§ 2. ЗАВИСИМОСТЬ ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ФОРМЫ ВОЗБУЖДЕНИЯ, РАССЛЕДОВАНИЯ И СУДЕБНОГО РАЗРЕШЕНИЯ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ ОТ ХАРАКТЕРА УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

Процессуальный порядок возбуждения, расследования и судебного разрешения уголовных дел тесно связан с характером уголовной ответственности, а в ряде случаев и с личностью правонарушителя. Применительно к стадии возбуждения уголовного дела такая связь проявляется в установлении особенностей возбуждения некоторых категорий дел.

В первую очередь это относится к так называемым делам частного обвинения.25 В силу относительно небольшой общественной опасности некоторых категорий уголовных правонару-

24  Я куб М. Л. Показания свидетелей и потерпевших. М., 1968, с. 107.— Аналогичную  позицию  см.:   Хабибуллин  М.   X.   Ответственность  за  заведомо  ложное  показание  по  советскому  уголовному  праву.   Казань,   1975, с. 50.

25  Как    отмечает    Н.    Н.    Полянский,    «институт    частного   обвинения имеет и  свою уголовно-правовую   сторону,   поскольку   в   зависимость   от

наличия жалобы потерпевшего ставится и сама наказуемость преступлений» (Полянский Н Н. Вопросы теории советского уголовного процесса. М., 1956, с. 244).

71

шений, особого характера взаимоотношений между правонарушителем и потерпевшим, необходимости охраны чести и достоинства потерпевших и по ряду других причин законодатель (ст. 5 Основ) предусматривает особую категорию дел, которые не могут быть возбуждены без жалобы потерпевшего, а возбужденные — подлежат прекращению за примирением потерпевшего с обвиняемым. Установление круга таких дел и предоставление прокурору права возбуждать дела указанной категории при отсутствии жалобы потерпевшего отнесено к компетенции союзных республик.26

В соответствии с уголовно-процессуальным законом РСФСР (ст. 27 УПК) не могут быть возбуждены без жалобы потерпевшего дела о преступлениях, предусмотренных ст. 112 (умышленное легкое телесное повреждение или побои), ч. I ст. 130 (клевета без отягчающих признаков), ст. 131 (оскорбление), ст. 141 (нарушение авторских и изобретательских прав). Лишь прокурору предоставлено право в исключительных случаях, если дело имеет особое общественное значение или если потерпевший, в силу беспомощного состояния, зависимости от обвиняемого или по иным причинам, не в состоянии защищать свои права и законные интересы, возбудить такое дело и без жалобы потерпевшего. Еще более ограничена возможность возбуждения уголовных дел по ч. I ст. 117 УК (изнасилование без квалифицирующих признаков), поскольку по этим делам жалоба потерпевшей признается единственным законным поводом к возбуждению дела.

Особенности судопроизводства по делам рассматриваемой категории заключаются, во-первых, в особом значении заявления потерпевшего, во-вторых, в том, что по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 112, ч. I ст. 130 и ст. 131 УК. по общему правилу не требуется предварительное расследование, и они возбуждаются непосредственно судом. Нам представляется правильным мнение, что право признания необходимым производство расследования, прямо предусмотренное УПК некоторых республик, распространяется на все суды, однако лишь при наличии поступившего заявления потерпевшего лица.27

Третьей особенностью судопроизводства по делам частного обвинения является возможность примирения потерпевшего с обвиняемым, которое в случае наступления до удаления суда

56 Изучению дел указанной категории в теории советского уголовного процесса посвящены работы: Калашникова Н. Я- Судебное разбирательство дел частного обвинения (методическое пособие). М., 1953; Кать-кало С. И. и Лукашевич В. 3. Судопроизводство по делам частного обвинения. Л., 1972.

27 См. об этом: Потеружа И. И., Савицкий В. М. Потерпевший в советском уголовном процессе. М., 1963, с. 101—102; Катька л о С. И. и Лукашевич В. 3. Судопроизводство по делам частного обвинения, с 111—113.

