Глава 2. ПРОИЗВОДСТВО В КАССАЦИОННОЙ ИНСТАНЦИИ
§ 1. Кассационное опротестование и обжалование приговоров и пересмотр их вышестоящим судом являются в советском уголовном процессе одной из гарантий правильного разрешения дел и одним из средств охраны законных интересов сторон.
Исходя из этого, советское уголовно-процессуальное законодательство обеспечивает сторонам широкие права на принесение кассационных протестов и жалоб. Так, закон не устанавливает никакой обязательной формы кассационных протестов и жалоб и тем самым предоставляет сторонам возможность излагать в этих протестах и жалобах те соображения, какие они найдут необходимым, и в той форме, какую они признают целесообразной. Кроме того, сторонам предоставляется право принесения кассационных протестов и жалоб на приговоры всех судов, за исключением случаев, точно и исчерпывающе указанных в законе. Это общее положение, вытекающее из основных начал советского уголовного процесса, выражено в ст. 15 Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик, согласно которой «приговоры, решения и определения всех судов, кроме Верховного суда СССР и Верховных судов союзных республик, могут быть в установленном порядке обжалованы осужденными, их защитниками, истцами, ответчиками и представителями их интересов, или опротестованы прокурором в вышестоящий суд».
В силу постановления ЦИК и СНК от 1 декабря 1934 г. и постановления ЦИК и СНК от 14 сентября 1937 г. (ст. ст. 469 и 472 УПК РСФСР) не подлежат опротестованию и обжалованию в кассационном порядке приговоры по делам о террористических организациях и террористических актах, о контрреволюционном вреди-
- 21 -
тельстве и диверсиях, т. е. о преступлениях, предусмотренных ст. ст. 588, 5811, 587, 589 УК РСФСР.
В судебной практике возник вопрос: могут ли быть принесены кассационные жалобы и кассационные протесты на приговоры по делам, по которым судом рассмотрено обвинение в контрреволюционном вредительстве или в диверсиях, а также обвинение в каком-либо другом преступлении. Иными словами, может ли быть пересмотрен в кассационном порядке приговор, который в одной своей части допускает обжалование и опротестование, а в другой кассационному опротестованию и обжалованию не подлежит. Вопрос этот получил свое разрешение в постановлении Пленума Верховного суда СССР от 13 июня 1939 г.
Исходя из того, что право опротестования и обжалования приговора является одной из гарантий права обвиняемого на защиту и одновременно обеспечивает проверку правильности приговора и что поэтому ограничение кассационного пересмотра дела может иметь место только там, где это прямо предусмотрено законом, Пленум Верховного суда СССР разъяснил, что «постановление ЦИК и СНК СССР от 14 сентября 1937 г. является Ц специальным законом и не допускает расширительного к толкования. Лишение осужденного права подачи жало-|/ бы на приговор в части обвинения за преступления, не Ц, предусмотренные ст. ст. 587 и 589 УК РСФСР и соответствующими статьями УК других союзных республик, является нарушением ст. 400 УПК РСФСР и соответствующих статей УПК других союзных республик. Рассмотрение жалоб или протестов в этой части может иметь серьезное значение для дела, так как объем преступных действий, вменяемых осужденному, характеризует общественную опасность последнего и имеет влияние на размер назначенного ему наказания. Поэтому, когда в этих случаях суд выносит приговор по совокупности по статьям УК, указанным в постановлении ЦИК СССР от 14 сентября 1937 г., и, кроме того, еще и по другим статьям УК, на которые не распространяется действие этого постановления, приговор в части обвинения по этим статьям УК может быть обжалован или опротестован в вышестоящий суд».
Так как при этом полностью сохраняют свою силу общие положения о рассмотрении кассационной инстан-
- 22 -
цией всего дела в ревизионном порядке, то Пленум Верховного суда СССР указывает, что «при рассмотрении жалобы или протеста вышестоящий суд обязан, в соответствии со ст. 412 УПК РСФСР и соответствующими статьями УПК других союзных республик, осмотреть все производство по делу и, в случае необходимости, вынести в своем определении соответствующее решение также в отношении той части приговора, которая, согласно постановлению ЦИК СССР от 14 сентября 1937г., не подлежала обжалованию».
Аналогичное положение создается и в том случае, когда судом рассмотрено дело о террористической организации, о террористическом акте или о другом преступлении, в отношении которого приговор может быть опротестован и обжалован на общих основаниях.
Исходные положения постановления Пленума Верховного суда СССР от 13 июня 1939 г. и содержащиеся в нем указания полностью применимы и к данному случаю, так как постановление ЦИК и СНК от 1 декабря 1934 г. также является специальным законом и расширительному толкованию не подлежит. Поэтому, если судом вынесен приговор по обвинению в преступлении, предусмотренном ст. ст. 588 и 5811 УК РСФСР, а также по обвинению в другом каком-либо преступлении, то в этой последней части приговор может быть опротестован и обжалован в кассационном порядке, причем вышестоящий суд при рассмотрении кассационного протеста и кассационной жалобы должен рассмотреть в ревизионном порядке все дело в полном его объеме и, следовательно, должен проверить приговор и в той его части, которая кассационному опротестованию и обжалованию не подлежит.
Так как право опротестования и обжалования приговоров предоставлено сторонам для охраны их законных интересов, то отсюда следует, что каждая сторона может указывать в своей жалобе только на нарушение ее прав и не может ставить вопрос о нарушении прав других сторон. Например, подсудимый не может указы-
- 23 -
вать на нарушение прав гражданского истца либо обвинителя как на основание отмены приговора.
Это не относится, однако, к прокурору, который занимает особое положение в советском уголовном процессе. Как представитель государственного обвинения, прокурор является стороной и, следовательно, имеет право и обязан принести кассационный протест, если находит, что дело разрешено неправильно, например, что по делу вынесен необоснованный оправдательный приговор, или что подсудимому назначено чрезмерно мягкое наказание, или что действия подсудимого должны быть квалифицированы по статье закона, предусматривающей более тяжкое наказание по сравнению с той статьей закона, которая была применена судом.
Однако прокурор в советском уголовном процессе является не только обвинителем, но также и органом надзора за законностью, органом, который должен всемерно содействовать осуществлению социалистического правосудия и соблюдению социалистической законности. Поэтому прокурор вправе принести протест не только в интересах обвинения, но также в интересах любой из сторон, если находит, что права этой стороны нарушены судом и что дело в отношении этой стороны разрешено не в соответствии с требованиями советского закона (ст. 349 УПК РСФСР). В частности, прокурор может принести протест в интересах гражданского истца, а также в интересах подсудимого, если, например, находит, что подсудимому назначено чрезмерно суровое наказание или что приговором суда осужден невиновный.
В тех случаях, когда прокурор по той или иной причине не принимает лично участия в судебном заседании при рассмотрении дела по существу, он тем не менее вправе принести в качестве обвинителя протест на вынесенный по этому делу приговор. Это право прокурора на опротестование приговора вытекает из того, что обвинение, предъявленное подсудимому и являющееся предметом судебного рассмотрения, исходит от прокуратуры, поскольку обвинительное заключение, в котором это обвинение формулировано, представлено в суд прокурором. Равным образом, прокурор вправе в качестве органа надзора за законностью, принести в указанных случаях протест на приговор в интересах любой из сторон. Во всех указанных случаях протест может быть прине-
- 24 -
сен в установленный законом срок также непосредственно вышестоящим прокурором.
В качестве обвинителей в советском уголовном процессе могут принимать участие в деле, кроме прокурора, также общественный обвинитель, представители различных инспекций по определенным категориям дел и потерпевший по делам частного обвинения (ст. 50 УПК РСФСР). Но право принесения протеста на приговор предоставлено только прокурору, общественный же обвинитель и представители различных инспекций не вправе приносить протесты и жалобы на приговор, а могут лишь сделать соответствующее представление прокурору, который и разрешает вопрос о необходимости опротестования приговора.
Что же касается потерпевшего, участвующего в деле .в качестве обвинителя по делам частного обвинения (ст. 10 УПК РСФСР), то он является стороной и потому имеет право принести жалобу на приговор, если находит, что в деле нарушены его права как обвинителя. В частности, он вправе принести кассационную жалобу на мягкость наказания, назначенного осужденному, а также на вынесенный судом оправдательный приговор.
Другими, кроме обвинителя, сторонами в советском уголовном процессе являются подсудимый, гражданский истец и гражданский ответчик.
Подсудимый вправе принести кассационную жалобу не только на обвинительный, но также и на оправдательный приговор, если находит, что его интересы нарушены этим приговором и приведенными в нем мотивами, так как мотивы оправдательного приговора могут иногда иметь существенное значение для подсудимого. В частности, в том случае, когда подсудимый оправдан за недоказанностью самого события преступления или за недоказанностью совершения подсудимым данного преступления, судом будет отказано в заявленном по делу гражданском иске, и вторичное предъявление этого иска в порядке гражданского судопроизводства уже невозможно. Равным образом невозможно и последующее предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства, если он не был заявлен в уголовном деле, поскольку при указанных мотивах оправдательного приговора отсутствует самое основание иска–совершение подсудимым деяния, причинившего ущерб потерпевшему.
- 25 -
Напротив, если суд признает, что подсудимый совершил данное деяние, в котором, однако, нет состава преступления, то при наличии такого приговора, к оправданному подсудимому может быть предъявлен в порядке гражданского судопроизводства иск о возмещении вреда, причиненного этим деянием. Ввиду этого подсудимый вправе в указанном случае принести кассационную жалобу на оправдательный приговор и ставить перед судом второй инстанции вопрос об отмене этого приговора и о передаче дела на новое рассмотрение для вынесения нового – правильного, по мнению подсудимого – оправдательного приговора, освобождающего его не только от уголовной ответственности, но и от обязанности возместить имущественный вред, понесенный потерпевшим.
Гражданским истцом в уголовном процессе является потерпевший, заявивший в уголовном деле иск о возмещении вреда, причиненного ему преступлением обвиняемого (ст. 14 УПК РСФСР).
В стадии судебного разбирательства гражданский истец, являясь стороной, вправе участвовать в деле и доказывать причинение ему вреда преступлением подсудимого, а также доказывать размеры этого вреда. Этим определяются и права гражданского истца на обжалование приговора. Если суд вынес обвинительный приговор, однако, в иске отказал или же иск этот удовлетворил не в том размере, в каком он был заявлен гражданским истцом, последний вправе принести кассационную жалобу на приговор в части, относящейся к гражданскому иску, и указывать в этой жалобе на неправильный, по его мнению, отказ в иске или на неправильное определение судом размеров, в которых иск этот был удовлетворен.
Равным образом, если по делу вынесен оправдательный приговор, то гражданский истец вправе принести жалобу на этот приговор только в части, относящейся к гражданскому иску. В частности, он может указать в жалобе, что суд отказал в иске в то время, как иск надлежало оставить без рассмотрения. Что же касается самого существа оправдательного приговора, то оно не может быть предметом обжалования гражданского истца, который не вправе указывать на необоснованность вынесенного по делу приговора.
- 26 -
Вопрос о праве гражданского истца на обжалование оправдательного приговора вызывал сомнения в судебной практике и получил свое разрешение в руководящем постановлении Пленума Верховного суда СССР от 22 мая 1941 г. № 20/7/у. «Согласно ст. 326 УПК РСФСР и соответствующим статьям УПК Других союзных республик,– указывает Пленум Верховного суда СССР,– оправдательный приговор выносится в случаях неустановления самого события преступления или отсутствия в действиях обвиняемого состава преступления, а также в случаях недостаточности улик для обвинения подсудимого. Во всех этих случаях оправдание подсудимого является признанием его невиновным по делу. Отсюда следует признать, что жалоба на оправдательный приговор выражает несогласие жалобщика с выводом суда по вопросу о виновности подсудимого, а поскольку оправдательным приговором подсудимый признан невиновным, жалоба на такой приговор ставит себе целью опровергнуть такой вывод суда и добиться признания подсудимого виновным. Таким образом принесение жалобы в этих случаях следует рассматривать как поддержание обвинения в суде второй инстанции по делу, по которому вынесен оправдательный приговор. Согласно ст. 349 УПК РСФСР и соответствующим статьям УПК других союзных республик, жалобы могут быть принесены каждой из заинтересованных сторон исключительно по поводу нарушения прав и интересов данной стороны. Отсюда следует сделать вывод, что право на обжалование оправдательного приговора принадлежит той стороне, которая по закону обладает правом поддерживания обвинения в суде». Так как, далее, потерпевший является обвинителем исключительно по делам частного обвинения, то «учитывая, что обжалование оправдательного приговора может быть произведено только тем, кому предоставлено право поддержания обвинения, т. е. право, которым гражданский истец не пользуется, что защита интересов стороны может быть допущена только в пределах предоставленных ей прав, следует признать, что гражданскому истцу не предоставлено право на подачу кассационной жалобы на оправдательный приговор.
Такой вывод вытекает также из смысла ст. 26 Основ уголовного судопроизводства, согласно которой повы-
- 27 -
шение наказания судом, вторично рассматривающим дело, переданное ему из суда второй инстанции вследствие отмены первого приговора, может иметь место только при том условии, если первый приговор отменен по протесту прокурора. Отсюда следует, что суд второй инстанции не может отменить приговор по мягкости наказания при отсутствии протеста прокурора по этому основанию. Тем более это условие обязательно при отмене оправдательного приговора, когда вопрос ставится не только о повышении наказания в отношении лица, уже признанного виновным, а о признании самой виновности лица, оправданного приговором суда». Исходя из этих соображений, Пленум Верховного суда СССР предложил судам руководствоваться следующим: «1. Гражданский истец не имеет права на подачу кассационной жалобы на оправдательный приговор, за исключением случаев, когда ему, как потерпевшему, предоставлено по закону право поддержания обвинения на суде при условии, что по делу не выступал прокурор. 2. При вынесении оправдательного приговора гражданский истец может подавать жалобу только в отношении той части приговора, которая касается решения суда о судьбе гражданского иска, не затрагивая вопроса об отмене оправдательного приговора. В частности, такая жалоба может касаться мотивов приговора, влияющих на судьбу иска, а также отказа в иске, когда по закону суд обязан оставить иск без рассмотрения (ст. 327 УПК РСФСР и соответствующие статьи УПК других союзных республик)».
