1. Великие державы

Все государства являются равно суверенными, обладают одинаковыми суверенными правами и соответствующей договорной правоспособностью. Однако реальные возможности государств существенно различны, что сказывается и на их договорных отношениях. Особое значение имеет участие в договорах великих держав. Они обладают таким могуществом, что без их участия не могут решаться мировые проблемы. Исключительно велика их роль в обеспечении мира и безопасности.

На протяжении всей истории серьезное значение имела проблема взаимодействия великих и малых держав*(420). Она касалась не только политики, но и права. Польский юрист Б. Вевюра писал: "Положение великих и малых государств в международном праве является одной из наиболее принципиальных проблем этой отрасли права"*(421). Поэтому неудивительно, что проблеме посвящено немало работ юристов*(422). Во многих трудах она затрагивалась порой весьма обстоятельно.

На протяжении истории великие державы господствовали в мировой политике. Они устанавливали выгодный им порядок и соответствующее право без участия других государств. Международные проблемы, затрагивающие интересы многих государств, решались заключаемыми ими договорами. Они же решали вопрос о привлечении или непривлечении к участию других государств.

Великие державы присвоили себе право решать по своему усмотрению судьбы народов других стран, особенно народов Азии и Африки. По существу, эти страны были объектами договоров великих держав. При обсуждении в Комиссии международного права кодификации права международной ответственности известный мексиканский юрист Падилья Нерво говорил, что действующие в этой области нормы "были установлены не только помимо малых государств, но и вопреки им, они почти целиком основаны на неравных отношениях между великими державами и малыми государствами"*(423).

Решающим фактором для определения международного положения государства было его военное и экономическое могущество. Отношение к малым странам определялось интересами великих держав*(424). Положение начало меняться лишь с созданием всеобщих международных организаций, в которых малые государства получили право голоса и могли быть услышаны. Отмечу, что СССР четко сформулировал свою позицию как великой державы, заявив, что, сознавая свои права и обязанности, он заинтересован в сохранении международного порядка и мира*(425).

Создание ООН, демократизация международных отношений и рост авторитета международного права, прежде всего его основных принципов, привели к относительному снижению значения военного потенциала государства*(426). Правда, одновременно великие державы стали шире использовать иные средства воздействия на другие государства*(427). Вместе с тем возросло значение для международных позиций государства характера проводимой им политики. Это положение стало подчеркиваться руководителями государств*(428). Это же относится и к роли государства как субъекта международного права*(429).

Углубляющаяся взаимосвязанность членов международного сообщества, а также его демократизация ограничивают возможности проведения великодержавной политики. Серьезные изменения в положение великих держав внесло установление стратегического равновесия между СССР и США. В мае 1972 г. между ними были подписаны Основы взаимоотношений, в которых говорилось: "СССР и США не претендуют сами и не признают чьих бы то ни было притязаний на какие-либо особые права или преимущества в мировых делах. Они признают суверенное равенство всех государств". Подчеркивалась обязанность участников принимать все необходимые меры для поддержания всеобщего мира и безопасности*(430). Этот акт явился серьезным достижением миролюбивой политики. Как известно, на протяжении всего послевоенного времени США стремились проводить политику сверхдержавы*(431).

После подписания упомянутого акта в выступлениях американского президента появилось несколько иное понимание величия державы. Выступая по советскому телевидению в июле 1974 г., Р. Никсон сказал: "Пришло время устанавливать новые мерки для оценки величия государств: Нам следует признать: чтобы быть великими, мощные государства не должны навязывать свою волю более слабым государствам. Великое государство определяет свое место в истории тем примером, который оно подает, теми целями, на которые оно использует свою мощь, тем уважением, которое оно проявляет к правам других, и тем вкладом, который оно вносит в создание нового мира, где слабые будут себя чувствовать так же безопасно, как и мощные"*(432). Прекрасные слова, но вся беда в том, что в дальнейшем США фактически отказались от них.

В новых условиях СССР добивался признания того, что могущество великих держав дает им не особые права, а возлагает на них дополнительную ответственность. Выступая на пресс-конференции в Вашингтоне в декабре 1987 г., М.С. Горбачев заявил: "СССР и США - мировые державы с крупным экономическим, интеллектуальным и военным потенциалом. Их вес в международных делах огромен. Этим определяется их роль, этим определяется их ответственность"*(433).

Такой подход был довольно активно поддержан юристами*(434). Американский юрист Х. Балл писал, что смысл особого положения могучих держав в том, чтобы представлять интересы международного сообщества в целом*(435). Ученые доказывали, что великие державы особенно заинтересованы в стабильности современной системы, поскольку они больше других выигрывают от этого*(436).

Таким образом, Устав ООН создал правовую основу нового положения великих держав. Он подтвердил принцип суверенного равенства государств. Одновременно для обеспечения быстрых и эффективных действий по поддержанию всеобщего мира особые полномочия были предоставлены Совету Безопасности, на который была возложена главная ответственность за достижение этой цели. При этом подчеркивается, что при исполнении своих обязанностей Совет действует в соответствии с целями и принципами ООН, т.е. в рамках международного права.

С учетом особой роли великих держав им был придан статус постоянных членов Совета (Китай, Франция, СССР, Великобритания и США). Предусмотрено, что решения Совета, состоящего из 15 членов, будут приниматься, когда за них поданы голоса не менее 9 членов, включая совпадающие голоса всех постоянных членов (ст. 27). В результате каждый из постоянных членов получил право вето. Вместе с тем ни одно решение не может быть принято без согласия по крайней мере пяти других членов Совета, не являющихся великими державами.

