§ 3. Правовые последствия вердикта о виновности подсудимого

Уголовно-процессуальные последствия вердикта о виновности подсудимого, как и последствия вердикта о невиновности, определяются ст. 458 УПК. Они заключаются в том, что председательствующий по делу судья предоставляет государственному обвинителю, а также потерпевшему, гражданскому истцу, гражданскому ответчику или их представителям, подсудимому и его защитнику возможность исследовать доказатель­ства, не подлежащие исследованию с участием присяжных заседателей. Указанные выше лица вправе выступить по вопросам, связанным с юридическими последствиями вынесенного коллегией присяжных заседателей вердикта, включая  во­просы квалификации содеянного подсудимым, назначения ему наказания и разрешения гражданского иска. При этом защитник подсудимого и подсудимый всегда выступают последними.

Анализируемая норма содержит, на мой взгляд, некоторые неточности. Во-первых, законодатель использует термин “юридические последствия”, обладающий многоаспектным содержанием, далеко выходящим за рамки последствий уголовно-правового характера, подразумеваемых законодателем. Во-вторых, в ней отсутствует строго определенный круг вопросов, подлежащих исследованию и обсуждению в рамках последствий вердикта присяжных. В-третьих, в норме недостаточно точно определен круг участников, решающих задачи второго этапа судебного разбирательства.

Юридические последствия, являясь составной частью социальных последствий, представляют собой в рамках уголовно-процессуальной деятельности наступление прежде всего уголовной, а иногда гражданско-правовой ответственности. При ином подходе придется признать, что уголовная ответственность как один из видов юридической ответственности по своим фактическим основаниям, последствиям и порядку ее реализации не отличается от административной, гражданско-правовой или дисциплинарной, что в корне является неправильным. Примечательно, что единой точки зрения по вопросу о видах последствий не было у правоведов дореволюционной России. Так, М.В.Духовской определял их как другие последствия,[28] а В.Вальберг -  как “законные последствия”.[29]

Юридические последствия обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей - это последствия, вытекающие из вердикта о виновности подсудимого, обусловленного его участием в совершении преступления. Сущность данных последствий заключается прежде всего в возможности применить к виновному меру уголовного наказания. Обязательным условием такого применения является исследование и обсуждение сторонами доказательств, не исследовавшихся с участием присяжных заседателей, а также отсутствие у председательствующего судьи законных оснований не согласиться с обвинительным вердиктом присяжных заседателей. В дореволюционной правовой литературе данный этап именовался как “процедура применения наказания и удовлетворения других последствий”.[30]

Буквальное толкование понятия “юридические последствия” позволяет сделать вывод о том, что стороны могут выйти за рамки вопросов, исследуемых судом при постановлении приговора, и рассматривать вопросы, относящиеся к стадиям исполнения приговора, кассационного и надзорного производств. Более того, вполне правомерным будет обсуждение вопроса о возможности возмещения убытков наследнику жертвы преступления в связи с кончиной наследодателя. По крайней мере последний вопрос был предметом дискуссий в дореволюционной литературе.[31] Во избежание этих дискуссий целесообразно исключить из ч. 1 ст. 458 УПК понятие  “юридические последствия”, оставив в нем лишь содержательную сторону данной части судебного разбирательства путем указания на последствия, связанные с квалификацией содеянного ... . В этой связи представляется обоснованной позиция разработчиков проекта УПК, принятого в первом чтении Государственной Думой, предлагающих следующую формулировку ст. 395 (Обсуждение последствий вердикта): После провозглашения вердикта коллегии присяжных заседателей судебное разбирательство продолжается с участием сторон. В случае вынесения обвинительного вердикта производится исследование обстоятельств, связанных с квалификацией содеянного подсудимым, назначением ему наказания, разрешением гражданского иска и другими вопросами, разрешаемыми судом при постановлении обвинительного приговора. По окончании исследования указанных обстоятельств заслушиваются прения сторон, во время которых последними всегда выступают защитник и подсудимый.

