§ 2. Правовые последствия вердикта о невиновности подсудимого

Юридические последствия - это вызванное предпринятым действием или решением особое правовое состояние, пред­полагающее наличие у субъекта прав и обязанностей, закрепленных в законе, понимание им необходимости выполнения обязанностей в связи с возможностью наступления неблагоприятных последствий в случае их нарушения. В каком-то смысле юридические последствия и юридическая ответственность[6] в рамках уголовно-процессуальной деятельности близки по своей структуре. Однако понятие юридических последствий шире понятия юридической ответственности за счет хотя бы включения в последствия вопросов, связанных с реабилитацией подсудимого.

В действующем законодательстве ст.ст. 458-461 УПК образуют группу норм, которые регламентируют фактические основания возникновения и разрешения юридических последствий в связи с наличием в деле решения присяжных о признании подсудимого виновным или невиновным в совершении преступления.

Вердикт присяжных заседателей выступает в качестве главного решения по делу, которое обусловливают содержание приговора и вызывают определенные правовые последствия для подсудимого. При этом нужно иметь в виду, что наступление юридических последствий находится в прямой зависимости от вида вердикта коллегии присяжных заседателей.

В рамках настоящего параграфа будут рассмотрены правовые последствия оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей. В связи с этим необходимо отметить, что практика вынесения оправдательных вердиктов в суде присяжных имеет региональные различия. Так, на 1 сентября 1994 года оправдательные вердикты составили в Алтайском краевом суде 37,7%; Краснодарском - 40,0%; Саратовском областном суде - 13,6%; Московском областном суде - 11,7%, Ульяновском областном суде - 0,0%. В целом же по всем регионам, где действуют суды присяжных, было оправдано 18,5% представших перед ними лиц. За этот же период областными (краевыми) судами, рассматривавшими уголовные дела в обычном порядке, были оправданы всего лишь 1,7% подсудимых. Такие существенные региональные различия требуют самостоятельного исследования, предмет которого находится за пределами настоящей диссертации.

В правовой литературе высказано мнение о том, что при оправдательном вердикте присяжных заседателей какие-либо правовые последствия для оправданного отсутствуют[7]. Такая позиция является верной только в том случае, если под последствиями понимать превентивные меры уголовно-правового характера. Очевидно, что при оправдательном вердикте коллегии присяжных заседателей речь не может идти об уголовно-правовых последствиях, так как речь идет не об освобождении, а об исключении уголовной ответственности. Не случайно в некоторых странах, например, во Франции оправдательный приговор предполагает снятие обвинения (arret d^acguitement).[8]  Однако мотивы оправдания подсудимого всегда влекут как для него самого, так и для других участников процесса иные правовые последствия в рамках юридической ответственности по законам РФ.

Оправдательный приговор постанавливается при наличии оснований, указанных в п.п. 1-3 ч. 3 ст. 309 УПК. Такими основаниями являются неустановление события преступления, отсутствие в деянии подсудимого состава преступления, недоказанность участия подсудимого в совершении преступления.

В правовой литературе справедливо указывается на то, что оправдательный приговор обладает определенными особенностями, которые следует учитывать при его постановлении.[9] По справедливому замечанию некоторых из них, наличие в уголовно-процессуальном законе одновременно двух близких оснований постановления оправдательного приговора (отсутствие события и состава преступления) затрудняет определение оснований оправдания.[10] Эти трудности возникают потому, что преступлением может быть признано деяние (или событие) лишь в том случае, когда образующие его фактические обстоятельства соответствуют составу одного из конкретных преступлений. Применительно к суду присяжных рассматриваемые трудности проявляются в обосновании и мотивированности решений, не вытекающих из ответов присяжных на три основных вопроса, предусмотренных ст. 449 УПК. В соответствии со ст. 462 УПК в описательной части оправдательного приговора излагается сущность обвинения, по поводу которого коллегией присяжных заседателей был вынесен оправдательный вердикт. При этом оправдательный приговор мотивируется председательствующим судьей ссылкой на оправдательный вердикт. Естественно, что это правило действует только в части вопросов, касающихся уголовной ответственности. Однако закон не содержит указания на то, каким образом мотивировать разрешение иных вопросов.