72

в совещательную комнату влечет за собой обязательное прекращение дела (кроме случаев возбуждения таких дел прокурором или вступления прокурора в начавшийся процесс). При этом на суд возлагается обязанность принять меры к примирению (ч. IV ст. 109 УПК), что соответствует духу уголовной политики, направленной на устранение, ликвидацию конфликта, не имеющего большого общественного значения.28 В то же время вряд ли можно согласиться с точкой зрения Ф. Н. Фаткул-лина, что суд вправе по своему усмотрению не принять примирение, если у него возникнут сомнения в его подлинности.29' Действующее законодательство РСФСР не знает такого изъятия из общего правила.

Четвертая особенность судопроизводства по делам данной-категории заключается в возможности объединения встречных обвинений в одно производство.

Судебное разбирательство дел частного обвинения отличается также рядом особенностей, однако в настоящей работе мы не будем на них останавливаться из-за отсутствия непосредственной связи с рассматриваемой проблемой.

В целом же следует сделать вывод о том, что указанные-особенности целиком порождены характером уголовного правонарушения и тем самым характером уголовной ответственности.

Рядом особенностей отличается судопроизводство по делам о хулиганстве.

Как известно, в борьбе с хулиганством как одним из наиболее распространенных и общественно опасных видов преступлений огромную роль сыграли принятые в июле 1966 г. решения Коммунистической партии Советского Союза и Советского правительства. Указ Президиума Верховного Совета СССР or 26 июля 1966 г. «Об усилении ответственности за хулиганство»3* внес ряд существенных изменений в административное, уголовное и уголовно-процессуальное законодательство. При этом именно в целях усиления ответственности были установлены-особые сроки и порядок возбуждения, расследования и судебного разрешения уголовных дел о хулиганстве, нашедшие отражение в законодательстве союзных республик (ст. ст. 414—420 УПК РСФСР и соответствующие статьи УПК других союзных республик).

К числу основных особенностей судопроизводства по делам о хулиганстве относятся сокращенные сроки расследования (и в форме дознания, и в форме следствия)   и судебного рас-

23 О значении примирительной деятельности суда см.: Катька-л о С. И. и Лукашевич В. 3. Судопроизводство по делам частного обвинения, с. 85—91.

29  Социалистическая   законность,    1964,   №   4,    с.   91;   ср.:    Катька-л о   С.   И.   и   Лукашевич   В.   3.   Судопроизводство   по   делам   частного обвинения, с. 91.

30  Ведомости Верховного Совета СССР, 1966, № 30, ст. 595.   i  '"

73.

смотрения уголовных дел, особый порядок возбуждения уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ч. I ст. 206 УК и др.31 При этом особенности процессуальной деятельности в первую очередь определяются характером правонарушения, т. е. находятся в теснейшей связи с характером уголовной ответственности.

Применительно к стадии возбуждения уголовного дела эти ■особенности в первую очередь касаются порядка возбуждения уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ч. I ст. 206 УК (хулиганство без квалифицирующих признаков), Допускается, в частности, направление органами милиции и другими органами дознания материалов о таком хулиганстве непосредственно на рассмотрение суда без производства предварительного расследования. В этих случаях органы дознания не позднее, чем в пятидневный срок, устанавливают обстоятельства совершенного правонарушения и личность правонарушителя, получают объяснение от правонарушителя, потерпевшего и очевидцев, истребуют справку о наличии или отсутствии судимости у правонарушителя, характеристику с места его работы или учебы и другие материалы, имеющие значение для рассмотрения дела в суде, которые с протоколом о правонарушении, утвержденным начальником органа дознания, с санкции прокурора направляются в суд (ст. 415 УПК). Дознание по делам этой категории производится в случае возбуждения начальником органа дознания уголовного дела, если в пятидневный срок невозможно выяснить существенные обстоятельства совершения преступления, а также при возвращении судом дела или материалов для выяснения существенных дополнительных обстоятельств, которые не могут быть установлены в судебном заседании (ст. 416 УПК). Следует также полагать, хотя ст. 416 УПК и не упоминает непосредственно об этом, что на дела данной категории также полностью распространяется предусмотренное п. «а» ч. II ст. 211 УПК право прокурора давать указания о производстве дознания и предварительного следствия.