Принятие предложения об исключении понятия “юридические последствия” позволяет сделать круг вопросов, обсуждаемый сторонами, корректным и четким.  Определенность этих вопросов обусловлена рамками выносимого судом присяжных обвинительного приговора. На это обращает внимание Пленум Верховного Суда РФ, предписывающий судьям обеспечить возможность участникам процесса “исследовать доказательства, не исследовавшиеся с участием присяжных заседателей (кроме исключенных из разбирательства дела),  выступить по вопросу о том, содержит ли состав преступления деяние, в совершении которого присяжные заседатели признали подсудимого виновным, и каким именно уголовным законом оно предусмотрено, а также высказаться по другим вопросам, указанным в пунктах 5-10 ч. 1 ст. 303 УПК РСФСР”.[32]

Для правильного понимания последствий обвинительного вердикта присяжных заседателей важное значение имеет положение о том, что отношения ответственности регулируются комплексом правовых норм, ведущее место в котором принадлежит материально-правовым нормам, однако “динамика самой ответственности определяется нормами процессуального права”.[33] Из этого положения следует, что уголовная ответственность не наступает в момент провозглашения обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей. Такой вывод обусловлен тем, что неисследованными остаются квалифицирующие признаки виновности подсудимого как одного из главных факторов установления не только основания, но и пределов ответственности в рамках санкции статьи уголовного закона. В связи с этим окончательный этап уголовной ответственности наступает в момент признания подсудимого виновным в совершении преступления по обвинительному приговору суда (вступления его в законную силу). Обвинительный  вердикт присяжных заседателей, на мой взгляд, выступает в качестве предокончательного решения в цепочке решений уголовного процесса, принимаемых для установления виновности и наказания. Поэтому обвинительный вердикт можно условно назвать предпоследней фазой обвинения, так как вопрос о наказуемости подсудимого разрешается присяжными заседателями на “фактической почве, а не по характеру деяния или личности”[34] подсудимого.

В соответствии с разъяснениями Пленума Верховного Суда РФ председательствующий судья обязан мотивировать в приговоре выводы, касающиеся квалификации преступления и наказания.[35] Во многих случаях квалификация преступления вытекает из содержания обвинительного вердикта присяжных заседателей, их ответов на три основных вопроса (ст. 449 УПК) и дополнительной мотивировки не требуется. Однако, когда действия виновного подпадают под признаки различных статей УК, предусматривающих пограничные составы преступлений, когда состав преступления включает оценочные категории (тяжкие или особо тяжкие последствия, значительный ущерб, должностное положение подсудимого и другие), председательствующий судья обязан мотивировать квалификацию содеянного (ч. 2 ст. 459 УПК). Известно, что ни одно доказательство, имеющееся в деле, не может быть положено судом в основу своего решения, “если  оно не исследовалось в судебном заседании, точнее, в процессе судебного следствия”.[36] Поэтому исследование доказательств в суде присяжных в соответствии с принципом устности и непосредственности судебного разбирательства, предполагает допрос подсудимых, потерпевших, свидетелей, экспертов, анализ заключения экспертов, осмотр вещественных доказательств и другие судебные действия. В связи с этим формулировка ч. 1 ст. 458 УПК, в которой законодатель перечисляет круг субъектов, принимающих участие в обсуждении последствий обвинительного вердикта коллегии присяжных заседателей, является некорректной. Более обоснованной следует считать позицию разработчиков проекта УПК, принятого в первом чтении Государственной Думой, установивших, что после провозглашения вердикта коллегии присяжных заседателей судебное разбирательство продолжается с участием сторон (ч. 1 ст. 395). Разделение участников обсуждения последствий вердикта на стороны и иных участников соответствует характеру и требованиям состязательного процесса. На это обстоятельство справедливо указывают специалисты, занимающиеся проблемами деятельности суда присяжных.[37]

В соответствии с действующим законодательством вердикт присяжных о виновности подсудимого обязателен для судьи (ст. 459 УПК). В то же время судья вправе не согласиться с решением присяжных заседателей, во-первых, при недоказанности события преступления или участия в нем подсудимого; во-вторых, при признании отсутствия в деянии состава преступления. В первом случае коллегия присяжных заседателей распускается, а дело направляется на рассмотрение в ином составе суда с момента предварительного слушания, а во втором случае постанавливается оправдательный приговор (ст. 459 УПК).

Вышеизложенное свидетельствует о том, что обвинительный вердикт присяжных заседателей не является абсолютным. В определенных ситуациях судья имеет возможность оказать влияние на его содержание. В этом плане особый теоретический и практический интерес представляет решение судьи о роспуске коллегии присяжных и направлении дела на новое рассмотрение. Это постановление носит окончательный характер и не подлежит обжалованию и  опротестованию  в кассационном порядке. Точку зрения действующего законодательства разделяют разработчики проекта УПК, находящегося в Государственной Думе, установившие аналогичный порядок. Вместе с тем Уставы уголовного судопроизводства 1864 года предусматривали при признании судом единогласно ошибочности осуждения присяжными заседателями подсудимого вынесение определения о передаче дела на рассмотрение нового состава присяжных, решение которых считалось во всяком случае окончательным (ст. 818 УУС). Думается, что данное положение, препятствовавшее подвергать сомнению решение присяжных заседателей неоднократно, является обоснованным и плодотворным с точки зрения нравственности. В противном случае могут возникнуть вопросы о способности коллегии присяжных заседателей выносить законное и обоснованное решение, а суда присяжных как формы уголовного судопроизводства выполнять функцию правосудия.

