§ 2. Значение субъективной причины выбора

преступного пути достижения цели "      для дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности

В постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации нередко для характеристики субъективной стороны тех или иных составов преступлений используется термин «мотив», который с позиций психологии мотивации представляет собой субъективную причину выбора лицом преступного пути достижения цели — собственно мотив поведения. И если термин «мотив» употребляется без всякого обозначения, то логично предположить, что речь идет именно о мотиве поведения в узком смысле этого слова, т. е. о том, что лежит в основе выбора человеком того или иного пути достижения поставленной перед собой цели.

Между тем собственно мотив фактически не заложен в нормах УК РФ, хотя именно он определяет в целом антисоциальность побуждений, ведущих к совершению человеком преступных действий (бездействия). Остановимся на тех нормах УК РФ, которые, как представляется, указывают на мотив поведения в узком смысле слова.

Преступления, совершенные в отношении малолетнего,

другого беззащитного или беспомощного лица либо лица,

находящегося в зависимости от виновного

УК РФ содержит ряд норм, в которых малолетний возраст, беспомощное или беззащитное состояние потерпевшего либо его зависимость от виновного признаются обстоятельством, отягчающим

t

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...        283

наказание (п. «з» ст. 63 УК РФ), обязательным признаком основного состава преступления (ст. 131, 132, 133 УК РФ), квалифицирующим обстоятельством (п. «в» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «в» ч. 2 ст. 112, п. «г» ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 120 УК РФ). Хотя данный признак не нов и имел место в УК РСФСР 1960 г., его видоизменение и более широкое применение повлекли противоречивые толкования включенных в него обстоятельств как в научной и учебной литературе, так и при непосредственном применении уголовного закона.319

Пункт «з» ст. 63 УК РФ предусматривает в качестве обстоятельства, отягчающего наказание, совершение преступления в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного. Традиционно (это, в первую очередь, касается учебников по Общей части уголовного права и комментариев к УК РФ) считается, что для признания данного обстоятельства отягчающим необходимо осознание его преступником. О мотивах подобных преступлений и о том, почему данное обстоятельство признается отягчающим наказание, нигде не говорится.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                         . ;

Между тем представляется, что одного лишь факта осознания виновным беззащитности, беспомощности или зависимости от него потерпевшего недостаточно для применения, например, п. «з» ст. 63 УК РФ. Прежде всего необходимо ответить на вопрос: с какой целью законодатель выделил указанные обстоятельства в качестве отягчающих? Предположим, что таким образом берутся под повышенную охрану интересы малолетних, беззащитных, лиц, находящихся в беспомощном состоянии или в зависимости от виновного. Но тогда сам факт совершения преступления против данной категории лиц должен всегда отягощать содеянное, что далеко не так.

Допустим, муж из ревности совершает убийство жены, которая не работала и находилась на его иждивении, т. е. в материальной зависимости. Однако п. «з» ст. 63 УК РФ в подобных случаях применяться не будет. Не случайно ученые-криминалисты, исследовавшие институт обстоятельств, отягчающих ответственность, указывали на необходимость изменения редакции п. 5 ст. 39 УК РСФСР, предусматривавшего аналогичные отягчающие обстоятельства, с

318 См., например: Попов А. Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб., 2003. С. 259-296.

284

Глава V

320

включением в него термина «с использованием». Для вменения лицу данных обстоятельств важен не сам факт, против кого совершается преступление, а то, что лицо, совершая преступление, использует малолетний возраст потерпевшего, его беззащитность или беспомощное состояние либо материальную, служебную или иную зависимость с целью облегчить совершение преступления или рассчитывая на «молчание» потерпевшего. Указанные обстоятельства оказывают решающее воздействие на актуализацию мотива. Человек избирает преступный путь удовлетворения своих потребностей именно в силу возраста потерпевшего или его зависимости от виновного, а равно в силу беспомощного состояния потерпевшего. К сожалению, при принятии нового УК РФ эти предложения об изменении формулировки рассматриваемого обстоятельства учтены не были.

В то же время, расширив сферу действия ст. 133 УК РФ по сравнению со ст. 118 УК РСФСР 1960 г., законодатель в корне изменил диспозицию статьи, описывающей признаки данного преступления, применительно к зависимости потерпевшего (потерпевшей) от преступника. Если в ст. 118 УК РСФСР говорилось о понуждении женщины к вступлению в половую связь или к удовлетворению половой страсти в иной форме лицом, в отношении которого женщина являлась материально или по службе зависимой, то в ст. 133 УК РФ сказано об использовании материальной или иной зависимости потерпевшего (потерпевшей). Отсюда следует, что не может квалифицироваться по ст. 133 УК РФ одно лишь предложение зависимому материально или иным образом потерпевшему (потерпевшей) вступить в половую связь без реального ущемления его (ее) прав и законных интересов либо угрозы совершить действия, направленные на такое ущемление, т. е. без использования его (ее) зависимости виновным. Аналогичные выводы можно сделать и из диспозиций ст. 131 и 132 УК РФ.