Оправдательный приговор исключает наступление уголовной ответственности. Однако он не освобождает от наступления иных правовых последствий. Этот вывод вытекает из того, что в оправдательном приговоре должен быть разрешен круг вопросов, перечисленных в ст.ст. 303 и 317 УПК. К ним относятся вопросы, связанные с разрешением гражданского иска или возмещения вреда, судьбы вещественных доказательств, примененных мер процессуального принуждения, распределением судебных издержек, отменой мер обеспечения возмещения материального ущерба или конфискации имущества, разъяснением порядка и срока обжалования и опротестования приговора в кассационную палату и другие. Следовательно, на втором этапе судебного разбирательства все указанные вопросы должны быть подвергнуты обсуждению. Думается, что законодателю целесообразно сформулировать эти вопросы в отдельной норме, что позволило бы наполнить второй этап судебного разбирательства конкретным содержанием и усилить состязательный характер их обсуждения.

Среди иных правовых (но не уголовно-правовых) последствий оправдательного вердикта находятся последствия гражданско-правового характера.[11] Еще Н.Буцковский в своих работах указывал на отсутствие в УУС 1864 года специальной нормы, определяющей порядок обсуждения последствий оправдательного приговора. При этом он отмечал, что “оправдание подсудимого не всегда пресекает обращенный к нему гражданский иск о вознаграждении за вред и убытки, причиненные преступлением.”[12] Именно по этой причине он указывал на то, что при наличии заявления о возмещении имущественного ущерба “и по оправдательному решению присяжных стороны, участвующие в гражданском иске, должны быть выслушаны.”[13]

К сожалению, действующее законодательство также не содержит специальной нормы, которая регулировала бы порядок обсуждения последствий оправдательного вердикта. В законе содержится лишь указание на то, что оправдательный вердикт считается принятым, если за отрицательный ответ на любой из поставленных в нем трех основных вопросов проголосовало не менее шести присяжных заседателей (ст. 454 УПК). Такой оправдательный вердикт обязателен для председательствующего судьи и влечет постановление им оправдательного приговора (ст. 459 УПК).

Заявленный по делу гражданский иск подлежит разрешению в суде присяжных по правилам, установленным ст. 310 УПК. В связи с этим представляется, что в этом случае подлежат обсуждению содержание не столько ответов присяжных заседателей на три основных вопроса, сколько в большей степени на частные вопросы, указанные ч. 3 ст. 449 УПК. На это обстоятельство обращает особое внимание Постановление Пленума Верховного Суда РФ[14], указывающее на то, что при обсуждении последствий вердикта о невиновности подсудимого участники процесса могут высказать свои соображения о том, по какому  из предусмотренных законом оснований следует постановить оправдательный приговор, как решить вопрос о гражданском иске и вещественных доказательствах.

Анализ содержания вопросов, перечисленных в ч. 1 ст. 449 УПК и п.п. 1, 3, 4 ч. 1 ст. 303 УПК, свидетельствует о том, что они имеют один и тот же правовой смысл. В связи с этим отрицательный ответ присяжных заседателей на первый вопрос - имело ли место деяние, в совершении которого обвиняется подсудимый, - предрешает решение судьи о судьбе гражданского иска. Судья обязан вынести решение об отказе в удовлетворении гражданского иска, так как неустановление факта деяния есть не что иное, как решение присяжных заседателей об отсутствии события преступления, по обвинению в совершении которого был предан суду подсудимый.[15] В связи с общепринятыми правилами событие преступления признается неустановленным тогда, когда обстоятельства, по поводу которых было возбуждено уголовное дело и велось предварительное расследование, в действительности отсутствовали или не возникли преступные последствия либо деяние свершилось независимо от чьей либо воли (например, в силу природной стихии).

Известные трудности при решении вопроса о возмещении имущественного ущерба могут возникнуть в связи с отрицательным ответом присяжных заседателей на вопросы, указанные в п.п. 2, 3 ч. 1 ст. 449 УПК. Эти сложности появляются тогда, когда, дав положительный ответ на вопрос, указанный в п. 1 и п. 2  ч.1 ст.449 УПК, присяжные затем дают отрицательный ответ на п. 3 ч. 1 ст.449 УПК. Такие ситуации возможны тогда, когда действия подсудимого совершены в состояниях необходимой обороны, крайней необходимости, задержания преступника. В указанных ситуациях председательствующий по делу судья обязан вынести оправдательный приговор. При разрешении гражданского иска необходимо строго следовать правилам, установленным ст. 310 УПК. Если приговор постанавливается в связи с отсутствием события преступления или недоказанности участия подсудимого в совершении преступления, то в удовлетворении гражданского иска отказывается. При постановлении оправдательного приговора за отсутствием в деянии подсудимого состава преступления гражданский иск оставляется без рассмотрения.

