Принцип справедливости уголовной ответственности

В рассматриваемом принципе мы выделим два основных компонента. Во-первых, это положение о том, что лицо не может дважды привлекаться к уголовной ответственности за одно и то же преступление. Думается, по этому вопросу вряд ли возникнут споры. Еще в Древнем Риме признавалась невозможность двойного привлечения лица к уголовной ответственности за одно и то же преступление, что выражалось в формуле non bis in idem.

Современным доказательством в пользу данного аспекта может послужить пункт 7 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, где непосредственно регламентируется данное положение.

И, наконец, ч. 1 ст. 61 Конституции Украины гласит: "Никто не может быть дважды привлечен к юридической ответственности одного вида за одно и то же правонарушение". Конкретизацией этого конституционного положения в уголовном праве является рассматриваемый нами аспект принципа справедливости уголовной ответственности.

Второй составляющей данного принципа является дифференциация и индивидуализация уголовной ответственности.

Под дифференциацией чего-либо понимается разделение, расчленение, расслоение целого на различные части, формы и ступени (от лат. differentia – различие).

Применительно к ответственности в уголовном праве дифференциация проявляется уже на том этапе, когда законодатель рассматривает весь спектр ответственности за различные виды преступлений по разделам Особенной части уголовного закона; затем располагает разделы в определенной последовательности; позже разделяет законодательный материал по отдельным видам преступлений внутри раздела, размещая их также в определенной последовательности; и, наконец, в рамках одного вида преступления выделяет квалифицированные и так называемые привилегированные преступления, строя и на этом уровне определенную структуру, последовательность. Кроме того, законодатель предусматривает в Общей части уголовного закона такие институты, как освобождение от ответственности либо от наказания, которые осуществляют "сквозную" дифференциацию ответственности по всей Особенной части уголовного закона, поскольку применимы (в различной степени) практически к каждому виду (подвиду) преступления.

Из принципов уголовного права ближе всего к дифференциации ответственности принцип личной ответственности. Однако он не исчерпывает содержания дифференциации ответственности. Так, принцип виновной ответственности в том числе предполагает и соответствие возложенной на преступника меры ответственности степени его личного вклада в преступное деяние и мере его виновности.

В литературе указывается, что принцип дифференциации ответственности не имеет законодательной базы ни в ныне действующем, ни в проектируемом уголовном законодательстве. Возможно, такое положение частично объясняется субъектом дифференциации: рассматриваемый принцип адресован в первую очередь законодателю, а уголовный закон – правоприменителю.

Однако не следует забывать, что именно в уголовном законе воплощается дифференциация ответственности законодателем. Кроме того, развитое законодательство предполагает не только оптимальную редакцию уголовно-правовых институтов, призванных закрепить средства дифференциации ответственности, но и выделение  общего  положения  о  дифференциации  уголовной  ответственности. Представляется, что последнее может и должно найти законодательную регламентацию в числе принципов уголовного права, являясь ярким примером проявления регулятивности принципов уголовного права на втором уровне.

Схематически можно охарактеризовать следующие основные этапы процесса дифференциации уголовной ответственности:

1) субъектом дифференциации является законодатель;

2) сущностью – разделение, расслоение уголовной ответственности;

3) основанием – характер и степень общественной опасности преступления и личности виновного;

4) средства дифференциации ответственности составляют логическую структуру содержания дифференциации;

5) процесс дифференциации детерминирован порядком применения ее средств.

Таким образом, дифференциация уголовной ответственности может быть охарактеризована как градация, разделение, рассмотрение ответственности в уголовном законе, в результате которой законодателем устанавливаются различные уголовно-правовые последствия в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного.

Дефиниция дифференциации ответственности характеризует основные сущностные черты данного процесса и может быть использована при законодательной регламентации этого принципиального для уголовного права положения.

Дифференциация ответственности как явление представляет собой направление развития, принцип, руководящую идею права вообще и уголовной политики в частности. В плане качественного положения права под дифференциацией ответственности понимают установление в законе различных ее видов в зависимости от характера и степени общественной опасности правонарушения. Например, к дифференциации ответственности относят ее распределение по отраслям права. Соответственно, в уголовном праве под дифференциацией ответственности, как правило, понимают установление уголовным законом различных видов (форм, объема, меры) ответственности в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления и личности виновного.

