3. СРЕДСТВА ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЧЕРЕЗ РЕГУЛИРУЮЩУЮ ФУНКЦИЮ ПСИХИЧЕСКОГО ОТРАЖЕНИЯ

Одно из важнейших звеньев в системе предупреждения преступлений, наряду с деятельностью государственных и общественных органов, — непосредственное общение между гражданами. От того, как в этом звене осуществляется использование детерминационных и регуляционных средств предупреждения преступлений, во многом зависит эффективность всей системы предупреждения преступлений.

К.Маркс и Ф.Энгельс писали, что "индивиды как физически, так и духовно творят друг друга... "ss. К этому они добавляли, что "развитие индивида обусловлено развитием всех других индивидов, с которыми он находится в прямом или косвенном общении"59. Поэтому, каким человек становится, каков его способ существования и установка регулирования поведения, т.е. модус личности, зависит от того, с кем он находится в общении, какой способ существования и какая установка регулирования поведения ему в процессе этого общения задаются. Те или иные свойства модуса личности индивид прямо или косвенно, осознанно или неосознанно приобретает в процессе общения с другими людьми, которое бывает либо коллективистским, либо неколлективистским. Отсюда очевидна важная роль отдельных граждан в том, чтобы, "конструируя" коллективистским образом свое общение с людьми, участвовать через это общение в предупреждении преступлений.

В Конституции СССР записано, что граждане обязаны проявлять непримиримость к любым антиобщественным поступкам и всемерно способствовать охране общественного порядка (ст. 65). Из этого положения явствует, по нашему мнению, что деятельность отдельных граждан по предупреждению преступлений нельзя сводить только к регуляционным мерам, т.е. способствующим охране указанного в уголовном законе объекта от преступного посягательства, порожденного неустраненными причинами. Отдельные граждане могут и должны предупреждать преступления и с помощью детерминационных мер, направленных на устранение причин, порождающих криминальное поведение.

До принятия Конституции СССР 1977 г. в научной литературе высказывалась мысль о то.м, что отдельных граждан нельзя считать постоянными субъектами предупреждения преступлений и что они таковыми являются только тогда, когда на общественных началах выполняют поручения органов, осуществляющих борьбу с преступностью60. Теперь же, как отмечает И.Дань-шин, ссылаясь на ст. 65 Конституции СССР, "есть очевидным, что гражданин СССР является постоянным, равноправным и обязанным субъектом предупредительной деятельности"61. Но вопросы о предпосылках и условиях, требующихся для эффективного участия отдельных граждан в предупредительной деятельности, субъектами которой они являются, до сих пор в научной литературе не решены, хотя и ставились62.

108

Само по себе признание отдельных граждан субъектами предупредительной деятельности еще не решает проблемы их участия в предупреждении преступлений. Нужно также решить вопрос о том, как отдельным гражданам осуществлять это предупреждение с тем, чтобы вооружить их достаточными знаниями о методике предупреждения преступлений для всемерного использования имеющегося в их распоряжении арсенала эффективных детермина-ционных и регуляционных средств предупреждения преступлений.

А.С.Макаренко, обращаясь к родителям, писал: "Истинная сущность воспитательной работы.... заключается вовсе не в ваших разговорах с ребенком, не в прямом воздействии на ребенка, а в организации вашей семьи, вашей личной и общественной жизни и в организации жизни ребенка. Воспитательная работа есть прежде всего работа организатора. Хорошая организация в том и заключается, что она не выпускает из виду мельчайших подробностей и случаев. Мелочи действуют регулярно, ежедневно, ежечасно, из них складывается жизнь. Руководить этой жизнью, организовывать ее и будет самой ответственной задачей"63. Это, по нашему мнению, в одинаковой мере относится и к деятельности отдельных граждан по предупреждению преступлений, которая является не чем иным, как специальным случаем воспитания вообще, т.е. формирования коллективистского модуса личности.

Практическая форма, в которой происходит социализация человека человеком, взаимовоспитание людей — общение. Поэтому рассмотрение механизма общения между людьми имеет важное значение для разработки вопро-( са о путях предупреждения преступлений, а также о средствах, соответствующих этим путям. Почти все авторы определяют общение как "особую форму взаимодействия людей"64. Показывая роль общения в жизни людей, Б.Д.Па-рыгин отмечает, что оно является "необходимейшим условием социализации и формирования каждого человека, его существования и его органической потребностью"65. Без общения нельзя представить становление ни "предметного бытия человека", ни сознания, без него, следовательно, не может происходить образование и преобразование модуса личности.

В соответствии с детерминационно-регулпционной моделью поведения общение происходит в двух диалектически связанных планах: социологическом и психологическом. Общение в социологическом плане — это взаимодействие человека с человеком через обстоятельства, т.е. в сфере "предметного бытия". Общение в психологическом плане — это взаимодействие человека с человеком через психические образы-) т.е. в сфере психики, сознания людей.

В социологическом плане в процессе общения^юди производят и воспроизводят своей жизнедеятельностью коллективистские или неколлективистские обстоятельства (на производстве, в быту и т.д.) и через эти обстоятельства воздействуют друг на друга. Социологический план общения наглядно показан А.Н.Бодалевым. "Благодаря общению, — пишет он, — поступки личности А становятся обстоятельствами жизни личностей В, С, Д и т.д., а их поступки, экспрессивные действия в свою очередь оказываются обстоятель-

109

ствами жизни личности А. Этот осуществляемый различными видами коммуникаций переход поступка одного человека в обстоятельства жизни других людей является характерной особенностью совместной деятельности людей"66.

