V ПРАВОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ СТРУКТУРНОГО АНАЛИЗА ПРОИЗВЕДЕНИЯ ДЛЯ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ И ЭКСПЕРТИЗЫ

1

ТРАКТОВКА ПОНЯТИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ

Имеет ли юридический анализ структуры произве-

дения практическое значение? Может ли он служить ме-

тодом разрешения авторских споров в суде? Попробуем

на материале известных судебных дел применить к их

решению данные правового анализа структуры произ-

ведения.

Весьма характерны судебные решения по делам, в

которых авторы ведомственных отчетов, инструкций

и т. п. материалов требуют признания авторских прав на

созданный ими труд и выплаты авторского вознагражде-

ния. При разрешении этих дел особенно наглядно сказы-

вается отсутствие ясного критерия, позволяющего опреде-

лять, имеем ли мы дело с произведением науки, литерату-

ры или искусства, а также смешение двух самостоятель-

ных вопросов права: вопроса об авторском праве на про-

изведение и вопроса о праве на авторское вознагражде-

ние, решение которых покоится на различных основа-

ниях.

1. Агроном С., работавший в Управлении государст-

венной хлебной инспекции, написал по заданию админи-

страции инструкцию-справочник по борьбе с вредителя-

ми зерна и продуктов его переработки. Инструкция была

издана в виде брошюры. Агроном предъявил иск о взы-

скании авторского гонорара. (*1). Экспертиза усмотрела в

(**1) См. <Авторское право на литературные произведения>, Гос-

юриздат, 1953, стр. 26.

-115-

труде С. не ведомственную инструкцию в точном смысле

слова, а научно-популярную брошюру. Отказывая истцу

С. в признании авторского права на его труд, Граждан-

екая кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР

в определении от 4 марта 1929 г. указала, что <инструк-

ция, составленная научно-популярно, не перестает быть

инструкцией, а лишь принесет большую пользу, будучи

лишена бюрократической сухости...>. Так как <ведомст-

венную инструкцию никак нельзя подвести под понятие

произведения науки, литературы и искусства, порожда-

ющего авторские права>, Гражданская кассационная

коллегия оставила в силе решение суда об отказе в иске

о взыскании авторского гонорара.                    

Ведомственную инструкцию, действительно, нельзя

подвести под понятие объекта права, но почему? Потому

разве, что она разработана по заданию ведомства, в слу-

жебном порядке и т. п.? Нет. Учебник можно тоже на-

писать по заданию ведомства и в служебное время, одна-

ко он является объектом авторского права. Плакат мож-

но создать в служебное время и по заданию ведомствен-

ных органов, однако если он будет сделан в виде худо-

жественного произведения, то станет объектом авторско-

го права. Но инструкции, отчеты пишутся обычно в кан-

целяриях служебным языком. Самое название <отчеты,

<инструкция> стали синонимами канцелярского стиля.

В этом только смысле и верно утверждение коллегии

Верховного Суда РСФСР, что инструкция не произве-

дение науки или литературы. Но если бы легкомыс-

ленный работник составил инструкцию или отчет в стихах,

стихах образных - как тогда  решался бы вопрос?

Не назначение, а форма труда играет роль. Научно-

популярный труд не перестает быть объектом автор-

ского права от того, что предназначен быть инструк-

цией.

В судебном деле агронома С. кассационная коллегия

Верховного Суда РСФСР не отрицала научно-популяр-

ный характер инструкции, и так как научно-популярный

труд охраняется, каковы бы ни были его достоинство и

назначение (ст. 4 Основ авторского права, а теперь ст. 96

Основ гражданского законодательства), то коллегия

должна была бы признать за ее составителем авторское

право на нее. Однако коллегия исходила из ошибочного

мнения, будто признание за трудом С. значения объекта

-116-

авторского права (произведение науки) должно повести

к выплате авторского вознаграждения. А так как права

на вознаграждение С. в данном случае действительно

не имеет (в этом коллегия не ошиблась), то отсюда вы-

вод коллегии: нет объекта авторского права.

Между тем вопросы о наличии произведения, т. е.

объекта авторского права, и о праве на вознаграждение

и деле С. следовало разделить. Признание за инструкци-

ей качества научно-популярной работы свидетельствует

о том, что в ней научные сведения были подвергнуты са-

мостоятельной литературной обработке. С. не ограни-

чился изложением указаний по борьбе с вредителями

зерна, он создал научно-популярный очерк. Сущность

научного труда заключается или в самостоятельной ли-

тературной обработке известных научных понятий, или

в создании новых понятий. Научно-популярный труд це-

нен и характерен тем, что дает новое изложение научных

понятий в доступной для всех форме. Вот почему утверж-

дение коллегии Верховного Суда РСФСР, что научно-

популярная форма только улучшает инструкцию, не

превращая ее в объект авторского права, противоречит

закону. Для того чтобы вскрыть эту ошибку, необходимо

исходить из структуры произведения как объекта автор-

ского права. Инструкция, сохраняя свое назначение ру-

ководства в практической работе, может в отдельных

случаях оказаться произведением науки и тем самым

объектом авторского права: в тех, именно, случаях, ког-

да она удовлетворяет его признакам.

Иначе решается вопрос об авторском вознаграждении

агронома С. Признание за трудом значения объекта ав-

торского права не предрешает вопроса о праве на ав-

торский гонорар. Если имущественные интересы автора

урегулированы не издательским, а трудовым договором,

и автору выплачено вознаграждение в виде заработной

платы за выполнение труда в служебное время по зада-

нию администрации, то отпадает возможность ставить

вопрос об уплате авторского гонорара.

Нам кажется, поэтому, необоснованным мнение М. Б.