Согласно ст. 14 УПК РСФСР потерпевший от преступления вправе предъявить гражданский иск к обвиняемому, а также к «лицам, несущим материальную ответственность за его действия». Эти физические лица, а также учреждения, предприятия и организации, которые в силу указания закона несут имущественную ответственность за вред, причиненный преступлением обвиняемого, являются гражданскими ответчиками в советском уголовном процессе. Таковы, в частности, предприятия, являющиеся источником повышенной опасности, родители и опекуны несовершеннолетних (ст. ст. 404, 405 Гражданского кодекса РСФСР).
- 28 -
Права гражданского ответчика не предусмотрены действующими уголовно-процессуальными кодексами, но, поскольку к нему предъявлен иск в уголовном суде, он пользуется определенными процессуальными правами, которые обеспечиваются ему как стороне в стадии судебного разбирательства для охраны его законных интересов. В соответствии с этим следует признать, что гражданский ответчик имеет право принести кассационную жалобу на приговор в части, относящейся к гражданскому иску. В частности гражданский ответчик может в своей кассационной жалобе указывать на неправильное, по его мнению, удовлетворение предъявленного к нему гражданского иска, а также может оспаривать в кассационной жалобе размер суммы, присужденной с него в пользу потерпевшего.
Согласно ст. 349 УПК РСФСР «жалобы на приговоры народного суда могут быть принесены каждой из заинтересованных сторон исключительно лишь по поводу формального нарушения прав и интересов данной стороны и не могут касаться существа приговора». Такие же положения содержат в себе уголовно-процессуальные кодексы Белорусской ССР (ст. 349), Грузинской ССР (ст. 349), Азербайджанской ССР (ст. 346) и Армянской ССР (ст. 327). Однако эти постановления указанных кодексов находятся в противоречии с другими статьями тех же кодексов, которые указывают как на основания отмены приговора, на моменты, относящиеся к существу дела, каковы: неполнота исследования дела и назначение чрезмерно сурового или чрезмерно мягкого наказания (ст. 413 УПК РСФСР).
Совершенно очевидно, что поскольку все эти обстоятельства, будучи установлены в деле, влекут за собой отмену или изменение приговора, стороны не могут быть лишены права указывать на эти обстоятельства в своих кассационных жалобах. Более того, приведенные выше ограничения содержания кассационных жалоб находятся в противоречии с Законом о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик, который в ст. 15 обязывает вышестоящий суд проверить каждый раз как законность приговора, так и его обоснованность, откуда следует, что стороны, в свою очередь, имеют право указывать в своих протестах и жалобах как на нарушения закона, так и на неправильное разрешение.
- 29 -
дела по существу судом первой инстанции. Таким образом ограничения, содержащиеся в ст. 349 УПК РСФСР, давно уже отмененные практикой, должны в настоящее время быть признаны отмененными и формально. Уголовно-процессуальные кодексы других союзных республик не устанавливают каких-либо ограничений содержания кассационных жалоб, приносимых на приговоры; таковы УПК Украинской ССР (ст. 335), УПК Таджикской ССР (ст. 108), УПК Узбекской ССР (ст. 150) и УПК Туркменской ССР (ст. 157).
§ 2. Кассационный протест и кассационные жалобы подаются сторонами, по общему правилу, в суд, вынесший приговор, после чего дело переходит в суд второй-инстанции для рассмотрения в кассационном порядке.
В практике встречались случаи, когда суд первой инстанции, получив кассационный протест прокурора либо кассационную жалобу кого-либо из подсудимых, направлял дело в вышестоящий суд до истечения кассационного срока, вследствие чего кассационные жалобы других подсудимых поступали в суд второй инстанции после того, как дело было этим судом уже рассмотрено. Для устранения подобных случаев 32-й Пленум Верховного суда СССР своим постановлением от 10 февраля 1931 г. запретил судам первой инстанции направлять дела в вышестоящий суд до истечения кассационного срока или до поступления кассационного протеста и кассационных жалоб всех участвующих в деле сторон. В последующем Пленум Верховного суда СССР постановил: «Подтвердить указание 32-го Пленума о том, что суд первой инстанции направляет поступившие через него жалобы и протесты в вышестоящий суд не ранее истечения установленного законом срока для обжалования и опротестования и что досрочное направление их допускается только в том случае, когда досрочно поступили как протест прокурора, так и жалобы от всех осужденных по делу. Подтвердить также указание Пленума о том, что и суд второй инстанции может рассматривать дело в порядке ст. 15 Закона о судоустройстве не ранее истечения срока для обжалования и опротестования».
- 30 -
Устанавливая общий порядок подачи кассационного протеста и кассационных жалоб в суд, вынесший приговор, закон вместе с тем предоставляет сторонам возможность подать протест и жалобы непосредственно в суд второй инстанции (ст. 344 УПК РСФСР).
В этих случаях вышестоящий суд, получив кассационный протест или кассационную жалобу, должен истребовать дело из суда первой инстанции, уведомив его, что приговор опротестован или обжалован и потому, как еще не вступивший в законную силу, не может быть .обращен к исполнению до рассмотрения дела кассационной инстанцией.
Для принесения кассационных протестов и жалоб как в суд, вынесший приговор, так и непосредственно в суд второй инстанции, установлены определенные, точно указанные в законе сроки, которые исчисляются на общих основаниях; если же протест или жалоба поданы с пропуском срока, они рассмотрению не подлежат и должны быть возвращены (ст. ст. 82, 83, 85, 86, 344, 346, 400 УПК РСФСР).
Исключение представляют лишь те случаи, когда пропущенный кассационный срок восстановлен в особом порядке, предусмотренном законом. Согласно УПК РСФСР (ст. ст. 345, 400), УПК Белорусской ССР (ст. ст. 345, 400) и УПК Таджикской ССР (ст. 108) вопрос о восстановлении срока рассматривается распорядительным заседанием суда, вынесшего приговор; по УПК Армянской ССР (ст. 323) вопрос этот рассматривается подготовительным заседанием суда первой инстанции; по кодексам же других союзных республик ходатайства о восстановлении пропущенного кассационного срока разрешаются единолично народным судьей или председателем соответствующего суда (ст. 338 УПК Украинской ССР; ст. 342 УПК Азербайджанской ССР;
ст. 152 Узбекской ССР; ст. 159 УПК Туркменской ССР).
Различный порядок рассмотрения вопроса о восстановлении пропущенного кассационного срока установлен УПК Грузинской ССР (ст. ст. 345, 400), а именно: ходатайства о восстановлении срока на опротестование и обжалование приговоров народного суда разрешаются единолично народным судьей; в областном же суде вопрос этот разрешается распорядительным заседанием данного суда.
- 31 -
Условием восстановления пропущенного кассационного срока является наличие уважительной причины, помешавшей стороне своевременно принести кассационный протест или кассационную жалобу. Ввиду этого причина пропуска срока должна быть указана стороной, возбуждающей ходатайство о восстановлении срока, а равно должна быть изложена в мотивированном постановлении судьи или в определении суда, которым ходатайство это было удовлетворено.
Так как пропуск кассационного срока может иметь место только в виде исключения, то Прокурор Союза ССР своим приказом от 2 сентября 1937 г. № 68/1 вменил в обязанность органам прокуратуры тщательно следить, чтобы кассационные протесты приносились в установленные сроки. В тех же случаях, когда срок почему-либо был пропущен, «прокурор обязан возбудить ходатайство о восстановлении этого срока с одновременным представлением своего кассационного протеста». В соответствии с этим Народный Комиссар Юстиции СССР указал, что «в практике встречаются случаи, когда прокуроры подают протесты со значительным пропуском установленного для их принесения срока, а областные (краевые) суды или механически восстанавливают эти сроки или рассматривают дела без вынесения определения о восстановлении срока на подачу протеста». Находя, что «эта практика является по существу обходом Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик и фактически возрождает на местах надзорные инстанции, упраздненные этим Законом», Народный комиссар юстиции СССР предлагает судам «строго руководствоваться статьей 345 УПК РСФСР и соответствующими статьями УПК других союзных республик. При отсутствии ходатайств о восстановлении пропущенного срока, протесты прокурора, поданные с пропуском срока, к рассмотрению не принимать. При восстановлении по ходатайству прокуроров пропущенных по уважительным причинам сроков на принесение протестов выносить мотивированные определения».
Вопрос о том, какие причины пропуска срока могут
- 32 -
быть признаны уважительными, несколько раз возникал в практике Верховного суда СССР, в частности, в связи с принесением кассационных протестов по истечении сроков, установленных для этого законом. «То обстоятельство, что прокуратуре не было известно о дне слушания дела, не может явиться основанием для восстановления кассационного срока, так как в противном случае за прокуратурой должно быть признано право по делам, по которым она не участвует в качестве стороны, приносить кассационные протесты, не ограниченные кассационными сроками, требовать для ознакомления дела, которые назначены к кассационному рассмотрению по жалобе второй стороны, а также требовать по этим основаниям отложения срока кассационного рассмотрения. По смыслу ст. ст. 344, 345, 346 и 349 УПК РСФСР стороны пользуются равными правами на подачу кассационных жалоб, и никаких изъятий для прокуратуры в этой части закон не допускает».
Еще более подробно освещен данный вопрос в постановлении Пленума Верховного суда СССР по делу Лопатина и Столяренко. Приговор, вынесенный по этому делу, поступил на рассмотрение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР по кассационным жалобам осужденных, а затем Прокурор РСФСР принес на этот приговор кассационный протест и одновременно возбудил ходатайство о восстановлении кассационного срока, указав, что ранее прокуратура не могла принести протест потому, что до поступления дела в Верховный суд РСФСР ей не было известно о состоявшемся по данному делу приговоре. Протест этот Верховным судом РСФСР был принят к рассмотрению и удовлетворен. Когда в дальнейшем дело поступило в порядке надзора в Верховный суд СССР, то оно, после рассмотрения его Судебной коллегией по уголовным делам, было рассмотрено Пленумом Верховного суда СССР, который нашел, что Верховный суд РСФСР неправильно удовлетворил ходатайство Прокурора РСФСР о восстановлении срока на принесение кассационного протеста. «Согласно ст. 345 УПК РСФСР, – указывает
- 33 -
Пленум Верховного суда СССР в своем постановлении от 1 декабря 1944 г.,–кассационный срок может быть восстановлен лишь в случае уважительности его пропуска. В данном же случае Прокурор РСФСР не привел в своем ходатайстве уважительных причин пропуска срока. Прокурор в своем ходатайстве указал, что ему не было известно о неправильном приговоре до поступления дела в Верховный суд РСФСР. Если признать такой мотив уважительным, то тем самым узаконяется Практика, по которой вышестоящий прокурор может по любому делу, поступившему в кассационную инстанцию, внести кассационный протест, независимо от срока его подачи, так как в этих случаях вышестоящий прокурор почти никогда не знает приговора до поступления его в кассационную инстанцию. Тем самым прокуратура, уже не как орган надзора, а как сторона в процессе, ставится в более благоприятные условия по сравнению с другой стороной, связанной жесткими сроками подачи кассационной жалобы... Кроме того, следует учесть, что такой порядок подачи кассационного протеста вышестоящим прокурором в момент поступления дела в кассационную инстанцию после окончания кассационного срока представляет собой по существу замаскированную форму протеста в порядке надзора и приводит к тому, что кассационная инстанция рассматривает одновременно дело и в кассационном порядке и в порядке надзора. Такой порядок является незаконным... По всем изложенным основаниям следует признать, что заявление вышестоящего прокурора о пропуске кассационного срока по мотивам отсутствия сведений о приговоре до поступления дела в кассационную инстанцию, не может быть признано уважительным».
Установление точных кассационных сроков имеет своей целью обеспечить возможно более скорое рассмотрение дела вышестоящим судом. Но после того, как кассационный протест или кассационная жалоба принесены и дело получило дальнейшее свое направление, нет никаких оснований ограничивать стороны в их праве представлять вышестоящему суду по истечении кассационного срока дополнительно все те соображения, ка-
- 34 -
кие они признают необходимым по делу. Исходя из этого, советское уголовно-процессуальное право, стремясь обеспечить возможно более широкую и реальную охрану прав и законных интересов сторон, предоставляет им право приносить дополнительные кассационные протесты и дополнительные кассационные жалобы как в суд первой инстанции, так и непосредственно в вышестоящий суд.
Закон не устанавливает никаких ограничений относительно содержания этих дополнительных кассационных протестов и жалоб и потому в них не только могут быть приведены дополнительные соображения в обоснование доводов, ранее изложенных в основных жалобах и протесте, но также могут содержаться ссылки на новые, ранее не указанные нарушения, которые, по мнению данной стороны, должны влечь за собою отмену или изменение приговора.
В тех же целях возможно более широкой охраны прав и законных интересов сторон при рассмотрении дела вышестоящим судом, закон предоставляет им право представлять письменные возражения на кассационный протест и на кассационные жалобы других участвующих в деле сторон (ст. 410 УПК РСФСР).
Кассационный протест и кассационная жалоба представляют собой по существу своему процессуально оформленное заявление сторон о том, чтобы приговор по данному делу был пересмотрен судом второй инстанции. Отсюда следует, что каждая из сторон вправе отказаться от сделанного ею ранее заявления о пересмотре при-; говора, иными словами – вправе отозвать принесенный '.ею кассационный протест или кассационную жалобу. Вопрос о процессуальных последствиях такого отказа Стороны получил–в отношении кассационных протестов – исчерпывающее разрешение в руководящем постановлении Пленума Верховного суда СССР от 10 июля .1945 г № 10/19/у. Отмечая, что одни суды оставляют без рассмотрения кассационные протесты, снятые вышестоящим прокурором, другие же суды – напротив – рассматривают эти протесты и выносят по ним определения, Пленум Верховного суда СССР постановил дать судам следующее указание: «По точному смыслу статей 113–117 Конституции СССР и Положения о Прокуратуре СССР (СЗ СССР 1934 г. № 1, ст. 2-6) органы
- 35 -
прокуратуры строятся и действуют на началах строгой централизации и соподчиненности. Подача прокурором кассационного протеста представляет собой, при этих условиях, процессуальный акт, исходящий от прокурора не как от отдельной личности, а как от представителя прокуратуры, являющейся единым централизованным учреждением. По изложенным выше основаниям распоряжение вышестоящего прокурора является обязательным к исполнению для прокурора, подавшего протест. Поэтому снятие протеста, как лишающее тем самым права нижестоящего прокурора поддерживать такой протест в суде, следует рассматривать как неподачу протеста, и суд второй инстанции, в силу ст. 411 У 11 К РСФСР и соответствующих статей УПК других союзных республик, не должен рассматривать этот протест».