По моему мнению, несогласие председательствующего с обвинительным вердиктом по основаниям, указанным в ч. 3 ст. 459 УПК,  должно повлечь за собой освобождение не только присяжных заседателей, но и судьи от повторного рассмотрения данного уголовного дела. В этом случае нельзя было бы поставить под сомнение объективность и беспристрастность самого председательствующего. В связи с изложенным целесообразно изменить ч. 3 ст. 459 УПК и изложить ее в следующей редакции.

Если судья, председательствующий по делу, признает, что обвинительный вердикт вынесен в отношении невиновного и что имеются достаточные основания для постановления оправдательного приговора ввиду того, что не установлено событие преступления либо не доказано участие подсудимого в совершении преступления, он выносит постановление о роспуске коллегии присяжных заседателей, вынесших обвинительный вердикт, и о направлении дела на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания в ином составе суда, решения которого будет являться окончательным. Это постановление не подлежит обжалованию и опротестованию в кассационном порядке.

При наличии обвинительного вердикта присяжных заседателей и признания отсутствия в деянии состава преступления судья вне всякого сомнения вправе вынести оправдательный приговор, не направляя дело на новое рассмотрение. Такое законодательное регулирование этого вопроса обусловлено тем, что вопрос о наличии или отсутствии в деянии состава преступления - это вопрос права, а не факта. Однако такой приговор должен быть судьей мотивирован соответствующим образом. Мой вывод базируется на суждении о том, что такой оправдательный приговор судьи, хотя и вынесенный по результатам судебного разбирательства с участием присяжных, по существу не является приговором суда присяжных. Поэтому содержание и порядок изложения оправдательного приговора судьи не подпадает под требования ст. 462 УПК и п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ[38], определяющих особенности изложения оправдательного и обвини­тельного приговора, постановленного судом присяжных. Думается, что такой приго­вор должен быть изложен в соответствии с требованиями ст.ст. 312-318 УПК и п.п. 17-18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ[39], регламентирующих постановление приговора по делам, рассматриваемым в порядке общего судопроизводства. В связи с этим представляется целесообразным дополнить ч. 4 ст. 459 УПК после слов “отсутствие в деянии состава преступления” словами: Такой приговор в описательной части мотивируется по правилам ст. 314 УПК РСФСР.

Мною отмечено, что юридические последствия вердикта присяжных заседателей - это последствия за совершение преступления, заключающиеся в применении к виновному мер государственного принуждения в форме наказания. Правовые последствия за участие в совершении преступления могут наступать только в виде мер уголовной ответственности. Из этого можно сделать вывод о том, что ст. 460 УПК должна регулировать уголовно-правовые последствия признания подсудимого заслуживающим снисхождения или особого снисхождения. Вместе с тем ст. 460 УПК озаглавлена: “Последствия признания подсудимого заслуживающим снисхождение или особого снисхождения”. Между тем речь идет только об уголовно-правовых последствиях. Поскольку диспозиция ст. 460 УПК регулирует отношения, связанные с назначением  размера уголовного наказания, постольку логичнее говорить не вообще, а лишь об уголовно-правовых последствиях. Частично этот недостаток исправлен разработчиками проекта УПК, принятого в первом чтении Государственной Думой, в котором соответствующая статья называется: “Правовые последствия признания подсудимого заслуживающим снисхождение или особого снисхождения” (ст. 397). Тем не менее очевидно, что такое название также не соответствует содержанию нормы, так как в рамках разрешения уголовного дела могут наступать не только уголовно-правовые, но и другие правовые последствия, порядок разрешения которых данная норма не содержит. В связи с тем, что ст.ст. 460 УПК, 393 проекта УПК[40], 397 проекта УПК, находящегося в Государственной Думе, регулируют круг вопросов,  связанных с порядком назначения сроков наказания подсудимому, признанному присяжными заседателями виновным в совершении преступления, но заслуживающим снисхождения или особого снисхождения, предлагается внести изменения в название ст. 460 УПК и изложить ее в следующей редакции: Уголовно-правовые последствия признания подсудимого заслуживающим снисхождения или особого снисхождения.

