§ 2. Особенности уголовно-правовой характеристики превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление

До недавнего времени законодательство России не содержало указаний о характере ответственности и квалификации действий лица, которое причинило при задержании смерть лицу, совершившему преступление, хотя первые попытки законодательного устранения данного пробела были предприняты еще в Уголовном кодексе РСФСР 1922 г., ст. 145 которого предусматривала ответственность за убийство лица, совершившего преступление: "Убийство застигнутого на месте преступления преступника с превышением необходимых для его задержания мер, - карается лишением свободы на срок до одного года".

В дальнейшем правовая регламентация этого деяния нашла свое отражение в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 года "Об усилении ответственности за хулиганство", в котором  говорилось о том, что действия граждан, направленные на пресечение преступных посягательств и задержание преступника, не влекут уголовной ответственности, даже если этими действиями последнему был вынужденно причинен вред. Однако положения Указа носили общий характер и не получили дальнейшей конкретизации в законодательстве.

Следующей подобной попыткой было постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 декабря 1969 г., которое уже упоминалось. В нем было разъяснено, что действия граждан по задержанию преступника в целях пресечения его преступного посягательства, или предпринятые непосредственно после посягательства для доставления преступника в соответствующие органы власти, должны рассматриваться судами как совершенные в состоянии необходимой обороны. Уголовная ответственность за причинение вреда преступнику в указанных случаях могла наступить лишь при условии, если действия, причинившие вред преступнику, не являлись необходимыми для его задержания, явно не соответствовали характеру и опасности посягательства и обстановке задержания.

В настоящее время в ст. 38 УК РФ подчеркивается, что не признается преступлением причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании для доставления органам власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений, если иными средствами задержать такое лицо не представлялось возможным и при этом не было допущено превышения необходимых для этого мер. Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Такое превышение влечет уголовную ответственность только в случаях умышленного причинения вреда.

Нынешняя норма о причинении вреда при задержании практически совпадает, по своей сути, с рекомендациями Пленума Верховного Суда СССР, которыми ранее руководствовались суды при рассмотрении таких дел. Это свидетельствует о том, что применение нормы, содержащейся в ст. 38 УК РФ, не должно вызывать каких-либо проблем в правоприменительной практике. Однако на сегодняшний день не получила однозначного решения масса вопросов, касающихся в том числе правил квалификации превышения мер, необходимых для задержания, когда преступнику умышленно причиняется различный по характеру и степени опасности вред, явно не соответствующий обстановке задержания.

В Особенной части УК РФ содержатся две специальные нормы, в которых составной частью диспозиции является признак совершения деяний при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Таковыми являются убийство (ч. 2 ст. 108 УК РФ) и причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью (ч. 2 ст. 114 УК РФ). Для действующего уголовного законодательства эти нормы являются новеллой, поэтому на сегодняшний день в юридической литературе они глубоко не исследовались и в судебной практике их применение еще не получило распространенный характер.

Часть 2 ст. 108 УК РФ определяет: "2. Убийство, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, - наказывается ограничением свободы на срок до трех лет или лишением свободы на тот же срок". Признаки убийства, как и признаки превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, в диспозиции ч. 2 ст. 108 не содержатся: здесь предполагается использование ст. ст. 38 и 105 УК РФ, то есть диспозиция носит ссылочный характер. Возможность назначения любого из двух установленных наказаний говорит о том, что санкция рассматриваемой нормы альтернативна по своему содержанию и является относительно определенной. Установление размера наказания – лишение свободы на срок до трех лет – относит анализируемое преступление, согласно ч. 3 ст. 15 УК РФ, к категории преступлений средней тяжести. Анализ обязательных признаков состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 108, необходим для того, чтобы квалифицированно определить – при наличии каких условий лицо, совершившее убийство другого лица, совершившего преступление, при его задержании, будет привлекаться к уголовной ответственности. Следовательно, элементами нашего анализа будут объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона.

Убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, относится к преступлениям против жизни, следовательно, объектом этого преступления, как справедливо отмечает профессор С.В. Бородин, является не только жизнь человека, как определенный биологический процесс, но и общественные отношения, в качестве субъекта которых выступал человек. Потерпевшим от этого преступления, в уголовно-правовом смысле, является лицо, совершившее преступление. Его анализ был предоставлен выше.

Объективная сторона анализируемого преступления выражается в причинении смерти вследствие превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Убийство при подобных обстоятельствах возможно только путем активных действий задерживающего. Данное преступление имеет материальный состав, так как обязательным его признаком выступают вредные последствия в виде смерти потерпевшего. Кроме того, с объективной стороны необходимо установление таких факультативных признаков, как обстановка и время совершения данного преступления.