Таким образом Верховный суд СССР, как это прямо вытекает из приведенного постановления, приравнивает снятие кассационного протеста к неподаче протеста, что имеет своим последствием оставление такого снятого протеста без рассмотрения вышестоящим судом. А так как прокурор приносит кассационный протест в качестве стороны, то положение это полностью относится и ко всем другим сторонам, участвующим в деле, откуда следует, что отказ той или другой стороны от кассационной жалобы исключает возможность рассмотрения этой жалобы судом второй инстанции. Поэтому если прокуратурой снят принесенный ранее кассационный протест, а все остальные участвующие в деле стороны отказались от принесенных ими кассационных жалоб, то отпадает самая возможность пересмотра приговора, и вышестоящий суд должен в этом случае возвратить дело в суд первой инстанции для приведения в исполнение вступившего в законную силу приговора. В тех же случаях, когда отказ от кассационных жалоб последовал только от части подсудимых, вышестоящий суд рассматривает дело по кассационным жалобам остальных подсудимых и по кассационному протесту, если он был принесен, причем в ревизионном порядке дело проверяется – на общих основаниях – в полном его объеме.
- 36 -
§ 3. Сторонами, участвующими в рассмотрении дела судом второй инстанции, являются подсудимый, потерпевший в качестве обвинителя по делам частного обвинения, гражданский истец и гражданский ответчик. В тех случаях, когда по делу не был принесен кассационный протест, прокурор принимает участие в кассационном производстве в качестве органа надзора за законностью. Если же приговор был опротестован, то представитель вышестоящей прокуратуры, поддерживающий этот протест в суде второй инстанции, выступает здесь в качестве обвинителя, причем одновременно выполняет также функции органа надзора за законностью.
По действующему советскому уголовно-процессуальному законодательству вызов сторон в заседание кассационной инстанции, как правило, не является обязательным. Так, кодексы РСФСР (ст. 409 и 435), Белорусской ССР (ст. 409 и 435) требуют вызова сторон лишь в заседание областного (краевого) суда как суда второй инстанции, в Верховном же суде союзной республики вызов сторон заменяется вывешиванием списков дел, назначенных к слушанию. Другие кодексы – Узбекской ССР (ст. 153) и Таджикской ССР (ст. 113) прямо не предусматривают вызова сторон, а вместо того общим образом указывают, что стороны должны быть извещены о месте и времени рассмотрения дела кассационной инстанцией. Напротив, УПК Украинской ССР (ст. 342), Грузинской ССР (ст. 408' и 434), Азербайджанской ССР (ст. 398), Армянской ССР (ст. 370) не предусматривают ни вызова сторон, ни их извещения и требуют лишь, чтобы списки дел, назначенных к слушанию, своевременно вывешивались в помещении соответствующего суда.
Независимо от того, должны ли быть стороны вызваны в заседание суда второй инстанции или каким-либо иным способом извещены о времени и месте этого заседания или же такой вызов и извещение сторон не требуются, во всех этих случаях неявка сторон и их представителей в судебное заседание не является препятствием к рассмотрению дела. Если же стороны либо их представители явились в заседание кассационной инстанции, они должны быть допущены к даче объяснений.
- 37 -
Участие сторон и их представителей в рассмотрении дела судом второй инстанции является одной из гарантий их прав и законных интересов и потому устранение стороны от участия в деле означает по существу лишение данной стороны возможности осуществить те права, какие ей гарантированы законом. В частности, в отношении подсудимого это означает лишение его права на защиту в стадии кассационного пересмотра приговоров.
Отсюда, в свою очередь, следует, что вынесенное с таким нарушением прав сторон определение кассационной инстанции не может быть оставлено в силе и подлежит отмене, а дело должно быть возвращено в ту же кассационную инстанцию для нового рассмотрения в другом составе судей. Приговором Верховного суда Башкирской АССР Самсель был осужден по ст. 109 УК РСФСР. Верховный суд РСФСР, рассмотрев дело по кассационной жалобе осужденного, оставил приговор в силе и применил Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 июля 1945 г. об амнистии, сократив срок наказания на половину. При пересмотре приговора в порядке судебного надзора Верховный суд СССР нашел: «Из приложенной к жалобе Самселя справки Верховного суда РСФСР видно, что кассационная жалоба Самселя была назначена к рассмотрению в Судебной коллегии Верховного суда РСФСР на 7 августа 1945 г., рассмотрена же была 4 августа 1945 г. без извещения об этом жалобщика. Таким образом Верховный суд РСФСР, лишив права Самселя на представление документов и объяснений по жалобе, нарушил ст. 435 УПК РСФСР». Ввиду этого Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда СССР своим определением от 28 ноября 1945 г. отменила определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР и передала дело в ту же Коллегию для нового рассмотрения в ином составе суда.
Приговором Военного Трибунала Бочкарев был осужден по Закону от 7 августа 1932 г. к 10 годам лишения свободы с поражением прав. Определением Военно-железнодорожной коллегии приговор был оставлен в силе. Пленум Верховного суда СССР своим постановле-
- 38 -
нием от 30 января 1948 г. отменил это определение и передал дело на новое рассмотрение в ту же коллегию в ином составе судей, «так как адвокат, представлявший интересы осужденного Бочкарева, лишен был возможности участвовать в рассмотрении кассационного дела вследствие выданной ему канцелярией Коллегии неправильной справки о дне рассмотрения дела».
Дело рассматривается в кассационной инстанции тремя членами соответствующего суда (ст. ст. 35, 43, 50, 70 и 73 Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик).
При этом находят полностью применение общие положения о невозможности участия в одном деле судей, состоящих в родстве между собой, о неизменности состава суда по каждому данному делу, об основаниях и порядке отвода судей. Кроме того, в отношении кассационного производства закон содержит специальное указание, в силу которого судья, принимавший участие в рассмотрении дела в суде первой инстанции, не вправе затем участвовать в рассмотрении того же дела в суде второй инстанции, а равно не вправе рассматривать это дело по существу после отмены первоначально вынесенного приговора (ст. ст. 41–47 УПК РСФСР).
Но вправе ли судья, однажды принимавший участие в рассмотрении дела в кассационной инстанции, вторично участвовать в рассмотрении этого дела в той же инстанции? Ответ на этот вопрос дан Пленумом Верховного суда СССР в его руководящем постановлении от 22 августа 1940 г. № 30/17/у, где указано, что «при вторичном рассмотрении дела в суде второй инстанции или в судебно-надзорной инстанции судья, принимавший участие при первом рассмотрении дела в тех же инстанциях, не может (применительно к ст. 44 УПК РСФСР и соответствующим статьям УПК других союзных республик) принимать участие только в тех случаях, когда первое, вынесенное с его участием определение было отменено в порядке надзора. Поэтому, в частности, судья, принимавший участие в вынесении определения об отмене приговора, поскольку такое определение не отменено в порядке надзора, может участвовать в рассмотрении
- 39 -
жалобы или протеста да вторичный приговор, вынесенный по данному делу».
В практике иногда встречаются случаи, когда после отмены первоначально вынесенного приговора вышестоящий суд принимает дело к своему производству в качестве суда первой инстанции. В связи с этим возникает вопрос, вправе ли судья, участвовавший в рассмотрении дела в кассационном порядке, рассматривать затем это дело по существу? При разрешении этого вопроса следует исходить из общего смысла статьи 44 УПК РСФСР. Смысл этой статьи, как указывает Пленум Верховного суда СССР в своем постановлении от 19 октября 1944 г. по делу Кольковой, заключается в том, что судья, пришедший по делу к определенному выводу, признанному порочным вышестоящим судом, не может быть вторично привлечен к рассмотрению того же дела, так как это, с одной стороны, может повлиять на беспристрастность вторичного решения, а, с другой стороны, может оказать давление на внутреннее убеждение судьи, «в результате чего вторичное решение может быть вынесено с нарушением ст. 319 УПК РСФСР». Отсюда следует, что во всех случаях, когда у судьи сложилось уже определенное убеждение по существу дела, он не может участвовать в рассмотрении этого дела, по существу и в вынесении приговора. Применяя это положение к судье – члену вышестоящего суда, участвовавшему в рассмотрении дела в кассационной инстанции, следует признать, что если первоначально вынесенный приговор отменен по таким мотивам, которые не отражают убеждения судей по существу дела, то судья, участвовавший в вынесении определения об отмене первоначального приговора, вправе затем рассматривать данное дело по существу; в частности, это может иметь место тогда, когда первоначальный приговор был отменен из-за неправильного состава суда, из-за того, что подсудимому не была вручена копия обвинительного заключения и по другим аналогичным основаниям.
Напротив, если мотивы отмены первоначального приговора отражают в той или иной мере убеждение, сло-
- 40 -
жившееся у судей второй инстанции по существу данного дела, в частности, по вопросу о виновности подсудимого или по вопросу о наказании, какое должно быть ему назначено, то судья, участвовавший в отмене первоначального приговора, уже не вправе рассматривать данное дело по существу в суде первой инстанции.
Этот вопрос получил свое разрешение в постановлении Пленума Верховного суда СССР от 11 октября 1946 г. по делу Дадалко. Первый приговор, которым Дадалко был осужден к лишению свободы условно, был по протесту прокурора отменен Минским областным судом за мягкостью назначенного наказания. Второй приговор, которым Дадалко был оправдан, был также отменен по протесту прокурора Минским областным судом, который принял дело к своему производству в качестве суда первой инстанции, после чего дело было рассмотрено по существу под председательством члена областного суда Пинчука, который ранее дважды участвовал в рассмотрении этого дела в кассационной инстанции и в отмене обоих ранее вынесенных приговоров. Пленум Верховного суда СССР нашел, что рассмотрение дела по существу данным судьей «противоречит ст. 43 УПК БССР (ст. 43 УПК РСФСР), которая требует наличия по делу объективного состава суда, тогда как в данном конкретном случае эта объективность исключается, так как уже в кассационном порядке был предрешен вопрос о виновности Дадалко».
Согласно ст. 111 Конституции СССР и ст. 8 Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик разбирательство дел во всех судах открытое, поскольку законом не установлены исключения. Это полностью относится и к кассационному производству, и потому удаление публики из зала заседания суда второй инстанции допускается лишь по мотивированному определению суда и притом только в случаях, указанных в законе (ст. 19 и 20 УПК РСФСР).
Равным образом находят свое применение в кассационном производстве, установленные законом непрерывность рассмотрения дела, тайна совещательной комнаты и порядок совещания судей (ст. ст. 258, 317, 324,
- 41 -
325 ч. 1, 337, 338 и 339 УПК РСФСР). Исходя из этого, Верховный суд СССР в своем директивном письме от 17 августа 1935 г. указал на недопустимость такого положения, при котором заседания кассационных инстанций «происходят келейно, чем нарушается принцип гласности и публичности судебных процессов. При совещании судей и при составлении кассационных определений присутствуют лица, не входящие в состав суда по данному делу, а прокурор, дававший заключение по делу, принимает зачастую участие в рассмотрении дела и составлении определения, превращаясь, таким образом, по существу в четвертого члена суда». В этом же директивном письме Верховный суд СССР отмечает, как нарушение закона, что «определения по делам часто выносятся не сейчас же по рассмотрении соответствующего дела, а целыми «пачками» после рассмотрения ряда дел в конце заседаний или же на другой день, что приводит к составлению определений, не соответствующих фактическим решениям, принятым кассационной инстанцией непосредственно по рассмотрении дела».
Рассмотрение дела в кассационной инстанции существенно отличается по содержанию своему от судебного разбирательства. Так как вышестоящий суд не рассматривает вторично дела по существу, то здесь нет судебного следствия и, в частности, совершенно исключен допрос свидетелей, экспертов и подсудимых. Вместо того один из членов суда докладывает дело, после чего дает свои объяснения сторона, принесшая кассационную жалобу, а затем следуют объяснения других сторон. Прокурор, как было указано выше, выступает в кассационной инстанции, по общему правилу, в качестве органа надзора за законностью и должен обеспечить оставление в силе законного и обоснованного приговора и отмену или изменение приговора неправильного, необоснованного. В соответствии с этим прокурор не участвует в даче объяснений сторонами, а дает свое заключение после объяснений сторон.
Исключение представляет лишь тот случай, когда по делу был принесен кассационный протест. Прокурор, поддерживающий этот протест в заседании суда второй инстанции, является обвинителем и потому первый дает
- 42 -
свои объяснения, после чего следуют объяснения других сторон (ст. 410 УПК РСФСР).
Устанавливая этот порядок рассмотрения дела в суде второй инстанции, действующие уголовно-процессуальные кодексы не определяют содержания того доклада, который делает один из судей в начале рассмотрения дела, и в практике встречаются случаи, когда докладчик ограничивается кратким указанием на статью закона, по которой квалифицировано преступление осужденного, на меру назначенного ему наказания и на заключительный пункт кассационной жалобы или протеста. Совершенно очевидно, что этого недостаточно.
Доклад, который делает один из судей, ранее ознакомившийся с делом, имеет своей задачей ознакомить остальных судей с существом дела, с содержанием приговора и с основными доводами кассационного протеста и кассационной жалобы. Ввиду этого доклад, которым начинается рассмотрение дела, должен быть по возможности развернутым и, при всех условиях, должен содержать в себе подробное изложение содержания приговора, а также изложение основных доводов кассационного протеста и кассационных жалоб, принесенных по делу.
Равным образом не указывает закон тех пределов, в каких стороны должны давать свои объяснения. Советский уголовный процесс строит кассационное производство так, чтобы оно обеспечивало реальную проверку законности и обоснованности приговора и охрану прав и законных интересов сторон. В соответствии с этим закон предоставляет сторонам широкую возможность указывать на все те нарушения, которые, по мнению данной стороны, должны иметь своим последствием отмену или изменение приговора. Именно поэтому и допускает советское уголовно-процессуальное право, кроме основного кассационного протеста и кассационных жалоб, также подачу протеста и жалоб дополнительных, а равно возражений на протест и жалобы других участвующих в деле сторон. Этим разрешается и вопрос о границах устных объяснений, даваемых сторонами в заседании суда второй инстанции.
По общему правилу, объяснения эти заключаются в более или менее развернутом изложении доводов, содержащихся в основных и дополнительных протестах и жалобах. Однако это не исключает того, что в устных
- 43 -
своих объяснениях стороны вправе ссылаться также и на такие нарушения, которые ранее в кассационном протесте и в кассационных жалобах указаны не были.
