Мотивы

Москва 1924 г.

Ленинград 1925 г. (город и область

Ленинград 1939 г.

(город)

убийства

мужчин

женщин

Ревность  . . . Корысть .... Ссора ..... Месть..... Хулиганство   • Гулянки и пивные праздники . . Сокрытие преступления .... Сведение счетов в уголовном мире Раздел хозяйства Прочие ....

31,3 27,Ь 17,0 15,0 3,2

1,6 4,3

60,0 16,0 2,1 21,9

7,0 33,0 14,0 12,0 5,0

12,0 3,0

5,0

9,0

28,0

14,0

38,0 10,0

6,0

4,0

Итого. .

100,0

100,0

100,0

100,0

(При всей относительности этих данных, так как значительное число убийств (квалифицируется по ст.ст. 167, 593 УК РСФСР, все же можно увидеть известную тенденцию до Отечественной войны к сокращению удельного веса убийств из корысти и росту удельного веса убийсав из хулиганских соображений.

1 Москва — по статье т. Меньшагина «Убийства», сб. «Убийства и убийцы», М, 1928 г., стр. 44; Ленинград 1925 г. — по сб. «Убийцы»; Ленинград 1939, по нашим материалам.

172

^L

III.                          Dolus indirectus имел и имеет сейчас в ряде случаев весьма существенное значение для анализа престу плен'ий против личности, в особенности убийства и телесных повреждений.  Под dolus indirectus понимают случай, когда при совершении умышленного преступного деяния преступный результат выходит за рамки того, что желал преступник. Такие составы зачастую особо предусматриваются даже в новейших уголовных кодексах. Английское разделение «murder» и «manslaughter» ближе всего подходит к построению на основе dolus indirectus. Польский уголовный кодекс особо предусматривает случаи, когда смерть последовала от умышленного телесного повреждения, расстройства здоровья, изгнания плода, оставления без помощи (ст. 230, § 2), а турецкий кодекс предусматривает случай, когда «без умысла убить человека, его так ранят, что он умирает» (§ 452).

Учение о dolus indirectus господствовало в законодательстве и теории (Carpzow) средних веков, когда считали, что ««то совершил что-либо противозаконное, должен нести ответственность за все последствия своего деяния, как бы они ни превосходили задуманное». Против этого учения выступил Фейербах, выдвинувший учение о culpa dolo determinate, т. е. такой форме виновности, когда имеется умысел в отношении действия и неосторожность в отношении результата. Таким образом, случайные последствия исключались Фейербахом из уголовной ответственности и виновный мог отвечать только за предвидимые обычные последствия, в отношении которых можно было констатировать неосторожность1. Для нашего права учение о dolus indirectus имеет значение при анализе части II, статьи 142 УК РСФСР.

IV.                         Dolus indeterminatus  или dolus generalis — неопределенный или общий умысел (как частный случай его альтернативный умысел).  Он имеет место тогда, когда субъект сознает и желает последствия своего действия, но точный характер вреда, который он причинит им, не фиксирован 2.   Неопределенность   может  иметь  место  как в отношении объекта, так и в отношении  последствий. Примером dolus indeterminatus может служить  бросание камня в человека или выстрел в толпу.   Верховный суд СССР признал, что в случае, -когда обвиняемый, при не-

1 F e u е г b а с h, A., Lehrbuch des gemeinen in Detitschland gultigen pemiichen Rechts, Giessen 1828, § 60, S. 46.

2H. Donnedieu deVabres, Traite elemcutaire de droit ciirai-nd, Paris, p. 88.

173

В. Мотив и цель убийства

доказанности умысла на причинение смерти, бросал камни в потерпевшего и последний был убит, деяние надлежит квалифицировать по ч. II, ст. 142 УК РСФСР, а не по 136 ст. УК РСФСР1.

Обстоятельствами, квалифицирующими убийство по субъективной стороне состава, являются: низменные мотивы2 и цель, которыми руководствовался субъект, совершающий убийство при совершении его.

В итальянском законодательстве совершение убийства «по низменным или ничтожным мотивам» влечет за собой применение смертной казни (ст. ст. 576 и 61, п. 1). В Германии после исключения из закона понятия Uberlegung одним из обстоятельств, дающих основание для признания наличия Mord, было установлено совершение убийства «из низменных побуждений» (закон 4 сентября 1941 г.).

I. Наше законодательство упоминает ряд мотивов совершения убийства, которые оно рассматривает как отягчающие, ставя среди них на первое место корысть. Этот мотив как обстоятельство, квалифицирующее убийство, известен очень давно, он фигурировал и в старом русском праве — «убийство с корыстною целью», «убийство, учиненное для ограбления убитого, или для получения наследства, или вообще для завладения какою-либо собственностью. ..» (п, 4 ст. 1453 Уложения о наказаниях 1845—1885 гг. и п. 12 ст. 455 Уложения 1903 г.).

Наличие в законе этого мотива для квалификации убийства всегда вызывает необходимость тщательного разграничения убийства с соответствующими имущественными преступлениями, состав которых предусматривав! возможность наступления смерти, т. е. по законодательству РСФСР с разбоем, предусмотренным ч. II ст. 167 УК РСФСР.

Понятие корысти предполагает получение всякого рода материальной выгоды (денег, имущества, имущественных прав, права на жилплощадь и т. д). Сюда подойдет также

1                         Д. Ажойчик, УСК ВС СССР, Советская Юстиция, 1939 г. № 1, стр. 73 (в оригинале квалификация была по УК БССР).

2                       «... мотив преступления есть та живая, окрашенная эмоциональными тонами, глубоко внедренная в психику идея, которая при известном толчке — импульсе извне, порождает в результате более или менее сложного душевного процесса умысел — волю к преступлению». (Л. Саврасов, <Мотив в убийстве,  «Пролетарская  революция и право», 1918 г., № 8—9—10, стр. 45). В качестве мотивов убийства Платон указывает стремление к обогащению, честолюбие, трусливые и неосновательные страхи  (Законы, т. XIV, стр   104)

174

F

убийство за вознаграждение *, желание избавиться от платежа алиментов и др. Получение любых не материальных благ под понятие этого квалифицирующего обстоятельства не подойдет2.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                   '

Разграничение корыстного убийства и разбоя, при котором кто-нибудь был убит, должно /производиться по следующим признакам.

Разбой всегда предполагает по своему составу открытый характер нападения, в то время как убийство может носить как открытый, так и тайный характер (например отравление). Однако и корыстное убийство может носить открытый характер. Отсюда следует, что такое разграничение будет недостаточным 3.

