестройка и

т.д., не говоря уже о проигранной войне, сопровождается разрушением финансовой

системы. В этой обстановке решение занять пост ми-нистра финансов было

самоубийственным, и нет ничего удиви-тельного в том, что через семь месяцев

Шумпетер, которому не доверяли ни социалисты, ни буржуазные партии, ни

собственные подчиненные - министерские бюрократы, был вынужден подать в

отставку, Академическая карьера в Вене была для него по-прежнему не-доступна,

искать место в провинции известному ученому, почетному доктору Колумбийского

университета, естественно, не хотелось, и Шумпетер решил применить свои познания

в области финансов на посту президента частного банка "Бидерман Банк".

Результаты были достаточно плачевны: в 1924 г. банк обанкротился, а его

пре-зидент потерял все свое личное состояние и еще несколько лет должен был

выплачивать долги.

Неудачи на политическом и деловом поприще, видимо, были закономерны. Как писал

сам Шумпетер в "Теории экономического развития": "Основательная подготовка и

знание дела, глубина ума и способность к логическому анализу в известных

обстоя-тельствах могут стать источником неудач". Из не очень многочисленных

научных работ этого периода для нас наиболее инте-ресна брошюра "Кризис

государства, основанного на налогах", в которой Шумпетер впервые поставил вопрос

об исторических судьбах капиталистического рыночного хозяйства и возможности, а

точнее, невозможности практического перехода к "истинному" Марксову социализму.

Из состояния тяжелого личного кризиса Шумпетера вывело не-ожиданное приглашение

в Боннский университет - неожиданное, поскольку на протяжении нескольких

десятилетий немецкие уни-верситеты были закрыты для экономистов-теоретиков,

оставаясь в безраздельном владении приверженцев исторической школы. Правда, в

Бонне Шумпетеру не доверили теоретический курс: он читал финансы, деньги и

кредит и историю экономической мыс-ли. В этот период его особенно волновали

проблемы монополии и олигополии и влияние их на нестабильность капитализма.

Результаты размышлений Шумпетера по этому поводу мы можем найти в гл. VIII

"Капитализма, социализма и демократии". Тогда же усилиями Шумпетера, Р.Фриша,

И.Фишера, Ф.Дивизиа, Л. фон Борткевича и еще нескольких единомышленников были

основаны международное Эконометрическое общество и журнал "Экономет-рика",

которые должны были осуществить давнюю мечту Шумпе-тера -- соединить

экономическую теорию, математику и стати-стику.

В 1932 г. Шумпетер переезжает за океан и становится профессором Гарвардского

университета (курсы экономической теории, теории конъюнктуры, истории

экономического анализа и теории социализма). Крупнейшими работами этого периода

явились двух-томник "Экономические циклы" (1939), в котором были развиты идеи

"Теории экономического развития", т.е. причиной циклов объявлена неравномерность

инновационного процесса во времени, и дана систематизация циклических колебаний

экономики разной длительности: циклов Жюгляра, Кузнеца и Кондратьева;

"Капитализм, социализм и демократия" (1942) и неоконченный труд "История

экономического анализа" (издан после смерти автора в 1954 г.), который до сих

пор остается непревзойденным по охвату и глуби-не проникновения в материал. В

1949 г. Шумпетер первым из иностранных экономистов был избран президентом

Американской экономической ассоциации.

Вскоре после этого в ночь с 7 на 8 января 1950 г. Йозефа Шумпе-тера не стало. На

столе его лежала почти законченная рукопись статьи "Движение к социализму",

которую читатель также найдет в этой книге.

Книга "Капитализм, социализм и демократия" стала бестселле-ром практически сразу

же, что, впрочем, не может вызвать удивле-ния, По замыслу автора, она была

написана для непрофессионального читателя, сравнительно простым языком (со

скидкой на при-сущую шумпетеровскому английскому немецкую тяжеловесность,

которую почувствует и читатель русского перевода), а момент ее выхода в свет

совпал с очередной грандиозной ломкой мироустройства - второй мировой войной,

поставившей вопрос о судьбе капиталистической цивилизации (да и цивилизации

вообще) в практическую плоскость. Но и для искушенного в экономической и

социологической теории читателя книга представляла и пред-ставляет огромный

интерес. В своей оценке перспектив капитализма и социализма, марксистского

учения, феномена демократии и политики социалистических партий Шумпетер

последовательно придерживается объективных, строго научных аргументов,

стара-тельно исключая свои личные симпатии и антипатии. Поэтому его предпосылки

и аргументы, даже если мы с ними не согласны, гораздо полезнее для

исследователя, чем эмоциональные, перегру-женные идеологией и политикой

дискуссии наших дней о рыноч-ной экономике и социализме.

