1. Юрисдикция при совершении преступлений

Термин «юрисдикция» (от латинского iurisdictio — суд, су­допроизводство) широко применяется в правовой науке, а так­же в источниках международного права.1 Однако содержание данного термина остается .до настоящего времени четко не сформулированным. Ученые вкладывают в него разное смысло­вое значение, отождествляя его с понятием то суверенитета, то территориального верховенства,   то компетенции  (полномочия).

Б. М. Клименко указывает, например, что термин «юрисдик­ция» обычно применяется для обозначения компетенции судеб­ных органов по рассмотрению гражданских, уголовных и дру­гих дел;2 несколько более широкая трактовка его содержания дается в «Юридическом словаре», определяющим юрисдикцию как «полномочие давать правовую оценку фактам, назначать санкции, разрешать споры о праве, решать какие-либо право­вые вопросы».3

Представляется бесспорным, что понятие юрисдикции охва­тывает область правоприменительной деятельности государ­ства. Эту деятельность осуществляют соответствующие право­применительные органы. Из данного положения можно сделать вывод, что юрисдикция является проявлением суверенитета, его аспектом, а это означает, что по содержанию понятие юрисдик­ции уже понятия суверенитета. Суверенитет особое свой­ство государства, понимаемое как «присущее государству вер-

1              См.  ст.   19  Конвенции    о  территориальном  море  и    прилежащей  зоне

1958 г.—«Ведомости  Верховного  Совета  СССР»,   1960,  с.  42;  ст.ст.  5,  8,   14,

19  и  др.   Конвенции  об  открытом    море   1958  г. — «Ведомости    Верховного

Совета СССР», 1962, № 46, ст. 467.

2              Клименко  Б.  М.   Основные  проблемы  государственной  территории

в международном праве. Автореф. докт. дис. М.,  1970, с. 8.

3              Юридический   словарь. Изд. 2-е. М.,  1956, с. 635.

3*            ■             ■             35

ховенство на своей территории и независимость в международ­ных отношениях».4

Не совпадает понятие юрисдикции и с понятием террито­риального верховенства. «Под территориальным верховенством понимается полная/ и исключительная власть государств в пре­делах своей территории».5 Юрисдикция же государства не огра­ничивается только пределами его территории, ибо законы госу­дарства могут в определенных случаях иметь экстерриториаль­ное действие. Это означает, что понятие юрисдикции, с одной стороны, шире понятия территориального верховенства, а с дру­гой — уже, ибо последнее нельзя ограничить правоприменитель­ной деятельностью государственных органов.

Однако юрисдикция — не только правоприменительная дея­тельность. Данное понятие включает в себя действие норм пра­ва6 в пространстве и по кругу лиц, охватывая все способы реа­лизации права: применение, соблюдение и использование. Л. С. Явич пишет: «Специфика правового регулирования со­стоит именно в том, что это такое воздействие на общественные отношения, которое 'Связано с установлением юридических прав и обязанностей их участников, с использованием таких прав и выполнением этих обязанностей».7

Говоря о юрисдикции государства над всеми лицами, нахо­дящимися в пределах его территории, мы понимаем, что речь идет не только о применении к ним норм права, но и о том, что эти лица обязаны соблюдать право данного государства и могут его использовать.

Таким образом, рассматриваемое понятие — явление чисто правовое, многоаспектное по формам своего проявления, вслед­ствие чего поддающееся определенной классификации. В лите­ратуре (уголовно-правовой и международно-правовой) ряд ав­торов предлагает подобную классификацию. Так, Б. М. Кли­менко говорит о существовании территориальной юрисдикции и юрисдикции в отношении своих граждан, находящихся за пределами национальной территории.8 Английский юрист Дж. Шварценбергер предлагает четыре критерия, на основании ко­торых выделяется восемь форм юрисдикции.9 Наконец, обще­распространенным является деление юрисдикции на уголовную, гражданскую и административную.

Несомненно, что, положив в основу критерий действия за­конов в пространстве, юрисдикцию можно подразделить на тер­риториальную  и  экстерриториальную.   Территориальная  юрис-

4              Курс  международного права, т. II. М., 1967, с. 33.

5              Клименко  Б.  М.   Государственная  территория.  М.,   1974,  с.   10.

6              Но не только закона,    как считает А. А. Тилле  (см.:    Тилле А. А.

Время, пространство, закон. М., 1965).

7              Я в и ч Л. С.  Общая теория права. Л., 1976, с. 203.

8              Клименко   Б.  М.   Государственная   территория,   с.   10—17.

9              Schwarzenberger  Q.   A  manuel  of   International  law.    5th  ed.

L., 1967, p. 90—98.

36

дикция означает, что государство распространяет действие своего права на всех лиц, находящихся на его территории.