В психологическом плане в процессе общения люди производят и воспроизводят с помощью различных знаков (речь, музыка, искусство и т.п.) коллективистские или неколлективистские психические образы и через них воздействуют друг на друга. Конечно, социологический и психологический планы общения находятся в диалектической взаимосвязи, которая особенно проявляется в педагогической концепции А.С.Макаренко.

В соответствии с детерминационно-регуляционной моделью поведения воздействие на человека в процессе общения лишь в психологическом плане, без его диалектической связи с воздействием в социологическом плане, является неэффективным. Психологическое воздействие "запускает" механизм регуляции поведения людей, а социологическое — механизм детерминации поведения людей. Этим определяется роль социологического и психологического планов общения в социализации человека человеком. Без социологического воздействия на человека в процессе общения, одним лишь психологическим воздействием на него путем передачи тех или иных психических образов с помощью подражания, внушения, убеждения изменить его модус личности нельзя.

Регулирующая функция психологического воздействия в процессе общения наглядно может быть показана, в частности, при рассмотрении этического и криминологического значения гипноза и внушения в гипнозе. Судебно-медицинское значение гипноза и внушения в гипнозе было предметом многочисленных исследований, предпринимавшихся как врачами, так и юристами. Производилось много экспериментов над испытуемыми в состоянии гипноза. Испытуемых в этих экспериментах побуждали к убийству определенного лица (обычно воображаемыми орудиями убийства, например, картонным кинжалом или незаряженным револьвером, при помощи напитков, якобы содержащих яд и т.п.), к совершению кражи и других преступлений. Как отмечает А. П.Слободяни к, выводы из таких экспериментов и в прошлом веке, и теперь резко противоречивы, ученые далеки от единодушия в толковании результатов этих экспериментов67.

Некоторые исследователи (A. Beaunis, H. Bernheim, A.Forel и др.) признавали возможность преступных внушений в гипнозе, а отсюда и возможность совершения соответствующих криминальных поступков68. По мнению Ch. Fere, гипнотик, т.е. лицо, находящееся в состоянии гипноза, может сделаться орудием преступления, действующим с ужасающей точностью, и тем более страшным, что непосредственно после совершения акта все забывается: пробуждение, сон и тот, кто его вызвал. Из этого вытекает, что гипнотик не несет никакой нравственной ответственности.

Противоположной точки зрения придерживались J. Delboeuf, P. Janet, M.Kaufman и др. Они полагали, что гипнотическим внушением нельзя побудить человека к действиям, противоречащим его нравственности, и поэтому

110

преступные внушения не имеют того значения, которое им приписывается. J.Pitres наблюдал женщину, у которой можно быго добиться реализации различных внушений, но которую нельзя было побудить кого-либо ударить; если от нее этого настойчиво требовали, она впадала в летаргию. Одной сомнамбуле дали в руки картон, сказав, что это — кинжал, и приказали заколоть врача. Приказ был выполнен без промедления. Но, когда после этого ей в ру» ки дали раскрытый перочинный нож и повторили свой приказ, она подняла

«          AQ

руку и сейчас же упала в припадке   .

Следовательно, хотя некоторые гипнотики выполняют в экспериментах внушенные им "преступления" при помощи фиктивного орудия, однако эти эксперименты не вносят ясности в исследуемую проблему, так как всегда остается возможность сознания загипнотизированным, что он совершает по внушению мнимое преступление. Он отдает себе отчет в разыгрываемой "комедии" и понимает, что в действительности его поступок не является преступлением. "Положение A.Forel и других зарубежных авторов о том, что даже человека высокой нравственности при известных обстоятельствах можно вынудить к реализации преступных гипнотических внушений, конечно, не имеет оснований. По авторитетному заявлению L.Lowenfeld, до сих пор не известен ни один случай тяжелого преступления, которое было бы совершено при помощи гипнотического внушения"70.

Таким образом, нравственно здоровый, вменяемый человек не совершит преступление ни в гипнозе, ни в постгипнотическом состоянии. Лицам же нравственно неустойчивым, с патологией психики или ранее уже совершившим преступления криминальные поступки могут быть внушены и без применения гипноза.

По нашему мнению, эксперименты с "криминальным" внушением в гипнозе подтверждают, что изменить модус личности или побудить к совершению поступка, противоречащего модусу личности, нельзя самими по себе психологическими воздействиями, даже такими, как внушение в гипнозе. Нужно, чтобы на человека в процессе общения оказывалось социологическое воздействие, диалектически связанное с психологическим.

Рассматривая проблемы этики, С.Л.Рубинштейн утверждал, что взаимоотношения людей и их поступки, реализующие эти взаимоотношения, хотя и не имеют специальной педагогической направленности, однако оказывают воспитательное воздействие на других людей, отражаются в их сознании, заставляя становиться лучше. "Все поступки человека выступают как реальные изменения условий жизни других людей, — писал он, — отсюда ответственность человека за всех других людей и за свои поступки по отношению к ним. Как воспитывать — это значит, прежде всего, самому жить настоящей жизнью и включать в нее тех, кого воспитывают, приобщая их к самой этой Жизни"71. Поскольку жизнедеятельность отдельных граждан имеет значение Для организации коллективистского образа жизни той или иной общности людей, постольку имеет значение для предупреждения преступлений то или иное проявление этой жизнедеятельности в процессе общения Между людьми.

