§3. МЕТОДИКА   ИССЛЕДОВАНИЯ ПРИЗНАКОВ ПИСЬМЕННОЙ РЕЧИ

В ходе предварительного изучения материалов, поступив­ших на исследование, эксперт не только уясняет характер за­дания и пределы исследования, знакомится с объектами экс­пертизы, но и определяет принципиальную    возможность ис­пользования признаков письменной речи. В случае, если доку­мент содержит характерные признаки письменной речи, такое исследование, как правило, возможно, но для его проведения нужны еще надлежащие образцы письма подозреваемых, не­которые сведения    о последних и об    условиях    выполнения текста.

Свободные образцы письма должны быть    выполнены на том же языке, что и исследуемый текст, относиться ко време­ни его исполнения    и соответствовать    ему    по    назначению* 254

и содержанию. Так, если подлежат исследованию признаки письменной речи в каком-то официальном документе (заявле­ние, докладная записка и т. п.), то и образцы должны пред­ставлять собой тексты, выполненные в официально-деловом стиле; если—в анонимном письме, то желательно, чтобы и об­разцы представляли собой рукописи, написанные в эпистоляр­ном стиле. Исследование признаков письменной речи требу­ет гораздо большего по объему сравнительного материала, чем исследование почерка. Это относится и к свободным, и к экспериментальным образцам.

Экспериментальные образцы следует отбирать в виде тек­стов, представляющих собой изложение на тему, избранную самим подозреваемым или предложенную следователем (су­дом), и текстов, полученных под диктовку. Для исследования письменной речи не могут быть использованы переписанные тексты. Тема для изложения должна быть близкой по содер­жанию к исследуемому документу. Кроме упомянутых образ­цов, могут понадобиться тексты, выполненные под диктовку. Желательно, чтобы последние содержали слова из исследуе­мого документа, в которых подозреваемым допущены орфо­графические ошибки, и предложения, в которых имелись пунк­туационные ошибки.

В процессе предварительного изучения материалов экс­перт определяет, соответствуют ли образцы указанным тре­бованиям и не выполнены ли они с искажением признаков письменной речи.

Из постановления (определения) о назначении экспертизы и других материалов дела эксперту важно почерпнуть сведе­ния об условиях выполнения исследуемого документа, его наз­начении и роли в событии расследуемого преступления или рассматриваемых судом правоотношений. Иногда большое зна­чение приобретают данные об условиях, в которых написан текст, психическом и физическом состоянии человека, испол­нявшего документ: писался ли он в обычных условиях или не­обычных, в состоянии возбуждения, под давлением угроз, в момент опьянения и др. Что касается сведений о личности предполагаемых исполнителей, то здесь важно следующее: возраст, образование, профессия, место рождения, родной язык, на каком языке обучался в школе, знание языков ино­странных и народов СССР, в каких областях и республиках проживал и на протяжении какого времени, страдает ли пси­хическими заболеваниями, алкоголизмом, был ли болен (и чем) в период, когда, судя по обстоятельствам дела, испол­нялся исследуемый документ.

255-

После ознакомления с исследуемым документом, образца­ми, данными об условиях исполнения документа и личности предполагаемых исполнителей, эксперт переходит к раздель­ному исследованию признаков письменной речи.

Изучение текста начинается с уяснения его содержания. В литературе    имеются    высказывания    о необходимости включения в число общих признаков письменной речи содер­жания (темы, сюжета) документа.    Содержание   излагаемых в рукописи мыслей    действительно    может    характеризовать личность писавшего. Так, в рукописи могут излагаться факты, которые, как видно из обстоятельств дела, известны лишь оп­ределенному кругу людей или даже одному   человеку. Сопо­ставление этих фактов приобретает иногда в процессе рассле­дования определенное значение. Но установление их выходит за пределы компетенции эксперта, который   вправе дать   за­ключение лишь на основании фактов, установленных    лично им, путем использования своих специальных знаний. Для ука­занного же исследования требуется анализ многих материа­лов дела и доказательств в их совокупности, что, естественно, доступно лишь судам и следователям.