Важный теоретический и практический интерес представляют вопросы о гражданско-правовых последствиях отказа прокурора от обвинения. Актуальность этих вопросов обусловлена тем, что в период с декабря 1993 года по сентябрь 1994 года прокурор в суде присяжных отказывался от поддержания государственного обвинения или существенно смягчал его по каждому четвертому уголовному делу.[16]

В соответствии со ст. 430 УПК отказ прокурора от обвинения полностью или частично в судебном разбирательстве влечет за собой прекращение дела в полном объеме или в соответствующей части. Такой отказ может встретить возражения со стороны потерпевшего. В этом случае уголовное дело подлежит рассмотрению в объеме обвинения (или эпизодов), по которому лицо признано потерпевшим и гражданским истцом.

В случае вынесения оправдательного вердикта по обвинению, поддерживающемуся потерпевшим, возникает вопрос о возмещении имущественного вреда. Представляется, что подсудимый, который признан коллегией присяжных невиновным, вправе выдвинуть встречный гражданский иск к частному обвинителю. Такой иск может быть возбужден в рамках обсуждения последствий оправдательного вердикта. Встречный иск к частному обвинителю возбуждается тогда, когда меры, принятые в обеспечение заявленного истцом гражданского иска, причинили имущественный вред интересам оправданного. Такого рода ситуации могут возникнуть при аресте банковских счетов, порче арестованного имущества, устранении подсудимого “от производительных занятий, что может совершенно расстроить его состояние”,[17] и т.д.

Справедливость моего суждения подтверждается анализом различных законодательных актов и других материалов. Возможность подачи встречного иска предусматривалась в законодательстве дореволюционной России (ст. 781 УУС). Допускает подачу оправданным встречного иска к гражданскому истцу при вынесении оправдательного вердикта судом присяжных современное французское уголовно-процессуальное законодательство.[18] Такой подход нередко объясняется тем, что в возмещении имущественного ущерба усматривают проявление принципа равенства в судебном процессе в его социальном смысле. Так, в отчете канадской комиссии по правовой реформе 1976 года подчеркивается, что ”реституция как санкция есть реакция на наличие социальных нужд, которые могут иметь первостепенное значение для конкретной жертвы преступления”.[19]

Другим важным гражданско-правовым последствием отказа прокурора от обвинения является вопрос о возможности возмещения вреда, причиненного неосновательным привлечением к суду присяжных. На данный вопрос, по моему мнению, следует ответить утвердительно, поскольку для такого ответа имеются основания, установленные действующим законодательством (ст. 581 УПК). Более последовательно этот вопрос решался в законодательстве дореволюционной России. Так, ст. 780 УУС разрешала оправданному подсудимому просить вознаграждение за вред и убытки, причиненные ему неосновательным привлечением его к суду. В соответствии со ст. 783 УУС оправданный подсудимый имел право требовать вознаграждения и с должностных лиц, в том числе и с судебного следователя и прокурора, если он может доказать, что они действовали пристрастно, притеснительно, без законного повода или основания либо вообще недобросовестно. Уместно отметить, что влияние положений рассматриваемой нормы заметно в главе 50 проекта УПК, принятого в первом чтении Государственной Думой, регламентирующей производство по возмещению вреда, причиненного незаконными действиями органов расследования и суда по уголовному делу. Это влияние следует оценивать положительно.

Анализ вопроса о возмещении оправданному вреда, причиненного государственными органами, позволяет обратить внимание на еще одну особенность. Она заключается в том, что доказанность “незаконности” действий органов расследования и суда может повлечь за собой возбуждение уголовного дела в отношении должностных лиц по признакам преступлений, предусмотренных ст.ст. 299, 301 и 305 УК. Во всяком случае представляется, что доказательства, подтверждающие факт наличия ущерба в рамках обсуждения последствий оправдательного вердикта, могут быть той совокупностью достаточных данных, которая необходима для решения вопроса о возбуждении уголовного дела по признакам указанных преступлений (ст. 108 УПК).