111

Предпринятое автором эмпирическое исследование показало, что родители несовершеннолетних лиц, состоящих на учете в ИДИ, как правило, не знают, какое значение для предупреждения преступлений имеет то или иное проявление их жизнедеятельности в процессе общения с детьми, формирующее определенный образ жизни в семье. Поэтому их деятельность по преду, преждению преступлений не соответствует правильной методике и оказывается недостаточно успешной. То, что некоторые родители не знают имеющихся в их семьях действительных "источников" неправильного (противоправного и аморального) поведения, часто обусловливает грубые ошибки в предупредительной деятельности этих родителей, в результате чего неблагопо-лучность поведения детей усугубляется. Пытаясь исправить (перевоспитать) подростков, родители прибегают, как правило, к таким регуляционным мерам, как упреки, принуждение, наказание, уговоры и т.п. Так как одного этого оказывается недостаточно, чтобы изменить отклоняющийся образ жизни подростка, то не случайно, что на вопрос: "Успешны ли предпринимаемые Вами меры, направленные на исправление (перевоспитание) Вашего сына (дочери) и предупреждение совершения им неправильных (безнравственных) поступков?" — только 20 % всех проинтервьюированных родителей ответили утвердительно. Родители недостаточно использовали такие детерми-национные средства, как совместная трудовая деятельность членов семьи дома, совместный отдых, совместное приобретение и распределение трудовых доходов и т.д.

Проинтервьюированные в этом же исследовании родители, как правило, объясняли своим детям, какие поступки противоречат нормам морали и права, а также призывали не совершать такие поступки под страхом наказания и стыда. Несмотря на это, поведение подростков оказалось таким, что они были поставлены на учет в ИДИ. После совершения подростками проступков родители усиливали свои разъяснения и призывы, но не прибегали к де-терминационным средствам, которые изменили бы образ жизни их детей. Безуспешность своих усилий родители склонны объяснять неисправимостью подростков вместо того, чтобы объяснить ее неправильной методикой своей деятельности по предупреждению преступлений, которая сводится у них, как правило, лишь к регуляционным средствам: упреки, принуждение, наказание, уговоры и т.п.

в пол-

Почти все проинтервьюированные родители ответили, что им нужны знания, которые помогли бы разобраться в причинах неправильного поведения детей и найти меры предупреждения неправильных (противоречащих нормам морали и права) поступков. По нашему мнению, криминологическая наука в настоящее время располагает знаниями, достаточными для удовлетворения потребностей отдельных граждан, участвующих в предупреждении преступлений. Поэтому пропаганда (распространение) криминологических знаний сре-

ди населения, наряду с пропагандой знании о нормах права и морали, не актуальный вопрос   .

Криминологические знания дополняют знания о нормах права и морали.

112

В настоящее время дифференциация функций уголовного права как средства предупреждения преступлений еще не установилась. В науке главным образом подчеркивается охранительная функция уголовного права, к которой и сводятся возможности уголовного права в предупреждении преступлений. Хотя и указывается, что основным направлением участия уголовного права в борьбе с преступностью становится профилактика преступлений, но утверждается это безотносительно к вопросу о профилактической функции уголовного права76.

В.Г.Смирнов выделяет две функции уголовного права: регулятивную и охранительную77. Аналогично рассматривает функции уголовного права и А.В.Кузнецов78. Касаясь вопроса о роли уголовно-правовых норм в устранении причин, порождающих преступления против прав и интересов личности79, он при этом не различает в уголовном праве собственно профилактическую функцию наряду с собственно охранительной функцией. Такое понимание функций уголовного права, по нашему мнению, не соответствует методике предупреждения преступлений, предполагающей функционирование уголовного права: во-первых, как средства устранения причин, порождающих преступные посягательства на охраняемые уголовным законом объекты (профилактическое функционирование) ; во-вторых, как средства охраны указанного в уголовном законе объекта от преступного посягательства, порожденного неустраненными причинами (охранительное функционирование) .

Обе эти функции проявляются в соответствующих нормах уголовного права. Чтобы обнаружить проявление профилактической и охранительной функций уголовного права как средства предупреждения преступлений, надо подвергнуть сравнительному исследованию две соответствующие нормы, например ст. 206 и ст. 208 УК УССР. Это исследование показывает, что норма, предусмотренная ст. 206 УК УССР, не имеет свойства способствовать устранению причин, порождающих преступное посягательство на охраняемые уголовным законом объекты. Она лишь охраняет общественный порядок от хулиганских посягательств, т.е. выполняет собственно охранительную функцию, предупреждая такие посягательства тем, что устанавливает за их совершение определенное наказание. Само по себе наказание за хулиганские посягательства на общественный порядок и честь общества не устраняет причин,, порождающих хулиганство, а поэтому не является средством профилактики хулиганства.