Преступные действия виновного в рассматриваемом преступлении выражаются в активных физических действиях, способных нарушить функции или анатомическую целостность жизненно важных органов задерживаемого лица. Анализ уголовных дел свидетельствует, что, как правило, эти действия связаны с применением физической силы виновным (сильные удары в жизненно важные органы, например, в область сердца, горла, в височную область и т.п.; удары в определенные болевые точки; удушающие приемы либо толчок с высоты, под машину и др.) или с применением виновным каких-либо орудий или средств совершения убийства (огнестрельного, холодного оружия; специальных средств; камней, палок и т.п.; автомобиля и др.). Орудия и средства совершения преступления не будут влиять на квалификацию, поэтому будут в определенных случаях учитываться судом при назначении наказания.

Психическое насилие, угроза причинения вреда здоровью, даже угроза убийством в объективную сторону анализируемого состава не входят. Правильно отмечает В.П. Диденко: "такие действия, если они совершаются с целью задержания преступника, - общественно полезная, правомерная акция".

Относительно последствий данного преступления на практике, как и в теории, особых проблем не возникает. Единственным последствием в данном случае является смерть потерпевшего. Причем смерть биологическая, но не клиническая, поскольку в случае наступления последней возможно возвращение человека к жизни и в перспективе с развитием медицины момент наступления смерти будет искусственно отодвигаться. Именно наступление смерти является тем вредом, который в конечном счете делает действия задерживающего лица общественно опасными. При этом не имеет значения, когда наступила смерть: немедленно или спустя какое-то время. УК РФ в традициях российского законодательства не устанавливает никаких “критических сроков” наступления смерти, если у виновного был умысел на убийство.

Следующим обязательным признаком объективной стороны данного преступления является причинная связь между действиями виновного и наступившими последствиями. Причинная связь должна быть объективной, не зависящей от нашего сознания. Следует учесть при этом несколько моментов: во-первых, действия задерживающего должны предшествовать наступлению смерти лица, совершившего преступление. В случаях, когда смерть наступила раньше действий задерживающего (например, вследствие погони у задерживаемого произошел инфаркт, он упал, и задерживающий начал наносить удары после наступления смерти), причинная связь отсутствует. Следующий момент заключается в том, что смерть задерживаемого должна внутренне необходимо, закономерно, а не случайно следовать из действий виновного. Примером данной ситуации может служить следующий реальный случай, который произошел при задержания преступника, разыскиваемого за совершение убийства: в процессе погони преступник, пытаясь скрыться, проник на чердак многоэтажного жилого дома, оттуда выбежал на крышу и пытался с крыши проникнуть на балкон 9 этажа. В это время оперативные работники, в поле зрения которых преступник уже находился, попытались его схватить, но не успели, так как преступник в спешке сорвался с козырька балкона и в результате падения наступила смерть. В данном случае действия сотрудников милиции были лишь одним из условий наступления смерти, но не выступали как причина.

Третье обязательное условие наличия причинной связи заключается в том, что смерть потерпевшего должна быть результатом именно этого действия виновного, а не какого-либо другого. Как справедливо отмечает профессор Н.И. Ветров, это должно являться главной и в то же время непосредственной причиной наступления данного, а не иного последствия. Поэтому не будет причинной связи, когда задерживающий наносит побои лицу, совершившему преступное посягательство и пытающемуся после этого скрыться, а смерть последнего наступила в результате полученных при необходимой обороне ударов от потерпевшего.

При установлении причинной связи ключевое значение имеет анализ обстановки, в которой задерживаемому причинялась смерть.

Суть обстановки задержания заключается в том, что одно лицо пытается задержать другое, причем последнее пытается всячески уклониться от задержания путем побега либо путем пассивного сопротивления, то есть не позволяет сковать свои действия и т.п. В случае активного сопротивления, например, при нанесении ударов задерживающему, отталкивании целесообразно говорить о состоянии необходимой обороны со свойственными ей условиями правомерности. Причем при задержании виновный умышленно причиняет больший вред, чем следовало в данной ситуации, то есть "без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред".

До настоящего времени в теории уголовного права нет единства мнений относительно ситуаций, когда причинение смерти задерживаемому будет правомерным. Так, по мнению профессора А.А. Игнатьева: “Нельзя, например, лицо, совершившее кражу, калечить при задержании и тем более лишать его жизни, ибо это явно не соответствует характеру и степени общественной опасности кражи. Однако, если обстоятельства задержания таковы, что создается угроза жизни гражданам, осуществляющим задержание (например, вор оказывает вооруженное сопротивление), то применение адекватных мер к лицу, совершившему кражу, допустимо и обоснованно”. Высказанная уважаемым профессором точка зрения, по нашему мнению, далеко не бесспорна. Во-первых, кража при определенных ситуациях становится тяжким преступлением (по ч. 4 ст. 158 УК РФ наказание достигает 10 лет лишения свободы), что позволяет причинять преступнику, совершившему данный вид кражи, в том числе и тяжкий вред здоровью, а во-вторых, при оказании вором вооруженного сопротивления у задерживающего возникает состояние необходимой обороны, при котором пределы правомерного причинения смерти более конкретно определены в ч. 1 ст. 37 УК РФ.

