ГЛАВА V. УСЛОВИЯ, НЕОБХОДИМЫЕ ДЛЯ   ЭФФЕКТИВНОСТИ   НАКАЗАНИЯ

А. Никакая система наказаний не приведет к желаемым ре­зультатам, если нарушаются объективные условия, обеспечи­вающие эффективность самого наказания.

Таким образом, имеются определенные условия, без наличия которых действенность любого наказания и любой системы наказаний либо вообще не будет достигнута, либо будет значи­тельно снижена. Научные исследования показали, что на эффек­тивность наказания влияют следующие факты.

Соответствие уголовного запрета объективным закономер­

ностям, действующим в обществе.

Соблюдение    принципов    социалистического    уголовного

права.

Неотвратимость   наказания, что   определяется   степенью

раскрываемости преступлений, обеспечением кратчайшего срока

от совершения преступления до наказания за него, а одним из

важнейших условий высокой эффективности принимаемых  мер

Является также их своевременность.

Стабильность уголовной политики, что предполагает как

стабильность уголовного закона, так и стабильность    судебной

практики.

Соответствие судебной политики общественному мнению,

что зависит в первую очередь от справедливости приговора, тре­

бует широкой информации общественного мнения о приговорах,

а также наказания действительно и только виновных и в равной

мере  всех  виновных.

Соответствие уголовного запрета объектив­ным закономерностям, действующим в обще­стве.

Установление или усиление уголовного наказания может в некоторых случаях само по себе вообще не дать никакого эф­фекта, если те или иные деяния, с которыми ведется борьба,

70

вызываются глубокими социальными причинами, и для их устра­нения— если вообще их можно устранить — нужны социальные мероприятия другого характера.1

Так, например, суровые законы против спекуляции на протя­жении многих лет, конечно, уменьшили, но не могли уничтожить или значительно сократить это преступление. За него осужда­лось ежегодно большое число лиц и еще большей была латент­ная преступность. Однако как только количество необходимых потребительских товаров увеличилось, спекуляция ими почти исчезла, и она сохраняется лишь там, где имеется еще дефицит­ность отдельных товаров, и то уже в других формах (главным образом должностные преступления, заключающиеся в получе­нии вознаграждения за продажу дефицитных товаров)'.

Указ от 10 февраля 1941 г. о запрещении обмена и продажи на сторону оборудования не мог вообще привести к желатель­ным результатам, ибо экономическая жизнь страны неизбежно требовала производства подобного рода операций, и, несмотря на уголовное запрещение, наказание практически почти никогда не применялось. Директора предприятий продолжали произво­дить соответствующие операции, так как без них производство не могло обойтись.

Такое же положение вещей можно было отметить при уго­ловно-правовой борьбе с такими деяниями, как самоаборт или невыполнение обязательного минимума трудодней.

Необходимо соблюдение принципов социа­листического уголовного права.

Принцип — это основное исходное положение какой-либо тео­рии, учения, науки и т. д. По определению С. С. Алексеева, «принципы права — это выраженные в праве руководящие на­чала, характеризующие его содержание».2

В системе советского права принципы, с одной стороны, определяют социалистическое содержание права в целом и соот­ветствующих отраслей права, а с другой стороны, обеспечи­вают их эффективность.3 Принципы права не являются чем-то объективно ему присущим, они осознаются наукой и вырабаты­ваются практикой, как необходимая основа законодательства и практической деятельности.

Как указывал Ф. Энгельс, «.. .не природа и человечество сообразуются с принципами, а, наоборот, принципы верны лишь постольку, поскольку они соответствуют природе и истории».4

1 О том, что уголовные законы не могут «оттеснить или подменить со­бой ф\чк'1 он, ровангр экономических закономерностей», правильно пишет А. М Яковлев (см • Яковлев А. М Социальная эффективность уголовно­го закона —«Советское государство и право», 1967, № 10, с. 55).

2Алексеев С С. Общая теория социалистического права. Вып. 1. Свердловск, 1963, с. 150

3 < В^яко'о рода беспринципная деятельность приводит к банкротству» {Гете И В Избранные афоризмы и мысли. Спб, 1903, с. 7).

* М а р к с К.   и   Энгельс Ф.   Соч., т. 20, с. 34.