Особенности направления в суд материалов по делам о хулиганстве дали основания некоторым процессуалистам считать эту деятельность непроцессуальной, «поскольку уголовно-процессуальная деятельность производится по уголовному делу и облекается в уголовно-процессуальные формы, чего в данном случае нет».32 С этим трудно согласиться, так как форма процесса и, следовательно, процессуальная форма, как указывалось ранее, определяются характером материально-правовых отношений, а отнесение действий, предусмотренных ч. I ст. 206 УК,

31  См,  напр ■   Кириченко  В    Ф.   Об  усилении  борьбы  с  хулиганством. М,   1967;  Жогин Н   В.  Борьба  с хулиганством — дело  всех  и каждого.   М.,   1967;   Берекашвили   Л.   Ш.    Расследование  хулиганства.   М 1968;   Березин  А.   И.   Производство   по  делам   о  хулиганстве   М.,   1970

32   Строгович М.  С.  Курс советского уголовного  процесса   М.,   1970, т. 2, с. 501

74

к числу уголовных правонарушений не вызывает сомнения. Надо сказать, что М. С. Строгович вступает в противоречие с самим собой, отрицая процессуальный характер действий, предусмотренных ч. II ст. 109 УПК (проверка оснований к возбуждению уголовного дела), хотя он же считает стадию возбуждения уголовного дела самостоятельной стадией уголовного процесса, в которой возникают специфические процессуальные отношения.33

Более правильной представляется точка зрения И. Д. Пер-лова, который утверждал, что деятельность органа дознания по выяснению обстоятельств простого хулиганства есть уголовно-процессуальная деятельность.34 В то же время вызывает сомнение предложенный И. Д. Перловым термин «сокращенное дознание»,35 поскольку дознание является формой расследования, а в рассматриваемом случае расследование не ведется, а лишь проверяются основания к возбуждению уголовного дела судом.

Особенностью производства по делам о простом хулиганстве является также возможность задержания и избрания меры пресечения в отношении подозреваемых лиц до возбуждения уго-левного дела (ст. 418 УПК).

Расследование уголовных дел по обвинению в преступлениях, предусмотренных ч. II ст. 206 УПК, производится в форме дознания за двумя изъятиями: закон установил для такого дознания сокращенный срок (20 дней вместо одного месяца); дознание ведется следователем МВД, чем обеспечивается большая процессуальная самостоятельность лица, осуществляющего расследование.

Наконец, расследование уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ч. III ст. 206 УК, ведется в форме следствия лишь с одним изъятием — сокращение срока следствия до одного месяца вместо двух.

Говоря в целом о специфике производства по делам о хулиганских проявлениях, следует отметить, что все основные особенности такого производства относятся к досудебным стадиям процесса. Порядок предания суду и судебного разбирательства, а также последующие стадии процесса ничем (кроме несколько сокращенных сроков для предания суду и судебного разбирательства) не отличаются. При этом Пленум Верховного Суда СССР в постановлении № 7 от 26 августа 1966 г. специально обратил внимание судов на необходимость предъявления ими должных требований к качеству проведения дознания и расследования уголовных дел,36 а в постановлении № 9 от 16 ок-

33 Там же, с. 10.

54 П е р л о в   И.   Д   Процессуальные   вопросы   предварительного   расследования дел о хулиганстве. — Советская юстиция,  1966, № 24, с   19.

35  Советский      уголовный     процесс/Под     ред      С.     В.     Бородина и И   Д. Перлова.   М., 1968, с. 278.

36  Бюллетень Верховного Суда СССР, 1966, № 5.

