§ 1. Понятие и некоторые виды юридических действий

1. Проблема волн и ее изъявления в гражданском праве имеет немаловажное значение и может послужить сама   пс себе предметом специального, исследования. В нашу задачу входит исследование только одного из вопросов этой обшир ной проблемы, а именно .„выяснен и е того,. что_являе_тся__ю.ри - - дическим фактом, "сГчем_._норм_ы права связывают   юридиче­ские    последствия,    поскольку   речь   идет  о  действиях людей.

""В юридической литературе проблема воли и ее изъявле­ния обычно обсуждаются-только в учении о сделке, что соз­дает неправильное впечатление, будто бы рассматриваемая проблема имеет значение только при анализе договорных ин­ститутов нашего гражданского права.- Указанная проблема почти игнорируется во внедоговориых обязательствах; кате­гория вины не охватывает всех вопросов, связанных с волей и ее изъявлением.

Проблему волн в юридическом действии, а отнюдь не только в сделке следует ставить и рассматривать в теории юридических фактов. Она послужит отправным моментом в изучении воли в договорных и внедоговорных институтах на­шего права.

. В нашей цивилистической литературе по вопросу о воле и ее изъявлении можно встретить высказывания, в которых BQJia отождествляется с ее изъявлением или, более того, рас­сматривается либо как юридический факт, либо как дееспо­собность лица.

Проф. R. М_._Г.енкин^_ рассматривая один из вопросов п'ро; блемы недействительности сделок, пишет: «О ничтожности воли как юридического факта по существу можно говорить только в тех случаях, когда воли нет. Например, когда сто­роны изъявляют волю (разрядка наша.— О. К..) без серьез-

84

 

ного намерения установить правоотношение...»1. Несколь-/' ко выше проф. Д М. Генкин, рассматривая отличие сделки от деликта, указывает, что «дл|г сделки как юридического факта, в отличие от деликта характерно наличие действия-(воли), -направленного на установление, изменение или пре­кращение гражданского правоотношения...»2. Таким образом, проф. Д. М. Генкин в первом случае полагает, что воля яв­ляется сама по себе юридическим фактом, а во втором случае отождествляет эту волю с действием.

Проф. М. М. АгаркеК анализируя юридический состав ст. 403 ГК, относит к элементам указанного состава вину причинителя вреда3. Иначе говоря, проф. М. М. Агарков рас­ценивает в качестве юридического, факта психическое отно­шение субъекта к своему неправомерному поведению (вина).

Проф. К. А. Граве, обсуждая значение воли сторон, совеп-шающих сделку, пишет: «...сделка есть юридическое   деист-' вне, а юридическое  действие (т..е. действие,   вызывающее юридические последствия) может совершить только дееспо­собное лицо, т. е. лицо, обладающее волей в правовом смыс-"1 ле, и поэтому, естественно, сделка, совершенная лицом, впол­не лишенным дееспособности, является ничтожной»4. Таким образом, проф. К. А. Граве рассматривает дееспособность как ; обладание волей в правовом смысле.

Для выяснения вопроса о возможности признания воли в' качестве юридического факта или дееспособности необходимо уяснить предварительно ряд некоторых общих положений.

Марксистско-ленинская   наука об обществе   показывает, что поведение личности детерминировано.   Детерминираван-ность поведения личности условиями   материальной   жизни лишь в конечном счете создает внешнюю видимость полной и абсолютной «свободы» и независимости личности от этих условий как  в выборе целей, к достижению   которых лич­ность" устремляет свою деятельность, так и в выборе средств для достижения целей. Выше уже было показано (см. гл. 1, i 1), что цели человека порождены объективным миром, оп->еделяются последним.

Детерминированность   наведения   личности не означает

атальности, обреченности действий лица. Обусловленность

введения не исключает также возможности оценки этого по-

бдения. В. И. Ленин писал, что «идея детерминизма, уста-

1авливая необходимость человеческих поступков,   отвергая

i ' Д\ М. Генкин, Недействительность сделок, совершенных с Целью, противной закону, «Ученые зиписки ВИЮН», вып. IV, Юриз-Дат, 1947, стр. 51.

! Т а м же, стр. 50.

3              См. М М. Агарков, Обязательство по советскому граждан-

Кому праву, •Юриздат, 1940, стр. 141.  .

4              «Гражданское право»,   Библиотека   народного судьи, кн. IV,

Юриздат, 1949, стр. 21.

95

 

вздорную побасенку о свободе воли, нимало не уничтожай ни разума, ни совести человека, ни оценки его дей­ствий» (разрядка наша. — О. К.)1.

Основанием для признания поведения личности юридиче­ски значимым служит то, что воля и сознание человека яв­ляются активизирующими моментами развития определен­ных событий, в которых человек принимает участие. От со­знания и воли человека зависит совершение того или другого действия, и, если оно совершено, мы можем дать этому дей-ствию соответствующую юридическую оценку. Однако наша

гоц'енка будет иной в тех случаях, когда то или иное действие совершено бессознательно или помимо действительной воли данного лица2. В подобных случаях каждый раз следует найти источник познания, почерпнув из которого необходи­мое, мы могли бы прийти к определенным выводам в деле юридической оценки поведения личности. Но откуда мы мо­жем черпать необходимые _нам сведения, если воля и созна­ние относятся к внутреннему духовному миру человека со всеми его «помыслами и чувствами»? «...По каким признакам судить нам о реальных «помыслах и чувствах» реальных личностей? Понятно, что такой признак может быть лишь один: действия этих личностей, — а так как речь идет только об общественных «помыслах и чувствах», то следует добавить еще: общественные действия личностей, т. е. социальные факты»3.

Действие и сознание едины. Волевая деятельность имеет своим источником побуждения, которые основываются на потребностях и интересах человека. Попытка произвести оценку действий в отрыве от сознания человека не будет иметь успеха так же, как и попытка'определить сознание в отрыве от тех реальных действий, в которых выражается волевая деятельность. Только воля и волеизъявление, рас­сматриваемые в качестве определенного единства, и могу!

"•служить основанием для юридической оценки поведения лица.

