§ 1. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ НЕОСТОРОЖНОЙ ВИНЫ

Проблема неосторожной вины давно привлекает внимание криминалистов. Как самостоятельная форма вины неосторожность была впервые сконструирована в средневековой итальянской доктрине и явилась результатом выделения из понятия непрямого умысла1 такой комбинации психических факторов, при которых лицо не предвидело, хотя должно было и могло предвидеть, возможность наступления вредных последствий своего противоправного поведения.

В теоретическом плане выделение неосторожности в самостоятельную форму вины и требование возможности предвидения результата для ответственности за неосторожность ознаменовало определенный прогресс, так как означало усиление в уголовном праве принципа субъективного вменения. ......,,

В российском праве первые зачатки субъективного вменения, хотя и нечетко выраженные, встречаются уже в «Русской Правде», затем в эпоху уставных грамот и судебников2 и, наконец, более детально в Уложении царя Алексея Михайловича. Четко различаются две основные формы вины (умысел и неосторожность) в Воинском уставе и в Своде законов, который допускал наказуемость неосто-

Понятие непрямого умысла в средние века означало любые случаи косвенного проявления злой воли в побочном вредном результате деяния, независимо от того, было ли возможно их предвидеть или нет.

Например, в Уставной книге разбойного приказа.

Глава I

рожной вины в двух случаях: 1) или на основании особых постановлений закона 2) или же по усмотрению суда, согласно с обстоятельствами дела и состоянием виновного. Соответственно и в уголовно-правовых доктринах много внимания уделялось теоретическому обоснованию субъективного вменения и, в частности, неосторожности как самостоятельной форме вины.

В доктрине уголовного права России неосторожность наряду с умыслом рассматривается как полноценная форма вины, базирующаяся на философском учении о свободе и необходимости. Согласно этому учению все поступки людей детерминированы условиями окружающей действительности, но в пределах этой детерминации у субъекта остаются широкие возможности сознательного и целенаправленного определения своей воли по отношению к природе, обществу, согражданам и пр. В соответствии с этим учением предпосылкой нравственного и правового вменения признается возможность человека, совершающего общественно опасное деяние, действовать иначе, чем он действует в данном конкретном случае. Возможность человека действовать в соответствии с нравственными и правовыми нормами и определяет моральное и правовое порицание неосторожно действующего субъекта, в результате чего причиняется вред правоохраняемым интересам, хотя это лицо должно было и могло избежать причинения этого вреда.

Исследование понятия неосторожности, как и понятия вины в целом, предполагает изучение таких на)'к, как философия, социология, психология, психиатрия и другие, поскольку это необходимо в целях установления тех закономерностей психической деятельности, которые относятся к бессознательным процессам духовной жизни человека. Это, однако, не означает, что поведение человека лишено сознательного и волевого характера. Любой вменяемый человек способен принимать решения со знанием дела, выбирать варианты поведения с учетом действий внешних причин. Поэтому неосторожное причинение вреда правоохраняемым интересам и благам не может быть признано извинительным и влечет за собой правовую ответственность.

Принцип ответственности только за деяния, совершенные виновно, всегда был основополагающим в уголовном праве нашего

ивпсторожность как форма вины в уголовном праве России_______13_

государства. Однако как принцип он впервые закреплен в УК РФ 1996 г., ст. 5 которого гласит: «Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие последствия, в отношении которых установлена его вина». Невиновное причинение вреда, каким бы тяжелым он ни был, исключает ответственность (ст. 28 УК).

Определение вины разработано теорией уголовного права, согласно которой вина— это психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному действию (бездействию), предусмотренному уголовным законом, и его последствиям. Проблема вины — одна из сложнейших проблем в теории уголовного права. Несмотря на проводимые рядом ученых исследования, многие вопросы до сих пор остаются спорными, что создает определенные трудности как для квалификации общественно опасных деяний, так и для индивидуализации ответственности и наказания.

Вина — субъективное основание уголовной ответственности. Поэтому необходимой предпосылкой правильного понимания вины является выяснение психического содержания вины, т. е. тех психических элементов, которые определяют и корректируют поведение виновного лица, отражая таким образом его отношение к своему деянию (действию или бездействию) и наступившим в результате их совершения общественно опасным последствиям. Последнее, в свою очередь, позволяет судить о внутренней сущности данного лица, его отрицательном отношении к правоохраняемым интересам и социальным ценностям. Элементами вины, как и всякого психического отношения, являются сознание и воля, которые в своей совокупности и образуют содержание вины.

Человек несет ответственность за свое поведение лишь при условии, что при своем психофизическом состоянии он был способен осознавать характер своего поведения и его последствия, был способен принимать решения и осуществлять их, т. е. обладал свободой воли. Именно поэтому вменяемость — обязательное общее условие уголовной ответственности (ст. 19 УК). К ответственности не могут быть привлечены и лица, действующие в результате физического или психического принуждения, если они были лишены возможности руководить своими действиями (ст. 40 УК). Вместе с тем необ-

Глава /

ходимо отметить, что вина — не просто психическое отношение лица к деянию и его последствиям, это такое психическое отношение, которое не препятствовало выполнению конкретного общественно опасного деяния. Сознавая или имея реальную возможность сознавать это, лицо тем не менее совершает деяния, причиняющие ущерб правоохраняемым интересам.

Различное сочетание сознания и воли в психическом отношении виновного к своему деянию образует ту или иную форму вины. Форма вины — это внутренняя структура содержания, соотношение его элементов, существенные связи между ними. Форму вины как правовое понятие определяет сам законодатель, раскрывая содержание двух известных нашему уголовному праву форм вины — умысла и неосторожности, которые различаются между собой в зависимости от степени осознанности лицом характера совершаемого деяния и предвидения вредных последствий при одновременном учете содержания и направленности воли виновного. Сущность вины при любой ее форме заключается в отрицательном отношении субъекта к защищаемым уголовным правом и нарушаемым им правоохраняемым интересам, выражающимся в совершении им общественно опасных деяний.