Так называемые общепревентивное и специально-превентивное свойства наказания, на которые указывают ученые-юристы80, не являются собственно профилактическими свойствами, хотя, кончено, и предупреждают преступления. Они суть свойства, через которые проявляется собственно охранительная функция уголовного права как средства предупреждения преступлений. Ни угроза наказания (общепревентивное свойство), ни применение наказания (специально-превентивное свойство) не устраняют сами по себе индивидуалистские обстоятельства социальной среды, т.е. причины, порождающие

114

преступные посягательства на охраняемые уголовным законом объекты.

Это же сравнительное исследование показывает, что норма, предусмотренная ст. 208 УК УССР, в отличие от нормы, предусмотренной ст. 206 УК УССР, имеет свойство способствовать устранению причин, порождающих преступные посягательства несовершеннолетних лиц на охраняемые уголовным законом объекты. Устанавливая уголовную ответственность и наказание взрослых лиц за вовлечение ими в преступную и иную антиобщественную деятельность несовершеннолетних, норма, предусмотренная ст. 208 УК УССР, тем самым способствует устранению этого вовлечения, порождающего преступления, которые совершаются подростками. Указывая на особое место в сфере специально-криминологического предупреждения уголовно-правовых средств борьбы с преступностью, А.Б.Сахаров пишет, что "...привлечение к уголовной ответственности за некоторые преступления (например, за вовлечение несовершеннолетних в пьянство, незаконное изготовление, хранение и ношение оружия) служит способом предупреждения более тяжких преступлений"81. Об этой же специфике некоторых норм уголовного права отмечают А.Ф.Зелинский, Э.А.Саркисова, А.Э.Жалинский и др.82

Подобное рассмотрение других норм УК УССР показывает, что собственно профилактическую функцию выполняют нормы, предусмотренные статьями 62, 1561, 1832,224, а также некоторыми другими.

Таким образом, профилактическая функция уголовного права как средства предупреждения преступлений проявляется в присущем определенным нормам свойстве способствовать устранению причин, порождающих преступные посягательства на охраняемые уголовным законом объекты. ' В отличие от профилактической функции охранительная функция уголовно-| го права как средства предупреждения преступлений проявляется в том, что определенные нормы устанавливают наказание за преступления, порожденные неустраненными причинами, не будучи направленными против самих [ этих причин83. Для уголовного права как средства предупреждения преступлений характерно, что охранительная функция у него проявляется непосредственно, а профилактическая — опосредствованно, через охранительную.

Имеющиеся в настоящее время в УК УССР нормы не исчерпывают полностью возможностей уголовного права в предупреждении преступлений. Признавая большое значение профилактики преступлений, т.е. устранения причин, порождающих преступления, законодатель создал в уголовно-процессуальном праве специальные нормы, предписывающие органам предварительного следствия и судебным органам выявлять и в установленном порядке устранять причины, порождающие преступления (ст. 23 и 340 УПК УССР). Но, как свидетельствует практика борьбы с преступностью, уголовно-процессуальные средства профилактики преступлений требуют сочетания с уголовно-правовыми средствами.

По нашему мнению, наряду с уголовно-процессуальными средствами Устранения причин, порождающих преступные посягательства на охраняемые уголовным законом объекты, надо развивать и совершенствовать также

115

уголовно-правовые средства профилактики преступлений. Если причины, порождающие преступления, существуют не по вине тех или иных лиц, то в таком случае применяются соответствующие уголовно-процессуальные средства их устранения, т.е. внесение представления следователем в порядке ст. 23 УПК УССР и частного определения судом в порядке ст. 340 УПК УССР. Если же причины, порождающие преступления, существуют по вине тех или иных как должностных, так и не должностных лиц, то в таких случаях нужно применять уголовно-правовые средства, т.е. уголовную ответственность и наказание.

В постановлении ЦК КПСС "О дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы" от 26 апреля 1979 г. указывается на необходимость повышать ответственность руководящих кадров за воспитательные последствия хозяйственной деятельности. По нашему мнению, это относится, в частности, и к профилактическим последствиям хозяйственной деятельности, которая является важным средством нравственного (правового и морального) воспитания, а также совершенствования социалистического образа жизни. Конечно, ответственность должностных лиц за эти последствия должна быть дифференцирована. Наряду с другими видами ответственности (дисциплинарной, административной и т.п.) виновные должностные лица, если в их действиях (бездействии) имеются признаки преступления, должны привлекаться и к уголовной ответственности. По нашему мнению, существование по вине должностных лиц причин, порождающих преступления, подлежит квалификации по ст. 167 УК УССР (халатность), так как это причиняет существенный вред государственным либо общественным интересам или охраняемым законом правам и интересам отдельных граждан.

Бывает также, что в результате халатности должностных лиц на тех или иных предприятиях существуют причины, порождающие хищения, а также иные преступления (в том числе и неосторожные). Хотя действия (бездействия) указанных лиц представляют собой большую общественную опасность, они часто к уголовной ответственности не привлекаются и не наказываются, так как правоохранительные органы не усматривают в подобных случаях состава преступления. При этом упускается из виду, что подобные действия (бездействие) должностных лиц имеют пагубные последствия для нравственного (правового и морального) воспитания, т.е. упускается из виду, что эти действия (бездействие) — преступное посягательство (в виде халатности) на существующую в социалистическом обществе систему предупреждения преступлений. По нашему мнению, целесообразно поставить вопрос о том, чтобы Пленум Верховного Суда УССР дал соответствующие руководящие разъяснения, в которых указал бы, что существование по вине должностных лиц причин, порождающих преступления, подлежит квалификации по ст. 167 УК УССР, так как это причиняет существенный вред государственным либо общественным интересам или охраняемым законом правам и интересам отдельных граждан. Действия (бездействие) указанных лиц нужно расценивать как преступное посягательство в виде халатности на существующую в социалистическом обществе систему предупреждения преступлений, охраняемую законом84.