Следовательно, оценивая то или иное поведение лица '' точки зрения норм права, мы должны рассматривать это по­ведение не только по его внешне выраженной форме (дей­ствиям), но также и по осознанию совершенного данным ли­цом конкретного действия. Иначе говоря, мы должны уста­новить не только действие лицз в том виде, в котором оно представляется нам в результате определенных наблюдений и дополняющего наблюдения ряда умозаключений, но сопо­ставить это действие с внутренней волевой деятельностью-обусловившей определенное поведение. Мы должны устано-

1              В. И. Ленин, Соч., т. I, стр. 142.

2              Например, в случае насилия или угроз.

'•'> В. И. Ленин. Соч., т. I, стр. 385.

96

 

J.

вить соотношение между внешне1, выраженной волей — дейст­вием — и ее внутренним содержанием.

Таким образом, давая поведению лица юридическую оценку, следует исходить не только из того, в чем выражено поведение — действие, но и из того, какова связь между дей­ствием и тем сознательным волевым процессом, который вы­звал (обусловил) данное действие. Действие служит основа­нием как для установления объективного (в чем выражено) и субъективного (чем обусловлено) моментов данного действия, так и для проведения поел/ сопоставления этих моментов соответствующей оценки имевшего место действия по отно­шению к нормам права.

\

«Помыслы и чувства»,  устремления и пожелания лично- \ сти, не будучи   изъявленными, не... являются   социальными' фактами. О них мы можем говорить лишь только тогда, ког­да  они   нашли   свое  внешнее    объективное   выражение. К- Маркс писал: «Лишь постольку,   поскольку я проявляю себя, поскольку я вступаю в область действительности, —• я вступаю в сферу, подвластную законодателю. Помимо своих действий я совершенно не существую для закона, совершенно' не являюсь его объектом»1.

Отсюда, однако, не вытекает, что всякое внешнее дейст­вие является юридическим; им не будет действие, которое вызвано внешней неодолимой для лица причиной. Волеизъ­явление в данном случае, будучи определенной формой пове-' дения лица, не приобретает соответствующего юридического значения, поскольку форма находится в противоречии с со­держанием.

1 Эти две противоположности — воля, не получившая изъ­явления во вне, и действие, не обусловленное волей данного лица, вызванное причинами, неодолимыми для человека,—по-. называют, что^/только единство воли и ее изъявлег.ия должны лежать в основе юридической оценки поведения данного лица. V

Обсуждая юридическое действие, следует постоянно иметь в виду это единство; в тех случаях, когда оно нарушается, оценка поведения должна быть'иной^ г Может случиться так, что между волей и ее изъявлением возникает противоречие, противоречие содержания и формы. Оно может быть обус­ловлено заблуждением, обманом и т. д. Что же должно быть положено в основу оценки поведения личности — искажен­ное волеизъявление или воля, не получившая надлежащего изъявления?

Кладя в основу оценки поведения лица только «волю», мы создаем опасность для устойчивости наших социалисти­ческих гражданских правоотношений. Исходя же только из

t ' К. Маркс, Ф. Энгельс,   Соч., т. I, Госполитиздат, 1955.

7ТЙ- 14-

' °- А. Красавчиков             97

 

искаженного волеизъявления, мы откроем возможность не­справедливого обогащения одних контрагентов за счет дру­гих.

Разрешение этой правовой проблемы должно проходить в плане установления диалектического соотношения формы и содержания, изъявления и воли.

Всякое явление есть форма выражения сущности, содер­жания. Последнее не может существовать вне какой-либо определенной формы; оно формировано. Но и «форма суще­ственна»1. Поэтому нельзя исходить (в случае указанного противоречия) либо только из формы, либо только из со­держания, поскольку последнее познается через форму про­явления. Только беря в единстве волю и ее изъявление — действие, мы сможем прийти к правильным выводам о рас­сматриваемом поведении. Учет конкретной обстановки при анализе фактов даст возможность выяснить из объективного явления — действия явление субъективного порядка — волю лица. Установление этих сторон единства позволит вскрыть причины противоречия между формой и содержанием. Ана­лиз этих причин и открывает путь для правильной юридиче­ской оценки поведения личности в данных условиях. Так, например, установление заблуждения или обмана, которыми было обусловлено определенное поведение липа, дает осно­вание для применения соответствующих правил (норм) (на­пример, ст. 32 ГК), что в свою очередь приведет к двусто­ронней реституции (ст. 151 ГК} либо к наказанию обман­щика и восстановлению прежнего состояния обманутого (ст, 149 ГК).

/ Таким образом, необходимо прийти, к выводу, что юриди-^еским фактом, поскольку речь идет о действиях  лица, яв-'ляется не воля сама по себе, не ее изъявление — «действие» само по себй/Единство воли и ее изъявления •— основа  для правовой оценки поведения субъекта и признания этого пове­дения имеющим юридическое значение. \,

В силу изложенного нельзя: 1) отождествлять волю с ее изъявлением —• действием, 2)  говорить о ничтожности воли как юридического факта, 3) усматривать характер юридиче­ского факта за одним из психических отношений личности к :>ее неправомерному поведению в отрыве от этого поведения.

Ничтожным или неправомерным действие лица может быть лишь юридически. Сам же по себе факт как явление реальной действительности не утрачивает своего объектив­ного существования в силу той или другои^оданки со стороны норм права.

Согласно установившейся терминологии в дальнейшем под

1 В. И.  Ленин.   Философские тетради,   Госполитиздат, 1947 стр. 119,

98'-

 

действием мы будем понимать Оказанное единство — .едиа-^до воли и ее изъявления.

—- ОтЯечая необходимость волевых актов со стороны опре­деленных лиц для движения большинства гражданских пра­воотношений, мы не хотим навязать мысли о тождествен­ности реального существования правоотношения и психиче­ского состояния субъектов/в период существования юридиче­ского отношения, участниками которого они являются.

Этот момент был уже отмечен проф. М. М. Агарковымг, который совершенно правильно указал, что правоотношение :...пе прекращается от того, что участники его спят, о нем не думают или даже не знают о нем. Должник не перестает быть должником от того, что он забыл о своем долге или не знал о нем (например, оказавшись должником в качестве наследника)»1.