Содержанием вины являются сознание и воля в их совокупности, что предполагает наличие интеллектуальных и волевых процессов, характеризующих психическое состояние лица. При анализе интеллектуального процесса становится очевидно, что он носит познавательный характер: лицо сознает не только фактические обстоятельства, но и опасный характер своего поведения. Этот процесс, являющийся необходимой составной частью вины, принято называть интеллектуальным элементом (моментом, признаком) умысла или неосторожности. Волевой процесс отражает направленность воли субъекта, что может проявляться как в осознанном поведении, направленном на достижение определенного результата, так и в сознательном игнорировании тех или иных правил предосторожности (волевой элемент). Различные сочетания интеллектуальных и волевых элементов определяют форму вины.

Проведенные учеными в 80-х годах исследования показали, что значительное количество ошибок, допускаемых при квалификации

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 15

пеступлений. связано с неправильным определением именно формы вины. Так, из изученных нами 853 дел, по которым были отменены приговоры судов. 30% составили приговоры, в которых неправильно или недостаточно четко устанавливалась форма вины. Поэтому правильное определение формы вины имеет большое практическое значение, поскольку при установлении формы вины осуществляется дифференциация преступлений, выделяются более или менее тяжкие общественно опасные деяния, разграничивается виновное и невиновное причинение вреда, определяется наказание в соответствии с тяжестью преступления и т. д.

Наиболее опасной формой вины является умысел (прямой или косвенный). При прямом умысле лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления (ч. 2 ст. 25 УК). При косвенном умысле лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало их наступления, но сознательно допускало эти последствия или относилось к ним безразлично (ч. 3 ст. 25 УК).

Неосторожность как форма вины также делится на два вида — легкомыслие (ч. 2 ст. 26 УК) и небрежность (ч. 3 ст. 26 УК), которые определяются законодателем следующим образом.

Преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий. При небрежности лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия.

Признание умышленных преступлений, при прочих равных условиях, более опасными обусловлено тем, что при их совершении деяние сознательно направляется виновным на причинение вреда правоохраняемым интересам, следовательно, существует большая вероятность фактического причинения вреда. Кроме того, именно при умышленном совершении преступления наиболее явно проявля-

Глава I

ется крайне отрицательное отношение лица к охраняемым законом государственным, общественным и личным интересам. Именно поэтому ряд институтов уголовного права законодатель связывает с совершением только умышленных преступлений. Так, соучастие предполагает только умышленное совместное з'частие лиц в совершении умышленного преступления. Такие стадии совершения преступления, как приготовление и покушение, возможны лишь при наличии прямого умысла. Понятие рецидива также предполагает совершение лишь умышленных преступлений и пр.

Однако с ускорением научно-технического прогресса увеличивается опасность неосторожных преступлений вследствие неблагоприятной динамики этих преступлений и причинения в результате их совершения все большего и большего ущерба. Это обстоятельство нашло отражение в законодательстве. Если сравнить УК РСФСР 1922 г., УК РСФСР 1926 г. и УК РСФСР 1960 г., УК РФ 1996 г., то становится очевидно, что количество статей, предусматривающих ответственность за неосторожные преступления, неуклонно увеличивается. С ростом числа неосторожных преступлений увеличивается и количество совершенных и возможных ошибок при разграничении форм вины. Поэтому вопрос о разграничении умышленной и неосторожной форм вины имеет не только теоретическое, но и большое практическое значение.

На это обстоятельство неоднократно обращал внимание Верховный Суд РФ. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» от 27 января 1999 г. говорится: «По каждому таком)' делу должна быть установлена форма вины, выяснены мотивы, цель и способ причинения смерти другому человеку, а также исследованы иные обстоятельства, имеющие значение для правильной правовой оценки содеянного и назначения виновному справедливого наказания'. В Постановлении № 8 от 25 октября 1996 г. «О ходе выполнения судами Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14 апреля 1988 г. № 1 "О практике назначения сздами Российской Федерации наказания в виде лишения свободы"» Пленум также под-

3 Сборник Постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., Спарк. 1999. С. 532.

НеЬсторожность как форма вины в уголовном праве России 17

черкивает необходимость четкого разграничения форм вины, отмечая, что форма вины (и объект посягательства) определяет характер общественной опасности и ее учет способствует достижению предусмотренных уголовным законом целей наказания .

Как указанные, так и иные Постановления Верховного Суда РФ обращают внимание судов на необходимость разграничения форм вины в связи с тем, что неосторожная вина, дополняя собой вину умышленную (имеется в виду общее понятие вины), обладает в то же время такими специфическими признаками, которые влияют не только на характер, но и на степень общественной опасности. Это обстоятельство нашло свое отражение в санкциях статей Особенной части УК, устанавливающих значительно более мягкое наказание за аналогичные умышленные и неосторожные преступления (например, ст. 105 и 109, ст. 111, 112 и 118 и т. д.). Именно поэтому, исправляя ошибку, допущенную в УК РФ при категоризации преступлений и выразившуюся в отнесении группы неосторожных преступлений к числу тяжких, законодатель в Федеральном законе от 9 марта 2001 г. отнес все неосторожные преступления к преступлениям небольшой (наказание не превышает 2 лет лишения свободы) и средней (все остальные неосторожные преступления) тяжести5.

Разграничение умышленной и неосторожной форм вины определяется, в первую очередь, различиями в психологическом механизме совершения преступления. И в первом (легкомыслие) и во втором (небрежность) вариантах имеет место неправильная оценка субъектом своего поведения и его причиняющих свойств. Отсюда вытекает и различие в волевых элементах умысла и неосторожности, ибо при совершении умышленных преступлений волевой процесс более непосредственно включается в действие и неразрывно с ним

4 Там же. С. 508.

5 Федеральный закон № 25-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации и другие законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ. 2001. № 11. Ст. 1002. — Крупнейший ученый дореволюционного периода Н. С. Таганцев отмечал: «В тех случаях, где наказуема и неосторожность, за исключением нарушений, размер ответственности за неосторожные деяния должен быть меньшим, так как самонадеянность и беспечность не могут быть приравнены к злой воле, с ее разнообразными оттенками» (Тааанцев Н.С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. Т. 1. М., 1994. С. 258).

__________________________/ лава I

связан. Поэтому при совершении умышленных преступлений виновный точно (исключение составляют случаи фактической ошибки) предвидит те последствия, к которым он стремится, и обычно правильно оценивает их величину и характер. При неосторожном совершении преступления субъект либо полагает, что определенные обстоятельства предотвратят наступление возможного последствия, либо вообще не считает, что его поведение в данном конкретном случае приведет к наступлению общественно опасных последствий. В связи с тем, что умышленно действующий субъект сознательно направляет свои действия на причинение вреда, то существует и большая по сравнению с неосторожными деяниями вероятность фактического причинения вреда.