В п. «в» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «в» ч. 2 ст. 112, п. «г» ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 120 УК РФ предусмотрена ответственность за совершение преступлений в отношении лица, заведомо для винов-

См., например: Гаскин С. С. Отягчающие обстоятельства: уголовно-правовая характеристика и пути совершенствования законодательной регламентации. Иркутск, 1984. С. 58; Пономарева Н. П. Способ совершения преступления как отягчающее обстоятельство // Вестник Моск. ун-та. 1969. № 6. С. 61.

г

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...        285

ного находящегося в беспомощном состоянии, что порождает трудности при применении указанных норм.

Так, п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ на практике трактуется неоднозначно и, как представляется, не всегда квалификация содеянного по данной норме соответствует смыслу закона. Возьмем для сравнения п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ, в котором предусмотрена ответственность за убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности. Указанное преступление характеризуется повышенной общественной опасностью, так как виновный посягает не только на жизнь женщины, но и на жизнь будущего ребенка. Поэтому главное, что нужно установить, — это знание преступника о беременности жертвы. Почему законодатель приравнивает опасность убийства женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, и убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии? Достаточно ли знания виновного о беспомощном состоянии потерпевшего для квалификации его действий по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ?

Представляется, что беспомощное состояние потерпевшего включено в ч. 2 ст. 105 УК РФ в силу особого цинизма действий виновного. Повышенная общественная опасность данного преступления складывается на основе оценки содеянного с точки зрения нравственности. В этом смысле убийство лица, находящегося в беспомощном состоянии, и убийство, совершенное с особой жестокостью, в какой-то мере однопорядковые преступления.321 Не случайно до принятия нового УК РФ убийство малолетнего ребенка, не способного в силу возраста оказать сопротивление преступнику, в некоторых случаях расценивалось как убийство, совершенное с особой жестокостью.

Так, Свердловским областным судом Егоров осужден по ст. 207 и п. «а», «г» ст. 102 УК РСФСР. Он признан виновным в умышленном убийстве с особой жестокостью и из корыстных побуждений своей четырехлетней дочери и в угрозе убийством своей жене. В середине февраля 1993 года Егоров, узнав, что жена обратилась в суд с заявлением о расторжении брака и взыскании алиментов на

321 Подобного мнения придерживаются и другие ученые (см., например: Дементьев С. Понятие беспомощного и бессознательного состояния // Российская юстиция. 1999. №1).

286

Глава V

дочь и желая освободиться от материальных затрат и отомстить жене, решил убить свою дочь. С этой целью он забрал ребенка из детского сада и в туннеле под железнодорожным полотном задушил ее. Для уничтожения облил труп заранее приготовленным горючим веществом и поджег, после чего скрылся и домой не возвратился ... Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации приговор оставила без изменения, указав следующее. Вывод суда о доказанности вины Егорова в умышленном убийстве из корыстных побуждений и с особой жестокостью своей малолетней дочери и угрозе убийством жене обоснован ... Как установлено материалами дела, Егоров убил малолетнего ребенка, в связи с этим суд правильно признал, что он совершил убийство с особой жестокостью ... »322

Таким образом, основной характеристикой убийства лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, является:

—                       либо факт причинения потерпевшему особых психических страданий в результате того, что, «стоя перед лицом смерти», он не может оказать должного сопротивления преступнику (в силу малолетства, престарелого возраста, физических недостатков и т. д.), а последний пользуется этим;

—              либо безнравственное использование преступником психического состояния лица (психического расстройства, возраста), в силу которого он не может адекватно оценивать происходящее.

В большинстве ситуаций такое убийство можно определить как убийство «убогого». Не случайно с этимологической точки зрения слово «беспомощный» означает нуждающийся в помощи, неспособный сам делать что-нибудь для себя.323 При этом для квалификации действий лица по п. «в» ст. 105 УК РФ (либо для применения п. «з» ст. 63 УК РФ) важен не сам факт, против кого совершается преступление, а то, что виновный, совершая преступление, использует уже существующее беспомощное состояние будущей жертвы с целью

Умышленное убийство четырехлетнего ребенка с целью освободиться от уплаты средств на его содержание признано совершенным с особой жестокостью и из корыстных побуждений: Извлечение из Определения Верховного Суда Российской Федерации от 31.01.1994 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1994. №11. С. 1-2. 323 Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Указ. соч. С. 51.