Несколько иной точки зрения придерживается профессор Э.Ф. Побегайло: “Следует иметь в виду, что лишение жизни преступника, пытающегося скрыться или иным образом уклониться от задержания, может быть признано правомерным только в случаях совершения им убийства, бандитизма, похищения человека, захвата заложника, терроризма, разбоя, изнасилования и другого тяжкого преступления, преимущественно насильственной направленности”. Предлагаемая точка зрения допускает причинение смерти – за совершение тяжких и особо тяжких преступлений, совершение которых на практике, как правило, сопряжено с причинением вреда жизни или здоровью потерпевших.

Аналогичной точки зрения придерживается профессор С.В. Бородин. По его мнению, первым обязательным признаком должна быть необходимость причинения смерти. "Это значит, что, применяя такие средства задержания преступника, которые повлекут за собой его смерть, задерживающий должен сознавать, что иного выхода нет. Например, преступник совершил вооруженный разбой и пытается скрыться, лишение его жизни в такой ситуации будет правомерным только при отсутствии других средств задержания".

Продолжая свою мысль, С.В. Бородин выделяет следующие признаки правомерного причинения смерти: "…лишение жизни пытающегося скрыться преступника при задержании может быть оправдано только тогда, когда он является совершившим новое преступление особо опасным известным преступником или лицом, совершившим убийство, бандитизм, разбой, изнасилование или другое особо тяжкое преступление. Круг этих преступлений должен быть ограничен преступлениями, отнесенными к ним частями 4 и 5 ст. 15 УК, т.е. тяжкими и особо тяжкими. При совершении таких преступлений оставление виновного на свободе может привести к тому, что он совершит и другие общественно опасные действия".

По нашему мнению, совершенно справедливо, что при задержании преступников, совершивших вышеуказанные преступления, некоторые из которых должны быть отягчены какими-либо квалифицирующими признаками, в неблагоприятной обстановке причинение смерти будет признано правомерным. Однако причинение смерти преступнику, совершившему, например, изнасилование (ч. 1 ст. 131 УК РФ предполагает наказание до шести лет лишения свободы), вряд ли следует признать правомерным даже при неблагоприятной обстановке задержания.

В связи с этим перечень преступлений, предложенный профессорами Э.Ф. Побегайло и С.В. Бородиным, по нашему мнению, следует изменить и ограничиться только особо тяжкими преступлениями, причем не обязательно насильственной направленности. В противном случае это делает невозможным применение столь радикальных мер задержания в отношении преступника, совершившего, например, такие преступления против государственной власти, как государственная измена, шпионаж, ряд других, не менее опасных преступлений, посягающих, в том числе, на общественную безопасность и т.д. А также тяжкими преступлениями, сопряженными с  угрозой жизни человека (в том числе в качестве дополнительного объекта, например, при разбое).

Относительно неблагоприятной обстановки задержания (поскольку подробно данный вопрос был рассмотрен ранее) напомним лишь наиболее типичные ситуации: сила и количество задерживаемых равны или превосходят силу и количество задерживающих лиц; задерживаемое лицо активно пытается скрыться или оказывает сопротивление, либо оно вооружено.

Кроме вышеперечисленных условий для правомерного причинения смерти при задержании лица, совершившего преступление, необходимо учитывать, по нашему мнению, что причинение смерти было вынужденной мерой и эта вынужденность была обусловлена потенциальной опасностью совершения лицом новых преступлений, а также потребностями привлечения к ответственности за уже совершенное преступление.

Отдельно хотелось бы остановиться на вопросе о причинении смерти при задержании лицу, совершившему преступление небольшой и средней тяжести.

По мнению профессора М.Д. Шаргородского убийство вора, вытащившего кошелек с незначительной суммой денег, должно рассматриваться как превышение пределов необходимой обороны, пределов, необходимых для задержания. Профессор С.В. Бородин считает, что лишение жизни лица, совершившего преступление небольшой или средней тяжести, а также любого преступника, если он не пытается скрыться и не оказывает сопротивления при задержании, подлежит квалификации на общих основаниях, без применения ч. 2 ст. 108 УК РФ (то есть по ст. 105 УК РФ как убийство без смягчающих обстоятельств).

С позиции таких принципов уголовного права, как справедливость и гуманизм, точка зрения С.В. Бородина абсолютно справедлива, поскольку причинение смерти в подобной ситуации непозволительно ни для государства, которое за подобные преступления может назначить максимум 5 лет лишения свободы, ни для лица, которое задерживает, поскольку, будучи, к примеру, очевидцем какого-либо преступления, оно в состоянии взвесить ценность блага, нарушенного преступником, и ценность человеческой жизни, чтобы понять, какая пропасть их разделяет.

