4.2. Аномалии психики

Предлагаемая нами классификация - норма, аномалия, патология - является отправной для построения необходимых выводов. Она может не совпадать с принятой в психиатрии иерархией психических состояний, однако, по нашему мнению, для юриспруденции является наиболее приемлемой.

В литературе принято выделять следующие группы пограничных (аномальных) состояний: неврозы, невротические реакции и развития; психопатии и патохарактерологические развития личности; неврозоподобные реакции, состояния и развития; психопатоподобные состояния и патологические развития личности.

Неврозы.Специалисты считают, что невроз может выступать в трех формах - неврастения, истерия, психастения (невроз навязчивых состояний).

Неврастения в клинической динамике подразделяется на две стадии: гиперстеническую и гипостеническую. Первая характеризуется “повышенной возбудимостью и лабильностью нервной системы”1. В этой стадии поведение субъекта характеризуется “бурными разрядами недовольства и гневливости, с трудом контролируемыми: после каждой вспышки раздражения и обидчивости больные глубоко переживают свою несдержанность, обещают впредь быть более рассудительными и терпеливыми, однако спустя короткое время переходят на крик, легко взрываются” . Для неврастении, отмечают специалисты, характерным является ослабление процесса внутреннего торможения. Гипостеническая стадия, напротив, характеризуется слабостью и истощаемостью нервной системы. Преобладает унылое настроение, апатия, опустошенность. В этом состоянии нервные процессы ослабляются, и происходит дисбаланс иного рода: усиление тормозных процессов.

Клиническая картина истерии чрезвычайно многообразна, однако можно выделить основные ее свойства, например: “у истериков чрезвычайно повышена чувствительность к внешним раздражителям, и все переживания у них выражаются в яркой эмоциональной форме, что обусловлено преобладанием неспецифической проводящей системы мозга”3. Кардинальным признаком истерии является повышенная эмоциональность, внушаемость и самовнушаемость. Настроение у истерика нестойкое, особенно заметны различные инстинктивные влечения.

1 Судебная психиатрия. Учебник. Под ред. Г.В. Морозова. - М., 1986. С. 284.

2 Семке В.Я. Указ. раб. С. 131.

3 Чайченко Г.М., Харченко П.Д. Указ.раб. С. 217.

Главнейшими проявлениями истерии являются истерический припадок, вегетативные и сенсомоторные расстройства. При этом сознание истериков никогда не бывает полностью затемнено, а только “сужено”. У. Джемс пишет, что у истериков “наблюдается в нервном механизме недостаток, когда моторные идеи в них вызывают активность воли прежде, чем задерживающие центры успевают проявить свою деятельность”1. Вовне истерия проявляется в безудержном фантазировании, театральности, при припадках - в различного рода контрактурах (закрепощенность мышц), афониях (утрата голоса) и т.п.

Для психастении характерно преобладание второй сигнальной системы над первой. В этом состоянии человеку присущи нерешительность действий, подозрительность, недоверчивость, различные комплексы неполноценности, постоянные сомнения. В психиатрии психастению называют “болезнью сомнений”. Психастеникам свойственно преобладание тормозных процессов над процессами возбуждения. Павлов полагал, что постоянные нерешительность и сомнения психастеников являются основанием для их сплошной неприспособленности к жизни.

Что касается неврозов вообще, то, по мнению Юнга, здесь доминирует бессознательное: “Достаточно такой малости, как невроз, чтобы вызвать силу, с которой только разумом не справиться”2. Он утверждает следующее: “Мы несем в себе наше прошлое, а именно, примитивного, низкого человека с его желаниями и эмоциями. Лишь приложив значительные усилия, мы можем освободиться от этой ноши. Если дело доходит до невроза, то мы неизменно сталкиваемся с сильно увеличившейся Тенью. И если мы хотим излечить невроз, нам нужно найти способ сосуществования сознательной личности человека и его Тени”3.

1 Джемс У. Психология. - М., 1991. С. 336.

2 Юнг К. Архетип и символ. - М., 1991. С.140.

3 Там же. С. 182.

Эти положения Юнга в определенном смысле коррелируют с характеристиками, даваемыми неврозу российскими учеными. Так, О.В. Кебриков отмечает, что невроз, и в частности такая его разновидность, как неврастения, вызывается перегрузками в работе и иного рода социально-психологическими травмами(Кебриков О.В. Клиническая динамика психопатий и неврозов. - М., 1962. С. 15.). Памятуя о наследии веков, о филогенезе, можно считать, что все симптомы, вызванные неврозом и являющиеся ответом на стрессовые ситуации, представляют собой естественную реакцию, которой отличались наши предки и которая закрепилась в долговременной памяти, всплывая наружу время от времени в виде соответствующих психических отклонений. В этой связи российские психологи считают, что можно говорить о генетической предрасположенности к неврозам1.