Сущность заключения, даваемого прокурором в суде второй инстанции, определяется его процессуальным положением в стадии кассационного производства. Являясь органом надзора за законностью, прокурор доложен в своем заключении осветить все те моменты, которые должны быть учтены судом второй инстанции при (разрешении вопроса о законности и обоснованности обжалованного приговора. Для этого прокурор должен в первую очередь представить суду свои соображения об основательности или неосновательности доводов, содержащихся в кассационных жалобах, принесенных на данный приговор.
Этим, однако, задача прокурора не исчерпывается. Суд второй инстанции не связан указаниями кассационной жалобы и обязан рассмотреть в ревизионном порядке каждое дело в полном его объеме. В соответствии с этим прокурор не может ограничиться рассмотрением доводов, содержащихся в кассационных жалобах, но, кроме того, обязан изложить суду свои соображения и относительно других, не указанных в кассационных жалобах, нарушений, если они допущены по делу.
В тех случаях, когда на приговор принесен кассационный протест и представитель вышестоящей прокуратуры этот протест поддерживает, он, как было уже указано, является представителем обвинения и потому дает объяснения в качестве стороны. Но вместе с тем прокурор и здесь является органом надзора за законностью и потому, не ограничиваясь изложением доводов в развитие и обоснование кассационного протеста, должен также представить суду свои соображения об основательности или неосновательности доводов, содержащихся в принесенных по данному делу кассационных жалобах других сторон.
Действующие уголовно-процессуальные кодексы, за исключением УПК Украинской ССР (ст. 344), не предусматривают права сторон на представление новых материалов в суд второй инстанции, и возможность представления таких материалов была одно время спорной в судебной практике. В настоящее время вопрос этот разрешен в положительном смысле Законом о судоуст-
- 44 -
ройстве СССР, союзных и автономных республик, который в ст. 15 указывает, что вышестоящий суд проверяет законность и обоснованность приговора по материалам как имеющимся в деле, так и вновь представленным сторонами. Хотя Закон о судоустройстве не определяет характера указанных новых материалов, но совершенно очевидно, что во второй инстанции не может быть допущен допрос свидетелей, подсудимых и экспертов, так как это означало бы вторичное рассмотрение дела по существу, иными словами – означало бы введение апелляции, чуждой советскому процессу. Поэтому новыми материалами, о которых говорит закон, могут быть лишь различного рода справки, характеристики, удостоверения и иные документы, имеющие значение для дела, т. е. такие документы, которые могут обосновать и подкрепить доводы данной стороны, либо опровергнуть доводы других сторон, и тем самым могут содействовать правильному разрешению судом второй инстанции рассматриваемого им дела.
Поэтому все документы, независимо от того, были ли они приложены к кассационному протесту либо к кассационным жалобам или же были представлены сторонами в заседании суда второй инстанции, должны быть этим судом рассмотрены и учтены при разрешении вопроса о законности и обоснованности данного приговора. Осужденный Военным трибуналом железной дороги Пилипенко, не признавая себя виновным, указал в кассационной жалобе на необоснованность приговора и в подтверждение своих доводов приложил к жалобе ряд документов, опровергающих предъявленное ему обвинение. Определением Военно-железнодорожной коллегии Верховного суда СССР приговор был оставлен в силе, но Пленум Верховного суда СССР нашел, что Коллегия, «рассматривая дело Пилипенко и других, оставила без рассмотрения представленные в Коллегию документы, опровергающие обвинение Пилипенко, и, не противопоставив приведенным в кассационной жалобе мотивам никаких доводов, безмотивно оставила приговор в силе». Находя поэтому, что «вопреки требованиям ст. 15 Закона о судоустройстве Военная железнодорожная Коллегия не проверила в достаточной степени законность и обоснованность приговора по материалам, имеющимся в деле и представленным в Коллегию», Пленум Верхов-
- 45 -
ного суда СССР своим постановлением от 17 январи 1947 г. отменил определение Военной железнодорожной коллегии и возвратил дело в ту же Коллегию для нового рассмотрения в другом составе судей.
Могут ли быть отнесены к документам, представляемым в суд второй инстанции, письменные заявления определенных лиц, удостоверяющих те или иные известные им факты? Само собой разумеется, что рассмотрение таких' письменных «показаний» не может заменить собой допроса указанных лиц в качестве свидетелей и что поэтому суд второй инстанции не вправе на основании этих письменных заявлений признавать установленными или не установленными те или другие факты. Но такие письменные заявления лиц, указывающих на факты, которые по делу выяснены не были, могут в ряде случаев указывать на неполноту исследования данного дела. В этом случае они могут служить основанием для отмены приговора и для передачи дела на новое расследование или новое судебное рассмотрение с тем, в частности, чтобы путем допроса указанных лиц была проверена правильность сделанных ими письменных заявлений.
Исходя из этих соображений, Верховный суд СССР в своей надзорной практике допускает в ряде случаев рассмотрение такого рода письменных заявлений в качестве материала для суждения о полноте исследования дела и об обоснованности приговора. Приговором народного суда Токарев был признан виновным в хулиганстве, выразившемся в том, что он в нетрезвом виде разбил стекло в витрине магазина. При пересмотре дела в порядке надзора Верховный суд СССР установил, что приговор основан на одном лишь показании милиционера Шамсутдинова, утверждавшего, что Токарев пинком ноги разбил стекло. «Это показание,– указывает Верховный суд СССР,– опровергается письменным показанием Корнишиной, приложенным к жалобе Токарева. В этом показании указано, что Корнишина была очевидицей того, как Токарев, находясь в сильной степени опьянения, споткнулся и при падении разбил стекло». Ввиду этого, а также вследствие допущенных по делу процессуальных
- 46 -
нарушений, приговор был отменен и дело передано на новое судебное рассмотрение.
В определении, вынесенном по делу Наумовой, осужденной за прогул без уважительных причин, Верховный суд СССР не только признает допустимым представление письменных заявлений лиц, удостоверяющих те или иные факты, но и подчеркивает обязанность вышестоящего суда рассмотреть эти заявления вместе со всеми имеющимися в деле материалами. «Наумова,–указывает Верховный суд СССР, – объяснила, что она с разрешения начальника базы Енина должна была 9 августа выйти на работу во вторую смену. Тем не менее ее вызвали в первую смену, и так как к моменту ее прихода по вызову прошел час с начала смены, то это сочли прогулом, так как Енин отказался подтвердить данное им на словах разрешение. К кассационной жалобе Наумова предложила письменные заявления двух работников автобазы, подтверждающих, что Енин разрешил Наумовой выйти 9 августа во вторую смену.
Областной суд отклонил кассационную жалобу Наумовой, ссылаясь на то, что письменные показания свидетелей, приобщенные к жалобе, не могут служить поводом для отмены приговора и что письменного разрешения Наумова не имела. Таким образом народный суд и областной суд проявили исключительный формализм при разрешении данного дела. Вместо того чтобы выполнить обязанность, возложенную на суд, и разобраться в обстоятельствах дела и путем допроса свидетелей проверить объяснения Наумовой, они ограничились формальной ссылкой на отсутствие у Наумовой письменного разрешения». По этим соображениям приговор был отменен и дело передано на новое судебное рассмотрение.
Приговором народного суда Крючкова была признана виновной в том, что, работая грузчицей в совхозе, систематически похищала отруби и жмых. Отрицая предъявленное обвинение, Крючкова, как указывает в своем определении Верховный суд СССР, «утверж-
- 47 -
дает, что она просила допросить лиц, которые могли бы подтвердить, что изъятые у нее отруби и жмых были ею куплены для отсылки в деревню. Хотя такое ходатайство в деле и в протоколе судебного заседания отражения не получило, однако, к жалобе осужденной приложена справка рабочих совхоза Бороздиной, Кудрявцева, Поповой и др. о том, что жмых и отруби были куплены. Подписавшие справку лица должны быть допрошены об обстоятельствах приобретения Крючковой кормов и откуда им известно о том, что они были куплены для отправки в деревню». По этим основаниям, а также ввиду невыясненности других обстоятельств приговор был отменен и дело передано на новое расследование.
В некоторых случаях Верховный суд СССР в своей надзорной практике принимает к рассмотрению в качестве новых материалов изложенное в письменной форме мнение представителей соответствующей специальности по отдельным вопросам, возникающим в деле.
Такое использование письменного заключения представителя соответствующей специальности имело место по делу Милахиных, причем в определении, вынесенном по этому делу, Верховный суд СССР указал на процессуальное значение такого рода заключений, как материалов, на основе которых устанавливаются неполнота исследования дела и невыясненность различных его обстоятельств. Приговором народного суда мать и дочь Милахины были признаны виновными в том, что на почве семейных неурядиц нанесли тяжкие телесные повреждения своему сыну и брату Ивану Милахину, который от этих телесных повреждений умер. Отрицая предъявленное им обвинение, Милахины утверждали, что Ивану Милахину телесные повреждения были нанесены кем-то на рынке, где он затеял драку, после чего он, избитый и израненный, пришел домой, где продолжал буйствовать, а на следующий день был отправлен в больницу, где умер. Основанием для обвинительного приговора послужили показания свидетелей, в том числе показания врача Камышлейцева, который оперировал Милахина в больнице, и утверждал, что если бы тяжкие телес-
- 48 -
ные повреждения были нанесены Милахину на рынке, он не мог бы сам добраться домой и там еще продолжать буянить.
Рассматривая дело в порядке надзора, Верховный суд СССР установил ряд противоречий в показаниях свидетелей; что же касается, в частности, показаний врача Камышлейцева, то ввиду неясности вопроса о том, мог ли Милахин добраться домой, если до того он был тяжко избит на рынке, Верховным судом СССР было затребовано мнение судебно-медицинского эксперта доктора Семеновского. Последний указал, что, находясь в состоянии опьянения, Милахин после того, как ему были нанесены повреждения, отмеченные в акте судебно-медицинского вскрытия, мог бы сам добраться с рынка домой, спорить там и буянить. Поэтому доктор Семеновский отверг утверждение врача Камышлейцева как ошибочное. «Заключение доктора Семеновского,– указывает Верховный суд СССР,– не может рассматриваться как экспертиза в процессуальном значении этого слова. Однако это мнение компетентного лица не может быть не учтено как обстоятельство, которое вызывает необходимость передачи дела на доследование, тем более, что в процессе предварительного расследования и судебного разбирательства этот вопрос экспертизе не подвергался».
§ 4. Рассматривая дело в кассационном порядке, вышестоящий суд должен прежде всего дать ответ на принесенные на данный приговор кассационный протест и кассационные жалобы. Иными словами, должен решить, являются ли обоснованными доводы кассационного протеста и кассационных жалоб, действительно ли имеются в деле указанные сторонами нарушения и должны ли эти нарушения влечь за собою отмену или изменение приговора. Однако этим вовсе не исчерпываются задачи вышестоящего суда, который должен наряду с этим проверить в ревизионном порядке каждое дело в полном его объеме, чтобы выяснить, имеются ли в этом деле какие-либо другие нарушения, которые сторонами указаны не были, и подлежит ли приговор
- 49 -
отмене или изменению ввиду. Наличия в деле этих нарушений.
Как было уже указано в первой главе, только такое рассмотрение вышестоящим судом каждого находящегося в его производстве дела в полном объеме может обеспечить успешное осуществление тех задач, которые стоят перед советской кассацией и которые заключаются в контроле над судами первой инстанции и в руководстве их деятельностью, в обеспечении правильного применения закона, в охране прав и законных интересов сторон. Поэтому ревизионный порядок рассмотрения дела вышестоящим судом всегда сопровождает собой кассационный пересмотр приговоров.
Согласно ст. ст. 350, 411 и 412 УПК РСФСР кассационная инстанция, рассматривая дело о тех подсудимых, в отношении которых приговор опротестован или обжалован, не связана указаниями кассационного протеста и кассационных жалоб и может отменить или изменить приговор по всем тем основаниям, которые усмотрены самим вышестоящим судом. Что же касается тех осужденных, в отношении которых приговор не был опротестован и не был обжалован, то здесь 'пределы ревизионной проверки дела являются гораздо более узкими, и в отношении этих осужденных суд второй инстанции может отменить приговор лишь в некоторых случаях, точно указанных в статье 422 УПК РСФСР, а именно: при неправильном составе суда, при нарушении порядка совещания судей, а также тогда, когда суд первой инстанции не прекратил дела при наличии обстоятельств, в силу которых прекращение дела является обязательным, или же вынес обвинительный приговор несмотря на то, что в действиях подсудимого нет состава преступления.
Таким образом, если по делу обнаружены в ревизионном порядке какие-либо иные существенные нарушения, например, лишение подсудимого права на защиту, неправильная квалификация преступления и др., то л по буквальному смыслу указанных выше статей УПК РСФСР кассационная инстанция должна пройти мимо всех этих нарушений и оставить в силе приговор в отношении данного подсудимого только потому, что приговор в этой его части не был ни опротестован, ни обжалован.
Совершенно очевидно, что это противоречило бы самой сущности советской кассации и задачам, перед ней по-
- 50 -
ставленным, и потому за вышестоящим судом должно быть признано право отмены и изменения приговора во всех тех случаях, когда по делу в ревизионном порядке будет установлено наличие нарушений, независимо от того, был ли приговор в отношении данного подсудимого опротестован или обжалован.
Постановления УПК РСФСР повторены кодексами Белорусской ССР (ст. ст. 350, 411, 412, 422), Грузинской ССР (ст. ст. 350, 410, 411, 421), Азербайджанской ССР (ст. ст. 347, 400, 401, 411), а также кодексом Армянской ССР, который обязывает суд второй инстанции отменить приговор в отношении всех подсудимых, кроме указанных выше случаев, также при явной несправедливости приговора, т. е. когда наказание, назначенное судом первой инстанции, резко не соответствует содеянному (ст. ст. 328,371, 383). Но, как было указано выше, ревизионное рассмотрение дела не может ограничиться узкими пределами, установленными буквальным смыслом указанных статей и потому следует признать, что и здесь ревизионное рассмотрение должно охватывать каждое находящееся в производстве кассационной инстанции дело в полном его объеме.
Другие кодексы, как УПК Украинской ССР (ст. 345), УПК Таджикской ССР (ст. 115), УПК Узбекской ССР (ст. 154) и УПК Туркменской ССР (ст. 163) прямо предусматривают обязанность кассационной инстанции рассмотреть каждое дело в полном объеме и только не применяют термина «ревизионный порядок».