Государственная власть в пределах территории государства является высшей. Она устанавливает правопорядок и органи­зует его защиту.10 Осуществляя власть на определенной терри­тории, государство предписывает гражданам определенные правила поведения, обеспечивая соблюдение их мерами госу­дарственного принуждения.

Все лица, находящиеся на территории какого-либо государ­ства, подчиняются его юрисдикции, попадают в сферу действия норм права данного государства и обязаны их выполнять. Ис­ключение составляет небольшая группа людей (пользующихся в силу установлений международного права привилегиями и иммунитетами), которые, будучи обязанными уважать законы государства пребывания, в то же время не несут ответственнос­ти перед этим государством за свои деяния.11

Экстерриториальная юрисдикция означает, что нормы права данного государства могут быть реализованы и за пределами его территории — в открытом море, на континентальном шель­фе, в космосе и т. д.

Используя критерий действия норм права по кругу лиц, можно говорить о персональной и универсальной юрисдикции.

Персональная юрисдикция означает, что государство рас­пространяет действие своих законов на всех своих граждан, не­зависимо от места их нахождения, т. е. ,на своей территории, в открытом море, в Антарктиде и даже на территории другого государства. Например, дееспособность советских граждан во всех случаях определяется только по советскому закону:12 граждане СССР, совершившие преступления за границей, не­сут ответственность по советским законам.13

Универсальная юрисдикция выражается в том, что государ­ство в ряде случаев распространяет свою юрисдикцию на ино­странцев в отношении деяний, совершенных за пределами тер­ритории данного государства. Такого рода юрисдикция приме­няется в отношении пиратов: на них распространяется юрис­дикция любого государства.

Как уже отмечалось выше, по предмету регулирования различают юрисдикцию уголовную, гражданскую и администра­тивную. В рамках данной темы остановимся на исследовании только уголовной юрисдикции.

1° Общая   теория государства и права в 3-х т., т. I. Л.,  1968, с. 49. И См. Венскую конвенцию о дипломатических сношениях 1961 г. и Вен­скую конвенцию о консульских сношениях 1963 г. и др.

Лунц Л. А.   Международное частное право. М., 1970, с. 177.

Ч.  1  ст. 5 УК РСФСР гласит:  «Граждане СССР, совершившие пре­

ступления за границей, если   они привлечены к уголовной   ответственности

или преданы суду на территории РСФСР, подлежат ответственности по на­

стоящему кодексу».

37

Уголовная юрисдикция государства действует в любой части государства, т. е. полностью распространяясь на его террито­рию. При этом, если сухопутная и воздушная территории поль­зуются единым правовым режимом (в части юрисдикционных вопросов), то водная (морская) территория такого единого пра­вового режима не имеет. Рассмотрим подробнее вопросы юрис­дикции в отношении водных территорий.

Внутренние воды находятся под суверенитетам государ­ства, и их режим определяется внутренним законодательством. Особые правила устанавливаются для портов.

Советская практика по этому вопросу была определена ря­дом нормативных актов, в том числе постановлением СНК РСФСР от 24 мая 1927 г. «О производстве арестов на иностран­ных торговых судах».14 В них устанавливалось, что арест чле­нов иностранного судового экипажа допускался лишь в случа­ях, когда преступление совершалось полностью или отчасти на берегу либо когда последствия совершенных на иностранных судах преступлений вызывают серьезные осложнения на бере­гу.15

Согласно японскому законодательству все преступления, со­вершенные в порту членами иностранного экипажа, если они связаны с подданными империи, подлежат обязательной юрис­дикции японских властей.16

Наконец, законодательство ряда государств подчиняет мест­ной юрисдикции все преступления, если в отношении их посту­пает просьба о помощи со стороны капитана судна, консула, а иногда даже потерпевшего.17

В международно-правовой литературе нет единогласия при рассмотрении вопроса об осуществлении уголовной юрисдикции во внутренних водах. Одни — Ч. Ч. Хайд, Л. Оппенгейм, Г. Кельзен— признают за государством право осуществлять полную уголовную юрисдикцию прибрежного государства.18 Из советских ученых это мнение разделяют А. Т. Уусталь, Л. В. Сперанская и др.19

14            «СЗ РСФСР» 1927 г., № 52, с. 348.

15            Авсов Ю. А.,    Егорьев В. В.,    К е й л и н А. Д.   Морское право

СССР. М„ 1930, с. 127—128.

16            П о в а л я е в Л. Ф. Правовой режим морских портов Японии, откры­

тых  для    международного    судоходства.    Автореф.    канд.    дне.    Л.,   1972,

с.  18—19.

17            См. п. 2—3 ст. 6 УК Гватемалы  1936 г., ст. 6 § 2 УК Дании.