Анализ норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства, имеющих отношение к назначению наказания подсудимому в суде присяжных, свидетельствует о том, что эти нормы не корреспондируются по своему содержанию. Так, правило ст. 460 УПК устанавливает, что признание подсудимого заслуживающим снисхождения не позволяет председательствующему судье назначить ему наказание, превышающее по своему размеру среднюю величину, полученную в результате деления пополам суммы нижнего и верхнего пределов лишения свободы или иного вида наказания, предусмотренного санкцией соответствующей статьи УК для данного преступления. В то же время ст. 65 УК определяет, что в аналогичной ситуации размер наказания не может превышать двух третей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания. Думается, что в практической судебной деятельности до устранения рассмотренного противоречия в нормах УК и УПК судьи при определении размера наказания обязаны руководствоваться правилами ст. 65 УК в связи с тем, что данная норма в большей мере отвечает интересам подсудимых и смягчает реальное наказание за совершенное преступление.

Признание подсудимого заслуживающим особого снисхождения обязывает председательствующего судью назначить ему наказание ниже низшего предела  или перейти к другому, более мягкому виду наказания в соответствии с положениями ст. 64 УК. Эта позиция законодателя мне представляется обоснованной. Вместе с тем отдельные авторы указывают на то, что санкции уголовно-правовых норм как абсолютно определенные, так и  относительно определенные, в которых установлен минимум размера наказания, определяют предел для судьи. При этом обосновывается, что при абсолютно определенных санкциях этот предел не может быть изменен судьей, а применяется буквально, а при относительно определенных санкциях, устанавливающих минимальный размер, суд не может назначить наказание за данное преступление ниже этого предела.[41] В самом общем виде эта позиция верна только применительно к судам с общей формой судопроизводства. В суде же с участием присяжных заседателей, “чем более в тесные пределы поставлена уголовным законом власть судьи, тем неизбежнее дробность вопросов, клонящихся к определению меры виновности подсудимого присяжными”.[42] Думается также, что и в шеффенских судах деятельность судьи не есть механическая работа в смысле технического переноса санкции на конкретное преступное деяние.

В целом же проблема индивидуализации уголовной ответственности и наказания в одинаковой степени остро актуальна и исследуется специалистами в области уголовного и уголовно-процессуального права. В связи с этим в юридической литературе на протяжении многих лет длится дискуссия по вопросам определения пределов уголовно-правовых санкций и взаимоотношения обстоятельств, влияющих на размер наказания. Поскольку я согласен с тем, что доктрина и законодательство продолжают развиваться на базе принципов неоклассической и социологической школ уголовного права [43], постольку на первый план выдвигается личностный подход[44] в решении вопросов ответственности и наказания. Это положение следует дополнить суждением о том, что в качестве примера могут служить нормы действующего УК, подавляющее большинство из которых содержит самые разнообразные санкции, что в практическом плане ориентирует на применение наказания главным образом в зависимости от опасности и порицаемости деяния и его последствий. При этом в литературе подчеркивается, что оценка общественной опасности преступления складывается из оценки общественной опасности деяния, общественной опасности последствий этого деяния и общественной опасности личности виновного.[45] С точки зрения представителей уголовного права такая позиция имеет смысл. Однако с точки зрения представителей уголовного процесса приговор суда в части наказания служит количественной оценкой совокупности факторов, лежащих в основе процесса определения размера наказания. Проблема состоит в том, чтобы установить правила, в соответствии с которыми должна даваться эта оценка. Исходной базой для решения поставленного вопроса в судах с общим порядком разбирательства является действующее законодательство (ст.ст. 60-63 УК). Оно предписывает суду при вынесении приговоров учитывать три группы факторов, среди которых личность виновного; обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие ответственность. В суде же присяжных председательствующий по делу судья вправе руководствоваться, на мой взгляд, вышеуказанными статьями УК только тогда, когда в вердикте присяжных отсутствуют указания о признании подсудимого заслуживающим снисхождения или особого снисхождения. Следует обратить внимание на то, что особенностью назначения наказания ниже низшего предела в шеффенских судах в отличие от судов присяжных заседателей является то, что при принятии решения о назначении наказания ниже низшего предела учитываются исключительные обстоятельства дела, в том числе связанные и с поведением виновного. В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством указание на исключительные обстоятельства должно быть мотивировано судом. Это требование становится “причиной неубедительных мотивировок в приговорах, различных натяжек в применении статьи”.[46]

Проблема судебного выбора при назначении наказания по делам, допускающим “большую амплитуду санкций или возможность замены одного наказания другим”[47], существует не только в российском, но и зарубежном судопроизводстве. По мнению американских юристов, на суровость выносимых судьями приговоров в большей степени влияют “характер совершенного преступления; число и характер преступлений, за которые подсудимый был осужден ранее; период, прошедший с момента вынесения предыдущего приговора  за совершение фелонии”.[48] Этими же обстоятельствами чаще всего руководствуются и российские судьи. Поэтому представляется, что, когда присяжные заседатели оставляют без ответа вопрос о снисхождении к подсудимому, председательствующий по делу судья самостоятельно может учесть смягчающие обстоятельства. При этом судья должен иметь в виду и иные смягчающие вину обстоятельства, “вытекающие из существа данного дела”.[49] Этот вывод базируется на указаниях, имеющихся в ч. 2 ст. 61 УК.