В подтверждение сказанного можно привести следующий пример из судебной практики: Ш. совершил убийство браконьера, пытавшегося скрыться, его действия были квалифицированы по ст. 103 УК РСФСР (ч. 1 ст. 105 УК РФ). Это дело рассматривалось Пленумом Верховного Суда СССР, который признал, что, хотя Ш. перед прицельным выстрелом произвел предупредительный выстрел, его действия являются актом самочинной расправы и не могут быть признаны совершенными при превышении необходимой обороны (мер, необходимых для задержания).

Однако мы не в полной мере разделяем позицию, занимаемую профессором С.В. Бородиным. По нашему мнению, при совершении лицом преступлений небольшой и средней тяжести причинение смерти даже при неблагоприятной обстановке задержания, безусловно, не может быть признано правомерным, поскольку, во-первых, опасность совершенного преступления не сопоставима с последствиями данного задержания, а во-вторых, неблагоприятная обстановка задержания в худшем случае должна грозить отсутствием возможности задержать преступника, что приводит к его побегу с места совершения преступления и не позволяет реализовать принцип неотвратимости наказания, что также несопоставимо с причинением смерти. В этой ситуации причинение смерти не вызвано необходимостью, о которой говорится в ч. 2 ст. 38 УК РФ, что может свидетельствовать только о превышении мер, необходимых для задержания преступника, но никак не об отсутствии самого состояния задержания, регламентируемого ст. 38 УК РФ.

Лицо, причинившее смерть, пыталось задержать другое лицо, совершившее преступление, и пыталось реализовать цели доставления последнего в органы власти и пресечения возможности совершения им новых преступлений при отсутствии других возможностей задержания. Соблюдены все условия правомерности причинения вреда за исключением одного – причинен чрезмерный вред, не соответствующий характеру и опасности преступления и обстановке задержания, а именно такая ситуация описана в диспозиции ч. 2 ст. 108 УК РФ.

Квалификация этих случаев на общих основаниях (по ст. 105 УК РФ), как предлагает С.В. Бородин, означала бы несоблюдение уголовного законодательства, так как налицо конкуренция уголовно-правовых норм, где ч. 2 ст. 108 УК РФ является специальной нормой, а ст. 105 УК РФ - общей. В этом случае, как пишет профессор Н.Г. Кадников, подлежит применению специальная норма. Специальным обязательным признаком выступает особая обстановка совершения преступления, которую необходимо учитывать при квалификации.

Следующий признак объективной стороны, учитываемый при квалификации преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 108 УК РФ, –  это время совершения преступления.

Ранее, анализируя условия правомерного задержания, мы уже останавливались на этом вопросе подробно, поэтому напомним лишь, что непреступное причинение вреда лицу, совершившему преступление, при его задержании возможно с момента наличия очевидных признаков состава какого-либо преступления и до момента истечения сроков давности привлечения к уголовной ответственности. В соответствии со ст. 78 УК РФ сроки давности различны и составляют соответственно: для преступлений небольшой тяжести – два года; для преступлений средней тяжести – шесть лет; для тяжких преступлений – десять лет; для особо тяжких – пятнадцать лет. После истечения этих промежутков времени деяние теряет свою общественную опасность, а следовательно, перестает быть преступным. Поэтому причинение смерти лицу, совершившему преступление, по истечении указанных сроков следует квалифицировать на общих основаниях, как убийство без смягчающих обстоятельств (ч. 1 или ч. 2 ст. 105 УК РФ), так как, с точки зрения уголовного права, содеянное виновным общественно опасное деяние по истечении времени утрачивает общественную опасность, что исключает возможность задерживать данное лицо путем причинения ему вреда.

Таким образом, преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 108 УК РФ, может быть совершено в пределах сроков давности преступного деяния, совершенного задерживаемым лицом.

Факультативными признаками объективной стороны превышения мер, необходимых для задержания, являются способ и средства задержания. Они не имеют значения для квалификации превышения, но оказывают влияние на степень его общественной опасности и должны учитываться.

Так, наличие или отсутствие определенных средств задержания (например, огнестрельного оружия) может изменить оценку благоприятности обстановки задержания. А если смерть, вред здоровью были причинены общеопасным способом (например, с использованием взрывного устройства, гранаты), то это обстоятельство надо учитывать как отягчающее наказание (п. "к" ч. 1 ст. 63 УК РФ).

При этом применение огнестрельного или холодного оружия, спецсредств не должно находиться в зависимости от тяжести совершенного задерживаемым преступления, поскольку умелое их применение может не только свести к минимуму риск для задерживающего, но и позволить задержать путем причинения минимального вреда (например, ранить задерживаемого в ногу).

Следующим достаточно сложным элементом состава преступления является субъективная сторона, которая отражает психическое отношение лица к содеянному - это своеобразная «модель» объективной стороны состава в психике субъекта.