18            X а и д Ч.  Ч.    Международное  право,    его  понимание  и    применение

Соединенными Штатами Америки в 3-х т., т. 3. М., 1952, с. 30; Kelsen H,

Principles of International law. N. Y.,     1952,  p.  328—329.   Мартене Ф.  Со­

временное    международное право    цивилизованных народов  в  2-х т.,  т.  I.

Спб.,   1898,  с.  387;  Стоянов  А.  Н.  Очерк  истории  и  догматики  междуна­

родного права. Харьков, 1875, с. 361.

19            Уусталь  А.  Т.   Международно-правовой   режим    территориальных

и внутренних морских вод.    Автореф. докт. дис. М.,  1961, с. 25;    Совре­

менное   международное  морское право.  М.,   1974, с.  62.

38

Некоторые же считают, что существует общепризнанная норма международного права, ограничивающая юрисдикцию прибрежного государства во внутренних водах. К ним относят­ся, например, П. Хиггинс и Д. Коломбос, утверждающие: «Су­ществует норма, покоящаяся на международной вежливости и практике. Эта норма воспрещает осуществление местной юрис­дикции по всем вопросам внутренней дисциплины на судне... поскольку .не затрагивается мир и спокойствие прибрежного го­сударства и поскольку о помощи не ходатайствует капитан судна или консул страны судна».20

Неоднократно предпринимались попытки единообразить практику государств в этом отношении. Впервые в 1898 г. Ин­ститут международного права подготовил проект Конвенции, ст. 30 которой гласила, что «местные власти должны воздер­живаться от вмешательства, если не требуется их воздействия или если совершенный поступок не затрагивает порядка и спо­койствия в порту».21

Международный морской комитет также занимался этой проблемой и предложил предварительный проект Конвенции о режиме морских судов в  иностранных портах.22

В ст. 4 проекта говорилось: «...власти государства, которо­му принадлежит порт, не должны, кроме как по просьбе и с со­гласия консульских властей государства флага...возбуждать уголовное преследование в отношении преступлений, совершен­ных на борту судна,  за исключением   тех случаев,   когда   они:

1)             нарушают спокойствие или безопасность порта или когда

совершается правонарушение, направленное на  подрыв право­

порядка  государства,  которому принадлежит порт,  и затраги­

вающее общественное здоровье, иммиграцию, безопасность че­

ловеческой жизни на море, таможенные правила и  все другие

аналогичные положения, или

2)             совершаются   лицами,   не являющимися   капитаном   или

членом экипажа, или совершаются во вред этим лицам, или же

гражданами государства, которому принадлежит порт, или во

вред данным гражданам, или

3)             представляют собой тяжкие преступления...»

В.настоящее время СССР имеет ряд соглашений, в которых, в частности, решаются и вопросы уголовной юрисдикции в свя­зи с преступлениями, совершенными на борту судна в период его пребывания в иностранном порту. Согласно Морскому сог­лашению между правительствами СССР и Франции от 20 апре-

20            X и г г и н с  П.,  Коломбос Д.  Международное  морское  право.  М.,

1953, с. 238.

21            Annuaire   de L'Institute de Droit  International,   1898, t.  XX.

22            К о л о д к и н А. Л.   К разработке проекта конвенции о режиме мор­

ских судов в иностранных портах. — В кн.: Морское право и практика. Ин­

формационный сборник. ЦНИИМФ, вып.  135,  1965, № 27, с. 3—15.

ЗУ

ля 1967 г.23 стороны обязались не вмешиваться в дела судна, за исключением следующих случаев:

а)             если имеется просьба или согласие консула относительно

вмешательства;

б)            если правонарушение или его последствия   такого   рода,

что4 они затрагивают спокойствие и общественный порядок на

территории или в порту или   затрагивают  общественную безо-

ласность;

в)             если в деле замешано лицо, не входящее в состав экипа­

жа.

По договору с Великобританией (ст. 16) местная юрисдик­ция распространяется на случаи:

—            если  последствия  правонарушения  распространяются  на

территорию другой договаривающейся стороны;

—если правонарушение затрагивает спокойствие территории или добрый порядок в территориальных водах или в любом порту другой договаривающейся стороны;

если правонарушение совершено гражданином или  про­

тив гражданина другой договаривающейся стороны или любым

лицом или против  любого лица,   помимо   капитана   или члена

экипажа судна;

если таковое представляет собой тяжкое правонарушение

по законам другой договаривающейся стороны.

В договоре с Нидерландами (ст. 13) этот перечень содержит еще один пункт о необходимости преследования для борьбы про­тив запрещенной торговли наркотиками.