Весьма существенны различия и в нравственно-психологической характеристике личности. Умышленного преступника по общему правилу можно охарактеризовать, как асоциальную личность. Для неосторожного преступника характерна невнимательность, легкомысленное отношение к своим обязанностям, неосмотрительность, излишняя самоуверенность, игнорирование интересов других лиц, злоупотребление алкоголем с потерей контроля за своим поведением и пр. Это тоже асоциальная личность, так как результатом поведения неосторожного преступника является причинение ущерба правоохраняемым интересам. Социальные корни неосторожности тесным образом связаны с социальной позицией личности. Невнимательность, недисциплинированность, легкомыслие, проявляющиеся в неосторожном причинении ущерба правоохраняемым интересам, коренятся в недостаточной значимости этих интересов для виновного и, следовательно, в недостаточно внимательном к ним отношении.

Совершение неосторожных преступлений объясняется главным образом социальной безответственностью, недисциплинированностью, беспечностью, завышенной самооценкой некоторых лиц, их пренебрежительным отношением к выполнению своих обязанностей и правил предосторожности, невнимательным отношением к жизни и здоровью окружающих, принятием на себя функций, которые виновный не способен осуществить по состоянию здоровья, отсутствию опыта или иным причинам. Значительно реже неосторожные преступления совершаются в силу особого психофизиологического

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 19

состояния личности: усталости, забывчивости, неустойчивости внимания, замедленной реакции, болезни и пр.

Помимо разграничения умышленной и неосторожной вины большое значение для квалификации неосторожных преступлений имеет и проблема отграничения последних от невиновного причинения ущерба правоохраняемым интересам. Н. С. Таганцев называет два критерия разграничения: 1) отсутствие сознания учиненного посягательства на правоохраняемый интерес (или вообще или по отношению к конкретным условиям деяния) и 2) возможность сознания учиненного и возможность предвидения последствий6.

В УК 1996 г. была впервые включена статья, предусматривающая исключение уголовной ответственности за невиновное причинение вреда.

Вопрос о невиновном причинении вреда, именуемо «случаем» или «казусом», был довольно подробно разработан в доктрине отечественного уголовного права. Общепризнанным является мнение, согласно которому казус характеризуется отсутствием необходимых признаков одной из разновидностей неосторожной вины, а именно небрежности, которая находится на границе с казусом. В ч. 1 ст. 28 законодатель уточнил, что деяние признается невиновным, если лицо, его совершившее 1) не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо 2) не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно или не могло их предвидеть. Положения ч. 1 ст. 28 УК в доктрине уголовного права трактуются однозначно и не вызывают особых сложностей при разграничении небрежности и невиновного причинения вреда (казуса). .

Новыми как для теории, так и для практики являются положения, зафиксированные в ч. 2 ст. 28 УК, когда причинение вреда правоохраняемым интересам было совершено лицом, которое хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизиологических

1 Там же. С. 254-255.

Ill

Глава I

качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам. В таких случаях возможность предотвращения общественно опасных последствий как бы блокируется экстремальными условиями конкретной обстановки или нервно-психическими перегрузками. Этот вид казуса как бы сближается с таким видом неосторожности, как легкомыслие, поскольку и в том, и в другом случае наличествует предвидение возможности наступления общественно опасных последствий. Разграничение их довольно четко можно проследить, как это предусматривается в одной из работ7, по объективному и субъективному критерию.

Объективным критерием являются либо экстремальные, т. е. выходящие за рамки обычных, условия (например, чрезвычайное происшествие, внезапное стихийное бедствие), либо нервно-психическое состояние человека, обусловленное, например, сильным переутомлением, болезнью, внезапным тяжелым известием. Субъективный критерий — это конкретное фактическое состояние определенного лица, обусловленное не психическим расстройством и не физиологическим аффектом, а уровнем интеллектуального развития (знания, навыка и пр.), волевыми качествами, темпераментом, состоянием здоровья и пр. Причинение вреда невиновным признается тогда, когда психофизиологические качества лица не были подготовлены к экстремальным условиям или нервно-психологическим перегрузкам.

Что же представляют собой такие виды неосторожной вины, как легкомыслие и небрежность?

Определяя интеллектуальный элемент легкомыслия, законодатель говорит лишь о предвидении возможности наступления общественно опасных последствий и не указывает, в отличие от определения умысла, на осознание лицом общественно опасного характера действия (бездействия). Поэтому в доктрине уголовного права был поставлен вопрос: сознает ли лицо при легкомыслии фактические свойства своего неосторожного поведения? Одни ученые утверждают, что при этом виде неосторожности у лица отсутствует осознание

7 Уголовное право. Общая часть. Учебник // Под ред. заслуженного деятеля науки РФ проф. Л. Д. Гаухмана и заслуженного деятеля науки РФ проф. Л. М. Колодкина. М., 1998. С. 206-207.

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 21

общественной опасности самого деяния . Другие полагают, что субъект, совершая преступление по легкомыслию всегда сознает общественную опасность своих действий . Третьи считают, что поскольку законодатель, определяя легкомыслие, не включил в интеллектуальный элемент отношение субъекта к действию (бездействию), это означает, что данный вопрос не имеет существенного уголовно-правового значения °. Доводы в пользу каждого из приведенных мнений сводятся к следующему:

1) лицо не осознает опасности своего действия (бездействия), так как полагает, что общественно опасные последствия не наступят в силу того, что есть определенные обстоятельства, способные, по его мнению, предотвратить такие последствия;

2) лицо, действующее по легкомыслию, всегда сознает возможность наступления в результате своего поведения общественно опасных последствий и именно поэтому либо стремится их предотвратить либо рассчитывает на какие-либо объективно существующие обстоятельства, а следовательно, осознает опасность своего поведения;

3) нормы об ответственности за неосторожные преступления в основном сконструированы по типу материальных составов. При отсутствии же последствий само деяние, по общему правилу, за некоторыми исключениями, обычно является административным правонарушением. Оно находится вне сферы уголовно-правового воздействия и, следовательно, не имеет значения для квалификации деяния, как лицо оценивало свое поведение, совершая административное правонарушение. Факт осознанности или неосознанности нарушения правил предосторожности имеет значение лишь при индивидуализации наказания.

