§1. Классовая сущность понятия преступления в условиях развитого социализма

В теории советского уголовного права традиционно признавалось, что понятие преступления является по своей природе классовым, и определение преступления как классово опасного деяния подчеркивает исторически изменчивый и преходящий его характер. Для переход­ного от капитализма к социализму периода и государ­ства диктатуры пролетариата такая характеристика понятия преступления во всех отношениях была спра­ведливой, поскольку преступность того времени, в том числе и общеуголовная, выступала формой проявления классовой борьбы. В. И. Ленин называл воров, жули­ков, казнокрадов, спекулянтов злейшими врагами Со­ветской власти (25, с. 195).

•С начала шестидесятых годов в научный оборот про­чно входят разработанные КПСС концепция развитого социализма и соответствующее ему понятие общенарод­ного государства, получившие законодательное закреп­ление в новой Конституции СССР. Развитой социализм, по характеристике Л. И. Брежнева, представляет собой такую стадию зрелости социалистического общества, когда «завершается перестройка всей совокупности об­щественных отношений на! внутренне присущих социа­лизму коллективистских началах» (30, с. 627). Достиг­нутый уровень развития социалистического общества привел к существенным изменениям и сущности совет-

80

скоро государства: из орудия диктатуры пролетариата оно превратилось в общенародную политическую орга­низацию. «Вся власть в СССР,— говорится в ст. 2 Кон­ституции СССР,— принадлежит народу». При этом име­ется в виду не какой-то абстрактный и безликий народ, а рабочий класс, колхозное крестьянство, народная ин­теллигенция, трудящиеся всех наций и народностей, волю и интересы которых выражает социалистическое общенародное государство (ст. 1). В преамбуле Кон­ституции СССР вместе с тем подчеркнуто, что ведущей силой социально-политического и идейного единства советского общества выступает рабочий класс.

«Было бы неправильно,— писал А. А. Пионтков-ский,— применительно к изменившимся условиям,— име­новать, как делали некоторые советские криминалисты и криминалисты стран народной демократии, общест­венное свойство всякого преступления по социалистиче­скому уголовному праву классовой опасностью. Это мо­жет дать повод к неправильным выводам, что каждое преступление угрожает классовым интересам и что каж­дый преступник является классовым врагом. Представ­ляется более правильным характеризовать объективное общественное свойство преступления не как классово опасное, а общественно опасное» (153, с. 31). Этот взгляд автор отстаивал и в дальнейшем, подчеркивая, что «признание того или иного деяния преступным в период перехода от социализма к коммунизму опреде­ляется интересами всего народа, строящего под руко­водством рабочего класса коммунистическое общество» (243, с. 26). С мнением А. А. Пионтковского не согла­шается С. А. Домахин. «Предложение А. А. Пионтков­ского,— пишет он,— во-первых, не дает возможности отразить в характеристике преступления существенные его социальные черты и может породить еще более оши­бочный взгляд о том, что преступление — явление веч­ное и неизменное и борьба с ним — дело совершенно бесперспективное. Во-вторых, характеристика социаль­ной сущности преступления как деяния общественно опасного может дать повод утверждать, что любое пре­ступление угрожает всему обществу, что каждый пре­ступник является врагом общества» (244, с. 156). Клас­совый характер преступлений в условиях развитого со­циализма состоит, по мнению С. А. Домахина, в том, что, во-первых, некоторые преступления являются мето-

6    Заказ 469         81

дом осуществления империалистическими государствам подрывной деятельности против социалистического строя, во-вторых, классовая опасность преступлен: совершаемых лицами из числа трудящихся, заключи-ется в том, что они служат проявлением чуждых социа­лизму нравов, привычек, обычаев; они классово опасны потому, что тормозят строительство коммунистического общества. Аналогичный взгляд высказан Н. Ф. Кузне­цовой, которая полагает, что особо опасные государ­ственные преступления являются выражением острой классовой борьбы между капитализмом и социализмом, а о всех преступлениях следует говорить как о своего рода отголосках классовой борьбы, которую ныне ведет социалистический лагерь на международной арене и былой классовой борьбы внутри социалистического об-' щества. «Классовая природа преступлений,— добавляет автор,— сохраняется также и в силу того, что ими при­чиняется вред интересам строительства социализма и коммунизма» (181, с. 36—37). При раскрытии классо­вой сущности понятия преступления акцент, как видим, делается в первую очередь на классовой природе особо опасных государственных преступлений. Социально-политическая характеристика особо опасных государ­ственных преступлений, однако, в современных условиях не может дать нам общего освещения проблемы. По свидетельству Г. 3. Анашкина, особо опасные государ­ственные преступления «исчисляются теперь не тыся­чами, как в период перехода от капитализма к социа­лизму, и даже не сотнями, а по отдельным категориям* дел буквально единицами» (234, с. 107). Более того,* существенно изменился и сам характер особо опасных государственных преступлений, совершаемых советскими гражданами. Н. Ф. Кузнецова справедливо в этой связи] оговаривает, что «советские граждане, как правило, со-| вершают эти преступления не по мотивам классово-идео­логической ненависти к социалистическому строю, а по корыстным, рваческим, карьеристским побуждениям (181, с. 36).

