§ 41. ПРЕСТУПЛЕНИЕ И АНТИМОРАЛЬНЫЙ ПОСТУПОК ПО СОВЕТСКОМУ ПРАВУ

I. В советских учебниках уголовного права, изданных за последние годы, вопрос об антиморальности преступления и связанный с этим вопрос об элементах морального осуждения в содержании наказания, применяемого советским судом, совершенно не ставился. В учебниках же и отдельных работах, появившихся 20—25 лет назад, иногда в качестве положительного момента отмечалось, что советское уголовное право якобы полностью отвергает понятие моральной вины. Последняя без всяких оснований почему-то считалась неизбежно связанной с религиозной идеологией. Такая постановка вопроса о моральной оценке преступления свидетельствовала о сильном влиянии на авторов этих учебников и работ идей социологической школы, своей особой заслугой считавшей отказ от понятия вины, элементом которой социологическая школа признавала так называемую вину моральную.

Таким образом, в советской литературе по уголовном} праву проблема  антиморальности преступления или вовсе

32                    К.Маркс. Английские биржевые плуты. Маркс и Энгельс. Соч., т. XI, ч. I, стр. 101.

33                      Гегель писал, что поступок, нарушающий право, не может быть оправдан моральной его направленностью. «Поступок святого Криспина, кравшего кожу, чтобы изготовлять из нее башмаки для бедных, морален и, вместе е тем, нарушает право, и потому не имеет значимости» — замечал Гегель (Философия  права, стр. 146).

16 дурманов — Понятие прротупления

242                                                                                                                                                                                                                                                                                                        Преступление — деяние антуморалыюе

не ставилась или решалась неправильно. Между тем, помимо общетеоретического значения, решение этого вопроса имеет и непосредственно практическое значение, в частности при применении норм советского уголовного права по аналогии.

В настоящей работе исследование этой проблемы ограничивается вопросом об антиморальности преступления, вопрос же о моральной оценке тех или иных деяний, относящихся к области гражданского или административного права, в задачу автора не входит. Очевидно, механическое перенесение на эти области права всех положений, приемлемых для уголовного права, было бы неправильным.

Основным признаком преступления, в отличие от других правонарушений, является, по нашему мнению, общественная опасность деяния; поэтому вполне понятно, что вопрос, противоречат ли те или иные деяния нормам нравственности, ставится в первую очередь в отношении опасных деяний.

В советском социалистическом обществе нет и не может быть принципиального разрыва между моралью и правом, так как основа морали и права едина.

«В основе коммунистической нравственности,— говорил В. И. Ленин,— лежит борьба за укрепление и завершение коммунизма».34 Эта же борьба лежит и в основе социалистического права и, как его части,— права уголовного. Запрещенность деяния нормой уголовного права под страхом наказания в общем совпадает с осуждением этого деяния с точки зрения коммунистической нравственности.

При этом роль советского уголовного права (как и всего советского права вообще) — роль активная, оно помогает внедрению и укреплению в сознании граждан СССР новых норм морали.35

В первой фазе развития социалистического государства деяния, являвшиеся наказуемыми в силу норм советского уголовного права, считались, по общему правилу, антимораль-

3* Лени н.  Соч., т. XXX, стр. 413.

35 М. П. Баскин пишет о соотношении нрава (преимущественно уголовного) и морали в социалистическом обществе: «Советское право и коммунистическая мораль взаимно оплодотворяют друг друга. Человек, совершивший аморальный поступок, в большинстве случаев попадает под действие советских законов. Человек, осужденный советским судом, морально тоже осуждается. Если человек нарушил советские законы, мы уже не можем уважать такого человека. Советский закон стоит на страже нашей морали, а наша мораль стоит на страже советских законов» (М. П. Баскин. О коммунистической морали. «Пропагандист», № 13—14, 1940).

Преступление и антиморальный поступок по советскому праву                                                                                                                               243

ными поступками громадным большинством народа. С победой социализма, когда осуществилось морально-политическое единство всего советского общества, преступления вызывают моральное осуждение всего советского народа. Исключением являются те отсталые люди, в сознании которых еще сильны пережитки капитализма; эти люди еще могут не осознавать антиморального характера некоторых преступных деяний.

Следовательно, в нашем обществе преступление является вместе с тем поступком антиморальным, хотя, разумеется, степень морального осуждения различных преступлений далеко не одинакова. Возникают известные сомнения в отношении преступлений, представляющих собой нарушение каких-либо правил (правил охраны путей сообщения, правил охоты, правил торговли и т. п.), и в отношении неосторожных деяний, при совершении которых воля виновного не была направлена на причинение вреда. Однако следует признать, что и эти деяния  в  принципе  осуждаются.