2. Наука гражданского права, используя различные при­знаки разграничения, подразделяет юридические действия на определенные виды. В частности, по признаку соответствия нормам права юридические действия разграничиваются на правомерные и неправщедныё3?' " ""

В зависимости от того, нашла ли в данном-действии свое выражении воля одного лица или нескольким/лиц, возможно разграничение юридических действий на «одиночные»исдв-МЁСтнш^юридическис действия; наконец, возмэжжт^разгра-ничеиие юридических действий по формам проявления и вы­ражения.

Обращаясь к анализу последнего   из названных   видов

[ ! М. М. А г а рк о в. Обязательство по советскому гражданскому праву, м., 1940, стр. 144.

2 На противоправных гражданско-правовых действиях в настоя­щей работе останавливаться особой необходимости нет; указанные неправомерные действия ужо были предметом исследования как в плане общетеоретическом (см., в частности, статью Г. К. Матвеева. О гражданском противоправном действии, «Советское государство и право» 1955 г. № 3, стр. 73 и ел.; его же, «Вина в советском гражданском праве», издательство Киевского государственного уни-ьер-итета имени Т. Г. Шевченко, Киев, 1955, стр. 25 и гл.), так н Применительно к ряду специальных гражданско-правовых отношений, возникающих из гражданских правонарушений (см., в частности, Е. А. Флейшиц, Обязательства ш причинения вреда и неоспова-тельного обогащения, Госюриздат, 1951; В. С. Антимонов, Зна­чение вины потерпевшего при гражданском правонарушении, Гос-ярив дат, 1950; его же, Гражданская ответственность за вред, при-Чаненный источником повышенной опасности, Госюриздат, 1952; ''• В. Новицкий и Л. А. Л у н ц, Общее учение об обязатель­стве, Госюриздат, 1950; Л. А. Майданен и Н. Ю. Сергеева,. Материальная ответственность за повреждение здоровья, Госюриздат,

:J53, А В. Венедиктов. Гражданско-правовая охрана социали­стической собственности в СССР, издательство Академии наук СССР,

954; О С. Иоффе, Ответственность по советскому гражданскому "Раву, издательство Ленинградского университета, 1955, а такие ряд Других монографий и статей в ученых записках и журналах).

99

 

юридических действий (разграничиваемых по форме выраже. ния и проявления), нельзя не отметить, что действия лиц так же, как и вообще юридические факты, с точки зрения их проявления, могут быть положительными у отрицательными, Положительными являются те изъявления воли, которые на-ходят сщ!£_ШгЦШК£Ш1е в той или другой_ форме активного по аеделия. ли ц а.

Круг положительных изъявлений охватывается понятием действия. Последнее противополагается бездействию, кото­рое и составляет содержание отрицательных волеизъявлений

Боле изъявлен и я могут быть подвергнуты оценке с точки •зрения их правомерности. В связи с этим среди отрицатель­ных волеизъявлений можно условно наметить две группы

1) непра_жщ£рнфе-бсздсйствяе     ун^чцеиие^и  2) правомерное

•бездействие^^АЖшшше». Характерным моментом для по-йгедыей труппы с правовой точки зрения является то, что в каждом отдельном случае юридическая значимость правомер-яюгю «молчания» — молчаниа^как юридического факта, воз-"щкает только при наличии прямого указания норм права которые предписывают в связи с ним известные юридические последствия.

Говоря: молчание — отрицательное волеизъявление, — мы отрицаем не наличие воли, а наличие ее положительного изъявления. О наличии воли, ее характере, направленности и т. д. мы судим по отсутствию определенных действий в из­вестных условиях Под юридически значимым «молчанием» следует понимать отсутствие известных юридических деист вий. Так, например, присутствующие наследники, сколько ни заявляли бы своим соседям и другим лицам в течение 3 меся цев о нежелании принять наследство, однако, поскольку они своевременно не подадут заявления в нотариальную контору об отказе от наследства, постольку они считаются принявшими наследство1.

Аналогичная картина наблюдается в случае истечения •срока, установленного в договоре имущественного найма Как известно, здесь «молчание» сторон влечет за собой в си лу ст. 154 ГК возобновление на неопределенный срок договор ного правоотношения по найму имущества. Юридический состав, сохраняющий это правоотношение, состоит из следую­щих юридических фактов: 1) юридическое событие—истече­ние срока, 2) юридические действия^дррдолжение пользе^-' вания объектом найма нанимателем и отсутствие возражений по этому поводу со стороны наймодателя — «молчание».

Таким образом, отрицательное проявление воли находи* -свое выражение в правомерном «молчании» и неправомерном •бездействии (упущении).

1 См «Судебная практика Верховного Суда СССР*, 1947, вып I (XXXVI)., стр. 18. 100

 

Положительные волеизъявления в отличие от отрицатсль-ИЬ1Х имеют свой формы выражения. /Понимая под гтоложи-тельным волеизъявлением1 всякое проявление воли, могущее быть непосредственно воспринятым/следует иметь в виду, что Оно может иметь две, основных формы выражения: 1) выра-;кение воли посредством языка и 2) выражение воли посред­ством так называемых конклюденггных действий. Первая из-указанных форм является основной и всеобщей, так как «язык есть важнейшее средство человеческого общения»^. Этим и объясняется значимость форм изъявления воли по­средством языка. В праве языковые формы представлены & виде двух основных групп: 1) устная форма и 2) письменная форма выражения воли. Необходимо иметь в виду, что по­следняя группа в определенных случаях приобретает квали­фицирующие признаки — нотариальное удостоверение, реги­страция в коммунальном отделе, автоинспекции и т. д. • Анализируя изъявление воли, нашедшей свое выражение в устной речи или речи, изложенной на бумаге, мы должны постоянно помнить, что « „ни мысль, ни язык не образуют." сами по себе особого царства, что они суть только проявления действительной жизни»3. Речь является формой выражений воли и мыслей.