Таким образом, единым для всех союзных республик является такой порядок кассационного производства, при котором вышестоящий суд проверяет каждое рассматриваемое им дело в полном объеме в отношении всех подсудимых как по указаниям, содержащимся в кассационном протесте и в кассационных жалобах, так и независимо от этих указаний.
Но предоставляя кассационной инстанции такие широкие полномочия в области проверки дела и отмены или изменения приговора, советское законодательство устанавливает вместе с тем одно очень существенное ограничение, которое имеет своей целью охрану права обвиняемого на защиту в стадии кассационного производства. Согласно ст. 26 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик «при рассмот-
- 51 -
рении судом дела, переданного ему из кассационной инстанции для нового рассмотрения по существу, усиление меры социальной защиты при новом рассмотрении дела допускается только в случае, если приговор был опротестован прокуратурой». Это значит, что при новом рассмотрении дела наказание может быть усилено по сравнению с первоначальным лишь тогда, когда первый приговор был отмечен кассационной инстанцией по протесту прокурора.
Отсюда, в свою очередь, следует, что кассационная инстанция может отменить приговор по указанным основаниям не иначе, как при наличии соответствующего протеста прокуратуры. Признать же по своей инициативе наказание чрезмерно мягким и отменить по этому основанию приговор в ревизионном порядке кассационная инстанция не имеет права.
Уголовно-процессуальный кодекс Украинской ССР (ст. 349) содержит прямое указание на то, что кассационная инстанция может отменить приговор по мягкости наказания только при наличии соответствующего протеста прокурора. Уголовно-процессуальный кодекс Белорусской ССР в ст. 412 указывает, что при отмене приговора в ревизионном порядке должны быть соблюдены правила ст. 424 УПК, а, так как согласно этой статье при новом рассмотрении дела наказание может быть усилено только в том случае, если ранее вынесенный приговор был отменен по протесту прокуратуры, то отсюда следует, что кассационная инстанция вправе отменить приговор по мягкости наказания только при наличии такого протеста прокурора. Статьи же 411, 412 и 422 УПК РСФСР и соответствующие статьи УПК Других союзных республик не содержат в себе прямых указаний по этому вопросу.
Предоставить кассационной инстанции право в ревизионном порядке без протеста прокурора отменить приговор по мягкости наказания – значило бы поставить осужденного в такие условия, при которых он может опасаться, что в результате им же принесенной жалобы приговор будет отменен и при новом рассмотрении дела будет назначено более тяжкое наказание. Опасения такого рода могут привести к тому, что обвиняемый воздержится от обжалования приговора и тем самым будет фактически стеснен в осуществлении своего права на
- 52 -
защиту путем принесения кассационной жалобы на приговор. Поэтому отсутствие у суда второй инстанции права на отмену приговора по мягкости наказания в ревизионном порядке и возможность такой отмены только при наличии протеста прокурора находятся в полном соответствии с основными демократическими принципами советского уголовного процесса, который обеспечивает обвиняемому широкие права для защиты его законных интересов и в том числе право обжалования приговора.
Исходя из такого понимания пределов ревизионной проверки дела, Пленум Верховного суда СССР в своем руководящем постановлении от 10 февраля 1940 г. № 2/1/у разъяснил, что «когда при рассмотрении дела в порядке ст. 15 Закона о судоустройстве вышестоящий суд придет к выводу о мягкости наказания, назначенного приговором, не опротестованным по этому основанию прокурором, этот суд не может отменить приговор по мотивам мягкости наказания. При отсутствии других оснований для отмены приговора, вышестоящий суд, оставляя приговор в силе, может лишь в частном определении указать нижестоящему суду на мягкость наказания и на недооценку судом общественной опасности данного преступления. Вместе с тем суд может отдельным представлением довести о мягкости наказания по данному приговору до сведения Председателя Верховного суда союзной республики или председателя Верховного суда СССР, от которых зависит разрешение вопроса об опротестовании приговора в порядке надзора (ст. 16 Закона о судоустройстве)».
Существенное значение имеет вопрос о том, вправе ли суд второй инстанции, рассматривая дело по кассационной жалобе кого-либо из подсудимых, отменить в ревизионном порядке приговор о другом подсудимом, который был по этому делу оправдан. УПК РСФСР, как и ряд кодексов других союзных республик, не содержит указаний по этому вопросу. УПК Украинской ССР, говоря о ревизионной проверке дела, указывает в ст. 345, что «изменение приговора, его отмена или прекращение дела допускается в отношении каждого подсудимого независимо от того, опротестован или обжалован при-
- 53 -
говор в отношении этого подсудимого», откуда следует, что такая отмена приговора возможна в отношении всех подсудимых, в том числе и тех, которые были данным приговором оправданы. Другие кодексы, а именно УПК Узбекской ССР (ст. 158) и УПК Туркменской ССР (примечание к ст. 163) прямо предусматривают возможность отмены приговора в ревизионном порядке в отношении всех подсудимых как осужденных, так и оправданных, независимо от того, в отношении кого, из этих подсудимых был опротестован или обжалован- данный приговор.
В тех случаях, когда оправдательный приговор опротестован прокурором, оправданный подсудимый имеет право и возможность представить письменные возражения на .протест, а также изложить в заседании суда второй инстанции свои соображения о правильности приговора и о неосновательности доводов кассационного протеста. Но если на оправдательный приговор протест не был принесен, то у оправданного подсудимого отсутствует самое право на участие в заседании суда второй инстанции, рассматривающего дело по кассационным жалобам других подсудимых, осужденных по данному делу. У оправданного подсудимого нет и надобности участвовать в заседании кассационной инстанции, поскольку правильность вынесенного в отношении его оправдательного приговора никем не оспаривается. Поэтому предоставить кассационной инстанции право отменять в ревизионном порядке оправдательный приговор значило бы поставить оправданного подсудимого в такое положение, при котором он был бы совершенно лишен возможности защищать свои интересы, поскольку самая постановка вопроса об отмене оправдательного приговора сделалась бы известна этому подсудимому только после того, как суд второй инстанции уже вынес свое определение и данный приговор отменил. По всем этим основаниям следует признать, что отмена оправдательного приговора судом второй инстанции в ревизионном порядке не может иметь места и что такая отмена допускается только при наличии протеста прокурора на оправдательный приговор.
Вывод этот находит свое подтверждение в уже приведенном выше руководящем постановлении Пленума Верховного суда СССР от 22 мая 1941 года, в котором полу-
- 54 -
чил свое разрешение вопрос о праве гражданского истца на обжалование оправдательного приговора. Указывая, что в силу ст. 26 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, суд второй инстанции может отменить приговор по мягкости наказания только при наличии соответствующего протеста прокурора, Пленум Верховного суда СССР подчеркивает, что тем более это условие, т. е. наличие протеста прокуратуры «обязательно при отмене оправдательного приговора, когда вопрос ставится не только о повышении наказания в отношении лица, уже признанного судом виновным, а о признании самой виновности лица, оправданного приговором суда».
В тех случаях, когда суд второй инстанции, рассматривая дело по кассационным жалобам осужденных, находит неправильным оправдательный приговор в отношении другого подсудимого, причем этот оправдательный приговор прокуратурой не опротестован, суд второй инстанции может войти с соответствующим представлением к Председателю Верховного суда СССР или к Председателю верховного суда союзной республики об опротестовании этого оправдательного приговора в порядке судебного надзора подобно тому, как это установлено приведенным выше постановлением Пленума Верховного суда СССР от 10 февраля 1940 г. в отношении приговоров, признанных судом второй инстанции чрезмерно мягкими.
Как было уже указано (§ 2 настоящей главы), Пленум Верховного суда СССР своим постановлением от 22 августа 1940 г. № 30/18/у предложил судам первой инстанции направлять дело в вышестоящий суд только после истечения кассационного срока или же хотя и до истечения этого срока, но после того, как на данный приговор принесен кассационный протест прокурором и кассационные жалобы всеми остальными участвующими в деле сторонами.
Но и при соблюдении этого требования возможны случаи, когда кассационная жалоба кого-либо из подсудимых поступит в кассационную инстанцию после того, как дело уже ею рассмотрено и, следовательно
- 55 -
после того, как дело уже рассмотрено в ревизионном порядке в отношении того подсудимого, чья кассационная жалоба поступила в вышестоящий суд с запозданием. Это, однако, не может лишить данного подсудимого его права защищать свои интересы путем изложения соответствующих доводов в кассационной жалобе и путем дачи устных объяснений и представления новых материалов в заседание суда второй инстанции. Исходя из этого, Пленум Верховного суда СССР в том же постановлении от 22 августа 1940 г. указал, что «в тех случаях, когда по каким-либо причинам в. вышестоящий суд жалобы некоторых осужденных, поданные в установленный срок, поступят после рассмотрения дела в вышестоящем суде в отношении остальных подсудимых или когда этот срок будет восстановлен в порядке ст. ст. 345 и 400 УПК РСФСР и соответствующих статей УПК. других союзных республик, вышестоящий суд обязан принять такие жалобы к своему производству и рассмотреть их в порядке ст. 15 Закона о судоустройстве». Если при этом вышестоящий суд «придет к выводу, что определение по этой жалобе должно повлечь изменение или отмену ранее вынесенного определения, вышестоящий суд, вынося определение только в отношении лица, подавшего жалобу и не касаясь ранее вынесенного определения, направляет дело с отдельным представлением Председателю Верховного суда союзной республики или Председателю Верховного суда СССР по принадлежности, от которых зависит разрешение вопроса о внесении протеста на одно или оба определения в порядке надзора».
§ 5. Задача вышестоящего суда в стадии кассационного производства заключается в решении вопроса о правильности приговора, о его законности и обоснованности. Этим определяются последствия рассмотрения дела кассационной инстанцией.
а) Признав, что содержащиеся в кассационном протесте и в кассационных жалобах указания на допущенные по делу нарушения, являются необоснованными, и не усмотрев также в ревизионном порядке таких нарушений, которые должны влечь за собой отмену или изменение приговора, вышестоящий суд оставляет при-
- 56 -
говор в силе, а кассационный протест и кассационные жалобы без удовлетворения.
б) Одна из характерных черт советского кассационного производства заключается в том, что суд второй инстанции вправе не только оставить в силе и отменить приговор, но вправе также изменить его, если это возможно без производства нового расследования и без нового рассмотрения дела по существу. Поэтому кассационная инстанция вправе, при наличии к тому оснований, внести в приговор соответствующие изменения, которые могут относиться как к наказанию, назначенному приговором, так и к квалификации того преступления, в совершении которого подсудимый признан виновным.
Действующее советское уголовно-процессуальное законодательство (ст. 419-а и 437 УПК РСФСР) допускает только смягчение наказания кассационной инстанцией и совершенно исключает возможность усиления этого наказания непосредственно самим вышестоящим судом.
Поэтому, если кассационная инстанция найдет, что назначенное приговором наказание является чрезмерно мягким и не соответствует тяжести преступления, личности и степени вины преступника, то приговор должен быть отменен и дело должно быть передано на новое рассмотрение. При этом, как было уже указано, такая отмена приговора по мягкости назначенного наказания допускается лишь при наличии соответствующего протеста прокурора.
В судебной практике встречались случаи отмены кассационной инстанцией условного осуждения, назначенного приговором, а также случаи повышения кассационной инстанцией наказания, которое было судом первой инстанции назначено ниже низшего предела, установленного законом за данное преступление (ст. 51 УК РСФСР). В своем постановлении от 25 декабря 1934 г. 40 Пленум Верховного суда СССР указал, что вышестоящий суд не вправе сам заменить условное наказание безусловным, а равно не вправе повышать наказание хотя бы даже до низшего только предела, установленного законом за данное преступление, но может лишь отменить приговор и передать дело на новое рассмотрение по существу. Уточняя это постановление, Пленум Верховного суда СССР в своем руководящем постановлении от 13 июня 1940 г. № 16/8/у разъяснил,
- 57 -
что «отмена приговора по мотивам неосновательного применения судом первой инстанции условного наказания или наказания ниже низшего предела может иметь место, в соответствии со ст. 26 Основ уголовного судопроизводства, только при наличии протеста прокурора на приговор по указанным основаниям. При отсутствии же протеста прокурора вышестоящий суд, в соответствии с постановлением Пленума Верховного суда СССР от 10 февраля 1940 г. № 2/1/у может, оставляя приговор в силе, указать в частном определении на мягкость приговора, а также довести об этом отдельным представлением до сведения Председателя Верховного суда союзной республики или Председателя Верховного суда СССР, от которых зависит разрешение вопроса об опротестовании приговора в порядке надзора (ст. 16 Закона о судоустройстве)».
Изъятие из этого общего для советского уголовного процесса правила, в силу которого наказание ни при каких условиях не может быть усилено самим выше-. стоящим судом, содержит в себе УПК Украинской J3CP, который в ст. 351 предоставляет кассационной инстанции право разрешить вопрос о поражении прав, если вопрос этот не был разрешен судом, вынесшим приговор, а также право назначить, в качестве дополнительного наказания, конфискацию имущества и штраф, ...если они предусмотрены соответствующей статьей Уголовного кодекса и не были назначены приговором суда.
Но эти постановления УПК Украинской ССР, предоставляющие кассационной инстанции право усиливать наказание, хотя и в ограниченных пределах, нарушают право обвиняемого на защиту и противоречат принципу, выраженному в ст. 111 Конституции СССР, а также смыслу ст. 26 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, почему и должны считаться в настоящее время отмененным формально, так как они давно уже отменены практикой.
в) Особо предусматривает закон (ст. 420 УПК РСФСР) возможность смягчения наказания вышестоящим судом в порядке применения амнистии, если таковая не была применена или же была неправильно применена судом, вынесшим приговор. Кассационная инстанция обязана
- 58 -
исправлять все ошибки и устранять все нарушения, допущенные при расследовании и рассмотрении дела, и если такая ошибка выразилась в том, что наказание, назначенное осужденному, не было смягчено вследствие неприменения или неправильного применения акта амнистии, то вышестоящий суд обязан внести изменения в приговор и соответствующим образом смягчить наказание, этим приговором назначенное. Поэтому и там, где законом это прямо не предусмотрено, в частности, в кодексах Украинской ССР, Таджикской ССР, Узбекской ССР и Туркменской ССР, вышестоящий суд вправе и обязан – при наличии к тому оснований,– смягчить наказание в порядке применения акта амнистии.
Равным образом вышестоящий суд вправе вовсе освободить осужденного от наказания, если это находит себе основание в акте амнистии и вытекает из конкретных обстоятельств дела.