Гордона, высказанное им по вышеприведенному делу

агронома С. <Суд совершенно основательно пришел к

выводу, - пишет М.В. Гордон, - что официальный ха-

рактер инструкции исключает возможность рассматри-

вать ее как объект авторского права определенного ли-

-117-

ца>. (*1). Но в переводе на русский язык <официальный> оз-

начает <должностной>, <служебный>. Разве служебный

характер деятельности исключает действие норм автор-

ского права там, где проявлено творчество? Из закона

следует как раз обратное: квалификация объекта зави-

сит от наличия в нем признаков произведения творчества,

а не от правового статуса субъекта (ст. 96 Основ граж-

данского законодательства).

2. В другом судебном деле управляющий делами за-

вода гр-н В. по поручению дирекции завода составил эко-

номический очерк <Пять лет работы> завода и потребо-

вал от завода уплаты авторского гонорара. Судебная

экспертиза пришла к выводу, что труд В. следует считать

не отчетом завода, а экономическим очерком и что у В.

есть авторское право на названную работу. Отменяя ре-

шение народного суда, удовлетворившего исковые требо-

вания В., Гражданская кассационная коллегия Верхов-

ного Суда РСФСР в определении от 15 июня 1928 г. (*2)

указала на то, что: 1) экспертиза дала голословное за-

ключение о характере работы; 2) истец исполнял слу-

жебные обязанности, в которые входило составление офи-

циальных отчетов; 3) истец работал в служебные часы,

пользуясь услугами коллектива и администрации;

4) очерк не преследовал коммерческих целей и 5) ист-

цом не было заключено договора с заводом.

И здесь конечный вывод об отсутствии у истца права

на вознаграждение верен, поскольку имущественные от-

ношения истца с заводом были урегулированы трудовым

договором и работа делалась в служебные часы по за-

данию завода.

Но коллегия Верховного Суда РСФСР, установив

голословность заключения экспертизы, не смогла дать

суду конкретных указаний, которые позволили бы уста-

новить при новом рассмотрении дела реквизиты объекта

авторского права. Более того, коллегия направила вни-

мание суда при решении вопроса о наличии объекта ав-

торского права не туда, куда следует. Из определения

коллегии видно, что, по ее мнению, должностное поло-

жение истца в качестве управляющего делами и круг его

(**1) М. В. Гордон, Советское авторское право, Госюриздат,

1955, стр. 64.

(**2) См. <Авторское право на литературные произведения>, Гос-

юриздат, 1953, стр. 27.

-118-

обязанностей, к которым относилось составление офици-

альных отчетов, сами по себе исключают возможность

квалифицировать его труд как объект авторского права.

Такая точка зрения неверна, она противоречит ст. 96

Основ гражданского законодательства  (ранее ст. 4

Основ авторского права), где наличие объекта автор-

ского права поставлено в зависимость от творчества, а

не от должностного положения автора и круга его обя-

занностей. И здесь следовало разделить вопросы об ав-

торском праве, с одной стороны, в праве на гонорар -

с другой. Что же касается решения вопроса, является ли

очерк истца объектом авторского права, то оно может

быть выведено из структуры логических объектов автор-

ского права. Если официальный отчет составлен не в виде

сводки официальных документов, а в виде экономическо-

го очерка, для которого характерно самостоятельное син-

тетическое мышление с помощью экономических катего-

рий и приведение последних в оригинальное сочетание с

получением выводов и обобщений, выходящих за преде-

лы содержания официальных документов, то налицо ори-

гинальная логическая образная система, которая, будучи

облечена в словесную оболочку, составляет объект автор-

ского права, каково бы ни было его назначение. Сообра-

жения о должностном положении автора, его обязанно-

стях, официальном характере отчета и т. п. не влияют

на решение этого вопроса и могут играть роль только

при определении права автора на вознаграждение.

3. В споре между университетом и его сотрудником (*1)

по вопросу о возможности признания авторских прав на

атлас диаграмм, разработанный сотрудником универси-

тета в рабочее время на средства и по материалам уни-

верситета, Гражданская кассационная коллегия Вер-

ховного Суда РСФСР, отменяя решение народного суда,

признавшего в соответствии с заключением экспертизы

авторское право сотрудника на атлас диаграмм, потре-

бовала от народного суда при пересмотре дела: 1) на-

значения авторитетной экспертной комиссии и 2) провер-

ки условий работы сотрудника, его взаимоотношений с

университетом и его сотрудниками, круга его служебных

обязанностей.

(**1) См. <Авторское право на литературные произведения>, Гос-

юриздат, 1953, стр. 29.

-119-

Требуя назначения авторитетной экспертной комис-

сии, коллегия Верховного Суда РСФСР тем самым до-

пустила возможность признания работы, выполненной по

служебному заданию, объектом авторского права. Вме-

сте с тем коллегия своими дальнейшими указаниями су-

ду поставила решение вопроса о наличии объекта автор-

ского права в зависимость от круга служебных обязан-

ностей   и   характера   взаимоотношений   между

сотрудником и университетом, смешав в одно два вопро-

са: об авторском праве и праве на гонорар. Имуществен-

ные элементы авторского правоотношения подлежали

здесь обсуждению по нормам трудового законодатель-

ства, поскольку они были урегулированы трудовым до-

говором.

И в этом споре вопрос об авторском праве должен

отделяться от вопроса о гонораре и решаться в зави-

симости от наличия в объекте такого компонента, как

самостоятельная образная система, в данном случае-

логическая система, система понятий, поскольку речь

идет о логическом объекте авторского права.