В некоторых договорах предусматривается необходимость истребовать согласие дипломатического или консульского должностного лица страны флага на привлечение к судебной ответственности члена экипажа судна, совершившего правона­рушение во время нахождения судна на территории иностран­ного государства.24

Это согласие не требуется, если правонарушение:

а)             направлено против государства, на территории которого

находится судно, или совершено против гражданина или юри­

дического   лица, властей или других   общественных   интересов

этого государства;

б)            совершено гражданином государства, на территории ко­

торого находится судно, или лицом, имеющим местожительство

в этом государстве;

в)             является   по своему   характеру   тяжким   преступлением

против жизни, здоровья или личной безопасности.

23            Д ж а в а д Ю. X. Международные соглашения по морскому судоход­

ству. М.,  1968, с. 76. См. также договоры  с  Великобританией  от 3  апреля

1968 г., с Нидерландами от 28 мая 1969 г., Алжиром от 18 апреля 1973 г.—

Сборник   действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных

СССР с иностранными государствами, вып. XXIX. М.,  1975, с. 295—299.

24            Ст.  14, п. 2 Соглашения    между ,СССР и Швецией о морском судо­

ходстве. — Сборник   действующих договоров..., вып.  XXIX, с.  349—353.

.40

Из сказанного можно сделать следующие выводы:

внутренние воды — составная часть государственной тер­

ритории, и каждое  государство  вправе по своему  усмотрению

устанавливать   правовой   режим этих вод (включая воды пор­

тов) ;

государства  довольно  часто   ограничивают осуществле­

ние своей   уголовной   юрисдикции в отношении   преступлений,

совершенных на борту   иностранных   судов, находящихся в их

внутренних водах.

На территориальные воды, так же как на внутренние,, распространяется суверенитет государства,25 но территориаль­ные воды обладают особым правовым режимом, допускающим,, в частности, мирный проход по ним иностранных судов.26 Ес­тественно, возникает вопрос о том, распространяется ли дейст­вие уголовных законов прибрежного государства на указанную* морскую зону.

Несомненно, что на суда, принадлежащие прибрежному- го­сударству, полностью распространяется уголовная юрисдикция отечественного государства; что же касается иностранных су­дов, то необходимо отметить различие объема юрисдикции в от­ношении судов, осуществляющих мирный проход без захода во внутренние воды данного государства и совершающих такой заход. Различие вытекает из положений ст. 19 Женевской кон­венции о территориальном море.27 П. 1 данной Конвенции уста­навливал правила для судов, проходящих через территориаль­ное MOjpe без захода во внутренние воды: «Уголовная юрисдик­ция прибрежного государства ,не осуществляется на-борту ино­странного судна, проходящего через территориальное море, для ареста какого-либо лица или производства раседедования в свя­зи с преступлением, совершенным на борту судна во время его прохода, за исключением следующих случаев:

а) если последствия преступления распространяются на при­брежное государство, или

в) если совершенное преступление такого рода, что им на­рушается спокойствие в стране или добрый порядок в террито­риальном море, или

25            См. ст.  I  Конвенции  1958 г. о территориальном море и прилежащей'

зоне. — «Ведомости  Верховного  Совета  СССР»,   1964, № 43,  ст. 472.

26            См. раздел III вышеуказанной Конвенции.

27            Данная  Конвенция  закрепила установившуюся   со второй  половины

XIX в. практику распространения уголовной юрисдикции государства флага1

на преступления, совершенные    на борту судна    в территориальных водах,

если это не ущемляет интересов территориального  суверена  и  государство-

флага в состоянии   самостоятельно выполнить    свои функции   (Галет Де.

Международное право.  Спб.,  1860, с.  53).   Эта практика нашла отражение

в договорах  (см. ст. 8 Консульской конвенции    между Францией и Брази­

лией от 10 декабря 1860 г.,    ст. XII Договора    между США и Грецией от

1837 г. и др.  (Хайд Ч. Ч. Международное право, т. 3, с. 35—36)).

4)

если капитан судна или консул страны, под флагом кото­

рой плавает это судно,   обратится к местным властям с прось­

бой об оказании помощи, или

если это является необходимым для пресечения незакон­

ной торговли наркотическими средствами».

Положения п. 1 ст. 19 критиковались в международно-пра­вовой литературе, причем ряд буржуазных авторов рассматри­вал их как рекомендации, как пожелание быть вежливыми.28 Если последний вывод представляется .необоснованным (в со­ветской литературе обязательная сила положений ст. 19 никем не оспаривается,29 из наличия такой силы исходят и многие за-рубежиые ученые30), то все же нормы ст. 19, действительно, да­леки от удовлетворительных.