Неправильное применение акта амнистии может иногда выразиться в том, что суд первой инстанции неправильно смягчил наказание осужденному либо вовсе освободил его от наказания. Исправление этого рода ошибок должно повлечь за собой усиление наказания, что не может иметь места в кассационной инстанции. Здесь возможна только отмена приговора. Верховный суд СССР указал, что «в тех случаях, когда кассационная инстанция, рассматривая дело в кассационно-ревизионном порядке, устанавливает применение в приговоре амнистии к осужденному, к которому она не должна быть применена, кассационная инстанция, на основании пункта «б» ст. 26 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик, а также на основании п. 2 ст. 416 УПК РСФСР, должна отменить приговор с передачей дела на новое рассмотрение для определения судом первой инстанции меры наказания без применения амнистии». Отмена приговора может не иметь места только в одном случае, а именно: «Когда кассационная инстанция признает меру наказания, назначенную в приговоре в окончательном виде (т. е. с применением амнистии) достаточной для осужденного и без применения амнистии, кассационная инстанция вправе, оставляя приговор в силе и не передавая дело на новое рассмотрение, исключить из приговора применение амнистии и заменить первоначальную
- 59 -
меру наказания мерой, назначенной в окончательном вы воде приговора».
Ввиду этого являются неправильными и подлежат отмене определения кассационных инстанций в тех случаях, когда этими определениями исключено из приговора применение амнистии и соответственно усилено наказание, назначенное судом первой инстанции. Приговором народного суда Исмаилов был признан виновным в убийстве жены, причем назначенный ему срок наказания – 5 лет лишения свободы был сокращен наполовину в порядке применения акта амнистии от 7 июля 1945 г. Рассмотрев дело по протесту прокурора, Верховный суд Азербайджанской ССР исключил применение акта амнистии и оставил Исмаилову наказание в виде пяти лет лишения свободы. При пересмотре дела в порядке надзора Верховный суд СССР нашел, что «народный суд, признав Исмаилова виновным, по ст. 171 УК Азербайджанской ССР в умышленном убийстве и сократив затем наказание на половину, нарушил ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 7 июля 1945 г., Верховный же суд Азербайджанской ССР вместо того, чтобы отменить приговор народного суда и вернуть дело на новое рассмотрение для вынесения судом первой инстанции нового приговора, неправильно исключил из приговора применение амнистии с оставлением в силе первоначального наказания, назначенного судом». На этом основании, а также ввиду наличия в деле других нарушений приговор народного суда и определение кассационной инстанции были отменены, и дело передано на новое судебное рассмотрение.
Такое же нарушение было допущено кассационной инстанцией по делу Делика, который приговором Военного трибунала железной дороги был осужден за умышленное убийство по ст. 137 УК РСФСР к четырем годам лишения свободы с сокращением этого наказания на половину по амнистии от 7 июля 1945 г. Военная железнодорожная коллегия Верховного суда СССР своим определением оставила приговор в силе, но исключила применение амнистии. Пленум Верховного суда СССР
- 60 -
нашел, что определение Коллегии является неправильным, так как «согласно постановлению 55 Пленума Верховного суда СССР от 28 июля 1936 г., кассационная инстанция, признав неправильным применение амнистии, не вправе самостоятельно исключать амнистию из приговора и может лишь, отменив приговор, передать дело на новое судебное рассмотрение», почему определение Военной железнодорожной коллегии было отменено и дело передано в ту же Коллегию для нового рассмотрения в другом составе судей.
г) Статья 419-а УПК РСФСР предусматривает возможность изменения вышестоящим судом приговора в Участи квалификации преступления, за которое осужден подсудимый, но не содержит указаний на те пределы, в каких такое изменение квалификации приговора допускается.
Другие же кодексы (УПК Украинской ССР и УПК Белорусской ССР) говорят общим образом об изменении приговора, не указывая особо на возможность изменения квалификации преступления. Таким образом, действующее уголовно-процессуальное законодательство не дает прямого ответа на вопрос о том, вправе ли кассационная инстанция, не усиливая наказание, назначенное приговором, изменить квалификацию преступления на более тяжкую по сравнению с той, какая была принята судом в приговоре. Для решения этого весьма существенного вопроса, в ряде случаев возникающего в судебной практике, следует исходить из общих положений, определяющих сущность и пределы кассационного пересмотра приговоров в советском уголовном процессе.
Для подсудимого далеко не безразлично, осужден ли он за нанесение легких телесных повреждений или же за хулиганство (ст. 143 или ст. 74 УК РСФСР), признан ли он виновным в халатном отношении к служебным обязанностям или же в злоупотреблении служебным положением (ст. 111 или ст. 109 УК РСФСР).
Между тем, если предоставить вышестоящему суду право изменить квалификацию преступления на более тяжкую, хотя и без усиления наказания, то это может
- 61 -
привести к тому, что в ряде случаев подсудимый, в результате им же принесенной кассационной жалобы, окажется осужденным за более тяжкое преступление, нежели то, в каком он признан виновным приговором суда. Так как, далее, такое изменение квалификации на более тяжкую, при отсутствии протеста прокурора, могло бы иметь место только в ревизионном порядке, то подсудимый был бы лишен даже возможности представить свои возражения по данному вопросу, поскольку об изменении приговора в части квалификации преступления ему сделалось бы известно только после того, как вышестоящий суд уже рассмотрел дело и вынес свое определение. Поэтому следует признать, что вышестоящий суд не вправе в ревизионном порядке сам изменить квалификацию преступления на более тяжкую и признать подсудимого виновным в более тяжком преступлении по сравнению с тем, за какое он осужден приговором суда.
Но вправе ли кассационная инстанция в ревизионном порядке без протеста прокурора признать неправильной квалификацию преступления, принятую приговором, и отменить приговор для нового расследования дела по признакам преступления более тяжкого, нежели то, за которое осужден подсудимый?
Верховный суд СССР дает утвердительный ответ на этот вопрос: «Суд второй инстанции не вправе при отсутствии протеста прокурора отменить приговор по мягкости, если формулировка обвинения по обвинительному заключению является, по мнению суда, правильной. Если же, однако, суд второй инстанции найдет, что по делу в процессе предварительного расследования не исследован ряд существенных обстоятельств, которые могут повлиять на формулу обвинения, хотя бы и в сторону отягощения положения обвиняемого, он, в силу ст. ст. 413 и 414 УПК РСФСР, вправе отменить приговор и передать дело на новое предварительное расследование со всеми вытекающими отсюда последствиями, так как суд второй инстанции не может предвидеть и предрешить, к каким результатам приведет предварительное расследование в отношении обвиняемого. Поскольку дело передается не на новое судебное рассмотрение, а на новое расследование, суд второй инстанции не может считать себя связанным требованиями ст. 26
- 62 -
«Основ» и в качестве основания для отмены приговора и передачи дела на новое рассмотрение вправе указать и на то, что обвиняемому не было предъявлено обвинение по тому или иному закону, хотя бы этот закон и повлек более тяжкое наказание.
Само собой разумеется, что подобное указание обязательно для органов расследования только в части проведения расследования в направлении, указанном судом второй инстанции, но не в части конечных выводов. В зависимости от результатов расследования органы следствия вправе как прекратить дело, так и сформулировать обвинение как по закону, на который имеется указание в определении суда, так и по иному закону в соответствии с установленным преступлением».
Из сказанного следует, что вышестоящий суд вправе изменить в ревизионном порядке квалификацию преступления, за которое осужден подсудимый, лишь в том случае, если новая квалификация преступления не является более тяжкой по сравнению с первоначальной. Но и такое изменение приговора имеет свои границы. Возможны случаи, когда новая квалификация преступления влечет за собой такое же по тяжести или даже более легкое наказание по сравнению с квалификацией первоначальной, но при этом существенно изменяется самый характер обвинения. Так, например, приговором суда подсудимый признан виновным в злоупотреблении служебным положением, а вышестоящий суд усматривает в действиях подсудимого дискредитирование власти (ст. ст. 109 и 113 УК РСФСР). Это новое, совершенно иное по характеру своему обвинение подсудимому предъявлено не было и возможность защищаться от этого обвинения подсудимому предоставлена не была, почему такое изменение квалификации преступления кассационной инстанцией в ревизионном порядке может существенно нарушить право обвиняемого на защиту и, следовательно, не должно иметь места.
Таким образом, в конечном выводе, следует признать, что изменение кассационной инстанцией в реви-
- 63 -
зионном порядке квалификации преступления без передачи дела на доследование возможно лишь при том условии, что эта новая квалификация не является более тяжкой по сравнению с первоначальной и притом не изменяет характер того обвинения, которое было предъявлено подсудимому и по которому он был признан виновным приговором суда.
д) Если приговором подсудимый осужден за деяние, которое не содержит в себе состава преступления, а также если суд рассмотрел дело по существу и вынес приговор, несмотря на наличие обстоятельств, влекущих за собой прекращение дела, кассационная инстанция отменяет приговор и прекращает дело производством (ст. ст. 4 и 418 УПК РСФСР). Кроме того, отмена приговора и прекращение дела вышестоящим судом могут иметь место при наличии обстоятельств, указанных в примечании к ст. 6 и в ст. 8 УК РСФСР, а также, когда в деле имеется вступивший в законную силу приговор по обвинению того же лица в том же преступлении (ст. 3 УПК РСФСР). При этом вышестоящий суд отменяет приговор и прекращает дело производством как в тех случаях, когда указанные выше обстоятельства имелись в деле еще до рассмотрения его судом первой инстанции, так и тогда, когда обстоятельства эти возникли, либо сделались известными после того, как дело было рассмотрено по существу и был уже вынесен приговор.
Отмена приговора и прекращение дела производством в кассационной инстанции имеет место также и тогда, когда вынесенный по данному делу приговор признан необоснованным и вместе с тем совершенно очевидно, что новое расследование и рассмотрение дела ни при каких условиях не может дать дополнительных данных, почему дальнейшее производство по делу лишено содержания и является нецелесообразным. Прекращение дела кассационной инстанцией по этим основаниям предусмотрено УПК Украинской ССР (ст. 347) и УПК Таджикской ССР (ст. 120), а также находит применение в Судебной практике всех других союзных республик, кодексы которых об этом основании прекращения дела специальных указаний не содержат.
е) Во всех остальных случаях отмены приговора вышестоящий суд передает дело для нового производства в зависимости от обстоятельств дела со стадии предва-
- 64 -
рительного расследования, со стадии предания суду или же со стадии судебного разбирательства. При этом вышестоящий суд может пересмотреть вопрос о мере пресечения, избранной в отношении осужденного по данному делу.
Отменяя приговор, кассационная инстанция вправе передать дело для нового рассмотрения в тот же суд в ином составе судей, либо в другой суд. В своем руководящем постановлении от 6 марта 1948 г. № 6/6/у Пленум Верховного суда СССР указал, что при отмене приговора народного суда дело должно быть направлено не в тот же, а в другой народный суд по определению вышестоящего суда, отменившего приговор.
ж) Одним из оснований отмены приговора является нарушение правил подсудности. При наличии такого нарушения вышестоящий суд должен отменить приговор и направить дело для нового рассмотрения по надлежащей подсудности. Исключение представляет лишь тот случай, когда вынесенный по делу приговор является обоснованным и в деле нет других нарушений, кроме нарушения правил подсудности и когда притом суд, вынесший приговор, не превысил своих полномочий, т. е. рассмотрел дело подсудное такому же или нижестоящему суду. При таком положении было бы нецелесообразно отменять приговор для нового рассмотрения дела и потому в этом случае кассационная инстанция вправе оставить приговор в силе и ограничиться указанием суду, вынесшему приговор, на неправильность его действий (ст. 419 УПК РСФСР).
§ 6. Рассмотрев дело, кассационная инстанция выносит определение, в котором оформляет принятое ею решение по данному делу. В этом определении должны быть указаны: время рассмотрения дела, суд, вынесший определение, состав суда, прокурор, стороны и их представители, если они принимали участие в рассмотрении дела; краткое содержание приговора, а именно личность подсудимых, обвинение, по которому они оправданы или осуждены и, в последнем случае, наказание, им назначенное; краткое содержание кассационного протеста и кассационных жалоб; установленные по делу основания
- 65 -
отмены либо изменения приговора или отсутствие в деле таких оснований; мотивы, по которым кассационная инстанция пришла к данному решению по делу; сущность этого решения, а именно оставление приговора в силе; его изменение; отмена приговора и прекращение дела либо отмена приговора и передача дела для нового производства; в последнем случае в определении должна быть указана та стадия (предварительного расследования, предания суду, судебного разбирательства), с которой должно быть начато вновь производство по делу, а также те обстоятельства, которые необходимо выяснить и те следственные и судебные действия, какие должны быть для этого произведены при новом расследовании дела и при новом его рассмотрении по существу.
Кассационная инстанция призвана путем пересмотра приговоров руководить судами первой инстанции, а для этого вышестоящий суд, не ограничиваясь одним лишь указанием на оставление приговора в силе, либо его отмену или изменение должен разъяснить каждый раз суду, вынесшему приговор, почему действия его признаны правильными, либо – напротив – неправильными.
Для выполнения этой чрезвычайно важной и ответственной задачи кассационная инстанция должна каждый раз мотивировать выносимое ею определение и излагать в нем те соображения, по которым она пришла к выводу о неосновательности или основательности доводов, содержащихся в кассационном протесте и в кассационных жалобах, и о наличии или отсутствии в деле оснований для отмены либо изменения приговора. Учитывая это значение мотивировки кассационных определений, Пленум Верховного суда СССР в своем постановлении от 7 июня 1934 г. указал, что «ввиду инструктивного значения для судебной практики определений кассационных и надзорных инстанций и персональной ответственности судей этих инстанций за выносимые ими определения, абсолютно недопустимы безмотивные определения лих инстанций (ст. 421 УПК РСФСР и соответствующие статьи УПК других союзных республик)».
В последующем Верховный суд СССР в своем директивном письме от 17 августа 1935 г. № 41 указал,
- 66 -
что «отсутствие или недостаточность, неполнота мотивировки при оставлении приговоров в силе понижает ответственность за выносимые определения и способствует формальному отношению к рассмотрению дел. Кроме того, такая практика противоречит принципам советского суда, поскольку подавший кассационную жалобу должен и имеет право знать мотивы, послужившие основанием к отклонению доводов, приведенных в кассационной жалобе. Отсутствие или неполнота мотивировки определений об отмене приговора затрудняет работу судов первой инстанции, которым направлено дело на новое рассмотрение, поскольку они подчас лишаются возможности понять, в чем сущность недостатков приговоров и что ими должно быть конкретно сделано для исправления этих недостатков».