116

В постановлении ЦК КПСС "Об улучшении работы по охране правопорядка и усилении борьбы с правонарушениями", принятом 2 августа 1979 г., обращено внимание руководителей предприятий, строек, учреждений на их персональную ответственность за состояние дисциплины и правопорядка в

I коллективах, которыми они руководят. При этом указывается, что следует строго спрашивать с тех, кто проявляет равнодушие и беспечность в этом

| деле. Правильное использование действующего уголовного законодательства в целях профилактики преступлений соответствовало бы, по нашему мне-

| нию, указанному в постановлении требованию.

Развитию и совершенствованию профилактической функции уголовного

! права способствовало бы введение, наряду с уголовной ответственностью за

', вовлечение несовершеннолетних в преступную и иную антиобщественную деятельность (ст. 208 УК УССР), также уголовной ответственности за вовле-

I чение в эту деятельность взрослых лиц. Если, исходя из понимания профи-

! лактической функции уголовного права, рассмотреть конструкцию норм, предусмотренных ст. 62 и 208 УК УССР, то становится вполне допустимым предположение о возможности установления уголовной ответственности за вовлечение в преступную и иную антиобщественную деятельность не только несовершеннолетних, но и взрослых лиц. Так как в ст. 62 УК УССР законодатель признает преступлением агитацию и пропаганду, проводимую среди взрослых лиц в целях совершения отдельных особо опасных государственных преступлений, то было бы вполне естественным признать преступлением

і вовлечение различными способами взрослых лиц во всякую преступную и иную антиобщественную деятельность, наряду с признанием преступлением вовлечения в эту деятельность несовершеннолетних. Кроме того, что установление уголовной ответственности за вовлечение в преступную и иную антиобщественную деятельность взрослых лиц сделало бы позицию законодателя еще более последовательной, оно также способствовало бы предупреждению преступлений, совершаемых взрослыми лицами. Практика борьбы с преступностью подтверждает целесообразность изучения этого вопроса85, потому что, оставаясь безнаказанным, вовлечение в преступную и иную антиобщественную деятельность взрослых лиц порождает преступления, совершаемые такими лицами.

Предусмотренная ч. 5 ст. 19 УК УССР ответственность за подстрекательство взрослых лиц к совершению преступления как форму соучастия не исключает установление уголовной ответственности за вовлечение взрослых лиц в преступную и иную антиобщественную деятельность, так как это совершенно разные как в уголовно-правовом, так и в криминологическом аспекте деяния. Основания для разграничения подстрекательства и вовлечения в преступную и иную антиобщественную деятельность в уголовно-правовом аспекте приведено в п. 10 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 3 февраля 1976 г. № 16 "О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность".

В криминологическом аспекте, в связи с предложенным нами понятием

117

профилактической функции уголовного права, различие заключается в том, что подстрекательство к совершению преступления, как форма соучастия, лишь способствует совершению определенного преступления, порожденного существующим до подстрекательства, индивидуалистским модусом личности подстрекаемого, а вовлечение в преступную деятельность порождает неопределенное число любых преступлений, формируя у вовлекаемого индивидуалистский модус личности. По действующему уголовному законодательству, если вовлекаемое лицо оказывается взрослым, то действия вовлекающего лица остаются ненаказуемыми, несмотря на то, что они порождают преступную и иную антиобщественную деятельность вовлеченных взрослых лиц и, тем самым, являются посягательством на систему предупреждения преступлений. По нашему мнению, наличие общественной опасности в действиях по вовлечению в преступную и иную антиобщественную деятельность не зависит от возраста вовлекаемого лица. Другое дело, что от этого зависит степень общественной опасности вовлечения, которая имеет значение для определения меры уголовной ответственности и наказания.

Дифференциацию уголовной ответственности за вовлечение в преступную и иную антиобщественную деятельность в зависимости от возраста вовлекаемого можно провести в рамках единой статьи УК УССР, предусматривающей уголовную ответственность за вовлечение в преступную и иную антиобщественную деятельность как несовершеннолетних, так и взрослых лиц.

Развитие и совершенствование профилактической функции уголовного права обеспечивалось бы также установлением уголовной ответственности и наказания за провокацию не только взятки (ст. 171 УК УССР), но и любого другого преступления86. Судебно-следственная практика нередко встречается с такими заведомыми провокациями как со стороны самих потерпевших (чаще в случае преступлений против личности), так и со стороны других лиц. К заведомой провокации преступления в некоторых случаях прибегают, например, чтобы избавиться от мешающего кому-либо лица, либо с целью вовлечения лица, совершившего спровоцированное преступление, в последующую преступную деятельность путем шантажирования, или чтобы скомпроментировать это лицо и т.п.