С точки зрения физиологов, невроз - нарушение баланса между процессами возбуждения и торможения, нарушение физиологической нормы. В.А. Пастухов отмечает, “что основной особенностью развития эмоционального стресса, неврозов и экспериментальных неврозов является синдром дезинтеграции деятельности функциональных систем и их составляющих (подсистем, функций и их компонентов)”2.

ПСИХОПАТИИ. П.Б. Ганнушкин писал: “...проблема преступности вряд ли может быть правильно решена, если игнорировать среди преступников наличность значительного процента психопатов”3. Интересно утверждение Е.К. Краснушкина о том, что “основное ядро “блатного мира” психопатично”. Известный психиатр И.Н. Введенский относил психопатов к лицам “с ясно выраженными криминальными наклонностями”, а Н.Н. Тимофеев был убежден , что психопаты часто “вступают на путь правонарушений”. Все это предполагает настоятельную необходимость исследования характерологических черт психопатов.

В психиатрии существуют различные подходы к пониманию психопатий. Одни специалисты считали, что психопатия есть врожденное уродство, и называли ее болезнью личности, другие описывали ее как приобретенную форму патологии, третьи полагали, что психопаты полиэтилогичны, т.е. соединяют. в себе как врожденное уродство, так и приобретенную патологию. Большинство ученых придерживается последней точки зрения.

1 Суворов Н.Ф., Захаржевский В.Б. Комплексное клинико-экспериментальное исследование невротических состояний /Исследования механизмов нервной деятельности. Под ред. П.Г. Костюк. - М., 1984. С. 26.

2 Пастухов В.А. Нарушения межфункционального взаимодействия при экспериментальных неврозах /Там же. С. 307.

3 Ганнушкин П.Б. Клиника психопатий. Их статистика, динамика, систематика. - М., 1933. С. 13.

Психопатия занимает ведущее место в судебно-медицинской практике. Отмечается, что среди преступников подавляющее большинство - психопатические личности, а неврастеников лишь незначительное количество. По сути дела, психопатия была выделена в самостоятельную форму аномалии в основном благодаря потребностям судебной практики. Впервые в рамках судебного заседания диагноз “психопатия” прозвучал из уст известного русского психиатра С.С. Корсакова, который в 1881 г. выступал экспертом по делу Прасковьи Качко, убившей на студенческой вечеринке своего возлюбленного. Затем термин вошел в употребление при диагностировании аномального поведения.

Психопатия представляет собой аномалию личности, обязанную своим происхождением сочетанию трех факторов - кон ституционально-биологического, органического и психогенного (микросоциального). С учетом преобладания одного из них О.В. Кебриков выделяет три подгруппы психопатий: “ядерную”, или конституционную, которая формируется под влиянием врожденных, наследственных воздействий и проявляется уже в первые годы онтогенеза; “краевую”, или нажитую, представляющую собой последствие отрицательных микросредовых влияний; “органическую”, возникшую вследствие не резко выраженных поражений головного мозга1.

Для нашего исследования представляют интерес отдельные виды неврастенических психопатий, которые подразделяются по своим характерологическим особенностям: возбудимые, истерического типа, тормозимые, неустойчивые. Для возбудимой неврастенической психопатии характерна повышенная эмоциональность, несдержанность, готовность к вспышкам гневливого раздражения, наклонность давать по малейшему поводу неадекватно сильную злобную реакцию, доходящую до приступов неудержимой ярости и агрессивности. Возбудимым психопатам свойственна бесцеремонность: без видимой причины они могут затеять скандал в общественном месте, оскорбить незнакомого человека, совершить в порыве ярости и гнева необдуманные поступки, вплоть до криминальных (“старые психиатры говорили о трех вариантах биографии таких субъектов - тюрьма, самоубийство, психиатрическая больница”2).

Выделяя эти особенности возбудимых психопатов, покоряющихся вдруг возникшему импульсу, Е.К. Краснушкин считает, что их поведение определяют мощные примитивные влечения, т.е., по сути дела, филогенетическая память, где в бессознательном отделе навек закреплены черты наших древних предков.

Истероидные психопаты, по мнению О.В. Кебрикова, также склонны к вспыльчивости, взрывчатости, конфликтам. Как и истерикам, им присущи театральность, паталогическая лживость, нездоровая потребность быть в центре внимания. Глубина реакции и субъективная значимость у них невелики, что говорит о преобладании неспецифической информации, в результате чего процессы торможения оказываются блокированными.

1 Кебриков О.В. Указ. раб. С. 10-13. 2 Семке В.Я. Указ. раб. С. 155.