Ввиду этого должны быть признаны неправильными такие определения кассационной инстанции, в которых отсутствует мотивировка или же мотивировка эта хотя и имеется, но не удовлетворяет требованиям, к ней предъявляемым, и, в частности, опровергается материалами дела. Рассмотрев дело по кассационной жалобе Шевчука, Военная коллегия Верховного суда СССР отменила приговор и дело производством прекратила. Пленум Верховного суда СССР нашел, что «из определения Военной коллегии видно, что хотя оно и содержит ряд мотивов, по которым Коллегия пришла к выводу о прекращении дела, оно тем не менее не может быть оставлено в силе вследствие неконкретности и голословности приведенных в нем мотивов. В своем определении Коллегия указывает, что показания свидетелей, допрошенных по настоящему делу, не внушают доверия, так как они носят предположительный характер; Коллегия при этом, однако, не указала, в чем именно заключается неконкретность показаний свидетелей и почему она эти показания считает имеющими предположительный характер. Такая общая формулировка в определении Военной коллегии может только вызвать недоумение у суда первой инстанции и не разъясняет ему, в чем заключаются ошибки суда при оценке доказательств по делу, допущенные в процессе первого рассмотрения этого дела. В дальнейшем Коллегия в ка-
- 67 -
честве мотивов ссылается на показания самого обвиняемого Шевчука, не указав при этом, почему эти показания она считает более заслуживающими доверия, чем показания изобличавших Шевчука свидетелей». По этим соображениям определение Военной коллегии было отменено и дело передано в ту же Коллегию для нового рассмотрения в ином составе судей.
Из таких же соображений исходил Пленум Верховного суда СССР по делу Волковского и Косемчука, осужденных за кражу. Определением Военной железнодорожной коллегии Верховного суда СССР приговор этот был отменен и дело производством прекращено. Пленум Верховного суда СССР признал, что «определение Коллегии не обосновано материалами дела, из которых видно, что Косемчук показал на суде о том, что он лично принимал участие в хищении; кроме того, об участии Волковского и Косемчука в хищении показали осужденные Иванчук и Романенко. Прекращая дело, Коллегия не привела обоснованных мотивов, опровергающих доказательства виновности осужденных», почему определение это было отменено и дело возвращено в Военную железнодорожную коллегию для нового рассмотрения в другом составе судей.
Равным образом было признано неправильным определение Военной Железнодорожной коллегии Верховного суда СССР, которая отменила приговор в отношении Ильина, исходя из того, что Ильин отрицал свою виновность, а потерпевшая Белова не была допрошена в суде, хотя показания ее имели существенное значение для дела. Пленум. Верховного суда СССР признал, что «мотивы определения не находятся в соответствии с материалами дела, из которого видно, что Белова была допрошена в суде и дала подробные показания по поводу ее ограбления Ильиным. Ильин же в своей кассационной жалобе ходатайствует об отмене приговора по тем основаниям, что суд обосновал обвинение лишь на показаниях потерпевшей Беловой и отказал в вызове свидетелей Тюрина, Захаровой и Дятловой. Учитывая, таким
- 68 -
образом, что определение коллегии находится в противоречии с материалами дела и не содержат решения по существу ходатайства Ильина», Пленум Верховного суда СССР своим постановлением от 2 января 1948 г. определение Коллегии отменил и дело передал в ту же Коллегию для нового рассмотрения в ином составе судей.
При пересмотре приговора в кассационном порядке вышестоящий суд может в зависимости от конкретных обстоятельств дела признать обоснованными, либо – напротив – необоснованными выводы, содержащиеся в этом приговоре, но он всегда остается в пределах данного приговора и не вправе признать доказанным такое обвинение, которое в приговоре не указано. Поэтому являются неправильными и противоречат самой сущности советского кассационного производства такие определения, в которых вышестоящий суд признает подсудимого виновным в преступлении, за которое он не был осужден судом первой инстанции. Рассмотрев в порядке надзора дело Ивановой, Верховный суд СССР признал неправильным определение, вынесенное по этому делу кассационной инстанцией как потому, что в этом определении были оставлены без ответа доводы кассационной жалобы осужденной, так и потому, что кассационная инстанция приписала Ивановой «Новый эпизод об обнаружении у нее 1500 тетрадей, тогда как об этом в приговоре вообще не упоминалось».
В другом случае определение кассационной инстанции по делу Долгого, Кравченко и других было отменено вместе с приговором потому, что суд первой инстанции допустил ряд процессуальных нарушений, а областной суд оставил приговор в силе и при этом «вышел за пределы, предоставленных ему прав по проверке правильности и обоснованности приговора и сам признал Долгого и Кравченко виновными в таких преступлениях, которых нет в приговоре».
- 69 -
Отменяя приговор для нового расследования и рассмотрения дела, кассационная инстанция должна в своем определении указать, какие нарушения уголовно-процессуального и уголовного закона были допущены по этому делу и подлежат устранению, какие обстоятельства дела должны быть выяснены и какие следственные и судебные действия должны быть для этого произведены. Согласно ст. 423 УПК РСФСР эти указания кассационной инстанции обязательны для суда, вновь рассматривающего дело по существу. Кодексы же Украинской ССР (ст. 350), Узбекской ССР (ст. 156) и Туркменской ССР (ст. 165) делают эти указания обязательными как для суда, вновь рассматривающего дело, так и для органов расследования, если дело возвращено для нового расследования. Но и там, где действующие уголовно-процессуальные кодексы прямо не предусматривают обязательности указаний кассационной инстанции для органов расследования, обязательность эта не может вызывать никаких сомнений.
Указания, даваемые кассационной инстанцией, имеют своей целью обеспечить правильное разрешение дела при новом его рассмотрении по существу, а так как одним из условий этого правильного разрешения дела является всестороннее и полное его исследование, то указания кассационной инстанции подлежат выполнению во всех тех стадиях процесса, которые должно вновь пройти дело после отмены первоначально вынесенного приговора, иными словами, указания эти являются в равной мере обязательными как для суда при новом рассмотрении дела по существу, так и для органов расследования и для прокуратуры при новом расследовании этого дела.
Действующие уголовно-процессуальные кодексы не дают прямого ответа на вопрос о том, в каких пределах являются обязательными указания кассационной инстанции при новом расследовании и новом рассмотрении дела. При разрешении этого вопроса необходимо учитывать характер и содержание этих указаний и те моменты дела, к которым они относятся. Если вышестоящий суд отменил приговор вследствие нарушения процессуального закона или вследствие неполноты исследования дела и признал необходимым, например, произвести экспертизу, допросить определенных свиде-
- 70 -
телей, рассмотреть дело с участием защитника и т. п., то такие указания кассационной инстанции безусловно обязательны для органов расследования и для суда при новом расследовании дела, и при новом его рассмотрении по существу и невыполнение этих указаний, повлечет за собой отмену вторично вынесенного приговора.
Равным образом, если вышестоящий суд признал необходимым изменить квалификацию преступления, в совершении которого обвиняется подсудимый, то прокурор, органы расследования и суд обязаны квалифицировать это преступление в соответствии с указаниями кассационной инстанции, если только при новом расследовании и рассмотрении дела не будут установлены такие новые обстоятельства, которые должны влечь за собой изменение квалификации данного преступления.
Но совсем иное значение имеют указания кассационной инстанции в области оценки доказательств, при решении вопроса об установленности или неустановленности тех или иных фактов в деле, о виновности или невиновности обвиняемого, о наличии или отсутствии в деле обстоятельств, отягчающих или смягчающих ответственность обвиняемого.
Оценка доказательств может привести к отысканию объективной истины и к вынесению обоснованного приговора только тогда, когда она будет произведена правильными методами, с учетом всех конкретных особенностей каждого данного доказательства и будет охватывать все собранные по делу доказательства в их совокупности и взаимной связи. Поэтому кассационная инстанция, отменяя приговор, не только вправе, но и обязана дать такие указания, которыми для суда первой инстанции намечен правильный путь оценки доказательств и получения на основе этой оценки конечных выводов по существу дела.
Если, например, первоначально вынесенный приговор был основан на свидетельских показаниях, содержащих в себе существенные противоречия, то вышестоящий суд, отменяя приговор, может предложить суду первой инстанции выяснить при новом рассмотрении дела причины указанных противоречий и дать на этой основе оценку показаниям свидетелей. Точно так же, если в деле имеется заключение нескольких экспертов, давших
- 71 -
различные ответы на поставленные им вопросы, кассационная инстанция может указать на необходимость более углубленного анализа заключения экспертов с тем, чтобы в зависимости от результатов этого анализа была дана оценка этим заключениям экспертов как доказательствам по делу. В тех случаях, когда приговор вынесен судом без учета всех имеющихся в деле доказательств, кассационная инстанция, отменяя этот приговор, как необоснованный, вправе предложить суду первой инстанции вновь рассмотреть все собранные по делу доказательства в их совокупности, чтобы на этой основе прийти к определенным выводам по делу и вынести приговор.
Все такие указания вышестоящего суда не связывают суд первой инстанции в производимой им оценке доказательств, а, напротив, помогают ему правильно произвести эту оценку и вынести обоснованный приговор. Что же касается самого существа этой оценки доказательств и, в соответствии с этим, содержания приговора, то эти вопросы разрешаются судьями, рассматривающими вновь дело, совершенно самостоятельно по их внутреннему убеждению, связанному с их социалистическим правосознанием и основанному на рассмотрении всех имеющихся в деле доказательств. Поэтому кассационная инстанция не вправе давать такие указания, которые стеснили бы суд первой инстанции в производимой им оценке доказательств и предрешали те конечные выводы, какие будут сделаны по существу дела на основе этой оценки. Отсюда следует, что неправильными являются такие определения кассационных инстанций, в которых содержатся указания о том, как должен суд первой инстанции оценить те или иные доказательства при новом рассмотрении дела по существу. Такие определения выходят за пределы прав и полномочий кассационной инстанции и не только предрешают оценку доказательств, производимую судом первой инстанции, но, более того, делают ее фактически невозможной, поскольку оценка эта, в сущности уже произведена вышестоящим судом.
Вопрос о пределах полномочий вышестоящего суда в области дачи указаний суду первой инстанции был подробно освещен Верховным судом СССР в связи с делом Чеснокова, почему вынесенное по этому делу
- 72 -
развернутое определение Верховного суда СССР заслуживает особого внимания.
На приговор областного суда, которым Чесноков был оправдан, был принесен кассационный протест. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР протест удовлетворила и приговор отменила. При пересмотре дела в порядке надзора Верховный суд СССР признал определение кассационной инстанции по данному делу неправильным по следующим соображениям: «Суд первой инстанции, рассматривая дело по существу, входит в оценку всех доказательств по делу, непосредственно допрашивая как обвиняемого, так и свидетелей... Суд второй инстанции при рассмотрении дела по жалобе осужденного или по протесту лишен такой возможности. Он имеет перед собой только протокольные записи показаний обвиняемого и свидетелей, а потому при переоценке доказательств более ограничен в своих выводах о виновности или невиновности обвиняемого. Показания людей имеют несравненно большую доказательственную силу, нежели сухие и неизбежно краткие протокольные записи. Однако советское законодательство не ограничивает суд второй инстанции только рамками проверки процессуальных нарушений закона, допущенных органами следствия и судом, который рассматривал дело по существу. Ст. 414 УПК РСФСР обязывает суд второй инстанции проверить, достаточно ли выяснены обстоятельства по делу на предварительном и судебном следствии, достаточно ли обоснован приговор доказательствами виновности или невиновности обвиняемого...
Таким образом, кроме проверки правильности применения закона и обеспечения процессуальных прав осужденного, суд обязан дать оценку справедливости приговора и тому, достаточно ли в деле доказательств виновности осужденного. Если данных для признания обвиняемого виновным собрано на предварительном и судебном следствии недостаточно, и приговор вынесен на основании неполноценного материала, то суд второй инстанции должен отменить такой приговор и направить дело на дополнительное расследование, указав суду или следственным органам, выяснение каких обстоятельств по делу необходимо.
Возможны случаи, когда обвинительный приговор
- 73 -
вынесен в явном противоречии с данными дела, исключающими виновность осужденного. В таких случаях суд второй инстанции может прекратить дело производством, указав в определении на неправильность приговора и приведя в нем мотивы, обосновывающие необходимость прекращения дела.
Бывают случаи, когда суд первой инстанции выносит оправдательный приговор при наличии в материалах предварительного следствия достаточных доказательств виновности, проверенных и подтвержденных на судебном следствии. Суд второй инстанции по протесту прокурора или председателя Верховного суда обязан в таких случаях, проверив обоснованность протеста, отменить неправильный оправдательный приговор с направлением дела для нового рассмотрения в ином составе судей. Однако для отмены оправдательного приговора необходимы достаточно веские очевидные основания, свидетельствующие о том, что оправдательный приговор неправилен и противоречит несомненным фактам, доказывающим виновность оправданного в совершении преступления».
Переходя от этих имеющих чрезвычайно важное значение общих положений к конкретным обстоятельствам дела Верховный суд СССР указывает: «Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РСФСР, отменяя оправдательный приговор по делу Чеснокова, дала указания суду, что при новом рассмотрении дела в основу приговора следует положить показания свидетелей Мартынова и Риттера, «не доверять которым у суда не было никаких оснований». Согласно ст. 423 УПК РСФСР указания Верховного суда обязательны для суда первой инстанции. Преподанные же в такой форме они предопределяют вынесение обвинительного приговора, ограничивая доказательства виновности Чеснокова только показаниями Мартынова, измененными на судебном следствии, недостаточными вследствие их противоречивости и неконкретности для обоснования обвинения Чеснокова... и показаниями Риттера, которым суд не поверил, обосновав в приговоре недостоверность этих показаний. Показания же целого ряда свидетелей, не подтвердивших обвинения и давших положительную характеристику Чеснокову, Судебной коллегией Верховного суда РСФСР безмотивно отброшены.
- 74 -
Ст. 414 УПК РСФСР предоставляет кассационной инстанции право указывать суду на необходимость дополнения доказательств по делу, а не суживать компетенцию суда и ограничивать его право обоснования приговора всеми материалами дела и показаниями всех допрошенных на судебном следствии свидетелей. Советский закон не дает суду второй инстанции права предопределять, каким свидетелям суд первой инстанции должен при рассмотрении дела по существу верить и каким не верить. Таким образом мотивировка определения Судебной коллегии Верховного суда РСФСР является неправильной и незаконной». По этим соображениям определение это было отменено и приговор областного суда оставлен в силе.
