8

Изложенная логика рассуждений может быть эффективно использована для защиты любого конституционного права, неправомерно ограниченного федеральным законом. На этом примере хорошо видно преимущество либертарной концепции перед естественно-правовым типом правопонимания, научно-практический потенциал которого явно недостаточен для решения сложных проблем правовой практики. Не имея ясного представления о сущности права как особого социального явления, естественно-правовая доктрина предоставляет суду возможность в значительной мере самому решать вопрос о том, насколько правомерно вторжение закона в сферу того или иного основного права. И если судебные органы стран, находящихся под юрисдикцией Европейского Суда по правам человека, могут в качестве эмпирического критерия для оценки своей деятельности использовать его решения и правовые позиции, то результаты деятельности самого Европейского Суда в отсутствие теоретических критериев для их оценки неизбежно превращаются в истину в последней инстанции. А между тем, как верно замечено, наука начинается там, где она говорит «нет» практике, даже если это практика Европейского Суда по правам человека. Неспособность сказать «нет» решениям Европейского Суда — это существенный индикатор внутреннего дефекта естественно-правовой доктрины.

Разумеется, и Европейский Суд по правам человека, и национальные судебные системы демократически развитых стран могут эффективно защищать права человека и без опоры на либертарную концепцию правопонимания. Однако данное обстоятельство отнюдь не обесценивает научно-практического значения этой концепции. Ведь исходное положение естественно-правовой доктрины, согласно которому все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах, при его последовательной реализации на практике приведет к тем же результатам, что и следование либертарному подходу.

А те судебные системы, которые в большей мере ориентированы на легистское правопонимание, вполне могут обеспечить защиту нарушенных прав, опираясь лишь на принцип равенства перед законом и судом (в условиях, когда речь идет о правовых законах и справедливом правосудии). И, даже если судья не будет формулировать для себя в качестве концептуального ориентира принцип формального равенства, общая правовая культура не позволит ему далеко отойти от этого принципа при принятии судебного решения. В этом смысле развитая правовая практика вполне способна преодолеть недостатки теории. Однако ситуация в странах, относящихся к так называемым молодым демократиям, где отсутствие демократических и правовых традиций ощутимо сказывается на качестве законодательства и практики его применения, совсем иная. В этих условиях правовая доктрина, основанная на либертарной концепции правопонимания, которая дает ясный теоретический критерий для оценки правовой практики с позиции принципа формального равенства, могла бы стать важным фактором укрепления правопорядка, обеспечения надлежащей защиты прав и свобод человека и гражданина.

Необходимо заметить, что методически верно применение комплексного подхода к исследованию непосредственного содержания принципа соразмерности как понятия сложного и многоаспектного. Об этом свидетельствует и правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, согласно которой ограничения конституционных прав должны быть необходимыми и соразмерными конституционно признаваемым целям таких ограничений; при допустимости ограничения того или иного права в соответствии с конституционно одобряемыми целями государство, обеспечивая баланс конституционно защищаемых ценностей и интересов, должно использовать не чрезмерные, а только необходимые и строго обусловленные этими целями меры; публичные интересы, перечисленные в ст. 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, могут оправдать правовые ограничения прав и свобод, только если такие ограничения отвечают требованиям справедливости, являются адекватными, пропорциональными, соразмерными и необходимыми для защиты конституционно значимых ценностей, в том числе прав и законных интересов других лиц, не имеют обратной силы и не затрагивают само существо конституционного права с тем, чтобы исключить возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина в конкретной правоприменительной ситуации.

По мнению доктора юридических наук В.В. Лапаевой, применение Конституционным Судом принципа соразмерности при решении дел, связанных с ограничением прав, позволяет избежать чрезмерных ограничений этих прав федеральным законом. И, действительно, такой подход в последнее время все активнее находит отражение в федеральном законодательстве, в том числе в вопросах регулирования особых правовых режимов. Например, в п. «ж» ст. 12 ФКЗ «О чрезвычайном положении» установлено, что указом Президента РФ может быть предусмотрено продление срока содержания лиц, задержанных в соответствии с российским уголовно-процессуальным законодательством по подозрению в совершении актов терроризма и других особо тяжких преступлений, на весь период действия чрезвычайного положения, однако не более, чем на три месяца. Как полагает С.А. Горшкова, тем самым даже в случае введения чрезвычайного положения гарантируется применение норм, не допускающих чрезмерного продления сроков содержания под стражей подсудимых.