§30 Виды юридических отношений

При установлении юридической гарантии, т. е. при возведе­нии какого-либо отношения в степень права, деятельность вла­сти ограничивается тем, что открыто или молчаливо она уста­навливает, что отныне в случае правонарушения за субъектом права будут признаны известные притязания по отношению к правонарушителю. Так, например, установление юридической га­рантии моего права собственности, все сводится к тому, что, на­чиная с момента приобретения мной этого права, я, в случае вос­последовавшего его нарушения, могу предъявить юридические притязания на возвращение вещи, вознаграждение за убытки, наказание правонарушителя и т. п. Следовательно, защищающие или юридические отношения возникают прежде всего в форме притязаний, которые возбуждаются правонарушением. Этим ог­раничивается непосредственное выражение юридической гаран­тии. Но за этим следует посредственное выражения. Тот факт, что установлена возможность притязаний, в случае правонару­шения вызывает известную связанность лиц, меня окружающих. В своих поступках относительно моего права они связаны этой возможностью.

Таким образом защищающие, или юридические отношения су­ществуют отчасти с самого начала права; отчасти же возникают лишь с нарушением его или по крайней мере в виду близкого на­рушения.* С самого начала существует связанность окружаю­щих меня лиц, созданная юридической гарантией, которая сооб­щена моему праву; позднее, в случае правонарушения, возникают

* Так, например, римский претор давал интердикт для защиты владения, когда владелец обнаруживал перед ним только готовящееся, еще неисполненное нарушение.

83

С. А. Муромцев

Определение и основное разделение права

Определение права

исковые притязания. Когда обычная формула утверждает, напри­мер, что право собственности состоит в юридической возможнос­ти требовать от всех и каждого, чтобы они уважали мое право, тогда она передает (только не совсем точно) действительную кон­струкцию собственности. В самом деле, предположим, что А име­ет право собственности на какой-либо участок земли, который им обрабатывается. Для упрощения предположим далее, что соседи А принадлежат к числу людей, которые, не питая никакого ува­жения к чужой собственности и фактически будучи сильнее А, удерживаются от ее нарушения только вследствие страха перед судом и законом. Спрашивается, из каких элементов состоит об­ладание А упомянутым участком? Мы имеем здесь фактическое отношение — возможность (для А) воздействия на участок. Но каждый акт пользования участком составляет вместе с тем воз­действие А на его соседей, намерения которых направлены на зах­ват участка и которых он отклоняет от этого своим воздействием на участок. Каждый акт воздействия на участок есть в то же вре­мя акт противодействия соседям. Степенью, в которой А может осуществлять это последнее воздействие, т. е. его отношением к соседям, определяется степень воздействия его на участок или от­ношения к участку. Отношения к соседям прямо обусловлены фак­том юридической защиты; если бы ее не было, то они не сущест­вовали бы, или представлялись бы совершенно в ином виде. Следовательно, это — отношения юридические. Поэтому посту­пают совершенно неправильно, когда говорят, что юридические от­ношения субъекта к окружающим лицам наступают только после правонарушения. Когда делается правонарушение, тогда на самом деле к существующим юридическим отношениям присоединяется новое юридическое отношение субъекта к правонарушителю. Воз­никает притязание субъекта, т. е. юридическая возможность при­нуждения правонарушителя к совершению различных действий, ко­торые должны доставить удовлетворение пострадавшему субъекту. В развитом гражданском праве обычную форму притязания состав­ляет судебный иск. Таким образом, нарушение чужого права соб­ственности ведет к ряду исковых требований.

Разбор других примеров покажет, что то же самое встреча­ется и в личных правах. Должник уплачивает по требованию кредитора долг, лицо, подлежащее воинской повинности, является

84

по полученному им приглашению к исполнению службы. Значе­ние обоих актов состоит в том, что субъект права (кредитор, государство) осуществляют успешно принадлежащую им воз­можность воздействия на объект (должник, подданный). Пред­положим опять, что оба — и должник, и подданный — сделали сказанное исключительно подчиняясь предписанию закона. Ана­лизируя вслед за этим оба случая, мы находим прежде всего воз­можность фактического воздействия субъекта на объект: кре­дитор и государственная власть господствуют над должником и подданным, могут направить их деятельность в известную сто­рону. Но эта фактическая возможность существует только бла­годаря тому обстоятельству, что подчиненное лицо чувствует себя связанным под влиянием ожидания законных взысканий. Не будь этого ожидания, фактическая возможность значительно умень­шилась бы или (что для нас равнозначно) во всяком случае из­менилась бы. Связанность лица означенным ожиданием образует его юридическое отношение к субъекту. В случае правонаруше­ния к этому отношению примыкают новые, особые отношения. Кредитор может тогда призвать на помощь суд — рекрутское присутствие, полицию и т. п.

Возникая обыкновенно одновременно с возникновением пра­вового отношения, юридические отношения устанавливаются иногда раньше него, именно в ожидании его. Так, например, дол­жнику, который отягощен условным обязательством, запреща­ются такие распоряжения, которые сделали бы невозможным осуществление обязательства в будущем, по наступлении усло­вия (Dig. 35. 1 fr. 105). Кредитор, по условному обязательству в случае конкурса над должником, имеет право заявлять свое требование, хотя бы условие еще не осуществилось (Dig. 42. 4 fr. 6 рг.). Подобным же образом охраняются права лиц, еще не родившихся (nascituri).