ГЛАВА IV ПУТИ ЗАМЕНЫ НОРМ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, НЕ ПРЕДСТАВЛЯЮЩИХ БОЛЬШОЙ ОБЩЕСТВЕННОЙ   ОПАСНОСТИ, ПРАВИЛАМИ КОММУНИСТИЧЕСКОГО ОБЩЕЖИТИЯ

Вопрос о путях замены уголовноправовых норм едиными нормами коммунистического общежития является частью об­щей проблемы о путях отмирания уголовного права. Отми­рание уголовного права, равно как государства и права во­обще, будет происходить в двух формах: в форме полного отпадения уголовноправовых норм и в форме перерастания, или еще точнее, преобразования уголовноправовых норм в нормы коммунистического общежития.

Отпадение уголовноправовых норм связано с исчезновени­ем тех преступлений, ответственность за которые эти нормы лредусматривали. Примеры такого отпадения дает нам исто­рия советского уголовного права. В связи с полной и оконча­тельной ликвидацией последнего эксплуататорского класса — кулачества—отпали утоловноправовые   нормы,   регламенти­рующие  охрану  социалистического  хозяйства  и  собственно­сти от преступных посягательств со стороны кулацких эле­ментов  и  их  приспешников.  Так,  например, перестала  дей­ствовать ст.  137 УК РСФСР  1922 г.   (несколько измененная ст. 107 УК РСФСР 1926 г., действовавшая в прежней редак­ции до  1934 г.). Эта статья устанавливала ответственность за «искусственное повышение цен на товары путем сговора или стачки торговцев между собой, или путем злостного не­выпуска товара на рынок». Отпала ст. 193 УК РСФСР 1922 г., наказывавшая ростовщичество, «т. е. взимание в виде про-'мысла за данные взаймы деньги процентов сверх дозволен­ных законом или предоставление в пользование орудий про­изводства, скота, полевых, огородных или посевных семян за вознаграждение в размере, явно превышающем обычную для данной,местности норму, с использованием нужды или стес­ненного положения получающего ссуду». Ст. ст. 129—131 УК РСФСР   1926 г., которые устанавливали ответственность за расхищение  путем  заключения с  государством  невыгодных

5*            67

сделок, неисполнения договора, расточения имущества арен­датором, также перестали действовать.

Значительные изменения претерпел УК РСФСР 1926 г., когда был принят Закон «Об уголовной ответственности за государственные преступления» 1958 г. Изменилось самое название этой группы уголовноправовых норм. Глава 1 Осо­бенной части УК РСФСР 1960 г. называется теперь не «Контр­революционные преступления» (социализм победил окон­чательно, страна вступила в период развернутого строитель­ства коммунистического общества), а «Государственные пре­ступления» '. Мы не встретим в действующем УК норм об ответственности за организацию в контрреволюционных це­лях вооруженных восстаний ил« вторжения на территорию вооруженных отрядов или банд (ст. 58 УК РСФСР. 1926 г.). Нет и нормы о контрреволюционном саботаже. Все эти виды преступной деятельности с полной и окончательной ликвида­цией остатков капитализма в нашей стране исчезли, а вслед за ними отпали и соответствующие уголовноправовые нормы.

Ряд уголовноправовых норм отпал потому, что в условиях развернутого строительства коммунизма прекратили свое существование 'некоторые общественные отношения, которые охранялись этими нормами. Так, в УК РСФСР 1960 г. от­сутствуют нормы (ст. ст. 60 ' — 62 УК РСФСР 1926 г.) об ответственности за неплатеж налогов и сборов по обязатель­ному окладному страхованию, специального военного нало­га, за отказ от выполнения повинностей, общегосударствен­ных заданий или производства работ, имеющих общегосу­дарственное значение.

Отпадение уголовноправовых норм всегда связано с су­щественными социально-экономическими преобразованиями, которые ведут к ликвидации соответствующих видов преступ­лений. Наиболее серьезные из таких преобразований в про­шлом— это ликвидация кулачества, полная и окончательная победа социализма, наконец, вступление страны в период развернутого строительства коммунизма. Теперь поступа­тельное движение страны к построению основ коммунизма, как явствует -из Программы КПСС, не будет связано со столь серьезными качественными скачками, какими были, напри­мер, ликвидация кулачества и окончательная победа социа­лизма. Отсюда не следует ожидать в условиях общенародно­го государства и права отпадения сразу какой-то большой группы преступлений. Окончательное искоренение преступно­сти в современных условиях — процесс не быстрый, а посте­пенный.

В ближайшие годы, в соответствии с Программой КПСС, 50%  всех сумм реальных доходов трудящихся будут состав-

1 «Особенности уголовных кодексов союзных республик», под ред. В. Д. Меныиагина. М.,  «Юридическая литература»,   1963,  стр.  25—38.

68

лять деньги, получаемые за труд. Остальные 50% поступят из общественных фондов. Следовательно, в ближайший пе­риод деньги не потеряют своего значения регулятора обще­ственно-экономических отношений, а одновременно не исчез­нет возможность использовать их как средство получения благ, не соответственно затраченному труду. Стало быть еще не исчезнет возможность совершения корыстных преступ­лений.

Еще более длительной и кропотливой будет работа по ис­коренению антиобщественных взглядов и 'привычек, связан­ных с культурной отсталостью некоторой части населения. Нельзя наметить какие-либо сроки и проценты поднятия культурного уровня. В. И. Ленин неоднократно подчеркивал, что задачи общекультурные не могут быть решены так же быстро, как задачи 'политические или военные2, что культур-ная революция-—самая сложная и длительная из всех видов революций.

Помимо ликвидации определенных видов преступлений, отпадение уголовноправовой нормы может произойти вслед­ствие утраты былой общественной опасности тем или иным деянием. Тогда уголовноправовая норма преобразуется в ад­министративную, дисциплинарную, тражданскоправовую ли­бо, наконец, в моральную.