Для раскрытия классовой сущности понятия пре ступления недостаточно, очевидно, и указания на порож дение преступлений частнособственнической психоло гией, поскольку главный методологический принцип под хода к явлениям общественной жизни состоит, ка указывал В. И. Ленин, в том, чтобы «твердо держаться,

82

как руководящей основной нити ...деления общества на классы, изменения форм классового господства и с этой точки зрения разбираться во всех общественных вопро­сах — экономических, политических, духовных, религи­озных и т. д.» (26, с. 72). Классовая сущность понятия преступления в условиях развитого социализма поэтому необходимо связана с теми изменениями форм классо­вого господства рабочего класса, которые произошли в связи с перерастанием государства диктатуры пролета­риата в общенародное государство. Действительно, лица, совершающие в настоящее время преступления, не со­ставляют какого-либо класса и даже социальной группы. Отвергая клеветнические измышления маоистской про­паганды о том, что воры, тунеядцы, хулиганы состав­ляют в СССР определенный класс и борьба с ним явля­ется выражением социального антагонизма, П. Н. Федо­сеев верно отмечает, что в этом случае «пришлось бы утверждать, что общество состоит не из социальных групп, а из граждан, соблюдающих законность, и пре­ступников. Такое понимание противоречий извращало бы научный подход к социальной структуре социалисти­ческого общества». На основе социологических иссле­дований в юридической литературе убедительно пока­зано, что лица, совершающие в настоящее время пре­ступления, не составляют единой антагонистической группы по отношению к общественной системе и к каче­ственно однородным группам трудящихся (246, с. 67; 247, с. 33—35; 248, с. 15). В связи с ситуативным харак­тером многих совершаемых ныне преступлений и неоди­наковыми социально-психологическими особенностями" лиц, совершающих различные преступления, И. И Кар-пец поставил даже вопрос о том, «можно ли различных по криминологической характеристике лиц объединять одним общим определением «личность преступника» (35, с. 101 —102). Исследование несовершеннолетних пра­вонарушителей в свете проблемы личности, проведенное группой сотрудников Института прокуратуры СССРГ показало, что обследованных преступников отличали ярко выраженные индивидуализм и эгоизм, забота пре­жде всего о личном материальном или эмоциональном комфорте (249, с. 82).

В юридической литературе между тем до сих пор не вполне выяснено, в 'чем конкретно находит свое выра­жение превращение пролетарского государства и права

6*            83

в общенародное. «При определении характерных черт/ общенародного государства и права,— отмечает А И. Ко­ролев,— представители общественных наук, в том числе и юристы, встретились с рядом трудностей, ибо обще­народное государство и право, с одной стороны, имеет много принципиально общего с государством диктатуры пролетариата, является прямым его преемником, а с другой — весьма существенно отличается от него» (250, с. 21).

В. И. Ленин, как известно, видел различие классов «по их месту в исторически определенной системе обще­ственного пролзводства, по их отношению... к средствам производства, по их роли в общественной организации труда... а следовательно, по способам получения и раз­мерам... доли общественного богатства» (26, с. 15). Ряд авторов в связи с этим приходили к выводу, что обще­народное государство и право с точки зрения внутрен­них классовых отношений утрачивают классовую при­роду (251, с. 43). В работах по теории социалистиче­ского общенародного государства более позднего пе­риода никто из советских ученых уже не отрицает клас­совой природы социалистического общенародного госу­дарства, хотя единого его понимания еще не достигнуто. Суть спора заключается в том, как понимать в условиях развитого социализма руководящую роль рабочего клас­са. Носит ли это руководство государственный харак­тер, или оно осуществляется лишь на идейно-политиче­ском уровне.