Необходимо особо подчеркнуть, что предъявление встречного иска к государственным органам о возмещении вреда и требования возбуждения уголовного дела определяются тем, что существует оправдательный вердикт присяжных заседателей, тем, “что самое основание этого иска возникает лишь с произнесением  присяжными слова оправдания”.[20]

В связи с изложенным представляется целесообразным дополнить мою редакцию ст. 458 УПК[21] частью шестой следующего содержания.

При вынесении коллегией присяжных заседателей вердикта о невиновности подсудимого исследуются и обсуждаются вопросы, связанные с разрешением гражданского иска, распределением судебных издержек, судьбой вещественных доказательств, а в отдельных случаях также вопрос о возмещении вреда, причиненного подсудимому.

Среди иных правовых (но не уголовно-правовых) последствий оправдательного приговора находятся последствия уголовно-процессуального характера.

Одним из важных уголовно-процессуальных последствий оправдательного вердикта является обязанность суда провести обсуждение последствий вердикта. Характер и содержание вопросов уголовно-процессуального содержания определяются вердиктом суда присяжных о невиновности подсудимого. В частности, в рамках этих последствий первым и обязательным условием реализации оправдательного вердикта является отмена мер процессуального принуждения. Среди них прежде всего отменяется мера пресечения и подсудимый освобождается из-под стражи непосредственно в зале суда (это правило действует во всех странах)[22]. К уголовно-процессуальным последствиям оправдательного вердикта относится также решение вопросов о снятии ареста с имущества, судьбе вещественных доказательств и некоторые других.

Среди уголовно-процессуальных последствий оправдательного вердикта присяжных заседателей определенной дискуссионностью обладает вопрос о возможности вынесения частного постановления при наличии к тому оснований. К сожалению, в рамках действующего десятого раздела УПК вопросы вынесения частного постановления судьей, рассматривающим  уголовное дело с участием присяжных заседателей, специально не регламентируется. Однако допустимость принятия такого решения очевидна. Поэтому правила ст. 321 УПК, регламентирующей основания, условия и последствия такого решения судьи, должны применяться при рассмотрении уголовных дел с участием присяжных заседателей. Данный вопрос положительно решается в ст. 35 проекта УПК, принятого в первом чтении Государственной Думой. Вместе с тем нельзя не обратить внимания на то, что разработчики проекта УПК при определении полномочий судьи и оснований их реализации не установили условий и последствий вынесения частного определения (или постановления). В связи с этим еще на стадии доработки проекта УПК целесообразно дополнить ч. 4 ст. 35 положением о том, что “не позднее чем в месячный срок по частному определению (постановлению) должны быть приняты меры и о результатах выполнения судебного решения сообщено суду, вынесшему частное определение (постановление).

Другим дискуссионным вопросом является вопрос об особом мнении судьи при вынесении коллегией присяжных заседателей вердикта о невиновности подсудимого.

При обосновании необходимости особого мнения судьи в судопроизводстве дореволюционной России в юридической литературе отмечалось, что подача особого мнения не только давала бы нравственное удовлетворение тому, кто не мог провести взгляд, признаваемый им справедливым, но и освобождала бы от личной ответственности, если бы таковая возникла для состава суда.[23] В соответствии со ст. 787 УУС, правила которой распространялись только на коллегиальный судебный орган, каким являлась коллегия коронных судей, подача особого мнения допускалась лишь “до подписания приговора”. Эта точка зрения представляется справедливой применительно к личной ответственности судей. Однако реализация ее на практике сопряжена с серьезнейшими трудностями. Так, если встает вопрос об ответственности судей коллегиального судебного органа, то его невозможно разрешить без предания гласности тайны совещания судей. В противном случае установить, все ли судьи или кто-либо из них конкретно ответственен за ошибочное судебное решение, не удастся. Если уголовное дело разрешается судьей единолично, то и в этом случае он не может нести ответственность за ошибочное решение. Исключением из этого правила является вынесение заведомо незаконного и необоснованного приговора.