Общественная опасность преступления, как мы знаем, оп­ределяется объективными и субъективными признаками дея­ния. Объявляя наказуемым соответствующее деяние, законо­дательство учитывает как непосредственный вред, причиняе­мый объекту посягательства, так и дальнейшие вредные по­следствия. Законодательство принимает во внимание, что всякое преступление' вызывает как материальный (в том числе физический) вред, так и идеологический, моральный вред одновременно. А. Н. Шелепин на XXII съезде справед­ливо говорил о серьезном вреде, который наносят бюрокра­ты: «Но дело не только в материальных ущербах. Бюрокра­ты наносят серьезный вред коммунистическому воспитанию, порождают у некоторых советских людей нездоровые настро­ения, ослабляют их волю и энергию» 3.

Клевета, посягая на честь и достоинство граждан, причи­няет им нематериальный, моральный урон. Но так как по жалобе клеветников часто ведутся дорого стоящие государ­ству разбирательства, то клевета нередко связана и со зна­чительным материальным ущербом. Так, по жалобе клевет­ника Колесника проводились проверки в 1959—1964 гг. В 1959 г.— шесть ревизий, которые длились 169 дней, в 1960 г.— три ревизии — 85 дней, в  1961  г.— 10 ревизий, на

2              См.  В.  И.  Ленин.  Поли.  собр.  соч.,  т.  44,  стр.   174—175.

3              «Материалы XXII съезда КПСС». М., Госполитиздат, 1962, стр. 408.

69

которые  ушло 298 дней,  в   1962  г.— 10  ревизий,  в   1963— 1964 лг. было столько же ревизий 4.

Таким образом, преступления с непосредственным мате­риальным ущербом вызывают дальнейшие вредные мораль­но-политические последствия, а преступления с непосредствен­ным моральным вредом — дальнейшие материальные послед­ствия. Кроме того, все без исключения преступления, какой бы непосредственный ущерб они ни причиняли, всегда нано­сят идейно-политический вред самым фактом грубого нару­шения правопорядка, фактом препятствования целям право­вого регулирования 5.

Значение этого морального и идеологического вреда от преступлений не уменьшается по мере движения нашего об­щества к вершинам коммунизма. Советские граждане, в со­ответствии с возросшим уровнем их сознательности и куль­туры, становятся все более нетерпимыми « каждому случаю . нарушения социалистического правопорядка. Поэтому сни­жение вреда от корыстных преступлений в связи с ростом экономического богатства нашего государства и отдельных граждан (достаточно сравнить, например, результаты хище­ния на 1000 руб. в нынешних колхозах-миллионерах и преж­них довоенных колхозах), возместимость физического вреда от телесных повреждений в связи с блестящими успехами со­ветской медицины не приводят к существенному снижению общественной опасности этих преступлений. Причина — уве­личение в современных условиях морально-идеологического вреда от преступлений.

Субъективные признаки общественной опасности преступ­лений также в значительной мере не изменяются. Рвачество, бестактность, недисциплинированность, неуважение к женщи­не, ложь, 'подхалимство, карьеризм, трусость и прочие анти­общественные взгляды и привычки становятся все более про­тивными делу коммунистического строительства, глубоко рас­ходятся с задачами нравственного усовершенствования граж­дан.

Сказанное приводит к выводу, что значительное и затем окончательное отпадение уголовпоправовых норм вследствие ликвидации соответствующих категорий преступлений, свя­занное в свою очередь с качественными социально-экономи­ческими преобразованиями в государстве, до построения ос­нов коммунистического общества вряд ли возможно. Сейчас

4              «Известия», 10 июня 1964 г.

5              См. Б. С. Никифоров. Место объекта в общем определении пре­

ступления   по   советскому   уголовному   праву.   «Социалистическая   закон­

ность», 1958, № 5, стр. 30—33; О. Э. Л ей ст. Санкции в советском праве.

М,  Госюриздат,   1962,  стр. 62;  И. С.  С а м о щ е н к о.  Понятие правона­

рушения по советскому законодательству. М., «Юридическая литература»,

1963, стр. 104.

70

должна решаться задача резкого сокращения преступности в масштабах всей страны, чтобы затем перейти к завершаю­щему этапу борьбы с преступностью — полному и оконча­тельному ее искоренению. При этом отмирание (отпадение) уголовноправовых норм, регулирующих ответственность за государственные преступления, зависит от «нешнеполитиче-, ских условий, а именно — победы социализма в главных им­периалистических государствах.

Отмирание в форме замены уголовноправовых норм мо­ральными состоит в том, что, «ак отмечалось, остаются опре­деленные правила, запрещающие то или иное вредное для общества поведение человека, но отпадает правовая санк­ция—уголовное наказание. Место наказания занимают меры морально-общественного воздействия на нарушителей правил коммунистического общежития6.

Преобразование уголовноправовых норм в нормы мораль­ные связано как со степенью общественной опасности соот­ветствующих преступлений, так и с возможностями достиже­ния цели исправления виновных и других неустойчивых граж­дан без наказания, мерами общественного воспитания. В УК РСФСР 1960 г., равно как и в УК других союзных респуб­лик, не вошел целый ряд составов преступления (в УК РСФСР —40, в УК УССР —70) 7. Законодательство «пере­вело» их из категории уголовноправовых норм в категорию норм о проступках аморальных, административных, дисцип­линарных. Таковы «ража электроэнергии, самоаборт, понуж­дение женщины к аборту, неосторожное легкое телесное по­вреждение, создание опасности заражения венерическими за­болеваниями, незаконное ношение ордена, незаконное поме­щение в больницу для душевнобольных и других.

Чем был обусловлен этот «перевод»? Прежде всего, тем, что все названные преступления по степени общественной опасности малозначительны. Они не принадлежат « числу распространенных деяний и не имеют тенденции к росту. Вместе с тем нельзя сказать, что в 1960 г. по сравнению с 1926 г. их общественная опасность упала настолько, что она стала ниже самой малой степени общественной опасности, достаточной для объявления деяния преступным. Например, неправильно было бы считать, что с 'колоссальным ростом добываемой в нашей стране электроэнергии, кража ее стала менее опасной. Хотя действительно, вред от кражи электро-

6              Неточно говорить о  «развитии» уголовноправовых  норм     в  нормы

нравственности, как, думается, вообще о «развитии» всякой правовой нор­

мы  в нормы  моральные.  Ранее отмечалось,  что  всякое преступление     в

социалистическом обществе аморально. Отсюда, всякая уголовноправовая

норма   является   одновременно   нормой   нравственности.