71

Задачи, стоящие перед советским уголовным правом, разре­шаются путем использования специфических, применяемых толь­ко в уголовном праве средств — угроза применением и примене­ние наказания, а социалистическое содержание и эффективность этих средств обеспечивается соблюдением принципов, установ­ленных в советском законе, выработанных советской наукой уголовного права и судебной практикой. Эти принципы: социа­листическая законность, пролетарский интернационализм, социа­листический гуманизм, социалистический демократизм, личная ответственность только при наличии вины.5

П. А. Фефелов правильно утверждает, что «эффективность уголовно-правовых мер борьбы с преступностью зависит в ре­шающей степени от того, насколько в каждом случае соблю­даются принципы законности, гуманизма и демократизма, на­сколько уголовная ответственность является справедливой и целесообразной».6

Принципы же, которые автор рассматривает как специфиче­ские для уголовного права, действительно являются принципа­ми и имеют очень большое значение, однако индивидуализация наказания и экономия репрессии — это лишь частное выражение более общего принципа социалистического гуманизма, а соответ­ствие наказания тяжести совершенного преступления вряд ли может рассматриваться как принцип, тем более в сочетании с принципом индивидуализации наказания (что далеко не всегда совместимо), а само по себе это требование охватывается прин­ципом социалистической законности.

Основным условием, обеспечивающим эффективность приме­нения мер наказания, является не их суровость, а их неотвра­тимость. Эффективность наказания определяется в первую очередь его неотвратимостью, только это обеспечивает общее предупреждение. Никакие наказания, какими бы жестокими или, иначе говоря, жесткими они не были, сами по себе преступ­ности уничтожить не могут.

Еще Монтескье писал: «Вникните в причины   всякой   распу-

5              По вопросу о принципах    советского    уголовного    права    см.  также:

Виттенберг  Г.  Б.  Развитие основных  принципов  советского уголовного

права  в  новом  Уголовном  кодексе  РСФСР. — «Правоведение»,   1962,  №  4,

с. 88—95;   Да гель П. С.   Роль уголовной репрессии в борьбе с преступ­

ностью   в   период  развернутого   строительства   коммунизма.   Автореф.   канд.

дис. Л., 1962, с. 11; Дурманов Н  Д. Советское уголовное право. Учебник

Часть  Общая.  М.,     1962,    с.   10—15;    Гришаев   П.   И,    Здравом ыс-

л о в   Б.  В.   Советское уголовное  право.  Учебник.    Часть общая. М.,  1964,

с. 9—12;   Загородников Н. И. Принципы советского социалистического

уголовного права. — «Советское государство и право»,  1966, № 5, с. 65—74;

Бра йнин Я. М. Советское уголовное право. Общая часть. 1955, с. 12—18;

Г е р ц е н з он А. А. Введение. — В кн.: Советское уголовное право. Учебник.

Общая часть. М,  1959, с. 9—11; Сахаров А.  Б.    О принципах социали­

стического  уголовного  права. — «Правоведение»,   1969,  № 4,  с.  59.

6              Фефелов П. А. Понятие и система принципов советского уголовного

права. Свердловск, 1970.

72

щенности, и вы увидите, что она происходит от безнаказанности преступлений, а не от слабости наказаний».7

Мнение, ч го «новое уголовное законодательство порвало тра­диционное представление о неразрывной связи между преступ­лением и уголовной ' ответственностью», высказал Б. С. Утев-ский,8 такого же мнения ранее придерживался Г. Б. Виттенберг,9 однако сейчас он считает неотвратимость наказания одним из принципов советского уголовного права.10 Правильно возражает против отрыва преступления от наказания П. А. Фефелов, кото­рый уделяет очень большое внимание этому вопросу. Он исходит из того, что «неотвратимость наказания в советском уголовном праве —это принцип, заключающийся в неуклонном осуществле­нии требования уголовного законодательства о своевременном и полном раскрытии каждого преступления, с тем, чтобы каждый, совершивший преступление, был подвергнут справедливому наказанию в целях предупреждения совершения новых преступ­лений как лицом, его совершившим, так и другими лицами».11 Однако при всем значении этого требования нельзя согласить­ся с тем, что это принцип уголовного права. Если исходить из: определения принципов права (как их определяет автор), т. е. понимать под ними руководящие начала, характеризующие со­держание права, которые, будучи закреплены в нормах права, объективируются в нем, что принципы права всегда выражены в правовых нормах,12 то неотвратимость наказания не может быть признана принципом уголовного права, так как в уголов­ном законодательстве нет ни одной нормы, устанавливающей неотвратимость наказания. Такие положения содержатся в уго­ловно-процессуальном законодательстве (см.ст.2 УПК РСФСР), но принципы уголовного процесса не идентичны принципам уго­ловного права. Для уголовного права неотвратимость наказания важнейшая объективная предпосылка эффективности наказания. Этим и объясняется то, что если принцип индивидуализации на­казания подвергнут детальной разработке в уголовно-правовой

7 Монтескье.  О духе законов. Спб., 1900, с. 89.

8йтевский Б. С. Новые методы борьбы с преступностью и некото­рые вопросы моловной ответственности.—«Правоведение», 1961, № 2, с. 71

9              Виттенберг Г.  Б.    Некоторые вопросы науки уголовного права и

совершенствования  законодательства   в  связи  с  возможностью  замены  уго­

ловной   ответственности   мерами   общественного   воздействия.   Тезисы   докл.