Рассмотренные мною противоречия между ст.ст. 460 УПК и 65 УК устранены в ст. 397 проекта УПК, принятого в первом чтении Государственной Думой. Вместе с тем разработчики проекта при определении порядка установления размера наказания не учли ситуации, когда мнение присяжных заседателей по вопросу о снисхождении или особом снисхождении разделились поровну. Думается, что в таких случаях должен действовать принцип презумпции невиновности, в соответствии с которым даже при наличии в деле отягчающих обстоятельств председательствующий по делу судья не может назначить наказание, превышающее три четверти максимального срока или размера наказания (ст. 62 УК).

Изобилие альтернативных санкций в особенной части УК позволяет поставить вопрос о возможности применения решений присяжных заседателей о снисхождении или особом снисхождении к подсудимому к обязательным дополнительным видам наказания.

Действующее уголовное законодательство разрешает председательствующему по делу судье при наличии вердикта с признанием подсудимого заслуживающим особого снисхождения не только значительно смягчать основной вид наказания, но и не применять дополнительный вид наказания, предусмотренный в качестве обязательного. В связи с этим в правовой литературе высказано суждение о том, что “при вердикте о снисхождении может иметь место конфискация только части, а не всего имущества, являющегося собственностью осужденного”[50]. Думается, что такая “частичная” конфискация не может иметь места как дополнительная мера наказания за имущественные преступления.

Высказанные соображения позволяют мне предложить внести изменения в редакцию ст. 460 УПК.

Уголовно-правовые последствия признания подсудимого заслужи­вающим снисхождения либо особого снисхождения.

1) Указание в вердикте коллегии присяжных заседателей на то, что подсудимый, признанный виновным, заслуживает снисхождения или особого снисхождения, обязательно для судьи, председательствующего по делу, при назначении наказания.

2) При выводе присяжных заседателей о том, что подсудимый заслу­живает снисхождения, ему в соответствии с частью первой статьи 65 Уголовного кодекса Российской Федерации не может быть назначено наказание в виде смертной казни, а также наказание в виде пожизнен­ного лишения свободы, если оно в санкции закона определено как мак­симальное наказание. Наказание при таком выводе присяжных не мо­жет превышать двух третей максимального срока или размера наибо­лее строгого  вида  наказания,  предусмотренного  за  совершенное  преступление  санкцией соответствующей статьи Уголовного кодекса Российской Федерации.

3) Если   подсудимый   признан   заслуживающим   особого   снис­хождения,   судья, председательствующий по делу, назначает ему нака­зание с применением положений части второй статьи 65 Уголовного кодекса Российской Федерации, то есть определяет наказание по пра­вилам о назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, в соответствии со статьей 64 Уголовного кодекса Российской Федерации.

4) При отсутствии в вердикте присяжных заседателей указания на при­знание подсудимого заслуживающим снисхождения либо особого снисхождения судья, председательствующий по делу, при назначении наказания вправе в соответствии со статьями 60-63 Уголовного кодекса Российской Федерации учесть обстоятельства  как смягчающие, так и отягчающие наказание.

5) Если голоса коллегии присяжных заседателей разделились поровну при решении вопросов, указанных в части второй и третьей настоящей статьи, судья, председательствующий по делу, при назначении наказания руководствуется правилами ст. 62 УК РФ без учета отягчающих обстоятельств.

Рассмотрение вопроса о взаимодействии факторов, влияющих на размер наказания, допускает вывод о том, что признание коллегией присяжных заседателей подсудимого виновным, но заслуживающим снисхождения или особого снисхождения есть обусловленная вердиктом ограниченная уголовная ответственность.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство (ст. 461 УПК) указывает на случаи, когда рассмотрение уголовного дела в суде присяжных не может быть окончено вынесением оправдательного или обвинительного приговора с назначением наказания. В связи с этим представляют значительный интерес вопрос о видах решений, принимаемых судьей в случаях наступления смерти подсудимого, изменения обстановки, истечения сроков давности и т.д.