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...        287

облегчить совершение преступления. Если же преступник сам приводит потерпевшего в беспомощное состояние для того, чтобы в дальнейшем лишить его жизни, содеянное надлежит расценивать в целом как единое преступление (процесс убийства) и при отсутствии других квалифицирующих обстоятельств применять ч. 1 ст. 105 УК РФ

В связи с изложенным вызывает сомнение квалификация лишения жизни спящего человека как убийства лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в определении по делу Ревина указала, что «убийство спящего потерпевшего путем нанесения ему трех ударов топором по голове обоснованно квалифицировано по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии»324

По логике приведенного судебного решения, если бы преступник перед нанесением ударов разбудил жертву, а только потом совершил убийство, то его действия в этом случае обладали бы меньшей общественной опасностью, так как подпадали под действие ч. 1 ст. 105 УК РФ. Но такой вывод, без сомнения, является абсурдным. Убийство спящего человека в такой ситуации в какой-то мере гуманнее, поскольку потерпевший не испытывает страданий при лишении его жизни. Поэтому еще одним из условий применения п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ является то, что беспомощное состояние лица должно быть относительно растянутым во времени, постоянным, а не кратковременным, которое можно без особых усилий устранить (разбудить спящего, развязать связанного, отрезвить пьяного и т. д.).

Верховным судом Республики Татарстан Хайруллин осужден по п. «в», «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Он признан виновным в умышленном убийстве с особой жестокостью Хисматуллина, заведомо для него находившегося в беспомощном состоянии.

Хайруллин в ходе возникшей ссоры ударил Хисматуллина в грудь, отчего тот упал. Затем X. стал избивать его ногами, обутыми в зимние сапоги, нанося удары по различным частям тела: голове, шее, грудной клетке, животу. Свои действия он не прекращал и после вмешательства подошедшего Гилъмутдинова, пытав-

324 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1997. № 12. С. 9.

288

Глава V

шегося его успокоить и вывести из дома на улицу. Напротив, он обеими ногами прыгнул на грудь лежащему потерпевшему. От полученных телесных повреждений Хисматуллин скончался на месте происшествия ...

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, показаниям представителя потерпевшего Хисматуллиной и свидетеля Гильмутдинова, потерпевший Хисматуллин находился в сильной степени алкогольного опьянения, а Хайруллин по своим физическим данным имел явное превосходство над ним. При таких обстоятельствах суд обоснованно признал, что потерпевший Хисматуллин заведомо дляХайруллина находился в беспомощном состоянии.325

В приведенном примере Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации при квалификации действий Хайруллина по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ сослалась на сильную степень алкогольного опьянения потерпевшего и физические данные виновного, имевшего явное превосходство над жертвой. В то же время по обстоятельствам дела усматривается, что убийство произошло в результате ссоры Хисматуллина и Хайруллина. Можно предположить, что если даже потерпевший и не был бы в сильной степени алкогольного опьянения, происшедшее закончилось бы тем же результатом. С другой стороны, физические данные потерпевшего и виновного по смыслу закона не влияют на квалификацию содеянного, иначе бы при каждом убийстве было бы необходимым выяснять, кто был физически сильнее, преступник или жертва, а потом уже делать вывод о наличии или отсутствии беспомощного состояния потерпевшего. Поэтому правильность ре-

«                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                  396

шения суда в данной ситуации можно поставить под сомнение. '

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» разъяснил, что «по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном

32 Суд обоснованно признал лицо виновным в умышленном убийстве с особой жестокостью потерпевшего, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии: Извлечение из Определения Верховного Суда Российской Федерации от 12.08.1997 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1998. № 4. С. 9. 326 Позже Президиум Верховного Суда Российской Федерации исключил из приговора п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (см.: Постановление № 20п2003 по делу Хайруллина: Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2003 года // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. № 12. С. 16).

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...        289

состоянии) надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее». Таким образом, Пленум Верховного Суда Российской Федерации попытался более четко установить критерии определения беспомощного состояния: по возрасту и психическим или физическим недостаткам.

С принятием данного Постановления Верховный Суд Российской Федерации стал активно изменять приговоры нижестоящих судов, исключая из приговоров признак «беспомощное состояние» как квалифицирующий признак убийства. Приведем пример.

Московским городским судом Быченков осужден за преступления, предусмотренные п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 3 ст. 30, п. «а», «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. В кассационной жалобе адвокат просил об отмене приговора, ссылаясь на неполноту исследования обстоятельств и оспаривая вывод суда о том, что потерпевшие находились в заведомо для Быченкова беспомощном состоянии. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации приговор изменила, указав следующее.

Вина Быченкова в содеянном доказана. Судом всесторонне, полно и объективно исследованы обстоятельства, при которых совершены преступления. Оснований для отмены приговора не имеется. Однако правовая оценка преступным действиям Быченкова дана неправильно. Квалифицируя его действия, связанные с умышленным убийством Точилина и покушением на убийство Юдина, как совершенные в отношении лиц, заведомо для него находившихся в беспомощном состоянии, суд сослался на то, что потерпевшие в момент нападения спали и были в сильной степени опьянения.

По смыслу закона, к лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные, престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими

327 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. № 3.

290

Глава V

расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее. В данном случае потерпевшие Юдин и Точилин к таким лицам не относились. Сам оке факт сильного алкогольного опьянения и сна потерпевших не может рассматриваться как заведомое для Быченкова их беспомощное состояние.