Сказанное, однако, не означает, что эксперт может игно­рировать содержание документа. Хотя содержание нельзя рассматривать в качестве идентификационного признака, его нужно изучать в процессе исследования, только тогда можно дать полную оценку языковым средствам, использованным автором, и другим признакам письменной речи.

Рассмотрим это на примере. Исследовался документ, со­держанием которого была весьма серьезная и требующая глу­боких знаний экономики тема. Документ характеризовался сложной и оригинальной композицией, способствующей об­разному и убедительному анализу экономики крупного пред­приятия. В то же время в тексте имелось множество орфогра­фических ошибок, отсутствовали знаки препинания. В почер­ке были заметны искажения, отображавшие попытку снизить его выработанность.

Сравнение признаков письма в документе и образцах письма подозреваемого В. показало совпадение индивидуаль­ного комплекса частных признаков почерка. Вместе с тем от­мечались различия степени выработанности почерка, степени развития навыков грамотности, которые в образцах были намного выше, чем в оспариваемом документе. В подобных условиях анализ содержания документа и признаков письмен­ной речи дает основания для вывода, что степень грамотности письма исполнителя рукописи, как и степень выработанности почерка, умышленно снижены, различия признаков письмен-256

ной речи не являются    существенными и не могут влиять на заключение о наличии тождества.

Ознакомление с содержанием документа позволяет полу­чить представление о первом и важнейшем общем признаке—-уровне владения письменной речью. Затем определяется сте­пень развития грамматических и стилистических навыков, анализируются особенности навыков использования языковых средств и другие общие и частные признаки в последователь­ности, указанной в предыдущем параграфе.

Для изучения признаков письменной речи важна полнота их анализа в стадии раздельного исследования. Если в иссле­довании почерка допустимы иногда приемы непосредственно­го сравнения признаков, то в исследованиях письменной речи может быть использовано только сравнение оценочных дан­ных о признаках. Такие оценочные суждения получают в ре­зультате раздельного изучения и анализа документа и об­разцов.

Возможности анализа признаков письменной речи зависят от объема и назначения рукописи. В небольших стандартных текстах (например, в заявлениях) часто не удается выявить и проанализировать признаки, отражающие стилистические навыки, навыки архитектоники изложения или получить пред­ставление об использовании фразеологических средств языка. При изучении подобных текстов основное внимание уделяет­ся отображениям грамматических навыков, навыков акценти­рования и т. п.

Ограничивает возможности исследования и выполнение текста в строго определенном функциональном стиле — юри­дическом, математическом и т. п. В таких случаях умень­шаются не только возможности использования разнообразных языковых средств, даже если исполнитель ими владеет, и сло­варного запаса, но появляются стандартные и весьма распро­страненные специальные выражения и термины.

Анализ признаков в процессе раздельного исследования производится с целью отнесения их к определенной группе со­гласно рассмотренной ранее классификации. Вместе с тем уже в процессе раздельного исследования эксперт выделяет в до­кументе, а иногда и в образцах признаки, которые в даль­нейшем могут быть использованы для сравнительного иссле­дования.

Для сравнительного исследования отбираются лишь при­

знаки существенные, т. е. отражающие    устойчивые   давыки

пишущего. Поэтому эксперту очень важно    знать   способы и

пределы искажения признаков письменной речи. Это поможет

9—3450  257

ему не только установить факт искажения и отобрать приз­наки для сравнительного исследования, но и судить об иден­тификационной значимости признаков.

В целях искажения признаков письменной речи, как пра­вило, применяется маскировка; имитация встречается реже. Объясняется это тем, что для маскировки достаточно преодо­леть свои навыки и произвольно изменить признаки, при ими­тации же нужно еще воспроизвести особенности письменной речи другого человека. Но даже маскировка удается только1 лицам, хорошо владеющим письменной речью, способным за­метить те особенности своей речи, которые подлежат измене­ниям.