«В период строительства коммунизма,— пишет, на­пример, В. М. Корельский,— рабочий класс не нужда­ется в каких-либо государственно-правовых средствах и преимуществах для обеспечения своей руководящей-роли. Руководящую роль он осуществляет путем при­мера, дисциплины, организованности, высокой созна-, тельности и активности, внедрения в жизнь передовых коммунистических принципов и форм» (252, с. 56). Ана-; логичный взгляд высказан В. О. Тененбаумом, которы' полагает, что «социалистическое общенародное государ­ство является органом общественного управления, пред1 ставляющим и выражающим интересы всех классов и слоев общества, все эти классы и слои равны по отно­шению к власти, в политической сфере отсутствует ка­кой бы то ни было класс — гегемон» (253, с. 62). званные авторы, таким образом, признают руководящую

84

роль рабочего класса в условиях развитого социализма, не отрицают ее государственный характер, что, в сущ­ности, равнозначно отрицанию классовой природы обще­народного государства.

Другая группа авторов — и их мнение представля­ется нам вполне обоснованным — полагает, что обще­народное государство не перестает быть государством рабочего класса, который продолжает играть руково­дящую роль во всех областях общественной жизни (254, с. 234—235; 255, с. 21). «...Государство,— писал Ф. Эн­гельс,— никоим образом не представляет собой силы, лзвне навязанной обществу... государство есть продукт общества на известной ступени развития» (8, с. 169— !70). И хотя общество развитого социализма уже не похоже на общество с «классической» классовой струк­турой, поскольку в нем не только полностью исчезла почва для классовых антагонизмов, но и оказались раз­мытыми в своей основе классовые перегородки вообще, для обеспечения внутренних и внешних условий по­строения коммунистического общества руководящая роль рабочего класса еще объективно нуждается в государ­ственной форме ее осуществления. Не следует забывать, что тенденция социалистического общества к социаль­ной однородности — это еще не сама социальная одно­родность. Условия жизни класса или той или иной со­циальной группы заставляют их, по словам В. И. Ле­нина, действовать в определенном направлении, что обусловливает существование в развитом социалистиче­ском обществе определенных противоречий (26, с. 12). В основе этих противоречий лежит объективно связан­ное с уровнем развития производительных сил различие в характере труда и его условиях. Разделение труда, являясь средством развития производительных сил, пред­определяет социально-классовую структуру общества. «...Разделение труда,— отмечали К. Маркс и Ф. Эн­гельс,— становится действительным разделением лишь с того момента, когда появляется разделение матери­ального и духовного труда» (3, с. 30). Разоблачая поли­тическую идеологию мелкобуржуазного радикализма, типичным выразителем которой был К. Гейцен, К. Маркс ^'казывал, что Гейцен «заставляет все классы исчезнуть перед пламенной идеей «человечности», «обвиняет ком­мунистов в непонимании, что «человечность не всегда зависит от «размера кошелька» или от «класса». В от-

85

вет на это К. Маркс писал:  «...классовое различие ни в коем случае не основано на «ремесле»; наоборот, раз­деление  труда  создает различные  виды  труда  внутри одного и того же класса»  (4, с. 310). Таким образом, согласно взглядам основоположников научного комму­низма   «разделение   труда   делает   возможным — более, того:  действительным,— что духовная  и  материальная! деятельность, наслаждение и труд, производство и по­требление   выпадают   на   долю   различных   индивидов; • добиться того, чтобы они не вступали друг с другом в| противоречие, возможно только путем устранения раз-! деления труда» (3, с. 30—31). В. И. Ленин также с пре-1 дельной четкостью проводит важнейшую в этом отно-1 шении мысль о том, что для полного уничтожения клас-| сов  необходимо  «не только свергнуть эксплуататоров,] помещиков и капиталистов, не только отменить их собст-1 венность, надо отменить еще  и всякую  частную  собст-| венность  на   средства  производства,   надо  уничтожить! как различие между городом и деревней, так и различие| между людьми физического и людьми умственного тру-< да. Это — дело очень долгое»  (26, с. 15),