В связи с этим приговор Московского городского суда изменен: исключено осуждение Быченкова по ч. 3 ст. 30, п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ; его действия, квалифицированные судом по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, переквалифицированы на ч. 1 ст. 105 УКРФ.т

В то же время в упомянутом выше Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации говорится лишь о сознании виновным факта того, что потерпевший в силу определенных обстоятельств не смог оказать активное сопротивление виновному, как о достаточном основании квалификации его действий по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Такое же утверждение можно встретить и в решениях Верховного Суда по конкретным делам. Приведем пример.

Президиум Верховного Суда Российской Федерации указал, что действия виновного следует квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ в том случае, когда виновный заведомо сознавал, что лишает жизни потерпевшего, который находится в беспомощном состоянии и не может защитить себя, оказать активное сопротивление в силу физического или психического состояния.

Из материалов дела видно, что потерпевший, находившийся в состоянии алкогольного опьянения, был жестоко избит осужденным, в результате чего потерял сознание. После этого виновный (когда он сам привел потерпевшего в бессознательное состояние), доводя свой умысел на убийство до конца, утопил потерпевшего (сбросил с моста в реку).

Президиум Верховного Суда Российской Федерации удовлетворил протест прокурора и исключил из приговора осуждение по

328 Убийство потерпевших, находившихся в состоянии сильного алкогольного опьянения и сна, не может квалифицироваться по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство лиц, заведомо для виновного находящихся в беспомощном состоянии: Извлечение из Определения Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.1999 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. № 8. С. 19; см. также: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. № 2; № 7; № 9.

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...

291

п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ, оставив осуждение по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство, совершенное с особой жестокостью)329

Однако представляется, что сознание преступником беспомощности состояния жертвы не является достаточным основанием для квалификации убийства по п. «в» ст. 105 УК РФ.                                                                                                                                                             :, .

Допустим, совершены два различных убийства при отсутствии признаков аффекта по мотиву мести за совершение потерпевшим автомобильной аварии, в результате которой погиб близкий родственник виновного. В одном случае жертвой явился молодой мужчина, управлявший престижным автомобилем, а в другом — инвалид в престарелом возрасте, ехавший на «Запорожце» с ручным управлением. Если следовать Постановлению Пленума Верховного Суда Российской Федерации, то в первом случае действия виновного должны квалифицироваться по ч. 1 ст. 105 УК РФ (при отсутствии других отягчающих обстоятельств), а во втором случае — по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ как убийство лица, заведомо для виновного находившегося в беспомощном состоянии. Последняя квалификация представляется сомнительной, поскольку само убийство, процесс актуализации мотивов и постановки целей не были связаны с беспомощным состоянием потерпевшего, которое не играло никакой роли в данной ситуации. Другими словами, если бы на месте престарелого инвалида оказался другой человек, его участь была бы такой же.

В чем же повышенная опасность второго эпизода по сравнению с первым? Только в том, кто стал жертвой убийства. Однако п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ не направлен на повышенную охрану жизни лиц, находящихся в беспомощном состоянии, в отличие от п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ. А, скорее, служит, как уже упоминалось, для нравственной оценки действий виновного, для порицания обществом факта использования беспомощного состояния потерпевшего для совершения преступления. В приведенных же примерах безнравственность совершенных преступлений является одноуровневой, так как ни в первом, ни во втором случаях убийство не было связано с беспомощным состоянием потерпевшего.

На наш взгляд, следует выделять два случая совершения преступления в отношении малолетнего, другого беззащитного или

329 Постановление № 988п99пр по делу Акимова // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2000. № 7. С. 13.

292

Глава V

беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного, в которых возможно применение статей УК РФ, содержащих данное обстоятельство.

В первом случае у лица изначально отсутствует актуализированная потребность, которая может привести его к совершению преступления. Процесс актуализации такой потребности, а также процесс актуализации мотива инициируются внешними обстоятельствами, связанными с беспомощным, беззащитным состоянием потерпевшего или его зависимостью от виновного, в результате чего у преступника возникает побуждение, направленное на лишение жизни человека с использованием его беспомощного состояния. Например, видя лежащего без сознания человека, виновный, ранее не имевший намерения совершить преступление, воспользовавшись благоприятными условиями, совершает кражу.

Во втором случае виновный ради удовлетворения имеющейся у него потребности принимает решение о совершении преступления, потенциально готов совершить преступные действия, не зная заранее, в отношении кого они будут совершены. Выбор будущего потерпевшего происходит исключительно по причинам, связанным с его беспомощным состоянием, беззащитностью или зависимостью от виновного. И именно с использованием такого состояния в итоге совершается преступление. Например, преступник, решивший совершить кражу, избирает для этого квартиру инвалида, зная, что присутствующий на месте совершения преступления потерпевший не сможет оказать должного сопротивления.