В ч. 2 ст. 38 УК РФ предусматривается привлечение к уголовной ответственности за превышение мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, только в случаях умышленного причинения вреда. Таким образом, ответственность лица по ч. 2 ст. 108 УК РФ наступает только при наличии умысла на причинение смерти.

Неосторожное причинение излишнего вреда представляет собой уголовно ненаказуемое деяние, но его нельзя считать ни общественно опасным, ни общественно полезным. В социальном плане данное деяние нейтрально.

При умышленной форме вины сознанием субъекта охватывается не только понимание общественно опасного характера превышения мер, необходимых для задержания преступника, но и предвидение того, что в результате этого деяния наступят общественно вредные последствия. То есть субъект сознает явное несоответствие своих действий обстановке задержания, характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления, предвидит возможность или неизбежность наступления тяжких последствий и желает либо сознательно допускает их наступление. Сознание и предвидение распространяются на конкретные действия, реальные меры и средства, которые, по убеждению субъекта, приведут к задержанию путем причинения излишнего вреда. Сознанием и предвидением охватывается также и необходимая причинная связь – между избранным способом действия и наступившими общественно опасными последствиями. Если наступившие вредные последствия находятся в случайной причинной связи с действиями виновного, уголовная ответственность исключается.

Субъективная сторона анализируемого нами преступления имеет очень сложный характер. Ее особенностью "является то, что психическое отношение виновного лица (задерживающего) к наступившим тяжким последствиям возникает в процессе перехода общественно полезной деятельности в общественно вредную". Сложность такой трансформации заключается в том, что она протекает порой незаметно как для самого виновного, так и для третьих лиц. Находясь в состоянии сильного эмоционального напряжения, субъект задержания совершает общественно вредное действие, ложно понимая, что только путем причинения чрезмерного вреда ему удастся задержать лицо, совершившее преступление. Таким образом, субъект принимает меры, несоразмерные ни с обстановкой задержания, ни с опасностью совершенного задерживаемым деяния.

В теории уголовного права нет единого мнения относительно того, какой вид умысла предполагается в ч. 2 ст. 108 УК РФ. Некоторые авторы, например, Э.Ф. Побегайло, считают, что ответственность по данной норме наступает при наличии у виновного как прямого, так и косвенного умысла. Профессор Г.Н. Борзенков считает, что возможен только косвенный умысел на убийство, схожей точки зрения придерживается доцент А.В. Савинов, который в качестве аргумента поясняет: "Виновное лицо осознавало общественную опасность выбранного им способа задержания лица, совершившего преступление, предвидело возможность причинения ему смерти, не желало наступления смерти, но сознательно это допускало или относилось к наступлению смерти безразлично. Причем, безразличное отношение к возможности причинения смерти в такой обстановке встречается значительно чаще, вследствие того что задерживающее лицо, например, стреляя в лицо, совершившее преступление, сознательно готово к любому полученному результату.

Прямой умысел на убийство задерживаемого лица предполагал бы наличие преступной цели в сознании виновного, которая выражалась бы в желании наступления смерти. Однако данный состав преступления предполагает иные цели, которыми руководствовался виновный. В качестве таковых целей в уголовном законе определены необходимость доставления задержанного в органы власти и одновременно пресечение возможности совершения им новых преступлений. Реализуя указанные цели, виновный не должен желать наступления смерти, иначе изначальное стремление убить лицо, совершившее преступление, перечеркивает весь смысл его задержания, а это в свою очередь заставляет задуматься о мотивах, по которым задерживающий желал смерти последнего".

Однако в своих рассуждения автор упускает тот факт, что при задержании преступника может возникнуть такая ситуация, когда задерживающий причиняя вред, предвидит неизбежность наступления смерти вследствие своих действий (падение с большой высоты, наезд автотранспортом, использование при задержании взрывных устройств и т.д.) при отсутствии иной возможности задержать преступника, а как известно, предвидение неизбежности наступления последствий в виде смерти на основании ст. 25 УК РФ характерно только для прямого умысла.

Отдельно хотелось бы остановиться на таком факультативном признаке субъективной стороны, как цель. Действующая редакция ст. 38 УК РФ не лишена недостатков, в том числе они касаются и указанных в статье целей задержания. Наличие цели задержания – доставление в органы власти, по мнению Т.Г. Шавгулидзе, вообще не предполагает возможность причинения смерти задерживаемому лицу, поэтому следует квалифицировать по ч. 2 ст. 108 УК РФ любые факты причинения смерти в подобной обстановке. С ним обоснованно не соглашается Ю.В. Баулин, отмечая, что “в законе отсутствует прямой запрет лишать жизни преступника при его задержании. Напротив, если закон устанавливает ответственность за убийство в случае превышения пределов, необходимых для задержания преступника, то очевидно, что лишение жизни преступника без превышения указанных пределов правомерно”.