Прежде всего обращает на себя внимание то, что уголовная юрисдикция прибрежного государства выражается не только в праве на арест какого-либо лица или на производство рассле­дования. В уголовную юрисдикцию входят и другие элементы, о которых умалчивает ст. 19. Довольно неопределенным явля­ется положение п. «в» данной статьи. По сути дела, оно позво­ляет любое преступление рассматривать в качестве нарушаю­щего спокойствие в стране. И наконец, не совсем понятно, поче­му можно осуществлять уголовную юрисдикцию для пресече­ния незаконной торговли наркотическими средствами и нельзя — для пресечения торговли женщинами и детьми, фальшивомо­нетничества и др.

Уголовная юрисдикция государства шире в отношении су­дов, которые делают стоянку в территориальных водах или проходят через них после захода во внутренние воды. Это явно следует из содержания п. 2 ст. 19: «Изложенные выше поста­новления не затрагивают права прибрежного государства при­нимать любые меры, разрешаемые его законами, для ареста или расследования на борту иностранного судна, проходящего через территориальное море после выхода из внутренних вод».

Комментируя ст. 19, Комиссия международного права ука­зала, что в случае стоянки судна в территориальном море «юрисдикция будет, естественно, шире, чем юрисдикция в отно­шении судов, которые только проходят через территориальное море вдоль берегов».31

28            О ' С о n n e I D. P. International law, vol. 2. L., 1965, p. 697; Lee L. T.

Jurisdiction over foreign  merchant  ships  in  the  territorial  sea.—The Ameri­

can Journal of International Law, 1961, N 1, p. 8.

29            Уусталь А. Т.   Уголовная юрисдикция    прибрежных  государств  в

территориальных водах. — В кн.: Морское право и практика. Информацион­

ный  сборник  ЦНИИМФ,    вып.  43,   1959,    № 7,  с.  27;    К о л о д к и н  А.  Л.

Правовой    режим    территориальных    вод  и    открытого   моря.    М.,     1971,

с. 44—45.

soSchwarzenbergerG.   A manuel  of  International  law,  p.   104.

31 Доклад Комиссии международного права о работе ее VIII сессии. Генеральная Ассамблея. Официальные' отчеты. XI сессия. Дополнение № 9 <А/3159), с. 25.

42

Вышеизложенное позволяет прийти к выводу, что государст­во в территориальных водах имеет ограниченную юрисдикцию в отношении судов,  осуществляющих  мирный проход.

Над континентальным шельфом прибрежное госу­дарство осуществляет суверенные права в целях разведки w разработки его естественных богатств.32

Суверенитет государства над континентальным шельфом ограничен, он вообще не распространяется на воды открытого моря над шельфом и воздушное пространство над ним (ст. 3 той же Конвенции).

Необходимость рассмотрения вопросов уголовной юрисдик­ции прибрежного государства в связи с шельфом возникла с появлением «пиратского радиовещания», поскольку передачи велись и с .сооружений на континентальном шельфе без разреше­ния государства.

Известно, что по Женевской конвенции 1958 г. государства могут возводить на континентальном шельфе сооружения и ус­тановки, «необходимые для разведки и разработки его естест­венных богатств» (п. 2 ст. 5). Такие -сооружения, или установки находятся под юрисдикцией прибрежного государства (п. 4 ст. 5). Это означает, что если на этих сооружениях или установ­ках совершается преступление, то оно подпадает под действие законов прибрежного государства. А если преступление совер­шено на самовольно поставленных сооружениях? В междуна­родном праве не имеется нормы, которая бы решала вопросы юрисдикции в этом случае.33

Правовой режим открытого моря   (морского простран­

ства, не находящегося под суверенитетом какого-либо государ­

ства)   установлен Женевской  конвенцией  от 29  апреля 1958 г.34

Вопросы   уголовной   юрисдикции  в данном   случае   возникают

К             в связи с деяниями,- совершенными на борту судна, находяще-

гося в открытом море. П. 1 ст. 6 этой Конвенции гласит: «Суда должны плавать под флагом только одного государства и, кро­ме исключительных случаев, прямо предусматриваемых в меж­дународных договорах или в настоящих статьях, подчиняться его исключительной юрисдикции в открытом море». П. 1 ст. 5 также подтверждает данное правило: «Между данным государ­ством и данным судном должна существовать реальная связь, в частности, государство должно эффективно осуществлять в области технической, административной и социальной свою юрисдикцию и свой контроль над судами, плавающими под его флагом».

32            Конвенция   о континентальном   шельфе   от 29  апреля   1958 г.—-

«Ведомости Верховного Совета СССР», 1964, № 28, ст. 329.

33            О  юрисдикции  в   связи  с  преступлением   «пиратского  радиовещания»

см.:  Га ленская Л. Н. Международная борьба с преступностью. М.,  1972,

с. 78—79.