Если потребность, лежащая в основе совершения преступления, актуализируется по иным причинам, не связанным с беспомощным, беззащитным состоянием потерпевшего или его зависимостью от виновного, причины выбора преступного пути удовлетворения имеющейся потребности также не связаны с указанными обстоятельствами. Если потерпевший известен заранее либо его выбор происходит не по причине его беспомощного, беззащитного состояния или какой-либо зависимости от виновного, то квалификация действий виновного по п. «в» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «в» ч. 2 ст. 112, п. «г» ч. 2 ст. 117, ч. 2 ст. 120 или применение п. «з» ст. 63 УК РФ, на наш взгляд, исключается.

Таким образом, применение указанных выше норм должно ставиться в зависимость от установления факта, что виновный совер-

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...

293

шил преступление против данной категории лиц не просто в силу случайного стечения обстоятельств или иных причин, а использовал возраст, состояние потерпевшего либо его зависимость для облегчения совершения преступления.

В связи с этим необходимо более четко изложить нормы закона, предусматривающие уголовную ответственность за совершение преступлений при рассматриваемых обстоятельствах. Например, в п. «з» ст. 63 УК РФ (обстоятельства, отягчающие наказание) слова «а также в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного» заменить словами «а также с использованием малолетнего возраста, беззащитного или беспомощного состояния либо зависимости потерпевшего». В п. «в» ч. 2 ст. 105, п. «б» ч. 2 ст. 111, п. «в» ч. 2 ст. 112, п. «г» ч. 2 ст. 117 УК РФ слова «заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии» заменить словами «с использованием его беспомощного состояния».

Совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств

Пункт «д» ст. 61 УК РФ предусматривает в качестве смягчающего наказание обстоятельства совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств. И. И. Карпец, давая классификацию смягчающих обстоятельств, включал п. 2 ст. 38 УК РСФСР (п. «д» ст. 61 УК РФ) в группу обстоятельств, относящихся к объективным свойствам преступного посягательства.330 Он писал о том, что «обстановка и стечение определенных условий, в которых совершается преступление, могут быть признаны смягчающим об-стоятельством».Ь1 Однако одного только факта наличия тяжелых жизненных обстоятельств недостаточно для применения п. «д» ст. 61 УК РФ. Как представляется, для этого необходимы, по крайней мере, три условия.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                 • ,

330 Карпец И. И. Отягчающие и смягчающие обстоятельства в уголовном праве. М., 1959. С. 72-77.

331 Там же. С. 75-76.

294

Глава V

Во-первых, реальное существование в момент совершения преступления определенных законом неблагоприятных внешних факторов — тяжелых жизненных обстоятельств.

Во-вторых, совершенное преступление должно быть причинно связано с такими обстоятельствами. Например, тяжелое материальное положение может быть учтено при совершении кражи, но не хулиганства. Издевательства со стороны мужа могут смягчить ответственность жены, нанесшей ему телесные повреждения во время очередной ссоры, но не совершившей мошенничество и т. д.

Но и этих двух условий недостаточно. Необходимо еще одно, имеющее решающее значение при решении вопроса о применении или неприменении п. «д» ст. 61 УК РФ: виновный должен избрать преступный путь удовлетворения имеющейся у него потребности именно в силу тяжелых личных или семейных обстоятельств, которые, будучи осознанными им, побуждают его совершить преступные действия с целью устранить или облегчить положение, в котором он оказался в связи с этими обстоятельствами.

Таким образом, необходимым условием для признания указанных выше обстоятельств смягчающими ответственность выступает установление ориентирующего мотива, актуализировавшегося при воздействии внешних неблагоприятных условий и послужившего субъективной причиной выбора преступного типа поведения ради достижения поставленной цели. При отсутствии этого условия применение п. «д» ст. 61 УК РФ представляется невозможным, даже при реальном наличии во время совершения преступления тяжелых личных или семейных обстоятельств.

Конечно, на практике достаточно сложно установить ориентирующий мотив с указанным содержанием для решения вопроса о применении п. «д» ст. 61 УК РФ. Представляется, что при реальном существовании в момент совершения преступления тяжелых жизненных обстоятельств и наличии внешне видимой причинной связи с ними совершенного преступления следует уделять особое внимание установлению каких-то иных возможных мотивов содеянного. Если же будет обнаружено, что виновный руководствовался иным ориентирующим мотивом при выборе преступного типа поведения, то применение п. «д» ст. 61 УК РФ исключается.

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...

295

Совершение преступления в результате физического

или психического принуждения либо в силу материальной, служебной или иной зависимости

Совершение преступления в результате физического или психического принуждения либо в силу материальной, служебной или иной зависимости в соответствии с п. «е» ст. 61 УК РФ признается обстоятельством, смягчающим наказание. Нередко в юридической литературе можно встретить мнение, что данное обстоятельство является смягчающим наказание потому, что при его наличии виновный действует несвободно, воля его подавляется физическим принуждением, угрозой физического принуждения или угрозой наступления нежелательных для виновного последствий, исходящей

~                                                                                                                                                 -                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                        33"> т,

от лица, от которого виновный находится в зависимости. " 1акое объяснение признания указанного обстоятельства смягчающим противоречит пониманию преступления как разновидности волевого поведения. С этой позиции во всех случаях совершения преступных действий (бездействия) в результате подавления воли, когда человек не свободен при решении вопроса, каким образом ему действовать, непосредственного исполнителя следует освобождать от уголовной ответственности. Ответственность за совершенное преступление должно нести лишь лицо, от которого исходило физическое принуждение либо какая-либо угроза, в результате которой была полностью подавлена воля исполнителя. Налицо так называемое посредственное совершение преступления, поскольку воля исполнителя была подавлена и он не мог руководить своими действиями, выполняя чужую волю.