4. В журнале <Советская юстиция> № 9 за 1958 год

под заголовком <Объектом авторского права не может

быть ведомственная инструкция, даже если для состав-

ления ее был заключен договор с издательством>, сооб-

щается определение Судебной коллегии по гражданским

дедам Верховного Суда РСФСР; которое содержит ни-

чем не ограниченное утверждение, что ст. 4 Основ автор-

ского права не распространяется на инструкцию ведом-

ственного характера, составленную в силу служебного

положения и содержащую основные правила техниче-

ской эксплуатации и безопасности.

Если в данном судебном деле действительно шла

речь только об инструкции, содержащей голые правила,

то определение Судебной коллегии для данного дела

правильно. Но формулировка мысли в определении Кол-

легии чрезмерно широка, так как из нее вытекает, что

никакая ведомственная инструкция, даже с элементами

научного труда, не может быть объектом авторского

права. Из всего сказанного выше следует, что при возник-

новении спора о том, можно ли отнести ведомственный

отчет или инструкцию, да и любую служебную работу,

к объектам авторского права, необходимо решать от-

дельно: вопрос об авторском праве и вопрос о праве на

-120-

гонорар. Первый решается в зависимости от наличия

или отсутствия в произведении в качестве компонента са-

мостоятельного литературного изложения научных све-

дений или самостоятельной образной системы: второй

вопрос зависит от того, в какую форму облечены иму-

щественные отношения сторон: трудовую или граждан-

скоправовую.

КРИТЕРИЙ НОВИЗНЫ ПРОИЗВЕДЕНИЯ

В СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ

Как применяется критерий новизны при рассмотре-

нии судебных споров, вытекающих из авторских право-

отношений, может показать следующее судебное дело. (*1).

Ответчики по делу, в котором истцом было Бюро по

охране авторских прав <Всекохудожник>, издали серию

открыток, изображающих сцены из оперы <Борис Году-

нов>, оформление которой (декорации, костюмы) при-

надлежало художнику Ф. <Всекохудожник> предъявил

в суд иск о взыскании   с ответчиков авторского гонора-

ра, причитавшегося   художнику за воспроизведение его

работ, составлявших объект его авторского права. От-

ветчики, возражая против иска, ссылались на то, что

воспроизведения нет, так как <издание открыток являет-

ся самостоятельным произведением на основе фотогра-

фии, монтажа фотоснимков и перенесения фотоснимка

в красках на бумагу>.

Рассматривая дело в кассационном порядке, Судеб-

ная коллегия по гражданским делам Верховного Суда

РСФСР в своем определении отвергла точку зрения

представителей ответчиков о том, что в данном случае

есть новое произведение, выражающее достижения по-

лиграфии. Однако, правильно решив дело по существу.

обосновать свое решение Верховный Суд РСФСР

не смог.

Пользуясь анализом понятия произведения искусства

и знанием структуры объекта авторского права, мы мо-

жем привести правовые основания того определения,

которое Судебная коллегия по гражданским делам Вер-

ховного Суда РСФСР вынесла интуитивно.

(**1) См. <Авторское право на литературные произведения>, Гос-

юриздат, 1953. стр. 28.

-121-

Новое, творчески самостоятельное произведение ха-

рактеризуется новизной и самостоятельностью его об-

разной системы и художественной формы. В судебном

деле Ф. открытки воспроизводили костюмы и декорации,

т. е. художественные образы, созданные Ф. Следова-

тельно, новизны образной системы в них не было. В чем

могла еще заключаться новизна открыток? В художест-

венной форме, в которую могли быть облечены образы

оригинала (например, изображение произведения жи-

вописи средствами ваяния). Однако в рассматриваемом

случае художественная форма использованного произ-

ведения не изменилась: в открытках композиция произ-

ведения, выбор изобразительных средств, рисунок, ко-

лорит те же самые, что в оригинале. Изменилась только

объективная форма: вместо полотна и красок живопи-

си - бумага и типографские краски.

Таким образом, ответчики не создали нового, творче-

ски самостоятельного произведения, они воспроизвели

чужое произведение искусства с нарушением права ав-

тора, ограничившись изменением одной только объек-

тивной формы произведения, новизна которой не имеет

правообразующего значения.

СПОРЫ ОБ АВТОРСТВЕ И СОАВТОРСТВЕ

Особую категорию составляют судебные споры об

авторстве и соавторстве, возникающие между лицом,

рассказавшим о чем-либо, и литератором, записавшим

рассказ. И здесь структурный анализ объекта авторско-

го права позволит решить, имеем ли мы дело с соавтор-

ством или нет.

1) 30 марта 1929 г. Гражданская кассационная кол-

легия Верховного Суда РСФСР вынесла определение по

делу, в котором истец-рассказчик требовал признания

его единоличным автором рукописи, написанной ответчи-

ком по воспоминаниям истца. (*1). Между сторонами суще-

ствовало соглашение о том, <что они совместно будут го-

товить для издания произведение из времен подпольной

(**1) См. <Авторское право на литературные произведения>, Гос-

юриздат, 1953, стр. 30.

-122-

работы в Азербайджане, куда истец в 1919 г. был на-

правлен на работу. При этом истец рассказывал ответ-

чику свои воспоминания, а ответчик должен был при-

дать им литературно-художественную форму. Стороны

условились полученный гонорар разделить поровну>.

Из этого изложения существа дела видно, что между

истцом и ответчиком существовало соглашение о соав-

торстве, хотя прямо в соглашении о соавторстве сказано

не было.

Когда труд был закончен, ответчик заключил с изда-

тельством договор на издание рукописи, причем в подза-

головке труда отмечалось, что произведение составлено

по воспоминаниям истца.