Маскировка, как об этом свидетельствуют экспертная практика и специальные экспериментальные исследования1, производится в основном путем упрощения изложения, сни­жения уровня грамотности и отказа от сложных языковых средств. Искажающие свою письменную речь лишь видоизме­няют присущие ей признаки, используют за счет сокращения привычных вариантов признаков (или полного отказа от них) те варианты, которые ими обычно редко применяются.

Рассмотрим наиболее характерные приемы маскировки признаков письменной речи.

1. Снижение грамотности письма. Примерно в 50% случа­ев, когда пишущие прибегают к маскировке, искажается ор­фография. Это обычно проявляется в написании слов таким образом, как их произносят люди с низкой степенью развития грамматических навыков. Чаще других появляются следую­щие «ошибки»:

—            неправильное употребление безударных    гласных — о

заменено а («пракурор»), е заменено и (очиридь», «ривизия»);

отсутствие требуемого   мягкого   или    твердого   знака

(«платя», «подезд»);

лишние мягкие знаки («пьянствують»);

пропуск одной из   подлежащих   удвоению   согласных

(«каса»);

неправильное написание частиц «не» и «ни» с частями

речи, приставки «с» («зделали»);

—• пропуск, перестановка или замена букв («афтобеогра-фия»).

Лица, допускающие в обычных условиях орфографические ошибки, повторяют их часто и в рукописях, выполненных с маскировкой письменной речи, наряду с новыми, сделанны­ми умышленно.

1 В настоящей работе использованы данные об искажениях письменной речи, полученные Г. Д. Марковой.

Преднамеренные пунктуационные ошибки встречаются примерно в 20% случаев маскировки признаков письменной речи. Чаще всего это отсутствие нужных запятых, реже — по­явление лишних знаков препинания (например, между глав­ными членами предложения). Наиболее устойчивым остается привычное употребление таких знаков препинания, как точки, лишь иногда их опускают.

Искажение синтаксиса встречается столь же часто, как и преднамеренные пунктуационные ошибки. Оно заключается в нарушениях порядка слов внутри предложений, а иногда — в отказе от членения текста на предложения.

2.             Упрощение стиля изложения. В целях упрощения обыч­

но оперируют средствами более   «простого»,    разговорного и

даже бытового стиля изложения  («просторечия»).

Для маскировки стиля используются стереотипные фразы, повторения в каждом предложении последнего слова преды­дущего предложения, назойливо однообразные начала предло­жений и другие стилистические ошибки.

3.             Отказ от сложных и использование самых простых язы­

ковых средств. Лица, обычно оперирующие средствами науч­

ного или официально-делового стиля, иногда в целях маски­

ровки обращаются к средствам,  присущим    более простому,

разговорному или эпистолярному стилю. Средняя длина пред­

ложений в таких случаях нередко сокращается. В то же вре­

мя навыки использования абзацев, как правило, сохраняются.

Вместо сложных (в особенности, сложносочиненных пред­ложений) используются простые. Бессоюзная синтаксическая связь заменяется иногда союзной. Искажающие письменную речь пытаются избежать обособления второстепенных членов предложения, из которых в случаях надобности применяются лишь сравнительные обороты с союзом «как» и обстоятель­ства, выраженные деепричастиями. С целью маскировки в тек­сты вводятся малопспользуемые данным лицом пословицы, по­говорки, призванные придать речи «простонародную» окраску.

Встречающиеся иногда в искаженных рукописях изме­

нения привычной архитектоники изложения сводятся к лише­

нию ее стройности.

Изменения лексики наблюдаются довольно часто (в 25—

30%  рукописей, выполненных с искажениями письменной ре­

чи). Они осуществляются одним или несколькими из следую­

щих способов:

— обеднение словарного запаса путем частого повторения одних и тех же слов; отказ от синонимов и разнообразных определений;

9*            259

смешение лексики разных языков  (например, русскогс

и украинского);

употребление диалектных слов, жаргонных словечек І-

оборотов из просторечной лексики, отказ от иностранных слої

и замена их русскими.

