§ 1. Основания ответственности за причинение страданий

Возникновение права на денежную компенсацию за страдания в соответствии с § 847 ГГУ предполагает наличие объективного и субъективного элементов состава правонарушения. Установленные в § 823 ГГУ составы оснований ответственности за причинение страданий и за причинение вреда совпадают: наличие страданий, причиненных умалением личных неимущественных правовых благ; противоправность действия причинителя вреда; наличие адекватной причинной связи между противоправным действием и наступившими последствиями в виде страданий; вина причинителя вреда.

Наличию страданий германская судебная практика не всегда придавала важное значение, в этом выражался преобладавший ранее подход к компенсации как к штрафу, взыскиваемому в пользу потерпевшего скорее за искупление правонарушителем своей вины, чем для защиты интересов потерпевшего. Так, в случаях распада личности вследствие тяжелой мозговой травмы федеральный суд ФРГ учитывал ранее только штрафной характер компенсации за причиненный нематериальный вред и взыскивал с причинившего его лица ощутимую денежную сумму. При этом отсутствие страданий после причинения вреда здоровью мало учитывалось при оценке размера компенсации. В дальнейшем федеральный суд отказался от этой точки зрения и пришел к выводу, что должен снижать размер компенсации за причиненный вред в случае, когда произошел полный распад личности. Способности потерпевшего испытывать страдания и осознавать свое ущербное положение придается центральное значение при оценке компенсации за причиненный нематериальный вред; состояние, представляющее собой особо тяжкие последствия для потерпевшего, может оказаться основанием для снижения размера компенсации за причиненный нематериальный вред. В подобных случаях, когда пострадавший утратил способность чувственного, эмоционального или рационального восприятия окружающей действительности, суды уделяют особое внимание заключениям экспертов. Даже если распад личности надлежащим образом установлен, суды весьма неохотно соглашаются на снижение размера компенсации до символических сумм.

Как указывалось выше, вина, как правило, является необходимым элементом состава оснований ответственности за причиненный нематериальный вред, но в некоторых случаях ответственность может наступать и без вины, например, при причинении вреда источником повышенной опасности (§ 829 ГГУ).

Параграф 847 ГГУ рассматривается как специальная норма, не допускающая ее применение по аналогии. Будучи расположен в разделе, регулирующем внедоговорную ответственность, § 847 ГГУ не применяется к случаям нарушения договорных обязательств, если при этом не происходит одновременно нарушения указанных в § 847 ГГУ абсолютных прав, как это было, например, в случае, когда врач по телефону порекомендовал пациенту определенное лечение, но отказался срочно посетить его на дому1.

Ответственность возникает только перед непосредственным потерпевшим. Им признается каждый, кому причинен вред, и последний находится в адекватной причинной связи с неправомерным действием (например, травма ноги после несчастного случая с последующим наложением гипсовой повязки). Опосредованно потерпевшим признается каждый очевидец, пострадавший от нервного шока при наблюдении несчастного случая. Одна судебная практика делает исключение в случае, если очевидец происшествия находится в близких отношениях с потерпевшим. В этом случае он также признается непосредственным потерпевшим от так называемого дистанционного воздействия правонарушения и приобретает право на компенсацию.