На наш взгляд, положение о дифференциации ответственности в уголовном праве целесообразно отразить в рамках формулировки принципа справедливости.

Содержание принципа ответственности за преступление не может быть поставлено в исключительную зависимость от общественной опасности преступления, как это делают, например, Н.А. Беляев и П.А. Фефелов. Видимо, прав законодатель, который связывает справедливость мер ответственности с оценкой не только преступления, но и личности преступника, а также иными обстоятельствами дела (ч. 3 ст. 65 УК Украины).

Необходимо подчеркнуть, что сторонники узкого понимания прин­ципа справедливости не отрицают значения учета личности для определения меры ответственности. Другое дело, что учет личности они связывают не с принципом спра­ведливости, а с принципом гуманизма или индивидуализации ответственности.

Односторонность принципа справедливости В.Н. Бурлаков видит в требовании учитывать лишь общественную опасность деяния, признавая при этом, что назначен­ное наказание будет справедливым, если оно соразмерно с тяжестью совершенного преступления и личностью виновного. Однако учет личности он связывает с принципом гуманизма.

По мнению Н.М. Кропачева, противоречиво выглядит и сформулирован­ное П.П. Осиповым определение уравнивающего и распределяющего аспектов спра­ведливости. Последний утверждает, что под справедливостью как принципом на­значения наказания следует понимать, с одной стороны, требование об одинаковой официальной оцен­ке поступков лиц, совершивших общественно опасные деяния, подпадающие   под признаки, указанные в уголовно-правовой норме, и обязанность реагировать на пре­ступления уголовно-правовыми средствами (уравнивающий аспект) и, с другой, требование об обеспечении соразмерности между преступлением и мерой уголовно-правового воздействия, соответствующей научно обоснованным идеологическим представлениям, закрепленным в уголовном законе (распределяющий аспект).

Неясно, однако, почему в представлении Н.М. Кропачева уравнивающий аспект справедливости в концепции П.П. Оси-пова увязывается с оценкой правоохранительными органами не только поведения, но и личности пре­ступника, а распределяющий – только с оценкой преступления? На наш взгляд, автор в обоих случаях не затрагивает вопроса учета личности, опять же относя его к принципу гуманизма.

Справедливость – это оценочная категория. Говорить о справедливости или несправедливости того или иного явления означает давать ему оценку. Однако "в от­личие от других категорий этики, носящих оценочный характер, с позиций справедливости оцениваются не отдельные явления, а соотношение явлений". Справедли­вость представляет собой, как пишет Г.В. Мальцев, "принятый обществом или гос­подствующим классом в качестве нравственно оправданного и правильного масштаб для соизмерения действий субъекта в пользу (или во вред) общества и других лиц с ответными действиями последних". Таким образом, справедливость – нравствен­но обоснованный критерий соразмерности деятельности людей, групп, классов, госу­дарств.

В уголовном праве такими соразмерными категориями являются не преступление и наказание, не преступление и уголовная ответственность, а преступление и ответственность за преступление. Об этом свидетельствует не только взаимосвязь категорий "уголовная ответственность" и "наказание", но и трансформация принципа неотвратимости уголовной ответственности за преступление, уже показанная нами.

Ответственность за преступления может быть двух видов, каждый из которых имеет несколько форм реализации: 1) уголовная ответственность (без назначения наказания, с назначением наказания и последующим освобождением от отбывания наказания, с назначением и последующим отбыванием наказания); 2) освобождение от уголовной ответственности. 

Справедливость представляет собой диалектическое сочетание элементов равен­ства и неравенства. Она выражается не только в равном отношении к равным (уравнивающий аспект), но и в неравном отношении к неравным людям (распределяю­щий аспект).

Таким образом, принцип справедливости мер уголовно-правового воздействия имеет две стороны: уравнивающую и распределяющую. Уравнивающая сторона находит (должна находить) выражение в равных (единых) основаниях и пределах ответственно­сти за преступления, а распределяющая – в индивидуализации правовых рамок конкретных форм уголовной ответственности в зависимости от общественной опасности преступления, личности преступника и других обстоятельств дела.