75

тября 1972 г. подчеркнул, что вопросы, связанные с подготовкой к рассмотрению дел в судебном заседании, в частности об участии защиты по этим делам, решаются в соответствии с требованиями ст. 13 Основ и ст. ст. 47 и 228 УПК РСФСР и соответствующих статей УПК других   союзных   республик.37

С характером уголовной ответственности тесно связана и проблема процессуальной формы в широком смысле слова. В течение ряда лет с повестки дня не снимается вопрос о существовании дознания как самостоятельного вида предварительного расследования. Являясь самостоятельной формой расследования, дознание значительно уступает предварительному следствию прежде всего с точки зрения обеспечения гарантий прав личности в процессе.

Дознание определяется в науке советского уголовного процесса как деятельность специально на то управомоченных органов государства, сочетающая оперативно-розыскную и следственную функции и направленная на предупреждение, пресечение и раскрытие преступлений, розыск и изобличение виновных.38 Характерным для дознания является именно то, что это деятельность административных органов, причем деятельность далеко не основная, поскольку функции органов дознания в целом значительно шире по объему и содержанию. Общепризнан тот факт, что специфика деятельности этих органов позволяет им наиболее успешно и оперативно реагировать на факт совершения преступления и производить неотложные (в том числе следственные) действия по обнаружению преступления, его раскрытию, задержанию виновных лиц. Такая форма деятельности органов дознания закреплена законом.

Однако наряду с этим закон (ст. 29 Основ) предусмотрел, что по ряду дел, по которым предварительное следствие не обязательно, «материалы дознания являются основанием для рассмотрения дела в суде». Основы не установили при этом процессуальную форму дознания, передав данный вопрос на пазрешение республиканского законодательства, которое пошло по пути сближения форм дознания и предварительного следствия, распространив на дознание общие условия предварительного следствия лишь за некоторыми изъятиями. Так, ст. 120 УПК предусмотрела лишь три исключения из правил, установленных для предварительного следствия, указав, что при производстве дознания не участвует защитник; потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители не знакомятся с материалами дела, а лишь уведомляются об окончании дознания; обжалование органом дознания любых указаний  прокурора  не приостанавливает их  выполнения.  Та-

37  Бюллетень Верховного Суда СССР, 1972, № 6.                 ~-

38   См.,   напр.:   Иванов  В.   А.   Дознание  в   советском  )ШЯовном   про-

цессе. Л., 1966, с. 76

Aw

ким образом, дознание в этой форме лишь незначительно отличается от предварительного следствия.

В докладе на научной конференции, проводившейся в 1957 г„ И. Д Перлов предлагал отказаться от двух форм дознания, сохранив за органами дознания лишь производство неотложных следственных действий.39 Однако позже PL Д. Перлов не развивал этот тезис и, более того, настаивал на общности основных процессуальных форм.40 Против ликвидации дознания как самостоятельного вида расследования высказался и Н. Н. Полянский, мотивируя это неопразданностью увеличения нагрузки следователей.41

Однако критика существования дознания в качестве самостоятельной формы (вида) предварительного расследования в теории советского уголовного процесса в дальнейшем приобретала все более широкий характер. Указывалось на несовместимость проведения расследования в полном объеме с функциями административных органов, отвлечение их тем самым от непосредственных обязанностей, на неоправданность ограничений прав отдельных участников процесса при расследовании преступлений в форме дознания и т. д.42 Наряду с этим высказывались и предложения сохранить существующий порядок по тем мотивам, что передача всех дел следователям ведет к перегрузке следственного аппарата,43 и даже полное совпадение форм предварительного следствия и дознания не снимает различия между ними.44

Разногласия вызвал и вопрос о критериях отнесения дел к компетенции органов следствия и дознания. Если И. Д. Перлов таким критерием считал совокупность признаков дела: степень сложности дела, общественную опасность преступления, связь между характером дела и оперативно-розыскной деятельностью милиции, предельную санкцию уголовного закона,45 то Г. И. Миньковский основным критерием отнесения дела  к компетенции органов дознания   (милиции)   считал про-

39   Сч. об этом: Полянский Н.  Н.   Очерк развития советской  науки уголовного процесса. М., 1960, с. 127.