34            См.: «Ведомости Верховного Совета СССР»,  1962, № 46, ст. 467.

43

Из этого следует, что в случае совершения преступлений на судне, находящемся в открытом море, действует юрисдикция государства флага судна.

Данное правило впервые получило договорное закрепление в Конвенции от 23 января 1889 г., заключенной ,в Монтевидео пятью латиноамериканскими государствами (Аргентиной, Боли­вией, Парагваем, Перу и Уругваем). В законодательстве ряда других государств оно довольно жестко регламентировано, не допускает никаких исключений (в Австралии, Пакистане, Шри Ланка, Нидерландах и др.). Но на практике государства иног­да не осуществляют своей юрисдикции.35 Нормами международ­ного права установлено, что пиратское судно^независимо от фла­га, который оно несет, может быть задержано кораблем любо­го государства, и последнее может осудить физических лиц, обвиняемых в совершении пиратства (ст. 19 Женевской конвен­ции об открытом море) .36

До настоящего времени нерешенным остается вопрос о воз­можности задержания судов, занимающихся работорговлей, и о наказании работорговцев. В литературе по этому поводу выс­казываются различные взгляды.37 Особо рассматриваются воп­росы уголовной юрисдикции в случаях столкновения судов в от­крытом море. Определенные правила зафиксированы в Брюс­сельской конвенции 1952 г. об унификации некоторых правил, относящихся к уголовной компетенции, в вопросе столкновения судов и в других случаях, связанных с навигацией.38 Ст. 1 Кон-/ венции установила, что в случае столкновения или какого-ли­бо иного связанного с судоходством происшествия с судном в открытом море, влекущего за собой уголовную или дисципли­нарную ответственность капитана или какого-либо другого ли­ца, находящегося на службе судна, любое уголовное или дис­циплинарное преследование против такого лица может быть возбуждено только перед судебными или дисциплинарными вла­стями государства, под флагом которого плавало судно в то вре­мя, когда произошло столкновение.

Однако Конвенция об открытом море 1958 г. в ст.П пре­дусматривает иное правило: «В случае столкновения или како­го-либо другого происшествия с судном при плавании в откры­том море, вызывающего уголовную или дисциплинарную ответ-

35 Хйггинс П., Коломбос Д. Международное морское право, с. 245—246; Коломбос Д. Международное морское право. М., 1975, с. 263—265.

3€ Подробнее см.: Га ленская Л. Н. Международная борьба с пре­ступностью, с. 80—93.

37            Международное   морское  право.    Учебное  пособие.    Л.,   1969,

с.  131. Авт.: Бараболя П. Д., Тарханов И. Е., Ивченко В. И., Михалев В. Н.,

Горшков Г. С.

38            Морское   право и практика. Информационный сборник ЦНИИМФ,

вып. 40, 1959, с. 53—55.

44

ственность капитана или какого-либо другого лица на службе судна, какое бы то ни было уголовное или дисциплинарное пре­следование против этого лица может быть возбуждено только перед судебными или административными властями государст­ва флага или того государства, гражданином которого это ли­цо является».

Данное положение свидетельствует, что два государства могут претендовать на юрисдикцию в случае столкновения су­дов: государство флага и государство гражданства. Следует со­гласиться с мнением С. В. Молодцова, что государство флага-судна является компетентным почти во всех случаях. Вопрос же о юрисдикции государства гражданства может возникнуть лишь тогда, когда виновное лицо избежало ответственности или государство гражданства пожелало лишить своего граж­данина диплома судоводителя или квалификационного свиде­тельства.39

В последние годы все большее количество государств уста­навливает у своих берегов экономические, рыболов­ные и други.е зоны шириной до 200 морских миль. Например, Канада Законом 1970 г. «О предотвращении загрязнения аркти­ческих вод, прилегающих к континенту и к островам Канадской Арктики» установила зону контроля шириной в 100 морских. миль.40 Учитывая," что государства устанавливают подобные зо­ны, 'не дожидаясь заключения международной конвенции, СССР в 1976 г. в прилегающих к побережью СССР морских районах; шириной до 200 морских миль ввел временные меры по сохра­нению живых ресурсов и регулированию рыболовства.41

В зависимости от характера зоны государства объявляют об осуществлении своей исключительной юрисдикции в отноше­нии контроля за безопасностью судоходства, за выполнением правил по предотвращению загрязнения моря нефтью и т. д. Законами государства предусматривается и уголовная ответст­венность лиц, нарушающих режим зон. Так, в канадском зако­не о предотвращении загрязнения арктических вод 1970 г. уста­новлена уголовная ответственность за сброс загрязняющих ве­ществ и за нарушения иных предписаний (ст. 18). Ответствен­ности подлежат как отдельные лица (штраф до 5 тыс. долл.), так и суда (штраф до 100 тыс. долл.). Законом устанавливает­ся также ответственность тех лиц, которые препятствуют дол­жностному лицу, ответственному за  предотвращение загрязне-

39            Молодцов С. В.   Международно-правовой режим  открытого моря

и континентального шельфа. М., 1960, с. 184—185.