Почему же тогда совершение уголовно-противоправных действий (бездействия) в силу физического или психического принуждения либо в силу материальной, служебной или иной зависимости признается преступлением, но совершенным при смягчающих обстоятельствах? В указанных условиях потенциально существующий ориентирующий мотив актуализируется у человека при решающем

332 См., например: Курс советского уголовного права. Часть общая. Т. 2. Л., 1970. С. 332; Уголовное право. Часть общая. М., 1993. С. 273; Комментарий к уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. В. И. Радченко М., 1994. С. 65; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под общей ред. Ю. И. Скуратова и В. М. Лебедева. М., 1996. С. 119.

296

Глава V

влиянии внешней обстановки, т. е. в силу принуждения, угроз или зависимости. Но в любом случае непосредственной причиной выбора преступного пути достижения цели выступает определенное психическое образование — ориентирующий мотив, а не внешние условия ситуации. Человек действует по своей воле, но эта воля формируется в большей степени под влиянием ситуации. Именно поэтому актуализировавшийся даже и в таких условиях ориентирующий мотив обладает определенной степенью антисоциальности, так как у человека и в рассматриваемом положении всегда есть выбор, как ему поступить. И такой выбор в пользу антисоциальных действий при защите каких-то своих интересов признается преступным, хотя и смягчающим наказание.

При совершении преступления в силу принуждения, материальной, служебной или иной зависимости избрание человеком антисоциального пути удовлетворения потребности может быть признано правомерным лишь в случае, когда содеянное подпадает под признаки крайней необходимости, что исключает уголовную ответственность.

Таким образом, для применения п. «е» ст. 61 УК РФ необходимо установить:

—                   реальное наличие физического или психического принуждения, материальной, служебной или иной зависимости;

—                              тот факт, что актуализация ориентирующего мотива произошла при решающем влиянии указанных выше обстоятельств и виновный не просто «прикрывался» внешними условиями совершения преступления, рассчитывая на снисхождение или оправдание, а действовал под их воздействием;

—                    отсутствие признаков крайней необходимости.

В связи с изложенным представляется, что действующая редакция п. «е» ст. 61 УК РФ не совсем удачна. В данной норме говорится о совершении преступления в результате принуждения. В то же время слово «результат» означает с этимологической точки зрения закономерный итог чего-то. Таким образом, из смысла закона вытекает, что непосредственной причиной совершения виновным преступления должно выступать физическое или психическое принуждение. Однако в таком случае речь идет, скорее, о посредственном совершении преступления либо о совершении преступления в состоянии крайней необходимости, и лицо не может нести ответствен-

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...        297

ность за содеянное. Значение данного отягчающего обстоятельства, по существу, теряется. Думается, что более удачно рассматриваемое обстоятельство было изложено в УК РСФСР 1960 г., в п. 3 ст. 38 которого говорилось о совершении преступления под влиянием принуждения. По крайней мере, сущность его была передана более четко, чем в современном законе. И может быть, стоит изменить редакцию п. «е» ст. 61 УК РФ, заменив слова «в результате» на слова «под влиянием».        •..-.,                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                        .   ■..»,..

Неоднократное совершение преступлений

Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ из УК РФ была исключена неоднократность как вид множественности, использовавшийся до этого в качестве квалифицирующего признака большинства составов преступлений и отягчающего обстоятельства. В то же время признак неоднократности фактически остался в УК РФ в виде отягчающего обстоятельства «рецидив преступлений» (п. «а» ч. 1 ст. 62) и в качестве обязательного признака следующих преступлений: незаконное усыновление (удочерение) — ст. 154; незаконное использование товарного знака — ст. 180.

Ранее в настоящей работе было предложено исключить рецидив из обстоятельств, отягчающих наказание, так как на ужесточение наказания, исходя из принципа вины и справедливости, должны влиять исключительно обстоятельства, непосредственно связанные с совершенным преступлением. Тем не менее, даже при исключении рецидива из числа отягчающих обстоятельств, влияние неоднократного совершения преступлений в отдельных случаях, безусловно, будет оказывать влияние на меру наказания за совершенное лицом преступление при условии реализации в УК РФ предложенной в настоящей работе концепции мотивов и их влияния на определения степени вины, поскольку в основе неоднократного совершения преступлений может лежать ориентирующий мотив привычного поведения. Для иллюстрации изложенного необходимо обратиться к недавней истории развития института повторного совершения преступлений в уголовном законодательстве России.