Как предупреждает читателя сам автор в предисловии к первому изданию, пять

частей книги в принципе самодостаточны, хотя и взаимосвязаны. Первая часть

содержит краткий крити-ческий очерк марксизма. Этот текст, в равной степени

непри-емлемый и для правоверных последователей Маркса, и для его неразборчивых

ниспровергателей, должен, на наш взгляд, изучить каждый, кто хочет осознать

реальное значение Маркса в истории мировой общественной мысли. Автору

предисловия оста-ется пожалеть, что в студенческие годы книга Шумпетера

"Капитализм, социализм и демократия" (и особенно первая часть) не могла быть

включена в список литературы для спецсемина-ров по "Капиталу".

Нынешних комментаторов западных экономистов никто не за-ставляет спорить с

автором в каждом месте, где он непочтительно высказывается по поводу той или

иной "святыни", и противопоставлять ему повсеместно "правильную точку зрения".

Читатель сможет сам сопоставить критику Шумпетера с содержанием марксистской

экономической и социологической теории. Обратим лишь внимание на несомненное

сходство общего "видения" Шум-петером и Марксом объекта своего исследования -

капиталистиче-ской системы - как непрерывно развивающегося и изменяющегося по

своим собственным законам организма, а также на их стремление рассматривать

экономические и социальные факторы во взаимосвязи, хотя характер этой

взаимосвязи они понимали, как убедится читатель, по-разному.

Вторая - центральная и, пожалуй, наиболее интересная часть книги непосредственно

посвящена судьбе капиталистического строя. Читая ее, необходимо помнить, что она

была написана по горячим следам Великой депрессии, т.е. в период, когда

выжива-ние капитализма в его традиционной форме казалось сомнительным не только

некоторым советским экономистам, решившим, что он вступил в период перманентного

кризиса, но и таким авторам, как Дж.М.Кейнс, а также экономистам, обосновавшим

Новый курс Ф.Рузвельта. Однако Шумпетер и здесь проявил оригинальность (его

гений смело может быть назван "другом парадоксов"). Он не стал связывать

нежизнеспособность капитализма с экономи-ческими барьерами, в частности с

ограничением конкуренции и господством монополий. Напротив, и на чисто

теоретическом (гл. VI, VII), и на практическом уровне (гл. VIII) он доказывал,

что огра-ничение конкуренции, если понимать ее в духе статической моде-ли

совершенной конкуренции, не может быть существенным фак-тором замедления

экономического роста, поскольку значительно большую роль в капиталистической

экономике играет процесс "созидательного разрушения" - динамической конкуренции,

связан-ной с внедрением новых комбинаций (см. выше). Ей не могут помешать

монопольные барьеры, и даже наоборот. В гл. VIII Шумпе-тер развертывает перед

глазами изумленного западного читателя, привыкшего к тому, что с монополией

связаны лишь потери в общественном благосостоянии, широкую панораму преимуществ

(с точки зрения динамической эффективности, т.е. создания условий для процесса

"созидательного разрушения") большого монополи-стического бизнеса над

экономикой, близкой к модели совершен-ной конкуренции. (В условиях активной

антитрестовской полити-ки в США эта мысль звучала, да и по сей день звучит, как

вызов общественному мнению.)

Великий кризис 1929-1933 гг. и последовавшая за ним затяжная депрессия также не

произвели на Шумпетера большого впечатле-ния, так как вполне укладывались в его

концепцию циклов деловой активности.

Итак, по мнению Шумпетера, опасность капитализму угрожает не с экономической

стороны: низкие темпы роста, неэффектив-ность, высокая безработица - все это

преодолимо в рамках капита-листической системы. Сложнее обстоит дело с другими,

менее ося-заемыми аспектами капиталистической цивилизации, которые подвергаются

разрушению именно благодаря ее успешному функ-ционированию. Некоторые из этих

инструментов: семья, дисциплина труда, романтика и героизм свободного

предпринимательст-ва, и даже частная собственность, свобода контрактов и пр. -

становятся жертвой процесса рационализации, обезличивания, "дегероизации",

основным двигателем которого являются крупные концерны - акционерные общества с

бюрократическим механизмом управления, преуспевшие на ниве "созидательного

разрушения". Таким образом, развитие капитализма повсеместно ослабляет

ка-питалистическую мотивацию, он теряет свою "эмоциональную" привлекательность.