на науч   конф   «Проблемы советского уголовного права в период разверну­

того строительства коммунизма». Л., 1963, с. 26.

10            Вопросы   освобождения от уголовной ответственности и наказания

с  применением  мер  общественного  воздействия.  Ч.   1.  Иркутск,   1970, с.  35.

1! Фефелов П. А. Понятие и система принципов советского уголов­ного права, с. 40.

12 Ф е ф е л о в П. А. Понятие и система принципов советского уголов­ного права, с. 10. — Принципу неотвратимости наказания посвящена также статья П С. Д а г е л я: Принцип неотвратимости наказания. — Учен. зап. ДВГУ. Вып. 6, с. 152—168. П. С. Дагель также относит принцип неотвра­тимости к принципам уголовного права (с. 167).

73

литературе, ибо это принцип уголовного права и регулируется он нормами уголовного законодательства (ст.ст. 37, 38, 39 и др.). то принцип неотвратимости наказания не исследуется в уголовном праве (к сожалению, и в уголовном процессе).

Можно, однако, согласиться с П. А. Фефеловым, что принцип неотвратимости наказания — это принцип уголовной политики Советского государства, так как уголовная политика охватывает весь комплекс государственной деятельности в области борьбы с преступностью.

Принцип неотвратимости вполне совместим с возможностью освобождения от наказания (амнистия, давность). Однако не следует забывать, что когда государство в исключительных слу­чаях хочет добиться наиболее эффективного общепревентивного воздействия, оно запрещает применение амнистии (Закон 7 ав­густа 1932 г.) и давности (например, Указ Президиума Верхов­ного Совета СССР от 4 марта 1965 г.).13

Применение мер общественного воздействия вместо мер на­казания также не противоречит принципу неотвратимости, одна­ко лишь при соблюдении ряда важных условий.

Нельзя согласиться с И. С. Ноем, что «серьезный вред прак­тике борьбы с преступностью нанесло ... такое общепринятое положение в нашей науке уголовного права, которое заключает­ся в том, что успех борьбы с преступностью будет обеспечен только тогда, когда за совершенное преступление обязательно последует наказание».14 Напротив, вред наносится тогда, когда преступление остается безнаказанным. Наказание — это вовсе не обязательно лишение свободы, в подавляющем большинстве случаев это должны быть другие наказания, но общество и каж­дый гражданин должны быть убеждены в том, что за преступ­лением с неминуемостью последует наказание (nullum crimen sine poena).

Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 7 июля 1971 г. «О дальнейшем совершенствовании деятельности судов по осуществлению правосудия в свете решений XXIV съезда КПСС» указал, что «необходимо... добиваться соблюдения принципа неотвратимости наказания виновных».15

Одним из признаков преступления является не реально при­мененное наказание, а установленная правом    уголовно-право вая наказуемость, т. е. уголовная  противоправность.  За    пре ступление    может    быть   применено  наказание.  Неотврати мость наказания как объективная предпосылка его    эффектив­ности означает, что наказание должно  быть  применено.

'3 Ведомости  Верховного Совета  СССР,   1965, №  Ю,  ст.   123.

14            Н о и И.'С.    О соотношении наказания и мер воспитательного воздей­

ствия  в советской уголовной политике на  современном этапе —В  кн.:  Роль

общественности в борьбе с преступностью   Вооонеж, 1960, с.  177, 178.

15            Бюллетень Верховного Суда СССР,  1971, № 4, с. 8.

74

П. А. Фефелов правильно исходит из того, что в социалисти­ческом об_. естве последовательное осуществление неотврати­мости наказания является объективной необходимостью,16 Из этого нельзя, однако, делать вывод, что эта необходимость яв­ляется действительностью. Для того чтобы неотвратимость нака­зания реально имела место, требуется ряд мер в области уго­ловного процесса, криминалистики, максимальное сокращение латентной преступности и др.

По материалам Института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности на основе изучения ста дел об умышленных убийцах, видно, что в результате того, что пре­ступления не были своевременно раскрыты, 59 преступников совершили, находясь на свободе, еще сто двадцать преступле­ний.1'

Если преступление заведомо для общества является безна­казанным, то это приносит непоправимый вред эффективности наказания. Никакие другие меры этот вред компенсировать не могут. Нарушается общественное уважение к закону, подры­вается его авторитет и общее предупредительное воздействие, основная, моральная, сторона закона в таких условиях не дей­ствует. Положение, что никто совершивший преступление не может избежать ответственности, для эффективности нака­зания столь же важно, как положение, что никто не может быть наказан без совершения деяния, прямо предусмотренного уголовным законом.