При открытом характере нападения решающее значение имеет метод перехода имущества. При разбое переход имущества происходит при совершении убийства и соединяется с ним временем и местом. Напротив, при корыстном убийстве юридически переход имущества происходит в дальнейшем, будучи связан со смертью потерпевшего только причинной связью.

Как правильно указывает Таганцев, при разбое намерение совершить убийство носит эвентуальный характер4. При разбое для перехода имущества смерть потерпевшего не является обязательной, в то время как при убийстве из кооысти смерть является необходимым! условием для перехода имущества, например для получения наследства, освобождения комнаты и т. д.5.

1                    Убийство за плату, наемные убийцы   «браво»   были широко распространены в средние века в Германии и Италии.

2                  Толковый  словарь  русского  языка   под   редакцией  Ушакова определяет корысть, как выгоду, материальную пользу (т I, стр. 1480)

3              Указание,   что случаи   убийства   «без   открытого   нападения» нужно всегда квалифицировать по п. «а» ст. 136 (Учебник Уголовного права, часть Особенная, Пизд, стр 161), верно, но недостаточно, потому что при открытом нападении может иметь место квалификация и по ст. 136 и по ст. 167. Правильно указывается в Комментарии к Уголовному кодексу РСФСР, что «убийство с корыстной целью может быть осуществлено   и   незаметно  для   потерпевшего», в 'то время как при разбое оно «должно быть открытым» (стр. 177), но решения вопроса о разграничении в случае, когда убийство из корысти совершено открыто, и комментарий не дает.

4                    Таганцев,   «О   преступлениях   против   жизни по   русскому праву», т. II, стр. 97 и 101, а Немировский полагает, что убийство при разбое «является случайным придатком» (Советское уголовное право, Одесса,  1926 г., стр. 314).

5             Характерным   примером   является  дело   С,   который,   будучи должен П. 2 тыс. руб. и зная, что П. носит с собой его долговую расписку, отправился с ним гулять и во время прогулки за городом

175

Некоторые случаи убийства из корысти могут быть квалифицированы также по ст. 59"3 УК РСФСР, однако разграничение [составов, (предусмотренных ст.ст. 59"3 и 167 УК РСФСР в нашу задачу "не входит.

Если убийство было совершено из каких-либо других imothbob, а не из корысти и лишь после наступления смерти появилась мысль воспользоваться имуществом убитого, то квалификация по л. «а» ст. 136 УК РСФСР по мотивам корысти будет неправильна, так как мотив должен вызвать убийство, а не следовать за ним. В этом случае последующее ограбление трупа должно быть квалифицировано как имущественное преступление, а не как преступление против личности, и создавать с убийством только реальную совокупность.

Если у преступника имеется одновременно несколько побуждений для совершения убийства, из которых одно является корыстным, то это, конечно, не является препятствием для квалификации преступления по п. «а» ст. 136 УК РСФСР даже в том случае, если конкурирующий мотив не может быть рассматриваем как низменное побуждение.

То, что в дальнейшем реализация корыстного мотива не удалась значения не имеет, так как квалифицирующим обстоятельством является не факт перехода имущества, а корыстный мотив, побуждающий преступника к действию.

II. Ревность является вторым и последним из низменных побуждений, непосредственно упомянутых в п. «а» ст. 136 УК РСФСР. Усиление ответственности за убийство по этому мотиву является отличительной чертой советского уголовного законодательства. Напротив, в историк

ударом камня разбил ему голову, убял его и забрал из бумажника долговую расписку, облигации займов на 500 рублей и золотые  часы.

С нашей точки зрения правильна квалификация этого случая по ч. И ст. 167 УК РСФСР. При 1этом мы исходим из следующих соображений:

а)                     отнятие золотых часов и облигаций для квалификации убийства значения не имеет, так как оно в умысел не входило,

б)                    умысел был направлен на отнятие долговой расписки, а не на убийство с целью не платить долг, так как, если бы расписка сохранилась, то право на долг перешло бы к наследникам убитого;

в)                    таким образом, корыстный интерес должен был быть реализован на месте совершения преступления, а значит и квалификация должна быть по статье о разбое;

г)                     квалификация должна быть по 2-й, а не по 3-й части ст.'167, так как камень оружием не является.

176

уголовного права и в действующем законодательстве капиталистических стран ревность обычно рассматривалась и рассматривается как обстоятельство, снижающее ответственность, а часто и совсем ее устраняющее.

В Греции «самим судилищем Ареопага, которому и при отцах наших было вменено в обязанность, и в наши дни вновь указано судить дело об убийстве, определенно постановлено, что не должно обвинять в убийстве того, кто, застав у жены своей любовника, подвергнет его такой каре» Ч

В Риме убийство изменившей жены и ее любовника вообще не влекло за собой уголовной ответственности. Право убийства в этом случае имели муж и отец жены. Это право для мужа, отмененное Августом, было в дальнейшем восстановлено Юстинианом, однако, с некоторыми ограничениями 2.

По ассирийским законам, если муж убивает свою жену и ее любовника, застигнутых en flagrant delit, то его уголовная ответственность исключается, а если он предает мужчину суду, то судьба последнего зависит от того, как муж поступит с женой: если он ее убьет, то и мужчина подлежит смерти, если он ей отрежет нос, то мужчина подлежит ослеплению и обезображению лица, но если он пощадит жену, то и любовник будет оправдан» (§ 15).

Так же обстояло дело и в истории русского права, хотя «Русская Правда» специально не упоминает случая убийства мужем изменившей жены, но положение здесь было то же, что и у других народов. Этот вывод можно сделать на основе других законодательных памятников, применявшихся тогда в России. Так «Книги Законные» устанавливают: «Иже прелюбодея со своею женою в сплетении застанет, аще ирилучится его иотати не осужен яко убийца будет» (гл. II ст. 26), а закон судный гласит «Иже с мужатою женою обретается, носа обеима оуре-чати аще ли сам моуж заступить я, да побъеть я оба и яко пса оузрыти» 3.

В царской России суд присяжных неоднократно вы-чосил оправдательные приговоры при убийствах из ревности при наличии сознания виновного в совершении им преступления. Такие же случаи имели место и во Фран-

1 Лисий, Защитительная речь по делу об убийстве Эратосфена. Речи, Изд. «Academm», 1933 г. стр. 32.