Поскольку легкомыслие, как правило, связано с осознанным нарушением определенных правил предосторожности, установленных

См., напр.: Келина С.Г., Кудрявцев В.Н. Принципы советского уголовного права., М.,

1998. С. 117; ДагельП.С. Совершенствование законодательного определения принципа вины в советском уголовном праве// Проблемы советской уголовной политики. Владивосток, 1985. С. 16; Практикум по уголовному праву. Учебное пособие. М., 1997. С. 83.

9 См., напр.: Российское уголовное право. Общая часть. М., Спарк, 1997. С. 147; Якушин В.А. Субъективное влияние и его значение в уголовном праве. Тольятти, 1998. С. 144-145.

См., напр.: Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1. Учение о преступлении. М.,

1999. С. 323.

Глава I

для предотвращения вреда, осознанность поведения делает этот вид неосторожной вины более опасным по сравнению с небрежностью. Лицо, действующее легкомысленно, всегда сознает отрицательное значение возможных последствий и именно поэтому возлагает на определенные обстоятельства надежду на их предотвращение. Таким образом, при легкомыслии виновный сознает потенциальную общественную опасность своего действия или бездействия, полагая, что если подобное поведение и чревато опасными последствиями, то уж в данном конкретном случае их не будет.

Интеллектуальный элемент легкомыслия заключается в предвидении виновным возможности наступления общественно опасных последствий. По этому признаку легкомыслие сходно с такой формой вины, как умысел, и по этому же признаку отличается от небрежности. Предвидение при легкомыслии имеет определенные особенности. Лицо предвидит, что совершаемые им действия (бездействие) в подобных случаях могут вызвать вредные последствия, но самонадеянно считает, что в данном конкретном случае эти вредные последствия не наступят. Однако это не означает, что виновный не предвидит возможность, хотя и менее определенную, наступления вредных последствий в данном конкретном случае. Таким образом, предвидение при легкомыслии отличается от предвидения при умысле (чаще всего косвенном) меньшей степенью определенности: если при косвенном умысле виновный предвидит реальную возможность наступления общественно опасных последствий, то при легкомыслии эта возможность предвидится как абстрактная. Предвидение абстрактной, т. е. отвлеченной от данной конкретной ситуации, возможности наступления общественно опасных последствий характеризуется тем. что виновный не сознает действительного развития причинной связи, хотя при надлежащем напряжении своих психических сил мог бы осознать это. Он самонадеянно, несерьезно подходит к оценке тех обстоятельств, которые, по его мнению, должны были предотвратить наступление вредных последствий, но на самом деле оказались неспособными это сделать.

В доктрине уголовного права высказывалось мнение, что законодатель при определении легкомыслия «имеет в виду конкретное, а не абстрактное предвидение. Абстрактно возможно все, что не противоречит законам природы и общества, а также законам логики,

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 23

независимо от того, имеются ли в действительности условия, порождающие данное явление или не имеются»". В итоге делается вывод, что виновный при легкомыслии предвидит реальную возможность наступления общественно опасных последствий. При таком решении вопроса невозможно провести разграничение по интеллектуальному элементу косвенного умысла и легкомыслия.

Говоря об абстрактном предвидении последствий при легкомыслии, авторы имеют в виду не нечто отвлеченное, а меньшую степень вероятности наступления последствий, что обусловлено расчетом виновного на их «ненаступление». «Кто-то, — рассуждает субъект, — превысив скорость, может и попадет в аварию, а вот я при своем опыте и стаже работы в такую ситуацию не попаду». В этом случае виновный только отвлеченно (абстрактно, применительно к действиям других лиц) предвидит возможность наступления общественно опасных последствий как результат допущенного им нарушения правил предосторожности.

Волевой элемент легкомыслия заключается в самонадеянном расчете на предотвращение вредных последствий своего поведения. По волевому критерию наиболее определенно и четко проводится различие умысла и легкомыслия. При умысле субъект не желает наступления вредных последствий (что характерно для прямого умысла) и не допускает их, не относится к ним безразлично (что характерно для косвенного умысла). Наоборот, при легкомыслии субъект надеется на предотвращение вредных последствий, но его расчеты самонадеянны, т. е. основываются хотя и на реальных факторах, каковыми могут быть силы природы, профессиональные навыки, действия других лиц, механизмов и т. п., однако без достаточных для этого оснований.

Нечеткое разграничение умысла и прежде всего косвенного умысла и легкомыслия зачастую влечет за собой неправильную квалификацию совершенного общественно опасного деяния. Так, водитель автобуса Б. Кулешов доставил в Разлив группу туристов, которые угостили его при приезде коньяком и пивом. Полагая, что его опыт вождения поможет ему благополучно вернуться в парк,

11 Российское уголовное право. Курс лекций. Т. 1. Преступление. Владивосток, 1999. С. 412-413.

Глава I

Б. Кулешов сел за руль автобуса, будучи в нетрезвом состоянии. Его надежды на свой опыт и навыки не оправдались. Потеряв управление, он въехал на тротуар, сбив при этом пивной ларек и стоящих около него людей.

Суд признал его виновным в умышленном убийстве, полагая, что Кулешов, ведя машину с большой скоростью и находясь в нетрезвом состоянии, предвидел и сознательно допустил возможность наступления тяжких последствий в результате нарушений правил дорожного движения, т. е. действовал с косвенным умыслом. Высшая судебная инстанция не согласилась с такой квалификацией, указав, что у Кулешова отсутствовало сознательное допущение тех последствий, которые наступили. Напротив, садясь за руль в нетрезвом состоянии, он самонадеянно рассчитывал предотвратить возможную аварию, учитывая свой стаж работы и профессиональную подготовленность. Следовательно, в данном случае речь может идти лишь о неосторожной вине в виде легкомыслия. Содеянное Кулешовым было переквалифицировано на статью, предусматривающую ответственность за нарушение правила дорожного движения лицом, управляющим транспортным средством.

При легкомыслии нужно установить, были ли у виновного достаточные основания предполагать, что обстоятельства, на которые он надеется, могут предотвратить наступление вредных последствий. При этом необходим учет как объективных, так и субъективных факторов.