Требование учета личности преступника распространяется на обе стороны прин­ципа справедливости, правда, каждая отражает свои границы учета этого требования. Общественная опасность преступления не характеризует лишь внешнее проявление преступного деяния. Это свойство совокупности всех его объективных и субъективных признаков. Если это так, то требование соответствия пределов ответственности за преступление его общественной опасности предполагает зависимость ответственности не только от объективных признаков деяния, но и от субъективной стороны преступления, а  в пределах состава преступления – от определенных   личностных признаков   субъекта преступления.   Столь ограниченный характер влияния  субъективных свойств преступления на со­держание уравнивающего аспекта справедливости предопределен взаимосвязью сущности преступления – его общественной   опасностью, и сущности ответ­ственности за преступление – общественной полезностью, которая проявляется в раз­личных видах и формах государственного осуждения преступника и совершенного им деяния.

Уравнивающему аспекту принципа справедливости в наибольшей степени соответствует такая законодательная система мер ответственности, в которой влияние свойств личности преступника на выбор вида ответственности (уголовная или иная) ограничивается признаками состава преступления (то, о чем мы говорили в ходе рассмотрения принципиального положения о составе преступления).

Если при определении вида и формы ответственности на первый план выходит то, за что лицо подлежит осуждению – что он совершил, и в этом смысле общественная опасность преступления является единственным основанием криминализации и дифференциации ответственности, то при определении вида, размера, порядка от­бывания наказания, пределов условного осуждения, решении вопросов применения условного и условно-досрочного освобождения от отбывания наказания в полной ме­ре должно учитываться то, что преступник собой представляет, к кому ответственность применяется.

Итак, мы рассмотрели два основных аспекта принципа справедливости уголовной ответственности и можем определить его следующим образом:

Наказание и иные уголовно-правовые последствия совершения преступления назначаются дифференцированно, с учетом степени тяжести совершенного преступления, личности виновного и обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность.

Никто не может быть привлечен к уголовной ответственности за одно и то же преступление более одного раза.

Осуществление принципа справедливости при реализации уголовной ответственности многоаспектно. Это объясняется необходимостью дальнейшей социально-юридической оценки посягательства, которая на основе правовых критериев производится органами следствия и судом применительно к каждому индивидуально неповторяющемуся акту общественно опасного поведения. Без такой конкретизации, учета особенностей субъекта преступления применение нормы не будет способствовать выполнению целей наказания, окажется в противоречии с большинством принципов уголовного права, и в первую очередь равенства граждан перед законом, гуманизма, иначе справедливости.

Приведем пример. И. был признан виновным в совершении разбойного нападения и умышленного убийства двух лиц из корысти и с особой жестокостью. Так, 10 августа 2000 года И., находясь в состоянии алкогольного опьянения  в квартире супругов Ш. и В., с целью завладения их имуществом и умышленного убийства супругов сначала ударил В. молотком по голове, затем ножом в шею и отверткой в голову. После этого он ударил Ш. ножом в живот, голову и плечо. От полученных ранений потерпевшие скончались, а И., завладев их имуществом и деньгами, с места происшествия скрылся.

И. был приговорен к 15 годам лишения свободы с отбыванием первых 7 лет в тюрьме, а последующих – в ИТК усиленного режима. В качестве возмещения морального ущерба в пользу потерпевшего с И. взыскали 70 тысяч гривень.

В своем определении судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда указала, что суд при назначении И. наказания не выполнил требований ст.  39 УК Украины по учету характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного и отягчающих и смягчающих ответственность обстоятельств.

Из материалов дела видно, что при назначении И. наказания суд исходил из того, что обвиняемый имеет на содержании малолетнего ребенка и удовлетворительно характеризуется. Однако И.О. и И.И. (бабушка и супруга осужденного) показали, что последний вследствие злоупотребления спиртными напитками долгое время нигде не работал, находился на их содержании, выносил и продавал домашние вещи, а деньги тратил на выпивку.

И. не отрицал этих показаний, они полностью совпадают с его бытовой характеристикой. Таким образом, суд при назначении наказания не должен был учитывать указанные обстоятельства.

Кроме того, как видно из приговора, суд назначил наказание без учета имеющихся в деле обстоятельств, отягчающих ответственность: совершение преступления в отношении лиц преклонного возраста и совершение преступления в состоянии алкогольного опьянения.