3 Mommsen, Romisches Strafrecht Leipzig, 1899, S. 624—625 3 А. Павлов, Книги законные, СПБ, 1885 г. (Закон о казнях).

12 ЗЧк. 42138. М. Ш а р г о р о д о к и й.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                               177

ции, где и вообще убийство мужем жены, застигнутой в супружеском доме en flagrant dehr, рассматривается как «извинительное» (Art. 324 С. Р.).

Как смягчающее вину обстоятельство, ревность рассматривается также в Бельгии (ст. 413), Испании (ст. 438), Италии (ст. 587), Японии (ст. 311); еще дальше идет Иранский уголовный кодекс 1926 г., который устанавливает, что «муж, заставший жену с посторонним лицом в постели, при ситуации, не вызывающей сомнений, и их убивший или ранивший, или другим образом) повредивший обоих, жену одну, или любовника одного—■ ненаказуем» (ст. 179-1). Полная ненаказуемость установлена для мужа в этих случаях также законодательством некоторых южноамериканских республик (justificado).

В некоторых странах установлена сильно сниженная ответственность и для случаев, когда убийство совершено отцом в отношении дочери, застигнутой с любовником, а иногда и для брата, убившего при такой ситуации сестру. Испанское законодательство требует, чтобы дочь была моложе 23 лет и чтобы она была застигнута в доме отца (ст. 438). Сходные положения мы находим в Италии (ст. 587), Турции (§ 462), Иране. В Германской праве все рассмотренные случаи подходят под понятие «schwere Beleidig'tmg», т. е. также рассматриваются как привилегированные по § 213 StGB.

В условиях социалистического государства убийство из ревности, как результат одного из опасных, в такой форме, проявлений пережитков капитализма в сознании людей, должно влечь за собой повышенную репрессию.

Ст. 136 УК РСФСР содержит указание на то, что ревность лишь в том случае может рассматриваться как квалифицирующее обстоятельство, если она не подходит по а признаки ст. 138. Весьма распространен взгляд, что признание наличия ст. 138 может иметь место лишь тогда, когда убийство из ревности, совершенное в состоянии душевного волнения, было вызвано насилием или тяжки» т оскорблением со стороны потерпевшего *. Мы с этим, однако, никак не можем! согласиться. Если считать, что для наличия состава ст. 138 при ревности необходимо насилие или

1 Учебник Особенной части, уголовного права, П-е изд., стр. 162. Также и Комментарий к УК РСФСР, стр. 177. Такого же мнения был и Жижиленко. Преступления против личности. М.—Л. 1927 г., стр. 21.

178

тяжкое оскорбление, то ссылка ст. 135 УК РСФСР при убийстве из ревности на ст. 138 теряет всякий смысл, так как и без этой ссылки наличие насилия или тяжкого оскорбления дает состав ст. 138. В ст. 136 говорится о случаях, когда «о«а» (ревность) сама подойдет под признаки ст. 138, а не какие-нибудь дополнительные обстоятельства !вызовут аффект. Вообще почти совершенно невероятны случаи, когда лицо, на которое распространяется ревность, дополнительно оскорбляет или применяет насилие в отношении ревнующего. Мы полагаем, что законодатель имел в виду случаи, когда ревность сама привела человека в состояние аффекта, и в этом случае снижает ответственность, так как, конечно, аффект дам по себе есть состояние психики, влекущее снижение ответственности (и. «д» ст. 48).

Самый факт измены не может, по нашему праву, рассматриваться, как тяжкое оскорбление, но что измена при определенных обстоятельствах может привести человека в состояние аффекта, это, очевидно, сомнений не вызывает и это, очевидно, имеет ввиду законодатель, говоря о ревности, которая подойдет под понятие ст. 138.

Мы не можем согласиться с мнением Вышинской и Меныпагина о том, что «Трудно, например, не признать тяжким оскорблением измену, происшедшую в присутствии одного из супругов». ..!. Мы вполне согласны с авторами этого положения, что убийство, произведенное в ^акои обстановке в состоянии аффекта, должно быть квалифицировано по ст. 138 УК РСФСР, однако не потому, что здесь нанесено оскорбление, мы не думаем, чтобы с точки зрения наших взглядов на честь, оно могло бы быть здесь усмотрено, «-нельзя считать тяжелым оскорблением или насилием со стороны потерпевшей, что она сожительствовала с мужем обвиняемой»2, писал Верхсуд. В этих случаях надо признать наличие ст. 138, потому что ревность сама способна при таких условиях вызвать состояние аффекта, которое всегда должно быть учтено.

Таким образом, мы думаем, что убийство пз ревности при нормальном1 состоянии субъекта даст состав п. «а» ст. 136 УК РСФСР, убийство из ревности в состоянии аффекта, вне зависимости от того, кто из лиц, на которых ргепространяется ревность, будет убит, даст состав ст. 138 УК РСФСР.

1 3. Вышинская, Б. М е н ь ш а г и и- Уголовное право,  Особенная часть (рецензия). «Советское Государство», 1940 г., Mb 5—6, стр. 174. в Дело Духаниной, ВС ЛЬ 211698—1925 г.   Сборник 1925 г. В. П.

12"                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                            179

г

III. Пункт «а» ст. 136 УК РСФСР предусматривает таюке и «другие низменные побуждения». Сюда подойдет ряд мотивов действия, в том числе хулиганские побуждения, месть, зависть и др. Хулиганские побуждения, как квалифицирующее обстоятельство для убийства, указаны Верхсудом РСФСР, который постановлением от 16 марта 1925 года установил, что «хулиганство само собою признается общественно-опасным явлением, вследствие чего убийство из хулиганских побуждений, если такой мотив убийства установлен судом, должно быть квалифицировано как убийство при отягчающих обстоятельствах по п. «а» ст. 142 (136 УК)»1- Этот мотив убийства, учитывая довольно значительную распространенность его по сравнению с другими мотивами, обращает сейчас р& себя особое внимание. В подобных случаях мы имеем дело иногда со столь опасными формами пережитков капитализма в сознании людей и иногда эти случаи принимают настолько возмутительный характер, чго судебная практика квалифицирует их по ст. 59-3 УК РСФСР как бандитизм.