Тормозимые психопаты отличаются преобладанием процессов торможения над процессами возбуждения. Среди них выделяют психастенических, называемых в обиходе “самоедами”, и астенических, слабых в биологическом смысле. Для тормозимых психопатий характерны “раздражительная слабость, выступающая в виде вспышек аффекта при любом непосильном для них напряжении; несколько угнетенный фон настроения с легко возникающей тревожностью, неуверенность в себе при столкновении даже с незначительными трудностями”1.

Описывая черты неустойчивых психопатов, специалисты отмечают у них отсутствие прочных интересов и привязанностей, внушаемость, податливость дурным влияниям. Люди этого типа “легко вовлекаются в азартные игры, прибегают к наркотикам, алкоголю, становятся сексуально распущенными. Нередко они обнаруживают склонность к реакциям по истерическому и возбудимому типам” .

Заметное место в картине психастенической психопатии занимают навязчивые состояния в виде фобий и обсессий: они связываются с представлениями о собственной неполноценности и возможных унижениях. Тормозимые психопаты из-за непереносимости стрессовых влияний легко впадают в состояние апатии, уныния, тревоги и страха, обладают повышенной впечатлительностью, истощаемостью с резко очерченными проявлениями утомляемости, малым запасом бодрости и энергии.

Неврозоподобные и психопатоподобные состояния возникают в результате воздействия на головной мозг различного рода факторов, к которым, в частности, относятся черепно-мозговые травмы, тяжелые инфекции, интоксикации, сосудистые заболевания, эндокринные расстройства. Они приводят к нарушениям психики, расстройству мышления, памяти, ослаблению личности по органическому типу. Однако не только перечисленные факторы способны вызывать неврозоподобные и психопатоподобные состояния. В. В. Николаева отмечает, что практически каждое соматическое заболевание заканчивается стеническим состоянием, а “основной же формой влияния соматического заболевания на психику человека является психогения - тяжелая психологическая реакция личности на болезнь и ее последствия”3.

1 Судебная психиатрия. Учебник. Под ред. Г.В.Морозова. - М., 1986. С. 271.

2 Там же. С. 273.

3 Николаева В.В. Влияние хронической болезни на психику. - М., 1987. С. 31.

В данном случае нас, помимо временной психической реакции на соматические расстройства, интересуют также и такие реакции, которые способны привести к стойким аномалиям личности. В этом смысле представляются важными факты, полученные Николаевой из анализа клинической практики. Например, при соматических заболеваниях с хроническим течением, нарушением обмена, интоксикацией иногда наблюдаются психопатоподобные явления: возникают стойкие расстройства настроения, наряду с неврозо- и психопатоподобными состояниями наблюдается психотическая симптоматика.

Далее в своей работе автор приводит весьма интересные данные. Так, для больных атопическим дерматитом характерны страхи, депрессии, необоснованная враждебность, агрессивность, недостаточная эмоциональная самостоятельность, пониженная выносливость к стрессу, повышенный эротизм, а для страдающих эндогенной экземой и нейродермитом - высокий уровень депрессии, трудности в общении с окружающими, нетерпение, упрямство, претензии на господство или же патологическая уступчивость, невозможность настоять на своем. Словом, как пишет Николаева, в патологии “обнаруживается значительно меньшее соответствие между внешними воздействиями и внутренними условиями. С одной стороны, внешние воздействия, зачастую очень значительные, гораздо легче расстраивают целенаправленность, с другой - раз возникшие колебания могут продолжаться долго уже независимо от внешних условий”1.

Хроническое соматическое заболевание так способно повлиять на психику, что расстраивает целевые установки индивида, меняет его характер, эмоциональную реакцию на раздражители, создавая дисбаланс между процессами возбуждения и торможения. Судебная психолого-психиатрическая практика знает достаточно примеров такого рода взаимовлияния. Так, Вурмандеев, обвиняемый по ст. 89 (ч. 3) и 218 (ч. 2) УК РСФСР (редакции 1960 г.), в детстве перенес грипп в тяжелой форме, осложнившийся гнойным отитом с последующим снижением слуха, частыми головными болями. До 4 класса обучался в школе для слабослышащих детей, успевал посредственно. Его часто беспокоили сильные головные боли, отмечалась повышенная утомляемость, отвлекаемость, двигательная расторможенность. Неоднократно был замечен в воровстве, аморальность которого не сознавал. При обследовании в Институте им. В.П. Сербского его соматическое состояние характеризовалось как неудовлетворительное: снижение слуха на оба уха; живот мягкий, болезненный; печень у края реберной дуги, край плотный, болезненный. Заключение консультанта-терапевта: “Дискинезия желчновыводящих путей. Хронический гепатит”.

1 Николаева В.В. Указ. раб. С. 17

При экспериментально-психологическом исследовании отмечены личностные особенности в виде эгоцентризма, раздражительности, вспыльчивости, обидчивости, склонности к фиксации на отрицательных переживаниях и к аффективным реакциям. Комиссия пришла к выводу, что испытуемый душевными заболеваниями не страдает, а у него обнаруживаются остаточные явления раннего органического поражения головного мозга (сложного генеза) с некоторыми изменениями психики.