7              «Особенности   уголовного   законодательства     союзных     республик»,

стр. 25—38.

71

энергии стал менее ощутимым, если учесть теперешний уро­вень ее производства. Однако не стал меньшим, а, наоборот, увеличился вред морально-политический от этого, как и вся­кого иного преступления. Возросшая моральная ответствен­ность личности перед обществом не снизила и субъективную опасность преступления — вину лица.

Причина отказа от уголовного преследования кражи элек­троэнергии 8, а равно и других перечисленных преступлений, в том, что моральный фактор в жизни советского общества так возрос, авторитет и воспитательные возможности коллек­тивов трудящихся стали столь значительны, что оказалось возможным исправление виновных в преступлениях, не представляющих большой общественной опасности, мерами общественного воздействия.

Ранее отмечалось, что, решая вопрос о признании анти­общественных деяний преступными, законодатель исходит главным образом из характера и степени общественной опас­ности каждого отдельного деяния, опасности преступности определенного вида в целом, целесообразности уголовного наказания за то или иное деяние. Оценка деяний, которые законодатель признал ныне не преступными, а лишь амо­ральными с точки зрения названных критериев, показывает, что они могут быть признаны таковыми, коль скоро цели исправления и воспитания виновных достигаются и без на­казания, путем морально-общественной ответственности. Шестилетний опыт применения УК РСФСР 1960 г. полностью подтвердил правильность сделанного законодателем шага. Преступные деяния, признаваемые теперь только аморальны­ми, не показали тенденции к росту. Коллективы трудящих­ся успешно справляются с задачей борьбы с такого рода ан­тиобщественными поступками.

В 16-ти составах УК РСФСР 1960 г. установил альтерна­тивную форму ответственности: либо уголовное 'наказание, либо применение мер общественного воздействия. Законода­тельство не отказалось от признания этих дея«ий преступны­ми, потому что мелкие хищения социалистической собствен­ности, клевета, оскорбление, угроза, оставление в опасности и другие преступления хотя и малозначительны, но многие из них весьма распространены. Кроме того, их динамика оставляет желать лучшего. Установив за эти преступления альтернативную форму ответственности, законодатель пре­доставил органам суда и следствия право либо наказывать виновных уголовным наказанием, либо передавать дело на рассмотрение товарищеского суда.

8 Кража электроэнергии, равно как и других видов энергии — воды, газа и др. — в крупных размерах влечет ответственность по статьям УК о хищении социалистической собственности.

72

Каковы перспективы замены уголовноправовых норм нор­мами нравственности? Во-первых, о такой замене можно говорить лишь применительно к нормам, предусматриваю­щим ответственность за малозначительные преступления и реже — за преступления, не представляющие большой обще­ственной опасности. Уголовноправовые нормы о тяжких пре­ступлениях не трансформируются в нормы нравственности. Они полностью отпадут, так же как не разовьются в амораль­ные проступки, а полностью будут ликвидированы сами тяж­кие преступления. Во-вторых, уголовноправовые нормы о преступлениях малой общественной опасности будут преоб­разовываться в нормы коммунистической 'нравственности при наличии двух основных факторов: а) резкого сокращения со­ответствующего вида преступности и б) такого уровня раз­вития сознательности граждан, когда воспитание с помощью мер общественного воздействия будет, по крайней мере, так же эффективно, как исправление с помощью уголовного на­казания. Оба фактора неразрывно связаны между собой, так как имеют общий исток — интеллектуально-культурный уровень советского народа.

Таким образом, вопрос о замене уголовноправовых норм нормами 'коммунистической 'нравственности упирается в про­блему   резкого   сокращения   преступности.

В Программе КПСС с предельной четкостью определены социальные пути резкого сокращения, а затем и полного ис­коренения преступности. Программа КПСС назвала два ос­новных социальных пути разрешения проблемы ликвидации преступности: экономический и идеологический 9.

Рост материального обеспечения трудящихся уже осу­ществляется посредством повышения индивидуальной опла­ты по количеству и качеству труда в сочетании со снижени-" ем розничных цен на товары и постепенной отменой налогов с населения, путем расширения общественных фондов, пред­назначенных для удовлетворения материальных потребно­стей бесплатно. Оба вида удовлетворения материальных по­требностей трудящихся успешно развиваются. Так, только в 1964 году в результате повышения заработной пла­ты работники просвещения, здравоохранения, коммунально­го хозяйства, торговли и общественного питания и других отраслей народного хозяйства, непосредственно обслужива­ющих население, получили надбавку к прежней заработной плате в размере от 15 до 23%. Общественные фонды в 1965 г. превысили 45 млрд. рублей. В 1967 г. размеры общественных фондов увеличатся еще больше.

9 «Программа Коммунистической партии Советского Союза». М., Гос-политиздат, 1964, стр. 106.

73

В дальнейшем решающим направлением в материальном обеспечении трудящихся станет наращивание именно обще­ственных фондов. В преамбуле Гражданского кодекса РСФСР, принятого 11 июня 1964 г., оказано: «По мере про­движения к коммунизму личные потребности граждан будут во все большей степени удовлетворяться за счет обществен­ных фондов». В. И. Ленин называл общественные фонды «ростками коммунизма».

Общественные фонды дают большой экономический эф­фект. Но главное их преимущество, которое и делает их «ростками коммунизма»,— это их громадное идеологическое, воспитательное значение. Общественные фонды, являясь до­бавочным фондом, прежде всего для многодетных семей и не­трудоспособных, способствуют снижению материального не­равенства трудящихся и полному его преодолению 10.

В Программе партии подъем материального благосостоя­ния трудящихся назва« «ак первая предпосылка сокращения и последующей ликвидации преступности.

Успешная идейно-воспитательная работа по искоренению частнособственнических  пережитков   в   сознании  советских людей может проводиться лишь на экономической базе со­циализма. Вот почему все этические программы современных эуржуазных социологов, в том числе самая модная — «мо-эальное перевооружение», составленная  американским пас-гором Фрэнком Бухманом,— не только утопичны, ио, по мне-шю видного английского философа-марксиста Джона Льюи-:а, имеют негативное значение:  «Даже если все человече-тво,— писал он,— будет успешно перевоспитано и перейдет it принципов соперничества >к сотрудничеству и  объедине-[ию (что, конечно» невыполнимо), оно не сможет внести под-шнную общественную сущность.в свой новый образ пове-,ения без первоочередного   полного   революционизирования кономической   основы   общества,    поскольку   конкуренция редставляет существо капиталистической экономики» ".