Не только воспитательная роль устрашения не будет эффек­тивна, если наказание реально не применяется к тем лицам, ко­торые в действительности совершают преступление. Для того чтобы угроза наказанием воздействовала на неустойчивые эле­менты оби егтва, необходимой является реальность его примене­ния. Какое бы суровое наказание не было установлено законом, его эффективность будет весьма незначительна, если фактически это наказание будет применяться лишь к небольшому проценту лиц, совершивших преступления. В. И. Ленин указывал, что «предупредительное значение наказания обусловливается ... его неотвратимостью. Важно . . .чтобы ни один случай преступления не проходил нераскрытым».18

Эффективность устрашения определяется не жестокостью и суровостью репрессии, а ее неминуемостью. Реальность примене­ния репрессии необходима как для воздействия на окружающих, так и для воздействия на самого преступника.

Когда остаются безнаказанными преступления, крупные или мелкие, а иногда даже такие, о которых стало широко известно,

16            Фефелов  П   А.   Понятге  и   система  принципов  советского  уголов­

ною  права, с   37;  см. также   Да гель П. С. Принцип  неотвратимости на-

казан1 я, с   1С7

17            'Соц •'л --л up-i^aq законность», 1964, № 9, с. 4.

18            Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 4, с. 412.

75

так как о них писали газеты, это приводит к созданию в об­ществе представления о безнаказанности, т. е. к самому опасно­му с точки зрения эффективности наказания явлению. Так, на­пример, газета «Известия» писала о жуликах на мясокомбина­тах, где имели место крупнейшие хищения и которых тем не менее не только не судили, но они благополучно продолжали оставаться на своих постах: «Заметьте, речь идет о руководите­ле комбината, где дважды подряд было совершено крупное хи­щение. Если учесть, что за последние годы в крае совершено-шесть подобных крупных краж, то несколько удивляет такая осторожность...». «То, что произошло в Изобильном, не новость, ни для Изобильного, ни для Ставрополя, ни для других мест. Способы хищения на Мясокомбинате разработаны основательно, опыт распространен достаточно широко, а жулики действуют по шаблону, который формировали многочисленные, очень непроду­манные инструкции и нормы».19

Между тем ' «данные недавних социологических исследова­ний, проведенных Всесоюзным научно-исследовательским ин­ститутом МВД СССР, показали, что довольно большое число лиц, задержанных за мелкое хищение, практически не несут никакой ответственности, а это по существу сводит на нет ос­новное условие успешной борьбы с преступностью — неотвра­тимость наказания». Заместитель министра внутренних дел СССР В. Викторов приходит к правильному выводу: «Мы, ко­нечно, не за то, чтобы каждого мелкого воришку обязательно сажать в тюрьму. Есть немало других форм воздействия — публичное обсуждение, товарищеские суды, штрафы и т. д. Но когда человеку вообще все сходит с рук, то и у него самого, и у окружающих рождается уверенность в безнаказанности».20

В отношении начальника Лентрансагентства А. С. Солохова, который использовал служебное положение в личных целях, газете было сообщено, что он освобожден от занимаемой долж­ности. Но проверкой было установлено, что он уволен с работы «по собственному желанию». Таким образом, лица, которые со­вершили уголовное преступление, не только не были отданы под суд, но вообще не понесли никакого наказания, а так как об этом сообщили в печати, это стало широко известно.21

«Правда» сообщала о том, что в отношении ряда лиц реви­зия вскрыла их махинации в колхозах — огромные суммы тра­тились на разные «отжимки» и «отсевки», пятикратно было пе­реплачено строителям гаража и здания правления; незаконна начислялись сотни рублей дополнительной оплаты за надой мо­лока председателю, зоотехнику и другим лицам. Ни за что ни про что были списаны с разных должников почти 13 тыс. р.,

19            «Известия», 1965, 16 окт.

20            Викторов    Б.    Строго    охранять   народное   добро — «Известия»,

1973, 1 февр.

21            «Ленинградская правда», 1968, 26 янв.

76

виновные сдали на мясокомбинат своих свиней под видом кол­хозных и разницу в закупочной цене на артельный и личный счет поделили. А потом было установлено, что виновные уже восстановлены на работе: один старшим агрономом, другой бухгалтером, третий ушел совсем «чистым».

«Правда» спрашивала, кака? же польза колхозу, да и обще­ству от того, что все эти люди были сняты с работы, что кому-то за них записан выговор, если таким субъектам выговор — все равно, что «с гуся вода»? И совершенно правильно писала: «Нет необходимости отпускать бесчестных людей „на совесть", тем более тотчас вручать им руководящие штурвалы».22

Необходимо обязательно отдавать преступников под суд и гласно наказывать, а если газеты систематически и широко со­общают о фактах безнаказанности, то зто является только сти­мулом для других к совершению преступлений, и никакие нака­зания отдельных лиц, о которых к тому же в печати, как правило, не сообщается, не могут в таких условиях подей­ствовать.

