§ 3. Личные нГяешественяые доказательства

В прежней процессуальной литературе отмечалось, что доказать что-либо можно двумя путями: 1) либо представив адресату сообщение о доказываемом факте, исходящее от человека, например показания свидетеля, документ, исходящий от должностного лица, и т. п., 2) либо предъявив адресату непосредственно тот материальный объект, о котором утверждалось в тезисе. По существу здесь речь идет о делении доказательств на два больших класса — на доказательства, исходящие от лиц (личные доказательства), и на доказательства вещные1.

Показание свидетеля о том, что он слышал выстрел, является доказательством, подтверждением того, что выстрел действительно был. Особенностью доказательств в форме сообщений является то, что содержащиеся в них сведения проходят через сознание человека — свидетеля, потерпевшего, эксперта и т. п. Реальное событие, которое наблюдал свидетель, отражается в мысли этого свидетеля, приобретает специфическую форму мышления (чаще всего языковую форму) и предъявляется адресату доказывания в этой специфической форме — устного или письменного сообщения. Поскольку доказывание является длящимся процессом и связано со сменой адресатов на разных стадиях, основной формой существования доказательств-сообщений нужно признать, письменную форму (протоколы, документы). Закон (ст. 69 УПК) пользуется родовым понятием «показания», разумея обе конкретные их формы — устную и письменную. Первая удовлетворяет принципу непосредственности, вторая поддается длительному хранению.

Таким образом, личным доказательством является сообщение лица, занимающего определенное место в процессе (свидетеля, эксперта, обвиняемого и т.д.), о некотором факте, служащее в первую очередь доказательством того, что такой факт имел место в действительности.

1 Деление,   близкое   к   указанному,     проводили,

И. Вентам, Трактат о судебных доказательствах,   Киев,   1876,' стр. 13; Жир я ев, Теория улик, Дерпт, 1855, стр. 66.

128

Аналитически в составе понятия доказательства можно выделить содержание доказательства, т. е. тот факт, о котором говорит свидетель, или, иначе, фактические данные и процессуальную форму, в которой эти данные закрепляются, хранятся в деле и предъявляются адресату,— протокол допроса, заключение эксперта, «иной документ» — иначе то, что обычно именуется источником доказательства.

Разумеется, само отделение фактических данных от их источника представляет чисто логическую операцию. В действительности содержание и форма сообщения едины, и это их единство мы обозначаем понятием доказательства или, что то же самое, средства доказывания1.

Поскольку лица, от которых исходят сообщения, занимают в уголовном процессе различное положение, а порядок получения и оформления их сообщений различны можно говорить о разных носителях сведений — о свидетеле, понятых», э&пеРте> обвиняемом Ь.д.ио формах сообщений (источниках доказательств), показаниях свидетеля, протоколах осмотров, заключениях эксперта и др. Следует лишь помнить, что любое конкретное доказательство представляет сообщение лица о факте, т. е. единство формы сообщения и того, о чем сообщается, и всегда исходит от определенного лица — носителя сведений.  ,

Заключение эксперта представляет личное доказательство — сообщение эксперта о выводе, который он сделал в результате исследования. Носителем сведений является эксперт, формой сообщения или источником доказательства — заключение, а содержанием — фактические данные, например: «такой-то текст написан обвиняемым».

Природа «вещных» доказательств существенно отлична.

Доказать, обосновать утверждение о том, что имело место такое-то событие, что такой-то объект обладает определенными свойствами и т. д., можно, как показано выше, представив адресату доказывания сообщение ли-

, М. С. С т р о г о в и ч, Материальная истина и судебные дока-

зательда^р^щ уголовном npogggge^ ^ 1£&^^7  сле_

2   F                                                                                                                                                                                                                                          F   представляет                                                                                                                                                                                                    '

дователя и понятых.

9 А. А. Эйсман                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                        129

ца, которое видело это событие,  наблюдало предмет и его свойства.