Пункт 1 ст. 39 УК РСФСР признавал обстоятельством, отягчающим ответственность, совершение преступления лицом, ранее совершившим какое-либо преступление. Здесь же было закреплено

298

Глава V

положение о том, что суд вправе в зависимости от характера первого преступления не признать за ним значения отягчающего обстоятельства.

Социальная опасность повторного совершения преступления обусловливается, прежде всего, опасностью личности виновного, совершение преступлений для которого вошло в определенном смысле в привычку. Лицо избирает преступный путь удовлетворения имеющейся у него потребности как наиболее, по его мнению, эффективный, наиболее привычный, ориентируется на определенные способы удовлетворения определенных потребностей в определенных ситуациях.

Таким образом, необходимо было определить, в каких случаях совершения повторного преступления можно сделать вывод о привычном поведении виновного, и учесть это обстоятельство в качестве отягчающего при привлечении его к уголовной ответственности.

Не вызывало сомнений, что суды всегда должны были признавать отягчающим обстоятельством случаи повторения тождественных преступлений. Виновный совершает точно такое же преступление, какое совершил ранее, что исчерпывающе свидетельствует о стойкости и определенности его преступной линии. Оговорка п. 1 ст. 39 УК РСФСР в таком случае была неприменима. В большей степени это рассуждение являлось справедливым и в отношении повторного совершения однородных преступлений. В пользу этого свидетельствовал и тот факт, что в действующем в то время уголовном законе (как, впрочем, было и в ныне действующем до 8 декабря 2003 г.) во многих составах умышленных преступлений повторное совершение тождественного или однородного преступления являлось квалифицирующим обстоятельством.

В то же время из приведенного правила были исключения. Например, совершение двух преступлений умышленно, но при этом одного из них — при превышении пределов необходимой обороны или в состоянии сильного душевного волнения, исключало признание данного обстоятельства отягчающим. На это прямо указывалось, в частности, в п. «и» ст. 102 УК РСФСР, согласно которому не являлось повторным умышленное убийство в состоянии сильного душевного волнения (ст. 104 УК РСФСР) или убийство при превышении пределов необходимой обороны (ст. 105 УК РСФСР). Следует признать, что в подобных ситуациях вряд ли можно усмотреть при-

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...        299

1 вычку в поведении виновного. Поэтому, хотя в п. «н» ст. 105 УК РФ не было прямого указания на то, что неоднократными не могут признаваться действия преступника, ранее совершившего убийство в состоянии аффекта либо при превышении пределов необходимой обороны, это логически вытекало из смысла закона и подтверждалось разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации.333

В литературе высказывалось мнение о том, что факт повторения тождественных или однородных неосторожных преступлений не должен учитываться судом в качестве отягчающего ответственность обстоятельства.334 Такая позиция представлялась спорной. Во-первых, в УК РСФСР не упоминалось о форме вины первого и последующего преступления. Во-вторых, при повторном совершении лицом тождественного или однородного неосторожного преступления все же можно усмотреть определенную преступную линию его поведения, т. е. мотив «привычки». Например, человек, управляющий автомашиной, опаздывая на работу, нарушает правила дорожного движения, что влечет за собой смерть потерпевшего. А после отбытия наказания совершает то же самое преступление. Говорит ли это о привычном в данной ситуации способе удовлетворения потребности? Думается, что да.

Суммируя все сказанное выше, можно сделать вывод о том, что оговорка, сделанная законодателем в п. 1 ст. 39 УК РСФСР, имела основное значение для случаев повторности неоднородных преступлений. Повторное совершение неоднородных преступлений имеет два аспекта: предыдущее и последующее преступления могут характеризоваться различными формами вины (умышленной, либо неосторожной); лицо может быть осуждено за совершение первого преступления, а может и нет.

Не вызывает сомнений отсутствие мотива «привычки», отсутствие негативной линии поведения при повторном совершении лицом неоднородного неосторожного преступления либо преступлений с различными формами вины независимо от осуждения лица за

333             О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ): Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1999. №3.

334                 См., например: Куриное Б. А. Автотранспортные преступления. М., 1970. С. 204; Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, Ю. М. Ткачев-ского, Г. Н. Борзенкова. М., 1993. С. 279; Карпец И. И. Указ. соч. С. 53-58.

300

Глава V

первое преступление. Об этом писали и многие ученые. Например, И. М. Гальперин говорил о невозможности применения п. 1 ст. 39 УК РСФСР в случаях совершения умышленного преступления после неосторожного или наоборот.335 По данным С. С. Гаскина, большинство практических работников (71,5%) придерживались такого же мнения.336   >,.       •                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                  •

Таким образом, проблема применения или неприменения судами п. 1 ст. 39 УК РСФСР относилась, прежде всего, к повторному совершению умышленных неоднородных преступлений.

В каком случае суд вправе был не учитывать повторное совершение умышленного неоднородного преступления в качестве обстоятельства, отягчающего ответственность? На этот счет в юридической литературе высказывались различные точки зрения.