«Родимые пятна» капитализма в экономике, о которых исал Маркс, как о неизбежном объективном факторе, в ус-овиях развернутого строительства коммунизма выступают е как причина, а как условие наличия при социализме реступности. Материальные недостатки, такие, например, ак недостаточно высокая заработная плата некоторых кате->рий рабочих и служащих, нерешенная еще жилищная про-аема, нехватка дефицитных товаров широкого потребления проч.— не играют уже теперь, в отличие от периода пере-

10            См. П. Мстиславский. Подъем благосостояния — закон социа-

зма. «Коммунист», 1964, № 4, стр. 45.

11            Дж.  Льюис.  Социализм  и  личность.  М.,   ИЛ,   1963,  стр.  72.

хода от капитализма к социализму, роли главной и непо­средственной причины совершения того или иного преступ­ления. Материальные недостатки, вызванные закономерной узостью, сравнительно с коммунизмом, материально-техниче­ской базы социалистического общества, оказываются лишь условиями, создающими определенную возможность для не­правильного нравственного формирования личности в среде антиобщественно (настроенных элементов или выступают в роли повода для преступной деятельности. Экономические предпосылки влияют яа состояние и движение конкретных преступлений гае сами по себе, не прямо, а опосредствован­но, через недостатки в культурно-воспитательной работе с населением и особенно с молодежью.

Верно отмечал немецкий марксист-философ Ганс Бек: -<Различия в материальном положении отдельных трудящих­ся (не являются причиной имеющихся нарушений социалисти­ческой морали, но создают определенные условия, которые приводят к аморальному поведению лишь во взаимодействии с другими обстоятельствами (пережитками буржуазных взглядов или недостатками в воспитании)» 12.

Даже если в каком-то конкретном случае материальные условия складываются для лица крайне неблагоприятно, в социалистическом обществе всегда есть возможность выйти из создавшегося положения правомерным путем. Одни только советские профсоюзы достаточно материально оснащены, чтобы оказать материальную поддержку любому человеку, оказавшемуся в экономическом затруднении. В этом отли­чие социалистического  общества от  капиталистического.

Антагонистические экономические противоречия капита­лизма с фатальной неизбежностью порождают и преступ­ность как массовое социальное явление, и конкретные пре­ступления, до 80% которых падает на имущественные пре­ступления.

Понятие «материальная нужда», конечно, растяжимое. Телевизор, холодильник, гарнитурная мебель все более ста­новятся для советских граждан предметами первой необхо­димости. Однако, говоря, что иужда не является главной и непосредственной причиной совершения конкретных преступ­лений, мы имеем в виду потребности человека в действитель­но -необходимых для прожиточного минимума предметах до­машнего обихода.

Судебная статистика и криминологические обследования осужденных также подтверждают, что материальные факто­ры не выступают ныне в роли непосредственных причин пре­ступлений. Почти треть всех преступлений составляют пре-

12 Г. Б е к. О марксистской этике и социалистической морали. М., ИЛ, 1962, стр. 170.

75

ступления против личности и хулиганство, которые редко совершаются из-за материальных недостатков у виновных. Хулиганские побуждения, ревность, месть, злоба—-таковы наиболее распространенные мотивы совершения этих пре­ступлений.

Из общего числа хищений социалистической собственно­сти, как правило, две трети приходится на лиц, работающих на предприятиях с твердым и далеко не низким окладом. Наиболее крупные и систематические посягательства на со­циалистическое имущество допускают лица, имеющие до­ступ к материальным ценностям и нередко ответственные за ее сохранность. Лишь одна треть хищений социалистической собственности совершается посторонними лицами. Размеры, кратность, продолжительность хищений также говорят за то, что эти преступления совершаются не из нужды или мате­риальных затруднений, а из рваческих, стяжательских »на­клонностей. Об этом же свидетельствуют предметы хище­ния— чаще всего дорогостоящий верхний шерстяной трико­таж, детали к фотоаппаратам и телевизорам, запасные час­ти к автомашинам и мотоциклам, ценные меха, шерстяная пряжа, ткани. Перечисленные предметы, разумеется, не мо­гут рассматриваться как средства удовлетворения насущных материальных потребностей как со стороны похитителей, так и лиц, преступно скупающих заведомо похищенное государ­ственное имущество. Если же и похищаются продукты "пита­ния, чаще всего мясо-молочные и мучные товары, то разме­ры, систематичность хищений, должностное положение похи­тителей решительно опровергают самое предположение о ма­териальной нуждаемости преступников. Более 50% разбой­ных нападений и около 40% краж совершаются лицами, на­ходящимися в состоянии опьянения. Причем у 27'% осужден­ных за разбой и у 24% лиц, осужденных за кражи, совер­шивших преступление в трезвом виде, поводом для преступ­лений было желание добыть деньги на водку.

Сплошное криминологическое обследование преступности з Центрально-Черноземной полосе страны показало, что 58% всех обследованных имели доход 40 руб. и выше в иесяц на одного человека, 7з из них 60 руб. и выше; из об-:ледованных рецидивистов такой же доход имели соответ-:твенно 63% и 37%, а молодежь в возрасте до 30 лет — 72,9% и 43,7% 13.

Представляют интерес результаты социологического об-ледования, проведенного сотрудниками Института филосо-эии АН СССР. Они распространили анкету между рабочими

13 См. С. С. Остроумов, В. Е. Ч у г у н о в. Изучения личности пре-гупника по материалам криминологических исследований. «Советское го-ударство и право», 1965, № 9, стр. 96.

одного ленинградского завода, одного московского завода, студентами и сотрудниками Московского технологического института легкой 'промышленности, аспирантами АН СССР, пилотами, техниками, служащими Ленинградского аэропор­та с рядом вопросов. На вопрос: «Что бы Вы приобрели, ес­ли бы у Вас появились свободные деньги?» — обследуемые от­ветили так: 9,75% отправились бы путешествовать; 10,5% купили бы автомашину или мотоцикл; 10,75%—модную одежду; 12,25% купили бы книги и музыкальные принад­лежности; 24,5% приобрели бы мебель.