<Истец, считая, что он нетолько рассказывал устно,

но и давал письменный материал и даже сам писал>, по-

требовал признания его автором рукописи. Народный

суд удовлетворил требования истца, однако кассацион-

ная коллегия посмотрела на дело иначе: <Поскольку

между истцом и ответчиком .состоялось соглашение о

разделе получаемого гонорара пополам, поскольку от-

ветчик не скрывал действительного источника своего

труда, следует признать авторство за ответчиком...> Нель-

зя не обратить внимания на несоответствие посылок и

вывода. Несколькими строками ниже, не изменяя суще-

ства посылок, Коллегия формулирует неожиданно про-

тивоположное мнение: <участие истца в работе хотя

формально и не может быть названо соавторством, но,

исходя из фактических отношений, оно может быть при-

равнено к соавторству>.

Это определение отражает нерешительность сужде-

ния Коллегии и отсутствие у нее четких критериев для

решения спора.

Какую помощь в подобном споре может оказать

структурный анализ объекта авторского права?

Эстетическая сущность литературного произведения

заложена в двух компонентах: в его образной системе и

литературно-художественной форме. Ни того, ни друго-

го судебные органы по данному делу не исследовали,

вследствие чего сейчас нельзя окончательно решить,

правильно ли был разрешен спор коллегией Верховного

Суда РСФСР, признавшей истца и ответчика соавто-

рами. Чтобы правильно исследовать это дело, необходи-

мо было рассмотреть два вопроса.

-123-

а) кому принадлежит обрисовка персонажей произ-

ведения, их характеры и образ действий, представляю-

щие собой так называемую образную систему произве-

дения?

б) кто придал этим образам словесное одеяние, ли-

тературно-художественную форму? Из материалов дела

видно, что второй компонент объекта авторского правд

принадлежит ответчику. Поэтому главным предметом ис-

следования (с помощью экспертизы) является вопрос о

том, участвовал ли истец своими устными рассказами в

создании образной системы произведения. Устный рас-

сказ - это объективная форма, в которой может быть

дано образное содержание. Но в этой форме может быть

дан также только сюжет. Если истец ограничился сооб-

щением фактов и событий из собственной жизни, то, как

мы знаем из структурного анализа объекта авторского

права, подобный сюжет не защищается в качестве са-

мостоятельного объекта права. Если же в устном рас-

сказе истца были даны образные характери-

стики действующих лиц, то истец является одним из

создателей образной системы произведения и, тем самым,

соавтором.

Попытки разобраться в подобных спорах, не прибе-

гая к структурному анализу объекта, мало плодотворны.

Рассмотрим с этой целью разбор приведенного выше су-

дебного спора, данный Б. С. Антимоновым и Е. А. Флей-

шиц. (*1). Соглашаясь с определением Судебной коллегии

Верховного Суда РСФСР в ее выводах по делу, авторы

пишут: <Выполненный истцом труд без содействия ответ-

чика не привел бы к созданию произведения в объек-

тивной  форме>. Это верно. <Но и ответчик не мог бы

без содействия истца создать данное произведение, все

содержание которого было определено рассказом

истца>. Что здесь имеется в виду под <содержанием>?

Идейное содержание (авторская оценка жизни)? Образ-

ная система (содержание художественной формы)? Мо-

жет быть, фабула, подробное изложение сюжета? После

этого авторы сразу же делают вывод. <Перед нами -

случай нераздельного соавторства... ответчик не поло-

жил в основу произведения рассказ истца, не использо-

(**1) См. Б. С. Антимонов, Е. А. Флейшиц. Авторское право,

Госюриздат, 1957, стр. 86.

-124-

вал его для фабулы произведения как материал, а пред-

ставил в созданной им форме содержание произведения,

сообщенное ему истцом>. Но ведь вся проблема спора

и состоит как раз в том, чтобы раскрыть понятие <рас-

сказ истца>, <содержание произведения>. Если рассказ

свелся к изложению событий - это сюжет и притом не

оригинальный. Если в рассказе даны существенные ком-

поненты объекта авторского права (созданы образы),

налицо творчество, соавторство. Вот почему из посылок:

рассказчик дал содержание, ответчик - форму, нельзя

сделать вывода до тех пор, пока не будет раскрыто по-

нятие <содержание произведения>. Это может быть сде-

лано только структурным анализом объекта авторского

права.

Нельзя признать четким и тот анализ ситуации, из-

вестной под названием <Литературная запись рассказа>,

который дается М. В. Гордоном. М. В. Гордон четко от-

рицает соавторство рассказчика, сообщающего литера-

гору только известные ему факты. Здесь нет даже сюже-

та произведения, это разрозненные части, требующие

создания основных элементов произведения. Но когда

М. В. Гордон квалифицирует подлинную авторскую дея-

тельность писателя, создающего произведение по сооб-

щенным ему фактам рассказчика, как <литературную

обработку> книги, то с подобной характеристикой автор-

ской деятельности согласиться трудно. Литературную

обработку может сделать и редактор, такая обработка

не может породить авторского права. Работа писателя,

создающего книгу по сообщенным ему рассказчиком

фактам, состоит в создании: а) образов, рисующих дей-

ствующих лиц в выпуклых чертах, существенных для ха-

рактеристики персонажа, с отбором этих черт и их обоб-

щением (образная система произведения), б) художест-

венной формы произведения, передающей образное со-

держание в наилучших словесных выражениях. Это не

литературная обработка, предполагающая готовое про-

изведение с образной системой и необработанной лите-

ратурной формой. Это создание произведения.

Таким образом, без структурного анализа объекта

авторского права не может быть четких решений в спо-

рах по поводу соавторства.

2) В качестве другого примера, свидетельствующего

о нечеткости правового мышления, не опирающегося па

-125-

структурный аналнз объекта авторского права, приве-

дем определение Судебной коллегии по гражданским де-

лам Верховного Суда УССР от 28 июля 1958 г. по делу,

в котором рассказчик Емлянинов С. И. требовал призна-

ния соавторства. (*1). На основе рассказов Емлянинова С. И.