М. И. Бажанов считал, что подобный подход практики оправдан, если прошел значительный срок с момента совершения первого преступления.337 А. Д. Соловьев полагал, что суд должен был не признавать наличия отягчающего обстоятельства, если первое преступ-ление являлось в совокупности незначительным и менее опасным. С. С. Гаскин, Ю. Б. Мельникова пришли к выводу о том, что вопрос о применении или неприменении п. 1 ст. 39 УК РСФСР является вопросом факта, и решающее значение в данном случае имеет личность виновного.339

При всей обоснованности последней точки зрения, она имела один недостаток. Например, С. С. Гаскин предлагал в законе закрепить прямое указание об учете личности преступника при решении судом вопроса о применении или неприменении п. 1 ст. 39 УК РСФСР.340 Однако четкого критерия применения данной нормы в

335               Гальперин И. М. Об уголовной ответственности рецидивистов в свете некоторых криминологических показателей эффективности борьбы с рецидивной преступностью // Эффективность правовых мер борьбы с преступностью. М., 1968. С. 231.

336                   Гаскин С. С. Отягчающие обстоятельства: уголовно-правовая характеристика и пути совершенствования законодательной регламентации. Иркутск, 1984. С. 38.

3  Бажанов М. И. Назначение наказания по советскому уголовному праву. Киев, 1980. С. 66.

338                Соловьев А. Д. Вопросы применения наказания по советскому уголовному праву. М., 1958. С. 112; см. также: Уголовное право. Общая часть. М., 1993. С. 279.

339             Гаскин С. С. Указ. соч. С. 38; Мельникова Ю. Б. Значение указанных в законе обстоятельств, характеризующих личность виновного, для индивидуализации наказания //Личность преступника. М., 1975. С. 227.

340                   Гаскин С. С. Указ. соч. С. 38.

Значение мотивов преступного поведения для дифференциации...        301

этом случае не было. Каким образом и исходя из чего суды должны были бы решать данный вопрос? Несомненно, решения различных судов по схожим вопросам были бы различны, что явно говорило бы не в пользу единства уголовной политики.

С другой стороны, в большинстве случаев п. 1 ст. 39 УК РСФСР применялся судами только при наличии у лица судимости за совершенное ранее неоднородное умышленное преступление, т. е. в случае рецидива. Кроме того, материалы практики показывают, что значительная часть рецидивистов совершают новое преступление спустя небольшой промежуток времени после освобождения. В первый год совершают новое преступление 45% осужденных, от года до трех лет — 25,7%, остальные — спустя более трех лет.341

Более четко и логически обоснованно к решению данной проблемы подошли авторы проекта УК РФ.342 В качестве обстоятельства, отягчающего наказание, в нем указывалось на неоднократность совершения преступления, рецидив и совершение преступления в виде промысла (п. «а» ст. 62).

Однако решение, предложенное авторами проекта УК РФ, имело определенные недостатки. В соответствии со ст. 16 и п. «а» ст. 62 проекта УК РФ повторное совершение неосторожного тождественного преступления признавалось отягчающим обстоятельством, так как в понятие неоднократности не было включено указание на форму вины. Если же лицо повторно совершило тождественное неосторожное преступление, но за первое было осуждено, то это не признавалось отягчающим обстоятельством, так как данный случай не подпадал ни под понятие неоднократности (лицо было осуждено за первое преступление), ни под понятие рецидива (здесь речь идет только об умышленных преступлениях). Таким образом, признание факта совершения повторного тождественного неосторожного преступления отягчающим обстоятельством было поставлено в прямую зависимость от того, был ли виновный осужден за первое преступление или нет, что, конечно же, в данном случае неверно.

Понятие неоднократности, существовавшее в УК РФ до 8 декабря 2003 г., получило по сравнению с проектом новое звучание, что позволило избежать указанного выше недостатка. Признание

341            Там же. С. 38-39.

342            Российская газета. 1995. 25 янв.; 1 февр.

302

Глава V

неоднократности преступлений не ставилось в зависимость от факта осуждения лица за прежнее преступление. Таким образом, понятия неоднократности и рецидива частично совпадали.

В то же время нормы УК РФ, упоминавшие о неоднократном совершении преступления, также заслуживали критики, поскольку повторное совершение неосторожного однородного преступления не подпадало ни под понятие неоднократности, ни под понятие рецидива.

На основании изложенного можно заключить, что ориентирующий мотив «привычки» должен влиять на степень вины в следующих случаях:

—                         при повторном совершении умышленного тождественного преступления вне зависимости от наличия судимости за первое преступление;

—                    при повторном совершении неосторожного тождественного преступления вне зависимости от наличия судимости за первое преступление;

—                 при повторном совершении умышленного однородного преступления вне зависимости от наличия судимости за первое преступление;

—               при повторном совершении неосторожного однородного преступления вне зависимости от наличия судимости за первое преступление;

—                             при повторном совершении умышленного неоднородного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное преступление.