Е В советской науке права, наряду с положительными и от­рицательными волеизъявлениями (действиями) различается также еще третья группа — так называемых конклгодснтных действий. О конклюдентных действиях говорят не только циви­листы и специалисты советского гражданского процесса, но также и представители науки советского уголовного права4. Под конклюдептными действиями обычно понимаются те действия лица, в которых воля субъекта находит свое косвен­ное (опосредственное) выражение. С нашей точки зрения, представляется более чем спорным рассматривать действие лица (в том числе и так называемое конклюдентное действие) в качестве средства косвенного волеизъявления, В действи­тельности косвенным является не волеизъявление, но наше за­ключение относительно содержания воли лица, которая на­шла свое выражение в его действиях. В противном случае,

! ' Положительное волеизъявление не следует смешивать с согла­сием. Последнее может быть выражено и в отрицательной форме про­дления во^и. Например, согласие на оплату выставленного платеж­ного требования мажет быть проявлено путем молчания (отрицатель-Hbffi акцепт). Более подробно см. С. С. Алексеев, Правовые во-"Росы отказа плательщика от акцепта платежного требования, «Вопро­сы советского гражданского права и процесса», Ученые записки Свердловского юридического института имени А. Я. Вышинского, р ПГ, Госюриздат, 1955, стр. 52 и ел.

2 В И. Ленин, Соч.. т. 20, стр. 368.

s К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. IV, стр. 435.

4 См., например, Д. М. Ш а р г о род с к и И, Вопросы общей ча-^и уголовного права. Л.. 1955, стр. 28.

101

 

признавая конклюдентное действие косвенным (опосредст, венным) волеизъявлением, мы должны будем признать ана. логичный характер и за изъявлениями воли, посредством языка. В последнем случае мы также не имеем перед собой воли в ее «чистом» виде. «Оголенная» мысль не может быть нами ни воспринята, ни познана. Необходимо проявлен^ воли и, поскольку речь идет о положительных волеизъявле­ниях, нужна определенная форма выражения воли. Воля, сознание не представляются нам в их чистом психологиче­ском виде. Устная речь, речь, изложенная, на бумаге, также опосредствует, точнее, служит средством изъявления воли, как и действие, именуемое копклгодентным.

Поэтому как языковые (речевые) формы, так и «действен. ные» способы выражения воли всегда заставляют идти нас к определенным заключениям, поскольку нас интересует содер­жание изъявляемого. В тех случаях, когда мы имеем перед собой выражение воли в языковой форме (устно или письмен­но), нам легче судить об интересующем нас явлении. Языко­вая форма до минимума сокращает «разночтение» содержа­ния изъявляемого'.

,". . Поскольку перед нами действие, в собственном смысле этого слова, постольку мы должны будем вести свои заключе­ния косвенно (опосредственно): рассматриваемое действие не может само по себе дать характеристику содержания воли. Оно должно быть сопоставлено с другими явлениями (в част­ности, условия места, времени его совершения и т. д.) и толь­ко посредством этого сопоставления будет возможно ра­скрыть существо и понять значение действия, направленность и содержание самой воли, выражением которой явилось это действие.

Так, например, лицо получает несколько1 книг из находя­щегося в другом городе магазина «Книготорга», в адрес кото­рого несколько дней тому назад был выслан соответствую­щий заказ. Посредством сопоставления можно прийти к вы­воду о том, что магазин принял предложение данного липа, вступил в договорное правоотношение и производит по нему исполнение. Наше заключение о действиях магазина в дан­ном случае является косвенным. Изъявление же воли продав­ца является прямым. Оно опосредствовано только формой выражения-—действием аналогично тому, как если бы бы"

1 Не исключены, разумеется, случаи, когда с о держ аншГн зъя в л е н-ной в языковой форме воли не может быть точно установлено в р?' зультате его неполноты, внутренней противоречивости и тому подоб­ных редакционных погрешностей изъявляемого. В этом случае мы должны прибегать к толкованию изъявленного, что, в свою очередь приведет к косвенному опосредствованному суждению об интересую1 щем нас содержании изъявленного. Подобные случаи не могут быть отнесены к типичным для нашего социалистического гражданской оборота.

102

 

получен от этого юридического лица письменный ответ. В по­следнем случае заключение было ,бы прямым.

Таким образом, говоря о действиях как. о форме выраже­ния воли,~следует"йметь в_виду не косвенное волеизъявление, но опосредствованное заключение об определенном явлении. Подобные действия имеют широкое распространение в пов­седневной жизни: вы передаете продавцу определенную сум­му денег и указываете рукой на пачку папирос; милиционер жезлом или при помощи огней светофора регулирует уличное движение и т. д.

В заключение о так называемых ко нн люд битных действиях необ­ходимо указать, что присвоенная им наукой терминология несколько противоречива, неточна. Когда мы называем то или иное действие конклюдентным и отказываем в «нонклюдентном» значении выра­жению воли посредством языка, создается впечатление, будто бы, воспринимая устную или письменную речь, мы обходимся без заклю­чений. На самом деле и в подобных случаях мы заключаем, судим о воле лица, но наше суждение здесь имеет прямой, а при восприятии иных действий — косвенный характер. В силу этого Правильнее было бы опустить прилагательное «конклюдентное» и говорить просто об изъявлении воли посредством действий, проти­вополагая его изъявлению воли посредством языка.

3. Среди проблем юридических фактов приобретает опре­деленный интерес вопрос о юридической _рце_нке _действий двух и более лиц, поскольку практика'при'менения советского социалистического гражданского права, особенно в суде, сталкивается в основном именно стеми случаями, когда необ­ходимо разрешить спор о праве гражданском. Спорить же могут не менее чем двое, но, прежде чем они появятся в суде, определенные правовые связи будут установлены между ни­ши по тем или другим юридическим основаниям.