Изучение судебной практики показывает, что значительное количество составов преступлений, предусмотренных уголовны­ми кодексами, очень мало применяется на практике. Суды за последние годы очень мало рассматривают дел частного обвине­ния (ст.ст. 112, ч. 1 130 и 131 УК РСФСР),23 а передают их почти всегда в товарищеские суды. Очень редко, несмотря на наличие к тому оснований, возбуждаются дела о нарушении правил охраны труда (ст. 140 УК РСФСР и т. д.). Между тем, как говорил Л. И. Брежнев на XXIV съезде КПСС, «не могут быть терпимы... нарушения прав личности, ущемление достоин­ства граждан. Для нас, коммунистов, сторонников самых гуман­ных идеалов, это — дело принципа».24

Следует, в частности, установить такое положение, при кото­ром народные суды были бы обязаны рассматривать дела част­ного обвинения, если потерпевшим заявление подано в народный суд, что, конечно, не исключает возможности рассмотрения та­ких дел товарищескими судами опять-таки в тех случаях, когда к ним обращается потерпевший.

В. И. Ленин писал, что необходимо «дела не оставлять в пре­делах бюрократических учреждений, а выносить на публичный суд, не столько ради строгого наказания (может быть, достаточ­но будет выговора), но ради публичной огласки и разрушения всеобщего убеждения в ненаказуемости виновных».25

«Правда», 1968, 28 янв.

С 1961 по 1965 г. количество дел частного обвинения в народных су­

дах сократилось в четыре раза   (см.:   Кригер   В.  Недостатки  в  прэктике

передачи   дел   в   товарищеские   суды. — «Советская   юстиция»,   1966,   №   15,

с. 19).

Материалы  XXIV  съезда   КПСС.  М,   1971,  с.  81.

Ленин В, И. Поли. собр. соч., т. 54, с. 71. См. также с. 86—89

77

Очень большое значение имеет стабильность уголов­ных законов, стабильность уголовной политики Изменения в уголовной политике — то смягчение, то усиление ответственно­сти, частые амнистии — все это вредно отражается на эффек­тивности мер наказания.

А. М. Яковлев правильно пишет, что «следует принимать в расчет ту социальную ценность, которой обладает сама по себе стабильность уголовного закона».26

Для определения эффективности какой-либо меры и системы и организация принимаемых мер наказания требуется время, при котором действует одна система, иначе ничего учесть нель­зя. Если ввели какую-либо меру, но она не сопровождается сра­зу же желаемым эффектом, то из этого вовсе не следует, что JTy меру нужно сразу отменить и заменить ее другой.

Для эффективности наказания большое значение имеет со­циальный климат и общественное мнение, от­ношение общества, тех, с кем считается конкретный субъект, т. е. для определения эффективности наказания необ­ходимо учитывать как макро, так и микросреду.

К. Т. Мазуров правильно указывает на то, что «огромной силой в борьбе против пережитков прошлого, за полное ут­верждение принципов коммунистической нравственности явля­ются основные ячейки нашего общества — трудовые коллекти­вы, их общественное мнение.. .».27

Весьма эффективным средством предупреждения и борьбы с преступностью является правильное направление общественного мнения. XXIV съезд КПСС указал на то, что «общественно; мне­ние надо более решительно направлять на борьбу с нарушениями трудовой дисциплины, стяжательством, тунеядством, хищениями, взяточничеством, пьянством».28

Необходимо воспитывать общественное мнение в правильном направлении борьбы с преступностью и анализировать эффектив­ность такого воспитания. В этом отношении большую помощь могут и должны оказать печать, радио, телевидение, кино, театр.

Общественное мнение является решающим фактором, опре­деляющим эффективность наказания. Если общественное мнение противостоит применяемому за определенное деяние нака^ачию, то сколь бы жесткими эти наказания ни были, они не в состоя­нии противодействовать мнению общества. Репрессия сама по себе, сколь бы жесткой она ни была, не может быть эффектив-

26            Я к о в л е в   А.   М.    Социальная   эффективность  уголовного   закона. —

«Советское государство и право», 1967. № 10, с. 57

М а з у р о в  К.  Т.  Дорогой  Октября  к  победе  коммунизма.— «Прав­

да», 1972, 7 ноября.

М а 1 е р и а л ы XXIV съезда КПСС, с. 205—206.

78

ной, если она находится в противоречии с общественным мнени­ем, она может вызвать даже результат, противоположный тем целям, которые ставятся перед соответствующей нормой господ­ствующим классом.