В соответствии с материалами дела погибшие являлись участниками ВОВ, заслуги которых перед Родиной были отмечены высокими государственными наградами.

Принимая во внимание все вышесказанное, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Украины определила, что наказание, назначенное И. судом, является явно несправедливым по причине его мягкости, и направила дело на новое судебное рассмотрение.

Мы видим, что "справделивость" применительно к уголовному праву понимается судьями очень широко и зачастую неоднозначно. Анализ подобных судебных решений позволяет сделать вывод о необходимости систематизации и обобщения критериев справедливости как принципа уголовного права с использованием в качестве основного ориентира массива прав человека, поскольку основная социальная ценность, установленная Конституцией, – это человек, его жизнь и здоровье, неприкосновенность и безопасность.

Принципы справедливости, равенства граждан перед законом и гуманизма нельзя рассматривать отдельно друг от друга, так как они, по существу, отражают уравнительную и распределительную стороны справедливости. В юридической литературе отмечалось, что в уголовном праве уравнительный аспект справедливости находит свое выражение в равенстве граждан перед законом, единых основаниях и пределах ответственности, а распределительный – в индивидуализации наказания с учетом объективных свойств деяния и личности человека, его совершившего.

Нельзя признать обоснованной попытку выделения среди принципов главного, как это делают Н.М. Кропачев и В.А. Навроцкий, хотя бы на том основании, что вряд ли возможно выделение сущностного критерия, по которому можно было бы дифференцировать принципы как проявления одной правовой материи высшей степени абстрактности на более и менее значимые.

Итак, мы рассмотрели отраженные в действующем уголовном законодательстве и анализируемые в науке положения, имеющие в уголовном праве принципиальный характер. Однако, и это естественно, в литературе выделяются и другие принципы.

Как указывает Т.В. Кленова, П.А. Фефелов в качестве специфических принципов уголовного права называет неотвратимость и индивидуализацию наказания, а их, в свою очередь, дополняет не имеющими общеотраслевого значения принципами соответствия наказания тяжести совершенного преступления и экономии принудительных мер.

Несостоятельность такого принципа, как неотвратимость наказания, была рассмотрена нами выше. Следовательно, необходимо говорить не о соответствии наказания и преступления, как это делают П. Фефелов и Н. Коржанский, а о соответствии преступления и ответственности за преступление. Что касается экономии уголовной репрессии у Н. Коржанского или экономии принудительных мер у П. Фефелова, то это, скорее, направление уголовной политики, чем принцип уголовного права.

Предлагаемый Н. Коржанским принцип полноты вменяемости, на наш взгляд, полностью охватывается принципами законности и равенства, поэтому нет оснований выделять его в качестве отдельного положения. Кроме того, следует не согласиться с автором в вопросе его формулировки. Не "лицу, привлеченному к ответственности", должно вменяться все, им содеянное, а лицу, совершившему преступление. Такой подход будет соответствовать концепции уголовно-правовых отношений, их структуре и времени возникновения.

Принцип преимущества смягчающих обстоятельств над отягчающими – это принцип уголовно-правовой квалификации.

Принцип большей наказуемости групповых преступлений вряд ли стоит выделять, поскольку логическим продолжением этого станет необходимость выделения принципов: большей наказуемости повторных преступлений; преступлений, совершенных на почве расовой, национальной или религиозной принадлежности; преступлений, имеющих тяжкие последствия; преступлений, совершенных с особой жестокостью, и т.д. Очевидно, что это нецелесообразно.                                                          

Таким образом, мы видим, что разработка проблемы принципов уголовного права позволяет и заставляет затрагивать фундаментальные институты уголовного права, давать ответы на ключевые вопросы в этой сфере. И  сегодня перед наукой стоит задача выделения и формулирования принципов, которые бы в полной мере характеризовали существующее уголовное право, выраженное в новом УК, тем более, что, как мы помним, уголовное право базируется на соответствующих принципах.

Первым препятствием на пути к выявлению взаимосвязи между отдельными институтами Общей части уголовного права и принципами является отсутствие их системы, поскольку формально ни одно положение УК не названо законодателем принципом. Тем не менее, ориентируясь на принципы, выделяемые наукой, и на нашу позицию в этом вопросе, представленную выше, мы попытались проанализировать текст Общей части УК.