Ф.Г.Бурчак полагает, что лицо, спровоцировавшее преступление, подлежит уголовной ответственности за подстрекательство87. По нашему мнению, провокация не вписывается в подстрекательство. В соответствии с детерми-национно-регуляционной моделью криминального поведения если действия подстрекателя направлены на воспитание у подстрекаемого криминального способа регуляции поведения, то действия провокатора — на формирование у провоцируемого криминального способа детерминации поведения.

По нашему мнению, криминализация указанных деяний, хотя и расширит круг уголовно-наказуемых деяний, предусмотренных УК УССР, однако будет способствовать сокращению числа фактически совершаемых преступлений, что является главным в борьбе с преступностью. Развитие и совершенствование профилактической функции уголовного права, наряду с охрани-

118

тельной, — это важная предпосылка его эффективности в предупреждении преступлений.

Но организацию коллективистского образа жизни той или иной общности и индивидов, ее образующих, нельзя, конечно, сводить к применению уголовного права как средства предупреждения преступлений. Еще большее значение имеет применение таких детерминаиионных средств, как труд, общественная деятельность, отдых. Для того чтобы деятельность по предупреждению преступлений была целенаправленной, нужно диагностировать модус личности тех или иных индивидов, преступления которых приходится предупреждать, и нравственный статус обстоятельств их жизнедеятельности. Целесообразность такого диагностирования подтверждается существованием типичных синдромов — комплексов, наборов признаков личности и ее среды, с достаточно высокой вероятностью указывающих на возможность совершения преступлений данным лицом88. Правильность нравственного "диагноза" зависит, конечно, от совершенства методики диагностирования.

Автором при эмпирическом исследовании применялась методика диагностирования, основанная на интерпретации по специальным диагностическим критериям, полученных в интервью данных о проявлениях жизнедеятельности обследуемых лиц, а также проявлениях семейных обстоятельств. Подвергая, в соответствии с этой методикой, контент-анализу ответы родителей несовершеннолетних лиц, состоящих на учете в ИДИ, мы определяли, со-пер-вых, отклоняются или не отклоняются способ существования указанных подростков и их установка регулирования поведения от социалистического (коллективистского) образа жизни и, во-вторых, отклоняется или не отклоняется направленность семейных обстоятельств жизнедеятельности обследуемых подростков от коллективистской (нравственной).

По нашему мнению, эта методика пригодна для диагностирования модуса личности тех или иных индивидов, а также обстоятельств их жизнедеятельности, хотя она нуждается, конечно, в дальнейшем совершенствовании и адаптации к различным условиям обследования.

Практическое значение диагностирования модуса личности того или иного индивида заключается в том, что оно помогает установить лиц, нуждающихся в применении к ним детерминационных средств предупреждения преступлений89 .

Нужно иметь в виду, что на основании диагноза нельзя применять такие регуляционные средства предупреждения преступлений, как уголовная ответственность и наказание, потому что основание для их применения — только совершение преступления90. Но на основании диагноза модуса личности тех или иных индивидов, а также обстоятельств их жизнедеятельности применимы Аетерминационные средства предупреждения преступлений. В этом их преимущество по сравнению с уголовной ответственностью и наказанием. Вот как пишет о детерминационных средствах, называя их "профилактическими Мерами", В.Н.Кудрявцев: "Что же касается профилактических мер, то они не связаны с каким-либо ограничением прав и законных интересов граждан, а

119

носят социально-экономический и культурно-воспитательный характер"91.

Построенная в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью криминального поведения методика диагностирования модуса личности может быть использована для разработки методики криминологического прогнозирования. Исходя из методики диагностирования, уже сейчас можно пред. полагать, например, что внедрение такой формы коллективистской организации труда, как бригадный подряд, одним из последствий будут иметь суще-ственное снижение уровня преступности в СССР.

Таким образом, рассмотрение в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью криминального поведения проблемы соотношения рационального и эмоционального в приложении к вопросу: "как предупреждать преступление?" — приводит к следующему выводу. Предупреждение преступлений — это деятельность, направленная на устранение оснований преступлений, которая заключается: а) в создании обстоятельств, формирующих коллективистский способ взаимополагания потребностей данного лица и средств их удовлетворения; б) в воспитании коллективистского способа взаимополагания рациональной и эмоциональной форм психического отражения (регулирования поведения) у данного лица, в отношении которого осуществляется деятельность по предупреждению преступлений. Причем формирование коллективистского способа взаимополагания потребностей данного лица и средств их удовлетворения есть то, что являет собой так называемый детер-минационный путь в предупреждении преступлений и, соответственно, воспитание коллективистского способа взаимополагания рациональной и эмоциональной форм психического отражения — регуляционный путь. Этой дифференциации путей предупреждения преступлений должна соответствовать методика предупреждения преступлений.

Полученные в настоящее время в криминологии результаты при разработке методики предупреждения преступлений определяются имеющимися представлениями об этиологии криминального поведения. В.Н.Кудрявцев, подчеркивая, что гибкость детерминации поведения лежит в основе разработки комплексной системы мер предупреждения правонарушений, которая должна охватывать все звенья генезиса правонарушения, пишет: "Профилактическое воздейбтвие по своей направленности и результативности заключается как в устранении объективных предпосылок противоправного поведения, так и в изменении сознания лиц, склонных к правонарушениям, устранении существующих у них трудностей и конфликтов, в позитивном влиянии на их взгляды и убеждения"92. В этом определении удачно намечаются общие контуры методики предупреждения преступлений. Дальнейшее развитие этой методики предполагает, по нашему мнению, раскрытие диалектической связи детерминационных и регуляционных средств предупреждения преступлений в соответствии с детерминационно-регуляционной моделью криминального поведения.