Как неврозоподобные, так и психопатоподобные состояния характеризуются дисбалансом между процессами возбуждения и торможения. “Торжество” возбуждения способно вызвать буйные реакции, “торжество” торможения - чаще всего апатичность и бездеятельность. Таким образом, аномалии психики характеризуются дисбалансом между специфическими путями движения информации, которой “питается” афферентный синтез, ответственный за реакции человека. Но ведь дисбаланс подобного рода имеет место и в других случаях, поэтому нельзя обойтись без рассмотрения влияния на возникновение и развитие такого дисбаланса факторов, связанных с типом темперамента.

Со времен Гиппократа выделяются четыре типа темперамента - сангвинический, холерический, меланхолический, флегматический. По своей сути темперамент есть не что иное, как динамическая характеристика психической деятельности индивида, которая, в свою очередь, обусловлена индивидуальными вариациями силы процессов возбуждения и торможения, являющимися врожденными свойствами человека. В этой связи А.С. Батуев пишет: “В генах, т.е. молекулах ДНК, заключены потенции организма. Эти потенции определяют норму реакции организма в отношении его физических и поведенческих функций”1.

В специальной литературе типы темперамента различаются типом нервной системы: сангвиник - сильный, уравновешенный, подвижный; холерик - сильный, неуравновешенный, с преобладанием возбуждения; флегматик - сильный, уравновешенный, инертный; меланхолик - слабый. Для нашего исследования типы нервной системы, характеризуемые как уравновешенные, не представляют интереса. Привлекают внимание холерический и меланхолический.

1 Батуев А.С. Высшая нервная деятельность. - М., 1991. С. 74.

Преобладание в холерическом типе процессов возбуждения над процессами торможения позволило психологам и физиологам назвать этот тип безудержным. Холерический темперамент отличается быстротой движений и действий, иногда лихорадочной порывистостью, возбудимостью. Психические процессы также протекают быстро, интенсивно. У холерика возбуждение преобладает над торможением, что ярко проявляется в общении с людьми, когда он допускает резкость, вспыльчивость, раздражительность, эмоциональную несдержанность. Это не дает ему возможности объективно оценивать поступки людей, а на этой почве часто создаются конфликтные ситуации в коллективе. Как замечают психологи, при отсутствии хорошего воспитания холерик не способен к самоконтролю в эмоциогенных обстоятельствах.

По мнению Рубинштейна, холерика отличает большая импульсивность, которая “характеризуется силой побуждений, скоростью, с которой они овладевают моторной сферой и переходят в действие, а также устойчивостью, с которой они сохраняют свою действенную силу. Импульсивность включает обусловливающую ее впечатлительность и эмоциональную возбудимость в соотношении с динамической характеристикой тех интеллектуальных процессов, которые их опосредуют и контролируют. Импульсивность - та сторона темперамента, которой он связан со стремлением, с истоками воли, с динамической силой потребностей как побуждений к деятельности, с быстротой перехода побуждений в действие”(Рубинштейн С.Л. Указ. раб. С. 214.).

В этой характеристике обращает на себя внимание то обстоятельство, что психолог связывает импульсивность, во-первых, с интеллектуальной потенцией индивида, а во-вторых, с потребностями, приобретающими в результате большей или меньшей импульсивности большую или меньшую силу побуждений к деятельности. Следовательно, она таким образом влияет на сознание, что происходящие в нем аналитические процессы благодаря преобладанию возбуждения над торможением весьма быстротечны, и человек оказывается подверженным влиянию охватившего его импульса. “Повышенная импульсивность, - пишет Рубинштейн, - приводит к тому, что действие произвольно вырывается у субъекта. При таких условиях нарушена существенная для волевого акта возможность сознательного регулирования”(Там же. С. 200.). Именно такого рода реакция свойственна холерику, поэтому его возможности анализировать ситуацию значительно сужены по сравнению с нормальным, уравновешенным типом нервной системы. Имея в виду индивидуальные возможности преступника, благодаря которым он не в состоянии должным образом оценить ситуацию, немецкие юристы пишут, что “холерик быстрее впадает в состояние аффекта, исключающего вменяемость, чем флегматик”1. Импульсы же, как известно, суть носители информации, детерминирующей поведение человека.

Для холерического темперамента характерны черты, свойственные истерической личности. Это общее для психопатов, истериков и холериков преобладание возбуждения над торможением дает возможность утверждать, что при прочих равных условиях лица с холерическим темпераментом подвержены повышенному риску срыва, в том числе в уголовно релевантных ситуациях. Разумеется, пока преждевременно включать в предмет психологических и психиатрических экспертиз по уголовным делам влияние типа темперамента на генезис общественно опасного поведения, но по мере развития методик диагностики личности в уголовном деле это рано или поздно произойдет.