Приведенные цифры красноречиво подтверждают, что в нашей стране более не существует голода и острой матери­альной нужды как социальных явлений. Значи­тельная потребность в мебели объясняется массовым ново­сельем советских людей: 108 млн. человек за последние годы получили новые квартиры или улучшили жилищные условия.

Не нуждой, а жаждой наживы движимы и спекулянты. Из числа осужденных в 1963 г. за спекуляцию нарсудом Свердловского района г. Москвы u 60% были лицами, укло­няющимися от общественно полезного труда, и жили на до­ходы, получаемые от систематической спекуляции. Из них 25% были рецидивистами, а 35% привлекались ранее за мелкую спекуляцию. Предметы спекуляции: 60%—шерстя­ной трикотаж, 20%—пуховые платки и 23%—театральные билеты, тюль,  грампластинки, плащи  «Болонья».

По данным' Верховного Суда СССР за 1962 г., около lU лиц, осужденных за спекуляцию в крупных размерах или в виде промысла, не работали и не учились. Почти 30% осужденных за спекуляцию в 1962 г. совершили это преступ­ление в предыдущем году и около 9% —ъ более ранние сроки 15.

Наконец, доказательством отсутствия прямой причинной связи-зависимости между материальными недостатками в обслуживании населения и преступностью служит тот факт, что уже теперь в нашей стране есть населенные пункты и предприятия, где несколько лет не было зарегистрировано серьезных преступлений.

Причина преступлений — антиобщественные, частнособ­ственнические взгляды и привычки. И те и другие относят­ся к области социальной психологии, которая, в свою оче­редь, входит в сферу общественного сознания. Общественное же   сознание,   как   учит   марксизм-ленинизм,    определяется

14            На этот район столицы приходится наибольшее число дел о спеку­

ляции, так как на территории его расположены крупнейшие торговые пред­

приятия Москвы — ЦУМ,  ГУМ,  «Детский мир», «Пассаж».

15            См. Ю. Северов. О недостатках в судебной практике по делам

о спекуляции. Советское государство и право,   1964, № 8, стр.   119.

77

экономикой не   прямо,  а  опосредствованно   и   в   конечном итоге.

Коль скоро между материальным уровнем общества и со­вершением конкретных преступлений существует не причин­ная, а обусловливающая связь, опосредствованная состояни­ем социальной етсихологии и культурой населения, проблему резкого сокращения, а затем и полного искоренения преступ­ности можно практически решать уже теперь, когда создают­ся лишь основы коммунизма, т. е. до достижения полного коммунизма с его принципом распределения по потребнос­тям, когда исчезнет самая возможность .преступности. Пле­нум ЦК КПСС (июнь 1963 г.) записал в своем постановле­нии: «Преодоление пережитков прошлого — не задача отда­ленного будущего, это задача, которую надо решать сегодня всеми средствами, имеющимися у нашей партии, у всех со­ветских и общественных организаций.

...Для решения задачи коммунистического воспитания трудящихся советское общество располагает всеми необхо­димыми условиями».

Второй социальный путь сокращения преступности, ука­занный в Программе КПСС,— это рост культурного уровня и сознательности трудящихся. Между уровнем культуры и ;ознательности населения, с одной стороны, и состоянием, структурой, динамикой преступности, с другой,— существует трямая, непосредственная причинная связь. По данным сплошного криминологического обследования умышленных /бийств в стране, 53,5% виновных составляли лица, имею-цие низшее образование, 38,6%—с неполным средним об-»азованием. Таким образом, почти 90% —это лица с низким ши невысоким культурным и общеобразовательным уров-1ем 16.

О низком идейно-политическом и культурном уровне пре-тулникО'В свидетельствует тот факт, что более 90% из них овершенно пассивны в партийной, комсомольской, профсоюз-ой работе, не участвуют в художественной самодеятельно-ти и спортивной работе, досуг проводят за пьянством и ня-егонеделанием. На VIII пленуме ЦК ВЛКСМ, обсудившем ажный вопрос о задачах комсомола в организации досуга :олодежи, приводились результаты опроса среди молодых юдей, осужденных за хулиганство. Оказалось, что 90% со-ершили преступление .в состоянии опьянения, 75% имели бразование до 6 классов, 80% никогда не занимались спор-эм, более 50%  не читали книг, 90%   не знают, что такое

16 См. А. А. Г е р ц е н з о н. Введение в советскую криминологию. М, Оридическая литература», 1965, стр. 177; см. также: «Советская крими-шогия». М., «Юридическая литература», 1966.

участие в художественной самодеятельности и других фор­мах общественной работы.

Наглядным показателем «культуры» преступников слу­жат данные об их алкоголизме. До 96% осужденных за ху­лиганство совершают преступление в нетрезвом состоянии, причем для большинства из них пьянство и хулиганство не являются «случайным стечением обстоятельств». Так, из осужденных за хулиганство в первом полугодии 1963 г. нар­судом Ленинского района г. Москвы 51% ранее привлека­лись за мелкое хулиганство по два и более раз. В отноше­нии 11 % !суд назначил наряду с лишением свободы лечение от хронического алкоголизма. В пьяном состоянии совер­шается свыше 60% всех изнасилований, убийств, тяжких телесных повреждений. Пьяными оказываются нередко как преступники, так и потерпевшие (в делах об изнасиловании, телесных повреждениях, убийстве, грабеже). Систематиче­ское пьянство супруга 'нередко служит поводом для преступ­ных конфликтов в семье.

Каков же должен быть уровень культуры и сознательно­сти трудящихся и каковы пути его достижения, чтобы пре­ступность была ликвидирована, чтобы уголовноправовые нормы частично отпали, частично переросли в нормы ком­мунистической морали?

В. И. Ленин в работе «Государство и революция» писал, что социализм будет перерастать в коммунизм, когда «люди привыкнут к соблюдению элементарных условий обществен­ности без насилия и без подчинения» 17. Такая привычка, указывал В. И. Ленин, вырабатывается лишь тогда, когда все трудящиеся поголовно будут участвовать в управлении делами государства и следить за тунеядцами и жуликами 18.