При этом..-имеются в_виду те случаи, когда действия двух илй-бол-ее'лиц влекут за собой не «разрозненные» (самостоя­тельные, отдельные) правовые последствия, а приводят к еди-.ному общему для данных действий правовому результату. С этой точки зрения можно различать следующие виды юриди-^ческих действий, влекущих за собой единый правовой резуль­тат для субъектов, их совершающих:

•^.Взаимные (встречные) юридические действияЛК--дан_-Hqjay виду действий относятся те действия двух или более Яиц, волеизъявления которых имеют встречный характер и образуют единый волевой акт^-Примером взаимных юридиче­ских действий могут служить все договоры, совершаемые субъектами советского лч*яжданского права." Во всяком до­говоре волеизъявление/одной стороны взаимно имеет встреч- • ную направленность по отношению к волеизъявлению другой стороны. Поскольку же такой взаимности (встречности) во­леизъявлений нет, постольку стороны не достигли между со­бой соглашения относительно тех или других условий догово-_. ра либо по контракту в целом. В этом случае договора как

103

 

юридического факта нет, хотя, быть может, контрагенты к при-ложили немало усилий к тому, чтобы согласовать свои проти­воположные точки зрения.

Не следует полагать, что взаимные юридические действия могут быть совершены только участниками правоотношений, субъектный состав которых состоит лишь из двух сторон. На­пример, договор купли-продажи, имущественного найма и т. д. Сказанное выше о взаимных (встречных) юридических действиях в равной степени относится и к волеизъявлениям. в силу которых на основе норм права возникают обязатель­ства со сложной внутренней субъектной структурой, в част­ности обязательства по государственным закупкам сельско­хозяйственных продуктов у колхозов. В названном договоре, как правило, участвуют три стороны: заготовитель (государ­ственная заготовительная организация), отчуждатель сель­скохозяйственных продуктов (колхоз) и продавец промыш­ленных и иных товаров (организация потребительской коопе­рации). Договор закупки сельскохозяйственных продуктов складывается, возникает в силу взаимных встречных воле­изъявлений всех трех сторон договора, причем действия сто­рон должны быть именно взаимны, в противном случае (как и в иных договорах) не последует соответствующего право­вого результата,

От взаимных юридических действий, в которых волеизъяв­ления образуют единый волевой акт в силу их встречной (взаимной) направленности, необходимо отличать сонапра-вленные юридические действия, которые также складывают­ся из действий двух или более лиц.

Сонаправленные действия отличаются от дей­ствий взаимных двумя моментами. Они, во-первых, в отличие от взаимных действий, хотя и имеют внутреннюю .(в опреде­ленной степени) согласованность, но тем не менее сохраняют каждое как таковое относительную самостоятельность. Вза­имные же действия имеют свою сгьлу лишь постольку, по­скольку они взаимны, в противном случае отпадение хотя бы одного из действий влечет за собой обесценение с юридиче­ской точки зрения другого действия.

Вторым.отличительным моментом действий сонаправлен-ных отТйаимных является адресат названных действий. Если во взаимных волеизъявлениях адресатом является лицо, ко­торое также изъявляет свою волю по отношешш-^с-первому. то адресатом сонаправленных действий является третье лицо. Наиболее простым примерам сонаправленных действий яв­ляется правомерное юридическое действие, в силу которого возникает обязательство с множественностью лиц на стороне должника или кредитора (активные и пассивные обязательст­ва). Например, двое граждан приобретают у третьего домо­строение. Действия покупателей в данном случае в опреде-

104

 

ленной .мере взаимно согласованы1^ но не это внутреннее согла­сование порождает единый правовой результат (переход пра­ва собственности к ним от отчдокдателя). Данный результат наступает в силу их договора с продавцом дома. Внутренняя С0язь действий покупателей найдет свое отражение в^том, что У приобретателей возникает право общей собственности. Однако волеизъявления покупателей как таковых в догово­ре купли-продажи в продаже в данном случае носят не взаим­ный (встречный) характер, а имеют, так сказать, параллель­ную направленность, являются сонапрявленными на один-правовой результат.

[ К числу правомерных сонаправленных действий двух или более лиц, влекущих за собой наступление единого правового-для этих лиц результата, могут быть отнесены также такие совместные действия как соавторство1, сотрудничество в изоб­ретении2, совместное строительство дома и т. д.

Взаимные и сонаправленные действия являются действия­ми правомерными. От названных действий необходимо отли­чать совместные неправомерные действия.

Совместные неправомерные действия характеризуются тем, что они: 1) совершаются двумя или более лицами; 2} яв­ляются неправомерными и причинно-связанными с наступаю­щими вредоносными последствиями; 3} наступивший вред (убыток) представляет собой единый нераздельный результат действий этих лиц; 4) закон связывает с данными действиями единые правовые последствия.

Совместные неправомерные действия следует разграничи­вать на две категории: на так называемые смешанные юриди­ческие действия и на действия соучастников гражданского правонарушения. К первой группе указанных юридических действий (смешанных) относятся действия причинителя вре­да (неисправного должника) и «виновные» действия потер­певшего (неисправного кредитора), в результате которых по­терпевшему (кредитору) причиняется имущественный ущерб (убыток). Здесь имеются в виду случаи совершения таких юридических действий, в результате которых наступает так называемая смешанная ответственность3. Последняя же, как известно, характеризуется тем, что действия двух или более яиц приводят к единому материальному результату (умале­ние определенного имущественного блага, недоставление

1' См. М. В. Гордон, Советское авторское право, Госюриздат 1955, стр. 43; В. И. С е р е б р О в с к и и, Вопросы советского автор­ского права, издательство Академии наук СССР, 1956, стр. 64 и сл.

» г См. Н. А. Р а и г о р о д с к и и, Изобретательское право СССР, "Ориздат. 1949, стр. 119 и ел.

3 Нельзя не отметить, что термин «смешанная ответственность» Je может быть отнесен к числу удачных, но, поскольку им оперирует сУдебная практика и за отсутствием другого более правильного, прн-*°ДИтся пользоваться этим.

105

 

имущества, невыполнение работ, неоказание услуг), в силу чего с этими действиями связывается и единый правовой ре„ зультат.

Приведем один из характерных примеров судебной прак-тики, когда рассматриваемые смешанные действия совершу ны юридическими лицами, владельцами двух источников по­вышенной опасности.