40            Законодательство    Канады   по   вопросам   предотвращения   за­

грязнения прилегающих арктических морей. М., 1976, с.  11—35.

41            Текст Указа   Президиума  Верховного    Совета СССР  от  10 декабря

1976 г. «О временных мерах по сохранению живых ресурсов и регулирова­

нию  рыболовства   в   морских   районах,   прилегающих   к   побережью   СССР»,,

см.: «Известия», 1976, 11 декабря.

45-

г

шия  (п. 3 ст. 18). Рассматривать подобного рода правонаруше­ния компетентен любой суд Канады (п. 1 ст. 22).

Указ Президиума  Верховного Совета СССР «О временных

мерах по сохранению живых ресурсов и регулированию рыбо­

ловства в морских районах, прилегающих к побережью СССР»

от 10 декабря 1976 г. устанавливает административную и уго­

ловную ответственность за нарушение его положений. Предус­

матривается,   что  если  нарушения   «причинили   существенный     I

ущерб или повлекли иные тяжкие последствия либо совершены

повторно, виновные лица привлекаются к судебной ответствен­

ности. Штраф, взимаемый в судебном порядке, устанавливает-              ^|,

ся в размере до 100 тыс. руб. Суд  по заявлению органов, несу­

щих охрану рыбных и других живых ресурсов, может конфис-              f

ковать судно, орудия лова н инструменты, которыми пользова­

лись нарушители,  а также все незаконно добытое».

Уголовная юрисдикция в отношении граждан, находящихся за границей. Уголовное законодательство ряда государств пре­дусматривает возможность ответственности граждан за дей­ствия, совершенные за границей.

Ч. 1 ст. 5 УК РСФСР устанавливает: «Граждане СССР, со­вершившие преступления за границей, если они привлечены к уголовной ответственности или преданы суду на территории РСФСР,   подлежат   ответственности по  настоящему   кодексу».

П. 2 § 80 УК ГДР гласит: «Гражданин Германской Демо­кратической Республики может быть привлечен к ответствен­ности по ее уголовным законам также и в случае, если он со­вершил за пределами государственной территории Германской Демократической Республики деяние, которое согласно ее за­конам является наказуемым».42

В Уголовном кодексе Народной Республики Болгарии со­держится следующее положение: «Уголовный кодекс применя­ется к болгарским гражданам и за преступления, совершенные ими за границей» (ст. 4, п. I).43

Учитывая, что каждое государство само осуществляет свою уголовную юрисдикцию за деяния, совершенные на его терри­тории, можно согласиться с выводом Л. Оппенгейма, что «ино­странцы часто оказываются под двумя конкурирующими юрис-дикциями»,44 и лицо, которое понесло наказание за границей, вновь будет привлечено к ответственности (за то же деяние) в отечественном государстве.45

42 Уголовный   и уголовно-процессуальный  кодексы   ГДР.    М:,   1972, с.  71.

.43 Уголовный   кодекс  Народной  Республики  Болгарии.  М.,   1970.

44            Оппенгейм Л.  Международное право, т.   1,  полутом  I. M.,   1948,

с.  302.

45            УК НРБ  предусматривает,  что  «учитывается  время  предварительного

содержания  и отбывания  наказания за  границей.  Если эти наказания  явля­

ются  разнородными, отбытое за границей наказание учитывается судом  при

определении наказания» (ст. 7).

46

Уголовная юрисдикция в отношении иностранцев, совер­шивших преступление за границей. В законодательстве ряда государств содержится положение, распространяющее дейст­вие уголовных законов на деяния, совершенные иностранцами за границей. По УК Народной Республики Болгарии (ст. 5) «Уголовный кодекс применяется и к иностранцам, совершив­шим за границей преступления общего характера, которыми затрагиваются интересы Народной Республики Болгарии или болгарских граждан». Ст. 6 дополняет это правило, предус­матривая, что уголовный кодекс распространяется на иностран­цев также ,в случаях совершения за границей преступлений .против мира и человечества и в случаях, предусмотренных ■международными соглашениями, в которых участвует Болга­рия.