Разделение деятельности даже в условиях развитого социализма совершается не всегда добровольно. И не случайно в ст. 40 Конституции СССР подчеркнуто, чтс право на труд включает и право на выбор профессии] рода занятий и рабогы в соответствии с призванием] способностями и профессиональной подготовкой, обра-| зованием и с учетом общественных потребностей. Не случаен также тот факт, что в последние годы острс встал вопрос о так называемом «престиже профессий»! «Пока соображения престижности,— отмечает Б. Сма| гин,— диктуют моду на одежду или хобби, к ним можнс относиться снисходительно. Но когда падает престю жизненно необходимых народному хозяйству профессий! возникает необходимость серьезного обсуждения» (256 с. 10). «Нынешняя демографическая ситуация,— под| черкивал Л. И. Брежнев на ноябрьском Пленуме Щ КПСС 1981 года,— требует лучше использовать труде вые ресурсы. ...Корень зла — медленное сокращение руч| ного труда. В целом по промышленности им занят! около 40 процентов рабочих, а в строительстве, в сфер| обслуживания — и того больше» (257, с. 9).

Общенародное социалистическое государство,   такия образом, имеет дело уже не с классовыми противопс"

86

дожностями, а только с классовыми различиями. Тем не менее сохраняющиеся в развитом социалистическом обществе классы и слои населения выражают не только общие для всех, но также и свои специфические инте­ресы, поскольку каждый класс и социальная группа ори­ентируется на различную систему ценностей, соответ­ствующую их положению в обществе. Эмпирическое исследование нравственного и правового сознания, про­веденное группой сотрудников Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения пре­ступности в двух областях РСФСР, выявило существен­ные различия на мораль и право у лиц с разным харак­тером труда. Носителем новых, коммунистических тен­денций среди рабочих выступает группа высококвали­фицированных рабочих, занятых близким к творчеству трудом по наладке и обслуживанию машин. По своим нравственным и правовым характеристикам эта группа ничем не отличается от интеллигенции, а в ряде случаев превосходит служащих-неспециалистов. Напротив, рабо­чие ручного физического труда по уровню правовой куль­туры, нравственным и правовым оценкам серьезно от­стают от других социальных групп. Среди этих лиц чаще встречаются случаи излишней терпимости к злоупотреб­лению спиртными напитками. Для горожан зрелого воз­раста и достаточно высокого образования не всегда характерно должное осуждение фактов личных связей для получения благ (188, с. 71—74).

Для разрешения этих еще возникающих противоре­чий, для организации общественного производства и распределения результатов общественного труда, осно­вываясь на учете всей совокупности общественных по­требностей и научном определении приоритетов, необ­ходимо государственное руководство обществом со сто­роны рабочего класса, ибо «материализм включает в себя, так сказать, партийность, обязывая при всякой оценке события прямо и открыто становиться на точку зрения определенной общественной группы» (16, с. 419). «...Становление бесклассовой структуры общества,— от­мечал Л. И. Брежнев в Отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду партии,— в главном и основном произой­дет в исторических рамках зрелого социализма. Ведущей -илой этого процесса, его, говоря словами Маркса, «со­циальным разумом и социальным сердцем» был и оста­ется современный рабочий класс» (29, с. 53). Поэтому

87

и социалистическое общенародное государство, продол­жающее дело диктатуры пролетариата, может успешно развиваться только при ведущей роли рабочего класса, под направляющим влиянием коммунистической партии. Было бы неверным сводить руководящую роль рабочего класса лишь к таким формам воздействия, которые свя­заны с силой примера, авторитета. Свое конкретное про- , явление   руководящая   роль   рабочего   класса   находит прежде всего в том, что рабочий класс доминирует в политической ''жизни,  оказывая  решающее воздействие , на формирование общенародной государственной воли, выражаемой в законах и других правовых актах. Изве- ' стно, например, что дети рабочих и крестьян зачастую " получают худшую общеобразовательную подготовку по сравнению с детьми интеллигентов и служащих и по­этому имеют  меньшие  шансы  попасть  по  конкурсу в; число  студентов  вузов.  Это  противоречие  преодолева­ется посредством регламентации системы специальных мероприятий, в том числе и формированием   рабфаков, обеспечивающих   относительное   соответствие   социаль­ной   структуры   студенчества   и   социальной   структуры общества   в   целом.   Оценка   государственно-правовых явлений с позиции рабочего класса, как подчеркивается-, в юридической литературе, не противоречит их объек-, тивности, ибо рабочий класс — это единственный в исто­рии   развития  общества   класс,   который  не  стремится увековечить свое господство  (258, с. 5). Устраняя раз­деление труда как условие классовых противоречий, он-' «уничтожает классы вообще, а тем самым и свое соб­ственное господство...» (4, с. 447).