Гл. IX и XII захватывающе интересны с точки зрения цивилизационного подхода к

капиталистической системе, который получает в нашей литературе все большее

распростране-ние. Это, по сути дела, та самая теория надстройки и ее обратного

влияния на базис, о необходимости которых говорил в последних письмах Ф.Энгельс.

Одновременно капитализм готовит и армию собственных могильщиков. Только в

отличие от марксистов Шумпетер видел в этой роли не пролетариат (этот "венский

джентльмен старой школы", как характеризуют его друзья и ученики, любил и ценил

дан-ный класс не больше, чем профессор Преображенский в "Собачьем сердце"

Булгакова), а безработных интеллектуалов, свободных от всех традиций и

подвергающих рациональной критике самые ос-новы капитализма - частную

собственность и неравенство в рас-пределении.

Подмеченная Шумпетером "идеологическая беззащитность" ка-питализма перед

радикализирующейся интеллигенцией - явле-ние, абсолютно противоречащее

марксистской вере в "продаж-ность" буржуазных литераторов. Оказывается, в эпоху

средств мас-совой информации выгоднее "продаваться" не буржуазному классу, а

массовому читателю (а сегодня еще и зрителю), который часто враждебно настроен к

капиталистическим интересам. Массы только по недоразумению можно увлечь лозунгом

"рыночной экономи-ки" или "строительства капитализма" - этому нас тоже учит

Йозеф Шумпетер. (Однако, как мы знаем, капиталистические ценности на какое-то

время могут завоевать широкую поддержку вследствие неудачи социалистических мер

экономической политики, как, на-пример, национализация в Англии и Франции. В еще

большей ме-ре это, конечно, применимо к ситуации, возникшей после круше-ния

"реального" социализма в нашей стране.)

Предпринятое Шумпетером исследование исторической судьбы капитализма - одна из

наиболее глубоких попыток такого рода на протяжении нашего века. Но это не

значит, что у него не было предшественников и последователей. Рисуя картину

гибели капи-тализма от обобществления производства и рационализации

обще-ственной жизни, Шумпетер с оговорками и значительными моди-фикациями

объединил две традиции, идущие соответственно от К.Маркса и М.Вебера. Эту же

линию аргументации развивали и американские институционалисты, начиная с книги

Т.Веблена "Теория делового предприятия" и включая хорошо знакомые на-шему

читателю книги Дж.К.Гэлбрейта "Новое индустриальное общество" и "Экономическая

теория и цель общества". Примерно в том же духе (по крайней мере, в той части,

которая касалась будущего капитализма) высказывались и теоретики смешанной

экономики, и сторонники теории конвергенции. Вплоть до 1970-х годов на Западе

повсеместно нарастало убеждение, что трансформация стихийного

частнохозяйственного капитализма в некое подобие того, что в нашей литературе

называлось ГМК, - процесс необра-тимый и линейный. Однако в наши дни, спустя

полвека после вы-хода в свет книги Шумпетера, очевидно, что описанные им

тенден-ции в какой-то мере отступили на второй план. Разумеется, сам автор

многократно подчеркивал, что он не занимается пророчест-вами и лишь показывает,

что может произойти, если имеющиеся тенденции получат продолжение. Можно найти в

его тексте и упоминание о том, что столетие - слишком краткий срок для подобных

прогнозов. И все же интересно, что помешало экстраполяционному развитию

капитализма "по Шумпетеру"?

1970-е годы ознаменовались для капитализма не только цикли-ческим и структурным,

но и системным кризисом. Перестройка структуры относительных цен в результате

нефтяного кризиса, резкое усиление инфляционных процессов и их сочетание с

паде-нием производства, разрушение Бреттон-Вудской системы фикси-рованных курсов

валют, крах старых методов государственной экономической политики - все это

создало качественно новую и быстро меняющуюся ситуацию, а эти условия как раз

благоприят-ствуют развитию предпринимательского духа: смелые индивидуальные

новаторы - герои шумпетеровской "Теории экономического развития" гораздо лучше

приспосабливаются к резким измене-ниям среды, чем неповоротливые промышленные

гиганты. Развитию предпринимательства способствовали и изменения в ха-рактере

научно-технического прогресса, в результате которых ин-дивидуализированное

мелкосерийное производство стало не ме-нее, а часто и более выгодным, чем

концентрация производства на огромных предприятиях, которые могли построить лишь

крупные концерны. Сказалась и переориентация на предпринимателя госу-дарственной

экономической политики.