Изложенное свидетельствует о том, что для маскировкк письменной речи чаще всего изменяют орфографические и лек­сические ее признаки. Признаки, представляющие собой от­клонения от языковой нормы, сохраняют свою устойчивость не только в обычном письме, но и когда другие признаки под­вергаются умышленным изменениям.

Каким же образом можно установить, отражают ли приз­наки письменной речи навыки и умения, свойственные писав­шему, или их появление объясняется искажением?

Для этого требуется не только проанализировать каждый признак, но и сопоставить его с другими признаками, отобра­зившимися в рукописи. Такое сопоставление позволяет в ряде случаев найти следующие противоречия и несоответствия при­знаков, указывающие на их искажение:

наличие множества нарушений орфографии    при пра­

вильном с точки зрения синтаксиса построении предложений

или, наоборот, строгое соблюдение орфографии при большом

числе синтаксических и пунктуационных погрешностей;

наличие грубых нарушений правил орфографии в срав­

нительно простых случаях при    безукоризненном    написании

слов со сложной орфографией;

обилие стилистических погрешностей, арготизмов, сме­

шений лексики при соблюдении правил синтаксиса и надле­

жащем использовании разнообразных средств пунктуации;

наличие на фоне общего упрощения стиля    изложения

слов и выражений,    присущих   лицам,   отлично   владеющим

лексикой и сложными функциональными стилями речи.

Все перечисленные несоответствия вызываются тем, что

обычно удается изменить лишь часть признаков, да и те под­

вергаются изменениям в разной мере. О маскировке также

свидетельствуют: несоответствие между высокой степенью вы-

работанности почерка и обилием грамматических ошибок при

беспорядочной архитектонике; «исправления» правильно

написанных слов, произведенные путем вычеркивания нужных

букв и дописки ненужных, соединения двух слов в одно и т. п.;

уменьшение количества орфографических и иных ошибок

к концу рукописи. Так, одни и те же слова, написанные в на­

чале рукописи с ошибками, пишутся в конце правильно. Это

объясняется ослаблением к концу письма внимания и усилий,

направленных на искажение письменной речи.        • ,

Сравнительное исследование признаков письменной речи заключается в сопоставлении оценочных данных об их при­надлежности к определенным общим или частным признакам для решения вопроса о наличии совпадений или различий. Большую помощь эксперту здесь могут оказать таблицы, со­держащие описание признаков письменной речи, выявленных в процессе раздельного исследования документа и образцов. Для суждения о полноте совпадений или существенности раз­личий нередко приходится возвращаться к анализу признаков, вновь и вновь изучать исследуемый документ и образцы с це­лью проверки устойчивости признаков, определения их вариа-ционности.

Сравнительное исследование начинается сопоставлением уровня владения письменной речью, который представляет собой важнейший из общих признаков, составляющих основу речи, обычно сохраняющуюся при различных ее вариациях. Сравнение затруднено тем, что этот признак носит столь же обобщающий характер, как и степень выработанное™ почер­ка. Известно, что совпадение степени выработанное™ почерка определяется с учетом совпадений темпа, координации дви­жений и других признаков. Сопоставляя уровень владения письменной речью, нельзя не учитывать такие признаки, как степень развития грамотности, архитектоники изложения и др. Однако упомянутые признаки письменной речи неполностью совпадают с рассматриваемым, и их различия не свидетель­ствуют о различии последнего.

Так, в исследуемой рукописи можно увидеть орфографиче­ские и пунктуационные погрешности, отсутствующие в образ­цах, но если письменная речь в сравниваемых рукописях бу­дет четкой, логичной, насыщенной сложными стилистическими конструкциями, обобщающими словами, использованными для выражения абстрактных понятий, то нельзя не констати­ровать, что они выполнены лицом, хорошо владеющим пись­менной речью. Отдельные ошибки в правописании в подобном случае не должны ввести эксперта в заблуждение по поводу совпадения общего уровня письменной речи исполнителя до­кумента.