писатель А. А. Станкевич написал роман. Не будем под-

робно передавать содержание спора, достаточно ска-

зать, что инициатива и замысел создания романа вместе

с автобиографическими данными и наблюдениями при-

надлежали истцу, изложившему устно материал произ-

ведения писателю А. А. Станкевичу, который обогатил

произведение новыми событиями, лицами и сюжетным

развитием. Судебная коллегия так изложила мотивы к

отказу истцу в признании соавторства: <...ни замысел,

ни инициатива, ни устные рассказы, не облеченные в ли-

тературную форму, не могут быть признаны творческим

участием Емлянинова в создании романа и не дают ему

права на соавторство>. Здесь не расшифровано понятие

<устные рассказы>. Рассказ, <не облеченный в литератур-

ную форму>, может быть так насыщен образным содер-

жанием, что рассказчик окажется соавтором произведе-

ния. Если бы у нас было введено в правило пользоваться

однозначными правовыми критериями, взятыми из об-

щепринятого в науке структурного анализа объекта ав-

торского права, то можно было бы достичь значительно

большей четкости и определенности в решении авторских

споров, без чего не может быть уверенности (в безуслов-

ной правильности решения.

3) Особый вид спора составляют иски редакторов о

признании за ними авторского права. Опубликованная

судебная практика по этим делам чрезвычайно скупа.

В теоретической литературе обсуждаются два постанов-

ления судебных органов по искам редакторов о призна-

нии авторского права. Одно приводится М. В. Гордо-

ном. Это дело по иску редактора Голубева к издательст-

ву <Гудок>. (*2). Оно относится к 1927 году. Другое, тоже

относящееся к 1927 году, приведено в сборнике <Автор-

ское право на литературные произведения> на стр. 31.

Оно приводится и в монографии Б. С. Антимонова и

Е. А. Флейшиц <Авторское право> на стр. 86-87. Эти

(**1) См. <Бюллетень Верховного Суда СССР> 1959 г. № 1, стр. 46.

(**2) См. М. В. Гордон, Советское авторское право, Госюриздат,

1955, стр. 40-41.

-126-

постановления исходят из Основ авторского права от

30 января 1925 г. и придерживаются того взгляда, что

редактор не пользуется авторским правом на отредак-

тированный труд. за исключением случаев, когда редак-

тируемый труд не является предметом чьего-либо автор-

ского права. Этой же точки зрения придерживаются и

наши цивилисты. (*1). Структурный анализ объекта автор-

ского права обязывает нас шире поставить вопрос. Не

подлежит сомнению, что редакторская работа в строгом

смысле слова не создает авторского права, так как она

не заключается ни в создании образной системы, ни в

придании художественной формы произведению. Одна-

ко во всех случаях, когда будет доказано, что редактор,

действуя с согласия автора, принял участие в создании

образной системы или художественной формы произве-

дения, он должен быть признан соавтором.

4) Самостоятельный вид спора представляют случаи,

когда полностью оспаривается чье-либо авторству. В по-

добных конфликтах две стороны спорят о том, кто из

них должен быть признан автором произведения. В ка-

честве примера такого спора приведем судебное дело

об авторстве на сценарий кинофильма <Ленин в Октяб-

ре>. Судебный материал по этому делу столь полно осве-

щен в <Советской юстиция> № 14 за 1938 год, что мы

получаем благоприятную возможность показать роль

структурного анализа в решении подобных споров. Это

потребует, однако, подробного анализа дела, что оправ-

дывается, как нам кажется, ценностью получаемых при

этом выводов.

Истцы И. Цацулин и Е. Штейибах оспаривали автор-

ство драматурга А. Каплера на созданный им фильм

<Ленин в Октябре>, приписывая себе создание фильма.

По делу была произведена экспертиза при участии пи-

сателей С. Леонидова, И. Попова и режиссера В. Пу-

довкина. Заключение экспертов о результате сличения

двух сценариев построено следующим образом:

а) На первое место в заключении поставлен вопрос

об историческом и политическом содержании сценария

(**1) См. М. В. Гордон, Советское авторское право, Госюриздат,

1955, стр. 40-41; В. И. Серебровский, Вопросы советского

авторского права, изд-во АН СССР, 1956, стр. 77, 135-136; Б. С.

Антимонов, Е. А. Флейшиц, Авторское право, Госюриздат,

1957, стр. 73, 86-87.

-127-

истцов. Эксперты подробно разбирают историческое из-

ложение истцами и политическое освещение в их сце-

нарии событий, предшествовавших октябрьскому вос-

станию и относящихся к самому восстанию. Этот анализ

показывает, что истцы, исказив исторический ход собы-

тий, дали ему в сценарии неверное и вредное политиче-

ское освещение; неправильное освещение роли Ленина,

фигуры Керенского и т.д. Таким образом, в этом пункте

заключения опорочена идейная позиция авторов сценария

Цацулина и Штейнбаха. Оценивая этот пункт эксперт-

ного заключения, мы видим, что эксперты начали свое

исследование с того компонента произведения искусства,

который в структурном анализе произведения назван

идейным содержанием произведения. Этот компонент

введен нами в структуру объекта авторского права.

Не будучи сам по себе объектом авторского права, он иг-

рает важную роль в сравнительной оценке произведений,

противопоставляемых друг другу в спорах об авторстве.

Где различны идейные позиции, там различны и про-

изведения.