Предлагаемая в работе методика предупреждения преступлений — это попытка раскрыть эту связь.

120

10

33

Обзор различных точек зрения о понятии "предупреждение" преступлений см. в кн.: Аванесов Г.А. Криминология. Прогностика. Управление. - Горький, 1975, с. 102-114. Теоретические основы предупреждения преступности. — М., 1977, с. 41. Там же, с. 42.

Гегель Г.В.Ф. Политические произведения. - М., 1978, с. 254. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 3, с. 75.

Здесь термин "коллективистский" применительно к образу жизни означает "действительную коллективность", как ее понимали К.Маркс и Ф.Энгельс. Термин "коллективный" в этом случае неприменим, потому что он равнозначен термину "общественный", а между тем образ жизни людей всегда является общественным ("коллективным") , но не всегда — коллективистским. Там же.

Крупская Н.К. Педагогические сочинения. М., 1959, т. 5, с. 295.

В работе под термином "общность" понимается более или менее сплоченная и обо-' собленная группа людей, которая может быть как коллективистской (например, социалистическое общество), так и неколлективистской (например, капиталистическое общество) (Социальная психология. — М., 1979, с. 176; Ратников В.П. Коллектив как социальная общность. — М., 1978.).

Так, например, идеи и опыт А.С.Макаренко успешно разрабатываются в науке исправительно-трудового права (Криминология. Исправительно-трудовое право. — М.,

1977,    с. 104).

Макаренко А.С.   Избранные педагогические произведения. М., 1977, т. 1, с. 159. Маграбян А.А. Личность и сознание. — М., 1978, с. 158. Ленин В.И. Поли. собр. соч., т. 2S, с. 169—170.

О роли "золотого правила" поведения в этике см., например: Гусейнов А.А. "Золотое правило" нравственности. — Вести. Моск. ун-та. Сер. 8, Философия, 1972, № 4, с. 34—44;  Гусейнов А.А. Социальная природа нравственности. — M., Î974. — 157 с. Кобляков В.П. Этическое сознание. — Л., 1979, с. 146—147. Ленин В.И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 311. Кант И. Сочинения. - М., 1965, т. 4, с. 279. Там же, с. 270.

Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения. — М., 1978, с. 34. Макаренко А.С. Избр. пед. произведения, т. 1, с. 106. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 2, с. 145. Ленин В.И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 390. Макаренко А.С. Избр. пед. произведения, т. 1, с. 108. Там же, с. 116.

Интересным в этом отношении является опыт нравственного воспитания в одном из колхозов Латвии (Чиксте А. Правовое воспитание в колхозе. — Соц. законность,

1978,    №6, с. 41-43).

Макаренко А.С. Избр. пед. произведения, т. 1, с. 13. Там же, с. 258. Там же, с. 467.

Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения, с. 158. Чудновский В.Э. Нравственная устойчивость личности: Психол. исслед. — М., 1981, с. 88-89. Там же, с. 89.

О дальнейшем улучшении идеологической, политико-воспитательной работы: Постановление ЦК КПСС от 26 апр. 1979 г. — М., 1979, с. 12; Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 14-15 июня 1983 г. - М., 1983, с. 73. О.Г.Перминов выделяет криминологическую подфункцию воспитательной функции производственного коллектива (Перминов О.Г. Деятельность социалистического промышленного предприятия ГДР по предупреждению преступлений и других правонарушений: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — М., 1977, cJ 9).

121

Об улучшении работы по охране правопорядка и усилении борьбы с правонарушениями. Постановление ЦК КПСС, 1979, 2 авг. — Коммунист, 1979, № 14, с. 5.

к Лановенко И.П. Охрана трудовых прав. — Киев, 1975, с. 301.

36  Криминология. — М., 1976, с. 177.

î7 Резников П.П., Роденко В.А. Эффективность мер дисциплинарного воздействия. — Социол. исслед., 1983, №2, с. 128.

Кузнецова Н.Ф.   Проблемы криминологической детерминации. — М., 1984, с. 76. Турсунова X. Каждому человеку. — Правда, 1982, 7 апр. Агешин Ю. Социалистический коллективизм. — Правда, 1982, 16 апр. Клочков В.В. Актуальные вопросы советской криминологии. — Cds. государство

^ и право, 1977, № 5, с. 47. Криминология, с. 178.

Макаренко А. С. Избр. пед. произведения, т. 2, с. 32. Там же.

5 Там же, т. 1,с. 283. 5 Там же.

47 Там же.

Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляции поведения, с. 156. Об интерпретации как способе научного исследования см. в кн.: Ойзерман Т.И. Проблемы историко-философской науки. — 2-е изд. — М., 1982, с. 95 и др. Ленинская теория отражения в свете развития науки и техники. София. 1981, т. 1, с. 253.