Но доказать это утверждение можно также иначе: непосредственно, в натуре предъявив адресату само событие или предмет со всеми его свойствами1.

Практически, однако, в реальных условиях судопроизводства возможности такого пути доказывания ограничены рядом условий.

Само событие преступления, разумеется, не может быть предъявлено адресату и приобщено к делу, равно как и все те элементы этого события, которые к моменту расследования уже не существуют, отошли в прошлое.

Правда, мы можем в виде динамической модели воспроизвести некоторые стороны этого события с помощью следственного эксперимента. Но чтобы быть доказательством, те действия или явления, которые составляют содержание следственного эксперимента, нужно на всех стадиях процесса, перед любым адресатом доказывания каждый раз воспроизводить заново. Вместо этого результаты следственного (или судебного) эксперимента облекаются в форму сообщения, исходящего от следователя, понятых, специалиста и т. д. (ст. 183 УПК). Протокол следственного эксперимента приобщается к делу и является в данном случае типичным личным доказательством.

Доказывание можно было бы осуществить путем непосредственного предъявления адресату «вещественной обстановки события», например предъявления суду сохранившейся после аварии обстановки автопроисшествия. Суд, наблюдая эту обстановку в натуре, извлечет из нее нужную информацию, но извлечет ее для себя и только для себя. В целом она не может быть «приобщена к делу» или воспроизведена вновь перед другим адресатом доказывания. Как доказательству ей недостает признака сохранности во времени, длительности существования. И здесь, следовательно, протокол осмотра (следственного или судебного) выполняет функцию замещения непосредственно предъявляемого факта сооб-

1 В логике этот способ   доказывания именуют   эмпирическим

(Д. П. Горский, Логика, изд. 2-е, М., 1963. стр. 217; В. Ф. А с-мус, Логика, М., 1947, стр. 344; П. В. Тованец, О структуре доказательства  («Вопросы философии»  1956 г. № 6, стр. 72).

130

щением о факте. Протокол осмотра является личным доказательством, так же как и протокол следственного эксперимента.

Таким образом, практические условия судопроизводства допускают реальное существование «вещных доказательств» лишь для одного узкого класса объектов — для вещественных доказательств, т. е. таких объектов, которые согласно ст. 84 УПК могут быть изъяты из обстановки происшествия, приобщены к делу и хранятся в деле (или «при деле» — в специально отведенном месте).

Для обоснования (доказывания) некоторого утверждения вещественные доказательства непосредственно предъявляются адресату доказывания. Поскольку они находятся в деле, их можно предъявить любому адресату доказывания на любой стадии процесса.

То, что вещественными доказательствами являются предметы, как бы вырванные из контекста той обстановки, в которой они находились, ограничивает объем информации, которую можно извлечь, непосредственно наблюдая подобный предмет. В частности, непосредственно из вещественного доказательства нельзя умозаключить, где, когда, при каких условиях оно изъято, какое место занимало в обстановке как целом. Вследствие этого вещественное доказательство включается в материалы дела в обязательном сопровождении сообщений об этих обстоятельствах, содержащихся в протоколе осмотра места происшествия.

Соответственно и предъявление вещественного доказательства адресату лишено смысла, если одновременно не следует сообщения об обстоятельствах его изъятия.

Законодатель учел, далее, что сохранение вещественного доказательства и неизменность всех его свойств не всегда могут быть обеспечены, и потому требует включать описание вещественного доказательства в протокол осмотра места происшествия или составлять протокол осмотра вещественного доказательства и «по возможности» фотографировать (ст. ст. 84 и 179 УПК).

Своеобразие природы вещественного доказательства проявляется, кроме прочего, еще в том, что в отношении его даже путем абстракции, отвлечения невозможно выделить такие стороны, как источник и фактические данные, или указать на носителя сведений.

9*                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                    131

Вещественное доказательство само по себе представляет и форму существования сведений, и их содержание, и носителя этих сведений. Понятия источника, фактических данных и носителя в этом случае нераздельно сливаются.