Сложнее отделить в процессе анализа и сравнения призна­ки, относящиеся к развитию стилистических навыков речи, от общего уровня владения ею. Стиль речи определяют навыки архитектоники изложения мыслей, логического связывания частей изложения и характеристика средств речи. Исследуя признаки, в которых отражены упомянутые навыки, эксперты ищут ответ на вопрос, каким образом изложены мысли соста­вителем рукописи. Но если оценить порядок изложения с точ-

ки зрения того, насколько он рационален, логическую связь между частями изложения — с точки зрения ее эффективно­сти, а языковые средства — с точки зрения их сложности и приемлемости в данном случае, то сравнительное исследова­ние будет вестись уже в иной плоскости и охватывать уровень владения письменной речью.

При сравнении признаков, свидетельствующих    о степени развития навыков грамотности, нужно помнить, что они могут умышленно искажаться лишь    в направлении    снижения их уровня. Подобно степени выработанности    почерка,    степень грамотности письма не повышается по желанию    пишущего. Исключение составляют лишь случаи, когда фрагмент текста или   весь   текст   переписывается.    Это   определяет   возмож­ность использования различий    рассматриваемого    признака для отрицания тождества, если исследуемая рукопись харак­теризуется более высоким развитием    навыков    грамотности, чем письмо проверяемого лица. Все это указывает на необхо­димость тщательного определения    и сопоставления    степени развития грамматических навыков.

Сопоставив отобразившиеся в рукописях грамматические навыки, эксперт переходит к сравнению степени развития на­выков стилистических, а затем — особенностей навыков ис­пользования языковых средств. Для сравнения стилистических навыков и языковых средств рукописи должны иметь доста­точно большой размер. Это требуется и для установления сов­падений или различий таких признаков, как средняя длина предложений и употребление абзацев. В то же время   решить вопрос о совпадениях  или различиях   навыков   акцентирова­ния можно и при исследовании небольших текстов.

Установив совпадения или различия объема словарного запаса, переходят к сравнению признаков лексических навы­ков, выделенных в процессе раздельного исследования. Если в сравниваемых рукописях обнаружены признаки, свидетель­ствующие о патологических отклонениях, то устанавливается совпадение их общей характеристики (аграфия, параграфия, изменения архитектоники, символизация).

После сопоставления общих признаков переходят к срав­нительному исследованию признаков частных, которое осуще­ствляется в порядке их перечисления в предыдущем пара­графе.

Для констатации совпадений грамматических ошибок не обязательно, чтобы в сравниваемых текстах были одинаковые слова с одинаковыми ошибками или одинаковые предложения с одними и теми же стилистическими ошибками. Совпадение считается установленным, если допускаются аналогичные ор-262

фографические ошибки и при написании разных слов или пунктуационные и синтаксические ошибки в разных (но одно­типных) предложениях1. Во всех других случаях (сравнение фразеологизмов, профессионализмов, диалектных и жаргон­ных слов, употребление слов в несвойственном им значении или слов из другого языка) совпадения относятся к частным признакам лишь при условии, что в сравниваемых текстах имеются одни и те же слова или выражения. Это объясняется тем, что последние признаки не являются нарушениями опре­деленных норм грамматики и отражают одну из бесконечного множества особенностей речи, не поддающихся группировке. Так, вместо надлежащего литературного оборота речи раз­ные люди в одних и тех же условиях выражают мысль неоди­наковыми диалектными и жаргонными словами.

Для анализа и сравнения такого частного признака, как частота использования блоков, требуются приемы исследова­ния, заимствованные из математической лингвистики 2.

Использование математических методов потребует в даль­нейшем пересмотра многих понятий, которыми пока еще опе­рируют эксперты для описания письменной речи, а также классификации ее идентификационных признаков. Последняя до настоящего времени включает качественные (содержатель­ные) определения признаков. Использование математических методов потребует также формализации признаков, открыва­ющей возможности для счета и других математических опе­раций. Приемы формального описания языка, разрабатыва­емые в связи с задачами машинного перевода, ведут к изме­нению принятых качественных понятий.

Так, некоторыми авторами местоимения включаются в один класс с существительными, другими — с прилагательными, на ряд классов делятся числительные, глаголы3. Количество ча­стей речи возрастает, а это расширяет возможности их фор­мального анализа. С другой стороны, предложены упрощен­ные классификации, в которых традиционные десять частей речи русского языка сведены к пяти и даже к трем.