Признавая   государственный   характер   руководства обществом со стороны рабочего класса, важно подчерк*; нуть, что в условиях развитого социализма оно не носи1 уже ни характера классового подавления, ни даже ха рактера классового господства. «В общенародном госу дарстве,— пишет А. И. Королев,— уже нет политическ господствующего класса. Правящими классами в обще народном   государстве  являются   все   существующие советском обществе классы и слои населения. В обще народном государстве поэтому соотношение между су губо классовыми задачами и общими целями изменя ется   в   сторону   существенного   сокращения   первых увеличения вторых»  (259, с.  13). Поскольку властвую щий народ состоит из дружественных классов и соци

альных слоев, а последние — из отдельных конкретных лиц, чья индивидуальная воля должна подчиняться обще­народной воле, выражаемой социалистическим государ­ством, отношения господства и подчинения в общена­родном государстве заменяются отношениями руковод­ства и подчинения и пронизывают все содержание госу­дарственной власти. Поэтому и право развитого социа­лизма, и свойственное ему принуждение призваны исклю­чить произвол, бесконтрольность отдельных индивидов и групп. «Употребляя слово: «народ»,— писал В. И. Ле­нин,— Маркс не затушевывал этим словом различия классов, а объединял определенные элементы, способ­ные довести до конца революцию» (19, с. 124). Следо­вательно, общенародное государство и право являются классовыми лишь по идеологии и исторической цели рабочего класса, ибо «в ценностной системе рабочего класса с наибольшей полнотой и адекватностью вопло­тились высшие гуманистические идеи человечества, луч­шее, что имеется в общекультурном и нравственном фон­де человечества» (260, с. 34). Этот новый аспект в трак­товке классовой сущности общенародного государства ч права в полной мере следует отнести и к уголовному праву, которое, по образному выражению И. Сабо, «в ко­нечном счете является негативным выражением основ­ного политического отношения» (261, с. 158).

Анализ действующего уголовного законодательства в этом плане показывает, что в нем нельзя найти норм, которые бы создавали какие-либо привилегии в охране арав рабочего класса и колхозного крестьянства перед охраной прав других социальных слоев общества. Вме­сте с тем в связи с некодифицированностью администра­тивного законодательства перечень преступных деяний ^казался в ныне действующем уголовном законодатель-""ве неоправданно расширенным, а санкции за совер­шение ряда преступлений не вполне обоснованными. Так, максимальная санкция за приписки в государственной отчетности, которые причиняют вред едва ли не всей планового ведения народного хозяйства, затруд-рациональное распределение материальных и фи­нансовых ресурсов, подрывают доверие советских людей

органам власти и управления,— всего три года лише-';ля свободы. Максимальная же санкция за злостное хулиганство пять лет лишения свободы, а за особо зло--тное — семь лет лишения свободы, хотя это преступ-

89

ление посягает всего лишь на общественный порядок! Более того, в обзоре судебной практики, подготовленной-Верховным Судом СССР в связи с рассмотрением во проса о повышении роли судов в борьбе с припискам и другими искажениями отчетности о выполнении плана! на Пленуме Верховного Суда СССР 18 апреля 1980 года,! указывается на снисходительное отношение некоторых* судов к лицам, вставшим на путь обмана государства.' Нередко суды назначают виновным наказание ниже'~ низшего предела, почти не применяют дополнительное! наказание в виде лишения права занимать определен-; ные должности, а в отдельных случаях передают осуж денных на поруки и перевоспитание коллективам тру­дящихся, которыми они руководят (262, с. 35—37).: Одновременно с этим, по данным, полученным А. П. Кон-дусовым и Н. И. Коржанским, назначаемое судами на-! казание по ч. 2 ст. 206 УК РСФСР составляет в среднем1 1,5 года лишения свободы, а по ч. 3 ст. 206 УК РСФСР — 3,5 года лишения свободы (263, с. 24; 264, с. 61, 192).

Уточнение круга уголовно наказуемых деяний, а так­же интенсивности их криминализации потребует созда­ния ценностной иерархии объектов уголовно-правовой охраны, с тем чтобы выразить степень ценности тех или1 иных охраняемых уголовным законодательством обще­ственных отношений в санкциях соответствующих уго­ловно-правовых норм и дать правильную ориентацию деятельности судебно-следственных органов. Основанием ценностной характеристики объектов уголовно-правовой охраны и должна служить идеология рабочего класса.