В результате темпы возникновения новых предприятий, их вклад в прирост

производства и занятости достигли новых высот, а индивидуальный предприниматель

вытеснил из центра внимания героя 50-60-х годов: менеджера-технократа,

планирующего буду-щее своей крупной корпорации. (См. Предпринимательство в

кон-це XX века / Под ред. А.А.Дынкина, А.Р.Стерлина. М.: Наука, 1992.)

Конечно, "предпринимательская революция" 1970-1980-х годов не дает нам гарантии,

что постиндустриальный капитализм навеч-но останется благоприятной средой для

развития предпринима-тельства. Однако опыта этой революции, кажется, вполне

достаточ-но, чтобы сделать предположение о том, что отмеченное Шумпете-ром

затухание предпринимательского духа может быть не вековой тенденцией, а фазой

какого-то исторического цикла, в ходе которого периоды гладкого инерционного

развития сменяются периодами резких изменений и активизации предпринимательства.

По крайней мере, такое предположение полностью соответствовало бы взглядам

Йозефа Шумпетера, высказанным в "Теории экономического развития" и

"Экономических циклах".

Если при анализе капитализма Шумпетер смело комбинирует чисто теоретический

экономический анализ с исследованием ре-альных институтов капиталистического

хозяйства и общества в це-лом, то его описание социализма носит преимущественно

абстрак-тный характер.

Третью часть "Капитализмa, социализмa и демократии" следует воспринимать в

контексте теоретической дискуссии о возможности рационального хозяйствования при

социализме, развернувшейся в 1920-1930-е годы. Ее началом послужила статья

Э.Бароне "Ми-нистр производства коллективистского государства", в которой автор

доказывал, что при централизованном планировании можно достичь оптимального

функционирования экономики, в админи-стративном порядке приравняв цены

предельным издержкам. Аргументацию Бароне в дальнейшем развили А.Лернер и

О.Ланге (см. подробное описание в кн.: Блауг М. Экономическая теория в

ретроспективе. М.: Дело, 1994. Гл. 13). Оппонентами выступили Мизес и Хайек,

утверждавшие, что оптимизация при социализме невозможна, поскольку цены не могут

отражать реальных пред-почтений людей. (Читатель может составить представление о

сущ-ности этой позиции, прочитав переведенные на русский язык кни-ги Хайека

"Дорога к рабству" и "Пагубная самонадеянность".)

В этом споре Шумпетер встал на сторону Бароне. Принятие ра-циональных решений,

максимизирующих предпочтения (правда, не потребителей, а самих "плановиков") при

социализме он считал возможным. В отличие от Мизеса и Хайека Шумпетер

сопостав-лял "социалистический проект" не с конкурентной моделью, а с

ка-питализмом большого бизнеса, достаточно далеко продвинувшим-ся в сторону

обобществления и рационализации (см. выше). В та-ком случае доведение этих

процессов до их логического заверше-ния при осуществлении социалистического

проекта должно приве-сти лишь к дополнительному росту эффективности. Шумпетер

разбирает "по косточкам" теоретический социализм и каждый раз обнаруживает его

преимущество перед капитализмом.

В частности, он берет под защиту еще один жупел западного общественного мнения -

бюрократию и доказывает, что централизованная и дисциплинированная

социалистическая бюрократия будет эффективнее капиталистической.

Что же касается "реального" социализма в советском испол-нении, то Шумпетер,

естественно, считает его преждевременной и, следовательно, сильно искаженной

формой социализма, которая, однако, в дальнейшем умеет возможность выправиться,

а. пока вполне успешно решает экономические задачи диктатор-скими методами.

Впрочем, как явствует из пятой части самому Шумпетеру ближе английский

лейбористский и скандинавский социал-демократический социализм как наименьшее

неизбеж-ное зло.