Таким образом, В. И. Ленин четко определяет уровень культуры и сознательности граждан, при котором начнут отмирать преступления, а с ними и уголовное право: соблю­дение правил коммунистического общежития по внутренне­му убеждению и привычке. В. И. Ленин назвал также и пу­ти превращения соблюдения, правил общежития в привычку. Это — участие трудящихся в общественно полезной производ­ственной деятельности, забота о каждом килограмме хлеба и угля, поголовное участие их в управлении делами государ­ства.

Под привычками разумеются устойчивые формы действия и поступков человека, в значительной мере автоматизиро­ванные 19.   Физиологическую   основу   привычки   составляют

17            В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 33, стр. 83.

18            См. там же, стр. 102.

19            См. В. А. Крутецкий. К вопросу о привычных формах поведения

и их особенностях.  В  сб.:  «Вопросы  психологии нравственного развития

школьников». М., Изд-во АПН РСФСР,  1962, стр. 85; «Психология», под

ред. А. А. Смирнова и др. М., Учпедгиз, 1962, стр. 444.

79

длинные ряды условных рефлексов20. Для воспитания нрав­ственных привычек важно, во-первых, знание нравственных норм, во-вторых, чтобы эти знания переросли в убеждения людей, в-третьих, нужно нравственное поведение, в процес­се которого 'происходит «накопление практического опыта правильного поведения»21 и вырабатываются нравственные привычки.

Знание (представление, идеи, понятия) о преступном и непреступном, справедливом и несправедливом, а равно эмо­циональное отношение ik законности образуют ту часть обще­ственного сознания, которая называется правосознанием22. Правосознание прививается членам социалистического обще­ства путем систематической пропаганды, причем важно, что­бы она охватывала и подростков. Советское уголовное зако­нодательство устанавливает уголовную ответственность за преступления с 16-ти, а за некоторые преступления с 14-ти лет. Между тем «игле наши юноши и девушки не получают квалифицированных знаний о своих уголовно-правовых обя­занностях. Введение в старших классах обществоведения лишь в небольшой части восполняет этот пробел в нрав­ственном формировании нашей молодежи. Поэтому следует приветствовать инициативу прокуратуры Киевского района г. Москвы, которая организовала в старших классах школ района постоянный лекторий по основам советского права.

Для расширения юридических познаний взрослого насе­ления у нас хорошо зарекомендовали себя три основные формы правовой пропаганды, не считая воспитательной ро­ли самого судопроизводства. Это обучение граждан в уни­верситетах правовых знаний. В Союзе иыне функционирует 500 таких университетов, в РСФСР — 200. В Московском университете при юридическом факультете в 1964—1966 гг. работали общественные факультеты советского строитель­ства, охраны общественного порядка, правовой охраны дет­ства, охраны труда, народных заседателей, товарищеских судов, гражданского и трудового законодательства и т. д.

Постановление ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему раз­витию юридической науки-и улучшению юридического обра­зования в стране» предусматривает создание на обществен­ных началах двухгодичных школ для улучшения юридиче­ской подготовки работников советских и хозяйственных орга­нов, деятельность которых связана с применением законо­дательства, подготовкой и изданием правовых актов.

20            См. И. П. Павлов. Поли. собр. соч., т. IV. М., Изд-во АН СССР,

1951, стр. 415.

21            В.   А. К р у т е ц к и й. Ук. соч., стр. 85.

22            См. Г. А. 3 л о б и н. Правосознание в советском общенародном го-

:ударстве.  М.,   «Знание»,   1963,  стр.  4;   И.  Е.   Фарбер.  Правосознание

сак форма общественного сознания. М., «Юридическая литература», 1963,

:тр. 101—104.

50

Другая форма правовой пропаганды — проведение тема­тических вечеров, вечеров вопросов и ответов по советскому законодательству.

Например, в Доме культуры заводов «Станколит» и «Борец» был проведен тематический вечер под названием «В этом одинаково заинтересованы все!» Ведущей на вечере была помощник прокурора Тимирязевского района г. Моск­вы. В вечере приняли участие министр охраны обществен­ного порядка РСФСР, начальник райотдела милиции, ра­ботники суда и прокуратуры района. В фойе Дома культу­ры были развернуты Окна сатиры трех заводов с карика­турами на хулиганов, пьяниц и тунеядцев. Обсужде­ние поднятых на вечере вопросов продолжалось затем во всех цехах заводов с участием судебно-следственных ра­ботников Тимирязевского района.

Давней формой правовой .пропаганды является лекцион­ная работа следователей, судей, работников милиции, науч­ных работников — юристов. Недостатком лекционной работы является неумелая организация аудитории (присутствуют передовики производства и пенсионеры, не совершающие преступлений), а также схематизм лекций, заготовленных «впрок», на все случаи жизни.

В г. Новосибирске в 1963—1964 гг. борьбе с антиобще­ственными элементами стали посвящаться целые номера газет. Раз в квартал городские газеты выходят под рубри­кой «На страже общественного порядка» 23.

В постановлении ЦК КПСС 1964 года «О мерах по дальнейшему развитию юридической науки и улучшению юридического образования» возложило на ЦК компартий союзных республик, крайкомы и обкомы партии, Государ­ственный комитет Совета Министров СССР по радиовеща­нию и телевидению, Всесоюзное общество «Знание», редак­ции центральных, республиканских, областных газет обязан­ность организовать систематическую ^пропаганду правовых знаний среди населения.

Однако одного знания о преступном и наказуемом недо­статочно для воздержания от правонарушений. Известно, что все лица, совершающие в нашей стране преступления, знают о том, что нарушают уголовный закон, сознают обществен­ную опасность своего поведения. Но это знание оказалось чем-то внешним для них, не стало личным убеждением. Для выработки таких знаний-убеждений необходимо, чтобы че­ловек на собственном жизненном опыте сумел обрести пра­вильное эмоциональное отношение к закону и закрепил его в неоднократно повторенных действиях. «Для того, чтобы мо­ральные нормы не оставались для человека только предме-

23 См. Ф. Атапин, К. Рабинович, В. Игитов. Новое в право­вой  пропаганде.  «Советская  юстиция»,   1964,  №  16,  стр.  20—21.