По нашему мнению, для решения данной проблемы целесообразно законодательно дифференцировать цели задержания, когда оно сопряжено с причинением смерти задерживаемому, и ограничиться указанием в подобных ситуациях на необходимость пресечения совершения задерживаемым новых преступлений.

Такие признаки субъективной стороны, как мотив и эмоциональное состояние лица, совершившего убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, на квалификацию влияния не оказывают.

Если лицу, совершившему преступление, при его задержании смерть причиняется по неосторожности, уголовная ответственность исключается.

Четвертый элемент состава преступления – это субъект. В действующем уголовном кодексе отсутствует понятие субъекта преступления, однако анализ гл. 4 УК РФ позволяет сделать вывод, что субъектом преступления является физическое вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности.

Применительно к анализируемой норме в соответствии со ст. 20 УК РФ субъектом преступления является физическое лицо, достигшее на момент совершения преступления 16 лет.

Следующий вопрос квалификации анализируемого состава преступления, связанный с субъектом, касается особенностей привлечения к уголовной ответственности при наличии специального субъекта преступления. В первую очередь, речь идет о действиях должностных лиц, в частности, сотрудников правоохранительных органов, поскольку именно данная категория граждан в соответствии с результатами проведенного исследования в 69,6 % случаев осуществляет задержание преступника.

Анализ действующего уголовного кодекса не позволяет сделать однозначного вывода относительно того, является ли причинение смерти при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, сотрудником правоохранительного органа преступлением против государственной власти (ст. 286 УК РФ), либо данное деяние необходимо квалифицировать как преступление против личности, совершенное при смягчающих обстоятельствах (ст. 108 УК РФ). В данном случае речь следует вести о конкуренции норм, когда "совершено одно преступление, которое, однако, одновременно содержит признаки двух или более уголовно-правовых норм".

На первый взгляд, сотрудник правоохранительного органа, выполняя свои профессиональные обязанности, причиняет смерть задерживаемому, которая в данной ситуации не обоснованна и является чрезмерным вредом, т.е. выходит за рамки вверенных ему прав и полномочий. Полномочия должностного лица определяются его компетенцией, установленной в соответствующих законах, положениях, уставах и других нормативных актах, в которых регламентируются права и обязанности лица, занимающего ту или иную должность. Кроме того, сотрудники правоохранительных органов наделены всеми признаками, характеризующими субъекта превышения служебных полномочий.

Однако состав данного преступления по степени своей общественной опасности, по нашему мнению, несопоставимо выше, чем степень опасности преступления, предусмотренного ст. 108 УК РФ. За превышение служебных полномочий, сопряженных с применением насилия к потерпевшему (ч. 3 ст. 286 УК РФ), предусмотрено наказание до десяти лет лишения свободы, а в случае причинения смерти необходима квалификация содеянного по совокупности статей 286 и 105 (убийство) УК РФ при назначении окончательного наказания, за которые срок лишения свободы может быть увеличен на несколько порядков, вплоть до смертной казни или пожизненного лишения свободы. Данное правило квалификации прямо закреплено в постановлении Пленума Верховного суда России от 27 января 1999 года № 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ): "18. Действия должностного лица, совершившего убийство при превышении должностных полномочий, следует квалифицировать по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и ч. 3 ст. 286 УК РФ".

В случае квалификации содеянного за причинение смерти при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ст. 108 УК РФ), максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы.

Таким образом, видно, что санкции двух статей несопоставимы по своей строгости, и применение в подобных ситуациях к сотрудникам правоохранительных органов ст. 286 УК РФ существенно нарушает принцип справедливости. Поэтому, по нашему мнению, данная квалификация представляется неверной даже несмотря на то обстоятельство, что данная категория граждан совершает преступление, выполняя свои профессиональные обязанности, обладает специальной подготовкой, а также имеет право использовать различные специальные средства для задержания. Тем не менее это не повышает степень их вины так существенно, как предполагает санкция ст. 286 УК РФ.

Некоторые авторы, в частности Ю.И. Ляпунов, считают, что в подобных ситуациях необходима квалификация по совокупности ст. 108 и п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

По нашему мнению, в подобных ситуациях целесообразно анализируемые неправомерные действия сотрудников квалифицировать только по ст. 108 УК РФ.

Подобной точки зрения придерживаются профессора Н.И. Ветров, Б.В. Волженкин, Н.Г. Кадников, М.И. Якубович, которые совершенно справедливо отмечают то, что действия сотрудников правоохранительных органов, причинивших вред с превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, не требуют дополнительной квалификации по ст. 286 УК РФ “Превышение должностных полномочий”. В частности, Б.В. Волженкин отмечает: "Убийство и причинение тяжкого вреда или средней тяжести вреда здоровью, совершенное представителем власти или иным должностным лицом при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, квалифицируется только по ст. 108 или ст. 114 УК. Такое решение вытекает из положений ст. 37 УК, где сказано, что право на необходимую оборону имеют в равной мере все лица независимо от своей профессиональной или иной специальной подготовки и служебного положения".