То, что Шумпетер пишет о социализме, заставляет еще раз вспомнить широко

обсуждавшуюся у нас в перестроенные годы проблему: симпатии западных

интеллектуалов к социализму вообще и к советскому в частности. Случай Шумпетера,

может быть, наиболее показателен, поскольку в политических симпатиях к

социализму он никогда замечен не был. Дело, видимо, заключалось в том, что на

высокоабстрактном теоретическом уровне социализм действительно может показаться

исследователю набором "правильныхправильных" элементов. Но при любой попытке

собрать из этого конструктора реальную постройку неизменно оказывается, что

скре-пить ее можно только цементом насилия. Последовательное осуществление

социалистического проекта неизбежно ведет к тоталитаризму - этот вывод

человечество смогло сделать лишь обогатившись историческим опытом нашей

многострадальной страны и ее вольных и невольных последователей,

Исследуя перспективы капитализма, Шумпетер, как мы помним, учитывал культурные и

социально-психологические факторы. При рассмотрении социализма теоретический

каркас так и не был наполнен живой плотью.

Большой самостоятельный интерес представляет шумпетеровский анализ демократии,

предпринятый в четвертой части. Здесь автор продолжает играть привычную для себя

роль "срывателя всех и всяческих масок". В противовес "классической доктрине"

де-мократии, исходившей из идеи "общего блага" и политической системы,

предназначенной для его реализации, Шумпетер трак-тует демократию как чисто

буржуазный феномен, но не в марксистском классовом духе - как комитет по делам

буржуазии. Просто при капитализме политика как бы становится отраслью экономики,

в которой действуют законы конкуренции: люди, желающие получить политическую

власть, вступают между собой в кон-курентную борьбу за голоса избирателей. Такое

экономическое толкование политической сферы, впервые предпринятое Шумпе-тером,

получило мощное развитие в рамках западной экономиче-ской науки, стремящейся

применить свой инструментарий к сопредельным областям знания: социологии,

политологии, праву и т.д. Достаточно упомянуть теорию "общественного выбора"

Кеннета Эрроу, теорию политических циклов Энтони Даунса и, конеч-но,

многочисленные и разнообразные труды Нобелевского лау-реата 1992 г. Гэри

Беккера, который признавал, что стремление написать работу об экономическом

подходе к политическому пове-дению у него возникло под влиянием прочтения

"Капитализма, социализма и демократии" . (Capitalism and Democracy: Schumpeter

Revisited. Ed. by R.D. Сое, С.К. Wilber. Notre Dame, Indiana, 1985. P. 120).

В данной трактовке демократия может в принципе существовать и при достаточно

абстрактно понятом социализме, хотя Шум-петер делает оговорку о том, что в

условиях социализма власть государства над обществом становится слишком большой,

а потому правительство легко может поддаться искушению ограничить де-мократию.

(Естественно, что в СССР Шумпетер не видел демокра-тии ни в какой ее форме.)

Наконец, мысли Шумпетера о демократии как о политическом методе, который не

может быть самостоятельной целью общества, иллюстрируются сегодняшними

российскими политическими де-батами, в которых требования соблюдать демократию и

конститу-ционность украшают платформы политических сил противоположных

направлений.

В пятой части Шумпетер анализирует историю социалистиче-ских партий. Особое

внимание обращает на себя его анализ пребы-вания этих партий у власти. Беря на

себя реальную ответствен-ность, отмечает Шумпетер, социалисты быстро сбрасывают

груз марксистских догм и идеологии классовой борьбы и начинают де-лать дела,

причем достаточно неплохо, учитывая, что власть им, как правило, достается

только в экстремальных ситуациях. Шум-петер видит проблему этих партий в том,

что им приходится "уп-равлять капитализмом" - сейчас мы бы увидели в этом их

пре-имущество: внедрять отдельные социалистические или квазисоци-алистические

меры в условиях работающей капиталистической экономики оказалось гораздо более

многообещающим путем, чем разрушать ее до основания, а затем создавать нечто

ранее не быва-лое.

В предисловиях Шумпетера ко второму и третьему изданиям книги и лекции "Движение

к социализму" читатель найдет помимо пояснения основных тезисов книги анализ

послевоенной экономической ситуации в Англии и США и, может быть, удивится

сходству описанных там проблем структурной перестройки на фоне инфляции с теми,

что испыты-вает в настоящее время российская экономика.

И это заставляет нас вернуться к нашему заголовку. Действи-тельно, идеи

настоящего мыслителя всегда несвоевременны на политическом митинге, под какими

бы знаменами он ни проходил. Но каждый, кто хочет составить по "коренному

вопросу нашей эпохи" собственное непредвзятое мнение, не сможет обойти вниманием

книгу Йозефа Шумпетера "Капитализм, социализм и демократия".

Йозеф Шумпетер. "Капитализм, социализм и демократия" >