б'/г   Н. Ф. Кузнецова         81

том знания, а оказывали влияние на поведение человека, они должны опираться на уже 'накопленный опыт моральных чувств, пережитых в процессе собственной деятельности че­ловека и его взаимоотношений с людьми. Этот опыт являет­ся той основой, которая необходима для действенного овла­дения моральными нормами, для выработки -подлинных убеждений» 24.

А. С. Макаренко говорил в таких '.случаях о специальной «гимнастике поведения»26, но не в искусственно созданных лабораторных условиях, а в обычном для человека образе жизни.

Таким образом, для 'появления у граждан правосозна­ния-убеждения необходима систематическая общественно по­лезная деятельность, дабы в процессе ее человек мог убе­диться в истинной справедливости советских законов, не только проникнуться к ним глубоким уважением, но и ста­новиться на защиту социалистического правопорядка. Совет­ский человек должен овладеть правовой культурой всесто­ронне. При этом мы не можем считать человеком высокой правовой культуры того, кто воздерживается от совершения преступлений лишь из-за страха перед уголовным наказа­нием. У такого лица социалистическое правосознание не ста­ло еще глубоким внутренним убеждением 26.

По мере повторения общественно полезных действий, фор­мирования определенной линии поведения появляется не только убеждение в справедливости советских законов, но образуется привычка их соблюдения. В. И. Ленин писал: «Мы будем работать, чтобы внедрить в сознание, в привыч­ку, в повседневный обиход масс правило: «все за одного и один за всех» 27.

Выработка нравственных привычек является единственно прочной гарантией от рецидива преступной деятельности. «Наша задача не только воспитывать в себе правильное, ра­зумное отношение к вопросам поведения, но еще и воспиты­вать правильные привычки, т. е. такие привычки, когда мы поступили бы правильно вовсе не потому, что сели и подума­ли, а потому, что иначе мы не можем, потому, что мы так привыкли. И воспитание этих привычек гораздо более труд« ное дело, чем воспитание сознания...» 28.

24            «Психология», стр. 404.

25            См.  А.  С.   Макаренко.   Соч.,  т.  2.  М„   Изд-во  АПН   РСФСР,

1950, стр. 181—182.

26            См. Е. А. Л у к а ш е в а. О воспитании правосознания и правовой

культуры в период развернутого строительства коммунизма. «Советское го­

сударство и право», 1962, № 7. Н. М. К е й з е р о в. Воспитание привычки

соблюдать советский закон. М., «Юридическая литература», 1965, стр. 4—

27, 47—54.

27            В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, стр.  108.

а8 А. С, Макаренко. Соч., т. 5, стр. 422.

82

При наличии прочной нравственной привычки человеку уже не придется раздумывать совершить либо не совершить преступление. Воздержание от преступления будет происхо­дить по привычке, автоматически. Человек развитого комму­нистического общества не только по привычке будет воздер­живаться от антиобщественной деятельности, но также авто­матически будет совершать полезные поступки. Размышлять в этом случае ему придется только о конкретных способах достижения полезной цели.

Следует отметить, что уже теперь передовые слои трудя­щихся совершают героические поступки потому, что «иначе поступить они не могут». Именно так отвечали на вопрос о мотивах их деятельности и четверо советских смельчаков — Зиганшин, Поплавокий, Федотов и Крючковский, которые не­сколько недель боролись с бушующей океанской стихией, и Гаганова, и 40 тыс. ее последователей, перешедших работать в отстающие бригады и выведших их затем в передовые. Так думали и поступали 400 жителей г. Новосибирска, когда че­рез 10 минут после сообщения по телевидению приехали в городскую больницу для того, чтобы отдать свою кровь по­гибающей школьнице. Для этих граждан исполнение уголов-ноправовой нормы, предусмотренной ч. 1 ст. 127 УК РСФСР, об оказании помощи лицу, находящемуся в опасном для жиз­ни состоянии, не было особой обязанностью, которую они вы­полняли из-за страха уголовного наказания. Права и обязан­ности, установленные этой нормой УК, слились для них вое­дино, в гражданский долг, выполнить который их обязывала совесть, убеждение, нравственная привычка.

Таких передовых советских людей, для которых исполне­ние требований уголовного законодательства стало убежде­нием и привычкой, в нашей стране немало.

Исполнение требований уголовноправовых норм по нрав­ственной привычке определяется как общим уровнем соци­альной психологии и культуры населения, так и характером преступлений. Для советских граждан, за редким исключе­нием, несовершение тяжких преступлений и в особенности государственных является внутренним убеждением и нрав­ственной привычкой. Подобного рода опасная преступная деятельность органически противна характеру чл сознанию советских людей. Так, в Армянской, Литовской, Таджикской и Туркменской ССР, в ряде областей Украинской и Белорус­ской ССР, а также во многих областях и краях РСФСР в 1962—1963 гг. вообще не было случаев бандитизма29. Такие опасные преступления, которые в 20-х годах исчислялись ты-

29 См. Н. Р. Миронов. Укрепление законности и  правопорядка — программная задача партии. М, «Юридическая литература», 1964, стр. 36.

б'/я*       83

сячами случаев,    как   бандитизм   и массовые   беспорядки, фактичеоки близки к полному искоренению.

Что же касается менее тяжких и даже малозначительных преступлений, совершенных чаще всего на почве пьянства и бестактности,— оскорбления, побоев, клеветы, незлостного хулиганства, мелкого хищения,—• то удельный вес этих пре­ступлений еще значителен, а динамика не всегда характери­зуется резким падением. До 1960 года дела об оскорблении, клевете, побоях составляли от 'Д до '/з всех уголовных дел, которые слушались в народных судах, а мелкие хищения со­ставляли 18—20% всех дел. Теперь в практике товарищеских судов дела этой категории довольно стабильно занимают пер­вое место среди прочих дел.

Значителен удельный вес ги неосторожных преступлений, в особенности   автотранспортных.

Структура и динамика современной преступности в стра­не, таким образом, свидетельствует о том, что выработка нравственных привычек по соблюдению уголовно-правовых норм о малозначительных и некоторых неосторожных пре­ступлениях происходит медленнее, чем воспитание нравствен­ных привычек по воздержанию от тяжких преступлений.

