§ 4. СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ КРИТЕРИИ ОБЩЕСТВЕННОЙ ОПАСНОСТИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Возможное многообразие деяний, посягающих на об­щественный порядок, и историческая изменчивость степе­ни вреда, который объективно причиняется каждым из них, выдвигают на первый план проблему масштаба оцен­ки социальной опасности преступления. В случае отсутст­вия такого масштаба сознательная или даже просто спра­ведливая реакция общества на совершение преступления в принципе была бы немыслимой.

С точки зрения социологической теории критерием ценности человеческого поступка служит мера его соот­ветствия объективным закономерностям развития общест­ва. «...История делается таким образом,— писал Ф. Эн­гельс,—"Что конечный результат всегда получается от столкновения множества отдельных воль... . Таким обра­зом, имеется бесконечное количество перекрещивающихся сил, бесконечная группа параллелограммов сил, и из это­го перекрещивания выходит одна равнодействующая — историческое событие. Этот результат можно опять-таки рассматривать как продукт одной силы, действующей как целое, бессознательно и безвольно. Ведь то, чего хо'чет один, встречает противодействие со стороны всякого дру­гого, и в конечно-м результате появляется нечто такое, чего никто не хотел... Но из того обстоятельства, что воли отдельных людей, каждый из которых хочет того, к чему его влечет физическая конституция и внешние, в конечном счете экономические, обстоятельства (или его собствен-

61

ные, личные, или общесоциальные), что эти воли достига­ют не того, чего они хотят, но сливаются в нечто среднее, в одну общую равнодействующую, — из этого все же не следует заключать, что эти воли равны нулю. Наоборот, •каждая воля участвует в равнодействующей и постольку включена в нее»15.

Как составные общесоциальной равнодействующей си­лы одни поступки людей, из которых она слагается, мо­гут совпадать со среднестатистической нормой поведения, в О'бщем и целом соответствующей закономерностям раз­вития данной общественной системы; другие — приближать­ся к тому идеалу, который лишь в будущем станет прави­лом для всех; наконец, третьи — противостоять потребнос­тям общества, обеспечивающего нормальные условия сво­ей эволюции. Первые две группы поступков, независимо от целей и намерений их субъектов — социально полезны, третьи — вредны, а в своем крайнем выражении — общест­венно опасны или (при высокой степени общественной опасности) даже преступны.

Помимо меры несоответствия человеческого поступка основным закономерностям общественной эволюции как масштаба оценки его социальной опасности, социологиче­ский критерий общественного вреда, который этот поступок может причинить, учитывает важность общественного от­ношения, служащего объектом посягательства того или ино­го субъекта. Из курса исторического материализма из­вестно, что коллективное бытие людей основывается преж­де всего на общесоциальных условиях существования это­го коллектива. К их числу относятся такие предпосылки функционирования человечества, как поддержание нор­мальных экологических условий, мир, соблюдение правил общежития, обеспечивающих сохранение жизни и здо­ровья людей, охрана нормальных, с точки зрения исто­рически определенной формации, способов коллективного взаимодействия индивидов и т. д. Поскольку речь идет не только о человечестве вообще, но и об исторически кон­кретном обществе, условиями его существования явля­ются, далее, специфические экономические отношения (ба­зис), к числу которых относятся господствующие формы собственности на средства труда и способ производства в целом. Наконец, коль скоро коллективные формы дея­тельности объективно требуют координации усилий состав­ных частей коллектива и «дирижирования» социально зна­чимыми поведенческими актами людей с тем, чтобы их усилия сосредоточивались в одном направлении, необхо-

62

димыми предпосылками существования общества являются определенные политические институты, через которые гос­подствующий в производстве класс осуществляет свою власть над обществом в целом (государство, партии, ар­мия, полиция и т. д.).

С социологической точки зрения, которая, если она на­учна, должна совладать с классовым, партийным подхо­дом к оценке всех без исключения социальных явлений, наибольшую общественную опасность для исторически оп­ределенного общественного строя составляют покушения на его политическую организацию, ибо посредством имен­но этой организации господствующий класс обеспечивает охрану условий своего собственного существования в це­лом. Поскольку важнейшим составным моментом этих ус­ловий является производство, постольку покушения на экономические отношения занимают второе место на этой шкале общественной опасности человеческих поступков. Если речь идет о классово-антагонистической формации, -то общие предпосылки существования человечества (на­пример, экологические условия, мир или сами люди) ох­раняются лишь в той мере, в какой их уничтожение на­чинает угрожать земной ж,изни как таковой, в том числе и физическому существованию членов господствующего класса. Истории известны многочисленные примеры бес­смысленных войн или варварского разграбления природ­ных богатств во имя одной только наживы отдельных лиц, что в большинстве случаев вообще не считается прес­туплением. Нет нужды доказывать также и то, что пра­восудие по-разному откликается на убийство тех, кто об­разует элиту классово-антагонистического общества, и тех, кто относится к числу его парий.

По-иному относится к охране общесоциальных условий существования человечества социализм. Рабочий класс как его главная общественная сила не противопоставляет себя ни другому классу — колхозному крестьянству, ни остальным социальным группам. Советское государство в условиях развитого социализма имеет общенародный ха­рактер, являясь политической организацией исторически новой общности — советского народа. Жизнь, потребности и интересы всех трудящихся, независимо от их социально-классовой принадлежности, в равной мере ценны для со­циалистического общества, основной экономический закон которого — максимальное удовлетворение потребностей и всестороннее развитие всех его членов. При таких усло­виях уголовный закон начинает охранять процессы, кото-

63

рые ранее выпадали из сферы его действия '(например, мир), и относиться к защите самого человека как к выс­шей социальной ценности.

Вместе с тем ни направленность поступков, ни харак­тер отношений,! на которые они покушаются, еще не ис­черпывают всего того, что учитывает социологический кри­терий степени общественной опасности. Весьма важным является и мера интенсивности действия, совершая кото­рое, преступник покушается на то или иное обществен­ное отношение. Ведь от степени интенсивности этого дей­ствия зависит размер ущерба — социального вреда, при­чиняемого преступлением, и, стало быть, определение тех условий, которые позволяют отличать преступления от проступков, а проступки от общественно безвредных дей­ствий. Без учета меры интенсивности действия правопри­менительный орган вряд ли мог бы отличать озорство от хулиганства, нерадивость должностного лица от халат­ности и т. д.16.

Наконец, как отмечается в советской литературе, су­щественным моментом, влияющим на степень обществен­ной опасности деяний, является их распространенность. «Лишь в редких случаях,—пишет, например, П. С. Да-гель, — законодатель устанавливает наказуемость деяний, в практике не встречающихся, предусматривая возмож­ность их совершения. Это происходит либо для защиты жизненно важных общественных отношений, либо на ос­новании соответствующих международных соглашений. Как правило, определенная степень распространенности есть необходимое условие криминализации»17 и, добавим мы, определения степени общественной опасности деяния.

Однако, как это замечает ряд исследователей советско­го уголовного права, значительная распространенность то­го или иного поступка иногда служит объективным пре­пятствием для объявления этого поступка преступлением18.