«Ьсли правовые санкции не соответствуют моральным взгля­дам и обычаям данного коллектива, то степень их эффективно­сти мала.. Люди значительно больше боятся оказаться смешны­ми и пренебрежения к ним, что болезненно затрагивает их лич­ные стремления и субъективную личность, чем наказания».29

В этой связи большое значение имеет вопрос об учете обще­ственного мнения и его отношений к рассматриваемым нами во­просам. В подавляющем большинстве случаев лица, находящие­ся в зал^ судебного заседания, и окружающие требуют' суровых наказаний, а интересы общества, в особенности при крупных «сенсационных» преступлениях, ограничиваются вопросом о том, «сколько дали»? После этого общественный интерес, как правило, кончается: осужденный и его дальнейшая судьба пере­стают интересовать окружающих и становятся внутренним де­лом органов, применяющих меру наказания.

Между тем если подойти к вопросу с точки зрения его дей-ствител^рого общественного значения, то с момента вынесения приговора задачи общества только начинаются. Перед общест­вом стоит задача вернуть осужденного (если он не приговорен к смертной казни, что является редким исключением) обратно обществу и притом вернуть его р^социализированным и если не полезным, то во всяком случае не вредным для общества. Не­обходимо сделать все возможное для того, чтобы предотвратить рецидив, а то значит, что основное будет выполнено или не вы­полнено при отбытии наказания и в первую очередь при отбы­тии наказания лишением свободы. От того, как будут воздей­ствовать на психику человека в течение этого более или менее длительного срока, как он будет воспитан и перевоспитан, ис­правлен или не исправлен, зависит, каким человеком он вернется обратно в общество, и в этом отношении следует не только учи­тывать общественное мнение, но и воспитывать общественное мнение, объяснять обществу что можно и чего нельзя достиг­нуть наказанием, что показывают исторический опыт, социологи­ческие и психологические исследования.

К сожалению, печать иногда не только не ориентирует пра­вильно общественное мнение, но иногда его дезориентирует и уводит от правильного пути. В этом отношении печальную из­вестность приобрели в свое время статьи в «Ленинградской прагд>» — «Можно ли ударить хулигана?» и «Суд состоялся», в отношен! и которых газета должна была потом признать, что эти публикации газггы противопоставили общественное мнение дей-

29Sz<^epanski lui I'.liMiientarne pnjecia sociologii. Warszawa, 1955, ss 122- 123

79

ствиям прокурора города и суда, поступившими в соответствии с советским законом.30

Возникает при рассмотрении этой проблемы чрезвычайно важный вопрос о том, что такое общественное мнение, кто утвер­ждает, что он выражает общественное мнение. Здесь нет одного общественного мнения. Суд должен уметь это выявить.

В сфере общественного мнения также действуе.т закон, уста­новивший отставание общественного сознания от общественного бытия. Задача науки заключается не в том, чтобы слепо сле­довать за отсталой частью общественного мнения, а в борьбе за то, чтобы общественное сознание и общественное мнение при­вести в соответствие с современным состоянием науки, с передо­вым общественным сознанием.

Считаться с общественным мнением, конечно, необходимо, да и невозможно с ним не считаться. Общественное мнение дейст­вует как атмосферное давление — его не чувствуют, но все рав­но оно давят с силой 8 килограммов на квадратный метр. Мы должны разрешить вопрос и не можем уходить от того, как нам надо относиться к общественному мнению, которое склонно ис­ходить и не из задач ресоциализации, а из соразмерности дея­ния или вернее даже последствия деяния и меры наказания. Зто общественное мнение надо воспитывать. Суд должен пони­мать, что здесь много других факторов, которые должны опре­делять направленность уголовного наказания, а не идти на по­воду у любого общественного мнения. Судья должен быть чут­ким к общественному мнению, но он должен подчиняться за­кону и сохранять принципиальность.

Правильно пишет В. И. Курляндский, что «(в ряду причин, способствовавших явлениям неустойчивости в судебно-следст-венной практике в 1959—1960 гг. следует указать и на непосле­довательность, а в некоторых случаях — ошибочность отдельных публикаций, дававшихся органами общей периодической печа­ти». Он правильно указывает также на недопустимость любого, даже косвенного давления на судью.31

С оценкой деятельности актеров и режиссеров выступают искусствоведы, даже по вопросам футбола статьи, как правило, подписываются заслуженным мастером спорта или тренером, и только применительно к юриспруденции этот принцип нередко нарушают даже тогда, когда затрагиваются сложнейшие пра­вовые проблемы. Так, подчас появляются статьи и заметки, не­обоснованно порочащие благородный и нелегкий труд судьи и прокурора, обвиняющие их то в непомерной суровости, то в гни­лом либерализме, призывающие судить не по букве, а по духу закона и т. п.

30            «Ленинградская правда»,  1965,  12 сент., 22 окт. и  17 дек.

31            Курляндский  В   И.   Уголовная ответственность и  меры общест

венного воздействия  М, 1965, с. 96.