До тех же пор, пока воздержание от преступной деятель­ности, соблюдение элементарных правил человеческого об­щежития — «не убей», «не воруй», «не насильничай» — не станет привычкой, окончательная ликвидация преступности не произойдет. При полном коммунизме привычными станут позитивные нормы коммунистической нравственности—-«ге­роически, творчески трудись», «отдавай все силы делу управ-1ения государством», «делай вклад в науку и освоение Все-тенной», «будь смелым и мужественным» и т. д.3|.

В работах В. И. Ленина мы находим гениальное реше-

ше проблемы воспитания нравственных привычек, которые

>н называл «тривиальными», «прописными   истинами»:   «не

юруй», «не лодырничай», «соблюдай дисциплину в труде»,

веди аккуратно и добросовестно счет деньгам», «хозяйничай

кономно».  В. И. Ленин прозорливо видел  «переход  через

Советское государство к постепенному уничтожению государ-

тва путем систематического привлечения все большего чис-

а граждан, а затем и поголовно всех граждан к непосред-

гвенному и ежедневному несению своей доли тягот по уп-

авлению государством» 32.

Таким образом, а) участие в общественно полезном про-зводительяом труде и б) в общественной работе по управ-энию государством,  и  более всего  в  борьбе с  антиобще-

31            «Коммунизм  и личность». М,  Госполитиздат,   1964,  стр.  211.

32            В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 36, стр. 74.

ственными .проявлениями,— вот что превращает соблюдение уголоаноправовых норм в нравственную привычку.

Паразитизм и тунеядство являются наиболее опасными формами уклонения от общественно полезной производствен­ной деятельности. Они же — 'непосредственная причина ряда преступлений. Тунеядствующие элементы составляют по де­лам о хищениях социалистической собственности и в особен­ности о кражах личной собственности до 30%. Велико их число среди особо опасных рецидивистов. Значит, пока все граждане не будут вовлечены в общественно полезную тру­довую деятельность, не могут быть выработаны привычки соблюдать уголовноправовые нормы.

Полезный производительный труд воспитывает нравствен­ные привычки не только потому, что замещает33 вредные привычки—паразитизм и тунеядство. Труд прививает такие полезные привычки, как коллективизм, товарищество, взаи­мопомощь, пролетарский интернационализм. Участники дви­жения за коммунистический труд, а их в стране насчитыва­ется более 26 миллионов, добиваются, чтобы их труд из со­циалистического труда как дела доблести, чести и геройства стал трудом коммунистическим. Коммунистический труд, по словам В. И. Ленина,— «бесплатный труд на пользу обще­ства, труд, производимый не для отбытия определенной по­винности, не для получения права на известные продукты, не по заранее установленным и узаконенным нормам, а труд добровольный, труд вне нормы, труд, даваемый без расчета на вознаграждение, без условий о вознаграждении, труд по привычке трудиться на общую пользу и по сознательному (перешедшему в привычку) отношению к необходимости труда на общую пользу, труд, как потребность здорового ор­ганизма» 34.

Другой вид общественно полезной деятельности, который в высшей степени эффективно воспитывает у граждан при­вычку соблюдать предписание уголовноправовых норм,— это участие в общественной работе. Полезна всякая бесплатная общественная работа, в том числе прививающая эстетические вкусы,—участие в художественной самодеятельности, спор­тивная работа. И здесь воспитываются чувства товарище­ства, воля к победе, целеустремленность. Однако наиболее результативным для формирования нетерпимости к любым антиобщественным проявлениям является участие трудящих­ся в работе по искоренению преступности.

Борьба с преступностью в нашей стране все более при­обретает черты всенародного движения. 5,8 миллиона народ-

33            Для искоренения вредных привычек важно своевременное замеще­

ние их  полезными  привычками   («Психология»,  стр. 449).

34            В.  И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 315.

85

ных дружинников, 6 миллионов общественных контролеров в системе торговли !и питания, более 200 тысяч товарищес­ких судов, 4 миллиона членов групп народного контроля и групп содействия народному контролю, 3 миллиона членов «Комсомольского прожектора», 2 миллиона депутатов мест­ных Советов и 23 миллиона активистов,— и это не считая громадной армии добровольных помощников органов мили­ции, суда и прокуратуры, общественных уполномоченных милиции, народных заседателей, общественных прокуроров, активов детских комнат милиции вовлечены в эту работу. Эти цифры говорят, что воспитание привычек соблюдать тре­бования уголовноправовых норм, быть нетерпимым к анти­общественным проявлениям ведется у нас повсеместно.

Таким образом, воспитание привычек соблю­дения угол о в неправовых норм и активной непримиримости к их нарушениям как долж­ного уровня коммунистической сознательности и культуры, осуществляемое на материально - технической базе коммунизма — таковы два социальных пути ликвидации преступности, отпадения уголовноправовых норм и преобразования их в единые правила коммунистического общежития.

Конкретно-социологические исследования на Урале, в Свердловской, Пермской, Тюменской, Челябинской и Курган­ской областях показали, что процесс утверждения коммуни­стического самоуправления в нашей стране находится еще на весьма ранней стадии. Нерешенных проблем больше, чем ре­шенных. Обследователи могли убедиться, что одна только численность различных общественных организаций еще не яв­ляется достаточным показателем прочности и всеобъемлемо-сти приобретения трудящимися навыков активного участия в управлении делами общества 35.

В июле 1966 года постановление ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР о ме­рах по усилению борьбы с нарушениями общественного по­рядка отметило серьезные недостатки в работе народных дружин, товарищеских судов, Советов депутатов трудящихся, администрации и общественных организаций предприятий по борьбе с посягательствами на социалистический правопоря­док. Было установлено, что при подведении итогов соревнова­ния и оценке деятельности производственных коллективов должно учитываться, как один из важнейших показателей, отношение членов коллектива к соблюдению правил поведе­ния в обществе и в быту в соответствии с требованиями со­ветских законов и коммунистической  морали.

35 См. Н. Е. Волков. Так рождается коммунистическое самоуправ­ление. М, «Мысль», 1965, стр. 5—93.

86