Рассматривая возможные варианты дисбаланса возбуждения и торможения с учетом типа темперамента, мы выходим на еще одно психическое явление - акцентуации характера2. Они представляют собой усиление отдельных черт характера до такой сильной степени, при которой адаптационные возможности субъекта значительно снижаются в условиях эмоциогенной ситуации. В.Я. Семке указывает, что среди усиленных характерологических черт могут оказываться как позитивные, так и социально негативные личностные свойства.

1 Maurach R., Zip/ H. Strafreclit. Allgemeiner ТеЦ. Teilband I. Heidelbeig, 1983. S. 456.

2 Семке В.Я. Указ. раб. С. 95.

Классификация акцентуаций характера весьма дробна и довольно объемна, а потому обратимся лишь к отдельным ее элементам. Например, гипертимный тип характеризуется повышенной возбудимостью, стремлением к лидерству, непереносимостью однообразной обстановки, монотонного труда, изоляции, астеноневротический - капризностью, страхами, утомляемостью, склонностью к ипохондрии, раздражительностью, непереносимостью физических и психических нагрузок, эпилептоидный -вязкостью, тугоподвижностью, неумением принимать быстрые решения, мелочной скрупулезностью, педантизмом, периодами злобно-тоскливого настроения, истерический - эгоцентризмом, внушаемостью, театральностью. Специалисты считают, что акцентуированный тип в зависимости от того, какие черты характера усилены, может иметь психологическую склонность к делинквентности1, т.е., по сути дела, такой субъект находится в опасном для окружающих состоянии.

Психиатры отмечают, что акцентуации характера во многом сходны с психопатическими чертами личности, так что различать их на практике бывает затруднительно. Так, в результате судебно-психиатрической экспертизы Климовича, обвиняемого по ст. 224 (ч. 4) УК РСФСР (редакции I960 г.), были установлены такие его личностные особенности, как демонстративность, эгоцентричность, пренебрежение общепринятыми нормами и ценностями, преобладание внешнеобвиняющих форм эмоционального реагирования, повышенная раздражительность, обидчивость, мнительность. На этом основании было констатировано, что у испытуемого имеется психопатоподобный синдром. Но это же не психопатия, а скорее всего, признаки акцентуации, которая, однако, “не может быть психиатрическим диагнозом”2. Но зато согласно выведенной нами формуле акцентуация характера может быть причислена к аномалиям психики и быть предметом психологической оценки.

С астеноневротической и эпилептоиодной акцентуациями несколько сходны черты меланхолика, которого отличает пониженная активность, медленный психический тип (движения вялые, речь медленная). Меланхолик ригиден, замкнутей, депрессивен. Психологи отмечают такие его черты, как слабоволие, обидчивость, неумение настоять на своем, боязнь любой ответственности, наличие комплексов неполноценности. Для подобных людей действительность “кажется полной неодолимых трудностей, в обычных жизненных ситуациях меланхолики часто опускают руки, не доводят начатое дело до конца, трудно воспринимают изменения в жизни”3.

1 Личко А.Е. Психопатии и акцентуации характера у подростков. - Л., 1983. С. 19, 29.

2 Там же. С. 10.

3 Чайченко Г.М., Харченко П.Д. Указ. раб. С. 139.

В этом типе характера исследователи отмечают преобладание процессов торможения над процессами возбуждения, что приводит к аномалии. Следовательно, меланхолик наряду с холериком входит в группу лиц с повышенным риском срыва в уголовно релевантных ситуациях, но иных, чем для холерика, по признаку дисбаланса процессов возбуждения и торможения. В эту группу следует также включить и лиц, которые “обязаны” дисгармонии процессов возбуждения и торможения временными неболезненными состояниями (например, беременность, менструация и т.п). В этом плане можно полностью согласиться с мнением немецких криминалистов, которые считают, что “в качестве обстоятельств, нарушающих сознание, выступают такие преходящие обстоятельства, как депрессии при менструации или беременности, опьянение (но в строго определенных случаях), затруднения в мотивационной сфере, значительные аффекты гнева и другие подобные случаи”1. Так, Строев, неоднократно судимый за хулиганство и проходивший судебно-психиатрическую экспертизу в Институте им. В.П. Сербского в связи с привлечением его в качестве обвиняемого по ст. 144 (ч. 3) УК РСФСР (редакции I960 г.), рос капризным, упрямым, двигательно расторможенным, проявлял агрессию к детям. Воспитывался в неблагополучной семейной обстановке из-за конфликтов между родителями. Отмечались такие черты его характера, как грубость, недисциплинированность, возбудимость. Зарекомендовал себя лживым, драчливым, постоянно находился в компании асоциальных подростков, употреблял спиртные напитки.