б) Далее эксперты исследуют сюжетное построение

сценария истцов и сравнивают его с сюжетным построе-

нием сценария ответчика. Оказывается, что сюжеты сце-

нариев настолько различны (сравнение действующих лиц,

их отношений, роли в событиях), что <о совпадении сю-

жетного построения в сценариях гр. гр. Цацулина и

Штейнбаха, с одной стороны, и гр. Каплера, с другой, не

может быть и речи>.

Этот пункт экспертного заключения содержит оцен-

ку второго компонента объекта авторского права, стоя-

щего в нашем анализе структуры объекта рядом с идей-

ным содержанием (между идейным содержанием и образ-

ной системой объекта). Характерно, что эксперты не ра-

створяют сюжет в образной системе произведения. Вы-

деление сюжета в самостоятельный компонент в нашем

анализе структуры объекта авторского права оправды-

вается, таким образом, при решении правовых, а не чи-

сто искусствоведческих вопросов. Хотя сюжет не являет-

ся самостоятельным объектом авторского права, но игра-

ет роль в сравнительной оценке произведений с правовой

точки зрения.

в) Третьим пунктом исследования экспертов являет-

ся трактовка сценаристами персонажей фильма: харак-

-128-

теристика персонажей. Тщательно исследуя отдельные

образы, общие для обоих сценариев (образ шпика, образ

председателя завкома), эксперты показывают раз-

личное идеологическое и художественное решение этих

образов. Мы знаем, что характеристика персонажей, по-

строение их образов составляют так называемую образ-

ную систему произведения. Этот компонент является

одним из главных в объекте авторского права. Идейная

трактовка может быть одинаковой, так как одинаковы

могут быть идейные позиции авторов. Сюжет тоже сво-

боден и его совпадение не свидетельствует о нарушении

права, а различие в сюжете доказывает лишь несовпаде-

ние объектов авторского права. Зато образная система-

это существо произведения, и совпадение образов гово-

рит о заимствовании, о нарушении права. Эксперты по-

казывают различие в образах двух сценариев.

г) Если бы эксперты строго следовали нашей струк-

турной схеме объекта авторского права, они обратились

бы после исследования образной системы сценариев к

сравнению их художественной формы. Эксперты не вы-

деляют анализа художественной формы сценариев в

отдельный пункт. На четвертом месте они рассматрива-

ют совпадающие места сценариев и доказывают неизбеж-

ность подобных совпадений при обработке одинаковых

исторических ситуаций. Но эксперты все же не обходят

вопроса о четвертом компоненте произведения: художе-

ственной форме. Свои замечания о художественных до-

стоинствах обоих сценариев эксперты разбросали в

третьем и четвертом пунктах заключения. Они говорят о

полнокровности образов второго сценария то сравнению

с первым; о художественной разработке сцен, немых в

сценарии истцов; глубокой и тщательной разработке ху-

дожественных решений сценария Каплера и примитив-

ности решений сценария Цацулина и Штейнбаха. Этот

анализ художественной формы они заключают выводом:

<Необходимо констатировать совершенно несомненное

различие художественных и политических качеств, прие-

мов и форм сюжетной разработки обоих сценариев...>. (*1).

Этот более, или менее подробный разбор экспертного

заключения по судебному спору об авторстве на сцена-

(**1) См. также разбор этого спора в монографии А. Ваксберга и

И. Грингольца, Автор в кино, изд-во <Искусство>, 1961,

стр. 36-37.

-129-

рий фильма <Ленин в Октябре> мы предприняли для

того, чтобы показать, что совпадение нашего структур-

ного анализа объекта авторского права с экспертным

анализом сценариев фильма <Ленин в Октябре>, поло-

женным в основу судебного решения спора об авторстве,

доказывает несомненное практическое значение струк-

турного анализа объекта авторского права. Если срав-

нить этот вывод с теми, которые сделаны выше по судеб-

ным спорам о правах редактора, о соавторстве, о праве

на разработанные в ведомственном порядке отчеты и

инструкции, то напрашивается заключение, что анализ

структуры объекта авторского права должен занять при-

надлежащее ему место в теории и практике авторского

права, особенно в судебной практике.

5) Нашей точки зрения на соавторство применитель-

но к записи чужого музыкального произведения при-

держивается Н. Зильберштейн. <Если роль композитора

ограничивается записью мелодии или ее редактирова-

нием, то соавторство отпадает. Однако нередко мелодия

требует доработки, которая заключается в развитии те-

матического материала и придании этому материалу за-

конченной музыкальной формы. Без доработки произве-

дение попросту не существует как песня или инструмен-

тальная пьеса. Его нельзя исполнять или печатать. Когда

дело обстоит так, сочинитель мелодии не вправе претен-

довать на единоличное авторство>. (*1). Это тот же случай,

что и запись литератором рассказа очевидца: когда рас-

сказ (в данном случае мелодия) носит образный харак-

тер, то использование образов литератором (композито-

ром) обусловливает соавторство.

ВНЕСУДЕБНАЯ ЭКСПЕРТИЗА

1. Выше были рассмотрены некоторые судебные дела

по авторским спорам с целью показать значение струк-

турного анализа объекта авторского права для судебной

практики. Но авторские споры рассматриваются не толь-

ко в судебных органах. Очень многие из этих споров не

доходят до суда и разрешаются с помощью внесудебной

(**1) Н. Зильберштейн, Авторское право на музыкальные

произведения, <Советский композитор>, М., 1960, стр. 34-35.

-130-

экспертизы, причем дела эти чрезвычайно разнообразны

по своему характеру и представляют значительный инте-

рес для исследователя авторского права. Ниже будет

приведено несколько таких споров, и мы увидим, как

велико практическое значение теории, разрабатывающей

критерии новизны в авторском праве.