1              В качестве аналогии можно привести случаи,   когда    при сравнении

признаков  почерка считаются совпадающими одинаковые признаки в бук­

ве о к цифре нуль, в подстрочных элементах букв ц и щ, у и д.

2              Математическая  лингвистика  —  раздел науки  о языке,  который  по­

священ получению, обработке и оценке численных характеристик, прису­

щих языконым объектам и отношениям между объектами. (Н. Д. А н д р е-

е в. Методы статистико-комбинаторного анализа языка в действии и в пер­

спективе. «Статистико-комбинаторное моделирование языков». М.—Л., изд.

«Наука», 1965, стр. 10).

3              См. В. М. В о л о ц к а я, Т. Н. М о л о ш н а я  и  Б.М.Николаева.

Опыт описания русского языка в его письменной форме. М.,  1964; «Мате­

матическая лингвистика». М., изд-во «Мир», 1964.

В настоящее время в криминалистике еще не разработаны классификации, открывающие возможности для количествен­ного анализа признаков. Использовать же в нужном объеме приемы формального описания языка, разработанные в мате­матической лингвистике, в криминалистических целях пока не удается, так как они весьма сложны, громоздки и рассчитаны на анализ больших по объему текстов (несколько тысяч сло­воупотреблений), которые почти не встречаются в экспертной практике.

Можно назвать только один метод лингвистической стати­стики, заключающийся в количественном анализе синтаксиче­ской структуры предложений, разработанный и апробирован­ный Л. Е. Ароцкером и В. К- Воиновым, который уже сейчас может найти применение в анализе и сравнительном исследо­вании. Этот метод, соответствующий теории алгоритмов непо­средственно составляющих, состоит в разложении каждого предложения на «блоки» — группы синтаксически связанных слов. Так, выделяются блок подлежащего, блоки глагольного сказуемого, именного сказуемого, блоки обстоятельственный, прямого и косвенного дополнения. Блоки подсчитываются, и на основании абсолютных величин строятся относительные оценки каждого из сравниваемых текстов1.

Метод Л. Е. Ароцкера и В. К. Воинова может быть расши­рен, так как блоки подлежащего и сказуемого имеют свои не­посредственные составляющие — более мелкие блоки, а пос­ледние в свою очередь также состоят из еще более мелких бло­ков, составляющими которых являются слова. Статистические подсчеты позволяют определить частоту использования ввод­ных слов и словосочетаний, обращений, второстепенных чле­нов предложения  (определений,    приложений, обстоятельств, выраженных деепричастиями) и др. Подсчеты блоков и коли­чества словоупотреблений: знаменательных слов (имена суще­ствительные,  прилагательные, глаголы,   наречия,    причастия, деепричастия), незнаменательных слов (предлоги, союзы, ча­стицы, местоимения, междометия)  — создают определенную, поддающуюся  статистической  обработке  и  оценке  количест­венную характеристику письменной речи.

Количественные показатели частоты применения блоков нельзя считать полноценной характеристикой навыков в об­ласти синтаксиса определенного человека, но они могут быть использованы в качестве идентификационных признаков, а их совпадения, установленные в процессе сравнительного иссле­дования, служат одним из оснований для вывода о тождестве.

1 См. Л. Е. А р о ц к е р, В. К. Воинов. Об использовании лингвисти­ческой статистики для установления автора анонимного текста. «Кримина­листика и судебная экспертиза». Вып. 3. Киев, 1966, стр. 141 —151.

Ъ£Л

Оценка признаков письменной речи производится на всех этапах исследования: во время предварительного изучения, раздельного и сравнительного исследования. Но окончатель­ная оценка осуществляется лишь после сравнительного иссле­дования.