Шофер Свердловского завода по окончании погруз­ки со склада мельзавода должен был поставить машину на весы, для чего ему необходимо было сделать разворот, объехав большое помещение склада. Не желая ехать j объезд, он решил развернуть машину на небольшой площад. ке возле подъездных путей. Зная, что проезд в указан ном месте запрещен, водитель машины поспешил с разворо­том и «застрял» на рельсах. Выйдя из машины, шофер увидел идущий по кривой маневровый паровоз. Шофер побежал на­встречу локомотиву и стал давать сигналы о необходимости срочной остановки. Помощника машиниста на паровозе не было, а машинист был занят наблюдением за прохождением вагонов через стрелку и не обращал внимания на крики шо­фера. Когда машинист заметил автомашину, то было уже поздно (к тому же по недосмотру паровозной бригады в песочнице не оказалось песка). Паровоз протащил по рель­сам несколько метров машину, которая в результате этого была повреждена. В ходе судебного разбирательства было также установлено, что машинист маневрового паровоза не имел прав на вождение локомотива.

Предъявленный заводом   иск о   возмещении  затрат по ремонту автомашины был удовлетворен лишь на половину Народный суд совершенно  правильно   установил в  данном случае смешанную ответственность.

Приведенные положения не следует понимать в тем смысле, что смешанные действия и соответствующая им от ветственность могут иметь место только во внедошаорньи гражданско-правовых обязательствах. Категория смешанны^ юридических действий имеет равное практическое значение и для договорных обязательств. Как >же отмечалось в наше) литературе проф. И. Б, Новицким и проф. Л. А. Лунцем, кре­дитор является не пассивной стороной, а_лацом, призванны" оказывать предусмотренное договором содействие должны^

 

 

 

1 Дело № 2—956 народного суда 1-го участка Железнодорожног района г. Свердловска по иску Свердловского завода к мелъзавоД! № 1 о возмещении вреда, 1949 г ; примеры постановки вопросов пр обсуждении смешанной ответственности содержатся в определения Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда ССС" («Судебная практика Верховного Суда СССР», 1948, вып. IV, стр. 18 «Судебная практика Верховного Суда СССР» 1950 г. N° 4, стр. 351

106

 

в исполнении обязанности последним перед кредитором1. От­сюда вытекает возможность возникновения смешанной ответ­ственности в договорных обязательствах, когда в неисполне­нии (или ненадлежащем исполнении договора) повинны как должник, так и его веритель. Нельзя не отметить, что если судебная практика отрицательно относится к возложению смешанной ответственности по обязательствам из договоров, то арбитражная практика использует эту форму гражданско-правовой ответственности при разрешении споров между со­циалистическими организациями2.

Смешанные действия необходимо отличать от действий соучастников гражд а некого правонарушения.

Понятие соучастия издавна известно правовой пауке. Этим понятием оперируют не только специалисты уголовного права, но также представители процессуального (граждан­ского и уголовного) права.

Существует ли в науке советского гражданского права категория тражданскр_-правового соучастия?

Вопрос "о гражданско-правовом соучастии возникает при­менительно к случаям причинения договорного и внедоговор-ного вреда (убытков) действиями двух или более лиц.

Действия лиц (двух или 'более), относимые к граждан­ско-правовому соучастию, так же, как и «смешанные» дейст­вия, характеризуются и единым гфавовым_^езз^чьтатом, и единым материальным результа"том7~но~отличаются от дейст­вий смешанных тем, что имущественный ущерб (убытки) причиняются не одному из гражданско-правовых соучастни­ков, а правам и интересам третьего лица.

Обращаясь к понятию гражданско-правового соучастия, возникает-прежде всего следующий вопрос — является ли ка­тегория гражданско-правового соучастия аналогичной той, которая выработана наукой уголовного права и закреплена советским уголовным законом или же она обладает специфи­ческими (гражданско-правовыми) особенностями, которые заставляют отличать ее не только в науке права, но и прежде всего в практике применения норм советского гражданского закона.

Наука советского уголовного права, исходит из того, что «соучастие есть совместное умьгшлемо^) участие двух или бо­лее лиц в совершении умышленного преступления. На такой

' См. И Б, Новицкий, Участие кредитора в исполнении До­говорного обязательства, «Советское государство и право» 19^7 г. № 7, стр. 27 и ел.; Л. А. Л у н ц в книге И. Б. Новицкого и Л. А. Лун-Ца, Общее учение об обязательстве, Госюриздат, 1950, стр. 390 и ел. I г См. О. С. Иоффе, Ответственность по советскому граждан­скому праву, Л , 1955, стр. 165 и ел. Здесь же см. примеры из арбит­ражной практики во применению смешанной ответственности в дого­ворных обязательствах между социалистическими организациями

!07

 

позиции в понимании соучастия стоит и наша судебная прак­тика. Поэтому «неосторожное содействие совершению другим лицом умышленного преступления не может рассматриваться как соучастие в этом преступлении»1

Не останавливаясь на отдельных видах уголовно-правовп го соучастия (с предварительным сговором или без такового) подчеркнем, что для его наличия требуется совершение лица­ми, участвующими в данном преступлении, не просто винов ных действий, но деяний,   характеризуемых с субъективной стороны умысле м

На наш взгляд, гражданско-правовое соучастие в причине нии имущественного "вреда (З'бытко'в) "отличается от соуча стия, предусмотренного советским уголовным законом^ пг трем основным признакам:

а) В отличие ст уголовного соучастия, соучастие граждан ско-правовое не требует, чтобы все (или даже отдельные со участники) действовали умышленно Более того, для наличия гражданско-правового соучастия может   быть   достаточным совершение двумя или более лицами неосторожных действий а в известных случаях —даже и невиновных  неправомерных действий, поскольку совместными действиями этих лиц при чинястся имущественный вред (убытки) правам и интересам третьего лица, то есть наступает   единый материальный ре зультат.

