СТЕРИЛЬНОСТИ НЕ ДОБИТЬСЯ

     В ходе второго чтения мне, к сожалению, так и не удалось убедить коллег в том, что пункт 2 статьи 15 проекта УПК составлен в неудачной редакции.

     В нем говорится о разделении процессуальных функций обвинения, защиты и разрешения уголовного дела и о запрете возложения разных функций на один и тот же орган либо должностное лицо. Такое решение мотивировано тем, что принцип состязательности - это конституционный принцип.

     Действительно, в п.3 статьи 123 Конституции Российской Федерации указано, что "судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон". Но из этого вовсе не следует, что процессуальные функции должны быть отделены настолько, что на один орган либо одно должностное лицо можно возложить исполнение только одной функции. Существует такая теория разделения функций. Функций обвинения, защиты и разрешения дел. В Конституции написано, что судопроизводство у нас состязательное. Схематично: обвинение состязается с защитой, а суд сверху наблюдает и разрешает спор. Но в природе ничего не бывает стерильно чистым. Когда новый кодекс утверждает, что такие функции существуют, это правильно. Но когда утверждается, что совмещение этих функций в одном и том же лице не допускается, это нонсенс.

     До сих пор такой стерильности добиться не удалось, а вопрос о необходимости разделения функций поднимался уже лет двадцать назад. Да и не удивительно. Во всем мире давно признано, что это невозможно!

     На самом деле все острие этой статьи направлено на то, чтобы лишить дознавателя, следователя и прокурора функции защиты. Сейчас они в ходе расследования обязаны искать доказательства не только обвиняющие, но и оправдывающие. Если и сегодня они плохо ищут оправдывающие обстоятельства, то когда мы им законом запретим это делать вообще, их обвинительная устремленность обретет мощнейшую правовую базу. Мы что, десять прошедших лет стремились именно к этому?!

     Если А.Ф. Кони считал, что прокурор должен быть "говорящим судьей", то авторы проекта УПК исходят из того, что прокурор в уголовном процессе должен быть обвинителем во что бы то ни стало.

     Если прокурор по старому УПК в результате расследования убеждается, что человек не виноват, он обязан отказаться от обвинения. И это естественно: как только установлено, что обвиняемый невиновен, следователь обязан немедленно приступить к поискам настоящего преступника. Преступника, пока гуляющего на свободе.

     В новом же УПК записано: не ОБЯЗАН, а ВПРАВЕ отказаться от обвинения. А если он этим правом не захочет воспользоваться? Аргументация докладчика удивительна.

     Попов С.А. Уважаемые депутаты, это очень важная поправка. Здесь дело в том, что те, кто разрабатывал уголовно-процессуальный кодекс, исходили из некоторой академической модели, разводя все полностью - функции защиты и обвинения. Здесь говорится, что функции защиты и обвинения полностью разводятся, но у следователя, когда он смотрит чье-либо дело, цель не обвинить гражданина Иванова, а найти, обвинить виновного, поэтому он должен взвешивать... Это и защитительные функции, и обвинительные. Если мы эту поправку уберем, то перейдем ровно к тому, о чем было написано в свое время в "Архипелаге ГУЛАГ", когда следователь говорит: я же выполняю функции обвинения. Вот к этому нас приведет та норма. Поэтому я предлагаю поправку поддержать.

     Председательствующий. Пожалуйста, мнение комитета.

     Мизулина Е.Б. Мнение комитета - поправку отклонить, потому что разделение процессуальных полномочий принципиально, по мнению комитета.

     Предлагаем отклонить поправку...

     Никакой полемики, "предлагаем отклонить", мол, таково мнение комитета и все!

     Доводы в пользу такого ограничения обязанностей прокурора и следователя часто сводятся к тому, что следователи и прокуроры плохо выполняли защитительные функции, возложенные на них УПК РСФСР. Довод сомнителен. Если какой-либо общественный институт плохо выполняет возложенные на него функции, это еще не значит, что его надо от этих функций освободить. То печальное обстоятельство, что советские (и российские в том числе) ученые-юристы в своих исследованиях чаще занимались апологетическим комментированием директивных документов КПСС и трудов основоположников марксизма, не означает, что Институт государства и права РАН не должен впредь заниматься юридической наукой.