Постановлением Президиума Верховного суда о г 17 марта 1935 г. признается возможность квалификации особо возмутительных случаев убийства по аналогии как бандитизма. Такого рода применение аналогии при на-личил статьи, прямо предусматривающей данное престу-тепие, является, с пашей точки зрения, неправильным3. Пионтковскии считает, что «Верховный суд имел основание так поступить, потому что само хулиганство является по существу уже не преступлением против личности, а прееп плением против порядка управления. Исключительно опасные его формы могут рассматриваться как особо опасные преступления против порядка управления» J Такое утверждение, с нашей точки зрения, признать правильным нельзя: то, что два преступления относятся к одной группе в уголовном кодексе, а хулиганство, конечно, не преступление против личности, а преступление против порядка управления, еще не дает оснований для того, чтобы без прямого указания закона, при наличии квалифицирующих  обстоятельств  переходить  от  одного

1                     Протокол № 4 от 16 марта 1925 г. В УССР убийство из хулиганских побуждений предусмотрено особо в 170 ст. УК УССР.

2                       Шаргородский, Аналогия в истории уголовного права и в советском уголовном праве, Соц. Зак., 1938 г., № 7, стр. 60.

3                      Пионткозский,     Преступления   против    личности,     М., 1938 г., стр. 23.

состава к другому, и Пионтковский согласен с тем, что «попытка некоторых наших судов преследовать по аналогии с бандитизмом более широкий круг умышленных убийств —• ошибочна. Она нарушает прямое указание закона о порядке ответственности за совершенное умыщ„-еч-но убийство» !.

Такая квалификация юридически является совершенно неправильной и выходит за рамки допустимого в нашем уголовном праве применения аналогии. Имеется прямая статья, предусматривающая убийство, и квалификация убийства, даже совершенного особо зверским способом, как бандитизма, нарушает закон.

При составлении уголовного кодекса СССР должно сделать абсолютно невозможными случаи, когда судья, исходя из правильного понимания сущности нашей уголовной политики, приходил бы в противоречие с текстом уголовного кодекса.

В применении ст. 59-3 УК РСФСР за особо тяжкие убийства сказывается господствующий взгляд на значение охраны жизни человека, убеждение, что особенно тяжкие случаи убийства должны влечь за собой более серьезную меру репрессии, чем 10 лет лишения свободы; мы также полагаем, что срок лишения свободы в некоторых случаях должен быть доведен до 25 лет, однако, это должно быть установлено законодателем, а не судьей в обход закона.

Уже при обсуждении проекта уголовного кодекса пл 2-й сессии X созьпа ВЦИК Юридической комиссией было предложено допустить повышение наказания вплоть до высшей меры при условиях, если:

1)                       убийство было совершено лицом, уже отбывшим наказание за умышленное убийство или тяжкое телесное повреждение,

2)                                     если имела место неоднократность,

3)                                          если убийство  было совершено способами, опасными для жизни многих или

4)                                         способом, особо мучительным.

Однако рассмотрение этого предложения было от ложено и вспоследствии на очередь не ставилось 2.

Необходимость усиления репрессии, в частности, за хулиганское убийство, вытекает сейчас также из Указ я

1                    Пионтковский,  Преступления  против личности, М,  1938 стр. 23.

2                        Стенографический   отчет   И сессии  ВЦИК X созыва 1923 г., стр. 243—245.

181

Президиума Верховного Совета СССР от 10 августа 1940 г. «Об уголовной ответственности за мелкие кражи на производстве и за хулиганство».

IV. Уже и ранее были известны убийства, совершаемые с целью удовлетворения ненормального полового влечения. В Риме печальную известность в этом отношении приобрел Тиверий; во Франции маркиз де-Сад, описавший е романе «lustine» свои кровавые похождения, был осужден Наполеоном к заключению в Charenton, а его соучастник лакей казнен. Маршал Франции Gilles de Rays перерезал для окровавленного разврата 800 человек детей *. Скандальную известность в этом отношении в XX в. приобрели дела Хаарманна и Денке.

В капиталистических странах, и в Германии в особенности, широкое распространение за последние десятилетия получили подобные зверские убийства на почве садизма, с целью удовлетворения ненормального полового влечения. В германской литературе появился особый тер-мин Lustmord, под которым понимается совершение убийства «под влиянием полового влечения с целью удовлетворения половой страсти» " Вульфен понимает под Lustmord совершение убийства из мотивов полового влечения. Этот мотив убийства рассматривается сейчас как особо отягощающий.

Новая редакция § 211 StGB, принятая законом от 4 сентября 1941 г. в качестве одного из критериев для Mord, приняла убийство с целью удовлетворения половой страсти («aus Mordlustzur Befridigungdes Geschlechtstrie-bes»).

В советской судебной практике подобные дела неизвестны.

V. К числу низменных побуждений должна быть также отнесена и месть. Совершение убийства на почве кровной еражды предусматривается в уголовном кодексе Туркменской ССР, где прямо перечисляются «... корысть, ревность, кровная (месть и другие низменные побуждения» (стр. 132), а уголовный кодекс Азербайджанской ССР предусматривает «умышленное убийство, совершенное на почве кровной вражды...» в особой статье (ст. 172). Верховный  суд  РСФСР  признал,  что  «... убийство по

1                  Д р и л ь,   Убийства   и убийцы, Журнал   Юридического общества,  1895 г., № 4 и его же — Преступность и преступники, СПБ, 1895 г., стр. 194—207.

2                     Sexual-Kataslrophen, Leipzig, 1926, S. 99.

182

кровной мести ... содержит признаки преступления, предусмотренные... 136 ст. УК, а не ст. 138 УК-.-»1-

Условия Отечественной войны показали, что в отдельных случаях убийство из мести не может быть признано убийством из низменных побуждений; так, например, обстоит дело в случаях убийства изменников, выдававших фашистским бандитам советских людей, если они убиты из мести родственниками выданных. Естественное чувство ненависти, вызванное подобными негодяями у советских людей, дает основание считать убийство из мести в этих случаях не отягчающим, а смягчающим вину обстоятельством 2

VI. В истории уголовного права весьма важную роль среди мотивов убийства занимала дуэль.

Под дуэлью (поединком) понимается «условленный бой между двумя лицами, происходящий с соблюдением известных установленных обычаем условий в отношении места, времени, оружия и вообще обстановки выполнения» 8.

Правила дуэли предусмотрены обычным правом, причем имеются и специальные дуэльные кодексы * С этим «правом» дуэли считается и действующее законодательство иностранных государств, карая за его нарушение и устанавливая за причинение смерти на дуэли с нарушением этих правил наказания, как за обыкновенное убийство.

1                     Д. № 23848, Судебная практика, 1927 г., № 9, стр. 15.