Объективные факторы помогают установить, каким образом должен был вести себя любой гражданин в данном конкретном случае. Образцом при этом должно служить поведение всякого благоразумного гражданина, т. е. соблюдающего установленные в обществе правила предосторожности, а если это относится к области техники, науки и т. д., то лица, обладающего определенной квалификацией. Субъективные факторы касаются таких обстоятельств как возраст, опыт, профессия, образование виновного, учет которых позволит ответить на вопрос, могло ли данное лицо в конкретной ситуации правильно оценить недостаточность сил и обстоятельства, которые, по его мнению, предотвратят наступление вредных последствий его поведения. ■•■.■>.

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 25

Расчет на конкретные обстоятельства существенно отличает легкомыслие от косвенного умысла, при котором такой расчет отсутствует, т. е. субъект сознательно допускает наступление вредных последствий, либо относится к ним безразлично. Сознательное допущение последствий или безразличное к ним отношение при косвенном умысле тем и определяется, что виновный, предвидя возможность наступления вредных последствий, не рассчитывает их предотвратить. Косвенный умысел будет налицо и в случаях, когда виновный рассчитывает не на конкретные обстоятельства, а на «авось», так как при таком расчете надежда на то, что вредные последствия не наступят, ни на чем не основана ".

В ст. 26, определяя легкомыслие как вид неосторожности, законодатель подчеркивает самонадеянный расчет субъекта на предотвращение общественно опасных последствий. Согласно словарям русского языка «самонадеянный» означает «чрезмерно уверенный в самом себе, выражающий пренебрежение к другим». С учетом этого можно сделать вывод, что субъект рассчитывает при легкомыслии только на себя. Это возможно, когда он рассчитывает на свое профессиональное мастерство, опыт, навыки, физическое данные и пр. Однако при легкомыслии он может рассчитывать не только на себя, но и на действия других лиц. Например, водитель, вопреки Правилам дорожного движения, не пропускает на нерегулируемом перекрестке пешеходов, рассчитывая, что сам пешеход как лицо заинтересованное сумеет проскочить или увернуться от машины.

Расчет при легкомыслии может также касаться естественных сил природы (например, виновный полагает, что начавшийся дождь погасит разведенный в лесу костер); обстановки (например, выбрасывая ночью из окна тяжелый предмет, субъект полагает, что в это время около дома в той части, где и днем-то не бывает людей, ночью это вполне безопасно); на орудия и средства совершения преступления (например, полагая, что ружье неисправно, виновный нажал на курок и ранил своего товарища) и т. п. Учитывая это, представляется более точным исключить при определении легкомыслия слова «самонадеянно», оставив

См., напр.: Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. проф. А. И. Papora. M., 2001. С. 182.

Глава I

лишь слова «без достаточных на то оснований» или заменить термин «самонадеянно» на термин «необоснованно».

Другим видом неосторожной вины является небрежность, при которой лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия. Небрежность и легкомыслие являются двумя видами одной формы вины — неосторожности, и, следовательно, несмотря на довольно различные формулировки в законе, они должны иметь определенные общие черты.

Сходство легкомыслия и небрежности заключается в единстве психологических и социальных корней, порождаемых одинаковыми отрицательными чертами личности: недостаточной осмотрительностью, завышенной самооценкой, невнимательностью, пренебрежением к установленным в обществе правилам предосторожности и безопасности, легкомысленным отношением к своим обязанностям и т. д. Определенное сходство имеют как нравственно-психологические, так и психофизиологические свойства личности субъектов, совершающих неосторожные преступления. Вместе с тем небрежность отличается как от легкомыслия, так и от умысла непредвидением возможности наступления общественно опасных последствий. Небрежность — это единственная форма вины, при которой у виновного отсутствует предвидение возможности наступления общественно опасного последствия. Это непредвидение не является извинительным, если оно имело место в результате несоблюдения требований закона, правил предосторожности или правил общежития, установленных в обществе. Ответственность за причинение вреда по небрежности предусмотрена потому, что лицо, имея реальную возможность предвидеть общественно опасные последствия своего поведения, не напрягает свои психические силы, чтобы дать правильную оценку своего поведения и его результатов. Следовательно, есть основания говорить об отсутствии необходимой внимательности и предусмотрительности.

УК 1996 г., сохранив в целом прежнее определение небрежности, дополнил его указанием на то, что лицо должно было и могло предвидеть последствия при необходимой внимательности и предусмотрительности. Отношение к этому дополнению в доктрине уголовного

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России_______27_

права не однозначно. Некоторые ученые считают, что «новый Кодекс удачно углубил эмоционально волевой признак небрежности, указав на "необходимую внимательность и предусмотрительность" субъекта, в силу которых он должен был и мог предвидеть вредные последствия и не допускать их настулления»ь. Однако другие ученые полагают, что «эта добавочная формула не раскрывает, не показывает не только психического, но и в целом личностного отношения человека к своему деянию и его последствиям... Вменение вреда на основе лишь оценочных категорий— "необходимой внимательности и предусмотрительности" вне рамок действительного психического отношения к нему и тем действиям, которые его предопределили, ведет к субъективному и абсолютному судебному усмотрению, т. е. к объективному вменению и беззаконию»14. Не разделяя столь категорической негативной оценки рассматриваемого дополнения, хотелось бы отметить, что это дополнение не вносит сколь-либо существенного изменения в определение небрежности, однако обязывает правоприменительные органы дополнительно устанавливать наличие такого признака как необходимая внимательность, что в определенной степени вызовет трудности у правоприменительных органов при квалификации неосторожных преступлений, совершенных по небрежности.

При небрежности лицо или не осознает фактической стороны совершаемых действий, а следовательно, и не предвидит общественно опасных последствий или же осознает фактическую сторону своего поведения, но тем не менее не предвидит наступления общественно опасных последствий. Примером первого варианта может быть случай, когда водитель автомашины не заметил предупреждающего сигнала светофора из-за невнимательности и совершил аварию. Примером второго варианта может служить дело Л., который, поднимаясь по лестнице и увидев пьяного Н., преградившего ему путь, в раздражении оттолкнул его. Носов от полученного толчка потерял равновесие и свалился по ступенькам на нижнюю лестничную площадку. Падая, он ударился головой о стенку и от сотрясения мозга скончался. Суд признал, что Л., сознательно оттолкнув

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., Зерцало, 1998. С 56-57.