Судебная психолого-психиатрическая экспертиза пришла к выводу, что испытуемый эмоционально неустойчив, эгоцентричен, склонен к ситуационно обусловленным колебаниям настроения и внешне обвиняющим формам реагирования. Эксперты констатировали очень важное обстоятельство: хотя испытуемый не страдает психическим заболеванием и у него не обнаружены аномалии характера, тем не менее особенности эмоционально-волевой сферы затрудняют эффективный самоконтроль поведения, особенно в эмоционально значимых случаях. Однако при этом было отмечено, что указанные особенности психики существенно не влияли на поведение испытуемого. Здесь возникает вопрос: что значит существенное влияние? Вероятно, это все же влияние, но не переходящее какую-то грань. Тогда как определить эту переходную грань?

Рассуждая в системе двузначной логики (либо плюс, либо минус), психиатры считают, что такие черты характера, которые определяются термином “акцентуации”, относятся к вариантам нормы, хотя и крайним, а к аномалиям они склонны относить препсихотические и следующие за ними психотические черты характера, которые, как мы выяснили, в ряде случаев весьма сложно различить.

1 Maurach. R., Zipf H. Op. cit. S. 475.

Последовательно рассуждая в этом русле, исследователи все же не могут удержаться в строго определенных ими рамках. Так, А.Е. Личко, неоднократно повторяя, что акцентуации - это норма, начинает вторую главу своей книги разделом “Нарушения поведения как проявления аномалий характера”, где пишет: “Нарушения поведения, его отклонение от общепринятых норм являются основным проявлением как психопатий, так и в подростковом возрасте - акцентуаций характера”1. Далее автор практически отождествляет аномалии с акцентуациями: “Делинквентность далеко не всегда связана с аномалиями характера, с психопатиями. Однако при некоторых из этих аномалий, включая крайние варианты нормы в виде акцентуаций характера, имеется меньшая устойчивость в отношении неблагоприятного воздействия непосредственного окружения”2. Другой психиатр, В.Н. Волков, отождествляет аномалии с процессом дисбаланса сил возбуждения и торможения: “Под влиянием болезни, неблагоприятных условий жизни, неправильного воспитания и других факторов процесс становления и самоутверждения личности может нарушиться, принять искаженные формы, способствовать формированию анормального характера”3.

Психиатры не считают аномальным состояние, которое рассматривают в качестве таковых психологи, что имеет безальтернативный негативный финал в смысле искажения принципов справедливости при квалификации преступлений, совершенных лицами с определенными неболезненными психическими отклонениями и состояниями. Положение усугубляется также отсутствием в среде психиатров единства по вопросу о психических отклонениях, а именно - в определении критериев болезненных и неболезненных псхических расстройств. Судебные психиатры используют в своих диагнозах такие термины, которые являются плодом их собственной фантазии и не употребляются в общей психиатрии. Например, заключение “в связи с неясностью клинической картины” свидетельствует лишь об одном - о затруднениях, испытываемых судебными психиатрами в процессе установления достоверного диагноза. Но самое, пожалуй, печальное заключается в том, что эксперты-психологи принципиально не желают считаться с мнениями оппонентов и отвергают их без какой-либо весомой аргументации. Н.Г. Шумский отмечает в этой связи, что сотрудники Института им. В.П. Сербского, “как правило, не принимают в расчет мнения ни общих, ни -в большинстве случаев - других служебных психиатров, если они не совпадают с их собственными”4 . Подобного рода монополизм не способствует установлению истины, а в рамках уголовно-правовых отношений создает негативные прецеденты, способствующие развитию правового нигилизма.

1 Личко А.Е. Указ. раб. С. 10.

2Там же. С. 53.

3 Волков В.Н. Медицинская психология в ИТУ. Учебник. - М., 1989. С. 40. 4 Шумский Н.Г. Диагностические ошибки в судебно-психиатрической практике. С.-Пб, 1997. С. 354.

Противоречия в оценках психических состояний между психологами и психиатрами, а также в среде последних исключают достоверный диагноз, который является фундаментом право применительного решения. Вместе с тем, согласно аналитическим данным специалистов, поставленные диагнозы часто оказывались неверными в результате экспертных ошибок, которые связаны с особенностями современной психиатрии, оказывающейся несостоятельной перед оценкой психического состояния лиц со сложной клинической картиной1.