Иногда можно встретить в газете и такого рода высказыва­ние: «Надо понять только одно — речь идет здесь о том, что некоторым работникам юстиции следует внимательнее, более вдумчиво прислушиваться к голосу общественности, судить не только по пунктам кодекса, но и по подсказке честного народно­го сердца».32

Такое противопоставление закона и «честного народного серд­ца», которое кажется журналисту безобидным и совершенно правильным, в действительности приводит читателя к мнению о том, что по закону может быть одно, а по «честному народно­му сердцу» — другое.

Мы не исключаем возможности подобного рода случаев, но тогда задача заключается не в том, чтобы рекомендовать судье действовать вопреки закону, а в том, чтобы изменить закон, ибо нет ничего более опасного для общества, и в частности в обла­сти борьбы с преступностью, чем суд, не подчиняющийся за­кону.

Б. Для того чтобы быть эффективной, система наказаний должна действовать в единстве с другими социальными мерами и, в частности, с комплексом мер, которые должны применяться до совершения преступлений (профилактика преступности), во время отбытия наказания и после отбытия наказания к лицу, его отбывшему.

Гласный надзор за рецидивистами, принудительное лечение алкоголиков и т. п. меры могут и должны привести к положи­тельным результатам, однако при обязательных условиях: су­ществовании и хорошей организации учреждений для принуди­тельного лечения; отсутствия увлечения количеством за счет ка­чества.

Одним из условий эффективности воспитательной стороны наказания, о котором много писали в нашей литературе, являет­ся его индивидуализация. Эффективность наказания зависит и от того, как исполняется наказание.33 В. И. Ленин писал: «законы важны не тем, что они записаны на бумаге, но тем, кто их проводит».34

1. Оценка эффективности конкретной меры требует диалекти­чески учитывать не только общепревентивное, но и специально превентивное воздействие, какое оказывает эта мера, как она действует и с точки зрения воспитания и с точки зрения устра­шения, так как между этими средствами и результатами могут быть, и фактически иногда имеют место, противоречия.

Эффективность любой меры в борьбе с преступностью необ­ходимо оценить не только с точки зрения того, насколько она

32            Воеводин  Е.,    Загадалов  И.   С кем  Вы, народный  судья' —

«Вечерний Ленинград», 1960, 30 янв.

33            К а р п е ц И.  И.  Об эффективности уголовного  наказания. — «Социа^

диетическая законность», 1966, № 5, с. 21.

34            Ленин В. И  Поли. собр. соч. т  31, с. ПО.

6 М   Д   Шаргородский    81

удовлетворяет прямо поставленной перед нею задаче, но с уче­том общего воздействия, которое она оказывает. Так, например, мера, вполне удовлетворяющая задачам специального преду­преждения, может быть вредной с точки зрения задач общего предупреждения; мера, полезная для общего предупреждения — устрашения, может быть вредна с точки зрения воспитательного воздействия и т. д.

Такие последствия можно и должно предвидеть, наука не является беспомощной в решении этих вопросов. Многие из них она уже разрешила, и экспериментирование здесь часто абсо­лютно излишне. Следует лишь учитывать то, что известно кри­минологам, психологам, педагогам и т. д.

Вопрос об эффективности наказания не может быть, таким образом, рассматриваем только с точки зрения одной из целей применения наказания, а должен учитывать их диалектическое взаимодействие.

На первый взгляд безупречные и казалось бы совершенно правильные с точки зрения учета личности виновного решения о применении мер общественного воздействия могут оказаться и действительно оказывались вредными с точки зрения задач об­щего предупреждения. Если подросток 18 лет, хорошо характе­ризуемый на производстве, в школе и по месту жительства, в первый раз в жизни нахулиганил и выбил кому-нибудь зуб, а этого подростка передали на поруки, то на первый взгляд та­кое решение с точки зрения учета личности виновного и тяже­сти совершенного деяния не может вызвать сомнений, однако, кроме этого следует учесть и общепредупредительное воздейст­вие наказания. Ведь есть много других подростков, которые то­же хорошо характеризуются, ни в чем предосудительном ранее замечены не были и действительно хорошо себя вели, но кото­рые под влиянием подобного рода решений рассуждают так: «первый раз выбьешь зуб, ничего тебе не будет, на поруки отда­дут». А это уже ведет к росту подобных первичных менее зна­чительных нарушений.

Пленум Верховного Суда СССР в 1960 г. указал на то, что некоторые суды в ряде случаев «стали передавать на поруки общественным организациям и коллективам трудящихся и при­менять условное осуждение с передачей осужденных на исправление и перевоспитание не только лиц, совершивших преступления, не представляющие большой общественной опас­ности, но и лиц, совершивших опасные преступления. Такие ошибки создавали среди некоторой части неустойчивых эле­ментов чувство безнаказанности, и в известной мере способство­вали совершению новых преступлений».35

35 Постановление пленума Верховного Суда СССР от 17 сентября 1960 г. «О состоянии судимости в первом полугодии 1960 г.». Сборник по­становлений пленума Верховного Суда СССР 1924—1963 гг. М., 1964, с. 151.