Принцип единогласия великих держав отражает реальное положение. Любая проблема мира и безопасности может быть решена их совместными усилиями. Принцип в определенной степени препятствует односторонним действиям отдельных великих держав, поощряет их сотрудничество, от которого зависит мировой порядок.

Все государства обладают равным правом участвовать в решении международных проблем, в которых они законно заинтересованы. В Хартии экономических прав и обязанностей государств 1974 г. говорится: "Все государства юридически равноправны и как равноправные члены международного сообщества имеют право полностью и эффективно участвовать в международном процессе принятия решений..."

Нельзя вместе с тем не учитывать, что от участия великих держав зависит сама возможность договорного урегулирования той или иной проблемы. Так, режим космического пространства был определен космическими державами. От великих держав зависит и подготовка договоров в такой важной области, как сокращение вооружений. Вместе с тем международное право требует, чтобы создаваемые при решающем участии великих держав нормы учитывали законные интересы и других государств.

Все это создает довольно ощутимые юридические препятствия не только для односторонних силовых действий той или иной великой державы, но и для применения силы по сговору между некоторыми из таких держав. Задача состоит в том, чтобы обеспечить всеобщее уважение этих основополагающих положений Устава ООН.

В настоящее время главным препятствием на пути достижения этой цели является политика односторонних действий США. О несовместимости этой политики с основами международного права, целями и принципами Устава ООН свидетельствует официально принятая в 2002 г. "Стратегия национальной безопасности Соединенных Штатов"*(437). Основная идея документа - США обладают беспрецедентным могуществом, не имеющим себе равного, и потому призваны формировать международный порядок и обеспечивать его соблюдение. Стратегия предусматривает проведение "упреждающих" действий против враждебных государств. Если будет решено, что государство представляет потенциальную угрозу для Америки или что оно укрывает группу, представляющую такую угрозу, то Соединенные Штаты будут осуществлять превентивное вмешательство в отношении соответствующего государства с тем, чтобы ликвидировать угрозу, если необходимо, то путем "смены режима".

США будут использовать свою военную и экономическую силу для поощрения "свободных и открытых обществ". Стратегия предусматривает, что США не допустят, чтобы их военному превосходству был брошен вызов*(438). Такой подход отбрасывает нас в далекое прошлое. Она несовместима с основными принципами не только современного, но и международного права прошлого. Американские специалисты признают, что такая стратегия предполагает отказ от межгосударственного "порядка, который определял международные отношения со времен Вестфальского урегулирования 1648 г."*(439). Она несовместима не только с Уставом ООН, но и с принципами НАТО*(440). Р. Коен пишет, что администрация Буша "рвет на куски международное право и обычаи, утверждая, что она может поступать как угодно во имя самообороны"*(441).

Есть основания полагать, что подобная стратегия не найдет понимания не только у других государств, но и внутри страны, поскольку она будет вступать во все более основательный конфликт с национальными интересами. Подтверждением тому служит не только широкая критика стратегии специалистами, но и противопоставление ей иных концепций известными политиками. В качестве примера можно привести концепцию, изложенную экс-президентом У. Клинтоном*(442). У. Клинтон обоснованно исходит из того, что нынешнее положение США носит временный характер, речь идет об "уникальном моменте в человеческой истории", которому неизбежно наступит конец в результате изменения соотношения сил на мировой арене. Поэтому "во взаимозависимом мире Америка может вести, но не доминировать".

"У нас нет альтернативы тому, чтобы учиться жить вместе, чтобы предпочитать сотрудничество конфликту, чтобы отразить нашу общечеловечность, следуя простым правилам". Мы живем во взаимозависимом мире, поэтому ООН "должна получить нашу полную поддержку в создании интегрированного глобального сообщества".

Как видим, приведенная концепция принципиально отличается от новой стратегии администрации США. Американская политика должна быть политикой члена международного сообщества, правда, не простого, а ведущего. Она должна исходить из общечеловеческих ценностей и следовать отражающим их правилам. Такая концепция представляется достаточно реалистической и в значительной мере отвечающей как национальным интересам США, так и интересам международного сообщества.

Обоснованность такого рода концепции была доказана результатами вооруженных действий США против Ирака. Начав их вопреки позиции ООН, США в дальнейшем были вынуждены обратиться к ней за поддержкой. Это свидетельствует о том, что даже самая могучая держава не может действовать вопреки основным принципам международного права.

Доктрина международного права уделила значительное внимание статусу великих держав. Учитывая реальное положение, ученые обосновывают особое положение великих держав, в том числе и в международных правоотношениях. При этом, как подчеркивал Г.И. Тункин, эта роль должна осуществляться в соответствии с основными принципами международного права, которые защищают независимость слабых государств*(443).

Встречаются и явно противоречащие международному праву оценки роли великих держав. По мнению С. Гоффмана: "В международных джунглях лев, а не петух прокладывает путь. Остальные по желанию могут лишь следовать за ним или умолкать, когда он рычит"*(444). Профессор Гавайского университета М. Гаас писал: "Наиболее могучие державы берут на себя роль правотворцев или правонарушителей; менее могучие государства должны быть удовлетворены ролью соблюдающих нормы или предлагающих к ним поправки"*(445). О. Шехтер отмечал: "Многие говорят, что крупные державы предпочитают решать большинство или даже все основные проблемы между собой тет-а-тет. А остальные - большинство, хотя ни в коем случае не молчаливое большинство, - в растущей мере жалуются на нереальность и неэффективность правила принятия решений большинством"*(446).