В результате этого мы пришли к выводу, что в целом основные принципы уголовного права реализованы в нормах уголовного закона, что показано на разработанных нами схемах. Однако отдельные положения УК вызывают вопросы.

Так, положение ч. 2 ст. 1 УК Украины, где жестко увязаны преступление и наказание, вступает в противоречие с тенденцией ухода от неотвратимости ответственности, а тем более наказания, четко выраженной в новом УК, что было показано нами выше.

Тезис ч. 5 ст. 3 УК Украины о необходимости соответствия законов Украины об уголовной ответственности положениям международных договоров Украины нуждается в доработке. С одной стороны, остается неясным, что конкретно понимать под "положениями, содержащимися в действующих международных договорах". Попадает ли в эту категорию, например, массив прецедентов Европейского Суда по правам человека. Хотя эти прецеденты конструктивно не содержатся в ратифицированной Украиной Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, регламентирующей деятельность Суда, они неотъемлемая часть процесса применения норм этой Конвенции, обязательных и для Украины. 

В ч. 3 ст. 3 УК Украины содержится положение, которое традиционно в науке уголовного права считается квинтэссенцией принципа законности: "Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются этим Кодексом". Но почему тогда, регламентируя пределы действия УК во времени, законодатель в ч. 2 ст. 4 УК говорит только о "преступности и наказуемости деяния", забывая об "иных уголовно-правовых последствиях"?

Один из уже рассмотренных нами аспектов принципа справедливости содержится в ч. 3 ст. 2 УК Украины – это формула "non bis in idem". Дальнейшей конкретизацией ее можно считать ч. 2 ст. 7 УК, где сказано, что "лица, которые за совершенные ими преступления понесли уголовное наказание за пределами Украины, не могут быть привлечены в Украине к уголовной ответственности за эти преступления". Возникает вопрос: почему только уголовное наказание принимается во внимание? Ответ на него дает комментарий к УК Украины, разъясняющий, что Европейская конвенция о передаче производства по уголовным делам приравнивает к лицам, понесшим уголовное наказание, лиц, осужденных без назначения наказания, в отношении которых было вынесено решение о применении принудительных мер воспитательного или медицинского характера, а также лиц, которые были оправданы или освобождены судом от уголовной ответственности. Причем лица, которые были освобождены от уголовной ответственности органом дознания, следователем или прокурором, в эту категорию не попадают, хотя и следователь, и прокурор имеют право прекращать уголовные дела по реабилитирующим основаниям. На наш взгляд, эти положения должны найти свое отражение в нормах УК, иначе вышеприведенная Конвенция претендует на статус источника нашего уголовного права, поскольку регламентирует вопросы, относящиеся к квалификации преступлений.

В соответствии с ч. 1 ст. 9 УК Украины "приговор суда иностранного государства может быть учтен, если гражданин Украины, иностранец или лицо без гражданства были осуждены за преступление, совершенное за пределами Украины, и снова совершили преступление на территории Украины". Следовательно, данная статья неприменима в случаях, когда лицо совершило новое преступление за пределами территории Украины, но привлекается к уголовной ответственности по УК Украины в порядке ч. 1 ст. 7 УК. Если это так, то мы имеем явный пробел в Уголовном кодексе, нуждающийся в устранении.

Кроме того, положения ст. 9 УК Украины противоречат ч. 3 ст. 3 УК, так как в этом случае на квалификацию влияет не только УК Украины.

Статья 46 УК Украины регламентирует освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением лица, впервые совершившего преступление небольшой тяжести, с потерпевшим. Однако остается неурегулированным случай, когда ущерб причинен организации и потерпевшего в уголовном деле нет. Необходимо заметить, что это прямое нарушение принципа оснований уголовной ответственности в части их равенства, так как потерпевший не является признаком состава преступления, а следовательно, составы здесь тождественные, но различное содержание обязанности по привлечению к уголовной ответственности за их совершение, о чем мы подробно говорили ранее.

Кроме того, вряд ли целесообразно ограничивать правоприменителя в учете обстоятельств, указанных в ст.ст. 66, 67 УК Украины, только назначением наказания. Необходимо распространить это на все варианты реакции государства на совершение преступления.