В современном российском суде с общим порядком судебного разбирательства судья, оставшийся в меньшинстве, имеет право изложить особое мнение в письменном виде (ст. 307 УПК). В шеффенском суде, где судьи образуют единую коллегию для разрешения всех вопросов, возникающих при рассмотрении уголовного дела, оставшийся в меньшинстве судья должен исходить из того, что “принятое большинством решение является правильным, и, следовательно, суду необходимо разрешить и все остальные вопросы”.[24] По существу возможность подачи особого мнения является реализацией требования закона о равенстве прав председательствующего судьи по делу и народных заседателей при постановлении приговора. Иное положение с особым мнением судьи складывается в суде присяжных заседателей. Специфика судебного разбирательства с участием присяжных заключается в том, что вся совокупность вопросов, разрешаемых при постановлении приговора, делится на вопросы факта и права. При этом главным и определяющим решением является вердикт присяжных заседателей. Поэтому возможность подачи судьей особого мнения в случаях, когда судья единолично представляет “коллегию судей”, отсутствует, так как в противном случае судья ставил бы под сомнение решение присяжных, принятое ими по вопросу о невиновности подсудимого. Оправдательный вердикт присяжных заседателей выступает в качестве юридического факта, предписывающего судье принять единственно возможное законное решение.[25] Правовая ситуация такого рода лишает судью права на подачу особого мнения. В противном случае судье пришлось бы заменять внутреннее убеждение присяжных заседателей на свое убеждение, которое нуждалось бы “во внешней мотивировке”.[26] Таким образом, очевидно, что ст. 307 УПК в суде присяжных не действует.

Одним из дискуссионных в правовой литературе остается вопрос о возможности отмены оправдательного приговора и тем самым оправдательного вердикта присяжных. Действующее законодательство (ст. 465 УПК) запрещает кассационной палате отмену оправдательного приговора. Между тем в соответствии с Законом от 1996 года в Англии Высокий суд может издать постановление об аннулировании оправдания (ст.ст. 54-55). В случаях, когда оправдательный приговор был вынесен в результате давления и запугивания присяжного или свидетеля (либо потенциального свидетеля), а при отсутствии давления и запугивания оправдательный приговор не был бы вынесен, возбуждается уголовное преследование оправданного лица по тем же основаниям. Исключение из этого правила допускается за истечением срока давности и по другим причинам, когда повторное рассмотрение уголовного дела становится нецелесообразным.[27] Представляется, что аналогичное правило могло бы быть положено законодателем в основу деятельности кассационной палаты Верховного Суда Российской Федерации.

Наконец, к уголовно-процессуальным последствиям оправдательно вердикта относятся особенности составления оправдательного приговора, отличные от особенностей изложения обвинительного приговора суда присяжных.

Указания на специфику содержания оправдательного приговора содержатся в ст. 462 УПК. Сущность этих особенностей заключается в том, что в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора требуется изложение доказательств, вытекающих из вердикта коллегии присяжных заседателей, в отношении гражданского иска и других решений. В то же время необходимость выполнения правила о соответствии оправдательного приговора требованиям ст.ст. 312-318 УПК с учетом положений ст. 462 УПК создает определенные сложности как в восприятии последней нормы, так и в ее применении.

Разработчики проекта УПК, принятого в первом чтении Государственной Думой, учли, по всей вероятности, сложности с применением ст. 462 УПК и предложили более приемлемую редакцию нормы, определяющей особенности изложения оправдательного приговора, вынесенного в суде присяжных. Так, ст. 399 проекта УПК установила, что в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора при вердикте присяжных заседателей - ”невиновен” - излагается сущность предъявлявшегося подсудимому обвинения и указывается, что вердиктом присяжных заседателей подсудимый по этому обвинению признан невиновным. Тем не менее норма УПК, регламентирующая порядок составления приговоров, вынесенных в суде присяжных, нуждается в совершенствовании. Представляется, что ст. 462 УПК следует дополнить четвертой частью и изложить ее в следующей редакции.

В описательно-мотивировочной части оправдательного приговора, вынесенного на основании вердикта коллегии присяжных заседателей о невиновности подсудимого, излагается сущность предъявлявшегося подсудимому обвинения и указывается, что вердиктом присяжных заседателей подсудимый по этому обвинению признан невиновным. Приговор должен быть мотивирован судьей лишь в части, касающейся разрешения гражданского иска, распределения судебных издержек и иных вопросов, обязательных к разрешению при постановлении оправдательного приговора.

Соответственно ч. 4 ст. 462 УПК РСФСР считать частью пятой этой же статьи.

Из ч. 3 ст. 462 УПК РСФСР исключить порядок изложения оправдательного приговора со слов: В описательной части оправдательного приговора излагается сущность обвинения, по поводу которого коллегией присяжных заседателей вынесен оправдательный вердикт.

Рассмотрение правовых последствий оправдательного приговора позволяет мне перейти к анализу последствий обвинительного приговора суда присяжных.