2                     Как другие примеры низменных побуждении можно привести'

а)                     убийство мужем жены, так как она отказалась с ним жить, как с больным  венерической  болезнью  (опр. № 590 сбор. опр. за 1924 г. в. Щ;

б)                     убийство   за сделанное потерпевшим   заявление следователю (опр. № 381—1924 г. в. V);

в)                     убийство жены с целью избавиться от нее и жениться  на другой. (Д. № 23989 Кае. Кол. ' ВС РСФСР — Судебная практика, № 17—18,   1931 г. стр.  1);

г)                     убийство ребенка няней-гадалкой, предсказавшей   ранее  его смерть и желавшей таким образом укрепить свой авторитет гадалки (Д.  №  214939 Смирновой. — Сб.   определений  УКК ВС РСФСР за 1926 г., в. I, стр. 53).

3                    Фойницкий, Курс уголовного права, часть Особенная, 1916 г , стр. 62. Германская теория и практика, желая ограничить наказуемость  дуэли, определяют ее как   «... условленный   бой   двух лиц, смертельным оружием...» Dalke, Strafrecht und Strafpro-zess, Berlin, S. 103b; О Schwarz, Strafgesetzbuch, Munchen und Berlin, S. 323.

* В России были известны кодексы: Д у р а с о в, Дуэльный кодекс, СПБ, 1912 г., 4 изд. Суворин, Дуэльный кодекс, 1913 г.

Поединок как метод разрешения споров был широко распространен в праве средних веков. Мы находим его в VI—VII вв. у древних германцев, а затем и в других странах. «Обычай поединка, — пишет Фойницкий, •— имее* корни в воззрениях древних германцев...»1. Начиная с IX в. церковь на Западе высказывается против поединка как метода разрешения судебных дел 2 Ордонанс Людовика IX в 1260 г. запрещает поединок в светских судах, а с конца XV — начала XVI в. поединок полностью исчезает из судебной практики Западной Европы.

После исчезновения поединка как метода судебного доказательства он продолжает существовать, а иногда встречается еще и сейчас как форма частной мести, как метод восстановления и поддержания своей «чести».

В истории русского права мы встречаем поединок «поле» в качестве судебного доказательства в судных грамотах 3. Применяемый широко в XIV и XV вв., он сохраняется до конца XVI в., а затем практически перестает встречаться, дуэль же в западноевропейском смысле этого слова в России тогда не развивается.

Будучи на Западе е течение длительного времени не только дозволенной, но и поощряемой, дуэль в эпоху абсолютизма рассматривается как преступление против величества и карается весьма сурово. Французские ордонансы Генриха II и Карла IX, эдикты эпохи Людовика XIII и Людовика XIV и вплоть до Людовика XVI (Тулонокий ордонанс 1566 г. и edit de Blois 1575 г., эдикты 1602, 1609, 1623 и 1626 гг., эдикт о дуэлях 1679 г.) устанавливали за дуэль смертную казнь и конфискацию имущества, которые, однако, очень редко практически применялись4. В Германии, как и во Франции в XVII и XVIII вв., было издано большое количество указов (Duel-Mandat), каравших за дуэль очень строго. Бран-денбургский эдикт 1668 г. назначал за дуэль смертную казнь, а труп убитого должен был быть оттащен в бес-

1                   Фойницкий, Курс уголовного права, часть Особенная, П., 1916 стр. 59.

2                  Третий собор в Валенсии (855 г.), Латеранский (1208—1209 гг , и Тридентский соборы (15ЬЗ г.) признали убийцею того, кго лиш-гт другого жизни на поединке, а дуэль объявили учреждением дьявол.

6 Впервые в истории русского права «поле» упоминается в договоре смоленского князя Мстислава Давидовича с Ригою, Готландсж и немецкими городами 1229 г. (ст. 15), но многие авторы полагают, чго поединок был известен в России и ранее (Пахман, Сергеевский и др)

i Жюсс пишет, что «le duel est...p,us cnminel que I'homiude ordinaire» (Traite de la justice crimineLe de France, Pans, 1771, t. Ill, p. 320).

184

честное место. Практически в Германии, как и во Франции, приговоры не приводились в исполнение.

В русском законодательстве наказуемость дуэли впервые вводится Воинским Уставом Петра I, что очевидно можно объяснить наличием тогда в русских войсках значительного количества иноземных отрядов, так как каких-либо данных о развитии дуэли среди русского офицерства того времени нет. (Еще задолго до Петра I в XVI в. московское правительство пользовалось услугами наемных иноземных войск. Флетчер сообщает, что в русской армии его времени было 150 испанцев и шотландцев и смешанный отряд в 150 человек из греков, турок, датчан и шведов 1, а при Петре иностранцев в русских войсках было значительно больше.) Рассматривая дуэль, как и все тогдашнее законодательство, как преступление государственное (в главе «о возмущении, бунте и драке»), Петр карает за вызов на дуэль, за передачу и прием вызова, карает секундантов и недоносителей, устанавливая за дуэль смертную казнь и конфискацию имущества, а за убийство и ранение на дуэли повешение. Даже убитого на дуэли «по смерти за ноги повесить» (арт. 139).

Дальнейшее развитие русского законодательства о дуэлях происходило на основе манифеста о поединках от 21 апреля 1787 г., который в соответствии с общей уголовной политикой Екатерины в отношении дворянства смягчает наказание за дуэль и рассматривает ее как нарушение общественного мира и спокойствия, однако, телесные повреждения и смерть, причиненные на дуэли, караются, как и умышленное их причинение. За вызов и выход на поединок полагалось «яко ослушнику законов.. . уплатить судебное бесчестие суду, которого суд он презрел». Обидчик, начавший поединок, подвергался лишению всех прав и ссылке в Сибирь на вечное житье.

Эти положения были восприняты Сводом законов 1832 г. (ст. ст. 349—366), а Уголовное уложение 1845—-1885 гг., сохранив в основном ту же систему, точно определило наказания и внесло некоторые другие изменения.

В конце XVIII и начале XIX вв. дуэль в России получила довольно широкое распространение в дворянском обществе (достаточно вспомнить, что Пушкин и Лермонтов убиты <на дуэли, причем у каждого из них до этого

1 М. Любавский, Древняя русская история до конца XVI в., изд. Сабашникова, М., 1916 г., стр. 261.

185

был еще ряд дуэлей). Дуэлянты почти всегда оставались ненаказуемы или подвергались очень мягкому наказанию, даже если дуэль повлекла за собой смерть или телесное повреждение (как Дантес, так и Мартынов понесли очень легкое наказание, что не являлось исключением, а было нормальным явлением).