Анализ Общей части Уголовного кодекса Украины показывает, что вся совокупность традиционно выделяемых принципов уголовного права во всем многообразии вариантов их определений не в полной мере несет в себе те признаки, о которых мы говорили ранее. Мы имеем в виду то, что принципы должны определять структуру уголовного права и давать представление о его методе. В Общей части Уголовного кодекса содержатся три раздела, место которых в структуре уголовного права и роль в методе уголовно-правового регулирования не отражены в традиционных принципах или отражены недостаточно отчетливо. Это раздел VI "Соучастие в преступлении", раздел VII "Повторность, совокупность и рецидив преступлений" и раздел XV "Особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних".

Разделы VI и VII законодательно закрепляют две концептуальные модели: ситуацию, когда признаки одного состава преступления имеются в деяниях нескольких субъектов, и ситуацию, когда в деянии одного субъекта имеются признаки нескольких составов преступлений. Существование особенностей уголовно-правовой квалификации в таких случаях не вызывает сомнения и подтверждается самим фактом существования в УК специальных разделов. Однако все это никак не отражено в традиционно предлагаемых системах принципов. В результате, во-первых, присутствие указанных норм в структуре УК нелогично, а во-вторых, содержание метода уголовно-правового регулирования не имеет принципиальной основы в указанных нами выше двух концептуальных ситуациях, которые в практике правоприменения встречаются достаточно часто. Иными словами, эти правила квалификации появляются как бы "ниоткуда", что совершенно недопустимо.

Обратимся к практике. Так, 27 сентября 1996 года Д. и Т. по предварительному сговору совершили разбойное нападение на Н. Т. нанес потерпевшему семь ударов ножом в голову, шею и живот, после чего к Н. подбежал Д. и сорвал с руки барсетку с деньгами. От полученных телесных повреждений Н. скончался. Судом эти действия осужденных были квалифицированы: по ч. 3 ст. 142 УК – как разбойное нападение, совершенное по предварительному сговору группой лиц, соединенное с причинением потерпевшему тяжких телесных повреждений, и по п. "а" ст. 93 УК – как умышленное убийство из корыстных побуждений.

Суд обоснованно признал Т. виновным в совершении разбойного нападения по предварительному сговору группой лиц, соединенного с причинением тяжких телесных повреждений, и умышленного убийства из корыстных побуждений, правильно квалифицировав его действия по ч. 3 ст. 142 и п. "а" ст. 93 УК.

Однако суд без достаточных оснований пришел к выводу о том, что в совершении умышленного убийства Н. принимал участие Д. Собранные по делу доказательства позволяют считать, что со стороны Д. в данном случае имел место эксцесс исполнителя.

Исходя из этого, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда определила, что приговор в части осуждения Д. по п. "а" ст. 93 УК подлежит отмене, а дело – прекращению за отсутствием в действиях Д. состава преступления. Кроме того, действия Д. были переквалифицированы с ч. 3 на ч. 2 ст. 142 УК.

Настоящий пример дает возможность показать тесную взаимосвязь между институтами состава преступления и соучастия на принципиальном уровне, тем более, что положение, конкретизацией которого является институт соучастия, отвечает требованиям, предъявляемым к принципам уголовного права: определяет структуру уголовного права, отражает представления о справедливости относительно уголовного права, дает представление о методе уголовного права.   

Из тех же самых соображений заслуживает большей регламентации на принципиальном уровне и раздел XV, который полностью посвящен уголовной ответственности несовершеннолетних. Это представляется вполне логичным в свете общеправовой тенденции подхода к деяниям несовершеннолетних субъектов с особых позиций.

Все эти моменты мы попытались учесть при конструировании системы принципов уголовного права, которая может быть включена в действующий УК.

Принцип 1. Законность в сфере уголовной ответственности

Преступность деяния, а также наказуемость и иные уголовно-правовые последствия его совершения  определяются только Уголовным кодексом, кроме случаев, когда в соответствии с настоящим Кодексом применяются также нормы международных договоров.

Применение закона об уголовной ответственности по аналогии запрещается.

Законы Украины об уголовной ответственности должны соответствовать положениям, которые содержатся в действующих международных договорах, согласие на обязательность которых дано Верховной Радой Украины, а также актам применения этих договоров международными судебными инстанциями.