Следующий вопрос, который необходимо рассмотреть в данном параграфе, касается проблем ответственности за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление.

Анализ уголовных дел свидетельствует, что более половины случаев неправомерного причинения вреда характеризуются вредом здоровью различной степени тяжести. Не всегда данный вред адекватен обстоятельствам задержания и соответствует характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом преступления. Как уже говорилось выше, уголовное законодательство включает специальную норму, предусматривающую возможность привлечения к ответственности за причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Часть 2 ст. 114 УК РФ определяет: “Умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью, совершенное при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, - наказывается ограничением свободы на срок до двух лет или лишением свободы на тот же срок”.

Поскольку данная норма по структуре абсолютно идентична ранее рассмотренной ст. 108 УК РФ и различается только по наступившим последствиям, остановимся лишь на анализе проблемных вопросов квалификации и назначения наказания.

В соответствии с ч. 2 ст. 15 УК РФ, рассматриваемые преступления относятся к категории преступлений небольшой тяжести, так как срок лишения свободы не превышает двух лет. Поэтому, основываясь на указанном формальном критерии определения категорий преступления, можно прийти к выводу, что, с точки зрения законодателя, данные деяния не представляют большой общественной опасности, а причиненный задерживаемому лицу вред здоровью отчасти оправдывается социально полезными целями, которыми руководствовался виновный. Исходя из этого и с учетом принципиальных положений, изложенных применительно к правомерности причинения смерти при задержании, считаем допустимым причинение вреда здоровью средней тяжести в случае совершения задерживаемым лицом преступления средней тяжести при неблагоприятной обстановке задержания либо преступления небольшой тяжести независимо от обстановки.

Тяжкий вред здоровью задерживаемого лица можно причинять в случае совершения им тяжкого преступления в сочетании с неблагоприятной обстановкой его задержания либо особо тяжкого преступления, независимо от обстановки задержания.

Ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью задерживаемого лица наступит в случае совершения последним преступления небольшой или средней тяжести вне зависимости от обстоятельств задержания.

Далее хотелось бы сказать, что практика, складывающаяся при задержании преступника, не ограничивается причинением смерти или причинением тяжкого или средней тяжести вреда здоровью задерживаемого лица. Вероятны ситуации, когда задерживаемому причиняется легкий вред здоровью, побои, причиняется моральный или материальный вред.

Однако несмотря на допустимость таких ситуаций законодатель поместил в Особенную часть только две специальные нормы, которые были рассмотрены ранее. Поэтому возникает вопрос: возможно ли превысить меры, необходимые для задержания преступника, причинив ему вред, не предусмотренный ст. ст. 108 и 114 УК РФ?

Общая часть УК РФ в п. "ж" ч. 1 ст. 61 “Обстоятельства, смягчающие наказание” предусматривает такое смягчающее вину обстоятельство, как "совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны, задержания лица, совершившего преступление, крайней необходимости…". Из смысла ч. 3 этой же статьи вытекает, что это обстоятельство не должно учитываться при квалификации причинения вреда и назначении наказания за преступления, предусмотренные ч. 2 ст. 108 УК РФ и ч. 2 ст. 114 УК РФ. В связи с этим следует сделать вывод, что законодатель допускает возможность нарушения условий правомерности задержания лица, совершившего преступление, причинив иной вред, не предусмотренный вышеуказанными статьями.

Относительно возможности превышения мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление, до настоящего момента не сложилось единого мнения. Например, доцент А.В. Савинов считает, что "ответственность задерживающего лица по статьям 115 или 116 УК со ссылкой на п. “ж” ч. 1 ст. 61 УК будет наступать в случае задержания лица, совершившего преступление небольшой или средней тяжести, когда последний не пытается скрыться или оказать какое-либо сопротивление и даже не демонстрирует готовность к этому".

Иной точки зрения придерживается профессор В.В. Орехов, который считает, что уголовная ответственность за данный вред не наступает ни при каких обстоятельствах. К сожалению, автор не представил развернутой аргументации своей точки зрения, тем не менее она нам кажется более приемлемой по следующим основаниям:

Во-первых, ответственность за подобные преступления не соответствует  принципу социально-правовой адекватности криминализации, поскольку она не отвечает тенденции развития российского права на повышение активности и инициативности граждан в борьбе с преступностью.

Во-вторых, криминализация исследуемых действий не соответствует такому важнейшему принципу отнесения того или иного деяния к числу преступных, как его значительная общественная опасность. Поскольку, по нашему мнению, именно это свойство деяния как раз и отсутствует в рассматриваемых случаях. Очевидно, что при задержании преступника гражданин вынужденно может причинить ему как правомерный вред, т.е. вред в допустимых пределах, так и неправомерный, выходящий за эти пределы. В последнем случае, однако, неправомерно причинение не всего вреда в целом, а лишь в той его части, которая вышла за верхнюю границу предусмотренного законом предела. Если, например, правомерные пределы причинения вреда в конкретном случае составляют средней тяжести вред здоровью, а задерживаемый в действительности причинил преступнику тяжкий вред, то превышение установленного предела выражается не в полном объеме причиненного вреда, а лишь в той его части, которая превысила средней тяжести вред здоровью.