40  П е р л о в   И.  Д.    Об  Основах  уголовного   судопроизводства    Союза ССР  и  союзных  республик. — Важный    этап  в  развитии  советского  права. Труды научной сессии ВИЮН. М, 1960, с. 58—61.

41  П о л я н с к и й   Н.   Н.    Очерк   развития   советской   науки   уголовного процесса, с. 127—128.

42  В и к т о р о в   Б.   А.   Общие   условия   предварительного   расследования в советском уголовном процессе. М., 1971, с. 36; Якубови.ч Н. А. Теоретические основы  предварительного следствия.  М.,   1971,  с.  73—74;  С а в и ц-к и й В. М. Очерк теории прокурорского надзора. М.,   1975, с.  144—152.

43  Ж or и н   Н.   В.,   Фаткуллин    Ф.   Н.    Предварительное   следствие в советском уголовном процессе. М., 1965, с. 52.

44Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса, т. 2, с. 38. . *.' 45 П е р л о в И. Д. Об Основах уголовного судопроизводства Союза ССР И союзных республик, с. 60.                    ,

77

стоту фабулы, типичную для дел определенных категорий (хулиганство, нарушение паспортного режима и т. д.).46

Решение данной проблемы ни в коей мере не должно зависеть от количественных факторов. Дело не в «нагрузке» того или иного органа, а в качестве такого особого вида государственной деятельности, как предварительное расследование дел об уголовных преступлениях. Следует признать недопустимым сосредоточение в одних руках административных и уголовно-процессуальных функций, как нельзя допустить расследование и разрешение уголовных дел одним органом. Органы дознания, будучи прежде всего административными органами, отвечают в значительной мере за состояние преступности на определенном участке и за раскрываемость преступлений. Это порождает в ряде случаев стремление в целях видимого благополучия занизить данные, характеризующие преступность, и, наоборот, завысить данные, характеризующие раскрываемость преступлений: «Некоторые работники органов милиции, желая скрыть свою бездеятельность или неспособность раскрыть преступление, а также в целях искусственного снижения данных о преступности в районе, отказывались по различным предлогам принимать от граждан заявления о преступлениях, уговаривали их забрать заявления обратно и т. д. Это является грубейшим нарушением социалистической законности, дискредитирует деятельность милиции в глазах трудящихся, наносит серьезный урон борьбе с преступностью».47

Помимо сказанного следует отметить и крайнюю нежелательность сосредоточения в одних руках оперативно-розыскной деятельности и функций расследования, поскольку лицо, осуществляющее строго процессуальную деятельность, может поддаться влиянию данных, полученных внепроцессуальным путем.

Оперативно-розыскная деятельность представляет собой разновидность управленческой деятельности, направленной на борьбу с уголовными преступлениями и в силу этого относящейся к уголовному процессу.

Обычно под оперативно-розыскной деятельностью понимается совокупность действий органов дознания, которые направлены на выявление готовящихся или совершенных преступлений, собирание сведений о личности и местонахождении преступника, его связях, установление и обеспечение сохранности объектов — возможных носителей доказательственной информации  и  т.  д.48   Более  конкретно   цели  оперативно-розыскной

46  М и н ь к о в с к и й   Г.   М.   Некоторые   вопросы   дознания   и   предварительного следствия в свете Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик.—Важный этап  в развитии советского  права.  Труды научной сессии ВИЮН, с. 110.

47   Советский     уголовный     процесс/Под     ред.     С.    В.     Бородина и И. Д. Перлова. М., 1968, с. 13.

48   Белкин Р. С. Собирание, исследование и оценка доказательств. М.. 1966, с. 39.