Советский гражданин знает, что все основанные на законе правила установлены органами советской власти в интересах всего общества, следовательно, нарушение этих законных правил, поведение, противное этим правилам, причиняет известный вред. Поскольку же интересы личности и коллектива у нас неразрывно связаны, каждый сознательный гражданин воспринимает этот вред как вред, нанесенный всему обществу, и, в силу этого, осуждает само виновное действие, причинившее вред или хотя бы вызвавшее опасность его причинения.

Неосторожное действие свидетельствует о недостатке дисциплинированности, предусмотрительности, сознательности, т. е. качеств, наличия которых советский закон требовал в данном случае и отсутствие которых вызвало вредный результат. Поэтому неосторожное нарушение трудовой дисциплины на транспорте, вызвавшее несчастные случаи с людьми, влечет, как и умышленное нарушение, не только правовое, но и моральное осуждение.

II. Сталинская Конституция, перечисляя обязанности граждан СССР, называет среди них обязанности соблюдать Конституцию, исполнять законы, блюсти дисциплину труда, честно относиться к общественному долгу, уважать правила социалистического общежития. Преступлением является отнюдь не всякое нарушение этих обязанностей, а лишь такое, которое, будучи общественно-опасным, наказуемо по закону; разумеется, нарушения, являющиеся по своей тяжести преступными деяниями, осуждаются  коммунистической моралью.

244                                                                                                                                                                                                                                                                                                      Преступление — веяние антиморальное

Таким образом, преступления, предусмотренные советским Уголовным кодексом, следует признать поступками, вызывающими общественное осуждение от более легкого до самого сурового в зависимости от тяжести и характера деяния.36

Однако лишь часть антиморальных поступков может считаться преступлением. Область моральных запретов гораздо шире области запретов уголовного права и даже всех других отраслей советского права. Очень многие деяния осуждаются моралью, но не влекут уголовного наказания, т. е. не рассматриваются советским законом как преступления.

Граница между действиями только антиморальными и преступлением определяется наличием или отсутствием материального признака преступления — общественной опасности деяния, вызывающей необходимость применения мер уголовного наказания к виновному в совершении деяния. Эта грань исторически изменчива. Деяния, которые ранее влекли лишь моральное осуждение, могут в силу веления советского закона стать уголовно-наказуемыми. Так, производство самой беременной женщиной аборта всегда являлось поступком, не одобряемым моралью, но после закона от 27 июня 1936 г. это деяние стало и уголовным преступлением. Мужеложество до издания общесоюзного закона от 17 декабря 1933 г. (C3.CGGP, 1934, № 1) в большинстве союзных республик не было уголовно-наказуемым деянием, хотя и вызывало решительное моральное осуждение.

Некоторые деяния, в зависимости от ряда обстоятельств, относятся или только к области морали или также и к области уголовного права.

Донесение о тягчайших преступлениях (контрреволюционных, некоторых особо для СССР опасных преступлениях против порядка управления, хищении социалистической собственности, караемом по ст. 2 и 4 Указа от 4 июня 1947г., и о разбое), в отличие от донесения о других преступлениях, является не только моральной, но и правовой обязанностью советского гражданина. Неисполнение этой обязанности есть деяние общественно-опасное, т.е. преступление, влекущее применение мер  уголовного  наказания.37

36 М. П. К а р е в а в статье «Роль советского права в воспитании коммунистического сознания» утверждает, что каждое преступное по советскому праву деяние одновременно порицается коммунистической моралью («Большевик» № 4 за 1947 г.).

87 Учебник Уголовного права ВИЮН редакционно неточно определил обязанность донесения о готовящихся  и совершенных тягчайших

Преступление и антиморальный поступок по советскому праву                                                                                                                                                     245

III.                                 В истории советского уголовного права соотношение круга преступных и только антиморальных поступков изменялось.

В последние годы, в связи с подготовительными работами по составлению нового Уголовного кодекса, в литературе советского уголовного права возник вопрос о признании преступлениями ряда деяний, до сего времени являвшихся лишь антиморальными поступками.

Так, например, поднят вопрос об уголовной ответственности за невоспрепятствование совершению наиболее тяжких преступлений. В условиях военного времени практика военных трибуналов иногда расценивала умышленное попустительство совершению тягчайших преступлений или как соучастие в этих преступлениях или же как преступление sui generis, преследуемое по аналогии.