14 Якушин В.А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. С. 141.

Глава l

Н., не предвидел возможности наступления тяжких последствий, хотя по обстоятельствам дела должен был и мог предвидеть, что в результате его действий Н. может упасть с лестницы и получить такие повреждения, от которых наступит смерть. Лебедев был осужден за неосторожное убийство.

В тех случаях, когда лицо понимает фактическую сторону своего деяния, общественную опасность своего действия (бездействия), оно не сознает и потому считает возможным его совершение. Иной вывод противоречил бы законам логики, так как признание, что при небрежности субъект сознает общественную опасность своего поведения, неминуемо ведет к выводу о предвидении общественно опасных последствий такого поведения, что не соответствует законодательной конструкции небрежности. Вместе с тем это не исключает, что нарушение правил предосторожности при небрежности может быть осознанным.

По вопросу о том, можно ли выделить в рассматриваемом виде неосторожности интеллектуальный и волевой элементы, среди ученых нет единого мнения.

Одни считают, что «при преступной небрежности отсутствуют интеллектуальный и волевой моменты, т. е. они выражаются как отрицательные»15. Оставляя в стороне некоторую непоследовательность авторов, которые в одном предложении совместили два взаимоисключающих положения, хотелось бы отметить следующее. Если в определении небрежности невозможно выделить интеллектуальный и волевой элементы, то следует признать, что оно не подпадает под общее определение вины. Поэтому более правильной представляется точка зрения, согласно которой интеллектуальным элементом небрежности является непредвидение наступления общественно опасных последствий. Ведь интеллектуальный элемент, носящий познавательный характер, отражает объем знаний о каких-то явлениях, предметах и т. д. Неполный объем знаний или их отсутствие также должно включаться в интеллектуальный элемент, как и их наличие. Волевой элемент небрежности «характеризуется волевым характером совершаемого виновным действия или бездействия и

Уголовное право. Общая часть. М., 1997. С. 204.

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России_______29_

отсутствием волевых актов поведения, направленных на предотвращение общественно опасных последствий»16.

Ответственность за небрежность предусмотрена, потому что непредвидение общественно опасных последствий объясняется отсутствием у субъекта необходимой внимательности и предусмотрительности при наличии обязанности и возможности их предвидеть. Должная предусмотрительность и внимательность — это те признаки, которые характеризуют волевую сферу деятельности индивида. Отсутствие этих признаков означает легкомысленное, а порой и пренебрежительное отношение лица как к писанным, так и неписан-ным, но общепринятым правилам поведения.

Определяя небрежность, законодатель отмечает, что субъект должен и может предвидеть последствия своих действий (бездействия). В формулировке закона (ч. 3 ст. 26) законодатель использует союз «и», что на первый взгляд, прибегая к буквальному толкованию, означает одновременное наличие двух таких признаков как долженствование и возможность. Так ли это? Для ответа на данный вопрос представляется необходимым рассмотреть объективный и субъективный критерий небрежности, которые зачастую используются в теории уголовного права и судебной практике.

Объективный критерий небрежности носит чаще всего нормативный характер и означает обязанность лица предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий. Эта обязанность может основываться на законе, определяться должностным статусом работника или его профессиональными функциями, техническими и бытовыми правилами, его взаимоотношениями с другими лицами, в том числе и потерпевшим. Отсутствие обязанности предвидеть возможный результат своего поведения исключает ответственность этого лица за фактическое причинение вреда.

Так, заведующая магазином Н. была привлечена к ответственности за халатность за то, что не проверила должным образом качество ремонта печи в магазине, в результате чего возник пожар. Суд, прекращая дело за отсутствием состава преступления, отметил, что в

16 Российское уголовное право. Общая часть. М., Спарк, 1997. С. 149; см. также Комментарий к УК РФ. М., 1996. С. 39; Уголовное право. Общая часть. ИНФРА-НОРМА-М. М., 1997. С. 193-194.

Глава I

обязанности Н. не входила проверка качества ремонта печи и. следовательно, она не обязана была предвидеть возможность некачественного ремонта печи специалистами.

Возложение тех или иных обязанностей на конкретное лицо, совершившее или несовершившее определенное деяние, само по себе еще недостаточно для обоснования ответственности. Для решения вопроса об ответственности конкретного лица за наступившие общественно опасные последствия необходимо установить, была ли у этого лица реальная возможность предвидения этих последствий. Чтобы ответить на этот вопрос, следует учитывать не только объективный, но и субъективный критерий, который означает способность лица в конкретной ситуации и по своим индивидуальным качествам предвидеть возможность наступления общественно опасных последствий. Решая вопрос о возможности лица предвидеть наступление общественно опасных последствий, следует учитывать следующие моменты: лицо должно иметь объективную возможность предвидения последствий; индивидуальные качества лица дают ему возможность правильно оценивать сложившуюся ситуацию и предвидеть последствия и, кроме того, должны отсутствовать обстоятельства, создающие невозможность предвидения последствий его поведения. : " '<■'

Указание закона на то, что при небрежности, помимо обязанности предвидеть, должна быть и возможность предвидения лицом общественно опасных последствий своих действий (бездействия), исключает возможность объективного вменения. В ч. 2 ст. 5 УК говорится: «Объективное вменение, т. е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается».

При определении небрежности объективный критерий используется лишь для того, чтобы установить, как должен был вести себя гражданин в данном случае. Решение же вопроса о том, мог ли виновный в данном конкретном случае предвидеть вредные последствия своего поведения, возможно лишь на основе субъективного критерия.

Невозможность предвидения иногда обусловливается определенными индивидуальными особенностями субъекта: слабое умственное развитие, внезапная болезнь, сильное переутомление в связи с длительным пребыванием на работе, отсутствие должного опыта по определенной специальности и пр. Эти индивидуальные особен-

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 31

ности могут быть настолько выражены, что судебные и следственные органы обязаны в таких случаях признать, что в данном конкретном случае лицо не могло сознавать и предвидеть наступление в результате его поведения вредных последствий (из-за болезни, переутомления, отсутствия жизненного опыта и т. д.), поэтому и нет признаков небрежности.