78

деятельности определяет И. И. Гуткин. Такими целями, по его мнению, являются: 1) обнаружение признаков преступления, 2) обнаружение лиц, совершивших преступление, 3) предупреждение и пресечение преступлений, 4) содействие собиранию доказательств, 5) отыскание скрываемого имущества, на которое должен быть наложен арест.49

Не вдаваясь в данной работе в обсуждение вопроса о необходимости выделения оперативно-розыскных мер в системе-оперативно-розыскной деятельности,50 необходимо в целях уяснения существа проблемы более четко определить место-этой деятельности в системе правового регулирования. Хотя оперативно-розыскная деятельность допускается в сфере уголовного судопроизводства и предусмотрена уголовно-процессуальным законодательством (ст. 29 Основ, ст. ст. 118—119УПК), сама эта деятельность регулируется не законом, а подзаконными правовыми актами (приказами, инструкциями и т. д.). При этом сам характер оперативно-розыскной деятельности исключает возможность  ее всеобъемлющей  регламентации.

Несмотря на то, что закон упоминает оперативно-розыскную деятельность применительно к органам дознания, вменяя ее в обязанность этих органов, не исключено ее использование и другими органами, в частности органами следствия, поскольку это не запрещено законом. К числу мер оперативно-розыскного характера, непосредственно применяемых следователями, могут быть отнесены беседы с возможными очевидцами преступления в целях обнаружения свидетелей, непосредственное изучение места происшествия и т. д. Однако специфика оперативно-розыскной деятельности позволяет следователю принимать в ней участие лишь в пределах, допускаемых характером специальных мероприятий и условиями их проведения. Сама оперативно-розыскная деятельность может стать предметом изучения со стороны следователя только в тех случаях, когда ее результаты подлежат оценке в качестве доказательств по делу.

Роль оперативно-розыскной деятельности в процессе доказывания до настоящего времени определена не вполне четко. Большинство авторов ограничиваются указанием на то, что она не имеет процессуального характера, не затрагивая более широкого вопроса о ее месте в общей системе правового регулирования.

Если рассматривать уголовный процесс не только как результат правового регулирования (порядок, форму), но и в качестве особого вида государственной деятельности, направленной на борьбу с уголовной преступностью, то вряд ли можно

49  Гуткин И. И. О соотношении понятий «оперативно-розыскные меры» и «розыскные действия» в советском уголовно-процессуальном законодательстве.— В кн.: 50 лет советской прокуратуры и проблемы совершенствования предварительного следствия. Л., 1972, с. 60—63.

50  К о в р и г а 3.  Ф. Дознание в органах милиции.  Воронеж,  1964, с. 7.

7S-

отказать оперативно-розыскной деятельности в процессуальном характере. Она прежде всего и представляет собой тот нижний «горизонтальный» слой уголовного процесса, на уровне которого в ряде случаев начинается уголовно-процессуальная деятельность (обнаружение и пресечение преступлений) и который сопровождает всю деятельность по возбуждению и расследованию уголовных дел. В силу закона следователь вправе давать органам дознания поручения и указания о производстве розыскных и иных действий и требовать от органов дознания содействия при производстве расследования.51 Характерно, что в ряде случаев практика оперативно-розыскной деятельности находит свое закрепление в процессуальных формах (превращение проверки показаний на месте из оперативно-розыскного мероприятия в следственное действие и т. д.).

Хотя оперативно-розыскная деятельность по своему назначению и методам осуществления может выходить за рамки уголовного судопроизводства, однако, поскольку ее значительная часть подчинена решению задач уголовного судопроизводства, изучение проблем техники, методики и тактики проведения отдельных оперативно-розыскных мер, применяемых по конкретным уголовным делам, должно быть отнесено к предмету криминалистики как специальной науки о закономерностях возникновения, собирания, исследования и использования доказательств и основанных на изучении этих закономерностей -средствах исследования и предотвращения преступлений.

Вторжение оперативно-розыскной деятельности в сферу прав и охраняемых законом интересов отдельных лиц и учреждений, организаций, предприятий может иметь место только при наличии особого разрешения закона, ввиду чего вопрос о необходимости, мерах и степени правового регулирования оперативно-розыскной деятельности требует дальнейшей специальной разработки.