Мы привели выше спор об авторстве на киносценарий

<Голубая звезда>, по которому Главное управлеиие ки-

нематографии Министерства культуры Киргизской ССР

пришло к юридически неграмотному заключению, осно-

ванному на незнании строения литературного произведе-

ния и правового значения таких его элементов, как тема

и сюжет. Приведем теперь второе заключение по тому

же спору, составленное 25 октября 1959 г. драматур-

гом К. В нем отрицается плагиат на том основании, что

один и тот же сюжет, одни и те же ситуации <рассказы-

ваются авторами по-разному и разными авторскими при-

емами>. В этой лаконической и несколько общей фор-

мулировке скрывается утверждение о различии образов

и художественной формы обоих сценариев. Если бы дра-

матург К. разобрал образную систему сценариев так,

как это было сделано в приведенном выше заключении

по спору о киносценарии <Ленин в Октябре>, то его за-

ключение было бы более убедительно и мотивировано.

Но оно в принципе юридически грамотно. Даже если

считать, что сценарий <Белая бабочка> был использо-

ван в сценарии <Голубая звезда>, то самостоятельная

художественная обработка материала и создание новых

образов позволяют утверждать, что налицо имеется но-

вое, творчески самостоятельное произведение, <сущест-

венно> отличающееся от оригинала (по терминологии

Основ авторского права 1928 года).

Во всяком случае экспертное заключение драматурга

К. доказывает, что при решении им спора о плагиате точ-

ка опоры была найдена в двух компонентах произведе-

ния: системе образов и художественной форме. Приме-

няя критерий новизны при сличении этих компонентов,

эксперт нашел правильное решение.

2. В предыдущем примере речь шла о киносценариях

и перед экспертом стояла задача решить спор о плагиа-

те. Мы рассмотрим теперь другое заключение, предметом

которого является либретто музыкального произведения.

Автором Л. было переделано либретто оперы Чай-

-131-

ковского <Орлеанская дева>. Перед экспертом-музыкове-

дом Д. стояла задача определить характер переделки

с точки зрения авторского права. Эксперт приводит в

своем заключении от 10 мая 1958 г. три вида возмож-

ных переделок оперных либретто:

1) новая редакция, т. е. изменение текста при сохра-

нении смысла. В новой редакции изменяются фразы

с тем, чтобы сделать звуковой состав слов более удобным

для пения, улучшить отдельные выражения, заменить

устарелые слова более современными и т. п.;

2) более существенная переделка: изменяются слова

для создания нового по содержанию текста, меняющего

характер и образ того или иного персонажа;

3) тоже существенная переделка: передача текста от-

дельных действующих лиц новым персонажам. Если

текст целиком передается новому персонажу, то старый

персонаж уничтожается (например, вместо светского -

духовное лицо). При частичной передаче текста проис-

ходит переосмысление старого текста и создание нового.

Переделки 2) и 3) создают новые сюжетные ситуа-

ции, придавая идейной концепции либретто самостоятель-

ные черты.

Такова точка зрения эксперта. Она позволяет экспер-

ту установить, что автор Л. изменил характеристику

главных действующих лиц, придав новый смысл отдель-

ным сценам и развитию сюжета в целом, и потому

его либретто имеет самостоятельное значение и притом

преимущественное по сравнению с первоначальным.

Экспертное заключение музыковеда Д. имеет для

нас особый интерес, потому что в нем дается структурный

анализ произведения (либретто). Этот анализ показыва-

ет, что сличаемые произведения расчленяются на такие

компоненты, как:

1) Сюжет, за изменением которого внимательно сле-

дит эксперт.

2) Идейное содержание. Орлеанская дева действует

в старом либретто из мистических побуждений, в новом-

из патриотических.

3) Образная система. В рассматриваемом случае

меняются характеристики главных действующих лиц.

4) Словесная форма. Редакционные изменения тек-

ста (шлифовка, исправления и т. д.) не считаются суще-

ственными. К существенным, с точки зрения авторского

-132-

права, элементам произведения эксперт относит сюжет,

идейное содержание, образную систему произведения,

изменения которых могут привести к существенной но-

визне произведения и появлению нового объекта автор-

ского права. Все эти элементы произведения могут быть

носителями существенной новизны и требуют анализа в

спорных случаях.

Анализ эксперта Д. строится на схеме, совпадающей

с той, которой придерживаемся мы, следуя по путям,

проложенным литературоведением и искусствоведением.

3. Рассмотрим теперь экспертное заключение М.

от 12 февраля 1957 г., в котором решается вопрос, мо-

жет ли спорное произведение рассматриваться как само-

стоятельное или же в нем имеются черты зависимости от

другого. Речь идет о сценической постановке, в основу

которой положено несколько индийских сказок. Эти сказ-

ки автор постановки связал единым сюжетом и создал

интересный юмористический сценический рассказ о сме-

лом и находчивом мальчике Ранаде, глупом волшебнике

Абу-Омаре и капризной дочери раджи. Эксперт изучает

язык этой комбинированной сказки и приходит к убеж-

дению, что он образен и сочен. Диалог умело построен,

и потому не чувствуется дробленность материала.

Таким образом, эксперт исследует прежде всего худо-

жественную форму пьесы и находит ее новой.

Затем эксперт обращается к образной системе пьесы

и пишет в заключении: <Однако, поскольку в основу

пьесы легли индийские народные сказки с их героями и

поступками этих героев - мы здесь имеем дело с хотя

очень добротной, но инсценировкой прозаических

произведений>. Хотя эксперт не дает конкретного разбо-

ра персонажей и их характеристик, знакомя читателей

лишь с выводами своего анализа, но метод его анализа

вполне ясен: он сравнивает образы героев пьесы с обра-

зами народных сказок, сравнивает поступки этих героев

и приходит к выводу, что образы пьесы, характеристика

героев новизной не отличаются.