Заключение эксперта о тождестве отражает его внутрен­нее убеждение в том, что в результате исследования призна­ков почерка и письменной речи, отобразившихся в сравнивае­мых рукописях, установлен факт совпадения их индивидуаль­ного комплекса, дающего основание для вывода о наличии тождества, или существенные различия, свидетельствующие о его отсутствии. Внутреннее убеждение формируется в ходе оценки фактов в процессе решения экспертом следующих во­просов:

Правильно ли определены признаки    письменной речи,

отобразившиеся в исследуемой рукописи и образцах. Напри­

мер, действительно    ли в рукописи    преобладают    языковые

средства официально-делового функционального стиля, дейст­

вительно    ли    в представленном    в качестве образца тексте

имеется 28 именных блоков на 500 словоупотреблений.

Совпадают или различаются    признаки.    Являются ли,

например, аналогичными,  а значит совпадающими,  пунктуа­

ционные ошибки, обнаруженные в сравниваемых текстах.

Составляют ли совпадающие признаки индивидуальный

комплекс, достаточный для вывода о наличии тождества.

Исследуя любой рукописный текст, эксперт выделяет в нем некоторое количество языкового материала: записей слов, предложений. При наличии значительного по объему текста можно сопоставить друг с другом различные его части и выде­лить слова, словосочетания, предложения с повторяющимися, т. е. устойчивыми признаками, определить существующие ме­жду ними отношения. Имея достаточное количество образ­цов, можно, наконец, установить совпадения ряда редко встре­чающихся признаков. Но ограниченное количество идентифи­кационных признаков письменной речи, а главное — их боль­шая вариационность и подвижность часто не позволяют уста­новить индивидуальное тождество автора. Обычно эксперту удается высказать лишь более или менее обоснованные пред­положения о наличии тождества.

Различия же таких существенных признаков, как степень развития грамматических и стилистических навыков, при ус­ловии, что они в образцах намного ниже, чем в исследуемом тексте, позволяют давать в категорической форме заключения об отсутствии тождества автора или составителя, но отнюдь не исполнителя рукописного текста.

У эксперта никогда нет твердой уверенности в том, что человек, написавший рукопись, является в то же время и ее автором (составителем). Рукопись может быть выполнена под диктовку, и тогда лишь грамматические и пунктуацион­ные ошибки будут характеризовать навыки исполнителя. Ру­копись может быть полностью или частично переписана, и то­гда не только языковые средства, но навыки стилистические, грамматические и даже уровень владения письменной речью будут характеризовать не исполнителя, а другого человека. Поэтому в почерковедении исследование и оценка признаков письменной речи неотделимы от почерка, и в большинстве случаев только совокупность 'Признаков письменной речи и по­черка может служить основанием для вывода о тождестве.

В оценке идентификационной    значимости    совпадающих признаков письменной речи не используются в должной мере сведения о частоте их встречаемости. Точными статистически­ми данными    криминалистика    не располагает1, и определе­ние частоты встречаемости признаков в основном зависит от личного опыта  и знаний    эксперта.    Что касается    устойчи­вости признаков, то наряду с определением ее путем сопостав­ления признаков с другими признаками    рукописей    важное-значение имеет установление происхождения признаков. Рас­смотрим это на примере из экспертной практики.

При сравнительном исследовании анонимного письма и образцов письма П. экспертом были установлены совпаде­ния уровня развития грамматических навыков (низкий) и ря­да редких орфографических ошибок: вместо звонких соглас­ных в начале, середине и конце слов писались глухие соглас­ные, а вместо последних — звонкие («бомощь», «сапросить», «кулять», «твор»), часто в словах между двумя рядом стоя­щими согласными вставлялась гласная о («царизом»), а в некоторых словах между двумя гласными вставлялась буква й («пользуйясь»). Для оценки идентификационной значимо­сти совпадающих признаков нужно было определить, являют­ся ли эти варваризмы устойчивыми, присущими письменной речи П.