Процедура возбуждения, расследования и рассмотрения уголовных дел представляет собой единое целое, отдельные час-тн которого тесно между собой связаны. Поэтому те или иные кардинальные изменения в каких-либо этапах процессуальной деятельности сказываются на процессе в целом. Игнорировать это нельзя.

Характерен в данном отношении пример с изменением порядка возбуждения уголовных дел о хулиганстве. Как известно, закон предоставил органам дознания право по делам о «простом» хулиганстве ограничиваться составлением протокола с последующим направлением материалов на разрешение суда. Казалось бы, такое изменение должно было бы облегчить работу •органов дознания. Однако практика последних лет показывает,

51 См. об этом: Ларин А. М. Расследование по уголовному делу. М, 1970, с. 111—119.

«О

что органы дознания зачастую избегают этой упрощенной формы, предпочитая возбуждать уголовные дела и производить расследование. Так, по свидетельству А. Р. Михайленко, лишь по 10% изученных им дел о хулиганстве были применены правила ускоренного производства, а в остальных случаях органы дознания возбуждали уголовные дела и проводили расследование в полном объеме.52 Причиной этого является, на наш взгляд, в первую очередь не сама по себе невозможность установления обстоятельств преступления в пятидневный срок, а необходимость в конечном счете выполнения требований, относящихся к предмету доказывания по уголовному делу, поскольку рассмотрение дел данной категории в суде происходит по общим правилам. При протокольной форме возникает диспропорция между досудебной и судебной деятельностью.

С другой стороны, чрезмерная усложненность уголовно-процессуальной процедуры, излишняя для значительного числа правонарушений, влечет за собой на практике отказ от уголовного преследования. Как отмечает С. Ф. Кравцов, несмотря на возрастание числа правонарушений, связанных с незаконным занятием рыбным промыслом и незаконной охотой, применение уголовной ответственности в борьбе с ними не характерно и составляет примерно 0,12% от общего числа случаев незаконного занятия рыбным промыслом и 1—2% от числа случаев незаконной охоты.53 Автор считает одной из причин этого отсутствие должного разграничения уголовно-административно-правовых деликтов. Соглашаясь с ним, в то же время нельзя не отметить и влияние на приводимую им практику самой процессуальной процедуры. Представители Госохотинспекции и Госрыбнадзора предпочитают использовать подручную им систему административной ответственности, не обращаясь в органы расследования.

Далеко не случайно в последние годы возникла острая дискуссия по поводу дифференциации процессуальной формы.54 Речь идет не о форме привлечения к уголовной ответственности, поскольку этот вопрос решен законом на конституционном уровне: «Никто не может быть признан виновным в совершении преступления, а также подвергнут уголовному наказанию, иначе, как по приговору суда и в соответствии с законом» (ст. 160 Конституции СССР). Обсуждаются конкретные формы деятельности   органов   предварительного   расследования   и   суда,

52 Михайленко А. Р. Возбуждение уголовного дела в советском уголовном процессе, с. 147.

33 К р а в ц о в С. Ф. Предмет преступления. Автореф. канд. дис. Л., 1976, с. 12.

54 Более детальное изложение этой дискуссии см: Алексеев Н. С, Даев В. Г., Кокорев Л. Д. Очерк развития науки советского уголовного процесса. Воронеж, 1980, с. 33—37.

6  868

 81

поскольку они могут различаться в зависимости от характера уголовных дел.

Высказанные П. Ф. Пашкевичем предложения о необходимости упрощения процедуры расследования по делам о преступлениях, не представляющих большой общественной опасности, нашли ряд сторонников.55

С этими предложениями согласуется мнение тех представителей науки уголовного права, которые считают возможным, исходя из объективно существующей декриминализации правонарушений, выделить категорию уголовного проступка с рассмотрением вопроса о нем в приближенном к административному порядке.56 При этом принципиально важны соображения В. Н. Кудрявцева, В. Д. Арсеньева и ряда других ученых о том, что дифференциация процедуры во многом определяется материальным правом.57 В то же время необходимо иметь в виду, что существует и обратная связь. В частности, идея выделения категории уголовного проступка не может быть реализована без создания соответствующих процессуальных форм, позволяющих быстро и эффективно реагировать на правонарушение. Своевременное и эффективное воздействие на правонарушителя, зависящее и от характера процессуальной процедуры, подчас устраняет необходимость применения суровых мер наказания, рассчитанных на длительный процесс перевоспитания.58 Примером тому служит практика применения ст. 5 ' Основ, допускающей замену уголовной ответственности административными мерами.