Таким образом, учитываются не качества абстрактной усредненной личности, а конкретный человек, действующий в конкретной обстановке. При установлении того, мог ли данный человек сознавать факт нарушения правил предосторожности и предвидеть наступление в результате этого вредных последствий, необходимо уточнить степень подготовленности и квалификации работника, знания им определенных правил предосторожности, а в случае незнания их определить, имел ли он возможность познакомиться с ними.

Так, В. был осужден за неосторожное убийство. Он был признан виновным в том, что, являясь ответственным дежурным на электростанции, не принял мер безопасности (не произвел отключений для снятия напряжения в ячейках высокого напряжения подстанций) и послал самовольно, без разрешения начальника на обтирочные работы ученика — несовершеннолетнего Б., не знавшего правил по технике безопасности, в результате чего Б. был убит током высокого напряжения. Суд, осудив В., указал, что он должен был и мог предвидеть вредные последствия, так как проработал несколько лет электромонтером, хорошо знал правила внутреннего трудового распорядка и был обязан строго соблюдать правила безопасности.

С учетом вышеизложенного можно сделать следующий вывод.

При отсутствии объективного критерия небрежности, когда на конкретное лицо не возлагается обязанность определенного поведения, а следовательно, и предвидения последствий, это лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности за совершение по небрежности неосторожного преступления. Отсутствие уже одного объективного критерия исключает ответственность и отпадает необходимость доказывания наличия субъективного критерия. И наоборот. В случаях наличия обязанности определенного поведения, исключающего причинение последствий, но при отсз-тствии возможности лица предвидеть эти последствия, т. е. при отсзтствии

Глава I

субъективного критерия, лицо также не может быть привлечено к ответственности за неосторожное преступление. Следовательно, отсутствие одного из названных критериев исключает уголовную ответственность за небрежность.

Таким образом, при небрежности, в отличие от умысла и легкомыслия, виновный не сознает общественной опасности своего поведения и поэтому считает его возможным. Отсутствие сознательного волевого контроля за своим поведением влечет за собой и непредвидение наступления общественно опасных последствий. Однако сз'бъ-ект должен и мог не допустить их наступления. Отсутствие сознательного волевого контроля за своим поведением отнюдь не означает, что действия (бездействие) субъекта не являются волевыми. Субъект совершает свои действия свободно, произвольно, без принуждения и поэтому он ответствен за них. Волевое поведение лица создает основания для ответственности и таковая наступает, если лицо объективно должно было и субъективно могло предвидеть вредные последствия своего поведения. Признание деяния при вине в форме небрежности волевым актом оправдывает применение к субъекту уголовного наказания, поскольку оно стимулирует необходимый самоконтроль в поведении людей и влияет на тех, кто своими безответственными действиями или бездействием вызвал наступление вредных последствий.

При характеристике небрежности некоторые ученые называют и такие признаки, как отрицательный и положительный. Отрицательный признак заключается в непредвидении лицом возможности наступления общественно опасных последствий и включает в себя отсутствие сознания общественной опасности совершаемого деяния, а также отсутствие предвидения преступных последствий. Положительный признак состоит в том, что виновный должен был и мог проявить необходимую внимательность и предусмотрительность и предвидеть наступление фактически причиненных общественно опасных последствий17.

Необходимо отличать небрежность от случая или казуса, т. е. таких ситуаций, когда лицо, причинившее своим деянием общест-

Российское уголовное право. Общая часть. М., Спарк, 1997. С. 149-150.

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 33

венно опасные последствия, не предвидело, не должно было или не могло предвидеть их наступления. Случайное без умысла и неосторожности, т. е. без вины в какой бы то ни было форме, причинение вреда не влечет за собой уголовной ответственности из-за отсутствия состава преступления, т. е. субъективной стороны преступления. Уголовная ответственность за причинение вреда исключается, если отсутствуют одновременно оба критерия — объективный и субъективный либо хотя бы один из них.

Так, Р. был осужден за халатность. Ему вменялось в вин}' то, что, работая заместителем директора по кадрам и быту завода, он небрежно отнесся к выполнению своих служебных обязанностей, в результате чего на территорию завода проникли посторонние лица, похитившие там метанол. В тот же и последующие дни 26 человек вследствие распития метанола отравились, причем 19 из них скончались.

Р. не признал себя виновным и доказал, что цех, из которого было совершено хищение, незадолго до этого был принят комиссией в эксплуатацию несмотря на то, что технические сооружения, необходимые для обеспечения охраны и соблюдения пропускного режима, построены не были. Р. не получил распоряжения взять цех под охрану, да и сделать это фактически было невозможно из-за незавершенности строительства, за которое Р. не отвечал. Верховный суд, прекращая дело Р., указал, что отсутствие у должностного лица реальной возможности выполнить надлежащим образом возложенные на него обязанности исключает уголовную ответственность за халатность.

Четкому разграничению преступлений, совершенных по небрежности, и невиновного причинения вреда несомненно будет способствовать новелла УК 1996 г., в ст. 28 которого подробно регламентировано освобождение от ответственности за причинение вреда в случаях, когда лицо не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественную опасность своих действий (бездействия); либо не предвидело возможность наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть; либо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не могло предотвратить эти последствия в силу

2 Зак. 3209

Глава I

несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам.

Итак, при установлении неосторожной формы вины решающее значение имеют следующие моменты:

1) обязанность лица действовать с соблюдением установленных в обществе (писаных или неписаных18) правил предосторожности, которые призваны обеспечивать соблюдение правоохраняемых интересов;

2) принятие лицом неправильного решения, в результате чего его поведение приводит к наступлению вредных последствий;

3) возможность определенного лица в конкретной обстановке действовать с соблюдением определенных правил предосторожности.

Статьи, предусматривающие ответственность за неосторожные преступления, законодатель в большинстве случаев сконструировал по типу материальных, т. е. ответственность за неосторожные преступления в большинстве случаев наступает при причинении вреда. При отсутствии общественно опасных последствий само по себе действие или бездействие, как правило, не влечет за собой уголовной ответственности, так как нарушение определенных писаных правил предосторожности при отсутствии вредных последствий рассматривается как административное, дисциплинарное или другое правонарушение.