В связи с общим усилением охраны личности ставится вопрос о признании преступлением неоказания помощи находящемуся в смертельной опасности лицу со стороны человека, который имел возможность эту помощь оказать.

Из числа посягательств на личность и ее права вызывают требования уголовной репрессии такие деяния, как неплатеж средств на содержание родителей, участие в какой бы то ни было форме в самоубийстве другого лица38 (закон признает наказуемым склонение к самоубийству или содействие к совершению самоубийства лицом, которое не могло руководить своими поступками), тяжкой угрозы и т. п. Требование установления уголовной наказуемости этих и некоторых других деяний отнюдь не вызывается их ростом — число этих деяний непрерывно сокращается. Но с укреплением социалистических отношений, с ростом морально-политического уровня советского народа эти деяния становятся столь нетерпимыми, в такой степени противоречащими коммунистической морали, что некоторые из них приобретают характер общественно-опасных даже при их совершенно незначительной распространенности.

IV.                        Признание  преступлений,   караемых   по   советскому уголовному праву, также   и   деяниями,   противоречащими

преступлениях. Перечисляя случаи, когда закон устанавливает уголов» ыую ответственность за недонесение, авторы учебника пишут: «Лишь в этих случаях на гражданах лежит специальная обязанность сообщать, властям о готовящемся или совершенном преступлении» (Уголовное право. Общая часть, М., 1940, стр. 248). Во всех других случаях на гражданах не лежит лишь обязанность юридического порядка.

38 См. Проект Уголовного кодекса СССР, составленный Всесоюзным институтом юридических наук, М., 1938.

246                                                                                                                                                                                                                                                                                                 Лреступление - деяние аитиМоральное

требованиям морали, имеет существенное значение, в частности, при применении аналогии и при назначении конкретной меры наказания. Аналогия, как об этом говорилось выше, применяется в случае, если деяние: а) является общественно-опасным и б) предусмотрено уголовным кодексом в общих родовых чертах. Одним из важнейших критериев для отнесения деяния к числу общественно-опасных служит для судьи моральная оценка совершенного деяния. Если деяние осуждается коммунистической нравственностью, т. е. относится к числу поступков, признаваемых в советском обществе отрицательными, это является необходимой, хотя отнюдь не единственной и не самой важной, предпосылкой для признания деяния общественно-опасным. Наоборот, если деяние не осуждается нравственностью, оно не может быть караемо по аналогии.

Признание преступления одновременно и антиморальным поступком значительно усиливает роль наказания, применяемого судом. Наказание, применяемое советским судом, заключает в себе не только элементы кары, но и моральное порицание преступника и совершенного им деяния от лица советского общества. Такое порицание содержится в каждом наказании, налагаемом советским судом, а одна мера наказания, известная советскому праву, не знает даже других элементов кары: общественное порицание, объявленное судом — органом государственной власти, есть самостоятельная мера наказания. Указание на эту меру, как специфическую советскую меру наказания, в программе ВКП (б), внесенное по инициативе В. И. Ленина, свидетельствует о том громадном значении, которое придается у нас моральным моментам в области уголовного права.

V. Товарищ Сталин указал, что наиболее действительная и серьезная мера по борьбе с расхищением и расхитителями социалистической собственности «состоит в том, чтобы создать вокруг таких воришек атмосферу общего морального бойкота и ненависти окружающей публики. Эта мера состоит в том, чтобы поднять такую кампанию и создать такую моральную атмосферу среди рабочих и крестьян, которая исключала бы возможность воровства, которая делала бы невозможными жизнь и существование воров и расхитителей народного добра, веселых и невеселых».3*

В создании такой моральной атмосферы, являющейся весьма действительной мерой и в борьбе с другими тяжкими преступ-

"Ленин и С т а л и н. Сборник произведений к изучению истории ВКП(б), том III, Партиядат, 1937, стр. 65—66.

Преступление и анпшморальиып поступок по советском    <раву                                                                                                                                                                  247

лениями, огромную роль играет и вся деятельность суда, в частности, и назначение им наказания за совершенное виновным преступление. Об этом говорит ст.- 3 Закона о судоустройстве СССР, 'союзных и автономных республик 1938 г. М. И. Калинин говорил: «Мы мало учитываем, что суд оказывает огромнейшее влияние как на тех, которые привлекаются к отзетственности, так и на присутствующих. Судья, который хор зш э, умэло, по-партийному ведет дело, всегда сумеет обеспечить и хорошую аудиторию. Люди придут его слушать, учиться у негок *°

40 Десять лет Верховного суда Сок-с    ^СР,  1924—1934, М., 1934, стр. 5—6.