Как мы уже показали, психические расстройства в некоторых проявлениях похожи на непатологические психические состояния, выраженные либо в акцентуациях, либо в характерологических особенностях. Внешняя похожесть и приводила к неправильным диагнозам. Шумский отмечает, что фактически шизофренические состояния диагностировались чаще всего как истерические, а реактивные состояния (неврозы, психозы) были трудно отличимы от шизофренических симптомов. В случаях неясности симптомоком плексов психиатры предпочитали пользоваться неопределенными терминами (например, “склонность”, “особенность”, “признаки” и т.п.), что вносило неясность как в диагностику, так и в решения правоприменителя. В этой связи в цитируемой выше работе Шумский весьма остроумно заметил, что если подобные психиатрические заключения перенести в область общей медицины, тогда диагнозы могут выглядеть следующим образом: “некоторые признаки беременности”, “склонность к маточным кровотечениям” или “некоторые признаки прямой кишки”.

Достоверность диагноза часто ставилась в зависимость от “яркости проявления симптомов”. Практически получалась такая картина: аналогичные для истерии и шизофрении симптомы оценивались в зависимости не от конкретных объективных показателей, а от субъективной экспертной оценки, которая основывалась на “яркости” симптоматики, даже без определения этой самой яркости. При этом весьма сложно, если вообще возможно, определить грань между яркостью симптоматики, характерной и для шизофрении, и для истерии. Такого рода негативизм эскпертных оценок является следствием игнорировании характерологических свойств личности, которые могут дать истинную картину психических отклонений.

1 Шумский Н.Г. Диагностические ошибки в судебно-психиатрической практике. С.-Пб, 1997. С. 360

Тем не менее, несмотря на существующие противоречия, специалисты едины в том, что дисбаланс сил возбуждения и торможения играет совершенно определенную роль в поведенческих реакциях индивида. Но он может быть следствием и процессов неболезненного свойства, о чем мы уже упоминали, приводя в пример суждения немецких юристов.

Так, в период менструации у женщин происходят характерные изменения психических процессов, выражающихся в объективно-субъективных ощущениях эмоциональной неуправляемости, неспособности сдержать слезы или вспышки гнева, постоянной депрессии, унынии, тревоге, невозможности сосредоточиться на чем-либо. При этом депрессия может сопровождаться вспышками гнева, которые становятся невыносимыми и приводят к совершению противоправных деяний.

Как отмечают медики, примерно такая же картина свойственна женщинам в период климактерия, когда у них проявляются акцентуированные и психопатические черты характера. При этом психические нарушения неспецифичны, а во многом зависят от генетической предрасположенности к соотвестсвующим психическим аномалиям. Так, при климактерическом синдроме выделены следующие состояния (в процентах): истерические - 34,6, астенические - 23,1, депрессивные - 25,6, фобические - 10,3, паранойяльные - 6,41. Это не болезнь, но, несомненно, психические аномалии, которые необходимо учитывать при квалификации преступления и назначении наказания.

Дисбаланс процессов возбуждения и торможения может быть следствием внешних причин природно-космического свойства, в связи в чем представляет особый интерес, к сожалению, забытая криминалистами, но вместе с тем довольно широко практикуемая западными юристами теория гелиотараксии2, блестящим разработчиком которой в России был А.Л. Чижевский.

Сторонники теории гелиотараксии совершенно резонно констатируют, что вся земная жизнь проходит в физико-химической среде, и, следовательно, все события, сопровождающие жизнедеятельность, не могут быть оторваны от внешних природных проявлений. Понятие о внешнеклиматической среде как совокупности физико-химических факторов, возникло довольно давно. Ламарк, оперируя этим понятием, полагал, что если изменяются внешние климатические условия и это делается постоянным, то такие изменения создают у животных новые привычки. По его мнению, среда играет для живых организмов творческую роль, видоизменяя их. В дальнейшем Дарвин назвал это взаимоотношение организма и внешней среды приспособляемостью.

Павлов был глубоко убежден, что каждый животный организм, будучи частью природы, представляет собой сложную обособленную систему, внутренние силы которой в каждый момент уравновешиваются с внешними силами окружающей среды, а русский метеоролог и климатолог А. В. Клоссовский утверждал, что жизнедеятельность нашего организма находится в тесной зависимости от метеорологических факторов.

1 Тютна Н.А. Психические нарушения у женщин в период климактерия. - М.: “Крон-Пресс”, 1996.

2 Гелиотараксия - научное направление, изучающее влияние солнечных процессов на нервно-психические состояния.