Однако в отдельных случаях законодатель допускает ответственность за совершенные по неосторожности действия вне зависимости от наступления общественно опасных последствий (ст. 215, 217 и др.). Законодательная формулировка неосторожной вины в полной мере не подходит для определении субъективной стороны неосторожных преступлений, сконструированных по типу формальных составов, поскольку определяющим признаком понятий легкомыслия и небрежности является отношение к последствиям. Поэтому представляется правильным утверждение, что вина в формальных составах в виде легкомыслия невозможна, поскольку «последствия не входят в структуру формальных составов преступления, их невозможно предвидеть даже абстрактно и поэтому нельзя

18 В случаях совершения технических преступлений, в частности при использовании источников повышенной опасности, речь может идти лишь о писаных правилах.

I i

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 35

строить какие-либо расчеты на предотвращение вреда»19. Как справедливо подчеркивает А. И. Рарог, «в преступлениях, состав которых не включает последствий как признака объективной стороны, легкомыслие существовать не может, так как неуместно говорить о предвидении или о расчете на предотвращение собственных действий, совершаемых сознательно и по собственной воле»20.

Небрежность же применительно к формальным составам преступлений обычно определяют следующим образом: лицо, понимая фактические обстоятельства своих действий (бездействия), не сознает его общественно опасного характера, но, исходя из этих обстоятельств, должно было и могло это осознавать21; лицо не осознает общественной опасности характера совершаемого деяния при наличии обязанности и возможности такого осознания22.

Думается, что ответственность за неосторожные преступления должна наступать лишь при наличии вредных последствий. Подгонять под формулировку ст. 26 формальные составы означает по существу распространительное толкование закона, которое может давать лишь законодатель.

Такую попытку сделал законодатель Республики Беларусь. Статья 24 УК, вступившего в силу с 1 января 2001 г. озаглавлена: «Вина в преступлении, не связанном с наступлением последствий». В этой статье говорится:

1) в преступлении, для наличии которого не требуется наступления общественно опасных последствий, форма вины устанавливается по отношению лица к общественно опасному деянию; ; .

2) преступление признается совершенным умышленно, если лицо его совершившее, сознавало общественно опасный характер своего действия или бездействия и желало его совершить;

3) преступление признается совершенным по неосторожности, если лицо, его совершившее, не сознавало общественно опасный ха-

При бытовой неосторожности (Практикум по уголовному праву. Учебное пособие. М., 1997. С. 87).

20 Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. М., 2001. С. 54.

21 См., напр.: Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1975. С. 123.

22 Рарог А.И. Субъективная сторона и квалификация преступлений. С. 54.

Глава i

рактер своего действия или бездействия, хотя должно было и могло это сознавать.

В период, предшествующий принятию Уголовного кодекса 1996 г., на страницах юридической печати развернулась оживленная дискуссия по поводу того, по какому пути должно пойти новое законодательство в части борьбы с преступной неосторожностью: по пути расширения сферы уголовно-наказуемой неосторожности или по пути ужесточения санкций за отдельные неосторожные преступления, повлекшие причинение наиболее существенного вреда. УК 1996 г. ответил на оба эти вопроса.

Что касается расширения сферы уголовно-наказуемой неосторожности, то этот процесс неизбежен, ибо обусловлен определенными объективными причинами — увеличением мощности и сложности техники, появлением новых ее видов, все большим насыщением нашей жизни мощными техническими установками и другими источниками повышенной опасности, внедрением новых технологий и пр. Именно эти процессы вызвали появление в новом УК статей, предусматривающих ответственность за такие преступления, как нарушение правил безопасности на объектах атомной энергетики (ч. 2 ст. 215), ненадлежащее исполнение обязанностей по охране оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ч. 2 ст. 225), нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов (ст. 247), нарушение правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети (ч. 2 ст. 274), нарушение правил обращения с оружием и предметами, представляющими повышенную опасность для окружающих (ст. 349) и др. Очевидно, этот процесс, т. е. расширение рамок уголовно-наказуемой неосторожности, повлекшей за собой тяжкие последствия, будет продолжаться за счет криминализации наиболее опасных неосторожных деяний. Это не означает прекращения декриминализации отдельных неосторожных преступлений, степень опасности которых может уменьшаться в связи с изменениями, происходящими в стране.

Относительно ужесточения санкций статей об ответственности за неосторожные деяния, как это предлагается отдельными правоведами, можно сказать следующее. Не секрет, что санкции ряда статей о неосторожных преступлениях в УК РСФСР 1960 г. были чрезмер-

Неосторожность как форма вины в уголовном праве России 37

но суровы. Значительное число ученых и практических работников в период действия УК 1960 г. высказывались за существенное снижение верхних пределов санкций за неосторожные преступления. Это было обусловлено тем, что по результатам выборочных исследований назначение наказаний за неосторожные преступления ближе к верхним пределам было явлением исключительно редким. С другой стороны, по этим делам был чрезмерно высокий процент наказаний ниже низшего предела и условного осуждения. Это наглядно видно при изучении практики назначения наказания по ч. 1 ст. 85 УК РСФСР 1960 г., предусматривавшей ответственность за нарушение правил безопасности движения на железнодорожном, водном и воздушном транспорте. Процент условного осуждения по этой статье, предусматривающей лишение свободы до 15 лет, в ряде мест достигал более чем 53%. Реальное лишение свободы составляло не более 1/4 всех наказаний, причем 1/3 из этого числа составляли наказания ниже низшего предела. Эти данные свидетельствуют о том, что карательная политика в сфере неосторожных, особенно повлекших за собой тяжкие последствия, преступлений в определенной мере расходилась с политикой законодательной. Это означало, что либо суды действовали неоправданно либерально, либо закон установил необоснованно суровые санкции за неосторожные преступления. Поскольку карательная практика, являясь непосредственным рецептором социальной информации, более чувствительна к потребностям жизни, то, видимо, было бы правильно, чтобы законодательная практика корректировалась соответствующим образом. Именно это и учел законодатель в УК 1996 г., снизив высший предел санкции за такие, например, преступления, как нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта (ст. 263), нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (ст. 264) и др.23

23 УК 1996 г. пошел дальше. Федеральным законом от 9 марта 2001 г. была изменена классификация преступлений, предусмотренная ст. 15, в результате чего из группы тяжких преступлений исключены неосторожные деяния, которые отнесены к группам небольшой либо средней тяжести.

Глава I

«все книги «к разделу «содержание Глав: 22 Главы: 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. >

5rik.ru

Материалы для учебы и работы

§ 1. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ НЕОСТОРОЖНОЙ ВИНЫ