Закон об уголовной ответственности применяется в соответствии с его толкованием, которое дает Верховный Суд  Украины. 

Принцип 2. Основания уголовной ответственности

Уголовная ответственность наступает лишь за общественно опасное деяние, содержащее состав преступления, предусмотренный этим Кодексом, независимо от расы, цвета кожи, политических, религиозных и иных убеждений, пола, этнического и социального происхождения, имущественного положения, места жительства, языковых или иных различий, характеризующих лицо, его совершившее.

Если деяние лица содержит признаки нескольких составов преступлений, или одно преступление совершено несколькими субъектами, применяются специальные правила, установленные настоящим Кодексом.

Принцип 3. Уголовная ответственность только за виновное деяние

Лицо считается невиновным в совершении преступления и не подлежит уголовной ответственности, пока его вина не будет доказана в законном порядке и установлена обвинительным приговором суда.

Принцип 4. Гуманизм в сфере уголовной ответственности

Наказание и иные уголовно-правовые последствия совершения преступления не имеют своей целью причинение физических страданий либо унижение человеческого достоинства.

В случае назначения наказания лицу, совершившему преступление, оно должно быть необходимым и достаточным для его исправления и предупреждения новых преступлений.

Принцип 5. Справедливость в сфере уголовной ответственности

Наказание и иные уголовно-правовые последствия совершения преступления назначаются дифференцированно, с учетом степени тяжести совершенного преступления, личности виновного и обстоятельств, смягчающих и отягчающих ответственность.

Никто не может быть привлечен к уголовной ответственности за одно и то же преступление более одного раза.

Принцип 6. Уголовная ответственность несовершеннолетних

При применении УК к несовершеннолетним учитываются особенности их уголовной ответственности, указанные в этом Кодексе.

Подобная система принципов уголовного права требует  внесения соответствующих изменений в структуру УК и в текст ряда его норм, редакции которых мы предлагаем.

Ч. 2 ст. 1 УК Украины

Для осуществления этой задачи Уголовный кодекс Украины в соответствии с принципами уголовного права определяет, какие общественно опасные деяния являются преступлениями и какие уголовно-правовые последствия влечет их совершение.

Ч. 2 ст. 4 УК Украины

Преступность деяния, а также наказуемость и иные последствия его совершения определяются законом об уголовной ответственности, который действовал на момент совершения этого деяния.

Ч. 2 ст. 7 УК Украины

Если деяния лиц, указанных в ч.1 этой статьи, получили уголовно-правовую оценку за пределами Украины, они не могут быть привлечены в Украине к уголовной ответственности за эти деяния.

Ч. 1 ст. 9 УК Украины

Приговор суда иностранного государства может быть учтен, если гражданин Украины, иностранец или лицо без гражданства были осуждены за преступление, совершенное за пределами Украины, и привлекаются к уголовной ответственности за совершение иного преступления в соответствии с УК Украины.

Ст. 46 УК Украины

Лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, освобождается от уголовной ответственности, если оно примирилось с лицом, которому преступлением причинен вред, и возместило причиненный ущерб либо устранило этот вред.

Удалить из УК Украины: ч. 2 ст. 65 УК Украины, п. 3 ч. 1 ст. 65 УК Украины, ч. 3 ст. 50 УК Украины.

На наш взгляд, эта система в достаточной степени отражает структуру действующего уголовного права Украины, показывает метод уголовно-правового регулирования, соответствует современным представлениям о справедливости в сфере уголовной юстиции.

Необходимо отметить, что предлагаемая к закреплению в УК система принципов, без сомнения, не отвечает в полной мере требованиям, которые мы предъявляем к системе принципов уголовного права. Она лишь является выходом из создавшегося положения, когда вариант решения проблемы принципов в действующем УК в силу своей неоднозначности, по сути, сводит на нет положительный эффект присутствия принципов в Уголовном кодексе.

Предлагаемые в настоящей работе принципы – это принципы действующего уголовного права в той максимально приближенной к научным достижениям форме, которая может быть предложена сегодня. Такое решение позволит осуществить апробирование принципов, попытку их внедрения в правовое поле, и этот опыт может и должен быть востребован позднее, когда не принципы будут "подгоняться" под действующий УК, а кодекс будет построен в соответствии с ними.