В обоснование приведенных суждений   можно   сослаться на следующие положения. Гражданский закон, говоря об от ветственности лиц, совместно причинивших вред по точному смыслу ст 408 ГК РСФСР, не устанавливает каких-либо спе­цифических признаков, которыми должны характеризоваться действия совместных причинителей вреда. Иначе говоря, за­кон не устанавливает обязательности наличия умысла в дей ствиях названных лиц. Положение,   установленное в ст. 408 ГК, не делающее различия между умышленным или неосто рожным совместным причинением вреда, не является ел у чайным, не есть результат недоосмотра со стороны законода­теля. Оно полностью  соответствует и  букве, и духу  главы Гражданского кодекса об обязательствах из причинения вре да, а главное, основным принципам гражданско-правовой от ветственности по обязательствам, безотносительно к тому, на какой договорной или недоговорной основе они возникли. Од ним из важнейших принципов ответственности по советскому

1 А А Пионтковский. Вопросы общей части уголовного права в практике судебно-прокурорских органов, Госюриздат 1954 стр 99 См также М Д Шаргородский Воппосы об Щей части уголовного права издательство Ленинградского универси тета 1955, стр. 135 и ел : «Советское уголовное право», часть общая учебное пособие для юридических вузов Госюриздат 1952 стр. 288 и ел.

108

 

гражданскому праву, как известно, является принцип ответст­венности за вину. Причем закон не делает каких-либо разли­чий как в объеме, так и в характере гражданско-правовой от­ветственности в зависимости от того, был ли причинен вред умышленно или по неосторожности, не исполняет ли должник обязательс!во потому, что сознательно не желает доставлять имущество кредитору или он просто забыл о лежащей на нем обязанности

Короче говоря, гражданско-правовая ответственность на­ступает независимо от формы вины (умысел или неосторож­ность), равно как и не зависит от ее форм объем гражданско-правовой ответственности (см. ст ст 410 и 411 ГК РСФСР) I

Из приведенных положений, по нашему мнению, следует сделать вывод, что совместные причинители вреда (соучаст­ники гражданского правонарушения) должны отвечать перед •потерпевшим по правилам ст 408 ГК, поскольку их действия имеют единый нераздельный материальный результат, безот­носительно к тому, действовал ли каждый из них умышленно яли причинил ущерб (убытки) по неосторожности Более то­го, соучастники гражданско-правовою правонарушения могут быть и вообще невиновны, но поскольку ими совершены не­правомерные юридические действия, имеющие единый мате­риальный результат, выражающийся в умалении того или другого бла1а (причинении убытков), постольку они должны отвечать солидарно перед потерпевшим (кредитором). Здесь имеются в виду случаи гражданско-правового соучастия, когда один из' соучастников (или все) является владельцем источ­ника''^ вышен но и опасности, и ею ответственность наступает, например, в порядке ст. 404 ГК Ущерб, причиненный двумя владельцами источников повышенной опасности правам и ин­тересам третьего лица, должен быть взыскан солидарно в порядке ст. ст 404 и 408 ГК РСФСР с каждого из владельцев этих источников,

Вполне возможны, разумеется, и такою рода случаи, когда соучастники гражданского правонарушения имеют, так сказать, различные пределы ответственности и потому для признания их совместными причинителями вреда (убытков) может оказаться необходимым наличие вины в действиях од кого и допустимым отсутствие вины в действиях другого Привед°м пример из судебной практики.

Прокопенко работал в мехколонпе № 55 в должности участкового механика с 10 июня 1955 г. Проработав полтора

1 При этом, разумеется, в данном случае предполагается нали Чне всех других необходимых условий для наступления гражданско правовой ответственности по обязательствам как-то причиненного Ереда, неправомерности в поведении причинителей вреда а равно на ЛИчие причинной связи между действиями сопричинителей и насту йившим вредом

109

 

месяца в г Свердловске, с 25 июля он был направлен для исполнения своих служебных обязанностей по месту нахож дения мехколонны на строительство вторых путей возле ст. Кармак. На второй день после приезда к месту работы Прокопенко приступил к осмотру механизмов, которые ис пользовались на подсыпке насыпи второго пути. Осматривая ковш одного из экскаваторов, Прокопенко поднялся на по-лотно действующего железнодорожного пути с тем, чтобь лучше рассмотреть одну из деталей ковша. В это время на большой скорости без необходимых сигналов проходил поезд, который сбросил его с насыпи, в результате чего Проко пенко получил тяжелую травму и впоследствии был признан инвалидом II группы.

Как выяснилось в ходе судебного разбирательства, мехко-лонна № 55 не обучила Прокопенко безопасным методам ра­боты при строительстве вторых путей, и он ранее вообще не имел каких-либо представлений о режиме работы механика в указанных условиях Народный суд, рассматривавший дело по иску Прокопенко к причинителям вреда, совершенно пра­вильно обосновал свое решение ст ст 408, 404 и 413 ГК РСФСР1.

В приведенном примере гражданско-правового соучастии требуется наличие вины лишь в действиях одного из соучзст ников причинения вреда, в частности, мехколонны № 55, ибо она  отвечает  перед  потерпевшим  в  порядке  ст 413 ГК РСФСР, и в то же время не требуется вины в действиях дру того соучастника, в частности, управления Свердловской же­лезной дороги, так как дорога отвечает в порядке ст 404 ГК РСФСР.

Таким образом, понятие гражданско-правового соучастия значительно шире понятия уголовно-правового соучастия по субъективному признаку действий лиц, совместно причинив ших вред имуществу третьего   лица.   Гражданско-правовое соучастие знает не только субъектов, причинивших вред в ре зультате умышленных действий, но также и таких лиц, кото­рые совершили вредоносные действия по неосторожности, а е определенных случаях действовали даже без вины.

В этом состоит основное и главное отличие соучастия f гражданском праве от соучастия в уголовном~~яраве.

б) Вторым отличительным признаком названных двух ви дов соучастия в советском праве является степень обществен ной опасности действий соучастников.

В нашей литературе уже высказаны соображения относи­тельно степени общественной опасности неправомерных граж-

1 См решение народного суда 1-го участка Железнодорожного района г Свердловска (1956 г, дело № 2—155) по иску Прокопенко к Управлению Свердловской железной дороги и мехколонне № 55 треста Уралстроймеханизация о возмещении вреда

110

 

даяских действий1. Совместное'причинение вреда (убытков) н совместное совершение преступления по-разному находят свое отражение в уголовном и гражданском законах Если соуча­стие в уголовном праве являе!ся квалифицирующим призна­ком и влияет на меру наказания, то для гражданского права ^участие тоже не проходит бесследно, но отражается не на объеме взыскания, а на расширении возможности осуществле­ния последнего путем предоставления потерпевшему права обращения с требованием к любому из сопричинигелей вреда (солидаритет причинителей}.