Экспертом были использованы материалы дела и специ­альная литература. Согласно материалам дела, П. родился и обучался в Татарской АССР, но родным языком считал чувашский. Из литературы было выяснено, что в чувашском языке в начале и конце слов никогда не пишутся звонкие со-

1 Некоторое представление о частоте встречаемости орфографических и пунктуационных ошибок дают статистические сведения, которые встреча­ются в работах по методике преподавания русского языка в школе (см. «О типичных ошибках по русскому языку». Саратов, 1960, стр. 7,8,76

гласные, в словах не бывает двух рядом стоящих согласных или гласных и нет того различия между глухими и звонкими согласными, какое принято в русском языке. Совпадающие грамматические ошибки оказались, таким образом, не случай­ными. Изложенное позволило эксперту правильно оценить совпадающие признаки в качестве существенных и использо­вать их в совокупности с признаками почерка для идентифи­кации исполнителя письма.

4. В какой мере существенны различия признаков пись­менной речи, достаточны ли они для отрицания тождества. Су­щественность различий зависит от устойчивости и происхож­дения признаков. Устойчивость определяется путем сопостав­ления признаков с другими признаками письменной речи, ото­бразившимися в рукописи. Для признания признака устойчи­вым не обязательно, чтобы точно такой же его вариант встре­тился несколько раз в рукописи. Достаточно констатировать наличие признаков, имеющих одинаковое происхождение. На­пример, наличие в рукописи нескольких сходных стилистиче­ских ошибок, вызываемых общим низким уровнем развития стилистических навыков, или нескольких сходных варва­ризмов.

Большую сложность представляет установление происхож­дения различий. Различия письменной речи, если они устой­чивы и касаются существенных ее признаков, служат одним из оснований для отрицания тождества. Но в ряде случаев оценка различий приводит к выводу, что они несущественны и не свидетельствуют об отсутствии тождества. Основанием для такой оценки служат факты, указывающие на выполне­ние рукописи в необычных условиях (чрезмерно быстром тем­пе), в необычном психическом состоянии исполнителя или свидетельствующие об умышленном искажении признаков.

Чрезмерно быстрый темп письма приводит к опискам, сти­листическим и пунктуационным погрешностям. Различия упо­мянутых признаков оцениваются в качестве несущественных при условии, что признаки почерка свидетельствуют о быст­ром темпе письма, а обстоятельства дела или характер доку­мента указывают на поспешное выполнение рукописи (кон­спект лекций и т. п.).

Ранее уже назывались патологические изменения призна­ков письменной речи (изменения стиля, параграфия), которые наблюдаются при некоторых заболеваниях и алкогольной ин­токсикации. Если различия проявляются в том, что в исследу­емой рукописи имеются подобные изменения признаков и, по материалам дела, она выполнялась (или могла быть выпол­нена) человеком, находящимся в необычном психическом со­стоянии, то различия могут быть признаны несущественными.

267

Что касается умышленного искажения признаков письменной речи, то для того, чтобы появились основания объяснить ими различия, наблюдаемые в сравниваемых рукописях, факт ис­кажения должен быть установлен с достаточной убедительно­стью. Признаки, позволяющие определять преднамеренное ис­кажение письменной речи, были рассмотрены ранее.

Остается добавить, что установить искажение можно пу­тем комплексного исследования признаков почерка и письмен­ной речи при условии достаточно большой по объему рукопи­си. Искажения письменной речи почти всегда сопровождаются искажениями почерка. Поэтому, установив искажения почер­ка, эксперт должен с особой осторожностью оценивать при­знаки письменной речи.

Если различия выходят за пределы преднамеренных ис­кажений и других изменений признаков и оказываются в до­статочной мере устойчивыми в сравниваемых текстах, то они служат одним из оснований для отрицания тождества лично­сти исполнителя рукописи.

Признаки письменной речи иногда могут помочь решению неидентификационных вопросов; определение возраста писав­шего (при исследованиях «ученических почерков»), установ­ление необычного психического состояния исполнителя текста и др. Методика использования для этого признаков письмен­ной речи разработана еще в недостаточной мере, и нужные экспериментальные данные пока отсутствуют. Поэтому основ­ной упор в этих случаях делается на использование признаков почерка. Наконец, признаки письменной речи используются в оперативных целях, помогая составить «портрет» автора ано­нимного документа, служащий для его розыска.