Изучив работы российских и зарубежных психофизиологов, климатологов, криминалистов, медиков, а также собрав собственный богатейший материал, Чижевский пришел к выводу, что солнечная активность совершенно конкретно влияет на поведенческие акты человека. Он писал: “...поведение или проявление высшей нервной деятельности человека... тесно связано с системою органическою. Таким образом, состояние психики обусловлено состоянием организма. А следовательно, нарушения в деятельности тех или иных органов (сосудисто-сердечной, эндокринной, нервной системы) должны повлечь за собой соответствующего характера изменение в отправлениях психической сферы. Поэтому поведение - это есть деятельность всего организма по отношению к внутренней, физиологической, и внешней, физической, среде. Эта деятельность превращается при посредстве нервно-мозгового аппарата в феномен ощущения и представления и формирует личность вообще и ее поведение в каждый данный момент. Мыслители и ученые уже давно постигли тот факт, что жизнь во всех своих проявлениях проистекает под воздействием физико-химической среды, окружающей организм, и что психические функции людей и обусловленное ими поведение не составляют исключения из этого общего правила”1. На основании этой общей посылки он сделал вывод, что изучать поведенческие проявления человека без учета космических процессов, образующих физико-химическую оболочку (ауру) человеческого существования абсолютно бессмысленно, так как “понимание жизненных проявлений организма единственно возможно лишь при условии совокупного изучения проявлений этого организма и его материнского лона - Земли”2.

1 Чижевский А.Л. Космический пульс жизни. - М., 1995. С. 98. 2 Там же. С. 93.

Специалисты выяснили, например, что при нагревании температуры на 10° скорость нервного возбуждения увеличивается в 1,8 раза. В этой связи отмечалось, что в весенний период, который в психиатрии получил достаточно точное название - “весенние кризисы”, увеличивается число изнасилований, самоубийств, сумасшествий. Чижевский отмечал: “Экспериментально установлено, что в это же время психофизическое состояние детей и взрослых изменяется: в то время как проявление моторной способности растет, деятельность интеллектуальной сферы падает”1 .

Весенние пертрубации, связанные с повышенной солнечной активностью, приводят к разнообразным климатическим изменениям, т.е. изменениям в окружающей человека физико-химической среде, на что организм, в частности психика, реагирует соответственно. Наблюдается “понижение умственной и вообще всей высшей психической деятельности и повышение психомоторной... Тончайшие психические функции, приобретенные в процессе развития вида, уступают место более древним, примитивным путям. Вследствие такого всеобщего понижения интеллектуальных отправлений верх берут инстинктивные реакции, моторная и половая деятельность возрастает, увеличивается число аффективных действий, растет преступность, душевная заболеваемость. В такие моменты человек удаляется от современности в глубину исторического времени, и тонкий психический анализ сменяется преобладанием грубых инстинктивных позывов”2.

Солнечные процессы, вызывающие весенние пертурбации, извлекают из глубины психики человека, из его бессознательного, того аффективного демона разрушения, которому психика, а следовательно, и поведенческие реакции могут подчиниться фатально при встрече с эмоциогенной ситуацией.

Чижевский приводит богатейший фактический материал, подтверждающий влияние климатических изменений на противоправные поведенческие реакции человека. Весьма интересны его рассуждения о террористической деятельности, которая в современном УК РФ предусмотрена в ст. 205, а с учетом специфики исторических иллюстраций Чижевского - в ст. 279 и 280.

В своей книге Чижевский пишет: “Исходя из той основной мысли, что повышенная солнцедеятельность провоцирует повышенную возбудимость нервных аппаратов, я проследил вопрос о соотношении между индивидуальными террористическими актами, имевшими место в России в период 1902 - 1911 гг., и ходом солнцедеятельности. Мною был собран материал в этом направлении, охватывающий несколько десятков случаев. Однако более полные сведения я получил в музее революции, помещавшемся в Зимнем дворце в Ленинграде, где демонстрируется диаграмма террористической деятельности партии социалистов-революционеров в период 1902 - 1911 гг., составленная на основании сведений, почерпнутых из специальных источников. Всего за указанный период времени имели место 273 террористических акта, находящихся в следующем соотношении с пятнообразующим процессом.

Рассмотрение цифрового материала приводит к заключению, что по мере увеличения солнцедеятельности начиная с 1902 г. число террористических актов постепенно возрастает. Это возрастание достигает своего максимума в году максимальной деятельности Солнца - 1905 - 1907 гг., затем, одновременно с падением напряженности активности Солнца, падает число террористических актов, образуя минимум в годы пониженной солнцедеятельности. Иными словами, по мере увеличения или уменьшения числа скачков в солнцедеятельности, провоцирующих нервную возбудимость, соответственно увеличивается или уменьшается число тех аффективных или аффективно-патологических состояний, которые обусловливают террористическое деяние”(Чижевский А.Л. Указ. раб. С. 418) .

1 Чижевский А.Л. Космический пульс жизни. - М., 1995. С. 109.' 2 Там же. С. 115.

Судя по данным статистических сборников “Состояние преступности в России”, ежемесячно издаваемых штабом главного информационного центра МВД России, на начало весны приходится пик преступности в целом и тяжкой преступности в частности, который в дальнейшем имеет тенденцию к убыванию (см. таблицу).

Статистика преступлений по Российской Федерации