По делу Ободовой, которая была предана суду по обвинению в краже и приговором народного суда была оправдана, областной суд по протесту прокурора приговор этот отменил, указав в определении, что народный суд неосновательно оправдал Ободову при доказанности совершения ею преступления. При пересмотре дела в порядке надзора Верховный суд СССР признал этот мотив, содержащийся в определении кассационной инстанции, неправильным. «Сталинградский областной суд... обязан был, если он считал необоснованным оправдание Ободовой, указать, почему вывод народного суда о недоказанности участия Ободовой в хищении 144 кг. пшеницы необоснован, с какими обстоятельствами дела этот вывод находится в противоречии, какие доказательства не приняты судом во внимание и т. п. Противопоставляя же приговору свое утверждение о доказанности обвинения, исключающее по своей форме возможность и необходимость оценки доказательств при новом рассмотрении дела по существу, областной суд вышел за пределы предоставленных ему законом прав».
Эти положения о значении указаний кассационной инстанции по вопросам оценки доказательств относятся не только к суду, вновь рассматривающему - дело по существу, но также и к органам расследования, которые
- 75 -
также оценивают доказательства и приходят к определенным – хотя и предварительным только – выводам о наличии преступления и о совершении его обвиняемым. Поэтому указания, даваемые кассационной инстанцией относительно собирания и рассмотрения определенных доказательств, являются, как было уже указано, обязательными для прокуратуры и для органов расследования, но не могут предрешать тех выводов, какие будут ими сделаны при разрешении вопроса о достаточности или недостаточности собранных по делу доказательств для привлечения данного лица в качестве обвиняемого и в дальнейшем для передачи дела в суд.
Наряду с основным определением, в котором разрешается вопрос об оставлении в силе, отмене либо изменении опротестованного или обжалованного приговора, {кассационная инстанция может вынести также частное определение по отдельным вопросам, возникающим в связи с рассмотрением данного дела. В этих частных определениях вышестоящий суд может обратить внимание суда первой инстанции на такие допущенные по делу нарушения, которые хотя и не влекут за собой отмену либо изменение приговора, но тем не менее не должны иметь места в дальнейшем. Таковы, например, указания на неправильное оформление протокола подготовительного заседания, на отдельные несущественные неточности, имеющиеся е протоколе и др. Эти частные определения могут иметь существенное значение как одна из форм руководства судами первой инстанции и как средство улучшения судебной работы, почему Верховный суд СССР в своем директивном письме от 17 августа 1935 г. № 41 указывает как на один из недостатков этой работы кассационных и надзорных инстанций на то, что «слабо развита практика частных определений, указывающих суду первой инстанции на недочеты, допущенные при рассмотрении дела».
После отмены первоначально вынесенного приговора новое расследование и рассмотрение дела производится в общем порядке с тем, конечно, что должны быть произведены все следственные и судебные действия, указанные в определении кассационной инстанции.
В таком же общем порядке могут быть принесены
- 76 -
кассационный протест и кассационные жалобы на приговор, вынесенный по делу при новом его рассмотрении по существу.
Существенное значение имеет вопрос о праве суда назначить при новом рассмотрении дела наказание более тяжкое по сравнению с тем, какое было назначено ранее вынесенным приговором. Как было указано выше, Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик (ст. 26) допускают такое усиление наказания только в том случае, если ранее вынесенный приговор был отменен по протесту прокуратуры. Это положение полностью принято УПК Белорусской ССР (ст. 424 и УПК Украинской ССР (ст. 350), а также УПК Таджикской ССР (ст. 126), который, кроме того, допускает усиление наказания тогда, «когда при новом расследовании и рассмотрении дела будет установлено новое обстоятельство, которое не было известно суду при первом рассмотрении дела». Другие же кодексы–РСФСР (ст. 424), Грузинской ССР (ст. 423), Азербайджанской ССР (ст. 413) и Армянской ССР (ст. 385) не допускают усиления наказания при новом рассмотрении дела только в том случае, если «первоначальный приговор был отменен по мотивам, указанным в жалобе осужденного».
Отсюда можно сделать вывод, что если кассационная инстанция, рассматривая дело по кассационной жалобе осужденного, признает ее неосновательной, но вместе с тем усмотрит в ревизионном порядке какие-либо нарушения, в жалобе не указанные, и в связи с этим отменит приговор, то при новом рассмотрении дела наказание может быть усилено, несмотря на то, что ранее вынесенный приговор прокуратурой опротестован не был. Еще дальше идут кодексы Узбекской ССР и Туркменской ССР, которые вообще не содержат в себе никаких постановлений об условиях и последствиях вторичного рассмотрения дела и тем самым формально допускают широкую возможность усиления наказания каждый раз, когда суд, вторично рассматривающий дело, признает это необходимым.
Совершенно очевидно, что такая возможность усиления наказания как следствие, того, что ранее вынесенный приговор был отменен по кассационной жалобе самого же подсудимого, могла бы в ряде случаев привести
- 77 -
к тому, что подсудимый, хотя считает приговор неправильным, тем не менее воздержится от принесения кассационной жалобы из опасения усиления наказания при новом рассмотрении дела по существу. Фактически это означало бы ограничение права обвиняемого на защиту и потому все приведенные выше постановления отдельных кодексов, допускающие возможность усиления наказания при новом рассмотрении дела без протеста прокурора на ранее вынесенный приговор, должны считаться утратившими силу, как противоречащие основным принципам советского уголовного процесса и ст. 26 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик. В соответствии с этим постановление 20 Пленума Верховного суда СССР от 8 мая 1928 г., дополненное постановлением 24 Пленума Верховного суда СССР от 3 июня 1929 г., указывает, что в силу статьи 26 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик усиление наказания при новом рассмотрении в суде первой инстанции дел, приговоры по которым были отменены в кассационном порядке, «может иметь место только при наличии опротестования приговора прокуратурой в порядке и в срок, предусмотренные для кассационных протестов УПК союзных республик».
Положение это относится лишь к тем делам, которые после отмены ранее вынесенного приговора переданы на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства и где поэтому суд остается в пределах обвинительного заключения, утвержденного судом. Если же после отмены ранее вынесенного приговора дело передано на новое расследование и в результате этого расследования обвиняемому предъявлено обвинение более тяжкое по сравнению с первоначальным, то в этом случае суд при рассмотрении дела по новой формулировке обвинения не может быть связан размерами наказания, назначенного первым приговором. Так, например, если осужденный по ст. 111 УК РСФСР за халатное отношение к служебным обязанностям принес кассационную жалобу, в результате чего кассационная инстанция отменила приговор и передала дело на новое расследование, причем после этого расследования преступление
- 78 -
обвиняемого было квалифицировано по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1§47 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», то суд, вновь рассматривающий дело, не связан, конечно, размерами наказания, которое ранее было назначено по ст. 111 УК. Стать на иную точку зрения – значило бы признать» что суд при новом рассмотрении дела обязан назначить явно не соответствующее тяжести преступления и не предусмотренное законом наказание только потому, что первоначальное преступление данного лица было по тем или иным причинам неправильно квалифицировано. Исходя из этого, Верховный суд СССР указывает, что установленное ст. 26 Основ уголовного судопроизводства СССР и союзных республик правило о недопустимости усиления наказания при новом рассмотрении дела без протеста прокурора на ранее вынесенный приговор «относится к тем случаям, когда дело передается на новое судебное рассмотрение, т. е. когда ставится вопрос о проверке на суде обвинения, уже сформулированного в обвинительном заключении... В тех же случаях, когда суд второй инстанции, рассматривая дело хотя бы по жалобе подсудимого признает, что дело недостаточно исследовано в стадии предварительного расследования, т. е. когда самый предмет и характер обвинения недостаточно расследованы, вторая инстанция вправе передать дело на доследование, причем в этих случаях орган расследования формулирует обвинение в зависимости от собранных доказательств и при таком положении вещей ни следственные органы, ни суд, вторично рассматривающий дело, не могут считаться связанными ни первоначальной формулировкой, ни первым приговором».
Это же относится и к тем случаям, когда первый приговор отменен по жалобе осужденного для нового рассмотрения дела со стадии судебного разбирательства, причем суд, вторично рассматривающий дело, находит необходимым, ввиду выяснившихся обстоятельств этого дела, изменить квалификацию преступления на более тяжкую. В этом случае суд первой инстанции вправе и обязан направить дело на дополни-
- 79 -
тельное расследование, а затем,– при рассмотрении дела по существу по новой, более тяжкой формулировке обвинения,–также не связан размерами наказания, назначенного ранее вынесенным приговором. «При передаче дела на новое судебное рассмотрение предполагается, что суд будет держаться в пределах обвинения по обвинительному заключению. Задача суда сводится к проверке правильности и обоснованности обвинения в определенных пределах; при этом условии суд не может повысить наказание. Отсюда, однако, не следует, что если суд в процессе вторичного рассмотрения дела обнаружит обстоятельства, подвергающие сомнению самую формулировку обвинения по обвинительному заключению, он во что бы то ни стало обязан вынести приговор по этой формулировке. Вынесение такого приговора находилось бы в противоречии со ст. 319 УПК РСФСР, согласно которой приговор должен явиться результатом внутреннего убеждения судьи, основанного на рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности. С другой стороны, закон, ограничивая суд при. назначении наказания в случае передачи дела на новое судебное рассмотрение по жалобе осужденного, не устанавливает нигде требований, обязывающих суд. в этих случаях вынести приговор по формулировке обвинительного заключения. Само рассмотрение дела подчиняется всем требованиям процессуального закона. Поэтому, если суд, вторично рассматривая дело, обнаружит обстоятельства, которые, по его мнению, должны повлечь изменение формулировки обвинения в сторону отягчения положения подсудимого, он не связан формулой обвинительного заключения только потому, что дело перешло на новое судебное рассмотрение по жалобе осужденного, а вправе, на точном основании ст. ст. 312 и 313 УПК РСФСР, не вынося приговора, передать . дело на новое расследование. В этих случаях дело возвращается в исходное положение т. е. обвиняемому вновь предъявляется обвинение и он наделяется всеми процессуальными гарантиями, предусмотренными для него законом. В зависимости от результатов расследования следственные органы вправе прекратить дело, но они же вправе дать новую формулировку обвинения. Равным образом и суд, которому дело поступит в этом случае не из кассационной ин-
- 80 -
станции, как это сказано в ст. 26 Основ, а из органов следствия на основе вновь проведенного расследования, вправе вынести приговор по новой формулировке обвинения и не может считаться связанным размерами наказания по первому приговору».
§ 7. К кассационному пересмотру приговоров примыкает пересмотр, не вступивших в законную силу определений суда первой инстанции и единоличных постановлений судьи: постановление народного судьи об отказе в возбуждении уголовного дела, постановление народного судьи или председателя соответствующего суда об отказе в восстановлении пропущенного кассационного срока; выносимые при рассмотрении дела по существу определения о направлении дела на доследование; определения, выносимые по вопросам, возникающим в связи с исполнением приговора и разрешаемые судом в порядке ст. 461 УПК РСФСР и др.
Согласно ст. 15 Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик не подлежат обжалованию и опротестованию определения, выносимые верховными судами союзных республик и Верховным судом СССР в качестве судов первой инстанции. Кроме того, действующие уголовно-процессуальные кодексы не допускают обжалования некоторых определений суда первой инстанции. Таковы определения подготовительного заседания, которые могут быть только опротестованы прокурором; определения о наложении взысканий за неподчинение распоряжениям председательствующего в судебном заседании и о мере пресечения, а также определения, выносимые по ходатайствам свидетелей и 3'кспертов о снятии взысканий, наложенных на них за неявку в суд (ст. ст. 237, 347, 348 УПК РСФСР).
Пленум Верховного суда СССР в своем руководящем постановлении от 3 июля 1940 г. № 20/l/y разъяснил, что эти, содержащиеся в кодексах союзных республик указания на ограничение обжалования некоторых определений суда «не противоречат Закону о судоустройстве, а поэтому обязательны к исполнению».
- 81 -
На определения суда первой инстанции и на единоличные постановления судьи прокурором может быть принесен частный протест, а остальными сторонами и другими заинтересованными лицами – частные жалобы. Частные протесты и частные жалобы приносятся в том же порядке и в те же сроки, что и кассационные протесты и кассационные жалобы с тем лишь отличием, что срок для принесения частных жалоб на определения областного, краевого, окружного суда, суда автономной области и Верховного суда автономной республики исчисляется для подсудимого, как и для остальных сторон, с момента вынесения судом данного определения. Равным образом и вопрос о восстановлении пропущенного срока на принесение частного протеста и частной жалобы разрешается в таком же порядке и на тех же основаниях, как и вопрос о восстановлении пропущенного кассационного срока.
Подача частного протеста или частной жалобы приостанавливает приведение в исполнение обжалуемого определения или постановления лишь в том случае, когда это признает необходимым суд, вынесший определение, или судья, вынесший данное постановление (ст. 346 УПК РСФСР).
Частные протесты и частные жалобы на единоличные постановления народного судьи и на определения народного суда рассматриваются вышестоящим судом. Что же касается частных протестов и частных жалоб на определения, выносимые областными, окружными и краевыми судами, судами автономной области и верховными судами автономных республик в качестве судов первой инстанции, то они, согласно ст. 405 УПК РСФСР должны рассматриваться кассационными коллегиями тех же судов.
Но Пленум Верховного суда СССР в своем постановлении от 13 июня 1939 г. разъяснил, что эти постановления уголовно-процессуальных кодексов союзных республик «находятся в противоречии с Законом о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик, согласно которому кассационные коллегии как самостоятельные коллегии упразднены; кроме того, по смыслу ст. 15 этого же закона, определения судов первой инстанции могут быть в установленном законом порядке обжалованы или опротестованы в вышестоящий суд».
- 82 -
В соответствии с этим Пленум Верховного суда СССР постановил, указать всем судам, что «определения областных, краевых, окружных судов, судов автономных областей и Верховных судов автономных республик... могут быть обжалованы и опротестованы только в Верховный суд союзной республики».
Рассмотрение частных протестов и частных жалоб производится вышестоящим судом в таком же порядке, как и рассмотрение кассационных протестов и кассационных жалоб (ст. ст. 431 и 432 УПК РСФСР).
- 83 -
«все книги «к разделу «содержание Глав: 14 Главы: 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. >