Пзнто Р., Гравитц М. Методы социальных наук. — М., 1972, с. 351—352; Право и социология. — М., 1973, с. 145. 2 Криминология. — М., 1979, с. 30.

Соколов В.М. Нравственный мир советского человека. — М., 1981, с. 31. Бобнева М.И. Социальные нормы и регуляция поведения, с. 162.

'   Макаренко А. С. Избр. ne а. произведения, т. 1, с. 259.

Брудный А.А. Понимание как философско-психологическая проблема. — Вопр. философии, 1975, № 10, с. 117.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 3, с. 44. Там же, т. 3, с. 36. Там же, с. 440.

Кригер В.Г. О понятии общественных мер предупреждения преступности. — Вопр. борьбы с преступностью, 1971, вып. 13, с. 27.

Даньшин І. Удосконалення діяльності по запобіганню злочинам. — Рад. право, 1980, № 8, с. 40.

Жилинский А.Э. Специальное предупреждение преступлений в СССР (Вопросы теории) . - Львов,* 1976, с. 115.

Макаренко А.С. Изб. пед. произведения, т. 2, с. 14. Социальная психология, с. 191.

Парыгин Б.Д. Основы социально-психологической теории. — М., 1971, с. 207. Бодалев А.Н. Об общении и учете его характеристик в работе с людьми. — В кн.: Научные основы политической работы в массах. Л., 1972, с. 120—121. Слободянин А.П. Психотерапия. Внушение. Гипноз. — Киев, 1978, с. 290. Там же, с. 290. Там же, с. 291. Там же, с. 292.

Рубинштейн С.Л. Проблемы общей психологии. — М., 1973, с. 372. п Лановенко І., Вихристенко Б., Костенко О. Рец. на кн.: Ветров Н.И. Профилактика правонарушений среди молодежи. — М. : Юрид. лит., 1980. — 184 с. — Рад. право, 1981, №3, с. 92.

Скибицкий В.В. Уголовное наказание — одна из форм предупреждения преступности. — В кн.: Теоретические проблемы предупреждения правонарушений несовершеннолетних. Киев, 1977, с. 299—300.

43

Si

69

"І

S3

к

По нашему мнению, целью указанной программы является то, что А.И.Долгова называет "наиболее полным обеспечением влияния на личность социалистического образа жизни" (Долгова А.И. Теоретические посылки и общая характеристика длящегося криминологического изучения личности преступника. - М., 1981, с. 32). Костенко О., Лихова С. Кримінальне право як засіб запобігання злочинам. - Рад. право, 1982, №8, с. 56.

Советское уголовное право. Общая часть. — М., 1977, с. 8. Смирнов В.Г. Функции советского уголовного права. — Л., 1965, с. 18. Кузнецов А.В. Уголовное право и личность. - М., 1977, с. 101. Там же, с. 158.

Кудрявцев В.Н. Право и поведение. - М., 1977, с. 147. Криминология, с. 130.

Зелинский А.Ф. Значение норм угловного права для предупреждения преступлений: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — М., 1966, с. 10; Саркисова Э.А. Уголовно-правовые средства предупреждения преступлений. — Минск, 1975, с. 81—82; Жалин-ский А.Э. Предупреждение преступлений в условиях НТР. — В кн.: Совершенствование мер борьбы с преступностью в условиях научно-технической революции. М., 1980, с. 268 и др.

Предлагаемая здесь дифференциация профилактической и охранительной функций уголовного права как средства предупреждения преступлений основывается на де-терминационно-регуляционной модели криминального поведения. Несколько иначе дифференцирует функции уголовного права Э.А.Саркисова (Саркисова Э.А. Предупредительная роль уголовного закона. — Минск, 1979, с. 23).

О.Г.Перминов, основываясь на опыте ГДР, считает целесообразным закрепить в законодательстве Союза ССР и союзных республик права и обязанности руководителей трудовых коллективов в сфере предупреждения преступлений \Перминов О.Г. Деятельность социалистического промышленного предприятия ГДР по предупреждению преступлений и других правонарушений: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — М., 1977, с. 19).

Джекебаев У.С. О социально-психологических аспектах преступного поведения. — Алма-Ата, 1971, с. 164 и др.

Имеется точка зрения, в соответствии с которой высказывается мнение о целесообразности исключения из УК УССР нормы о провокации взятки (Светлов А.Я. Ответственность за должностные преступления. — Киев, 1978, с. 240). Но это не снимает вопрос об установлении уголовной ответственности за провокацию преступлений вообще.

Бурчак Ф.Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву. — Киев, 1969, с. 128-129.

Миньковский Г.М. О некоторых общих положениях криминологического изучения личности. — В кн.: Теоретические проблемы личности преступника. М., 1979, с. 24; Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. — М., 1982, с. 182; и др. О значении диагностики "нравственно-педагогической запущенности личности преступника" см. Алексеев А.И. Криминология и педагогика. — Сов. государство и право, 1979, № 10, с. 91; Критическое рассмотрение практики диагностирования личности преступника в США дается О.И.Устиновой (Устинова О.И. Лишение свободы по уголовному праву США :«Автореф. дис: ... канд. юрид. наук. — М., 1982, с. 10). Криминология. Исправительно-трудовое право. — М., 1977, с. 66. Социальные отклонения. Введение в общую теорию. — М., 1984, с. 151. Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология, с. 240—