Согласно п. 3 § 80 УК ГДР граждане других государств и другие лица могут быть привлечены к ответственности по уголовным законам Германской Демократической Республики за преступное деяние, совершенное вне пределов государствен­ной территории Германской Демократической Республики, ес­ли: «1) они совершили преступление против суверенитета Гер­манской Демократической Республики, против мира, человеч­ности и пр-ав человека;

наказание их предусмотрено специальными международ-

быми соглашениями;

они совершили   преступление   против Германской Демо­

кратической Республики;

они находятся на территории Германской Демократичес­

кой Республики, выдачи иностранному государству не последо­

вало, а деяние  является   наказуемым  также и в месте  его со­

вершения или в том государстве или области, где родился ви­

новный.   При  этом   не может  быть  назначено   более  тяжкое,

чем предусмотрено там, наказание».

Подобные установления внутреннего законодательства от­дельных государств расширяют рамки действия уголовных аа-конов, выводя их за пределы государственной территории и распространяя не только на граждан данных государств. Не­сомненно, что государства не могут осуществить в подобных случаях свою юрисдикцию, пока лицо остается за пределами их территории. Но если оно впоследствии все же окажется на территории такого государства, то последнее получает возмож­ность его наказать.

В ряде работ юристов-международников подобная практика государств получила поддержку. Так, Г. Кельзен указывает три случая правомерного расширения юрисдикции государства, когда преступление совершено вне его территории; если:

1) действия состоят в подготовке либо соучастии в престу­плении, совершенном или готовящемся к совершению в госу­дарстве, притязающем на юрисдикцию;

47

преступлением   нанесен   ущерб   подданным   этого   госу­

дарства;

преступление направлено против безопасности указанно­

го государства.46

Поддерживает такой взгляд в определенной степени и Ч. Ч. Хайд, утверждающий, что «если какое-либо лицо совер­шает вне пределов государства действие, вредные последствия которого сказываются непосредственно в его пределах, то это государство вправе возбудить уголовное преследование против такого лица, когда оно   окажется в пределах   его владений».47

Институт международного права изучал данный вопрос и принял специальную резолюцию из 15 статей, касающихся кол­лизии уголовных законов различных государств. В ст. 8 конста­тируется: «Каждое государство имеет право карать деяния, со­вершенные иностранцами за пределами его территории и нару­шающие его уголовные законы, если деяния эти содержат по­сягательства на его существование или ставят под угрозу его безопасность и если они не предусмотрены уголовным законо­дательством той территории, где они имели место.48

Лига Наций также рассматривала этот-вопрос в 1926 г. на кодификационном комитете. По докладам Р. Брайерли и III. де Вишера Комитет пришел к заключению, что «международное урегулирование этих вопросов в общем порядке хотя и жела­тельно, но встретило бы серьезные политические и другие пре­пятствия».49

Практика государств по вопросу ответственности иностран­цев за деяния, совершенные вне территории государства, пре­тендующего на юрисдикцию, не едина. В 1886 г. имел место спор между США и Мексикой: гражданин США А. К. Кэттинг был арестован ,в Мексике по обвинению в клевете против мекси­канского гражданина Э. Медина, напечатанной в газете «Эль-Паосо» в США. |Мекс»ка утверждала, что она имеет право подвергнуть Кэттинга наказанию, потому что согласно ее уго­ловному законодательству преступные деяния, совершенные иностранцами За границей против мексиканских подданных, на­казуемы в Мексике. США с этим не согласились, и потребовали освобождения своего гражданина. Дело было закончено только благодаря тому, что истец взял обратно свой иск.50

В некоторых международных договорах о борьбе с отдель­ными видами уголовных преступлений предусматривается воз­можность наказаний иностранца государством даже в том слу­чае, если преступление  не было совершено на его территории.

46            Ке Is е п Н. Principles of International law, p. 309.

47            X а й д Ч. Ч. Международное право, т. 3, с. 98.

48            Оппенгейм Л.   Международное право, т.  1, полутом I, с. 304.

49            The   American   Journal of International Law,  1926, vol. 20,  Spe­

cial Supplement, p. 252-259.

50            Оппенгейм Л. Международное право, т.  1, полутом  I, с. 305.

48

Подобное положение содержится в Единой конвенции 1961 г. о наркотических средствах (п. 2 "а" ст. 36 IV) ,51 в Конвенции 1936 г. о запрещении незаконной торговли наркотическими средствами (ст. 8),52 в Конвенции 1929 г. о борьбе с подделкой денежных знаков,53 в Конвенции 1970 г. о борьбе с незаконным захватом воздушных судов (ст. 7).

Изложенное  позволяет  утверждать,  что:

вопрос об ответственности иностранцев за деяние, совер­

шенное на чужой территории, в настоящее время имеет не толь­

ко теоретический интерес, но и практическое значение;

решение его лежит в сфере внутренней компетенции каж­

дого государства;

3)             для   более   эффективной   борьбы с отдельными   видами

опасных уголовных преступлений, в международных договорах

предусматривается возможность наказания таких лиц третьим

государством.