Законом 13 мая 1894 г. и высочайшим повелением от 21 января 1912 г. было установлено, что дуэль для офицеров не только дозволена, но даже обязательна, если офицерский суд чести признает, что поединок является единственным приличным средством удовлетворения оскорбленной чести офицера.

В современном законодательстве иностранных государств дуэль почти всегда влечет за собой уголовную ответственность. Система кодификации дуэли различна:

а)                                         Законодательство многих стран   не   содержит вообще   специальных    постановлений о дуэли. Так обстоит дело в законодательствах Англии, Франции,   Японии,   Норвегии. Английская практика рассматривает убийство на дуэли, как murderx. Во Франции Марат в «Plan de legislation criminelle» указывал, что дуэль есть абсурд и в высшей степени преступная вещь, но начиная с кодекса 1791 г. все положения о наказуемости дуэли 'были исключены из уголовного законодательства.  В   течение  длительного  промежутка   времени это рассматривалось как разрешение дуэли, и лишь начиная с 1837 г. французская судебная практика придерживается той точки зрения, что на дуэль распространяются общие положения об убийстве и телесных повреждениях2.

В норвежском законодательстве к убийству на дуэли применяются правила об убийстве с согласия убитого. Так же обстоит дело и в Польше, где карается не само участие в дуэли, а убийство или телесное повреждение, причиненные при дуэли, и караются они мягче, чем в остальных случаях. Секунданты 1могут быть освобождены от наказания (ст. 238, §§ 1 и 2).

б)                                          В некоторых странах   дуэль   предусматривается, как delictum sui generis, а последствия  караются  на  общих  основаниях.

В праве США дуэль рассматривается как agravated assault.

1 В lackston, Commentaries on the law of England, New-Jork. 1888, p. 913 и 915. С 1F84 г. в Англии дуэли совершенно исчезл".

аН. Donnedieu deVabres, Traite elementaire de droit criminel, p. 249—251. В русским переводе работы Марата эго место отсутствует.

186

Таким образом, если один из дуэлянтов был убит, то убивший квалифицируется как murder, а все присутствующие как главные виновники (исполнители) второй степени1. Вызов на дуэль и принятие такого вызова рассматриваются как misdemeanor. В кодексах большинства шта-' TOBi дуэль предусмотрена, как delictum sui generis, так, в уголовном кодексе Нью-Йорка дуэли посвящена специальная глава (седьмая глава, §§ 234—241). Участие в дуэли карается заключением на срок до 10 лет и запрещением занимать определенные должности (§ 234). Вызвавший на дуэль, секунданты и другие участники караются заключением на срок до 7 лет (§ 235).

в) Наиболее распространенной является система, когда дуэль предусмотрена как delictum sui generis, а последствия дуэли караются мягче, чем при обычных условиях; так, в швейцарском кодексе 1938 г. караются лица, вызвавшие на поединок, а также лица, принявшие такой вызов (ст. 130), противник, участвовавший в вооруженном поединке (ст. 131, ч. 1), если при этом было договорено, что последствием поединка должна быть смерть одного из борющихся, то наказание повышается, напротив, если при дуэли были приняты надлежащие меры против опасности для жизни, то наказание снижается. Убийство или ранение противника с нарушением правил дуэли караются как обычное убийство или телесное повреждение (ст. 131, ч. 2 и 3). Секунданты, свидетели, врачи и другие участники поединка караются только в том случае, если они подстрекали к дуэли (ст.ст. 131, ч. 4 и 132).

Дуэль была широко распространена ранее в германской армии, а также среди германского студенчества.

В германской армии было осуждено за дуэль:

в 1401 г.

 19D3  1904  1905  1906

42 человека

37

32

47

38

27       , »

Германское    законодательство    посвящает    вопросу о дуэли (Zweikampf)  специальную главу уголовного ко-

1                     Miller, Handbook of criminal law, 1934 г., р. 48^.

2                   Немалое число случаев осуждения за дуэль имеет место и в других странах, так, в Венгрии в  1938 г. осуждены за дуэль 31 чел. (Annuaire siaastique Hongrois, m. XLVI за 1938 г., Будапешт), **" г.).

187

декса (15-я глава, ст. ст 201—210).   'Караются вызов н дуэль    (ст.   ст.    201—202),   лица,    передавшие   вызоь (ст.  203), дуэль сама  по   себе  (ст. 205), убийство  Не дуэли  (ст. 206), нарушение дуэльных правил   (ст. 207*, дуэль    без    секундантов    (ст.   208),   подстрекательство к дуэли (ст. 210). Секунданты, свидетели, врачи, хирурги не наказуемы,  а лица, передавшие вызов, также не ка раются, если они предпринимали меры для предупреждения дуэли (ст. 209).

Чрезвычайно характерной для мещанско-буржуазноу среды немецкого студенчества являлась широкая распространенность дуэлей среди университетских буршей Кор-порантские нравы германских университетов культивировали дуэль как проявление германского «духа честив Дикость и некультурность этих «истинно немецких» молодцов нашли свое выражение в том, что одной из первых фашистских новелл в уголовном законодательстве было введение в StGB с 1 июня 1933 г. нового § 210-а, который устанавливал, что дуэль, совершенная при условиях, которые направлены к тому, чтобы устранить опасность для жизни (Schlagermensur), а также вызов на подобную дуэль и принятие такого вызова не наказуемы 1. Наказание за убийство на дуэли в Германии значительно мягче чем за обыкновенное убийство, а именно —■ крепость ня срок не ниже 3 лет.

Характерно также, что германское 'законодательстве рассматривает дуэль не как преступление против жизн/ и здоровья и не вслед за этими преступлениями, а такж<~ не как вид доставления в опасность, как поступает боль шинство других законодательств, а вслед за оскорблением, относя ее, таким образом, к группе деяний, имеющих своим объектом честь.

'Американская дуэль, т. е. соглашение двух или нескольких лиц поставить самоубийство одного из них в зависимость от жребия или иного условного случая, а также последовавшее вследствие такого соглашения самоубийство или покушение на самоубийство, не довершенное по обстоятельствам, не зависящим от воли согласовавшихся по существу дуэлью не является. В некоторых странах американская дуэль рассматривается как склоненит к убийству. Уголовное уложение 1903 г. в России каралс

1 RgBl, I, 1933, S. 298. § 210-а отменен законом Л? И Контрольного Совета в Ге шании „Об отмене некоторых положений немецкого уголовного кодекса от 15 N-ая 1871 г.' (Ьедомости Контрольного Совета в Германии № 3 от 31 января 1946 г).