Именно поэтому, с учетом, конечно, и других обстоятельств, закон отнес убийство преступника и причинение ему тяжкого и средней тяжести вреда здоровью в результате превышения мер, необходимых для его задержания, к числу привилегированных составов.

В третьих, анализируемые деяния не следует признавать преступными исходя их принципа экономии уголовной репрессии. Юридическое выражение последнего заключается в том, что криминализации подлежат только такие деяния, успешная борьба с которыми не может осуществляться другими правовыми мерами. Анализ практики задержания преступников показывает, что субъектом задержания выступает обычно социально активная личность. Но именно эта категория граждан и является наиболее вероятным субъектом превышения мер по задержанию преступника. Поэтому цели общей и частной превенции в борьбе с рассматриваемыми эксцессами могут быть вполне успешно достигнуты с помощью иных, кроме уголовной ответственности, правовых и не правовых мер воздействия на указанных субъектов.

Аналогичные аргументы против привлечения к уголовной ответственности задерживающего распространяются на случаи умышленного уничтожения или повреждения имущества задерживаемого лица, причинившего последнему существенный ущерб (например, если при задержании повреждаются какие-либо ценные вещи, находящиеся при потерпевшем, или автомобиль, на котором он пытался скрыться, и т.д.)

Однако в данном случае может возникнуть проблема гражданско-правового характера. В настоящий момент часть 2 ГК РФ в главе 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" предусматривает регулирование отношений в случаях, когда причиняется имущественный вред, только в ситуациях необходимой обороны и крайней необходимости. Вероятно, это связано с тем, что часть 2 ГК РФ была принята в 1995 году, когда действовал УК РСФСР, не предусматривающий такого обстоятельства, исключающего преступность деяния, как причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление.

С появлением данной нормы в УК РФ данный вопрос до сих пор не нашел своего отражения в ГК РФ. Чтобы устранить данный пробел, считаем целесообразным дополнить главу 59 второй части ГК РФ статьей 10661 следующего содержания: "Не подлежит возмещению вред, причиненный лицу при его задержании за совершение общественно опасного деяния, содержащего очевидные признаки преступления, если при этом не были превышены необходимые для этого меры. При нарушении условий правомерности причинения такого вреда, он возмещается лицом, причинившим вред".

Умышленное причинение вреда иным отношениям, охраняемым уголовным законом, в частности, чести и достоинству задерживаемого, общественной безопасности, здоровью населения и общественной нравственности и др. не может оцениваться с учетом смягчающего обстоятельства, предусмотренного п. “ж” ч. 1 ст. 61 УК РФ, также как и причинение вреда (физического, материального) другим, посторонним лицам, даже если это сопряжено с задержанием лица, совершившего преступление. Ответственность в этих случаях наступает на общих основаниях либо с учетом условий правомерности причинения вреда при крайней необходимости, в зависимости от обстоятельств причинения вреда.

На основании изложенного считаем целесообразным изменить ч. 2 ст. 38 УК РФ и представить ее в следующей редакции: "Превышением мер, необходимых для задержания лица, совершившего общественно опасное деяние с очевидными признаками преступления, признается их явное несоответствие характеру и степени общественной опасности совершенного задерживаемым лицом деяния и обстоятельствам задержания, когда лицу без необходимости причиняется явно чрезмерный, не вызываемый обстановкой вред. Превышение мер, необходимых для задержания, признается преступлением только в случаях, специально предусмотренных соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса".

В заключение хотелось бы отметить: при квалификации подобных ситуаций необходимо учитывать, что у задерживающего лица при возникновении необходимости причинения вреда лицу, совершившему преступление, в реальной жизни возникают субъективные трудности. При задержании лица, совершившего преступление, достаточно сложно, а иногда просто невозможно оценить правомерность причиняемого ему вреда, а тем более его убийства непосредственно в момент его причинения. В это время сознание задерживающего напряжено, обстановка задержания, как правило, сложная, тяжесть совершенного лицом преступления трудно оценить на месте, не зная всех обстоятельств дела. По этим причинам четко определить пределы возможного причинения вреда задерживаемому бывает достаточно проблематично. Уголовное право всегда реагирует на уже состоявшийся акт человеческого поведения, в силу того, что оно является ретроспективной наукой (то есть обращено назад, к прошлому). Вред, причиняемый задерживаемому лицу, и действия, направленные на его причинение, также оцениваются после произошедшего. Объективная оценка этих действий и психического отношения к ним субъекта их совершения может быть дана только судом после расследования уголовного дела и установления всех его обстоятельств.