При обсуждении предложений о создании категории уголовного проступка и упрощении форм уголовного судопроизводства необходимо учитывать те недостатки ускоренного производства, на которые справедливо указывалось в печати.59 Не-

55   Пашкевич П. Ф. 1)  О процессуальной экономии в досудебных стадиях советского уголовного судопроизводства. — Труды ВНИИСЗ, 1974, вып. 1, с.  160—173;   2)  Процессуальные   формы   судопроизводства   нужно   дифференцировать.— Социалистическая законность, 1974, № 9; Арсеньев В. Д. О  едином  порядке  судопроизводства  по  уголовным  делам  и  пределах  его дифференциации. — Труды Иркутск,  ун-та,   1970, т.  85,  сер.  юрид.,  вып.   10, ч. 4; Я к у б М. Л. Порядок уголовного судопроизводства следует дифференцировать.— Социалистическая законность,   1975, № 1;  Гуляев А.  П.  Единый порядок предполагает дифференциацию. — Социалистическая законность, 1975, № 3.

56   См., напр.: Курляндский В. Нужен ли кодекс проступков?—Лит. газ.,   1972,    17   мая;   Карпец   И.   И.   Наказание    Социальные,   правовые и криминологические проблемы. М., 1973, с   125.

57  Социалистическая   законность, 1974,   №   8, с. 65—66; 1975, № 2, с. 65—66.

58   См. об этом: Даев В. Г. Взаимосвязь процессуальной формы с материальным правом — Развитие  и  совершенствование  уголовно-процессуальной формы  Воронеж, 1979, с. 51.

59   См.,  напр.: Алексеев Н. С, Лукашевич В. 3   Претворение ленинских  идей  в   советском  уголовном  судопроизводстве. Л, 1979, с. 72—117; Лукашевич В   3. О судебном и административном порядке рассмотрения дел —Проблемы советского государства и права. Иркутск,  1975, вып. 11—12, с. 85—96.                                                                                        -   ч         .      •

82

обходимо также внимательно изучить опыт применения ускоренного производства, накопленный в зарубежных социалистических странах.60

Возможен еще один путь решения проблемы объективно существующей декриминализации правонарушений: сближение границ уголовной и административной ответственности без конструирования новых материально-правовых категорий (уголовный проступок) с одновременным усилением гарантий законности в сфере административного процесса. Существующая практика применения ст. 5 Основ, предусматривающей прекращение уголовных дел с привлечением виновных к административной ответственности, может быть использована для оценки перспективности этого пути.

С характером материально-правовых отношений связаны также предложения о введении дополнительных гарантий в процедуру предварительного расследования и судебного разбирательства отдельных категорий уголовных дел, требующих особого внимания в силу повышенной общественной опасности совершенного преступления, возможности применения высшей меры наказания и т. д.61 Ряд таких гарантий уже сейчас закреплен уголовно-процессуальным законом. В частности, по делам о преступлениях, за которые в качестве меры наказания может быть назначена смертная казнь, закон предусматривает обязательное участие защитника с момента объявления обвиняемому об окончании предварительного следствия, а также в судебном разбирательстве. По этим же делам установлена обязательная коллегиальная форма решения вопроса о предании обвиняемого суду. В зависимости от характера уголовного правонарушения решается вопрос об обязательности проведения предварительного следствия (ст. 126 УПК). В зависимости от характера возможного наказания решается вопрос о задержании граждан, подозреваемых в совершении преступления, об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.