188

американскую дуэль, как dehctum sui generis, оставшиеся и живых карались каторгой на срок не свыше 8 лет, а при покушении на самоубийство — исправительным до-гюм (ст. 488). Карались также подстрекатели или пособники к этой дуэли. Германская же практика исходила из гого, что американская дуэль не поединок и поэтому зообще не наказуема х

В советской практике дуэль почти не встречалась Редкие случаи убийства на дуэли, имевшие место, были квалифицированы по п. «а» ст. 136 УК РСФСР (дело Тер-това и Могабели по обвинению в убийстве Дьяконова). Согласно постановлению Пленума Верховного суда РСФСР, дуэль рассматривается как феодально-дворянский пережиток2 и приравнивается к низменным побуждениям. Дуэль, не повлекшая за собой смерти или телесных повреждений, по нашему праву специально не предусмотрена и может быть квалифицирована как покушение.

VII. Обстоятельством, квалифицирующим убийство, является также совершение его во время самосуда, т. е «самочинных действий, направленных против действительных или мнимых преступников и совершаемых лицами, не уполномоченными непосредственно применять те или иные («еры воздействия». Согласно постановления 45-го Пленума Верховного суда СССР, «в тех случаях, когда самосуд совершается отдельными частными лицами и сопровождается убийством, он должен квалифицироваться по ст 136... УК РСФСР и соответствующим статьям уголовных кодексов других союзных республик... самосуды, учиняемые массой лиц, должны квалифицироваться как массовые беспорядки по ст. 592 УК РСФСР и соответствующим статьям уголовных кодексов других союзных ■эеспублик... в тех случаях, когда самосуд имеет особо издевательский характер и по социальной принадлеж -^ости участников является классовой вылазкой или актом «ести со стороны классовых врагов, хотя бы он был учинен не группой, а отдельными лицами, он должен квали фицироваться по аналогии как бандитизм по ст. 593 УК РСФСР и соответствующим статьям уголовных кодексов других союзных республик».

1                         Da Ike, Shafrecht und Strafpro/ess, Berlin, 1935, S 1036

2                       Протокол № 12 от 9 июля 1923 г. ЕСЮ 1923 г., № 28, стр. 640 J   . т н. дуэль  как остаток   феодально-дворянских   традиций,   при советской строе является преступлением по низменным побуждениям».

189

На необходимость усиления репрессии за убийство прг самосудах указывал еще в 1927 г. Верховный суд РСФСР (протокол № 20 от 21 ноября 1927 г.).

VIII. Наличие контрреволюционных мотивов убийства превращает последнее в террористический акт, который должен быть квалифицирован по ст. 588 УК РСФСР. Наличие контрреволюционных побуждений, необходимых для квалификации по ст. 58s УК РСФСР, вытекает не только из того, что действие было направлено «к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими на основании Конституции Союза ССР и конституций союзных республик рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик, или к подрыву или ослаблению внешней бгзопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции», но и из того, что убийство это совершено на почве классовой борьбы как акт классовой мести. Разграничение террористического акта и убийства, квалифицируемого по ст.ст. 136—138 УК РСФСР, требует особен тщательности при анализе субъективной стороны состава, для того, чтобы_, с одной стороны, бытовое убийство, или убийство, совершенное из хулиганских побуждений, не были расценены как совершение террористического акта, а с другой стороны, чтобы убийство, совершенное по мотивам классовой мести, не было квалифицирогано по ст. 136 УК РСФСР. Как террористический акт убийство должно быть квалифицировано в тех случаях, когда потерпевший убит нз из личных мотивов, а за выполге-ние определенных должностных или общественных функций *.

В соответствии с указаниями, имевшими место по вопросу о квалификации убийства по ст. 588 УК РСФСР, следует считать, что по этой статье может быть квалифицировано убийство: 1) ударников (а сейчас, понятно, и стахановцев) (постановление Пленума Верховного суда РСФСР от 6 августа 1931 г., протоко. № 11); 2) рабкоров и селькоров (постановление Пленум? Верховного суда РСФСР от 1 ноября 1924 i., протокол № 20); 3) работников «легкой кавалерии», пионероз (циркуляр НКЮ 1934 г. № 59); 4) учителей-общественни-

1 Верховный суд РСФСР признал, что убийство милиционера лишь потому, что он милиционер, должно быть квалифицировано как террористический акт, а не как бандитизм (д. № 22189 УКК ВС РСФСР, СП № 5, стр. 13).

190

ков (циркуляр НКЮ 1929 г. № 101); 5) деятелей подпольно-освободительного движения; 6) членов комитетов содействия проведению хлебозаготовок (постановление Пленума Верховного суда РСФСР от 10 марта 1930 г.); 7) женщин на почве их раскрепощения (постановление Президиума ЦИК СССР от 16 февраля 1930 г. и 27-го Пленума Верховного суда СССР 1929 г.)1. Квалификация убийства всех указанных лиц точно так же, как и «представителей советской власти или деятелей революционных рабочих и крестьянских организаций», прямо указанных в ст. 58~8 УК РСФСР, как террористического акта, возможна лишь при наличии указанных выше мотивов.

По делу об убийстве активиста Архипова было признано, что «умышленное лишение (его) жизни на почве явно хулиганских ...действий предусматривается ст. 136 УК, а не ст. 58~~8 УК, так как никаких данных к выводу, что убийство Архипова совершено по поводу его общественной работы и в целях прекращения таковой, не имеется» (Уголовно-кассационная коллегия Верховного суда РСФСР, дело № 26351). Точно так же по делу об убийстве Дундуковой было признано, что «в отношении подсудимых Дугина Ивана, Гордеева Михаила и Савченко Семена утверждение суда о наличии у них контрреволюционного умысла на убийство Дундуковой не подтверждается данными дела. Версия приговора о том, что Ду-гин умышленно вошел в близкие отношения с Дундуковой, чтобы создать удобную обстановку для расправы с ней за ее участие в проведении раскулачивания, явно выдумана и искусственна. Вся обстановка дела говорит за то, что убийство произошло на почве бытовых отношений, завязавшихся между обвиняемыми и потерпевшей, в каковых решающую роль сыграла связь Дундуковой с Дугиньпм и последующий разрыв между ними по инициативе Дугина. При таких условиях квалификация убийства Дундуковой по ст. 588 УК является неправильной и применению подлежит ст. 136 УК» (Уголовно-кассационная коллегия Верховного суда РСФСР, дело № 21839).