в) Наконец, третье различие между уголовно-правовым и гражданско-правовым соучастием следует усматривать в к\ KOHKpejHjjixj^onMax.

Уголовно-правовому соучастию известны такие формы, как, например, совиновничество, подстрекательство, пособни­чество и др Здесь разграничение форм соучастия проводится по объективной стороне состава преступления Формы граж-данско правового соучастия должны быть дифференцированы в зависимости от характера или наличия определенных право­отношений .м'ежду причинителями вреда и потерпевшим. На наш взгляд; должны быть различаемы, в частности, такие формы .гражданско-правового соучастия, как внедоговорная, договорная и смешанная

"Под вне-договорной формой гражданско-правового соуча­стия понимается совершение лицами совместных неправомер­ных действий по причинению вреда третьему лицу, с которым они не находятся в договорных отношениях Сюда относятся случаи совместного причинения вреда неправомерными дей­ствиями, в результате которых возникает обязательство недо­говорного порядка, например обязательство из причинения вреда

Эта форма гражданско-правового соучастия широко из­вестна в нашей судебной практике как по гражданским, так и по уголовным делам, в которых предъявляются гражданские яски

(? Под договорной формой гражданско-правового соучастия следует понимать совершение лицами совместных неправо­мерных действий (неправомерное совместное воздержание от совершения действия), выражающихся в совместном наруше­нии договора, его неисполнением или ненадлежащим исполне­нием, в результате которых (действий) другой стороне по до-г<Шору причинен вред (убытки)

Договорная форма гражданско правового соучастия пред­полагает наличие двух моментов- а) наличие определенной

. 1 1 См , в частности, Г К Матвеев, О гражданском противо­правном действии, «Советское государство и право» 1955 г № 3, •Ч> 77 и сл.

111

 

договорной связи между соучастниками, с одной стороны, й третьим лицом—-с другой; б) множественность лиц в обяза­тельстве на стороне должника. Объем ответственности каж­дого из договорных соучастников, разумеется, не .может hl, определяться ст. 115 ГК РСФСР, поскольку иное не установ­лено законом или договором.

Судебная практика отрицательно относится к использова­нию (при возложении ответственности на причинителей доге, верного вреда должников) договорной формы соучастия. Наиболее характерными в этом отношении являются реше­ния, выносимые судами по искам покупателей к поставщикам и железным дорогам, когда порча груза произошла по вине как грузоотправителя, так и перевозчика. Вот наиболее ха­рактерный в этом отношении пример из судебной практики.

Поставщик отгрузил по железной дороге в адрес поку­пателя недостаточно транспортабельные фрукты (дыни), ко­торые до покупателя практически не дошли, поскольку доро­га допустила со своей стороны некоторую просрочку в их до­ставке. В коммерческом акте, составленном при выдаче гру­за, было отмечено, что вместо отгруженных дынь прибыла гниль. Перед судом, естественно, возникает вопрос — каким •образом, за чей счет должны быть возмещены убытки. Теоре­тически трудно представить себе иной ответ, что поскольку в причиненном вреде повинны и грузоотправитель, и железная дорога, постольку они должны нести совместную ответствен­ность перед покупателем. Однако в судебной практике этот вопрос решается иначе. Суд вынес решение о взыскании всего причиненного ущерба с управления дороги1.

Вынося это решение, суд не отклонился от установившей­ся практики по данной категории дел. Своеобразный преце­дент такого решения вопроса о распределении обязанностей по возмещению убытков в рассматриваемых случаях дала Су­дебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда СССР, которая, высказываясь по одному из конкретных дел. -ориентирует суды на необходимость возложения ответствен­ности либо на перевозчика, либо на грузоотправителя2. При этом следует иметь в виду, что действующее транспортное •законодательство, не фиксируя прямо необходимости привле­чения перевозчика и грузоотправителя в подобных случаях к совместной ответственности, в то же время нигде не преду­сматривает ни прямых, ни косвенных запретов установлений данного вида ответственности.

См. решение народного суда 1-го участка   Железнодорожной

района г. Свердловска (1955 г., дело № 2—287).

См  «Судебная   практика   Верховного   Суда   СССР», 1045

вып. IV (XXI

112

 

Сложившаяся судебная практика должна быть в данном вопросе, по нашему мнению, изменена, пересмотрена,- ибо не следует допускать судебного имущественного амнистирова­ния одной из сторон процесса за счет переложения взыскания целиком и полностью на другую сторону, поскольку причи­ненный вред является результатом неправомерных виновных действий каждой из сторон. Существующая практика, как нам кажется, противоречит хозрасчетным принципам отноше­ний между социалистическими организациями, на началах которых действуют как поставщик, так и покупатель.

Исходя из тоге, что совместная ответственность может быть в двух основных формах — долевой и солидарной, при разрешении указанных выше споров необходимо устанавли­вать, по меньшей мере, долевую ответственность поставщиков и дороги перед покупателями. В тех случаях, когда действия сопричинителей имеют нераздельный результат, они должны привлекаться р солидарной гражданско-правовой ответст­венности.

-Наконец, .третьей формой гражданско-правового соуча­стия является смешанная форма. Последняя представляет собой сочетание первых двух названных выше форм — дого­ворной и внедо говор ной. Наиболее характерным примером в этом отношении может служить случай неисполнения долж­ником своей обязанности перед кредитором в силу его (должника) и третьего лица (не состоящего с кредитором в договорном правоотношении) совместных неправомерных ви­новных действий. Указанную форму гражданско-правового соучастия не следует смешивать со случаями гражданско-правовой ответственности (хотя бы и совместной) одних лиц за действия других лиц, например, наступающей в порядке ч. И ст. 119 ГК РСФСР.

«все книги     «к разделу      «содержание      Глав: 24      Главы: <   13.  14.  15.  16.  17.  18.  19.  20.  21.  22.  23. >