82

Меры, эффективные с точки зрения общего предупреждения, могут оказаться вредными с точки зрения специального преду­преждения. И. И. Карпец правильно пишет: «Переоценка обще­предупредительного значения наказания снижает эффективность наказания».36

2. Необходимо, чтобы общество воспринимало установление запрета или усиление репрессии как справедливое. В каких же' случаях это имеет место?

Наказание воспринимается обществом как справедливое, если

оно а) постигает виновных, б) соответствует содеянному37 и

в) постигает в такой же мере всех так же виновных.  — •

Мера, эффективная с точки зрения устрашения, может быть вредной с точки зрения воспитания и при том не только воспита­ния отдельного лица, но и общественного воспитания. Вот поче­му наказание, назначенное за конкретное преступление, должно быть справедливым. Справедливость необходима обществу, она дает людям сознание физической и духовной безопасности.

Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 7 июля 1971 г. «О дальнейшем совершенствовании деятельности судов по осуществлению правосудия в свете решений XXIV съезда КПСС» указал, что «выполняя указания партии об усилении правового воспитания граждан, судьи должны помнить о том, что правильное применение правовых норм, строгое соблюде­ние социалистической законности при рассмотрении судебных дел, широкая гласность судебной деятельности и высокая куль­тура проведения судебных процессов, справедливость (курсив мой. — М. Ш.) и убедительность судебных решений являются наиболее действенными формами пропаганды советских зако­нов».38

Упрощенное понимание задач общей превенции может приво­дить к несправедливым приговорам, наказанию невиновных, не­соответствию между содеянным и наказанием и т. д. Для того чтобы наказание оказалось действенным, необходимо, чтобы оно распространялось только на виновного, чтобы оно было спра­ведливо, чтобы оно было рационально. Только при этих усло­виях наказание способно воспитывать и устрашать. Именно с этой точки зрения следует подходить к такому вносившемуся одно время предложению, как наказание родителей за преступ­ление, совершенное их детьми (за плохое воспитание). Как спе­циальное предупреждение такая мера является уже запоздав­шей — эти дети уже воспитаны плохо; как общее предупрежде-

36            К а р п е ц И.  И.  Об эффективности  уголовного наказания.—«Социа­

листическая законность», 1966, № 5, с. 19

37            Важно также, чтобы наказание  было справедливым, т. е. чтобы оно

соответствовало тяжести совершенного преступления   (см.:  Фефелов П. А.

Понятие и система советского уголовного права, с. 39).

38            Бюллетень Верховного Суда СССР,  1971, № 4, с. 8.

6"            83

ние она совершенно бессмысленна, ибо никто не может под угро­зой наказания хорошо воспитывать.

На первый взгляд может, конечно, показаться, что в некото­рых конкретных случаях наказание, нарушающее принципы за­конности или гуманности, эффективно. Такое мнение может явиться лишь результатом неправильного подхода к решению вопроса. Оно является результатом того, что учитываются лишь прямые непосредственные результаты применения наказания в данном отдельном конкретном случае. Между тем принципы за­конности и гуманизма служат целям, выходящим за рамки од­ного конкретного случая, находящегося в поле зрения лица, при­меняющего право в данный конкретный момент.

Для социалистического уголовного права абсолютно непри­емлемы меры наказания, находящиеся в противоречии с гуман­ными принципами социализма. Такие меры не могут быть эф­фективными с точки зрения интересов социалистического обще­ства.

В объяснительной записке к проекту УК 1920 г. говорилось: «Наказания, изувечивающие, телесные, поражения всей совокуп­ности прав личности, являются мерами, которые оказывают раз­лагающее влияние на жизнь общества и не могут содействовать возрождению преступника. Целесообразность... не должна пере­ходить за границы гуманности. В жертву первой не должны приноситься права личности, сохранение коих составляет основу и смысл общественной жизни».39

Социалистическое право не может допускать применения мер наказания, противоречащих гуманности, ибо «методы, ко­торые несовместимы с человеческим достоинством, никогда не могут использоваться теми, кто находится на службе „челове­ческого прогресса"».40

Учет всех объективных обстоятельств, которые определяют эффективность наказания, создает возможность для разработки эффективной системы наказаний, содержания отдельных мер наказания и практики их применения.

39            Материалы Народного комиссариата юстиции, 1920. Вып   7   с  43.

40            Бьярнасон Б. Философские этюды  М., 1955, с. 95.