Вместе с тем недопустимо и смазывание политического значения дела квалификацией по ст. 136 УК РСФСР убийства, совершенного по мотивам классовой мести. По

1 Убийство женщины на почве неподчинения последней требованиям, представляющим пережитки родового быта, может квалифицироваться как террористический акт (Д. Жукова, Пленум ВС СССР 12 ноября 1942 г., Судебная практика ВС СССР, 1943 г., в. III, стр. 8).

191

делу убийц Борисовых, убивших активистов Артамонов т и 'Митрошкина, Президиум Верховного суда РСФСР признал, что «суд смазал политическое значение дела.. подсудимыми были убиты два активиста Артамонов и Митрошкин, Артамонов — организатор колхоза, активный участник изъятия имущества у раскулаченных кулакоз, в том числе у деда подсудимых Борисовых, демобилизо ванный красноармеец, а второй — Митрошкин... сын члена налоговой комиссии, способствовавший обложению семьи подсудимых Борисовых... в судебном заседании преступление подсудимых переквалифицировано (со ст. 588) на ст. 136. Таким образом, убийство, совершенное на почве классовой борьбы, было квалифицировано судом как убийство по бытовым мотивам и политическая сущность этого дела, являющегося результатом острой класовой борьбы, была выхолощена То обстоятельство, что перед убийством между Борисовым и одним из уби тых Артамоновым была взаимная драка, и поведение Артамонова в этой драке не может служить оправданием к тому, чтобы отвергнуть классовый характер убийства, тем более, что и эта драка произошла по инициативе Борисовых, которые при этом ругались за «непосильные налоги» (Президиум Верховного суда РСФСР 13—11 февраля 1936 г.).

IX. К числу обстоятельств, квалифицирующих убийство по субъективной стороне состава, должен быть отнесен также состав, предусмотренный п. «г» ст. 136 УК РСФСР, т. е убийство «с целью облегчить или скрыть другое тяжкое преступление».

Иностранное уголовное право знает квалификацию убийства по связи с другими преступлениями, т. е. не в разрезе субъективной, а е разрезе объективной стороны состава. Некоторые законодательства удовлетворялись чисто внешней связью; так, французский кодекс 1791 г устанавливал, что «признается злодейским убийством (assassinat) и как таковое карается смертью убийство, сопровождавшееся до или после (acompagne ore suivi) каким-либо преступлением (crimes), разд. I, гл. II, ст. 14, но Code penal в редакции 1832 г. требует уже внутреннюю связь между преступлениями (crimes или delit) Такое же требование имеется в германском праве (§ 214), в норвежском (ст. 233), имелось оно и в законодательстве царской России (Уложение 1903 г., ст. 455—13).

Находим мы также законодательства, которые признают квалифицированной лишь связь с определенными

192

преступлениями. Когда речь идет об имущественном преступлении, то такая совокупность почти всегда рассматривается как квалифицированное имущественное преступление. Таким образам, убийство квалифицирует имущественное преступление (создавая состав разбоя), а не наоборот.

С подобной кодификацией, которая вполне понятна в буржуазном праве, никак нельзя согласиться у нас. Ло-1ика подобной кодификации может заключаться только в том, что при корыстном убийстве основным объектом признается личность, а при разбое — имущество, но это неизбежно приводит при сравнении санкций к признанию, что имущество охраняется законом лучше, чем личность человека; правильнее, таким образом, разбой рассматривать как преступление против личности, принимая в основу яе то, что он связан с похищением имущества, а то, что он опасен для жизни и здоровья.

Встречаем мы в некоторых законодательствах как квалифицирующее обстоятельство цель избежать поимки {она имелась в Уложении о наказаниях, имеется в германском (§ 214) и французском праве (Art. 304 С. Р.) 1.

Если убийство имело своей целью облегчить совершение другого преступления, то при этом не имеет значения, •было ли совершено второе задуманное преступление (если это имеет место, то, конечно, налицо совокупность пре-

1 Итальянский кодекс карает смертью за убийство, совершенное вскрывающимся, чтобы уклониться от ареста, задержания или заключения под стражу, или чтобы добыть себе средства существования на время что он скрывается» (ст 576, п 3), а также* «с целью выполнения или скрытия другого преступного деяния или с целью извлечь или сохранить для себя или для другого плоды, прибыль, цену или безнаказанность за другое преступное деяние» (ст. ст. 576 п   I и ст. 61 п. VI).

Кубинский кодекс усиливает ответственность, если убийство совершено «с целью подготовки содействия, завершения или скрытия другого преступления или с целью помешать раскрытию такового», а также «если убийству предшествовало похищение убитого или противозаконное лишение свободы» (ст. 431 п. п. 7 и 9). Турецкий кодекс карает смертью, если убийство совершено для того, чтобы подготовить, облегчить или совершить другое преступление, даже если оно потом не имело места; если убийство непосредственно следовало за совершением другого преступления, чтобы сохранить его плоды или чтобы скрыть приготовления, которые предпринимались с этой целью, а также, если убийство совершено, чтобы скрыть преступление и избавить себя или другое лицо от наказания (§ 450 п.п. 7,8,9). В Германии в редакцию § 211 StGB как квалифицирующее обстоятельство введена цель «облегчить или скрыть другое преступление» (закон от 4 сентября 1941 г.).                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                  ,

13 Sue. «3». М. Шадагоро дежнй.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                           193

ступлений).  Одно  наличие такой цели делает убийство-квалифицированным.

Дл!я квалифицирующего обстоятельства, упомянутого выше и предусмотренного п. «г» ст. 136, требуется, чтобы преступление, о котором идет речь, было тяжким. Нашр законодательство не дает вообще разъяснения того» что такое «тяжкое преступление», и, таким образом, решение этого вопроса передается всецело суду. Можно было бы считать тяжким преступлением такое, за которое указано наказание не ниже определенной меры. Можно также считать, что таким является преступление, за которое установлен десятилетний давностный срок \ чо целесообразнее всего, конечно, чтобы законодатели сам определял подобные термины в тексте одной из статей Общей части Уголовного кодекса Однако для данного конкретного случая мы вообще не считаем это обстоятельство имеющим какое-либо значение. Совершенно прав, конечно, Пионтковский, который полагает, что лицо, совершившее убийство для сокрытия мелкого преступления или для того, чтобы избавиться от незначительного наказания за небольшое преступление, в убийстве проявляет не меньшую, а большую опасностьг, что же касается тяжести второго преступления, то оно все равно будет учтено по совокупности. Именно так поступают уголовные кодексы УССР (п. 2 ст. 128), ГССР (п. «г» ст. 144), УзССР (п. 1 ст. 186).