Доказательствами являются включаемые в состав уголовного дела процессуально оформленные сообщения (показания, протоколы, заключения, документы) о фактах, устанавливающих или опровергающих все существенные обстоятельства, входящие в предмет доказывания (ст. 68 УПК), а также приобщенные к делу предметы — вещественные доказательства, служащие для установления тех же обстоятельств.

Доказательства включатся в состав материалов уголовного дела в таком виде, чтобы в любой момент процесса их можно было предъявить любому адресату доказывания.

Из анализа статей УПК РСФСР видно, что любые доказательства можно представлять (ст. ст. 46, 51, 53— 55, 70, 245, 250); собирать (ст. ст. 70, 131, 222, 264); проверять (ст. 70), истребовать (ст. ст. 202, 223, 276); приобщать к делу (ст. 202). Такие характеристики прило-жимы лишь к материализованным сообщениям (протоколам, заключениям, документам и т. п.) и к предметам, представляемым в натуре. Только так понимаемые доказательства могут быть действительно предъявлены любому адресату на любой стадии процесса, и именно их законодатель называет доказательствами. Напротив, к реальным фактам и событиям и тем более к событиям прошлого эти характеристики неприложимы.

К делу нельзя приобщить угрозы, высказанные подозреваемым накануне убийства, так же как нельзя представить или истребовать факт пребывания обвиняемого вблизи места преступления.

Заключение эксперта является личным доказательством (сообщением). Содержанием этого сообщения — фактическими данными — является вывод эксперта, сделанный им на основе исследования. Носителем сведений является эксперт, а формой или источником — заключение. Заключение эксперта как доказательство представляет единство формы и содержания. Не может быть доказательством заключение, лишенное содержания, в котором нет никаких фактических данных; но и вывод, не

132

облеченный в законом установленную процессуальную форму, также не является судебным доказательством.

Личные доказательства, к которым относится и заключение эксперта, закон классифицирует по двум основаниям: по носителю сведений и по процессуальной форме (источнику). Именно по такой смешанной системе построен перечень ч. 2 ст. 69 УПК- В числе носителей сведений здесь упомянуты свидетель, потерпевший, подозреваемый, обвиняемый, эксперт. Очевидно, что носителями сведений являются также понятые, специалисты, участвующие в осмотрах, освидетельствованиях и подписывающие соответственные протоколы, а также составители иных документов.

Понятые, специалисты, составители иных документов не упомянуты законодателем в перечне ст. 69 УПК, думается, по следующей причине. Свидетели, обвиняемый, потерпевший, как правило, дают устные показания как на предварительном следствии, так и в суде.- в силу принципа непосредственности суд не ограничивается знакомством  с протоколами  допроса этих лиц.

Что же касается понятых, специалистов, участвовавших в подписании протоколов следственного осмотра, эксперимента или освидетельствования на предварительном следствии, а также составителей иных документов, то, как правило, исходящие от них сообщения фиксируются в деле только в форме письменных доказательств — протоколов и документов. Лишь в исключительных случаях их вызывают в суд для дачи устных показаний. Таким образом, доказательства (сообщения), носителями которых являются названные лица, фигурируют в деле обычно только в форме протоколов и документов, сами же лица после подписания документов в процессе в дальнейшем непосредственно не фигурируют и потому не упоминаются в ст. 69 УПК. В перечне носителей сообщений ст. 69 УПК указывает наряду с обвиняемым, свидетелем и т. д. также эксперта. O4ej видно, что эксперт отнесен к числу лиц, сообщения которых должны быть заслушаны в судебном заседании. Эта мысль законодателя находит подтверждение и в ст. 240 УПК, обязывающей суд заслушать в судебном заседании заключение эксперта, который дал заключение на предварительном следствии.

Следует   отметить, что судебная практика не строго

133

следует Этому правилу. Возможно, правы те авторы, которые- полагают целесообразным изменить установленный порядок, предоставив суду формальное право при определенных условиях не вызывать в суд эксперта, уже давшего заключение на предварительном следствии*.