На этом основании делается правильный общий вы-

вод об отсутствии оригинальности пьесы.

Таким образом, эксперт исходит из тех компонентов

литературного произведения, которые разработаны ли-

тературоведением, и, применяя критерий новизны, реша-

ет спорный вопрос. Поскольку образная система сказок

-133-

заимствована в пьесе, нельзя говорить об оригинальном

произведении. Налицо зависимое произведение. В прак-

тике экспертизы применяются, таким образом, два отме-

ченные нами выше понятия новизны: новизна оригиналь-

ного (независимого) произведения и новизна зависимого

произведения. В обоих случаях налицо объект автор-

ского права, но с различным правовым статусом. (*1).

4. Рассмотрим экспертное заключение, предметом ко-

торого является произведение, по своему жанру отлич-

ное от всех предыдущих. Эксперт А. составил 27 мая

1959 г. заключение то вопросу о возможности отне-

сения к объектам авторского права елочного сцена-

рия <В гостях у деда Мороза> (автор М.). Эксперт

анализирует образную систему сценария и находит, что

в нем использованы <кочующие> персонажи. Следова-

тельно, образы не оригинальны. Рассматривая приемы

построения сценария (элемент художественной формы),

эксперт находит их распространенными. И здесь нет

авторства. Однако анализ текста (другой элемент ху-

дожественной формы) показывает, что в нем нет заим-

ствования из известных текстов и, хотя он не на высоком

уровне, но самостоятелен. Отсюда делается правильный

вывод: сценарий является объектом авторского права.

Особенностью этого экспертного заключения является

то, что даже в том случае, когда образная система и не-

которые элементы художественной формы заимствова-

ны, достаточно самостоятельности хотя бы одного из

<микроэлементов> художественной формы, чтобы при-

знать охраноспособность произведения. С этим можно

согласиться. Носителем новизны, определяющей объект

авторского права, может быть даже <микроэлемент>

художественной формы. Все эти градации в сте-

пени оригинальности художественного произведения

должны были бы учитываться при разработке системы

авторского вознаграждения.

5.  А вот, в заключение, экспертное мнение члена

Союза советских писателей Т. от 29 октября 1958 г. о сце-

нарии Первой ленинградской цирковой кавалькады и

циркового представления, написанного автором П. Экс-

перт, перечисляя жанры возможных объектов авторского

(**1) Говоря о <независимых> произведениях, мы далеки от того,

чтобы абсолютизировать это понятие.

-134-

права, включает в их число и сценарии цирковых про-

грамм и обозрений, если они удовлетворяют следующим

требованиям: они должны иметь четкий сюжет и разра-

ботанные автором художественные образы (персонажи).

Сценарий П. <не имеет в основе ни сюжета, ни какого-

либо другого элемента драматургического творчества...>.

Автор П. указывает в своем сценарии на то, что появив-

шиеся клоуны ведут диалог на определенную тему -

например: обижаются, почему их не представили публи-

ке, но текста, который они будут произносить, нет. Нет

и текста шуток, острот, который мог бы быть расценен

как вид литературного творчества. Есть лишь режиссер-

ская работа (и притом высокого качества), но творче-

ства, охраняемого авторским правом, нет.

Экспертное заключение Т. ценно для нас в двух отно-

шениях. Во-первых, оно подтверждает квалификацию

сюжета как самостоятельного компонента литературно-

го произведения, имеющего правовое значение и могуще-

го быть носителем новизны, показателем объекта автор-

ского права. Во-вторых, оно подтверждает, что образная

система и художественная форма литературного произ-

ведения с юридической точки зрения составляют основ-

ные элементы объекта авторского права.

-135-

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение судебной и экспертной практики по ав-

торским спорам убеждает нас в том, что при разрешении

этих споров встречаются значительные трудности, свя-

занные с тем, что судьям и экспертам, исследующим су-

щество авторских споров, приходится иметь дело с

весьма сложными общественными отношениями, недо-

статочно изученными теорией авторского права. Эти от-

ношения возникают в связи с созданием произведений

научного, литературного, художественного и техническо-

го творчества. Неясность таких понятий, как <творчест-

во>, <произведение>, <новизна>, <новое, творчески само-

стоятельное произведение>, которыми оперирует закон,

затрудняют охрану субъективных авторских прав, вы-

явление которых и разграничение в спорах об авторстве.

вознаграждении и др. возможно лишь на основе точных

определений названных выше понятий.

Попытка изучения этих понятий чисто правовыми

средствами без помощи специальных наук, изучающих

в своих целях произведения научного, литературного,

художественного и технического творчества, не может

быть успешной. Опыт других наук - естественных, ма-

тематических, технических и гуманитарных - убеждает

в том, что изучение достижений смежных наук открыва-

ет новые перспективы для каждой из них. Отсюда следу-

ет, что в науке авторского права должен существовать

раздел, посвященный изучению и применению в чисто

правовых целях достижений марксистско-ленинской эсте-

тики и теории познания, литературоведения, искусство-

ведения. В этом разделе должны разрабатываться пра-

вовые проблемы творчества и подготавливаться ответы

на такие фундаментальные вопросы, как, имеем ли мы

дело с объектом авторского права или нет, т. е. с про-

изведением творчества или простой технической работой;

с новым, творчески самостоятельным произведением или

-136-

воспроизведением оригинала. Без знания того, что такое

произведение творчества, каковы его компоненты и пра-

вовое значение каждого из них, невозможно компетент-

ное судебное решение по спорам об авторстве и соавтор-

стве, о признании авторского права на выполненный

труд, о плагиате, о праве на авторское вознаграждение.

Решению этих задач настоящая работа и должна была

оказать посильное содействие.

-137-